Продолжение. Начало: Первая глава, Вторая глава.

3 Дочь космоса

Здесь она и покоилась, наполовину погрузившись в смердящую плесенью жидкую грязь. Под лучом фонаря, беспорядочно скользившего по дну зала, грязные перья ее кирасы сыпали неожиданно живыми искрами – белыми и желтыми, будто бы человек проник в заброшенное святилище, потревожив светом пыльные сокровища давно сгинувшей цивилизации. Пятиметровый торс Звездной Девы, покрытый чешуйками чудесного металла, полого поднимался из жижи, так что утонуть богине не грозило. От ее нижней части, где, видимо, и находились ранее все ее конечности, остались лишь обугленные останки, корявыми палками торчащие из лужи то здесь, то там, вперемешку с керамическими обломками.

Павел, задержав дыхание и мысленно сосчитав до десяти, настроил фонарь на широкий луч и еще раз осмотрел всю пещеру сверху донизу. Что же, в первом приближении все ясно: спасательная капсула, или иной небольшой аппарат, не предназначенный для самостоятельного полета, ударил в скалу, пробил свод пещеры, и вдребезги разбился о дно. Удивительно ровное оплавленное чашевидное углубление на дне пещеры, признаки которого можно различить даже несмотря на затопление, могло быть оставлено только воздействием очень высокой температуры. Что это было – взрыв посадочного двигателя или какого-нибудь накопителя энергии – человек знать не мог, но вспышка очевидно испепелила и остатки капсулы, и добрую половину тела пришелицы. Искалеченная и обездвиженная, она уже ничего не могла предпринять, на долгие десятилетия нелепо и жалко застыв подобно низверженному идолу.

И тем не менее, она была жива. Возможно, Павел специально тянул время, минута за минутой изучая ее все еще великолепную кирасу, ярким лучом зажигая просвечивающие сквозь пыль и грязь позолоченные кромки синих перьев, безуспешно пытаясь прочитать вязь золотых символов на их поверхности, скользя взглядом меж концентрическими рядами шипов, с которых на грудь богини да в грязь ниспадали траурные ленточки. Он заранее был готов увидеть ее окончательно и бесповоротно мертвую голову, с облегчением огорчиться утраченной возможности (не исключено, что первой и последней) установить Контакт. Он уже начинал продумывать формулировки для будущего отчета: "К сожалению...", "как ни прискорбно...", "мы нашли ее слишком поздно..." Потому что тот, кто видел ее тело, ни за какие блага мира не захочет встретиться с ней лицом к лицу.

Но она была жива. Предательский луч выхватил из темноты легкое, почти обморочное шевеление белесых коротеньких педипальп поверх горжета, венчавшего кирасу над рядом самых длинных шипов. Человек скользнул лучом выше, меж разведенных в стороны половин длинного раздвоенного рыла, осветив целый лес похожих на толстых червей щупалец – полых, поблескивающих загнутыми зубцами вокруг сосательных отверстий. О, да, Звездную Деву действительно можно было назвать златоглавой – повыше рыла черепообразный хитиновый щиток был покрыт золотой краской, блестящие полосы которой аккуратно огибали обильно рассыпанные по обеим сторонам спинки щитка сенсорные бугорки – размером с кулак, те таращились на человека множеством красных глазок, тянулись к нему чувствительными волосками – принюхивались? Темя же пришелицы венчала златотканая повязка, которой был перехвачен солидный пучок полужестких длинных (они достигали дна пещеры) отростков, сплошь заросших чем-то вроде золотистой шерсти.

"Ну вот и познакомились, – подумал парень. – В общем-то, она не страшнее какой-нибудь креветки... Только уж очень она большая!"

Павел извлек из внутреннего кармана чехол. Секунду спустя Перо заискрило в свете фонаря. Сотни глаз пришелицы, казалось, завороженно следили за его руками, синхронно поворачиваясь, когда он прохаживался вдоль края ямы, выискивая, нет ли способа безопасно подойти чуть ближе. Оставленный на плоском камне близ ямы фонарь широким неярким лучом освещал и человека и Деву, помимо того, давая его глазам привыкнуть к темноте после ярких сполохов света и искр. Только через несколько минут он рассмотрел фосфоресцирующие зеленые точки между щитком и рылом: скрытые в ноздреподобных углублениях, они легко терялись в более ярком свете. Словно в ответ на его взгляд, огоньки замерцали, задвигались – и вдруг "ноздри" вывернулись наизнанку; превратившись в конические выступы над рылом богини, они просто взорвались сполохами зеленого огня, такого притягательного, что человек не смог бы отвести глаз, даже если бы захотел.

Немногие рассмотрят самоубийственную стремительность линий в груде обгоревшего металла, бывшего когда-то спортивным автомобилем. Не каждый признает неприступную цитадель в нагромождениях обветренных камней. И никто не поймет, насколько же прекрасной была Звездная Дева – и в свои былые дни, и сейчас.

А он это видел! Видел, и какой она была, и какой должна быть, и какой она будет – если он поможет.

Да, она была в высшей степени интересной молодой дамой! Он как наяву увидел ее шествующей по мощеной металлическими плитами площади, и ни грязь, ни пыль не пятнали синие перья ее доспехов. Тусклый дневной свет выбивал из них белые искры неохотно, и тем заметнее были редкие, но яркие голубые росчерки – признак довольно сильного радиационного фона. Все пять ее длинных изящных многочленных ног были при ней, выстукивая одетыми в темные сеточки когтистыми лапками четкий ритм – в котором, впрочем, угадывалось едва сдерживаемое нетерпение, но это нормально для молодых эшмалеф. Ритму по-паучьи быстрой и плавной поступи вторил перезвон пластин латной юбки, что пониже кирасы полностью скрывала верхние членики ног и нижний – двигательный – отдел ее тела, как и пристало приличной девице. К лицу ей была и "военная" выправка: торс чуть отклонен назад, голова же, легко покачивающаяся на высоте десяти метров, напротив, чуть опущена, дабы молодая королева не выглядела излишне надменной.

Павел почувствовал, что это не очень прилично так пристально разглядывать даму, и попытался сфокусировать взгляд на окружавших ее смутных тенях. Повинуясь его желанию, видение несколько прояснилось, открыв его взору гвардейский отряд, сопровождавший королеву. Две тройки рослых статных воинов хищной петляющей походкой шли впереди отряда, еще одна тройка следовала на предписанном расстоянии позади. Десятый воин – капитан – шел рядом с королевой, чуть отставая от нее. И если Деве доспехи нужны были только в качестве соответствующей ее статусу одежды, то преторианцы были закованы в настоящую боевую броню. Усиленные псевдомышцами ноги глухо стучали амортизированными подошвами в машинном ритме; одетые в цельные черные кирасы могучие торсы размером с бронированный внедорожник мерно поворачивались и раскачивались, смещая центр масс в самое устойчивое положение. Склоненные к самой груди головы были скрыты массивными обтекаемыми гермошлемами – лишь капитан откинул забрало на затылок, выпростав поросшие тусклым золотом теменные вибриссы наружу – ведь королева в любой момент могла к нему обратиться. В защищенных с помощью диковинных перчаток двух передних лапках каждый воин, включая капитана, нес мощную винтовку размером с хорошее бревно, соединяющуюся посредством армированных патрубков с энергоблоком, закрепленном на двигательном отделе за спиной.

Могучая поступь многоногих титанов вселила страх и трепет в сердце человека. Пригнувшись и нисколько не стыдясь своего испуга, он желал только, чтобы преторианцы прошли мимо, не заметив его и не впечатав наглым хайлом в землю, дабы не осквернял он бесстыдным взором их госпожу. А это было еще самым безобидным, что они могли сделать – в своем видении он знал это.

Но Звездная Дева послала ему утешительный импульс: ты, добрый охотник, уже отмечен моей благосклонностью, и воины пройдут безобидно.

