quwert5
Пишу статейки здесь и вк (https://vk.com/archerman4you) "Империей правит сила" @Ода Нобунага
2373
рейтинг
102 подписчика
15 подписок
43 поста
23 в горячем
Награды:
Мы открылись!
УРА! УРА! УРА!
Теперь мои полномочия помогут объединить любителей японского средневековья! Надеюсь, что все подписавшиеся будут развивать нашу "Маленькую феодальную Японию". Контента по этой теме вообще дьявольски мало и если найдутся такие же любители как и я, то вместе мы, возможно, разовьёмся до довольно крупного уголка в этих ваших Интернетах и знаний о загадочной старой Японии будет больше или они хотя бы соберутся в одном месте. Если вдруг этот пост читают настоящие реконструкторы из группы "Сэнгоку Дзидай" или, о чудо, историки-японисты, то не стесняйтесь, заходите, наводите шороху на это садоводство!!!!!
Картинка
Сообщество вот туть!
Показать полностью
1
Как самураи страну начали делить
Вступление и пару слов от себя
Погружение в историю Японии я начал с того, что одним майским вечером «двухтыщвосемнадцатого» поиграл в Total war: Shogun 2 и задался двумя простыми вопросами: «С чего всё началось?» и «Неужели самураи — не обычные вояки?» Естественно, игра поясняла, что в Японии идёт какой-то там Сэнгоку дзидай — Период воюющих провинций и, что нам надо стать сёгуном, будучи даймё. Короче говоря, толпа непонятных слов. Гуглёж привел к статьям на Вики (да-да-да, я знаю, что правдивость Википедии — вопрос сложный, но и я не доктор исторических наук)))) пока что). Чуть позже я сел писать и начал с передирания оттуда прям целыми абзацами. Ну и пояснений там вообще никаких не было, кто кому сват и брат тоже было непонятно. И, честно говоря, удивился, что в самом начале меня никто не жучил ни в ВК, ни на Пикабу. Опять же, на проект, если можно так сказать относительно первой работы, вообще не рассчитывал, тем более на какую-то аудиторию читателей. Копипастничество продолжалось вплоть до, если мне не изменяет память, «Ниндзя, как специальный класс солдат», дальше уже старался внести некоторую самобытность. Ещё я надеюсь, что все попавшие сюда граждане понимают, что это всё — нечто среднее между научной лабудой и, э-э-э… фольклором (кстати, если время будет, то перепишу весь старый позор). Ладно, довольно лирики, надо перейти к делу!
«Что тут за бардак?»
Рассказ о середине периода Муромати (1336-1573), который мы знаем как Сэнгоку Дзидай (Эпоха воюющих провинций) почему-то начинают с прям сочной части, где умирает господин Ода Нобухидэ, а его сын Нобунага начинает резаться со своими родственниками за провинцию Овари. Но я думаю, стоит начать даже не с событий, запустивших бардак в стране, а с того, что вообще представляла из себя Япония XV-XVI веков. В очередной раз напомню, почему она была раздроблена. Начиная с VII-VIII веков острова были разделены, согласно «Тайхо рицурё:»* на куни (провинции), гун (уезды) и го (волости). Ну и рулили ими соответственно кокуси или, как его ещё называют куни-но-цукаса (глава провинции), гундзи (глава уезда) и дзито (земельный глава или завхоз). Про последнего я уже писал, что он был похож на градоначальника. А за всеми ними следили сюго, то есть «своеобразный полицмейстер и комиссар провинции, потому что собирал крестьян на войну и следил за порядком в провинции». Назначались они из гокэнинов, лучших личных военачальников сёгуна.
*Периодически страна могла делиться на ещё более крупные регионы, как Китай. Такая система называлась Гокиситидо (букв. с яп. «Пять провинций, семь дорог»)
Карта крупнейших провинций Японии к 1600 году
Гокиситидо. Весь остров Кюсю и часть прилегающих к нему мелких островов (белый цвет) — Сайкайдо (букв. «Регион Западного моря»). Остров Сикоку и провинция Кии (бледно-зелёный) — Нанкайдо (букв. «Регион Южного моря»). Светло-зелёным обозначен Санъёдо (букв. «Регион светлых гор»). Синим обозначен Санъиндо (букв. «Регион тёмных гор). Оранжевым обозначен Кинай (букв. «Столичный регион»). Светло-серым — Хокуридо (букв. «Северный путь»). Бежевым — Тосандо (букв. «Регион восточных гор»). Розовым — Токайдо («Восточный Морской Путь»).
