Москву сносят. Сносят безжалостно, сносят беспощадно. Сносят без сожалений, сносят без оглядки. Старые фабрики, склады, цеха - огромные промзоны идут под ковш, целые (когда-то промышленные столичные гиганты) заводы и поселки внутри города.

Старинные оранжереи, банные павильоны, чайные домики, палаты, флигельки, сгнившие без минимальной реставрации под дождем и снегом, ждут своей участи в парках.

Ненавистные (но так любимые самими жильцами) пятиэтажки сносят вместе с деревьями, цветниками, тропинками, дворами - соразмерной человеку городской средой.

Москву историческую сносят быстро, сносят втихаря, без лишних сантиментов. Москву промышленную сносят торжественно и демонстративно, гектарами. Разбирая рельсы, которыми соединены были плавильные, ткацкие, печатные цеха фабрик с Московской грузовой железной дорогой, прозванной позднее "ржавым кольцом Москвы", а затем ставшей МЦК - пассажирским кольцевым маршрутом, который так многим полюбился и стал неотъемлемой частью туристической столицы.

Москву строят. Строят сразу. Строят помногу. Без лишних сантиментов. Всем на зависть. Тридцати-сорокаэтажные "Человейники" на месте промзон и старых дворов, пятидесятиэтажные офисные центры на месте уютных кварталов - эдакие вертикальные города из бетона и стекла заманивают приехавших из регионов, да и самих москвичей аурой успеха, статусностью, новизной, изобилием фотозон, знакомств и самых разых услуг.

Все наблюдают, и ждут, и радуются, что Москва сносится, что она разрастается. Все, кроме тысяч птиц, гибнущих при встрече с зеркальными фасадами, думая, что это - настоящее небо с облаками.