Тогда он пожелал увидеть хоть кусочек ее мира. И она показала. Зыбкое марево вокруг площади рассеивалось, плоские крыши циклопических зданий протянулись до горизонта и дальше, сплошной металлической чешуей покрывая планету; поднимающиеся со стеклянного радиоактивного дна ущелий башни пронзали стратосферу, а темные горы вдали вдруг превратились в космические орудия. Потрясенный брутальной мощью эшмалеф человек поднимал взгляд все выше, где в недосягаемой дали, но такие близкие, будто до них можно дотянуться рукой, в ореолах голубой плазмы парили... о, Господи Боже... им нет числа... левиафаны... как я могу оправдать...

Оглушенный телепатическим ударом парень рухнул на пол в экстатических судорогах. Пена срывалась с его губ, пока он кричал что-то нечленораздельное, но невероятным усилием воли он все равно поворачивал голову, чтобы смотреть на Звездную Деву. Та же, поспешно пригасив свои гипнотические огни и спрятав их за подвижным сегментом щитка, выбросила из укромной ложбинки между половинками рыла белый влажный хоботок – слабо, бессильно, будто пытаясь двигать онемевшей конечностью. Изгибаясь и удлиняясь, тот неуклюжими рывками двинулся к человеку – сначала цепляясь за пластины кирасы, затем увязая в грязи, но все же неуклонно приближаясь к своей цели.

Человек подполз к самому краю ямы, чтобы хоть немного облегчить пришелице задачу. Целая вечность прошла для обоих, прежде чем хоботок вскарабкался по крутому уклону и, вывернув наизнанку кончик, вонзил толстую костяную иглу за ухо человека. Еще несколько минут слишком сильно растянутый хоботок конвульсивно сокращался, будто проталкивая что-то сквозь себя. Потом и человек и дочь космоса, наконец, замерли.

Через полчаса Павел поднялся на ноги, аккуратно отцепил и положил на землю хоботок, и, не взяв даже фонаря, шатающейся походкой побрел к выходу из пещеры. Перо осталось лежать в пыли. В неподвижном свете оно уже ничем не отличалось от других многочисленных обломков.

Продолжение следует.

Автор: Коммандер Стась (CMDR Ctacb)

ВК: https://vk.com/public_cmdr_ctacb

Мракопедия: https://mrakopedia.net/wiki/Участник:CMDR_C

Продолжение. Первая глава здесь.

2 Перо Златоглавой

Солнце давно перевалило через высшую точку и клонилось к закату. Пробирающийся по небольшому ущелью Павел протирал лоб намоченным платком, обдумывая свое нелегкое положение. Хоть утро и выдалось очень свежим, но днем солнце вспомнило о своих летних обязанностях и отрабатывало долг сразу за несколько последних прохладных дней, так что, парню пришлось скинуть куртку – конечно же, внимательно проверив, чтобы клапан внутреннего кармана был надежно закрыт. В воде недостатка не было: хоть литровая спортивная бутылка и опустела давным-давно, но среди дальних рядов скал обнаружилось множество ручьев и ключей, дававших непривычно чистую, хоть и немного жесткую воду. Благодаря избытку воды скалы и ущелья не знали недостатка и в растительности, в тени которой можно было отдохнуть, когда полуденное солнце стало жарить совсем уж немилосердно. Достигнув же границы гряды, Павел увидел сквозь обвал густой лес на северной равнине и вдохнул полной грудью того самого хвойного воздуха, который с пары вдохов повышает настроение даже самому грустному человеку.

А грустить Павлу было от чего: чистая вода, свежая зелень и вкусный воздух – вот и все, что он нашел полезного в местных горах. Он совсем не рассчитывал, что поиски придется вести в таких обширных труднопроходимых землях. Даже целой подготовленной группой горы можно было прочесывать неделями, но группу ему никто не даст. Все вело к тому, что придется возвращаться не солоно хлебавши, истоптав ботинки, возможно, в считанных метрах от разгадки.

Шел он, по сути, наугад. По завету бабы Нади сначала направился в самую даль, в "не топтанные" места, а потом пошел вдоль "крепостной стены" с запада на восток, внимательно осматривая скалы на предмет наличия обещанных пещер. Пещеры он нашел, но первая через двадцать метров закончилась глухим тупиком с такими узкими протоками для воды у самого дна, что туда не пролезла бы и собака. Вторая же закончилась аркой, через которую он вышел наружу к тому самому обвалу. Все остальные отверстия в скалах были просто ключами, действующими или пересохшими в разгар лета.

Несмотря на неудачу, в деревню возвращаться не хотелось. Он подумывал пройти до конца "стены" и потом поискать себе место для ночевки, чтобы с утра продолжить поиск. Несколько дней на лоне природы станут хоть каким-то утешением для парня, которого по возвращении ждут крупный втык и неприятные разговоры.

Примерно на середине гряды ущелье было прервано большим спуском на север. Возможно, здесь давным-давно случился крупный оползень, либо в еще более давние времена, доисторические, протекала река. Как бы то ни было, одна из скал в ряду отсутствовала, и по гладкому пологому склону можно было спуститься к лесу. Почему бы и нет? Возможно, он что-нибудь найдет снаружи маленькой горной страны.

На спуск ушло пол-часа, в течении которых он шел в тени восточной стороны циклопической скалы, и даже немного продрог и надел куртку. Спустившись же вниз, он увидел куда более привычный для горожанина равнинный лесной пейзаж и немного воспрянул духом. Направление он взял назад на запад. Места здесь и вправду были замечательные: зеленое море с одной стороны, и ряд неприступных скал, больше напоминающих мертвую клыкастую челюсть чудовища, чем крепостную стену – с другой. Скалы то вздымались вертикально, подпуская к себе лес почти вплотную, то выезжали каменистыми склонами на равнину, затрудняя путь. Попрыгав по такому склону с камня на камень, парень спустился к подножию очередного вертикального "бастиона", под которым валялось лишь немного крошева. Попинав обломки носками ботинок, Павел собрался было двигаться дальше, но внезапно замер. Среди обломков были странные... очень знакомые.

Он поднял белоснежный, закопченный с одной стороны черепок с земли и покрутил в руках. Керамика. Нет, не обожженная глина, не фарфор. А такая керамика, которой впору одевать космические корабли. Подобную он оставил в сейфе в кабинете. Подобную, наверняка, передала баба Надя почившей с миром кузине Зиновьева.

Покрывшись холодными мурашками, Павел внимательно оглядел скалу – неприступную твердыню, куда и со снаряжением-то опасно лезть. Соседние скалы смыкались почти вплотную – не пройдешь. Ему оставалось только отсчитать нужную скалу – пятую в ряду, и едва ли не бегом припустить к тому пологому спуску.

Задыхаясь, он вновь влетел в ущелье и остановился в оранжевых лучах низкого солнца. Он оглянулся на лес. Ощущение полной нереальности происходящего вдруг овладело им.

В мире ничего не изменилось: лес рос, скалы стояли, ближайший ручей – журчал. Но все уже было по-другому. Он почти нашел "храм", чем бы тот ни был. Неужели – это взаправду?

Павел расстегнул клапан и достал из кармана матерчатый чехол от завалявшего на антресолях старого CD-плеера. Аккуратно извлек Перо и подставил то под лучи закатного Солнца. Синий металл с позолоченными кромками и вязью золотых символов вспыхнул небольшим снопом желтых искр – не иллюзорных, а самых настоящих. Он повертел Перо в солнечных лучах, и оно послушно дало новые искры. Одна искра, белая, даже медленно покрутилась по спирали, прежде чем угаснуть.

Нет, все правильно. Есть Перо. Значит, есть и храм. И Павел не станет по-страусиному прятать голову, лишь бы сохранить свой скучный рациональный мир.

∗ ∗ ∗

Павел не сразу понял, в каком месте ему предстоит работать. Молодому офицеру все это казалось таким значительным, важным, даже величественным. Первое время он легко прощал департаменту и его сотрудникам все недостатки. Разве не затем он нужен, чтобы научиться и сделать все лучше?

