18 февраля 2019 г. в Культурном центре ЗИЛ состоялась дискуссия «Так ли непредсказуем современный мир? Почему мы не хотим признать очевидное» Всё идет кувырком? Черные лебеди налетают стаями, чтобы распотрошить нормальное течение истории и склевать логику политических событий? Мир хаотичен, спонтанен и непредсказуем? Экспертное сообщество пасует перед постоянно меняющимися обстоятельствами и больше не способно ничего предвидеть? Нисколько, уверен Сергей Караганов, декан факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, почетный председатель Совета по внешней и оборонной политике. Просто в переломные эпохи, — а мы живем именно в такое время, — надо вовремя понять, что прежние подходы и инструменты анализа неприменимы, и нужны новые. А они есть, нужно только не зацикливаться на уходящей парадигме и «слушать музыку революции». источник
31 марта 1814 года русская армия Александра I во главе союзных войск торжественно вступила в Париж. Этому предшествовал яростный штурм города, в ходе которого удалось сломить волю оборонявшихся. Падение французской столицы привело к отречению императора Бонапарта от престола и положило конец многолетним наполеоновским войнам.
«Мы давно ждали ваше величество!»
В два часа ночи 31 марта (по новому стилю) 1814 года в селении Лавилет, недалеко от Парижа, между представителем российского императора Александра I Карлом Нессельроде и французскими маршалами Огюстом Мармоном и Адольфом Мортье было заключено соглашение о капитуляции парижского гарнизона.
Согласно достигнутым договоренностям французские части должны были покинуть французскую столицу в семь часов утра. В полдень в Париж вступили войска союзных армий, которые с распущенными знаменами церемониальным маршем двигались под барабанный бой и музыку по улицам города, до отказа заполненным любопытными парижанами. Многие из горожан залезли на крыши домов, откуда глазели на проходящие войска.
Кавалькаду возглавляли русские конногвардейцы и казаки, после них следовали гусары и кирасиры прусской гвардии, затем скакали драгуны и гусары русской гвардии. На некотором расстоянии от кавалерии ехал Александр I, слева от него находился король Пруссии Фридрих Вильгельм III, по правую руку от русского царя — главнокомандующий союзными войсками австрийский фельдмаршал Карл Филипп цу Шварценберг, представитель императора Австрии Франца II.
Сам Франц II не принял участия в торжествах по причине щекотливого свойства — его дочь Мария-Луиза была супругой Наполеона Бонапарта.
За монархами, соблюдая почтительную дистанцию, следовала внушительная свита во главе с русским полководцем Михаилом Барклаем-де-Толли, произведенным Александром I за взятие Парижа в чин генерал-фельдмаршала.
Особенное изумление местных жителей вызвали внушительное количество пушек вражеской артиллерии и непривычные глазу европейца калмыцкие части. Замыкали шествие австрийские и русские гренадеры, пехота русской гвардии и подразделения русских кирасиров.
По мере продвижения к центру Парижа настроение публики менялось: парижане, ожидавшие неминуемой расправы за разоренную в 1812 году Москву, увидели, что неприятельские части ведут себя сдержанно и дружелюбно. В толпе стали появляться белые лоялистские флаги, войска встречались криками: «Да здравствуют Александр и Вильгельм!», «Да здравствуют Россия и Пруссия!»
Достигнув Елисейских Полей, русский император и его свита остановились, пропуская войска. Царя тут же окружила огромная толпа, из которой к монарху протиснулся какой-то парижанин и радостно крикнул: «Мы уже давно ждали прибытия вашего величества!» Александр I, который прекрасно владел французским, ответил:
Храбрость ваших солдат помешала мне прийти раньше
Фраза тут же разлетелась по всему городу, повторяясь восторженными горожанами из уст в уста.
Картина Жака-Луи Давида «Император Наполеон в своем кабинете в Тюильри»
Наполеон находился в королевском замке города Фонтенбло, в 70 километрах к юго-востоку от Парижа. Узнав о случившемся, французский император спешно направил к союзникам дипломата Армана де Коленкура с предложением о мире, с тем чтобы, усыпив бдительность противников, за три-четыре дня успеть собрать новые войска для решающей битвы.
Но его хитрость не удалась: Александр I заявил Коленкуру, что Франция устала от Бонапарта. 3 апреля сенат Франции провозгласил отстранение Наполеона от власти.
