Про реанимацию
Ладно, пока иссяк не запал, поехали еще. Про реанимацию. Нет, не ту где гудит, мигает и провода, и читать про которую больше, чем «Война и мир». Тупо про оживить, а там будь что будет. Предыстория.
Внезапный и неожиданный отъезд на небо, человеков озадачивал всегда. Не, они понимали, что если тигр отгрыз голову, то все ясно, надо просто валить оттуда, тигр рядом. А вот если лежит как новый, но уже не с нами… И делали попытки дело исправить. Возможно ими двигала зависть, типа «как так, я еще тут, мечусь между кого сожрать и чтобы меня никто не сожрал, а этот уже отдыхает?!!». Хотя с другой стороны, часом ранее было желание «этого» придушить своими руками. Потому, что достал вконец, козлина тупая. Вообще эти метания между «придушить» и «вернуть назад» для человеков характерны. Как про немца, француза и русского на острове, которую золотую рыбку поймали. Немец с французом запросили материальные блага и главное свалить оттуда. А русский потребовал ящик водки и тех двоих обратно. Ну, неважно.
Чем же отличается живой от мертвого? Кроме того, что молчит и не двигается? Не дышит. Это заметно. Это и пытались исправить. Иногда направление было верным. Еще у древних греков была тема, всунуть в горло соломинку и подуть в нее. Но чаще творилась дичь. Типа пощекотать птичьим пером под носом. Должен чихнуть и ожить. Ага. В конце средневековья была даже история, что так оживили повешенную даму. На второй день. Верим, верим… Тут еще лет этак полторы тысячи подобными вещами заниматься было незаконно, как и многими другими, но про религию не будем.
Тем не менее к 18 веку сформировалось понятие «искусственного дыхания». Только про него шла речь, про остановившееся сердце еще не знали. И дышали. Рот в рот, и приспособления были. Кузнечные меха использовали. Странно, но понимали, что так можно оживить «утопленных, повешенных и придушенных». А не всех подряд. Даже общество сформировали во Франции незадолго до Бонапарта. Забавно, но с дичью все равно сочеталось. Вдувать так вдувать, и не абы что. Табачный дым считался эликсиром вечной жизни, и вдували его не только в рот покойному, но и в зад. Не спрашивайте зачем. Там же было на живот давить, и вверх ногами трясти. Чтобы вода вышла. Ну это хоть логично. Руки в стороны разводить и сводить. «Раз-два, раз-два… Переходим к водным процедурам». Или ноги. Как бобры волка оживляли в «Ну, погоди!».
А вот до массажа сердца додумались вообще случайно. На собаках экспериментировали как раз с хлороформом. В средине 19 века. И то, не сразу поняли, что это. Потом стало популярным бить током, и вообще позабыли про то. Вспомнили аж в 20 веке, так же собачка померла, экспериментатор помчал за электричеством, а помощнику сказал «делай пока что нибудь». Тот на грудь собачке и давил. Первый вернулся, а собачка уже живая. Но все это было не системно. А раз нет системы, то и результат непредсказуем.
Пока в 1960 году товарищ Питер Сафар не додумался все это дело объединить в алгоритм. Который и стал алгоритмом Сердечно-Легочной Реанимации в современном виде. Про ток тоже не забыли. Дефибриллятор. И лекарства расписали. Которые и раньше пробовали, но опять без системно, и малоэффективно. А все вместе заработало. Тут и манекены для тренировок алгоритма подогнали. С подачи того же Сафара. Самый известный называют «Оживленная Анна». У нее кстати лицо настоящее. В конце 19 века, из реки Сена выловили труп молодой девчонки. Не опознали. Для неопознанных тогда делали гипсовую посмертную маску лица, на всякий случай. Так эта маска и лежала, никому не нужная, пока каким то образом фирма Амбу не сделала с нее лицо для манекена. С тех пор, уже наверно миллионы студентов практикантов оживляют ту парижскую девчонку. Ну, это другая история.