Но реальность немилосердна к молодым романтикам. В конце концов, парень осознал, что его департамент – просто синекура, куда отправляют дожидаться пенсии высокопоставленных, но тупых. В этом было даже что-то оптимистичное: значит, система еще не сгнила, у нее есть механизм для оздоровления. Только Павлу от этого было не легче – ему предстояло быть рабочей лошадкой для старперов, которые не прочь сесть на шею и свесить ноги. Оставалось только скрепить сердце, честно выполнять работу – преимущественно, бумажную – и дожидаться возможности выслужиться.

И такая возможность, как ему показалось, ему в конце концов предоставилась.

Поручили ему разбирать документы одного старого сотрудника, который дослужил аж до деревянного ящика. Большая часть документов не представляла никакого интереса, но вскоре Павел обнаружил старое письмо из одной ведомственной лаборатории, название которой приводить до сих пор опасно. Судя по всему, когда-то департамент передал на исследование какие-то образцы, да такие, что в дело встряли вояки и... чтобы узнать подробности, Павлу пришлось просидеть за бумагами и телефоном много дней. В конце концов цепь свидетельств сложилась в буквально фантастическую историю.

Давным-давно, в шестидесятых годах прошлого века, в одной из удаленных частей Союза из ниоткуда, из дырки от бублика вдруг появился некий "пророк", гражданин Зиновьев М.В. Был он абсолютно безумен, и смысл его доктрины понять было сложно. Судя по всему, Зиновьев был убежден, что в каком-то храме он повстречал Златоглавую богиню, которая явила ему космические откровения и одарила чудесной реликвией – Пером Златоглавой. Дальнейшая информация состояла из дикой смеси научной фантастики и апокалиптических пророчеств, повествующих о зловещих "дэвах" (похоже, что-то из "Авесты") и "ангельском воинстве", битва каковых грядет в скором времени. Что же, научные и космические успехи Союза, положенные на не до конца вытравленное религиозное мышление, вполне могут дать тему для бредовых видений бедного шизофреника. Но с этого все только начиналось.

Зиновьев до конца жизни ускользал от внимания силовых ведомств – документально подтвержденное плачевное состояние психики служило ему надежным щитом, какую бы ересь он ни нес. Особо смущать умы соотечественников ему не давали, при первых признаках обострения отправляя подлечиться.

Лишь в восьмидесятых вскрылось это досадное упущение.

Зиновьев умер в психбольнице в разгар брежневского застоя. И вскоре некие вороватые личности нашли его тайное святилище. Зиновьев подрабатывал на строительстве одного местного завода и обнаружил (или обеспечил) лазейку в подвал. Подвалом или каким-то помещением это на самом деле не являлось, просто под одним строящимся цехом с одной стороны был слабый грунт, и рабочие вбили в землю сваи, оперев на них плиты перекрытия, так что до земли оставалось более двух метров расстояния. Туда и проникал Зиновьев, превратив дальнюю кирпичную стену в подобие алтаря со множеством корявых неразборчивых рисунков. А в потайной нише горе-воришки обнаружили ту самую реликвию, за бесценок сбагрив ее скупщику.

Перо пошло по рукам. Были среди его владельцев и цеховики, и начальники. Да только внимательно присмотревшись к безделушке, владельцы предпочитали избавиться от нее. К счастью, Перо не ушло за границу: то ли перевозчиков не нашлось, то ли в цене не сошлись. В департамент Перо попало уже в восьмидесятых. Дальнейшая история вызвала неприятное недоумение Павла.

Сначала предмет вызвал большой интерес департамента, развернулось широкомасштабное расследование, и число реликвий пополнилось обломками керамики неизвестного состава и происхождения, которые в свое время не заинтересовали тех давних грабителей святилища. Собственная лаборатория департамента не смогла полноценно исследовать артефакты и передала их более серьезной лаборатории. Там были получены такие результаты, что в дело вмешались военные, придержав как предметы, так и документы. Да только, на этом все и закончилось. Ответственные люди департамента кто умер, кто был переведен, а потом и вовсе стало не до того – рассыпалась сама страна. Военные же, кажется, и сами не знали, на что пытались положить лапу, благополучно забыв об этом деле. Достойный сюжет для какой-нибудь "Идиократии".

Павел не мог оставить все это просто так. Его департамент, будучи организацией-правоприемником старого советского департамента, все еще имел право получить назад свои образцы и результаты исследований. Собрав и заверив нужные документы под предлогом приведения в порядок архива, он через череду мытарств получил ящик с образцами и несколько папок бумаг.

Тогда его мир сдвинулся. Перо было, черт побери, настоящим! При резкой перемене освещения или даже при изменении угла падения света оно производило сгустки холодной плазмы, энергия которых была больше поглощенной энергии. Еще более активно его поверхность реагировала на ионизирующее излучение. Изучению этого феномена и выяснению состава артефакта было посвящено несколько сотен страниц текста, но единственное, что удалось установить точно: изделие является композитным, с внешними слоями из сложного сплава редких металлов и сердцевиной из сверхлегких неопределимых веществ. Источник энергии и причины наблюдаемого феномена остались неизвестными. Символы на поверхности расшифровке не поддаются, а вот золото оказалось самым обычным чистым золотом, даже чуть подплавленным. Керамические черепки были куда менее чудесными, за исключением того, что такая легкая и прочная керамика не была известна науке, как и не был известен способ ее производства.

Павлу стоило больших усилий, не вдаваясь лишний раз в подробности, убедить начальство поручить ему небольшое расследование. Чудесное Перо он взял с собой. Просто не хватило духу оставить в сейфе.

∗ ∗ ∗

Пополнив запасы воды, Павел скорым шагом направился к нужной горе. У подножия было несколько ключей, но входов в подземелья он не обнаружил. Изучив крутой южный склон, он обнаружил потеки извести. Значит, вода могла проливаться откуда-то с более высоких уступов, на которые с некоторым риском можно было подняться без снаряжения. Через некоторое время он достиг большого уступа, на краю которого было что-то вроде высохшего озерца. Питалось оно, скорее всего теми вон пересохшими руслами ручьев, что протянулись от густых зарослей под крутым склоном. Просто стоки дождевой воды, или там может быть вымытая водой пещера? Ровная поверхность озерца была покрыта следами птичьих лапок и змеиных брюшек, и Павел не стал портить эту летопись природы, направившись к зарослям по травянистому берегу.

За зарослями он обнаружил большую глубокую яму, спустившись на дно которой по своеобразной каменной лесенке, Павел увидел полутораметровый вход в подземелья.

Солнце уже совсем склонилось к закату, окрасив верхушки кустов в красный цвет; у входа же в пещеру и вовсе была почти ночная темень. Следовало возвращаться к подножию и заночевать. Да только, не все ли равно ему под землей, день или ночь снаружи?

Все же, парень решил выделить полчаса на исследование пещеры, не углубляясь особо в лабиринты, если таковые здесь есть.

Пещера вскоре немного расширилась, позволив Павлу идти в полный рост. Больших ответвлений ему не встречалось – все другие пути были так низки и малы, что при всем желании нельзя было заблудиться на единственной проходимой пешком дороге. Шел он не быстро, внимательно изучая стены в ярком свете фонаря и не забывая смотреть под ноги. Минута за минутой природный коридор просто вел его вглубь горы, несильно изгибаясь то в одну, то в другую сторону. Никаких признаков присутствия крупных животных Павел не видел, как и никаких признаков разумной деятельности.

Он уже довольно далеко углубился в гору, по ощущениям, пройдя ее середину, когда услышал это. Низкий раскатистый гул, плавно переходящий в монотонный рев, вскоре распадающийся на дьявольское стаккато, в свою очередь, оканчивающееся громким стрекотанием. Спустя секунду глухой тишины все повторялось заново, с неуловимыми изменениями в тоне, тембре, интервалах. Даже самый большой знаток контркультуры не назвал бы это музыкой, но, чувствуя продирающие до костей инфразвуковые вибрации под диафрагмой, Павел знал, что это песня. Песня о бесконечном одиночестве на дне глубокого темного океана.

