Данный пост создан для ознакомления людей с азами работы железной дороги. Это - не смешная история, это - своего рода документальный пост. Пост - "проба пера", жду только здравую критику.

Я - железнодорожник. Мне 19 лет, я уже отработал год и два месяца на железке и учусь дальше в университете. Работаю я дежурным по станции (сокращённо и далее ДСП - Дежурный Станционного Поста). Станция маленькая, всего 4 пути, но для того чтобы постичь все азы и добрую часть тонкостей работы - хватает с лихвой. Этот пост я создаю затем, чтобы люди поняли, что такое железная дорога и почему она так опасна, как это описывают на вокзалах.

Начнём с вопроса, а что же всё-таки такое - Станция?
Станция - это раздельный пункт (ибо станции делят один огромный участок пути на более-менее короткие перегоны) с путевым развитием, на котором выполняются операции по приёму, расформированию, формированию и отправлению поездов, а также по: приёму, оформлению, погрузке или выгрузке груза; обслуживание пассажиров; оформление и выдача багажа или грузобагажа.

Большое отступление для людей, которые считают, что на железной дороге есть 2 типа людей - проводники и машинисты. На самом деле на железной дороге работают сотни тысяч людей самых разных специальностей и направлений. О каждой службе можно создавать как минимум по одному посту, так что буду краток. Вот небольшой перечень служб, которые есть на железке.
Движенцы, служба Д (Движение) - это составители, сигналисты, регулировщики скорости движения вагонов (а попросту говоря - башмачники), дежурные по парку, дежурные стрелочного поста, дежурные по станции, маневровые диспетчера, поездные диспетчера, операторы при ДСП.
Путейцы, служба П (Путь) - это монтёры пути, бригадиры, путевые мастера, дежурные по переезду, путевые диспетчера, а также обслуживающий персонал многих путевых машин, с помощью которых проводятся ремонты путей всех видов (от водителей дрезин до хоз. поездов).
Электромеханики, служба Ш (Существуют легенды, почему именно служба Ш, но достоверно не знает никто. Некоторые считают, что всё пошло от слов Шнур, Шунт, Шифровка, Шиллингов (фамилия изобретателя телеграфа). Но есть и версия о том, что на время создания службы буква С была занята, а на её замену взяли созвучную букву Ш.). Они обслуживают работу устройств СЦБ (Сигнализация, Централизация, Блокировка) и связи, а это ни много ни мало приводы стрелочных переводов, светофоры (век семафоров угасает, сейчас почти везде именно светофоры), чувствительность путей (по рельсам бежит слабый ток, с помощью которого можно точно определить, есть ли поезд на пути или нет), исправность пульта ДСП, исправность всех видов связи, систем контроля и оповещения о неисправностях в поездах (существуют устройства для контроля волочения частей поезда в составе, устройства для обнаружения перегрева букс в составе, устройства контроля габарита в поезде), обслуживание устройств контроля за работой сотрудников железнодорожного транспорта (это архиваторы речи (не путать с WinRAR, они записывают регламент переговоров между сотрудниками, связанными с движением поездов)), обслуживание устройств диспетчерской централизации (Это когда поездной диспетчер управляет сразу как минимум двумя-тремя станциями. На тех станциях тоже есть ДСП, но они работают по особому графику.).

Машинисты, служба Т (Тяга). Тут и описывать нечего, они и в Африке машинисты.
Вагонники, служба В (Вагон). Они обслуживают составы в техническом отношении. Если вдруг случится какая поломка в составе - они как Чип и Дейл: примчатся, оценят ситуацию, трёхэтажно покроют всех причастных к поломке и приступят к ремонту, а если это невозможно - то отправят вагон в ремонт.

Служба Л (Люди). Они подразделяются на 2 вида: собственно, служба Л и служба ЛВОК. Разница в том, что служба ЛВОК обслуживает пассажиров на вокзале, а служба Л - в поездах.

