Томми сидел за столиком, ворочая в руках чёрствый круассан. Книга лежала перед ним, прикрытая учебником по квантовой физике. Он уже знал: 

Люди — это бывшие тираны галактик, генетические алхимики, разрушители звёзд. 

- **Воры времени** — те, кто пытался переписать историю целых цивилизаций, — отбывали срок в телах политиков. 

- **Пожиратели светил** — в обличье банкиров, чьи цифры высасывали жизнь из планет. 

- **Самовлюблённые боги** — в коже художников, чьё тщеславие сжигало миры. 

Наказание было ироничным: страдать от той же слепоты, что они сеяли. Лишь избранные «просыпались», вспоминая свои преступления. 

— Ты читаешь слишком много, — Лиза, одноклассница с розовыми волосами, опустилась рядом. От неё пахло сигаретами и грустной помадой. 

— А ты веришь, что мы заслужили эту жизнь? — Томми ткнул пальцем в страницу с изображением сигарообразного корабля. 

— Я верю, что Питер — лучшая тюрьма, — она засмеялась, но глаза были серьёзны. — Здесь даже надзиратели носят шляпы. 

Он не успел спросить, что она имеет в виду, когда в кафе вошёл незнакомец. Его плащ шуршал, как пергамент свитков Мёртвого моря, а шляпа с полями, загнутыми вверх, напоминала тиару вавилонского жреца. 

Глава 2:  Чернила из иных звёзд.

Тайна — это вирус. Она въедается в ДНК, заставляя искать ответы даже в узорах на кофе.

Книга раскрывала правила системы: 

- **Корабли-надзиратели** невидимы для тех, кто не носит головных уборов веры. Кипы, тюрбаны, платки — это антенны, улавливающие их частоты. 

- **Круги** патрулируют святые места, **сигары** — границы стран, **треугольники** — школы и тюрьмы, где проверяют «сознание». 

- Надзиратели — не зло. Они машины, запрограммированные на баланс. Уничтожить бунт — всё равно что отрезать гангрену. 

Диалог в подвале церкви: 

— Почему книга попала ко мне? — Томми спросил у Айрис, лидерши «Семени Эдема», чей платок был расшит египетскими иероглифами. 

— Потому что ты сын того, кто пытался вычислить портал, — она провела пальцем по схеме летающей тарелки. - Его убрали, чтобы ты закончил работу. 

Эпилог.

Свобода — не право, а обязанность. Особенно когда ты вспоминаешь, что когда-то разбил звёзды ради своей славы.

Томми стоял на Дворцовой площади, глядя, как сигарообразный корабль растворяется в облаках. В кармане — письмо отца, найденное в книге: 

Сын, если читаешь это, я проиграл. Но Земля — не конец. Она — первый шаг к искуплению. Надзиратели смогут простить нас, только если мы простим самих себя. 

Финал 1 части :

*«Тюрьма становится домом, когда ты сажаешь в ней сад»* — последняя строка книги пахла полынью и петербургским дождём. Как обещание, что даже тени могут породить свет.

na2rafire

Читай также в телеграмм Pisaka ©

Через пару часов знакомства гениальный физик предложил мне пойти и немедленно жениться. Я занервничала и запросила с него аргументацию.

Гениальный физик решил, видимо, меня пожалеть и объяснил, что у него такое предчувствие. Такая, говорит, мысль, что если прямо сейчас жениться, то все будет хорошо.

Аргументация была, на мой взгляд, так себе. Я не знаю, что про институт брака думают гениальные физики, но я думаю, что надо друг друга знать достаточно много и не бесить в бытовом плане. С гениальным физиком мы жили вообще в разных городах, поэтому как-то было вообще непонятно.

Гениальный физик, видимо, почувствовал, что я не особо ему доверяю, поэтому сказал, что подарит мне кольцо с бриллиантом. Я очень занервничала, потому что это ужасно дорогая покупка. Моя история общения с секс-символом из области меня научила тому, что мужчины могут за 15 рублей истерику устроить. За бриллиант этих истерик, наверное, будет очень много, мне столько не надо. В общем, я начала канючить, что мне не надо абсолютно никаких колец с бриллиантами, колец без бриллиантов, колец с творогом, колец Сатурна и вообще. Хотя в этом списке съедобные кольца это хорошо, я всегда была не дурак поесть.

Но физик был очень непреклонен. Он прислал мне через вайлдберис посылку, которую я открывала с содроганием и трясущимися руками. Вообще у меня есть немножко бриллиантов и остальных украшений. Но я их обычно сама себе покупаю, потому что это меня ни к чему не обязывает. А тут прямо паника.

К счастью, гениальный физик меня послушал, не стал покупать бриллианты и яхонты. В посылке оказался просто фартук кухонный из простой тряпочки. У меня моментально отлегло от сердца, потому что он, конечно, тоже денег стоит и теоретически эквивалентен мужским истерикам, но меньше, чем бриллианты.

(Вообще надо отметить, что я всю дорогу была очень предвзята к бедному гениальному физику, в чем его вины не было. Он не закатывал истерик и не требовал ничего, чем немного вернул мне веру в человечество).

После случая с фартуком мы внезапно оказались в одном городе. Гениальный физик перед встречей спросил меня, какие я люблю цветы. «Вообще я цветы не очень люблю, я люблю соленые огурцы», — сказала я. Гениальный физик притащил мне пятилитровую банку огурцов, чем заставил меня усомниться в том, что все наше общение это бесконечный взаимный троллинг.

А потом он позвал меня в загс. Звал очень коварно, сказал, чтобы я пришла к такому-то времени к такому-то адресу. Я была жутко умная и погуглила — а там загс.

В общем, я окончательно перестала что-то понимать и переключилась на поедание соленых огурцов. Я всегда ем, когда мне что-то непонятно. А тут с одной стороны это не физика и не математика, а с другой стороны вообще ничего не ясно, что вообще происходит.

В общем, ни в какой загс я не пришла. Соленые огурцы-то были настоящие, но вот вдруг вместо загса мне бы почку например вырезали.

Впрочем, на самом деле гениальный секретный физик вряд ли бы на это пошёл. Было в нем что-то доброе и хорошее, так что я надеюсь, что у него все хорошо и ему дадут Нобелевскую премию.

Так я не вышла замуж за гениального секретного физика.