4 апреля французский император заявил собранным войскам: «Солдаты, неприятель, опередив нас на три перехода, овладел Парижем. Нужно его оттуда выгнать. Поклянемся победить или умереть, отплатить за оскорбление, нанесенное Отечеству и нашему оружию!»
Солдаты ответили одобрительными криками, однако маршалы не поддержали Наполеона: они устали воевать. Военачальники заявили, что нападение вызовет отмщение союзников, которые в ответ сожгут Париж и предадут истреблению его жителей, число которых превышало 700 тысяч человек. 6 апреля Бонапарт отрекся от престола в пользу своего малолетнего сына Наполеона II.
«Кончить войну не военным способом, а политическим»
В 1812 году Наполеон потерял в России свою Великую армию. Однако французский император не смирился с поражением и, вернувшись на родину, собрал новые войска, с которыми вступил в войну на территории Германии и Пиренейского полуострова с участниками Шестой антифранцузской коалиции: Россией, Англией, Пруссией, Австрией, Швецией, Испанией, Португалией и рядом небольших немецких государств.
В 1813 году в ходе сражений фортуна склонялась то на сторону французского полководца, то на сторону его противников, численность армий которых все более увеличивалась. К концу года союзные войска очистили Германию и Испанию от наполеоновских частей и в январе 1814 года с разных сторон вторглись в пределы самой Франции.
Картина Жан-Батиста Полена Герена «Мармон как маршал империи»
Советский историк Евгений Тарле отмечал: «Наполеон, по мере возрастания опасностей, становился все энергичнее. Еще в 1812 году маршалы видели некоторое как бы отяжеление, утомление Наполеона, ослабление его военного гения. Но теперь в феврале и марте 1814 года они глазам своим не верили: перед ними опять был генерал Бонапарт, молодой герой Италии и Египта».
Несмотря на численный перевес союзников, в сражениях при Шампобере, Монмирале, Шато-Тьерри, Бриенне, Вошане, Монтро, Краоне, Арси-сюр-Обе французский император нанес им ряд поражений или серьезно потрепал. Особенно досталось прусскому генерал-фельдмаршалу Гебхарду Леберехту Блюхеру, чьи войска в 1814 году не раз терпели неудачу в столкновении с французами.
Отказ Наполеона от мирных переговоров
Дальний родственник и непримиримый враг Наполеона французский, а позднее и русский политический и военный деятель Поццо ди Борго заявил в лагере союзников:
Цель войны — в Париже. Пока вы будете думать о сражениях, вы рискуете быть разбитыми, потому что Наполеон всегда будет давать битвы лучше, чем вы, и потому что его армия, хотя и недовольная, но поддерживаемая чувством чести, даст себя перебить до последнего человека, пока Наполеон около нее
Ди Борго подчеркнул: «Нужно стремиться кончить войну не военным способом, а политическим. Коснитесь Парижа только пальцем, и колосс Наполеон будет низвергнут, вы этим сломаете его меч, который вы не в состоянии вырвать у него».
Почти одновременно с этим русские казаки доставили перехваченное письмо к Наполеону от Марии-Луизы, в котором императрица в пессимистических тонах сообщала мужу о настроениях во французской столице.
На военном совете 24 марта Александр I, Фридрих Вильгельм III и Франц II одобрили план наступления на Париж. 25 марта в сражении при Фер-Шампенуазе кавалерия и артиллерия союзников разгромили корпуса маршалов Мармона и Мортье, которые потеряли убитыми и пленными 11 тысяч солдат и офицеров. Преследуемые неприятельской конницей, остатки войск двух французских маршалов отошли к Парижу, пополнив ряды его защитников.
Картина Жозефа-Бернара Флогье «Портрет короля Жозефа I»
27 марта Наполеон узнал о дерзком маневре противника, одобрительно заявив: «Это превосходный шахматный ход. Никогда бы не поверил, что какой-нибудь генерал у союзников способен это сделать». После этого французский император стремительно бросился к Парижу, куда с северо-востока тремя главными колоннами подходили войска союзников общей численностью до 100 тысяч солдат и офицеров.
Обороной французской столицы руководил Жозеф Бонапарт, король неаполитанский и испанский, который не имел при этом полководческих талантов своего младшего брата. В его распоряжении имелось порядка 40 тысяч человек, а правой рукой короля был начальник штаба национальной гвардии страны маршал Бон Андриен Жанно де Монсей. Ему и Мортье Жозеф Бонапарт поручил оборонять левый фланг позиций, тогда как правый достался Мармону.
