Новая карта (3)⁠⁠

Продолжаем знакомиться с книгой Дэниела Ергина "Новая карта. Энергия, климат и столкновение наций".

Все части сложены здесь.

Коротко для ЛЛ: Растущий Китай столбит за собой Южно-Китайское море и тянет свои коммуникации через всю Евразию.

В прессе часто пишут о "Большой семёрке" G7 или "Большой двадцатке" G20. В очередной главе автор рассказал нам о "Большой двойке" G2. Эта двойка имеет 40% мирового ВВП и половину военных расходов. Конечно, это не какой-то альянс. Но это высвечивает важность отношений между США и Китаем для всего мира.

События последних лет заставили говорить аналитиков о новой Холодной войне или о ловушке Фукидида, в которую попадает признанный гегемон, когда обнаруживает быстрорастущего конкурента. Автор напоминает нам, что тогда в конце концов пострадали оба - и Афины, и Спарта.

Кризис 2008 года показал недостатки американского дизайна управления мировой экономикой. Китайская же модель государственного капитализма может стать альтернативой. Китайская экономическая машина вытащила тогда мировую экономику из кризиса. Сегодня Китай стал тем, чем была Британия на заре Промышленной революции - мастерской всего мира. По паритету покупательной способности китайская экономика уже сегодня крупнейшая в мире. Эта экономика питается в основном импортной нефтью, в отличие от штатовской. Соперничество между великими державами наглядно видно на примере военных расходов, которые у Китая в этом веке выросли уже вшестеро и приблизились к американским. Россия, например, тратит более, чем втрое, меньше. США приходится реагировать, делая упор на подвижный и распределённый флот, например.

География противостояния ограничена в основном двумя аренами: Южно-Китайским морем и Одним поясом - одним путём. Но это не всё. Горячие точки соприкосновения - Тайвань и спорные острова к северо-востоку от него.

Крошечные острова Спратли пытались столбить за собой ещё французские колонизаторы в 1933 году. Они закапывали на них бутылки с декларацией и поднимали французские флаги под звуки горна. Опирались они в своих претензиях на вьетнамское царство Аннам, которое они завоевали. Вот только царство это было в свою очередь китайским вассалом.

Как бы то ни было, что ценного может быть в этих крошечных необитаемых скалах? Во-первых, в прилегающих водах есть газ и нефть. Во-вторых, рыба. В-третьих, торговые пути. В-четвёртых, контроль над островами тешит национальную гордость. И да, конечно: военный контроль. Южно-Китайское море - бутылочное горлышко, через которое проходит почти треть мировой морской торговли. Для Китая доля составляет 2/3, для Японии - 40%.

Китай, будучи в середине двадцатого века слабым государством, реагировал на претензии французов лишь рисованием карт. Войну карт вёл географ Бай Мейджу, который и произвёл на свет девятипунктирную линию в форме коровьего языка:

Излишне говорит, что этот "коровий язык" не признаётся соседями. Право на владение этими островами общей площадью в три нью-йоркских Сентрал-парка оспаривается кучей прилегающих государств. Недостаток площади компенсируется форсированным строительством искусственных островов, которое начал Китай, а потом подтянулись и другие. Но земля - это не всё. Есть же ещё и вода, на которую тоже может распространяться суверенность. Это в радиусе 12 миль от берега. И эксклюзивная экономическая зона - там уже двести миль. Причём китайцы настаивают, что проходить через эту зону можно только с разрешения владельца.

Это не нравится в первую очередь даже не соседям. В преддверии саммита стран АСЕАН июле 2010 года китайские официальные лица говорили о Южно-Китайском море как о "зоне базового интереса" в одном ряду с Тибетом и Тайванем. А на самом саммите слово дали Хиллари Клинтон, которая сказала:

Соединенные Штаты, подобно любой нации, имеют национальный интерес в свободе навигации, открытом доступе к общим морским ресурсам Азии и уважении международного права в Южно-Китайском море.

Китайского представителя от этого "национального интереса" прямо передёрнуло, и он запросил перерыв. Этого перерыва не хватило, чтобы как следует отойти от ярости. Он стал говорить об атаке на Китай и внешнем влиянии. Глядя на сингапурского министра, он напомнил о факте, что Китай большой, а все его соседи - маленькие. Вьетнаму же было указано, что социалистические страны должны держаться вместе. В комнате воцарилась тишина. Все ушли на ланч. А в воздухе осталось висеть противоречие между "базовым интересом" Китая и "национальным интересом" Штатов.

Конечно, это не первый случай конфликтов между этими странами в современной истории. Конфликты эти неизбежно случаются на море. Когда в 1996 году возникла угроза объявления независимости Тайванем, Китай стал запускать ракеты и палить из пушек в проливе. В ответ на это Клинтон отправил две авианосные группы. Крыть было нечем. Но сегодня китайские адмиралы гораздо более уверены в своей риторике:

Море не является препятствием; история национального унижения ушла, и никогда не вернётся.

В наши годы китайские фрегаты, маневрируя в Южно-Китайском море, подходят на расстояние в десятки метров, вынуждая американцев давать задний ход. Минимальные расстояния между истребителями в воздухе измеряются даже не в метрах, а в футах.

Базой для роста Китая и его экономики является, однако, энергия. И если когда-то страна была самодостаточной, эти времена ушли. Китай - крупнейший в мире импортёр нефти, большая часть которой проходит через Южно-Китайское море. В случае конфликта с Тайванем Китай будет вынужден отвечать силой, и вероятным ответом Штатов будет перекрытие нефтяного и газового транзита. Что касается углеводородов в самом этом спорном участке моря, запасы их вряд ли достаточно высоки, чтобы изменить глобальный баланс. Главное - не морское дно, и даже не морская толща. А то, что ходит по ней.

