Правительство Аргентины опубликовало рассекреченные материалы из самых темных страниц местной и мировой истории. Некогда секретные файлы уже загружены на платформу Генерального архива нации. Среди них — конфиденциальные президентские указы, документы местной разведки и данные о нацистских операциях в стране.

Как сообщает издание La Nacion, архивы о деятельности нацистов в Аргентине включают около 1850 документальных материалов, копии которых власти страны передали в Центр Симона Визенталя. Документы поступили в Генеральный архив страны в 1992 году. Эти записи являются результатом расследований, проведенных Управлением по иностранным делам федеральной полиции, Государственным секретариатом разведки и Национальной жандармерией в период с 1950-х по 1980-е годы.

До сих пор с документацией, касающейся деятельности нацистских лидеров в Аргентине, можно было ознакомиться только в специально отведенном помещении Национального архива. Теперь же любой желающий сможет получить к ней доступ в Интернете и загрузить данные из любой точки мира — всё публикуется на официальном сайте Генерального архива аргентинской нации.

Йозеф Менгеле

В частности, в рассекреченных архивах рассказывается о Йозефе Менгеле и Эрихе Прибке — двух нацистских преступниках, которые нашли убежище в Аргентине. Менгеле прославился жуткими экспериментами над цыганскими и еврейскими детьми в Освенциме. Он был врачом и капитаном СС, специалистом по евгенике («генетическому улучшению» человеческого вида — сегодня она признана лженаукой). Его преступления в Освенциме стали известны сразу после Второй мировой войны, и международные трибуналы собрали доказательства чудовищных злодеяний.

Одержимый генетическими аномалиями, болезнями и расовой чистотой, Менгеле использовал науку для оправдания своих экспериментов над людьми, которых он низвел до крайней степени животного состояния. На протяжении всей своей жизни Менгеле менял имена, скрываясь от правосудия в Буэнос-Айресе, Асунсьоне и Сан-Паулу, который стал его последним пристанищем.

Йозеф Менгеле умер в 1979 году во время инсульта, купаясь в океане. С 2016 года эксгумированные останки Менгеле используют в качестве учебного материала на факультете медицины Университета Сан-Паулу.

Эрих Прибке

Прибке, в свою очередь, был нацистским военным преступником и бывшим офицером СС, который десятилетиями скрывался в Барилоче, пока его не экстрадировали в Италию в 1995 году. Он отрицал существование Холокоста и стойко защищал национал-социализм. Он участвовал в резне в Ардеантских пещерах, где 24 марта 1944 года на юге Рима нацисты расстреляли 335 итальянцев — 260 политических заключенных, содержавшихся в римской тюрьме «Реджина Коэли», и 75 случайно выбранных евреев. Так Германия мстила за гибель 33 немецких солдат в результате нападения, совершенного накануне партизанами на Виа Раселла, где располагалась штаб-квартира гестапо.

В Барилоче, куда бежал Прибке, он стал президентом Немецкой школы Примо Капраро и жил себе припеваючи, пока в 1991 году аргентинский исследователь Эстебан Бух не написал книгу «Художник аргентинской Швейцарии». Прочитавший ее журналист компании ABC встретился с Прибке в 1994 году и взял у него интервью, которое разлетелось по всему миру. В нем Прибке, в частности, признался, что участвовал в резне в Ардеатинских пещерах.

Экстрадированный в Италию в 1996 году Прибке скончался в 2013-м в возрасте ста лет после череды судебных процессов.

Документы, посвященные Менгеле, включают материалы уголовных дел, собранных Федеральной полицией Аргентины, фотографии и отчеты разведки. Архив, касающийся Прибке, содержит постановление о его экстрадиции в связи с участием в расстреле 335 человек в Риме.

Пруф

Пруф2

По-моему, проецировать на себя героический и трагический опыт предков – это настоящая узурпация и насилие над памятью. И, к сожалению, в последнее время таких проекций становится все больше. Знаете, я вот никогда не смотрю парад 9 мая. Меня вообще всегда удивляло - почему страна победительница после 1945 года провела парад всего ТРИ раза и почему Ельцин в 1995 сделал его ежегодным. Вместо просмотра парадов и всех этих кондовых концертов я предпочитаю рассмотреть фотографии моих предков. Я смотрю на своего прадеда и его немногочисленные, но от того столь ценные медали. На мою прабабушку, которая бежала от верной смерти. На ее отца, который записался добровольцем, несмотря на то, что был уже немолодым врачом и мог уехать в эвакуацию. Он погиб в первые же дни войны. Вот фото ещё одного прадеда - он потерял ногу в 43 году и до конца своей жизни мучался от болей. Фото моего прапрадеда, погибшего под Ленинградом даже не сохранилось. Я смотрю на них и пытаюсь представить, что они испытывали тогда. И у меня просто не получается. Но они герои, мои личные герои и я всегда их буду помнить и я сделаю все, чтобы о них помнили и мои потомки. Это моя личная память и мой долг - сделать так, чтобы о них кто-то всегда помнил, чтобы они продолжали жить таким образом.

Потом я, обычно, смотрю советские военные фильмы. И в них нет ни пафоса Бондарчука-младшего, ни героизма в голливудском виде. Зато в них много печали, много человечности и живые персонажи, в которых веришь. А вечером я смотрю фильм «Застава Ильича» ради одного момента, диалога главного героя во сне с погибшим отцом :

- Скажи мне, папа, что мне делать? Как мне быть дальше?

- А сколько тебе лет?

- Двадцать

- А мне 19, что же я могу тебе советовать?

Что-то я к концу совсем расплылся, не помню уже даже что я хотел сказать-то. Поэтому скажу так. Помните о своих предках и об их подвиге. Но мы не они. Храните память, а не будьте ее узурпаторами. Мы совсем другие люди и живём в другом мире, не проецируйте чужой опыт, чужие эмоции и впечатления на себя. Те, у кого было право прощать кого-то или не прощать почти все ушли. Как ушли и те, кого могли простить или не просить.

Бабушка:
- Да куда ж я пойду в лес в двумя детьми маленькими? Да и хозяйство я что брошу что ли?

Партизаны пристально глянули на неё в лёгком недоумении и сказали:
- Хозяйство говоришь?! К утру сюда СС нагрянет и на вас на всех живьём кожу на ремни нарежут! Собирайся, дура!

Бабушка расплакалась, но начала собираться. Потом быстро сбегала к живущим по-соседству родственникам и сказала им, что нужно срочно уходить, на что те ей ответили примерно следующее:

- Немцы - цивилизованные европейцы и мы им ничего плохого не сделали. Они нас не тронут.

Бабушка прибежала обратно, взяла узелок с вещами и отправилась в лес с партизанами. Через день, когда партизаны сказали, что последние немецкие части отступили, бабушка пошла назад в Дивовку.

Все дома были сожжены. Только местами остались остовы и печи.

Бабушка сразу пошла к родственникам. За остатками дома в огороде она обнаружила их...

Они лежали рядком. От самого высокого к самому маленькому. Один из детей был пригвождён к земле сломанной в прикладе немецкой винтовкой. Рядом лежал старший ребёнок, об голову которого и был сломан приклад перед этим.

Самый младший ребёнок сжимал в ручке немецкую шоколадную конфету...

На этом месте история всегда заканчивалась потому, что бабушка начинала плакать и закрывала лицо.

Каждый раз, когда слышу про какого-нибудь мальчика Колю в Бундестаге или про призывающих простить и забыть события Великой Отечественной, у меня всплывает эта одна единственная история моей бабушки, которая осталась с ней навсегда из всех событий 2-х лет в оккупации.