Местность не благоприятствовала наступательным действиям: с трех сторон Париж окружала река Сена и ее правый приток Марна, также в Сену впадал канал Урк. С севера и северо-востока город защищала цепь холмов, из которых самой крупной возвышенностью был 130-метровый Монмартр, на котором Жозеф Бонапарт оборудовал свой командный пункт.
Вместе с тем у оборонявшихся было мало времени на возведение укреплений, а расстояние от передовых позиций до центра Парижа не превышало десяти километров.
Первоначально союзники планировали начать штурм одновременно с нескольких сторон, но, учитывая, что французский император устремился за ними в погоню, решили овладеть Парижем как можно скорее. Поэтому, когда первым к городу с севера подошел Барклай-де-Толли, он не стал ждать войск Блюхера и кронцпринца Вюртембергского.
«Париж засыпан ядрами»
Наступление на Париж началось в шесть часов утра 30 марта: 2-й пехотный корпус генерала Евгения Вюртембергского атаковал селение Пантен, а 1-й пехотный корпус генерала Николая Раевского вместе с конницей генерала Петра Палена двинулся к Роменвилю.
Находящийся с частями Барклая-де-Толли Александр I послал к Жозефу Бонапарту парламентеров, приказав им передать, что «на штыках или церемониальным маршем, на развалинах или в чертогах, но сегодня же Европа должна ночевать в Париже». Однако парламентеров обстреляли, они еле успели унести ноги.
Картина Джорджа Доу «Портрет Михаила Богдановича Барклая-де-Толли»
Русские войска захватили Пантен и Роменвиль, после чего Мармон обрушился на наступающих тремя пехотными дивизиями. Ожесточенный бой за селения, в котором русские потеряли только убитыми полторы тысячи человек, длился два часа, после чего генерал Вюртембергский запросил подкреплений у Барклая-де-Толли.
В ответ русский главнокомандующий ввел в сражение две дивизии 3-го гренадерского корпуса — 1-ю гренадерскую генерала Павла Чоглокова и 2-ю гренадерскую генерала Ивана Паскевича — а также прусско-баденскую гвардейскую бригаду полковника Карла фон Альвенслебена, переломив ход боя: французы отступили на возвышенность Бельвиль, под защиту своих батарей.
Самоубийственная атака пруссаков
В 11 часов утра в сражение вступили войска Блюхера, которые атаковали левый фланг французской обороны, в час дня на правый фланг обрушились части кронцпринца Вюртембергского. Союзники со всех сторон начали теснить противника, который, огрызаясь, медленно отступал по направлению к Парижу. С высоты Монмартра Жозеф Бонапарт смог воочию убедиться, что город штурмуют главные силы союзников.
После того как к нему поступило тревожное донесение от маршала Мармона, что силы его иссякают, неаполитанский король делегировал Мортье и Мармону полномочия вести переговоры с союзниками, а сам, опасаясь попасть в плен, спешно покинул Париж.
Узнав о бегстве главнокомандующего, Мармон послал парламентеров к Александру I с просьбой прекратить боевые действия. Русский император поручил вести переговоры с французами своему флигель-адъютанту, полковнику Михаилу Орлову, которого попросил передать такие слова: «Он прикажет остановить сражение, если Париж будет сдан, иначе к вечеру не узнают места, где была столица».
В подтверждение его слов 17-тысячный корпус генерала Александра Ланжерона (французский эмигрант на русской службе) пошел на штурм Монмартра. Французские артиллеристы успели сделать лишь один залп из орудий — в течение нескольких минут были захвачены 29 пушек и 150 пленных, остальные солдаты перебиты или бежали в город. Французская кавалерия попыталась отбить батареи, но ее отбросили и рассеяли.
Участь Парижа была решена: с вершин Монмартра город простреливался артиллерийским огнем насквозь.
Адъютант генерала Раевского штабс-капитан и поэт Константин Батюшков писал приятелю:
Все высоты заняты артиллериею; еще минута, и Париж засыпан ядрами. Желать ли сего? Французы выслали офицера с переговорами, и пушки замолчали. Раненые русские офицеры проходили мимо нас и поздравляли с победою. «Слава богу! Мы увидели Париж со шпагою в руках!» «Мы отмстили за Москву!» — повторяли солдаты, перевязывая раны свои
При встрече с Ланжероном Александр I сказал ему: «Господин граф, это вы потеряли на высотах Монмартра, а я нашел». И вручил высшую награду Российской империи, орден Андрея Первозванного.