Это я не перечислил Ревизорский аппарат РБ, аппарат УРБ (Управление над Ревизорами Безопасности) и сотрудников, не связанных с движением поездов, но тоже относятся к этим службам.

Итак, теперь, после длинного отступления, когда Вы мало-мальски уже знаете азы работы железной дороги, можно познакомиться с самым важным на ней - о Том, как можно спать на работе Безопасности Движения. К этому относится как безопасность движения поездов, так и безопасность сотрудников транспорта вкупе с безопасностью граждан. На железной дороге в течении года травмируются и калечатся сотни граждан, как железнодорожники, так и нет. Некоторые по глупости и неверным действиям остаются инвалидами или умирают, некоторые умирают не по своей воле (несчастные случаи), также зачастили случаи естественной смерти граждан и сотрудников. Всегда меня интересовали вопросы: "Когда же люди наконец поймут, что железная дорога - зона повышенной опасности? Когда же люди станут переходить пути в специальных местах, а не спрыгивать с высокой платформы или пролезать под вагонами? Когда же людям станет много человеческой крови от того, что машинисты пассажирских поездов применяют экстренное торможение из-за пацана в наушниках на путях, а из-за этого люди калечат себя в вагонах?" И вот только недавно до меня дошло, и ответ этот - НИКОГДА. Пересматривал недавно "Особенности национальной рыбалки", и вспомнилась фраза Кузьмича: "Слава Богу, дураков на Руси лет на сто припасено...". Потому-то сотрудникам аппарата РБ необходимо капать на мозги нам, дабы мы капали на мозги всем остальным, что железная дорога - особо опасная зона.
Под конец приведу яркий пример с УЗ, было недавно. Станция Николаев, весьма крупная станция. Около 5 часов утра. Прибыл грузовой состав. Обычно составы на путях станции не задерживаются, 1-2 минуты - и на расформирование. Мужчине срочно необходимо было пролезть под вагоном. Казалось бы, стандартная длина (условная длина) вагона - 14 метров, лезь где хочешь, но ему приспичило пролезть около колёсной пары. Итого имеем: мужчине отрезало ноги ровно посредине бедра. Мало того, он от болевого шока не отключился и не кричал, последствия болевого шока. Был трезв, хочу заметить. Только в 5:40 его заметили сотрудники станции, вызвали "скорую" и его уже отправили в больницу. Он выжил, кровопотеря большая, но выжил. И остался инвалидом на всю жизнь.
Так что будьте бдительны на железной дороге, не ленитесь пройти лишнее расстояние к переходной площадке, пешеходному тоннелю или обычному настилу. Старайтесь приучать к этому детей, и я надеюсь, что те самые Кузьмичёвские "дураки" не будут относиться к железной дороге.
Прошу меня простить за сумбур в некоторых местах, всем "зелёной" и быть добру!

… или как я боролся дорожно-транспортным травматизмом

Во времена работы в городской прокуратуре я осуществлял надзор за исполнением законодательства о безопасности дорожного движения. Наступление очередного года – это, помимо прочего, обнуление показателей и постоянное сравнение их с аналогичным показателем предыдущего года. Хорошие показатели должны быть не ниже уровня прошло года, плохие, как вы сами поняли, желательно вообще не иметь, а если и иметь, то минимизировать.

И вот наступил очередной год, и вот сразу он как-то не заладился. То пьяный самогонщик в столб влетит, то автобус с детишками на бок завалится. Показатели горели как тот сентябрь.

В целях исправления ситуации мною был проведен анализ всех ДТП с вредом здоровью за этот и предыдущий года, изучались обстоятельства, полнота принятых сотрудниками ГИБДД мер. Как правило, все ДТП оценивались с точки зрения сопутствующих/способствовавших условий (это и наличие разметки, знаков, заснеженности, и состояние водителей). По возможным обстоятельствам принимались определенные меры – в мэрию города и генподрядчику, ответственному за содержание дорог, направлялись предписания и требования об устранении нарушений.