К XV веку нормально функционировавшими оставались только должности сюго и дзито. И то, последние вообще существовали номинально, поскольку в конце периода Намбокутё сёгун Асикага Ёсиакира издал указ хандзэрэй, который позволял полевым командирам собирать и оставлять на военные нужды половину рисового урожая и прочих налоговых сборов, вместо одной пятой, как это было раньше. Изначально указ нужен был для того, чтобы армии трех центральных провинций — Оми, Овари и Мино смогли закончить войну против сторонников Южного Императорского Двора на Кюсю. Действовал хандзэрэй только в тех трёх провинциях и только один год, но в 1353 году почти все военачальники потребовали продлить его и распространить на всю страну. Это привело к тому, что уездные военные главы стали быстро богатеть и всё меньше зависеть от центрального правительства, а также стянули на себя полномочия дзито. А раз есть деньги, значит на них можно набирать войско. Всё это становилось ещё более печальным, когда во время правления третьего сёгуна Муромати, Асикаги Ёсимицу, самурайское сословие и самые жирные генералы крупнейших кланов всё активнее переезжали в Киото. Казалось бы, что в этом плохого, ведь теперь самурайство могло контролировать всё происходящее в столице и не волноваться насчёт очередных бабуинств «как при Го-Дайго», но дело в том, что уехавшие в столицу самураи допустили такую же ошибку, как и их предшественники в лице первых крупных японских аристократов X-XI веков и владельцев провинций при сёгунате Камакура - «Make love, not war.» Проще говоря, они забили на периферийные земли и тусовались на вечеринках у «Децла дома» Светлейшего. Показательна в данном случае «Повесть о Гэндзи», где рассказывается не столько о каких-то конкретных событиях, сколько про аристократию периода Хэйан (794-1185) и о том, как всё это выглядело тогда (про войны против эмиси и айнов там тоже есть, но очень мало).
Сюго, ещё недавно хвалившиеся тем, что они стали одними из могущественнейших людей в стране, превратились беззаботных овечек, впитавших в себя аристократический образ жизни и не желавших заниматься политикой. В провинциях тем временем набирали силу их наместники - сюгодай (великий сюго) и дзи-самураи, то есть самураи, жившие не за счёт пайков и денег, а за счёт личных маленьких наделов, где они сами же и трудились. Так, внутри большой государственной иерархии начала складываться иерархия поменьше, провинциальная.
Вообще, что касается контроля сёгуната за кланами, то здесь была абсолютно сопливая система службы в столице. По идее, провинциальный командир должен был несколько раз ездить в Киото с дарами и отчётами к сёгуну и императору, тем самым подтверждая свою преданность и обеспечивая бакуфу порядок в стране, но всё больше военачальников одолевала банальная лень и какому-нибудь, скажем, посланнику клана Симадзу ехать несколько недель прямиком с Кюсю, чтобы потусовать в столичном районе пару дней, а потом ехать столько же времени обратно, было явно невыгодно, так что бакуфу это учитывало и… нифига с этим не делало.
Кроме службы в Киото существовала ещё система мирных и военных походов в центр, которые поднимали «респектушки» самураев. Мирный поход совершался в ритуальных целях, с небольшими дружинами и обходными путями, то есть войско шло из домашней провинции таким образом, чтобы не вступать в военные конфликты со всеми подряд. Придя в столицу, самураи должны были посетить сёгуна, а затем — императора, одарив деньгами, рисом или, например, утварью, которая в Японии до сих пор является одним из самых ценных подарков. Это было нужно не только для того, чтобы соблюсти какие-то традиции, но и для того, чтобы дворы сёгуна и императора могли вообще существовать (да, им было мало обычных налогов. Подарки им подавай!). Военные же походы обычно устраивались либо ради получения титула покровителя императорского дома с «захватом» столицы, либо ради изменений в правительстве сёгуна, ну или по-нашему «госпереворота».
Теперь, собственно, о том, как страна потихоньку двигалась в сторону большой беды.
После смерти 3-его сёгуна, Асикаги Ёсимицу, в 1408 году, полноправным правителем стал один из его сыновей, Ёсимоти. В отличие от своего отца он вообще не интересовался политикой, предпочитал рисование и литературу, в то время когда в государстве начал назревать кризис.
На западе Японии стал давить всё более независимый клан Оути, а на востоке к власти пришёл новый Канто кубо (буквально «Владыка Канто») - Асикага Мотиудзи. Он довольно быстро сообразил, что можно оторвать весь регион Канто и жить припеваючи, не обращая никакого внимания на сёгуна. С такой позицией был не согласен его канрэй, Уэсуги Удзинори, который в 1415 году поднял против Мотиудзи восстание, заручившись поддержкой тогда ещё молодого клана Ода (основан около XIII века) и старичка Такэды (основан около XI века). В следующем году они смогли захватить Камакуру, но уже в 1417-ом утратили над ней контроль и были разбиты Асикагой, а Удзинори совершил самоубийство. Тем не менее, отголоски восстания слышались аж до 1423-го, когда сёгунат Муромати смог единственный и последний раз надавать по шапке в спокойные времена. Канто кубо он не удосужился убрать, так что ничего особо не поменялось. Незадолго до всего этого, в лето 1419 года, на Цусиму напали корейцы, дабы извести местных пиратов вако (Вторжение годов Оэй). Клан Со, который правил островом, запросил помощи у Киото, но на этот зов они не откликнулись, поэтому пришлось обратиться к клану Сёни как к ближайшему и наиболее адекватному соседу.
Ближайшему, поскольку он владел провинциями Тикудзэн
и Хидзэн
Привлекли они, скорее всего, и «немношко» пиратов вако, но это им не помогло, так как сил у этого альянса оказалось в районе 600 человек, в то время, как Чосон послали на Цусиму около 17 тысяч воинов. Я думаю, что говорить о том, что какой-то грандиозной битвы там не произошло и обе стороны потеряли порядка 180 человек, не надо. Хотя всё же посмею сказать о том, что в ходе вторжения корейцы сожгли 2000 хозяйств и 124 корабля, а также обезглавили 123 вако.