В присутствии Мортье и Мармона полковник Орлов составил проект капитуляции Парижа из восьми пунктов, который маршалы одобрили. Договор предусматривал, что французские войска беспрепятственно покидают город, который оставляется ими на великодушие союзных монархов.
Картина неизвестного художника «Император Александр I»
Союзники потеряли в сражении за Париж девять тысяч человек, из которых шесть тысяч солдат и офицеров были русскими, французы лишились четырех тысяч бойцов. Империи Бонапарта был нанесен смертельный удар: согласно Парижскому мирному договору от 30 мая 1814 года, Франция вернулась к границам 1792 года.
Сто дней Наполеона в 1815 году, когда он, бежав из ссылки с острова Эльба, на короткое время взял власть во Франции, уже не смогли повлиять на ход истории.
P/S: "Варвары с Востока" в отличие от "просвещенных европейцев" не стали жечь и грабить столицу Франции. Впрочем, некоторый ущерб всё же был нанесён - казаки, развлекая себя рыбной ловлей, выловили в парижских прудах всех карпов.
Командующий оккупационным корпусом в Париже граф Михаил Семёнович Воронцов, покидая Францию, навёл справки о неуплаченных долгах своих подчинённых и выяснил, что они составили 1,5 миллиона рублей. Он продал одно из своих имений и расплатился с французскими кредиторами.
Во всей Европе за последние пять лет были приняты законы о смене указания пола. Как вышло, что вдруг повсюду одни и те же темы оказались в повестке дня? И почему так много изменений коснулось именно детей? О целенаправленной международной операции.
Dentons — крупнейшая в мире юридическая фирма, работающая с множеством крайне влиятельных клиентов. Они разбираются в законодательных процессах и, судя по всему, знают, как проталкивать законы. Ведь по заказу фонда международного медиахолдинга Thomson Reuters и Iglyo (финансируемой ЕС группы транс-активистов) они разработали стратегический документ о том, как заставить правительства принимать «транс-френдли» законы для детей и подростков — даже несмотря на непопулярность таких инициатив.
65-страничный отчет озаглавлен: «Только для взрослых? Передовые практики юридического признания смены пола у несовершеннолетних» (англ. Only adults? Good practices in legal gender recognition for youth) и доступен на сайте Thomson Reuters.
Документ начинается с эмоционального рассказа исландского транс-активиста Углы Стефаниа Кристйоунсдоттир Йоунсдоттир о трудностях, с которыми он столкнулся в детстве, поскольку школа продолжала считать его мальчиком, несмотря на его транс-идентификацию. Он описывает, как тяжело было постоянно слышать неправильное имя и гендер, и завершает свой рассказ призывом позволить всем детям и подросткам самостоятельно решать, к какому полу они принадлежат. Любые препятствия на этом пути объявляются нарушением человеческого достоинства.
После такой эмоциональной подготовки тема переходит в техническое русло: речь идет о том, как транс-активисты могут действовать максимально эффективно.
Права человека как ключ
Авторы рекомендуют сделать права человека центральной темой дебатов. Ни один политик или журналист не хочет, чтобы его считали несерьезно относящимся к правам человека. В отчете рассматриваются семь прав человека из Устава ООН и то, как они могут быть связаны с трансгендерными людьми. Чтобы выбрать два из семи, активистам советуют обратить внимание на статью 12 и статью 6 Конвенции о правах ребенка:
Право ребенка быть услышанным (статья 12 Конвенции ООН о правах ребенка; каждый ребенок имеет право выражать свое мнение, и это мнение должно учитываться в зависимости от его возраста и степени зрелости) трактуется таким образом, что противоречит Конвенции о правах человека, если детям до определенного возраста не разрешается принимать решение о своем поле.
Статья 6.2 Конвенции ООН о правах ребенка («Государства-участники обеспечивают в максимально возможной степени выживание и развитие ребенка») интерпретируется как означающая, что государства должны поддерживать все формы развития ребенка. Например, если родители отказываются дать согласие на такие меры, как гормональное лечение или кастрация/стерилизация, государство должно принять меры против этих родителей, чтобы не быть виновным в нарушении прав человека ребенка.