Песня закончилась, и парень понял, что не может вспомнить где находится. Добрых пять минут ему потребовалось, чтобы отдышаться и прийти в себя.

Это не шум обвала. Может, где-то проседает грунт, и вода выжимает воздух через узкие "трубы" пещер? Как бы то ни было, звук шел спереди и как будто снизу.

Скрепя сердце, Павел двинулся вперед. Мелкие ответвления и щели попадались все чаще, а через пятьдесят метров тоннель задирался вверх и распадался на многочисленные известняковые промоины. Но сбоку от еще проходимого участка тоннель открывался в некую полость. Посветив фонарем, Павел обнаружил перед собой большую яму, по стенам которой он спустился на горизонт ниже. Там он выбрал самый крупный тоннель, ведущий на север и через пару минут оказался на первой серьезной развилке: можно было пойти либо вперед, либо свернуть на восток. Впрочем, долго выбирать не пришлось. В стене тоннеля он обнаружил хорошо знакомые куски белой керамики, вбитые в известняк как картечь. И, если пренебречь возможностью рикошета, то обломки прилетели из восточного тоннеля.

Восточный тоннель открывался в подземный зал. Можно сказать, даже в подземный концертный зал: парень оказался на своеобразной каменной сцене, приподнятой на полтора метра от пола пещеры. Видимо, это был единый кусок твердого камня, который не смогла проточить вода. Невдалеке в своде пещеры можно было различить красноватое пятно – значит, он достиг северного склона и наблюдает последние лучи солнца сквозь какую-то дыру. Павел направил фонарь на влажное дно пещеры.

Продолжение следует.

Автор: Коммандер Стась (CMDR Ctacb)

ВК: https://vk.com/public_cmdr_ctacb

Мракопедия: https://mrakopedia.net/wiki/Участник:CMDR_C

"Плоть металла слабей.

Плазма крови моей

Обращается в лед,

И металл устает.

Разум наш принимает

Бесконечность войны,

А душа убегает

В техногенные сны."

"Усталость металла", Otto Dix

1 Забытая легенда

Павел покидал деревню по северной дороге, поудобнее приладив за спиной походный рюкзак и сунув в зубы самую сочную травинку, что попалась ему в палисаднике бабы Нади. В столь ранний час деревня казалась заброшенной: стояла непривычная для горожанина тишина, прерываемая лишь простодушным чириканьем птиц да изредка накатывавшим шумом яблонь, тревожимых ветром, что гулял меж серых покосившихся домиков. Это, конечно, было обманчивое впечатление. Вскоре идиллия взявшей свое живой природы была нарушена звяканьем цепи какого-то барбоса, возгласами деревенских бабок у разделяющего участки заборчика, а на самом выходе из деревни за Павлом с интересом наблюдали потрепанного вида девицы: обе они, наверно, нечасто встречали городских парней, еще и таких симпатичных. Откуда в этой Богом забытой глуши вообще молодежь взялась? Может, сосланы к бабушкам? Если возвращаются с гулянки, то почему с северной стороны? Затянувшийся пикничок в горах? В любом случае, пардон, дамы, у меня нет времени на шуры-муры... Да и не выпью я столько.

Через пару часов грунтовая дорога вышла из леса и свернула к брошенным карьерам, а Павел ступил на выгоревшую под солнцем траву большой пустоши (бывших полей?), что отделяла его от гор: поднимаясь в нескольких километрах все более высокими скалистыми холмами, ряд за рядом истрепанные временем старые горы тянулись далеко за горизонт, где, если верить картам и спутниковым фотографиям, многокилометровой избитой крепостной стеной обрывались в зеленое хвойное море.

И сейчас у Павла не было ощущения, что он приближается к разгадке. Перед ним лежало такое не паханное поле работы, что впору было отчаяться. Но он нащупал во внутреннем кармане куртки бархатный чехол и решил положиться на удачу. Раз уж так далеко зашел, глупо было бы развернуться и уйти. Тем более, не хотелось уступать тому сумасшедшему бедолаге, с которым в мир пришло никем не замеченное чудо.

∗ ∗ ∗

На бабу Надю он вышел не без приключений. Сперва ему пришлось лететь в областной центр, в их филиал, где он смог заручиться поддержкой и уточнить свою легенду, а из города он отправился в райцентр, называющийся городом только по недоразумению, и последовательно прошел через сонные болота горсовета, полиции, местной газеты и краеведческого музея. Возможно, ему следовало действовать более официально и открыто, но и его легенда неплохо работала: хоть провинциальные чиновники и начальники и считали своим долгом по-шпынять и по-мурыжить столичного аспиранта-религиоведа, но в каждом учреждении находился хоть кто-нибудь, кого могли заинтересовать исследования Павла. Мир не без добрых людей. Или, лучше сказать, не без скучающих людей?

Секретарь по культуре Вячеслав (так он просил себя называть), которого Павел не застал в день прибытия, а на следующий день заставил себя ждать до обеда, оказался неплохим парнем. Просмотрев заметки Павла и взглянув в его сопроводительные документы, Вячеслав позвонил своему другу из полиции и попросил помочь аспиранту, чем возможно. Разумеется, это было уже после того, как Павел под три стакана чая выслушал часовые словоизлияния секретаря о загибающейся культуре района, отсутствующем как отрасль туризме ("а какие у нас здесь места!") и социальных проблемах окружающих деревень.

Старлей Захаренко, несмотря на рекомендации, встретил Павла настороженно. Находящиеся в полном порядке документы и сопроводительные письма, казалось, только укрепили его подозрения, что он имеет дело с американским шпионом. Однако, совершив звонок в институт, в котором якобы работал Павел, полицейский расслабился и даже расстегнул китель, как бы приглашая молодого ученого к обстоятельной беседе.

Старлей познакомил его с бывшим советским милиционером Петровым, давно находящимся на пенсии, но все еще пребывающем в здравом уме и твердой памяти. Петров, конечно, был не настолько стар, чтобы застать начало дела Зиновьева воочию, но он позже, уже будучи младшим лейтенантом милиции, участвовал в подготовке и передаче его бумаг в область. Почему же милиционер помнил это все пятьдесят лет? Да, просто напросто, в те времена самопровозглашенный пророк каких-то космических религий действительно был чем-то необычным. Это уже много позже всякие сектанты и сатанисты полезли, как грибы после дождя. А для проживающих в сонной глуши непуганых советских граждан все эти россказни про Златоглавых богинь да Звездных Дев могли стать темой дня. Космическая тема, опять же, в те дни была особенно популярной.

У Петрова в домашнем архиве нашлись и фотографии "пророка" Зиновьева, которых еще не видел Павел. Были и копии писем, которые Петров в свое время готовил областному начальству и КГБ. Были и сообщения из психлечебниц, через череду которых прошел Зиновьев. И, самое интересное, были и полученные "по дружбе" копии протоколов обыска гэбистами дома и всех возможных мест пребывания Зиновьева.

Все эти замечательные документы и фотоматериалы старый милиционер добродушно разрешил отсканировать на компьютере внука. Похоже, старик был только рад, что не кто-нибудь, а наука взялась за одно из первых дел его молодости.

Имея поддержку двух стражей порядка и секретаря горсовета, было делом техники получить доступ к архивам газеты, единственными помехами были только провинциальные безалаберность и необязательность сотрудников. Да еще найти хоть что-нибудь в архивах было нелегкой задачей – какое-такое микрофильмирование в советской глубинке? Но, надышавшись бумажной пылью, Павел все же добавил немного материала к своим заметкам. Разумеется, интересовали его имена и явки, а вовсе не "соцреалистичное" содержимое газет, которое он и так прекрасно представлял себе.