Клан Со и Чосон заключили договор, по которому Цусима становилась корейской землёй, Со присягали на верность вану Кореи, а пиратские базы должны были быть ликвидированы.
Это я всё к вопросу о децентрализации страны и нежелании сёгуната что-либо делать. Просто вспомните, как активно бакуфу занялось обороной во времена вторжения монголов двести лет назад.
В 1420 году в Японии разразился страшный голод, с которым правительство тоже не справилось. А, и ещё оно разорвало всякие отношения с Империей Мин, что усугубило экономический кризис, поскольку прекратились поставки различных товаров, главным образом, риса и шёлка.
Через три года Ёсимоти сделает тот же финт ушами, что и отец - уйдёт с поста, посадив 18-летнего сына и оставив за собой право регентства (взрослым в Японии вас посчитают только в 21 год). Но отпрыск оказался слаб здоровьем и всё время пьянствовал, поэтому умер в 1425 году. Родитель отправился вслед за ним всего лишь через 3 Рождества, а в стране наступила анархия. И вот тут в истории островов произошла совершенно уникальная вещь — выборы нового сёгуна жребием!
Им стал брат покойного Ёсимоти, Асикага Ёсинори. Биография этого персонажа довольно занятна: изначально он не стоял в очереди на наследование поста главы бакуфу и с 10-летнего возраста ходил в монахах. К 18 годам он дослужился аж до дайсодзё («Великого монаха») - высшего сана в буддийской иерархии, а уже к 26 годам получил должность председателя секты Тэндай. Чтоб вы понимали, Тэндай — одна из могущественнейших буддистских школ. К моменту нашего рассказа она обладала самым большим количеством подчинённых храмов, имела огромные войска боевых монахов и доминировала при дворе Императора. Так вот, в 1425 году Ёсинори после смерти своего племянника очень быстро прочухал к чему всё идёт и собирался удариться в политику, оставив пост начальника секты. Его подозрения подтвердились после смерти Ёсимоти когда прямая ветка Асикаги была прервана. Канрэй и совет старейшин клана решили провести выборы нового сёгуна, чтобы избежать борьбы за пост и запуток в наследовании. Ну, и как я уже сказал, на них победил Асикага Ёсинори.
Дед пьёт таблетки и наводит порядок
После победы Асикага Ёсинори был вынужден подождать ещё год, пока правительство разбиралось с бумажками и готовило его к церемонии совершеннолетия (да, будучи монахом он её не проходил). Наконец, в 1429 году, когда ему было 35 лет, он сначала получил несколько чиновничьих рангов и пару мелких титулов, а затем был провозглашён сэйи-тайсёгуном.
Первое, что сделал новый глава бакуфу, посмотрев на весь хаос вокруг себя - ограничил в правах канрэев и вернул совещания вассалов, а также подтянул под себя судебную власть. Тем не менее оставалась гораздо более серьёзная проблема, чем рассохшаяся сёгунская система. К моменту прихода 6-го сёгуна продолжали буянить остров Кюсю и регион Канто, а после воцарения нового императора Го-Ханодзоно годом ранее опять активизировались неугомонные активисты Южного Двора. Я напомню, что честное чередование императорских веток закончилось на 100-м императоре Го-Комацу (г.п. 24 мая 1382 — 5 октября 1412), когда обе они вроде как договорились и перестали соперничать. Да и вообще, эти активисты представляли собой скорее каких-то шизанутых отщипенцев, аппелировавших к «далёким тридцатым», нежели конкретную военную силу. Однако сёгун всё же решил выпустить закон, закреплявший за потомками Го-Ханадзоно окончательное право наследования трона «северянами». Ещё, Ёсинори восстановил нормальные отношения с Китаем, чтобы улучшить финансовое положение в стране.
В 1430-м году Асикага планировал завоевание Канто, но военачальники отговорили его и сказали, что лучше сначала устроить поход на Кюсю. Для этой ответственной миссии начальником сёгунских войск был назначен Оути Морими, который управлял западными провинциями Хонсю. Правда, буквально в следующем году тот героически погиб, поэтому трёхлетнюю кампанию закончил уже его сын Мотиё, за что получил в награду титул «главы Кюсю».
После всего этого сёгун чё-то как-то резко вспомнил про своё давнее монашество и председательство в Тэндай, решив поменять всё руководство секты на своих людей, дабы снизить давление религиозных деятелей. Монахам из самого главного храма секты, Энряку, это не понравилось и в 1433 году они отправились устраивать стачки в Киото. Правительство такой расклад не оценило и решило напасть на монастырь, успешно заставив их капитулировать. Чуть позже выяснилось, что разжигателем всей движухи оказался «Владыка Канто», Асикага Мотиудзи, поэтому на его счёт записали ещё один пунктик. Спустя два года, бакуфу вновь устроило против Энрякудзи экспедицию, но в этот раз решило сопроводить всё натуральным геноцидом и раскатать реально ВЕСЬ комплекс (порядка 3000 маленьких и больших зданий).