И это не только танкеры и газовозы. Миллионы контейнеров с разнообразными грузами перемещаются торговыми маршрутами, связывающими Юго-Восточную Азию с другими регионами. Контейнер стал основой современной мировой торговли. Автор отмечает, что Китай воспользовался плодами свободной торговли, и чтобы расти дальше, нужно стремиться скорее к стабильному, мирному мировому порядку, чем к конфронтациям и конфликтам. Снизить градус отношений можно было бы на многосторонних переговорах в рамках АСЕАН. Нужно признать, что Южно-Китайское море - это не Персидский залив, и что главная его роль в мировой энергетике - это безопасный проход танкеров через его воды. Нужно стараться использовать общие интересы. Страны ЮВА оживлённо торгуют между собой, и Большая Двойка тоже не исключение: Дженерал Моторс продаёт в Китае больше автомобилей, чем у себя в Штатах, а 60% американских соевых бобов уходят туда же.

Вернее, уходило. С приходом Трампа к власти курс изменился. Приличия из арсенала ВТО оказались выброшены в окно. Новая стратегия обозначила Китай как главного конкурента, который стремится "обесценить военное преимущество Америки". Время показало, что это не один Трамп такой: по поводу разворота против Китая в США существует широкий консенсус между демократами и республиканцами. А что Китай? Конечно, сопротивляется и будет сопротивляться. Высокопоставленные военные не скрывают, что на объявление независимости Тайваня будет отвечено войной. Страны смотрят одна на другую всё чаще через глазок прицела. Лютуют торговые войны, война идёт и за технологии. Хуавей исключили из американских сетей связи, в то время, как Китай скупает всё, что можно, в погоне за продвинутыми технологиями. И всё же, несмотря на рост напряжённости, Большой Двойке суждено жить на одной планете. Во времена, когда крупной сделки не предвидится, придётся довольствоваться практичными решениями в комбинации с благоразумностью.

Другим потенциальным яблоком раздора является инициатива Один пояс и один путь. Под этим названием скрывается новая стратегия Пекина на построение маршрута из Европы в Азию "по следам" Великого Шёлкового пути. На примере стран Средней Азии автор объясняет пользу для стран-участников. До того большая часть иностранных инвестиций получали сырьевые отрасли. Теперь развитие получила энергетика и транспорт. Китаю это масштабное зарубежное строительство позволит стимулировать рост, обеспечить занятость, и даже решить часть проблем с контролем над беспокойными уйгурами. Пекин также пытается противостоять США в их "повороте к Азии", который провозгласил Обама.

Давая деньги, Пекин не влезает во внутренние разборки страны, не меняет режимы и не заботится о соблюдении прав человека. Китайцы подчёркивают, что они поддерживают "абсолютный суверенитет". Одним из главных инструментов для достижения своей цели является Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, в котором поспешили принять участие самые тесные партнёры Штатов, за исключением их самих.

Инициатива дала импульс не только торговому, но и культурному, и научному сотрудничеству. В блокбастере Доспехи бога главный герой участвует в поиске сокровищ в рамках китайско-индийской команды археологов. И, конечно, про "Один пояс" там тоже не забыли, а вложили его в уста индуски-археолога.

"Так хорошо сказано", - ответил её герой Джеки Чана.

Но всё же, как бы красиво всё ни звучало, реальные плоды больших намерений рискуют родиться горькими: далеко не всегда ясно, принесут ли прибыль эти широкомасштабные вложения. Страны-получатели дискутируют по поводу сдачи части экономики Китаю и потенциального недовольства этим собственного населения. Китайско-пакистанский экономический коридор, в который вбухали 62 миллиарда, вогнал в долги Пакистан, и у него уже сейчас огромные трудности с их выплатой. Пакистанцы обратились за помощью к МВФ, а там американцы не горят вписываться за китайских должников. Там, где страны не могут расплатиться - имущество может перейти китайскому инвестору, как случилось с портом Хамбантота на Шри-Ланке. Ланкийцам пришлось под давлением Индии обусловливать исключительно гражданское использование порта его новыми китайскими хозяевами.

Как видим, и хочется, и колется. Одной из стран, скептически смотрящей в сторону "Одного пояса", является Индия, которая запустила свой проект под названием "Act East", в рамках которого они столбят за собой Индийский океан и прибрежные страны, а также укрепляют стратегическое партнёрство с Японией, Австралией и США. Ну и "управляют различиями" с Китаем. Растёт и военное соперничество между странами, что видно по военным учениям и растущей милитаризации Индийского океана.

И всё же, для многих предложения китайцев - это лучшее, из того, что есть. Если есть шанс получить своё место в новой глобализованной экономике - то грех, им не воспользоваться.

Лучше дружить с растущим Китаем, чем с непостоянными и отступающими Штатами.

---------------------------------

Эта часть меня разочаровала, если честно. Практически ничего нового не узнал. Любой, кто более-менее следит за прессой,  в курсе этих событий. Неясным является только исход глобального противостояния. Автор дипломатично молчит на этот счёт, а можно было бы хотя бы сопоставить шансы и риски каждой из сторон. Если он этого не делает, то можно сделать вывод, что ситуация для его страны выглядит не очень многообещающей.

Плохо освещена оказалась внутренняя политика страны, а она интересна. Особенно захватывающе выглядят поворот в сторону поощрения внутреннего спроса, демографический переход и местный цифровой концлагерь. Жаль.