Далее, ниточка протянулась к двоюродной сестре Зиновьева, работавшей сначала в Доме Культуры родной деревни, затем в Краеведческом музее в райцентре. Бабуля уже давно в лучшем мире, но в начале девяностых, на волне "теперь можно" она готовила экспозицию по религии и запрещенной культуре района советских времен. И, по слухам, "пророку" Зиновьеву там было уделено большое внимание и даже представлены какие-то вещественные свидетельства. К сожалению, на чудовищной фотографии в газете ничего нельзя было рассмотреть.

Удивительно, но именно в Краеведческом исследования Павла ровным счетом никого не заинтересовали. Точнее, никого из тех, на чью помощь он рассчитывал. С несколькими молодыми сотрудниками и сотрудницами Павел неплохо пообщался, но они слышали о Зиновьеве либо краем уха, либо вообще ничего. И они ничего не решали. Толстая директриса же, кажется, в гробу видала какого-то столичного выскочку, многословно, презрительно и с обильным упоминанием абсолютно неизвестных парню бюрократических реалий обосновав, почему он должен выйти за дверь и никогда не возвращаться. Павел не мог так просто отступить и как-то уболтал директрису хотя бы спросить у завхоза насчет тех экспонатов. Но завхоз не отвечала по внутреннему телефону, так что директриса отправила парня поискать ее самостоятельно. Завхоз таки встретилась ему в коридоре, но на его слова ответила красноречивым взглядом и исчезла, напоследок отфутболив его назад к директрисе. "Но я у нее уже был..." – растерянно сказал Павел закрывшейся перед его носом двери.

Но мир не без добрых людей. Видевшая эту сцену из противоположного конца коридора пожилая сотрудница подошла к потерянному парню и сказала, что экспонаты в свое время были получены сестрой Зиновьева от жительницы одной из самых удаленных деревень района, которая была знакомой ("Если вы понимаете, о чем я, молодой человек") незадачливого пророка, и первой встретила его в тот день, когда он был "оглашен".

Вот это было что-то новенькое! Никакая такая знакомая не упоминалась среди вороха документов и свидетельств, известных Павлу. Имея нескольких сочувствующих "где надо", встретиться с ней было делом времени, лишь бы она еще была жива. Полицейский Захаренко быстро навел справки и получил фамилию и адрес, а секретарь Вячеслав организовал парню дорогу с утренней оказией.

Дорога вышла нудной и долгой, шоферу старого грузовичка еще нужно было сворачивать по рабочим делам, а потом машина немного поломалась, а в другом месте завязла в неизвестно откуда взявшейся грязи. К вечеру они достигли какого-то колхоза, где после неуютной ночевки шофер передал парня по эстафете своему коллеге, и тогда Павел узнал, что предыдущий день был разминкой, так как новый шофер оказался подвыпившим, говорливым как баба, а его драндулет, казалось, еще застал мамонтов живыми.

Как бы то ни было, к вечеру второго дня пути Павел достиг маленькой деревни на краю Ойкумены и, пройдя через деревянную калитку в никем не охраняемый дворик, постучался в дверь бабы Нади.

К счастью, старушка оказалась вполне адекватным человеком, и потому пригласила интеллигентного парня с важным делом и перспективой оплачиваемой ночевки к скромному ужину и вечернему чаю.

За чаем Павел изложил ей свою легенду и свое дело.

Он – аспирант московского института, пишет кандидатскую по малоизвестным культам советских времен, очень заинтересован историей забытого пророка Зиновьева, с кем, как ему стало известно, баба Надя была знакома в молодости и даже видела какие-то культовые предметы или другие свидетельства культа.

Он посетовал на нетерпимость тогдашних властей и незавидную судьбу Зиновьева, и поманил бабу Надю перспективой увековечивания ее имени на страницах пусть и скромного, но самого настоящего научного труда. Между делом парень даже показал ей в ноутбуке черновики будущей диссертации и обширную базу материалов, в расчете, что она тогда не примет его за какого-нибудь плутоватого агента коллекционеров, пытающегося выцыганить у нее памятные предметы.

А она и не думала ничего такого. Услышав, что Павел хотел бы узнать у нее о неком таинственном храме, где Зиновьев встретил свою Златоглавую богиню, так же известную как Звездная Дева или Дочь космоса – каковой храм так и не был обнаружен за все шестьдесят лет после "просветления", хотя милиция и КГБ перетрясли все действующие, переоборудованные или тайные храмы и другие притоны "опиума для народа" – баба Надя лишь усмехнулась и покачала головой:

– Не там ищешь, внучек. Все те храмы на юге, а Мишка... Зиновьев пришел тогда с севера.

– С севера? Но ведь там ничего нет... – удивился Павел. И действительно, судя по картам, к северу от деревни была безлюдная пустошь. Пустота... вполне достаточная, чтобы вместить небывалое.

– Там есть горы. И пещеры. Мишка еще в детстве начитался какой-то приключенческой муры, вообразил, что сможет найти какие-нибудь древние цивилизации, потерянные миры. А у нас как раз место такое поблизости – подходящее. Вот он и совершил несколько "экспедиций". Так мы и познакомились.

– Подходящее? Он всерьез думал, что среди холмов могло спрятаться что-то не замеченное людьми?

– Не совсем. У нас тут... в начале шестидесятых упало что-то. – задумчиво протянула баба Надя. Павел перестал дышать. – Без грохота и огня, но несколько деревенских видели дымный след и слышали далекий удар в горах. Сам знаешь, какие времена были: спутники, Гагарин, взвейтесь да развейтесь. Местные боялись, что вояки уронили что-то космическое, секретное. В газетах ничего не написали. Никто "откуда надо" так и не приехал, наверно. Вот Мишка и услыхал такие слухи, заинтересовался. Он приносил какие-то черепки... Я их потом отдала его двоюродной сестре! – спохватилась баба Надя.

– Он... не говорил, где тот "храм"? – с горящими глазами спросил Павел.

Баба Надя лишь покачала головой:

– Последняя экспедиция изменила его. Он и собственную фамилию забыл. А его россказни о чужом мире, башнях до космоса, армии архангелов – даже изустно стеснялись повторять. Но, вроде, он ходил в дальнюю часть гор. Там меньше всего натоптано.

Они еще немного поговорили о том, о сем, потом баба Надя устроила Павла на ночлег. Когда он вернулся из сортира во дворе и собирался зайти в выделенную ему комнату, баба Надя тихо окликнула его и сказала:

– Я видела Перо. Это ведь все взаправду. Не ходил бы ты туда, милок. А то вернешься... как он.

Павел задумчиво кивнул и отправился высыпаться. Завтра предстоял долгий день.

Продолжение следует.

Автор: Коммандер Стась (CMDR Ctacb)

ВК: https://vk.com/public_cmdr_ctacb

Мракопедия: https://mrakopedia.net/wiki/Участник:CMDR_C

Бессмертие.

-Здравия желаю товарищи читатели, сегодня мы обсудим что такое бессмертие и хотите ли вы его? Могу придумать небольшой рассказ, но смысл сказок про вампиров, нежить, некромантов, богов. Ах ещё духи тоже ведь бессмертные твари, так ещё призраки, эльфы.

Бессмертие что оно влечёт, оно избавляет тебя от страха перед смертью, но пройдёт пару веков и думаю ты сам полезешь в удавку для своей шеи. Как правило считается что тот, кто бессмертен не может умереть, они не умирают от старости, возможно их телесная оболочка давно уже мертва, возьмём в пример Некроманта, как по мне они больше всего показывают, что такое смерть, что такое жизнь и как можно добиться бессмертия, в некоторых вселенных таким занимаются колдуны и маги. Но я всегда любил этих угрюмых одетые в чёрные одежды, посох, кинжал, книга мёртвых, различные пентаграммы. Так вот, что такое бессмертие, вам расскажет мой приглашённый гость, хлопайте в ладоши, не хотите? Боитесь? Кого? Ах, вы боитесь некроманта, понимаю, что вы выкрикиваете имена жрецов, вы их не боитесь, как же это нелепо, ведь они могут поддаться искушению дьявола и начать покланяться ему, забирая ваших детей, тревожа могилы и кто же вам нужен, да тот, кто посветил себя жизни и смерти.