Так выглядит одно из зданий сегодня
Что касается Канто кубо, то для похода на него нужно было придумать стопицот причин. Две из них я уже назвал: непризнание сёгуната и бунт монахов. В 1438 году Асикага Мотиудзи провёл обряд совершеннолетия для своего сына без разрешения сверху (да, представителям сёгунского клана надо было получать от действующего сёгуна разрешение). Столичные круги расценили это как крайне дерзкий поступок. Но Ёсинори и этого было мало, поэтому он решил дождаться ещё более удобного момента для начала операции.
Таким поводом стал бунт Уэсуги Норидзанэ, очередного канрэя Канто. Он, как и его предшественник, Уэсуги Удзинори, был не согласен с политикой своего господина и призывал одуматься, восстановив единство дома Асикага. В итоге до него дошёл слух, будто Мотиудзи планировал его убийство, поэтому он решил сбежать в одну из родных провинций. Лидер Канто организовал против своего советника карательный поход. Этим воспользовался Ёсинори, заключив договор с кланом Уэсуги, и в 1439 году начал Войну годов Эйке. Формально она закончилась менее чем за год, после взятия Камакуры, но после сэппуку Асикаги Мотиудзи ещё продолжались отдельные мятежи его сторонников. Всё это тоже сопровождалось огромным количеством безостановочных репрессий после победы сёгуна. В итоге регион Канто был захвачен зимой 1441 года и сёгунат на короткое время восстановил своё влияние в стране.
Кстати, помимо войн, Ёсинори ещё занимался влезанием в дела наследования различных кланов, так что вокруг него очень быстро собрались недоброжелатели и летом всё того же 1441 года осуществили заговор против него. Против заговорщиков, коими были Акамацу Мицусукэ и его сын, Нориясу (оба были самыми преданными вассалами бакуфу), был отправлен Ямана Содзэн, который их успешно уничтожил, когда те пытались сбежать из Киото с небольшой армией. Надо также сказать, что сёгун был злобен не только по политической части, но и характером. Был параноиком и человеконенавистником. Если кто-то начинал ему советовать или поправлять, то он сразу же приказывал казнить того подчинённого. За это, а ещё за непомерные репрессии его прозвали «Лихим сёгуном».
После смерти Ёсинори к власти пришёл его 9-летний сын, Ёсикацу. Проправил он не очень долго (1442-1443), поскольку уже буквально через год после воцарения бездарно погиб, свалившись с лошади.
Ёсикацу
Конец сёгуната и война, о которой никто не говорит
Со смертью Ёсинори система, которую он достаточно успешно попытался восстановить, начала крениться вбок со сверхзвуковой скоростью. В 1449 году у руля оказался Асикага Ёсимаса, второй сын Ёсинори. Правление его началось с того, что он начал укрощать Асикагу Сигэудзи, очередного «Владыку Канто» (там с этой должностью всё очень мутно, поэтому не спрашивайте откуда он опять взялся). Для этого к нему был прикреплён новый советник — Уэсуги Норитада. Отношения у них не сложились и в 1454 году Сигэудзи убил Норитаду. И угадайте с трёх раз, что случилось дальше? Правильно — война! Год сражался Канто кубо, но в итоге был разбит и бежал в провинцию Симоса, где образовал новое мятежное правительство, став Кога кубо («Владыка города Кога»).
Портрет Сигэудзи и провинция Симоса
Клан Уэсуги решил запросить у сёгуна помощи в борьбе, и тот отправил им своего брата Масатомо. Масатомо не смог полностью захватить земли Канто и осел в провинции Идзу, точно также образовав новое правительство. Все эти события были названы Инцидентом годов Кётоку.
Идзу
Только вот Асикаге Ёсимасе уже было всё равно на то, что вообще творится в стране. Занимался он, в основном, поэзией да живописью как и его дедушка - «Великий Ёсимицу»
Ёсимаса
Тем не менее, в 1464 году ему всё таки пришлось немножечко пошевелить мозгами, так как у него не было детей, а власть надо было кому-то передать. Он додумался вытащить из монастыря своего брата Ёсими и сначала сделать его одним из своих советников, а затем объявить преемником. Причём уверял его в том, что следующим сёгуном будет он. Прям однозначно, стопроцентно, стопудово, мамой клянусь (нужное подчеркнуть)! Только вот буквально через пару лет жена сёгуна, Хино Томико, родила наследника! Перед этим, видимо, сказав, нечто вроде: «Вам нужна маленькая победоносная война? Их есть у меня.»
Ёсими
Собственно говоря, рождение наследника означало развал всех планов Ёсимасы, который так долго готовил своего брата к светлому (нет) политическому будущему. Томико активно настаивала на том, чтобы новым главой всех самураев стал её сын, а не брат мужа. На помощь ей пришёл Ямана Мотитоё, у которого была парочка вопросов к тогдашнему киотскому канрэю Хосокаве Кацумото по части провинций и полномочий. Последний решил поддержать Ёсимасу и Ёсими, потому что, во-первых, был преданным вассалом, а во-вторых, у него тоже были проблемы с соседом Яманой. В этот конфликт влезли крупные кланы Сиба и Хатакэяма, в которых были точно такие же проблемы с наследованием и землями, поэтому они надеялись разрешить их во время войны. А, и ещё нельзя забывать про то, что Мотитоё был тестем Кацумото.