Суть требований
Всего выдвигается пятнадцать содержательных требований. Примечательно, что даже в этом стратегическом документе некоторые моменты поданы в завуалированной форме и, по крайней мере в заголовках, избегают прямой формулировки.
Быстрые и недорогие процедуры изменения гендерного маркера: В документе подчеркивается важность обеспечения всем людям доступа к смене половой принадлежности в документах; вскользь упоминается, что медицинские диагнозы или периоды ожидания в качестве обязательных условий для такой смены неприемлемы
Отсутствие минимального возраста и необходимости согласия родителей
Стерилизация, операции, медицинское лечение или диагностика не должны быть обязательными условиями: люди должны иметь возможность изменить гендерный маркер, никогда не консультируясь с врачом или терапевтом; также не требуется предпринимать какие-либо шаги по коррекции пола.
Гендерно-ориентированное лечение должно быть доступным и бесплатным: В документе содержится требование обеспечить доступ к таким видам лечения без необходимости постановки диагноза; в частности, речь идет о получении блокаторов полового созревания без рецепта. (“It is crucial that there are no limitations to access this treatment such as the requirement to be diagnosed with gender dysphoria to have access to these treatments” – Крайне важно, чтобы доступ к данным видам лечения не имел ограничений, таких как обязательное наличие диагноза гендерной дисфории).
Стратегии, как наилучшим образом реализовать эти цели
Десять стратегий названы и изложены в документе.
Стратегии, считающиеся полезными
Ориентируйтесь на молодых политиков
Как можно реже упоминайте о лекарствах/хирургических процедурах
Рассказывайте личные истории отдельных людей
Анонимизируйте истории
Действуйте заранее и разрабатывайте предложения
Права человека как главный аргумент
Сочетание законодательных изменений с более популярными проектами
Избегайте сообщений в прессе/общественных обсуждений
Используйте все возникающие возможности
Совместная работа с другими организациями
Не идите на компромисс
По мнению авторов, молодых политиков легче всего склонить в пользу подобных законодательных проектов; им рекомендуется неоднократно выносить вопрос о трансах на повестку дня во всех возможных сферах.
Указание пола в документах по возможности не должно связываться с медицинскими или хирургическими вмешательствами. В обществе существуют опасения по поводу лечения детей блокаторами полового созревания, необратимыми гормональными препаратами или хирургическими операциями. Поэтому настоятельно рекомендуется полностью дистанцироваться от вопросов лечения и постоянно апеллировать к правам человека; речь идёт исключительно о смене пола в официальных документах. Все прочие аспекты должны последовательно исключаться из обсуждения.
Если у ребенка появляется право изменить гендерный маркер, то отказать ему в операции по удалению «неправильных» половых органов становится крайне сложно. Юридическое признание автоматически влечет за собой право на медицинские вмешательства — без необходимости публичного обсуждения.
Использование душещипательных историй снижает сопротивление в обществе. Молодые транслюди должны либо рассказывать о своем личном опыте, либо предлагается идея создавать такие истории, лишь «основанные на реальных событиях» — это дает большую творческую свободу.
Рекомендуется действовать на раннем этапе — желательно до того, как политики успеют сформировать собственное мнение или предложить свои инициативы. Так гораздо легче влиять на содержание законопроектов в нужном ключе. („Where NGOs fail to intervene early, the ultimate gender recognition legislation may be far less progressive than activists would like”; если неправительственные организации упустят возможность раннего включения в процесс, принятые законы могут оказаться значительно менее прогрессивными, чем хотели бы активисты).
По возможности избегать любых компромиссов
Ещё раз подчёркивается, что акцент на человеческом достоинстве и правах человека является наиболее эффективной точкой входа [для продвижения идей].
Согласно опыту авторов исследования, большинство населения отвергает законы о самоопределении. Поэтому их следует объединять с более популярными инициативами, такими как легализация однополых браков. Таким образом, эти популярные законы создают «защитный экран» для трансгендерного законодательства. Любые выступления против законов о самоопределении можно будет тогда представить как проявление гомофобии.
Крайне важной мерой является максимально возможное ограничение публичного обсуждения законопроектов. В документе прямо рекомендуется вести индивидуальную работу с отдельными политиками и по возможности избегать публичных кампаний. В качестве примеров приводятся Ирландия, Норвегия и Дания, где трансфрендльное законодательство стало возможным именно благодаря отсутствию широкой дискуссии в СМИ. В противоположность этому, в Англии развернулась публичная медийная полемика, что привело к ожесточённому сопротивлению данным инициативам.