Анализ травматизма проводился и на бумаге – устанавливались участки дорог с неоднократными ДТП (места концентрации), время совершения, группа пострадавших. В случае наличия многократных ДТП, отдел ГИБДД направлял предложения по ликвидации пешеходного перехода, либо по обустройству его искусственной неровностью, либо иными допустимыми средствами. Как правило мэрия реагировала на такие обращения словами – бюджет не резиновый, знаем, помним, скорбим запланировали.

Меры мерами, но люди гибнут. В действиях должностных лиц ГИБДД все же усмотрели нарушения законодательства, начальнику внесли представление, его заместитель был привлечен к дисциплинарной ответственности.

Сотрудники ГИБДД стояли на всех перекрестках и, как мне кажется, тихо меня проклинали. Усиление было таким, что даже штабные работники и РЭО после работы и в часы концентрации ДТП шли на злополучные перекрестки. В беседе с начальников ГИБДД мне было сообщено, что такое указание области. Несмотря на принимаемые меры, было принято решение о проведении межведомственного совещания с участием представителей УМВД и мэрии. Готовясь к совещанию я опять анализировал возможные причины, составил планы проверок автошкол, в которых учились молодые нарушители, станций техосмотров, в случае если было подозрение на тех. неисправность, перевозчиков, которые фигурировали в статистике по ДТП, определил первоочередные мероприятия и места, где скорость необходимо было снижать максимально.

На совещании пришли к общему пониманию, что так продолжаться не может и необходимо экстренно принимать меры, определили первоочередные мероприятия, обозначили исполнителей и сроки.

Как ни странно, принимаемые меры работали довольно таки эффективно. Я продолжил работу с технической стороной вопроса – автошколы, станции техосмотра и перевозчики, не оставляя без внимания работу мэрии. ОГИБДД добился таки ликвидации основных мест концентрации ДТП, фактической их ликвидацией и установлением доп. оборудования, на некоторые участки установили комплексы фотофиксации и снизили скорость, плюс продолжили активную пропагандистскую кампанию в школах, по телевидению, на местном портале, в группах города в ВК.

Удивительно, как иногда помогает в письме с требованием о принятии мер или просьбой о выделении доп.средств фраза «в связи с поступившим представлением прокуратуры города об устранении нарушений» или «во исполнение протокола межведомственного совещания при прокуроре города».

По итогам полугодия удалось вывести травматизм на уровень АППГ, к концу года уровень стал ниже прошлогоднего.

Примерно с месяц назад наткнулся на пост, где рассказывалось про то, как по приказу нерадивого офицера солдат полез в цистерну с бензином и насмерть отравился парами. Захотел поделиться парой случаев произошедших в моей части.

Случай 1 - Подсветил зажигалкой

Случай имел место быть в управлении бригады, где концентрация офицерского состава, особенно старшего просто зашкаливает. Об этом доводили во всех подразделениях бригады и из обрывков информации и разговоров с сослуживцами пострадавшего сложилась такая история.

Солдат-срочник второго периода, водитель медицинской "буханки" возвращался на этой самой буханке с выезда. По той или иной причине приехал он в часть в 17:45 (в 18:00 в части развод, на плацу надо быть не позднее 17:55), старшим машины был то ли молодой старлей, то ли лейтенант. В общем этот офицер посчитал, что он хоть порвись, но должен успеть на развод (че там, 2015 год же, мобила есть не у каждого, доложиться начальнику о том что прибыл в часть, но на развод не успеет просто невозможно). По этой причине он отправляет солдата ставить машину в бокс самостоятельно, а сам спешит на развод (в соответствии с обязанностями старшего машины должен присутствовать при ней, пока её не опечатают).