В мае 1467 года у Киото собрались две мощных армии: Западная во главе с Яманой Мотитоё и Восточная во главе с Хосокавой Кацумото. Обе они насчитывали порядка восьмидесяти тысяч человек с каждой стороны.
Ямана Мотитоё (сверху) и Хосокава Кацумото (снизу)
Бои начались после того, как люди Яманы подожгли столичную усадьбу канрэя Хосокавы, а канрэй приказал уничтожить пункт снабжения своих противников. Войска сторон вошли в Киото и стали потихоньку раскатывать город в ходе уличных стычек. В 1469 году сёгун наконец-то признал своим наследником сына Ёсихису и Асикага Ёсими был вынужден в срочном порядке сменить сторону. Тогдашний император Го-Цутимикадо объявил его мятежником и война теперь считалась не борьбой за трон, а кампанией по усмирению бунтовщиков. Дальше мы ничего особо не знаем, кроме того, что в 1473 году оба полководца Западной и Восточной армий умерли, а резня продолжалась ещё 4 года. И, честно говоря, это было уже бессмысленно, поскольку все уже 100500 раз забыли, зачем воюют, поэтому вместо изначальных целей преследовалась новая — истребить клан противника полностью. Что собственно и случилось с кланами Ямана и Хосокава — их основные ветки угасли и раскололись на кучу маленьких родов, хотя клану Хосокава всё же удалось на не очень большой срок удержать столицу.
Все эти события были названы войной годов Онин-Буммэй.
Казалось бы, достаточно небольшой, по масштабам, конфликт, вяло шедший 10 лет (с 1467 по 1477 годы), связанный с наследованием в рамках одного-двух кланов и проходивший только в районе Киото и провинции Ямасиро, что тут такого? Но результаты довольно печальны: фактическая гибель двух крупных землевладельческих домов, чудовищные потери, уничтоженная до фундамента столица. Однако главным последствием войны стала утрата доверия к центральному правительству в лице сёгунов и императоров, сначала среди сюго, а затем и простого народа, который просто устал от системы, неспособной решить накопившиеся проблемы.
Ямасиро
В итоге, по всей стране, начиная с 1482 года, стали происходить регулярные восстания абсолютно всех социальных классов. Не, то есть бунтовали реально все: банальные крестьяне, недовольные воины, которым не хватало жалованья, обедневшие аристократы, дзи-самураи, управленцы разного уровня, какие-то отдельные монастыри или монахи-отшельники (те самые сохэи). Появлялись и исчезали недавно оформившиеся даймё — крупные самураи-феодалы, которые, как правило, владели либо цельной провинцией, либо её достаточно крупной частью. Процесс отбирания власти низшими слоями у высших японцы назвали великолепным словом гэкокудзё («меньший захватывает большего»).
Так началось то, что мы называем Сэнгоку дзидай, то есть буквально «Период Гражданской войны» или «Период Воюющих Провинций». Дальше проследует 150 лет бесконечных микроконфликтов, о которых мы с вами начнём говорить в следующий раз.
Показать полностью
18
Как Такаудзи свой сёгунат устроил. «Три великих сёгуна» Часть третья
Младший брат основателя второго японского сёгуната, Асикага Тадаёси, скончался 13 марта 1352 года на сорок шестом году жизни от естественных причин. По просьбе Такаудзи ему был присвоен второй придворный ранг.
Никто так до сих пор не знает, кто здесь изображён — Минамото Ёритомо или Асикага Тадаёси. Большинство японских исследователей склоняется ко второму варианту.
А вот эта статуэтка с большей вероятностью считается изображением Минамото Ёритомо
А вот эта статуэтка с большей вероятностью считается изображением Минамото Ёритомо
Если говорить о том, какими людьми были братья Асикага с точки зрения характеров, то тут вспоминается анекдот про двух алкоголиков: «Два алкаша с похмелья. Один пытается наколоть вилкой огурец в трехлитровой банке. Руки дрожат, огурец выскальзывает, ничего не получается. Другой долго смотрит на эти манипуляции, потом не выдерживает:
— Смотри, как это делается.
Берет вилку и сразу накалывает огурец.
Первый хмыкнул:
— Фиг бы ты поймал его, если б я его не загонял.»
Старший Асикага был импульсивным и рефлексивным, но весьма харизматичным полководцем, правда плохо разбирающимся в административном устройстве страны. Вёл он себя по-раздолбайски и относился ко всему на отвали, а также был склонен к резким перепадам настроения: от преисполнености после победы до клинической депрессии после малейшего проступка. Тем не менее, обстоятельства заставляли его вновь и вновь поднимать меч. Тадаёси же был абсолютно противоположен родственнику. Он взвешивал каждое своё решение, сдерживал свои эмоции и относился ко всему с глубочайшим уважением и вёл этакий аскетичный образ жизни что ли. Принципы устройства, по которым потом строился поздний сёгунат Асикага, затем «временные правительства» Оды Нобунаги и Тоётоми Хидэёси, а такжё сёгунат Токугава — это всё заслуга Асикаги Тадаёси и его внучатого племянника, о котором я потом ещё скажу пару слов.