Эффективной стратегией также является оперативное реагирование на благоприятные возможности, например, на сообщения о трансфобных инцидентах. Своевременное и решительное использование таких временных окон позволяет добиться кардинальных изменений в позициях политиков за короткие сроки.
Кроме того, рекомендуется сотрудничать с другими НКО и по возможности избегать любых компромиссов.
Если суммировать основные требования документа в одном предложении, получится следующее: дети должны иметь право самостоятельно принимать решения о гормональной терапии и операциях по смене пола без возрастных ограничений и медицинских диагнозов, при этом родители лишаются права голоса. Подавляющее большинство в Германии (и не только) вероятно расценит эти требования не только как абсурдные, но и как грубое нарушение прав детей на защиту и физическую неприкосновенность.
Интересно, что исследование следует своим собственным рекомендациям: В самом начале нет суровых требований, нет, есть отчет о том, как трудно было Йонсдоттир не иметь возможности изменить гражданский статус в юном возрасте. Все кивают головами и сочувствуют.
Затем подробно перечисляются права человека, которые нарушаются, когда детям не позволяют принимать самостоятельные решения.
Только после этого они выдвигают свои требования, часто связанные с другими, более популярными мерами. Например, в оригинальном тексте:
„1. Abolish sterilization and other compulsory medical treatment and review requirements for legal recognition to avoid abuse.“
Если вы просто прочитаете заголовок, набранный жирным шрифтом, то увидите, что он гласит: «Отменить стерилизацию, чтобы предотвратить насилие». Большинство людей, вероятно, без колебаний с этим согласятся — кто станет требовать принудительную стерилизацию? В тексте под заголовком скрыто требование об ОТСУТСТВИИ КАКИХ-ЛИБО условий для изменения гендерного маркера — то есть для официальной смены пола не потребуется ни диагноза, ни терапии, ни гормонального лечения, вообще ничего „No eligibility criteria, such as medical or psychological interventions, psycho-medical diagnosis… should be a prerequisite for changing legal gender.“
Перечисленные десять пунктов призваны помочь продвинуть эти требования, несмотря на их недостаточную популярность. Авторы руководства также учли своевременные действия: оно датируется 2019 годом, но теперь, в 2025 году, «Закон о самоопределении в отношении регистрации пола» представляет собой правовую ситуацию в Германии. Дети могут получать лечение блокаторами полового созревания и гормональными препаратами, при этом родители, выступающие против, лишаются права голоса в этом вопросе. В лучшем случае «семейный суд заменяет согласие»; если же родители продолжают упорствовать, их могут лишить родительских прав. В других странах ситуация аналогична – за исключением Англии. Как отмечает сам Dentons, там вопрос стал достоянием общественности. На этом абсурдное законодательство закончилось.
Dentons добились пугающего успеха во многих странах. Очевидно, они действительно знают, как провести непопулярные законы. Вдали от публичного внимания, вопреки воле большинства, в интересах небольшого меньшинства (при этом я не хочу утверждать, что этот закон полезен для детей — напротив, он очевидно вредит им. Закон принят в интересах заказчиков) Зловеще.
На следующий день после казни Анны Болейн Генрих VIII женился на одной из ее фрейлин, Джейн Сеймур, дочери королевского придворного сэра Джона Сеймура. Джейн с самого детства находилась при дворе Генриха, сначала прислуживая его первой жене Екатерине Арагонской, а после королевского развода в 1533 году перешла уже в штат новой королевы Анны. Именно в этот момент молоденькая фрейлина и попала в зону внимания любвеобильного монарха. В 1535 году после нескольких выкидышей у королевы, Генрих стал подозревать, что Анна, так же, как и его первая жена, просто не способна родить ему наследника, а поэтому стал в открытую искать новую кандидатку в дамы своего сердца. Генрих стал ухаживать за Джейн, делая ей роскошные подарки и беря собой на разные приёмы, чем, разумеется, вызывал негодование со стороны королевы. Впрочем, злиться Анне Болейн долго не пришлось, ведь весной 1536 года король обвинил ее в государственной и супружеской измене и 19 мая казнил уже бывшую королеву в Тауэре. 4 июня 1536 года третью жену Генриха VIII, Джейн Сеймур, официально провозгласили новой королевой Англии.