Бокс в глубине парка, парк достаточно большой -- 0,3 на 1,5 км, на территории парка присутствуют только 2 патрульных, остальной личный состав на разводе. Парень загоняет машину в бокс, и приступает к подгону реального к фактическому -- переливает топливо (бензин), чтоб отсталость столько, сколько указано в путевке. Бокс без освещения, и достав из бака мерку парень решает подсветить себе зажигалкой. Вывод очевиден -- пары воспламеняются. Но солдат он на то и солдат -- глупость и отвага. Парень хватает огнетушитель и начинает тушить машину и канистру. И то и другое он потушил, а вот себя не смог. Форма была из материала именуемого стеклом, который при горении плавится. От формы в итоге остался только рукав и воротник. На крик прибежал патрульный и смог сбить с сослуживца пламя.

Итог истории: парень лежал больше месяца в реанимации -- 80% тела обожжены, вторая степень и выше. Я слышал через каждые пару дней, что ещё жив, но врядли выживет, что организм теряет жидкость быстрее, чем врачи вводят её в организм. Потом все утихло. Не могу сказать точно, но были слухи, что парень выжил.

А что же офицеры спросите вы? Сразу были громкие речи, что по восходящей виновны аж 16 офицеров, что полетят погоны и головы, что солдат сливал топливо по приказу и все виновные будут наказаны. Потом так же все утихло. Опять же из обрывков слухов узнал, что парня который лежит в реанимации смогли допросить (!!! 80% тела господа, он под обезболивающим должен быть), потом ещё раз допросить и ещё раз. Каждый раз следствие выявляло все меньше виновных, пока не остался один -- сам пострадавший.

Мораль истории проста -- берегите свою жизнь и думайте о своей безопасности, а в армии думайте в тройне. Потому как Офицеров (настоящих Офицеров) в армии хорошо если процентов 20 (ИМХО), а остальные -- вонючие шакалы для которых жизнь солдата соотносима размеру его премии, а приказ просто то, что обязательно к исполнению.

P.S. Я не ручаюсь за абсолютную достоверность истории, ибо многих деталей не могу знать просто потому, что всю информацию я получал из третьих рук. Спасибо если дочитали, есть ещё пара историй, позже напишу, если кому-нибудь будет интересно.

Я лениво ковыряла желе в аэропорту, слушая витиеватые речи Валеры о политической ситуации в стране. Мы летели в головной офис нашего самого крупного Заказчика на совещание.

- Валера, ты на мне тренируешься вместо кошек?

- Почему?

- Я ведь не в курсе политических событий, и не могу поддержать беседу.

- А между прочим, надо интересоваться тем, что творится вокруг!

- Зачем? Мне неинтересно, у меня есть деятельность, которая мне нравится, а политика только отвлекает и портит настроение.

- Случится разговор с важными людьми, а ты не в теме, это чревато конфузом.

- Так это ты у нас мастер с важными людьми говорить о кораблях бороздящих большой театр.

- А ты знаешь, что в головном офисе новый крутой менеджер? – хитро улыбнулся Валера.

- Неужели? – я подняла брови.

- Да-да, VIP-персона, с австралийским гражданством и большими связями, да ты погугли, Шустов Вадим Михайлович.

- Ого! И правда VIP-персона. - ответила я, глядя в телефон.

- Вот! И мы с тобой сейчас летим на важнейшее совещание! Будем обсуждать самый огромный и самый проблемный объект, твой любимый!

- Что?!! Почему я только сейчас об этом узнаю? – вытаращила я глаза.

- Я же тебе говорил!

- Ничего ты мне не говорил! Ты сказал, что мы по текущим договорам летим отчитываться, я готовила презентацию…

- И это тоже, но в основном, нас пригласили на совещание по проблемам этого разваливающегося гиганта, и заметь, никаких других проектировщиков там и близко не будет! – довольно улыбнулся Валера.

- Твою мать! Я же не готова к совещанию! Презентации, получается, нет! Я уже не помню, что у них на этом объекте… Валера!!! Да какого черта?!!