Рассказчик с улыбкой на лице обошёл костёр и когда все замолчали, он продолжил свою повесть.

-Хоть эти дураки так не чему и не научатся, почему я это знаю? Спросить меня вы можете, но ответ вам уже не нравится, верно? Ведь ты же знаешь, что будет с тобой после смерти, да и что это такое? Именно поэтому я как рассказчик позвал к вам на огонёк некроманта, ведь не забывайте он лучше знает, что такое жизнь, чем какой-то жалкий жрец, но жрец попытается спасти вашу жалкую жизнь, так что не удивительно, что вы доверяетесь им и готовы отдать себя в рабство только бы чтобы вы жили. И так дорогой мой друг, расскажи мне, что такое смерть, что такое жизнь, что такое бессмертие.

Некромант пытался скрывать своё лицо, яркий огонь ему не нравился, столб огня, который подымался к небесам напоминал ему о том, что делают ордена паладинов с такими как он. Охотники за головами, а не святые воины. Плюнув в огонь, он осмотрел жителей, которые собрались вокруг огня, он видел в их глазах страх, они думают, что одним щелчком пальца я превращу их в мертвецов, которые последуют за мной. Нелепо, но зато выгодно для паладинов, ох уж этот рассказчик, почему же ты не раскроешь свою настоящую личность, ладно пускай для них будет сюрпризом. Присел поближе к огню протянул свои засохшие руки заговорил.

-Детишки всегда плачутся и какаются, значит вы и вправду хотите узнать, что такое бессмертие, жизнь, смерть. Те вещи, которые так яро описывают писаки, хм. Я бы каждому из них вырвал бы язык чтобы они больше не называли это проклятьем ведь не понимая смысла бессмертия и каким оно бывает, да это, как и со всеми вещами, которые у нас есть, зимняя одежда, летняя одежда, различные повозки, дома и тому подобное. Что же мои дорогие, сейчас я вам расскажу, что такое жизнь, хотя честно вы обычные крестьяне, вы и так после бутылки самогона сможете дойти до того к чему идут писаки. Шучу те так же пьют самогон, не смейтесь пороки есть у всех, ваша жизнь порочна кому-то до безумия нравятся животные, кому-то маленькие мальчики, кто-то получает удовольствие только от того что поимел чужую жену и оставив в ней своё дорогое семя. Вижу вас всех насквозь и ведь жрецы не скажут вам такого потому что они лечат вас, а вы платите золотом, ну а некроманты такие ужасные создания ходят бродят по кладбищу. Хотя скажу вам так, мы не любим находиться на кладбище те ужасы, которые происходят там, хмм, да герои в золотых доспехах как раз такие ужасы и ищут, зачастую у них не золотые доспехи, а полные карманы разочарования в мире и своей жизни они пытаются усмирить мечом то что не умрёт уже от меча. Да мертвецы если их не убаюкать, то с трудом уходят в мир иной, но всегда найдётся какой-то гад, который попробует вернуть к жизни души умерших. Не смотрите на меня так, да я тоже могу поднять мертвеца, но души в этом мертвеце не будет так как я умею манипулировать смертью.

Я отошёл от темы, жизнь что это такое? Как не странно это чувства любви, о да оно относится только к тем, кто живой, вы можете друг друга настолько сильно любить что запросто устроить оргию, которую посвятите богине, или кому её вы там посвящаете. Так вот жизнь — это зарождение новой жизни именно поэтому вы так стремитесь размножаться дать миру как можно больше потомства перед тем как вас закапают. К слову жизнь — это не только любовь, ещё и боль. Как не удивительно, но почему-то вы очень любите делать боль другим людям и не обязательно что это будет порез на руке, груди, лице, ноге или руке, без разницы куда воткнётся меч вы будете от части довольны собой, возможно вам это понравится, и вы будете мечтать только о том, чтобы ещё и ещё приносить боль таким же существам, как и вы. Жизнь — это пища в которой вы не находитесь в верхней части пищевой цепочке, нет совсем наоборот, вы можете есть только то что будет меньше всего сопротивляться вам, ну а если это дикие животные? Что же деликатесы вы любите и готовы рисковать, плата за это не только золотом, но и жизнью других людей. Так что пища это одно из самых важных вещей, и вы готовы употреблять больше чем в вас влезет именно поэтому в своей жизни у вас появляются животы, да оно не только от пива.

Некромант убрал руки от огня, ему нравилось то что он рассказывает, а самое интересное только начинается. Вытащив из балахона упругий мешок с вином, отпив немного убрал назад в балахон. Посмотрел на рассказчика, к чёрту этих писакой которые считают себя умнее других, рука полезла за вином, но Некромант решительно убрал её от вина. Посмотрев на народ, продолжил свою речь.

-Так вот ваша жизни наполнена верой, вы и сами не понимаете смысла в том, а зачем нам верить в того или иного бога если я всё сделал своими руками, чаще всего вы не задаёте вопросы именно поэтому вами так легко манипулировать и если надо, то за веру и с голым торсом пойдёте на врага, который в сто крат больше и сильнее вас. Ваша вера превращает вас в обычных рабов, которыми стоит только пользоваться. Плохо ли это? Могу сказать так, мне плевать. Так же ваша жизнь наполнена гордостью, ненавистью, завистью, как вы с этим живёте, ведь писаки пишут про то что вы должны быть добродушными героями из сказок, которыми некоторые из вас хотят стать. Особенно молодые люди которых тянет на приключения, чтобы в ржавой кольчуге и с ржавым мечом победить дракона спасти тем самым деревню или город, а может у этого дракона есть сокровище или даже прекрасная принцесса, с которой можно заняться бурным сексом. Ох уж это добродетельность, ничего лучше не придумать. Нет, нет, не надо мне говорить о святых которые посвятили себя тому что ходят босиком по земле и помогают всем, кого встретят. Довольно хорошие сказки для детей, а может и для взрослывх, но за первым же поворотом может попасться бандит и заколет вашего святого ради сумки с травами и с пригоршней монет после чего потратит деньги на дешёвое пойло и местную куртизанку завалит прямо на столе и сделает своё мужское дело. Да? Понимаете, о чём я? Ваша жизнь — это ничтожный набор амбиций, эмоций который искривляют ваш путь, но тем и прекрасна жизнь тем что славный герой может стать местным разбойником, что жрец, который исцелял вас ещё вчера, начинает вырезать всю деревню ради тёмных богов которые обещают ему великое могущество. Вот она ваша жизнь, она умещается в один щелчок, но ваши истории и оправдания вот оно самое ценное как мне кажется. Вы готовы на всё, в то же время вы стыдитесь этого и пытаетесь оговорить себя, что так и должно быть. Вам крестьянам совсем всё просто, главное, чтобы ваш надзиратель был рад тому что вы, произвели и ужас на того, кто не добился успеха, воруй, убивай или иди служить своему надзирателю пока не отдашь долг. Вы самих же себя возвели к вершинам забывая о том, что ваша жизнь жалкая ничтожная минута и не сможете договориться до чего-то одного. Царства хотят превратиться в Империю, из-за чего ищут хоть какое-то оправдания войне. Люди ужасны как не крути, ваши жизни скучны, но всё же из этой свалки бывают и интересные истории. Так что живите с миром в душе, но мир никогда не придёт в вашу жизнь.

Рассказчик обходил костёр и наблюдал за своим гостем, на лице была улыбка, которая ничего хорошего не приносила. Старый игрок всегда знает, как вести себя на поле брани. Рассказчик присел рядом с некромантом и приобнял его по-дружески. После чего заговорил.