P.S. Анекдот был к тому, что братья дополняли друг друга, как две противоположности.
Так или иначе, но после смерти Тадаёси Такаудзи должен был вернуться в Киото и «перезагрузить» правительство. Его сыну Ёсиакире всё также недоставало опыта в управлении страной, поэтому на помощь вновь пришли сторонники Ко но Моронао.
Тот факт, что сёгун оставил столицу без защиты, очень обрадовал Южного императора Го-Мураками и его сторонников, поэтому они быстренько подъехали под стены Киото и стали там собирать новые силы для осады. Начальником операции стал сын Го-Дайго, принц Мунэнага, получивший титул сэйи тайсёгун.
В середине марта 1352 года, когда до Руси наконец дошла чума, а в Европу впервые вторглись османы, Ёсиакира бросил столицу вместе с тремя императорами Северной Династии и бежал в святилище Ивасимидзу, чуть южнее Киото, который был взят через два месяца сторонниками ЮД. Северных императоров, конечно, арестовали, что было для сёгуната не очень хорошей новостью. Блин, да я прямо вижу вот такие лица у сторонников Го-Мураками, когда они брали пустой город:
Весь этот поход был, на самом деле, спровоцирован разным пониманием пункта «статус 1331 года» во всех ранее заключённых договорах. Дом Асикага подразумевал под этим объединение императорских династий с главенством Южной Династии и сохранением власти сёгунов, а ЮД видела в этом порядок «как при Го-Дайго», то есть с абсолютной монархией и минимальным количеством прямых вассалов.
К апрелю Ёсиакира наконец собрал войско для контрнаступления и отправился осаждать провинцию Ямасиро. 11 мая защитники отступили из Киото в Ёсино, забрав с собой трёх императоров СД и наследного принца. Такой поворот событий вызвал недоумение: народ не понимал, кого или что теперь защищает сын сёгуна в столице. Поэтому Ёсиакира, чтобы не утратить доверие аристократии и самурайства, решил восстановить правление Северной Династии через возведение на престол принца Ияхито, который был младшим братом 3-его северного императора Суко. Как его не поймали и не увезли? Дело в том, что он не был претендентом на трон, поэтому избежал ареста. Но была и ещё одна проблема: при интронизации императора он должен был лицезреть три священных регалии, которые когда-то были дарованы богами правителям Японии: бронзовое зеркало, священный меч и магатама (яшма), были перевезены в Ёсино и находились «в плену» у южан, а без них интронизация не была легальной. Но и из этой ситуации нашли выход: где-то был откопан миф о том, что один из древнеяпонских правителей был «коронован» без этих регалий и не потерял легитимности, поэтому 27 сентября 1352 года, сославшись на данный прецедент, на трон взошёл император Го-Когон, которому удалось проправить долгие 19 лет (с 1352 по 1371 годы).
В статье про конец сёгунов Камакура я говорил, что в конце первого сёгуната, сюго, то есть администраторы провинций имели право на оставление у себя 20% от того запаса добытых денег и риса, которые отправлялись в столицу. Летом 1352 года Ёсиакира был вынужден уступить требованиям сюго провинций Оми, Мино и Овари и выпустить указ (назывался хандзэрэй), разрешавший оставлять на нужды армии половину добытого рисового оброка. Будущий сёгун довольно быстро сообразил, чем это может обернуться, так что ограничил действие указа только тремя провинциями и только на год. И вы не поверите, что произошло! Через год военачальники упросили Ёсиакиру продлить этот указ и распространить его действие на всю страну. Спросите: что в этом такого? А всё дело в том, что этот указ фактически привёл страну в состояние Священной Римской Империи, в котором она просуществует вплоть до конца Сэнгоку Дзидай (Эпохи Воюющих Провинций); теперь каждый ушлый сюго получал вполне легальный способ заработка и фактическую провинциальную независимость. Грубо говоря, сёгунат обделался в самом начале своего существования и превратил сёгуна в этакого императора СРИ, который ничего не решает, а только живёт в своё удовльствие. Из-за этого указа погибла и должность дзито, то есть завхоза провинции. Объясню ещё проще: в Российской Империи существовали должности полицмейстера и градоначальника. Полицмейстер — это начальник полиции в какой-либо административной единице. Градоначальником же называли должностных лиц, которые непосредственно управляли городами (как ни странно), следили за налоговыми сборами, занимались распределением городского бюджета, контролировали полицейские и судебные органы города. Дзито — это как раз таки градоначальники, управлявшие имениями в провинции и собиравшие налоги, а сюго — своеобразный полицмейстер и комиссар провинции, потому что собирал крестьян на войну и следил за порядком в провинции. После указа Асикаги сюго очень быстро замкнули на себе полномочия дзито.
Снова отправимся на восток и посмотрим, как чувствовал себя Такаудзи в Камакуре, пока его сын разгребал бардак в столице. А чувствовал он себя не очень хорошо, потому что сторонники Южной Династии разбили его войско и весь март он был вынужден снова собирать силы. К лету всё того же 1352-ого ему наконец удалось взять Камакуру обратно.