- Ой, да зачем тебе готовиться, ты же итак все знаешь! Презентацию, что там… долго набросать что ли? – небрежно развалился в кресле Валера.

Я достала ноутбук и стала судорожно искать информацию по объекту, стараясь свести хоть какие-то данные и вспомнить основные проблемы и их показатели. В самолете Валера бессовестным образом дрых, вибрируя своим халеным ебальником, а я боролась с желанием сложить ноутбук и шлепнуть им прям ему по сусалам.

Встретившись в 8 утра на завтраке в гостинице я заметила, что Валера напялил костюм, и надраил до блеска свою физиономию.

- Чо, лыбишься? - выпятил нижнюю губу Валера.

- Ты сегодня женишься, а я без подарка!

- Ай, смищщщно!

- Как ты думаешь, в какую цену компании обходится Шустов?

- А я не думаю, я точно знаю! – Валера принял важный вид.

- Ну и?

- Дорого! Несколько миллионов рублей в месяц.

- Больше или меньше десяти?

- Немного меньше.

- Хмм, я тоже хочу! – мечтательно ответила я.

- Так все в твоих руках! – Валера отправил мне лучезарную улыбку.

- Я тебя уверяю, что на данный момент в моих руках ложка с овсянкой и поджаренный хлеб.

- Так возьми что-то посерьезней! – хохотнул Валера.

- Ты пошляк, сейчас у меня мысли о совещании, но потом напомни, чтобы я сказала тебе что-нибудь оскорбительное.

- А что? Я вообще ноутбук имел ввиду! – ответил довольный своей шуткой Валера.

Совещание и правда было масштабным, собралось множество знакомых лиц. Забавно было наблюдать как важные дядечки, директора предприятий и производственных объединений, пугливо переглядывались и нервно обменивались рукопожатиями. Значимые для совещания персоны были посажены за длиннющий стол для переговоров, мы с Валерой попали на места в середине стола. Остальные приглашенные распределились по периметру кабинета, кто пошустрей успел занять стулья, но большинство осталось стоять.

Шустов Вадим Михайлович был седым рослым мужчиной возрастом более 50 лет, у него был очень звучный голос «военного» и весьма внушительный властный вид. Я с любопытством наблюдала как мандражирует весь наш длинный стол, мне казалось, что чиркни я спичкой и бабахнет так, что будет видно из космоса. Было интересно рассматривать знакомых директоров, кто-то сидел прямо как будто швабру проглотил, у кого-то белели костяшки пальцев, кто-то утирал пот со лба, кто-то сжимал ручку, но вот взгляд был у всех одинаковый. Во взгляде явно читался страх, повышенное во сто крат внимание и попытка принять сосредоточенно-умный вид. Это были глаза виноватого человека, ученика, который не выучил урок, следящего за движением ручки учительницы, ползущей по списку в журнале. Этот всеобщий мандраж не обошел стороной и меня, ведь моя презентация была собрана из говна и палок, я не читала письма-приглашения, и надеялась, что Валера прочел не только заголовок. Кроме этого я была единственной женщиной, сидящей за столом и моя башка ярко выделялась на фоне лысин, седин и разномастных стрижек.

Валера сидел, изобразив умный вид и ни капли не волновался. Я вспомнила, что Валера очень любил пересказывать один из рассказов Зощенко, про мужика у которого болел зуб и он постоянно трогал его языком на совещаниях и от этих движений имел очень умное лицо. Мужик с зубом на совещаниях постоянно молчал, но из-за умной физиономии рос в должности.

«Интересно, Валера понимает вообще, что мы имеем все шансы опозориться на этом совещании?» - возник у меня в голове вопрос.

«Впрочем, если я скажу что-то не то, то он сориентируется по реакции публики и скажет потом, что я просто дура» - ответила я сама себе.

Стоявшие по периметру производственники смотрели на все это действо настороженно-вопросительно, они были немного напуганы, но никакой вины в их глазах я не замечала. Шустов шел по своим пунктам, по очереди задавая вопросы то одному директору, то другому, и слушал блеяния. Было забавно, что никто не вступал в эти диалоги третьим, отдувался всегда только один руководитель.