Как позже признавался сам Генрих, он сильно и искренне любил Джейн, и она была его самой любимой женой. Такая сильная привязанность к супруге у короля, который до брака с ней, не моргая глазом, уже довел до смерти двух своих жен, скорее всего, была вызвана тем, что Джейн не пыталась лезть в политические дела королевства и оказывала всяческую поддержку своему мужу. Лишь однажды Джейн попыталась дать Генриху совет государственной важности, предложив тому восстановить в стране некоторые католические монастыри, которые король приказал разгромить после перехода Англии в протестантизм. Однако Генрих в ответ на это предложил супруге не лезть не в свое дело, напомнив, что предыдущая королева поплатилась за подобное жизнью. Джейн намек поняла и более не приставала к мужу с подобными глупостями.
Весной 1537 года королева сообщила Генриху о своей беременности, и тот в ожидании долгожданного наследника окружил супругу небывалой заботой, исполняя все её требования и капризы. 12 октября 1537 года на свет появился их сын Эдуард. Радость короля не знала границ, однако уже через полторы недели она обернулась глубочайшей печалью - 24 октября его жена, Джейн Сеймур, скончалась от послеродовых осложнений.
Джейн Сеймур.
Потеряв любимую жену, Генрих на несколько месяцев впал в настоящую депрессию, однако, осознавая, что судьба династии Тюдоров была по-прежнему под угрозой ввиду того, что его наследник Эдуард вполне мог и не пережить младенчество, он начал искать себе очередную жену для рождения новых сыновей. Однако здесь Генрих наткнулся на большие проблемы, которые он сам себе и создал. Из-за жесткого обращения с двумя первыми женами Генрих снискал настолько зловещую репутацию, что ни один европейский государь не желал выдавать за него дочь или сестру. Так, французский король Франциск I, к которому Генрих обратился с просьбой прислать в Кале благородных девиц, чтобы он смог выбрать самую достойную из них, отклонил это предложение, заметив, что "француженок не принято выставлять, словно рысистых скакунов на ярмарке".
В след за этим Генрих сделал предложение овдовевшей герцогине Кристине Миланской, однако та на это сообщила английским послам, что она отнюдь не желает выходить замуж за их монарха, ибо "его Величество так быстро был избавлен от прежних королев, что её советники полагают, будто его первая жена была отравлена, вторая жена безвинно казнена, а третья потеряла жизнь из-за неправильного ухода за ней после родов" и добавила, что "будь у неё две головы, то одну бы она предоставила его Милости..."
Еще одна потенциальная невеста, овдовевшая шотландская королева Мари де Гиз, в ответ на предложение Генриха заявила, что "хоть она и высокого роста, да только шея у неё короткая". В конце концов, уже отчаявшийся Генрих поддался на уговоры своего советника Томаса Кромвеля, который предлагал ему поискать себе жену в одном из протестантских государств, ведь там с радостью предоставят благородную даму королю, недавно разорвавшему все связи с католицизмом. В результате Кромвель сумел договорить о браке Генриха с сестрой герцога Клеве (территория нынешней Германии) Анной Клевской. Предварительно Генриху был доставлен портрет Анны, чтобы тот убедился в ее красоте. Английский король остался вполне доволен внешностью своей невесты и дал добро на брак.
4 сентября 1539 года был подписан брачный договор, а 31 декабря Анна со своими спутниками прибыла в Рочестер, где на следующий день встретилась со своим суженным. Однако при встрече со своей невестой Генриха постигло жесткое разочарование, и он заявил своим приближённым: "Я не вижу в ней ничего из того, что было представлено мне на ее портретах и в донесениях. Мне стыдно, что люди её так восхваляли! " Вернувшись в Гринвич, король обрушил гнев на Томаса Кромвеля, который подсунул ему, по словам самого Генриха, "здоровенную фламандскую кобылу". Тот, в свою очередь, попытался возложить всю вину на художника, который составлял портрет Анны. Генрих отдал приказ своим юристам найти способ разорвать брачный контракт, однако те так и не смогли подобрать причину, по которой это можно было бы сделать. 6 января 1540 года Генриху пришлось жениться на "страшной кобыле".
Анна Клевская.