Но бакуфу долго Киото не удерживало, поскольку в Западной Японии начали собираться очередные мятежники и уже осенью они начали широченное наступление на столицу. Дошли они туда, правда, летом следующего года, но это не так важно. Важно то, что сёгунат снова утратил контроль над сердцем страны и в очередной раз долго пытался найти союзников, чтобы отвоевать его обратно. 26 июля силы Ёсиакиры вновь заняли столичную провинцию. К сентябрю туда подъехал и его отец.
Вы думаете, что выступления закончились и никто больше никого не бил? ХАХхахахахахаха… В январе 1354 года к Киото подкатил Тадафую, сёгунский бастард, который два года собирал на Кюсю хоть каких-то воинов и наблюдал за внешним миром. Вообще, изначально к нему примыкали только сторонники почившего Тадаёси, но к концу 53-его их весы склонялись уже в сторону Южного Двора, так что Тадафую довольно быстро сообразил, что нужно делать. Под южным знаменем Несовсемасикага вошёл в провинцию Ямасиро 16 января и уже готовился открывать шампанское, отмечая триумф, но как и все военачальники, которые пытались удержать город изнутри, попал в ту же самую ловушку: Киото легко брался сверху вниз с отрезанием основных путей снабжения, чем и воспользовался Такаудзи, вернув город в феврале. Дальнейшая судьба сына-бунтаря неизвестна, но считается, что он отступил на Кюсю, где прожил ещё 34 года и умер в 59 лет.
В 1355 году ненадолго окончилось и сопротивление ещё одного потомка Го-Дайго, принца Канэёси, который тоже сидел на самом западе страны и руководил там повстанцами-южанами. Война годов Канно, являвшаяся одной из самых затяжных и масштабных со времён первых самураев, завершилась.
Канэёси
30 апреля 1358 года первый лидер сёгуната Муромати, Асикага Такаудзи, умер по естественным причинам. Примечателен тот факт, что этот «воевода всея Японии» для, собственно, японцев — фигура противоречивая, в отличие от других великих военачальников следующих эпох. Всё дело в волшебных пузырьках его метаниях. Казалось бы, резкий переход с одной стороны на другую или изменение своего мнения — вполне обычное явление для истории. Абсолютно все деятели любого государства, так или иначе, сталкивались с неожиданными или вынужденными выборами. Какие-то из них были не самыми удачными и приводили к плачевным последствиям, а какие-то могли и поднять на ступеньку выше. Но после свержения сёгуната Камакура Такаудзи сделал выбор, который я бы назвал
и полез на императора Го-Дайго, что расценивалось как предательство (сначала же он был за него и помог ему вернуть власть, а потом решил, что сам вполне способен рулить). Кроме того, это, по всей видимости, привело к распаду императорского дома на две ветки: Северную и Южную. Поэтому Такаудзи для японцев — великий злодей, хотя в XX веке местные коммунисты пытались реабилитировать сёгуна, называя его реформатором и антифеодалистом, что звучит довольно странно. Я не хочу наезжать на всю нацию, но такое ощущение, что всю свою историю японцы сами себе придумывали вещи, на которые сами же обижались. Ну согласитесь, что огорчаться по поводу того, что кто-то жалкий и не такой великий сначала помог Светлешему обрести мощь, а потом закономерно решил подорвать её ради личных бонусов, глупо, потому что это естественный ход вещей. Уж не знаю, обусловлено ли это их географическим положением или ещё чем, но факт есть факт.
В декабре 1358 года сёгуном стал Асикага Ёсиакира. Ему предстояло решить несколько проблем:
1) Сменить сторонников отца на лояльных к себе людей
2) Освободить Кюсю от остатков мятежников-южан
3) Постараться как можно скорее объединить две ветви Японского Императорского Дома
4) Не допустить новых дроблений страны
Если с первым пунктом было всё довольно легко и прошло по стандартному средневековому сценарию, то есть с убийствами, изгнаниями и подкупом, то вот другие три требовали особого внимания.
Через год после смерти Такаудзи мятежи затронули провинции Кии и Кавати и новый сёгун объявил карательную кампанию. Поход начался в декабре 1359 и окончился в мае 1360 года успешным подавлением восставших. В 61-ом году военачальники стали массово уходить от бакуфу и присоединяться к Южной Династии, а потом, в самом начале декабря они вновь осадили столицу, откуда, в который раз бежали Ёсиакира и Северная Династия. Но приятели Го-Мураками снова не смогли надолго закрепиться на завоёванной земле и уже 27 декабря были оттуда выперты.
Ёсиакира
Через 2 года два крупных клана Хонсю: Ямана и Оути перешли на сторону сёгуна и бои в западной части страны почти прекратились, а Южный Двор начал сдавать свои позиции.
Моны Ямана (верхний) и Оути (нижний)
Что касается раздробленности страны, то тут Ёсиакира сделал следующий финт ушами: отнял у кланов контроль над провинциями рядом с Киото, провинциями вдоль тракта Токай и вокруг Камакуры, взяв эти земли в личный домен.