«Надо ловить момент! Надо задвинуть что-то интересное и подходящее! Надо отличиться, второго такого шанса может и не быть!» - вертелись мысли в моей голове.

Я выжидала обсуждения близкого мне вопроса, чтобы вставить свои три, а может быть даже пять копеек. Наконец, речь зашла о предписаниях инспекции и требований чиновников пробурить скважины для перехвата загрязненных грунтовых вод. Я видела это требование и была немного в курсе ситуации. Смысл мероприятия был в том, чтобы откачивать загрязненные грунтовые воды, очищать их и скидывать в ближайшую речку.

- Хорошо, пробурим мы эти скважины, установим очистное оборудование. Но будет ли эффект? Кто даст гарантии, что уровень загрязнения снизится? – спрашивал Шустов.

- На самом деле, основная проблема тут не в эффекте от мероприятия! – я почему-то невнятно пропищала от волнения.

Все присутствующие повернули головы и уставился прямо на меня.

- Что? Повторите, Вас не слышно! – гаркнул Шустов.

- Основная проблема не в эффекте от мероприятия! – сказала я намного громче – В ваших условиях очистить грунтовые воды от тяжелых металлов практически невозможно. Это оборудование будет стоить бешенных денег. На выходе все равно будут превышения, а раз сброс предлагается производить в реку, то это будут постоянные штрафы. Цель этого мероприятия именно штрафы.

- Понятно. Вы можете обосновать, что это мероприятие не эффективно в виде письма?

- Это затруднительно, потому как по подземным водам вполне можно получить положительный эффект, если правильно выполнить изыскания и определить точки. А вот вопрос очистки вод чиновников мало волнует, в теории он возможен, а сколько это будет стоить их не интересует.

- Какие у нас есть варианты? Мы можем отказаться от этого мероприятия?

- Есть два варианта. Первый вариант — это длительный срок находиться в стадии разработки проекта. Главное – не бездействовать. Можно годами проводить изыскания и опыты, переписываться с чиновниками, приглашать их на совещания, разрабатывать проектные решения и десятки раз направлять их на экспертизу, получая отказы. Одни из наших Заказчиков согласовывали проект в течение 5 лет, и это далеко не предел.

- Второй вариант? – спросил Шустов.

- Второй вариант выполнить мероприятие частично. То есть провести изыскания, пробуриться, но подземные воды не очищать и не сбрасывать в реку, а подать в технологический процесс. Конечно, при условии, что они подойдут, что опять же определяет место бурения – я многозначительно улыбнулась – Таким образом, Вы сократите объемы забора свежей воды из реки, и соответственно, платежи. Если назвать это мероприятием по снижению загрязнения подземных вод, а не строительством системы водоснабжения, то платить за эту воду Вам не придется.

- Такая система внедрена где-либо?

- Да, есть одно предприятие, где подобный вопрос решен именно таким образом. Название сейчас сказать не могу, по причине конфиденциальности, но с разрешения их руководства я Вам предоставлю позднее контактную информацию.

- Ваша компания разрабатывает такие проекты?

- Наша специализация немного иная, но технологическую часть мы на себя можем взять. Гидрогеологию лучше отдать крупной фирме, у которой есть большая база и специалисты старой закалки.

Валера легонько пнул меня под столом, и я поняла, что пора заткнуться. Дело сделано, перегибать не нужно. Показывать мою халтурную презентацию не пришлось, и я успокоилась. Я заметила, что присутствующие в кабинете меня рассматривают, кто с любопытством, кто со злобой, кто-то хитро улыбался. После совещания Валера был в очень хорошем настроении, и мы поехали в дорогущий ресторан на обед.

- Шустов нас запомнил! Это просто отлично! Но есть нюанс.

- Какой? – спросила я.

