Беляев Михаил Алексеевич - военный министр Российской Империи.

Протопопов Александр Дмитриевич - Министр Внутренних дел Российской Империи. (его телеграмма уже была изложена в предыдущем посте).

В ответ на телеграмму Хабалова и Протопопова Николай II телеграфирует Хабалову 25 февраля:

Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны с Германией и Австрией. НИКОЛАЙ

Однако уже 27 февраля ему приходят телеграмма императрицы Александры Фёдоровны:

"Революция вчера приняла ужасающие размеры…Уступки необходимы. … Много войск перешло на сторону революции."

Ночью 28 февраля  Николаю II приходит ещё одна телеграмма от Хабалова:

"Прошу доложить Его Императорскому Величеству, что исполнить повеление о восстановлении порядка в столице не мог. Большинство частей, одни за другими, изменили своему долгу, отказываясь сражаться против мятежников. Другие части побратались с мятежниками и обратили своё оружие против верных Его Величеству войск. Оставшиеся верными долгу весь день боролись против мятежников, понеся большие потери. К вечеру мятежники овладели большей частью столицы. Верными присяге остаются небольшие части разных полков, стянутые у Зимнего дворца под начальством генерала Занкевича, с коими буду продолжать борьбу. Ген.-лейт. Хабалов"

Этой же ночью Император отправился в Царское Село, однако, доехать ему туда уже было не суждено. Войска Иванова, посланные усмирить Петроград окончательно разложились. Царскосельский гарнизон восстал. Император отдал приказ ехать в Псков.

В Пскове Императора встретил человек, по фатальному стечению обстоятельств считавший по своим политическим убеждениям, что самодержавная монархия в двадцатом веке является анахронизмом, и недолюбливал Николая II лично.

Николай Владимирович Рузский - генерал от инфантерии.

В это же время Императору докладывают телеграмму Алексеева от 1 марта:

"революция, а последняя неминуема, раз начнутся беспорядки в тылу, знаменует собой позорное окончание войны со всеми тяжкими для России последствиями. Армия слишком тесно связана с жизнью тыла, и с уверенностью можно сказать, что волнения в тылу вызовут таковые же в армии. Требовать от армии, чтобы она спокойно сражалась, когда в тылу идет революция, невозможно. Нынешний молодой состав армии и офицерский состав, в среде которого громадный процент призванных из запаса и произведённых в офицеры из высших учебных заведений, не даёт никаких оснований считать, что армия не будет реагировать на то, что будет происходить в России"

В ночь на 2 марта Рузский проводит 4х часовой разговор с Родзянко о ситуации в Петрограде и Москве. Кроме того, утром 2 марта он докладывает Николаю II о разговоре с Родзянко, а так же докладывает текст телеграммы, разосланной Алексеевым командующим фронтами по вопросу о желательности отречения.

Великий князь Николай Николаевич заявил, что «как верноподданный считаю по долгу присяги и по духу присяги коленопреклонённо молить государя отречься от короны, чтобы спасти Россию и династию»; также за отречение высказались генералы Эверт (Западный фронт), Брусилов (Юго-Западный фронт), Сахаров В. В. (Румынский фронт), командующий Балтийским флотом адмирал Непенин.

После этого Николай решает отречься от престола в пользу своего сына при регентстве своего брата Михаила Александровича.

Однако Рузский сообщает о том, что к Николаю едут представители Государственной думы.

Гучков Александр Иванович - российский политический деятель, лидер партии «Союз 17 октября»

Василий Витальевич Шульгин -  русский политический и общественный деятель, публицист.

По итогам этой встречи Николая меняет своё решение и  принимает решение отречься в пользу своего брата - Михаила Александровича. Так появился знаменитый манифест.

Однако, Российской монархии было суждено прекратить своё существование и Михаил Александрович составил акт о непринятии верховной власти:

Тяжкое бремя возложено на меня волею брата моего, передавшего мне Императорский Всероссийский Престол в годину беспримерной войны и волнений народных.

Одушевленный единою со всем народом мыслию, что выше всего благо Родины нашей, принял я твёрдое решение в том случае восприять Верховную власть, если такова будет воля великого народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием, чрез представителей своих в Учредительном собрании, установить образ правления и новые основные законы Государства Российского.

Посему, призывая благословение Божие, прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всею полнотою власти, впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования Учредительное собрание своим решением об образе правления выразит волю народа.

3/III — 1917 г. Михаил.

Петроград.

Так начался отсчёт до созыва Учредительного собрания, которое должно было определить дальнейшую судьбу России.

p.s.

Поздно ночью поезд уносил отрекшегося императора в Могилев. Мертвая тишина, опущенные шторы и тяжкие, тяжкие думы. Никто никогда не узнает, какие чувства боролись в душе Николая II — отца, монарха и просто человека, когда в Могилеве, при свидании с Алексеевым, он, глядя на него усталыми, ласковыми глазами, как-то нерешительно сказал:

— Я передумал. Прошу вас послать эту телеграмму в Петроград.

На листке бумаги отчетливым почерком государь писал собственноручно о своем согласии на вступление на престол сына своего Алексея...

Алексеев унес телеграмму и... не послал. Было слишком поздно: стране и армии объявили уже два манифеста.

Телеграмму эту Алексеев, "чтобы не смущать умы", никому не показывал, держал в своем бумажнике и передал мне в конце мая, оставляя верховное командование. Этот интересный для будущих биографов Николая II документ хранился затем в секретном пакете в генерал-квартирмейстерской части Ставки.