Наутро после брачной ночи король во всеуслышание заявил: "Она вовсе не мила, и от неё дурно пахнет. Я оставил её такой же, какой она была до того, как я лёг с ней! " Тем самым Генрих оставлял себя лазейку для развода. В марте на заседании Тайного совета Генрих заявил о своих сомнениях относительно законности брака с Анной по причине её более ранней помолвки с герцогом Лотарингским и о том, что это препятствие мешает ему консуммировать свой брак. В ответ министры обнадёжили короля, сказав, что неисполнение супружеских обязанностей - вполне веский довод для аннулирования брака. В результате английский парламент признал брак Генриха и Анны незаконным ввиду отсутствия перспективы появления наследников из-за неспособности Генриха вступать с женой в интимные отношения.
Когда 6 июля 1540 года герцог Саффолк и епископ Винчестер прибыли к королеве, чтобы убедить её согласиться на аннулирование брака, она безоговорочно уступила всем требованиям. Король, обрадованный покладистостью Анны, в благодарность нарёк её своей "любимой сестрой" и назначил ей солидный ежегодный пенсион в четыре тысячи фунтов, а также пожаловал несколько богатых поместий. 9 июля 1540 года брак Генриха VIII и Анны Клевской был объявлен недействительным. Экс-королева до конца своих дней оставалась в Англии и натурально радовалась жизни, живя в роскоши, пока не умерла от болезни в 1557 году.
Что же до Томаса Кромвеля, подсунувшего королю столь неудачную невесту, то он был арестован по обвинению в государственной измене и отправлен в Тауэр. 28 июля 1540 года ему отрубили голову.
Томас Кромвель.
Свою пятую жену Генрих нашел в свите Анны Клевской. Ей стала Екатерина Говард, которая была младше супруга примерно за 30 лет (точная дата рождения Екатерины неизвестна, по разным данным ей было от 15 до 20 лет, в то время как Генриху было 49 лет). Разумеется, что столь юная девушка не питала страсти к растолстевшему и измученному болезнями королю. Новая королева быстро приблизила к себе своих друзей юности, с некоторыми из которых она вступила в интимные отношения. При чем Екатерина даже не пыталась особо скрывать свои любовные похождения, а поэтому довольно скоро о них узнали приближённые короля. Когда Генриху сообщили о неверности жены, тот был явно ошарашен, и вместо того, чтобы закатить яростную истерику, просто расплакался. Судя по всему, Генрих искренне полюбил свою молодую жену и был разбит ее предательством. Он жаловался своим советникам, что судьба не даровала ему счастливой семейной жизни, а все его женщины либо изменяют, либо умирают, либо просто отвратительны. Однако, успокоившись, Генрих стал действовать уже в более в привычном для себя стиле. Он приказал арестовать королеву и всех ее любовников и устроить над ними суд.
11 февраля 1542 года Екатерину Говард заключили в Тауэр, а 13 февраля обезглавили на глазах многотысячной толпы. Молодая женщина встретила смерть в состоянии глубокого шока - её пришлось буквально нести к месту казни. Разумеется, всех любовников королевы постигла аналогичная участь.
Последней, шестой по счету женой Генриха VIII стала Екатерина Парр, которая через своего отца была потомком Джона Гонта, сына короля Эдуарда III. Первой реакцией Екатерины на предложение Генриха стать его "утешением в старости", вполне естественно, был испуг. Однако, немного подумав, Екатерина все же согласилась стать очередной женой кровавого короля, и 12 июля 1543 года в часовне Хэмптон-Корта состоялось их венчание. Последний брак Генриха не выбился из череды всех его предыдущих браков. К концу жизни подозрительность короля ко всем окружающим, в том числе и к своей жене, достигла своего максимума, и он несколько раз принимал решение об аресте Екатерины, подозревая ее в заговорах, но каждый раз отказывался от этого шага.
Екатерина Парр.
В 1547 году в дверь Генриха VIII постучала смерть. Последние годы жизни король страдал сильным ожирением (окружность его талии доходила до 137 см), а поэтому он мог передвигаться только при помощи особых механизмов. Все тело Генриха было покрыто болезненными опухолями и гноящимися ранами, а ввиду ужасно вредного питания у короля, судя по всему, развился диабет. В результате всех этих причин 28 января 1547 года сердце 55-летнего Генриха VIII остановилось.
В мае того же года вдовствующая королева Екатерина Парр вышла замуж за Томаса Сеймура, родного брата третьей жены Генриха VIII, Джейн Сеймур. На английский престол же взошел сын Генриха VIII, Эдуард VI...