- С такими заявлениями о чиновничьих «разводах» следует быть осторожней.

- Да, понимаю. Но я должна была зацепить его чем-то.

- Зацепила, и хватит. Но ты молодец! Я думаю нас еще будут приглашать много раз.

Через несколько дней я поехала в управление к госслужащим по текущим рабочим вопросам. В управлении работала замечательная девушка Катенька, которая числилась сарафанным СМИ без цензуры. Я заметила, что Катя в этот раз имеет довольно замученный вид.

- Кать, привет! Чего ты невеселая? Работой завалило? – улыбнулась я.

- Дааа… – скривила лицо Катя в сторону кабинета шефа – Шеф не в духе! Все мозги уже проел. Пойдем выйдем.

Мы вышли из кабинета и пошли в сторону кофейного автомата.

- А что случилось?

- Да тут такое дело! Было, значит, в компании N большое совещание. Ну и выяснилось, что компания наняла какую-то мерзкую бабу, въедливую такую суку. Мы столько времени пытались заставить их построить очистные сооружения, ну ты же в курсе. Так вот эта бабища сказала, что очистные не нужны, а воду якобы в оборот забирать. Представляешь?

- Эмм, ну а что плохого в этом?

- Да шеф-то поставщика очистных подобрал! Это ж его друзья! Ну ты понимаешь… Столько времени пытались продавить это, а тут какая-то мразь все портит. Откуда вообще эта сука взялась! Вот шеф теперь который день уже злой, в отпуск меня не пускает.

- Кать, а откуда такая инфа-то? Кто-то из ваших был на том совещании что ли?

- Да нее, зачем? Есть там свои люди просто.

В офис я возвращалась в большой задумчивости. С одной стороны, меня веселило то, что я осложнила, и, возможно, сорвала будущую сделку по очистным на несколько миллионов евро. Мне было приятного от того, что я, вероятно, помешаю чиновникам нагреть ручки на этом деле и загубить реку. Но где-то внутри было ощущения тяжести… такое липкое, тягучее… у нас ведь и за 1000 баксов можно трубой по башке получить, не то что за такие вещи.

Валера был прав, нас стали иногда приглашать на совещания в качестве консультантов, меня заваливали письмами и обрывали телефон, но все это было очень и очень хорошо. На одном из совещаний я заикнулась Шустову, что у нас проблема с доступом на объекты, пропуск оформляют очень долго, и оперативно приехать не всегда получается. Шустов мне ответил, что этот вопрос решаем, и распорядился оформить нам постоянный пропуск. Когда я составляла письмо в службу безопасности, то подумала, что было бы неплохо включить в список не только меня и Валеру, но и всех наших ребят, которые выезжают на объекты. Неделю я напоминала коллективу принести мне фотографии, но потом психанула и на «чисто-русском» попросила, чтобы они таки перешли дорогу и сфотографировались в салоне. Вскоре заветные зеленые карточки были получены, и я раздала их ребятам и девчатам.

Через неделю водитель с улыбкой спросил:

- Слушай, а что это за пропуск такой?

- Постоянный пропуск действует по всем филиалам, а что?

- Да охрана странно реагирует. Как только пропуск покажешь, бегут шлагбаум открывать только пятки сверкают. И еще нас не досматривают. А когда мы выезжаем, то они видят нас издалека и сразу шлагбаум поднимают, чтобы мы даже не останавливались.

- Хмм. Забавно, а я-то думаю, чего в офисах охрана кидается мне двери открывать. Пропуска мне в головном офисе выдали.

- Наверное, они думают, что начальство приехало! – заржал водитель.

- Так, только давай без хищений, хорошо? Если услышу, что хоть полкирпича спиздили, скажу Валере, чтобы изъял пропуска.

- Обижаешь!