-И всё же тебя приняли здесь, тебя усадили у костра, так зачем портить этим людям настроение, не уж то из твоего цеха выходят такие скучные старпёры, не верю! -Воскликнул рассказчик и столб огня поднялся выше, Некромант посмотрел на него и хмуро улыбнулся, а рассказчик встал и продолжил свою речь.

-От части некромант прав, ваши жизни ничтожны, как и всего сущего именно поэтому я считаю, что люди творят историю, ну не думаешь, что какие-то эльфы, которые нежатся в тёплых бассейнах смогут прогрессировать и построить великий мир, ведь даже когда пал Вавилон, люди всё равно творят чудеса даже перестав понимать друг друга и смотри, они учат разные языки и уважают друг друга, война, ну что же такое бывает среди всех живых существ и ведь не только живые любят воевать, убивать, насиловать и всё подомному. Смерть, которую мы все так боимся на самом деле всё не так страшно, ведь у вас всех есть прекрасные детки, которые доделают ваше дело, вы должны гордиться и любить их, а главное учить это важно. Некромант забыл, что люди это те, кто всегда ищут знания и стараются улучшить жизнь именно поэтому некоторые из нас стоят выше ведь у всех у нас разная работа. А про кнут не надо уже пару десятков лет людей на землях никто не бьёт кнутом им всего на всего приходится платить налоги, зато свои вещи они могут продавать свободно на различных рынках, ярмарках, жизнь — это прогресс, но что скажет нам угрюмый некромант, что такое смерть?

Люди внимательно смотрели то на рассказчика, который был красив, не скрывал своё лицо и видели они в нём что-то больше, после чего с неохотой обращали внимание на некроманта, который им вовсе не нравился.

-Что можно рассказать о смерти? Ты наверно издеваешься надо мной, хорошо хотите узнать, что такое смерть, вам реально это интересно, ладно. Я спокоен и не прячьте свих детишек я уж точно их не съем, а то что мне предстоит сказать они не поймут ещё из-за своего возраста. Смерть это когда ваша душа улетает в мир иной, там, где она будет плутать до тех пор, пока не зародится новая жизнь. Не верьте тем, кто говорит, что некоторые души попадают в ад или рай, не того, не другого нету и знаете мертвым телам плевать что живые приходят в гости. Самое ужасное что может быть в смерти это если какой-то дурак будет играться с вашей душой, тем самым смерть не будет спокойна и будет приносить ужасные боли как будто иглы суют вам под ногти, как будто кожу срезают с вас маленькими кусочками, но настойчиво. Именно мы некроманты следим за тем чтобы у мертвых был настоящий покой, но не всегда приходится сидеть на кладбище и охранять его. Бывает всё совсем наоборот, приходится гнаться за такими дураками, иногда люди сами виноваты в своих муках, когда продают души джинам, чертям, всем тем, кто обещает вам в жизни горы золота или славы, каждый тогда выбирает своё. Даже светлым богам не советую дарить свои души ведь они могут быть красивы, улыбчивы, но поверьте их улыбка совсем не добродушная. Опять же ты хочешь от меня чего рассказчик? Смерть — это боль для души и ни каждая может найти свой новый сосуд. Я общался со многими духами и знаете они всегда возвращаются туда где жили когда-то и пытаются жить так как жили в свои лучшие времена повторяя один день раз за разом. Даже такое им приносит огромную боль, вот что такое смерть, она не приносит вам покой мирской, но и боль, которая одаривает вас смерть совсем другая. ВЫ спросите откуда я это знаю, почему некроманты чувствуют смерть, просто скажем так, жизнь и смерть заключена в нас как весы, и они должны быть равны между собой, именно поэтому мы проходим через врата смерти, наши души терзаются, рвутся назад, а мы их не пускаем в своё тело, проходя через этот ритуал мы сильно меняемся, а окружающие нас люди начинают бояться, как будто именно мы встречаем их у порога с блестящей косой всё не так, совсем не так. Смерть это ужасна и хотелось бы пожелать, чтобы вы не проходили через эти врата, но все мы когда-то там будем, главное, чтобы никакой дурак не решился вызвать ваш дух ведь тогда вы, вернётесь назад и почувствуете такую агонию, такую ненависть вот только хозяину вы ничего не сделаете, так что дорогие мои, когда проходит человек в чёрном балахоне с чёрным посохом в руке, а на поясе вы видите книгу мёртвых, его седые волосы вас могут пугать и это нормально, но мы на страже жизни и смерти.

Слушайте меня внимательно и расскажите всем остальным, ведь ту смерть, которую вы приносите нам самая ужасная вы даже не представляете, что творят палачи с нами пытаясь найти нашу боль, рубят, калечат, сжигают, травят, кислотой обжигают и наконец-то костёр который сжигает дряхлое жалкое тело, только наши души уже прошли через врата смерти, мы не боимся её и не искушены дьяволами уж поверьте если мы захотим создать империю мёртвых, да мы можем это сделать, но прок от этого нету, бессмысленно править теми кто не может и сказку тебе рассказать.

Некромант протянул руку к огню и пламя окрасилось в синеватый тон.

-Поверьте наши силы безграничны, и вы сами будете виноваты если последний некромант сойдёт сума и место того чтобы нести весы выкинет их и создаст покой в мире, а это избавиться от всего живого, от всех тех чувств, которые мы отказались, даже страх в ваших глазах так приятен, ваша забота перед родными так приятна, хоть и есть вещи которые ужасны, наша цель это равновесие жизни и смерти, нам важно чтобы никто из живых не игрался со смертью. И мы убьём того, кто играется со смертью, а его душа никогда не найдёт покой, она всегда будет рядом с некромантом.

Рассказчик достал из кармана маленький мешочек в котором была странная пыльца, он швырнул её в огонь и пламя окрасилось розовым оттенками, а к небесам поднялось романтичное сердечко. Убрав в карман прелестный мешочек, ответил некроманту.

-Смерть — это не только блуждающая душа в потёмках и славу богу что мы не знаем, что за той стороной, а то может быть кто-то сойдёт сума и уничтожит весь мир место того чтобы нести весы. Ха, я всегда знал, что в тёмном дряхлом теле находится романтичная, душа которая наверно когда-то хотела любви, детей, а не трактаты книги мёртвых, учения пентаграмм и всякой такой чепухи. Расслабься некромант, на сегодня всего последний вопрос, что же такие бессмертные, ведь как же ты таких как я назвал, ах да, мы же писаки.

Так вот мой дорогой друг, смотря на тебя я вижу, что бессмертие — это проклятье, но мне интересен твой ответ, разве тебе не хочется быть красавцем вампиром от которого потекут все девушки, которые захотят чтобы ты укусил их в шею, а может быть позволят не только укус, но и ещё кое что, но об этом потом, розовая ванильные сказки про вампиров так же скучны как могут быть скучны некроманты, только что зрители узнали, что некроманты это романтичные существа, ты ведь не считаешь себя человеком, посмотри на себя какой ты человек, жалкое существование, питаешься крысами, пьёшь такие же помои, вы чувствовали эту кислоту которую он пил, мне тяжело назвать это вином, хотя местные алкаши будут согласны на то что это самое настоящее вино.

Некромант достал бурдюк и отпил ещё пару глотков вина, показывая рассказчику свои жёлтые зубы, заговорил насчёт бессмертия.