Кинай (вокруг Киото, оранжевый) и Токайдо с Камакурой (ярко-колбасного цвета)
В ноябре 1367 года Ёсиакира заболел и отстранился от дел, а в 7 декабря скончался от болезни, передав свою власть малолетним преемникам и их опекунам. Этот период продлился недолго — всего год, но за это время коллективное руководство бакуфу попыталось решить проблему с указом хандзэрэй и слегка стопорнуть аппетиты военачальников, которые к тому моменту стали отжимать у крестьян больше половины урожая. Решили они это самым банальным обещанием, что всё будет хорошо и никто никого трогать не станет. Но вы же все понимаете, чем это кончилось? Все просто проигнорировали факт указа и продолжили делать то, что делали.
В апреле 1368 года сын Асикаги Ёсиакиры, Ёсимицу, стал новым сёгуном. Первой его инициативой стал поход на Кюсю, где всё ещё тусовался принц Канэёси, который с 1355 года активно сотрудничал с местными кланами и собирал очередную армию (да, один раз его тогда разгромили, но потом он посидел тихонько некоторое время на са-а-амом северо-западе острова, а затем опять взялся за старое). Поход возглавил Имагава Рёсюн, опытный полководец сёгуната. Блицкрига, на который расчитывал Ёсимицу, не вышло, но тем не менее к середине 1375 года остров был вновь взят под контроль и Южный Двор с тех пор больше не выступал.
Имагава Рёсюн
Однако династии ещё предстояло объединить. И у Ёсимицу было одно средство для этого. Он довольно рано стал интересоваться политической жизнью страны. Будучи восемнадцатилетним юношей он часто ездил во дворец Северной Династии и достаточно быстро сдружился с местными обитателями, включая сына императора, из-за чего ему активно присваивали разные придворные ранги и титулы (в том числе и титул «старейшина рода Минамото», который был весьма почётным, хоть и не имел никакой политической или иной силы, являясь чисто декоративным).
В конце 80-ых годов в клане Ямана, контролировавшем порядка одинадцати провинций в Западной Японии, возник конфликт между потомками умершего Яманы Токиудзи, которые не смогли поделить провинции поровну. Раздел без резни сначала затронул только сам клан и его владения, затем дальних родственников, а после и сам сёгунат. Резня началась в декабре 1391 года (в истории известна под названием «Смуты годов Мэйтоку») с того, что братья Ямана, Удзикиё и Мицуюки, обвинили бакуфу в попытках изживания их рода насовсем, а затем пришли к стенам Киото с 5000-ым войском. Ёсимицу очень быстро собрал своих союзников и 1 января 1392 года одержал победу над мятежниками. Это война стала последней в периоде Намбокутё, поскольку уже в феврале начались переговоры между Северной и Южной династиями, а у последних уже тупо не осталось сил на борьбу. В октябре обеим ветвям был представлен план
соглашения:
1) ЮД возвращает украденые реликвии своим родственникам, но получает земли северной ветви.
2) С момента принятия соглашения обе ветви Императорского Дома будут занимать трон по очереди («южане», соответственно, не пытаются более претендовать на абсолютность своей власти)
Всем такой вариант понравился и в конце октября императорские реликвии были возвращены в Киото. Правда, второй пункт не был соблюдён и в итоге Хризантемовый трон навечно остался в руках «северян», потомком которых является и ныне правящий император Нарухито)))). Южная Династия же прекратила своё существование аж в 1457 году.
Через пару лет после заключения мира Ёсимицу получил звание Великого Министра (Дайдзё дайдзин) и пару мелких титулов, но в следующем, 1395 году отказался от всех привелегий и принял буддийский сан (предварительно назначив наследника, конечно же), приняв имя Доги («путь истины»). Забавный факт: имена отрёкшихся членов семьи обычно не упоминали в хрониках, но бывший сёгун настоял на том, чтобы и его имя, и его титулы продолжали упоминать. Но на этом история не заканчивается! Через 4 года Ёсимицу решил отгрохать себе резиденцию в Кита (нынче район Киото), где и провёл остаток жизни. Её мы знаем под именем «Золотого храма» (или Кинкаку-дзи, если угодно). Это поистине уникальное и красивейшее сооружение Японии! Оно полностью выполнено из дерева и толстого листового золота.
Потом оно было переделано в буддийский храм и неоднократно горело и реставрировалось (почти всё, что сейчас там есть — новодел 2003-его года).
Последнее, что успел сотворить наш товарищ - почти породниться с Императорским Домом. Каким образом? В 1407 году у императора Го-Комацу умерли мать и отец, а это (смерть обоих родителей в один период правления) считалось дурным знамением. В этом случае для императора старались как можно быстрее найти мать. И тут подвернулся Ёсимицу, который предложил на этот «пост» свою жену Ясуко. Так Асикага становился названным отцом для монарха и получал много респекта от аристократии и военных. А в обозримом будущем мог и посадить своего родного отпрыска, получив безграничную власть. Впрочем, с последним вышел облом.
Третий сёгун Асикага неожиданно заболел в конце апреля 1408 года и, прожив ещё несколько дней, умер 6 мая того же года, буквально за несколько месяцев до осады Москвы силами ордынского военачальника Едигея.
Ёсимицу
Мало кто мог предположить, что буквально через 59 лет после смерти третьего «воеводы всея Японии» страна вновь будет ввергнута в хаос, а ещё через каких-то 165 лет один «Дурак из Овари» захватит Киото и будет удерживать большую часть страны, и закат династии Асикага станет столь же быстрым, как и её подъём.
Показать полностью
15