Мы с Сашкой стали мотаться по филиалам изучая ситуацию на рудниках, фабриках и комбинатах. Мы искали основания для разработки небольших проектов. Приехав на очередной рудник и изучая план с опасными зонами, мы заметили, что внутри одной из таких зон находится несколько жилых домов. Отработка месторождения там была комплексной, то есть сначала был карьер, а потом пошли шахтой. Опасные зоны означали, что внизу находится выработка, и поверхность в один прекрасный момент может провалиться.

- А чего у вас дома в зоне обрушения делают? Судя по состоянию там люди живут. – спросила я.

- А, так это старые дома, вахтовый поселок когда-то был. Мы его расселяли, и вот, несколько домов осталось. – ответил директор рудника.

- Почему их не снесли?

- Пытались, но там живут цыгане, и они против сноса. Кстати, вы близко не подъезжайте, они отстреливаются.

- Эээ... а если обрушение произойдет? Люди же могут погибнуть!

- Какие люди? Я же говорю, цыгане там живут! – заржал директор.

На другом руднике поднялся сильный ветер и меня чуть не сдуло со смотровой площадки в карьер. Сашка успел поймать меня за шиворот. Ограждения на смотровой кто-то давным-давно сдал в пункт чермета.

Приехав на очередную фабрику, мы попали на серьезный инструктаж по технике безопасности.

- У Вас всегда такой серьезный инструктаж по ТБ? – спросила я потом у женщины, которая выдавала нам спецодежду и СИЗ.

- Нет, только третий день. – она грустно вздохнула.

- Что-то произошло? Проверки?

- У нас был смертельный случай. Послали женщину убирать около конвейера, порода там осыпалась, а конвейер останавливать не стали… Ну и… Господи! – работница отвернулась к стене – растащило ее кишки по всему конвейеру...

- Какой ужас! – я невольно поднесла руку к губам.

- Горе… Она идти туда не хотела, так плакала. Но начальник сказал: «Иди!». Куда денешься? Мальчик у нее остался. Семь лет.

- И что руководство?

- Да что… денег выделили. Только сын плачет. Не надо, говорит, мне ваших денег… Маму верните!

Всем доброго дня!

Я смотрю в последнее время на Пикабу стало много всяких медицинских историй, расскажу и я свою, вернее историю, которую мне поведала моя мама. История произошла лет 10 назад, в то время она работала хирургом в поликлинике, которая кроме всего прочего обслуживала работников вагоноремонтного завода. В связи со спецификой завода без травматизма не обходилось, но самая трешовая история как по мне - это история про гайку.

В один солнечный летний день пришел на прием один мужичок по имени Николай, работник того самого завода. Вот только проблема у него была не совсем обычная. По словам Николая, у них с мужиками со смены произошел спор, а сможет ли кто-нибудь из них надеть себе на член гайку? - Николай смог. Вот только снять ее обратно уже не очень то и получилось. Проведя около двух часа в безуспешных попытках к освобождению при помощи машинного масла, Николай пришел сдаваться в поликлинику.

В связи с отечностью органа снять гайку без хирургического вмешательства не представлялось возможным, о чем Николаю незамедлительно и сообщили. Стоить заметить, что у врачей довольно черный юмор, в связи с чем несчастному мужику было предложено под наркозом отрезать член, снять гайку, а потом пришить его на место, как так и было. От этих слов у Николая приключилось полуобморочное состояние.

Решить проблему врачебным вмешательством не представлялось возможный, поэтому на место происшествия были вызваны спасатели. По приезду спасателей было принято решения освободить страдальца при помощи болгарки. Процесс высвобождения сопровождался фаершоу в виде искр от соприкосновения болгарки и гайки и все это под вопли несчастного Николая, который вопил то ли от страха, то ли от обиды, то ли от того, что гайка нагревалась.

В итоге мужика удалось освободить без особых последствий для здоровья, если не считать душевной травмы. Дальнейшая судьба Николая мне не известна.

Если будет интересно, могу рассказать еще несколько историй из занимательной медицинской практики провинциального хирурга.

Всем спасибо за внимание!