-Бессмертие что это такое? Писаки расскажут про то что это дьявольская штукенция, которая приведёт тебя в ад. Кто-то желает бессмертия как чего-то очень хорошего. Всё это не так просто и к слову мы некроманты не бессмертны у нас иная фаза, мы мертвы и в тоже время живые, мы весы в этом мире, что сказать насчёт других существ. Эльфы благородные высокие красавцы и рассиживают в своих дворцах попивая золотое вино и живут очень долго. Так вот что же такое бессмертие дар или проклятье ведь тебе интересует именно это. Я скажу тебе так это не дар и не проклятье — это иная форма жизни где философия и мысли крутятся иным словами где твоему разуму придётся пережить своих детей, внуков ты будешь путешествовать по миру чтобы только не обращали на тебя и не думали о том почему же ты не стареешь уже пару десятков. Вампиры бессмертные твари, но для жизни им нужна кровь, горячая кровь человека которая сможет дать им жизнь. Ходячие бездушные твари, у бессмертного кроме мозга ничего не остаётся, но в тоже время некоторые участки мозга могут отмирать такие как радость, эмоции и всё в таком духе. Ты понимаешь ты будешь ходячим трупом, который спустя век вероятней всего захочет уже прилечь в гроб так как жизнь не будет иметь значения, размножения не имеет значение именно поэтому эльфы вымирают так как их потомство малое, а умирает сейчас на много больше. Да бессмертие — это не значит, что вы будете жить вечно, оно означает что вы не будете стареть и не сможете умереть от старости, но если вас зарубить на мелкие кусочки, то вы не сможете срастись заново хотя есть и такие твари которые могут, но для этого нужно создать довольно мощный артефакт после чего тело не будет иметь значения. К слову это плохое бессмертие ведь тогда на вас стоит открыть охоту и самое главное уничтожить артефакт, который не позволяет вам умереть. После уничтожения артефакта душа того существа рассыпается в прах и исчезает на веки из лона истории человечества, если вы не уничтожите артефакт если хоть что-то останется от артефакта, то знайте, что этот могущественный некромант вернётся.

Да как правило этим занимаются некроманты, которые сходят сума, но в истории всего один некромант добился полного бессмертия, когда смерть и жизнь в одной руке. Вы можете сказать, что таким занимаются и маги, о да они этим занимаются как минимум хороший маг может прожить лет триста или даже больше, разум человека сходит сума так как время его истекло и маг больше не сможет поддерживать заклинание, когда такой маг понимает, что ему осталось лет сто он начинает искать учеников чтобы тем самым сохранить свои знания. Есть ещё такое бессмертие как проклятье, о таком пишут писаки, которые говорят вам что не в коем случае не продавайте демонам свои души ведь они не одарят вас вечной жизнью, проклятье будет работать очень долго, самое интересное в этом то что просто так от оружия вы не умрёте, так чтобы освободить проклятого нужно будет ещё найти ту вещь, которая может убить вас. Главное, что старость так же действует на ваше тело и только представьте себе вы старик, а душа молодая, вас положили в гроб так как тело уже не может функционировать и закапают, а на самом деле вы живы и просто заснули лет так на десять, а когда проснётесь ничего не увидите, вы навеки будете в этом гробу даже когда все органы сгниют, плоть отвалится, от вас останется один скелет и всё равно останетесь живы. Некоторые фокусники специально ищут таких проклятых чтобы удивлять народ. Говорящая черепушка заводит народ, и они готовы кидать в вас монеты, отлично ведь? Вам не кажется вот только душа мучается и ищет покоя, просит о таком, но дать покой проклятому как я уже сказал тяжело.

Так вот мой дорогой рассказчик бессмертие — это дар, и проклятье и в нём нету ничего романтичного или философского ведь для кого-то оно будет как муки адские для других это может стать дар, но разве человек способен остаться вменяемы спустя пару веков жизни в мире, который меняется, а он вовсе не меняется. Ты наверно и сам мечтаешь о бессмертие что бы быть вечно молодым, чтобы вечно веселить народ, нет это худшее желание, которое только можно пожелать. Дорогой мой рассказчик, ты хоть сам понимаешь, что такое бессмертие, что это такое? Может ты ответишь и может мне понравится ответ, не надо пересказывать мои слова ведь бессмертие человека это всего одна вещь, которую ты должен знать.

Некромант угрожающе встал и медленно подходил к рассказчику, люди всё сидели и наблюдали за концертом, который так обрадовал их, хоть один миг в их жизни отложится в голове, вероятней всего они будут рассказывать своим детям, делать зарисовки, умное детишки будет писать всякие рассказы на бумаге кто-то будет петь о великой встрече рассказчика и угрюмого некроманта.

Рассказчик сделал шаг назад и смотрел вокруг себя, лица были в ожидании шоу, что же мне сказать, что такое бессмертие ведь об этом рассуждают философы в институтах или обычные мужики, которые сидят за столом и попивают самогонку. Собравшись с мыслями ответил.

-Ха, ты решил перевести стрелки на обывателя, человек, который занимается жизнью и смертью. Посмотрите на него даже он не знает, что такое бессмертие.

Некромант покачал головой и осмотрел жителей этой деревни в первый раз улыбнулся. Я понимаю на много больше, ведь и мир я вижу иначе не так как вы. Жалкие людишки, жалко, что получается, что жалок здесь только я, вздохнул от грустных мыслей.

-Нет я-то знаю, что такое бессмертие — это история людей уж поверь мне маги, вымрут, я умру и моя книга станет историей, а может просто сказкой для того чтобы пугать людей. Бессмертие — это рассказы, книги, рисунки, баллады, концерты актёров. Вот что такое бессмертие, единственные бессмертные существа — это люди ведь они стараются запомнить каждый кусочек мира, даже когда проливают кровь они будут рассказывать об этом. Вот что такое бессмертие — это обычные рассказы из поколения в поколение.

Некромант замолчал, ему больше нечего было сказать, развернувшись он ушёл в глубокую ночь в которой затеряется и больше не покажется на глаз человеку ведь ему не место в этом мире, как и многим другим, какими бы великие силы их не наполняли люди смогут пережить всё и рассказывать об этом.

Рассказчик смотрел как удаляется некромант эта встреча была увлекательной, но так сильно захотелось спать, люди начали расходиться по домам укладывая своих детей, рассказчик вернулся в свой дом взял листки пергаментов и начал писать о том, что же произошло этой ночью.

Дорогие мои читатели, бессмертие — это флакон розового напитка, нет не вина это такая штука, которая хранится за двадцатью дверями. Главный секрет человечества не раскроется никогда и нам писакам приходится делать всякие домысливания. Возьмите хоть эльфов ведь зачастую они бессмертные существа, но также не будем забывать, что они вымирают во многих вселенных. Не надо размышлять о том, что если бы я был бы бессмертным, то был бы обязательно как росомаха или дедпул или ещё каким-нибудь супергероем или суперзлодеем. Не надо думать, а вот если бы я был бы, да грибы быстрее вырастут чем ты получишь бессмертие, но мечтай, записывай, снимай, весели, помогай. Может в лоно истории ты не попадёшь и может уже через поколение о тебе забудут, но поверь ты будешь бессмертным даже если умрёшь, ведь память человека и есть смысл бессмертия человека. Так что не забывайте своих родных, друзей и простых незнакомцев которых встретили случайно на улице. Но может кто-то из вас реально попадёт в лоно истории и вам будут ставить памятники, всё это по сути не важно, но если вы хотите быть бессмертными, то добивайтесь успехов даже если тяжело, даже если вы упадёте вставайте, ведь падать не больно, тяжело встать от падения. Именно так я вижу бессмертие людей хоть я могу быть не правым, и вы можете со мной не согласиться, но память людей это и есть наше бессмертие.

Ну а ещё бессмертие это такой чит код в играх. Так ещё бессмертие как мне кажется это умение сохраняться и загружаться, что вы не умеете, странно, очень странно

Всего самого наилучшего, а с вами был Некромант А.Г.К.

Про избу, что на отшибе стояла, недоброе говорили. Да и про хозяйку саму - не меньше. Что, мол, если забредет на огород ее какая-нибудь скотина, коза, там, или корова - непременно потом заболеет. Ребятня босоногая за подвиг почитала ночью через плетень перемахнуть да заглянуть в окно, а то и до утра просидеть под ним, в три погибели скорчившись. А потом рассказывать, что до рассвета лучина горела, мол, да жужжало колесо прялки.

Но если приключалась с кем хвороба, немочь нападала - все одно, за Белый Яр шли да уже от калитки начинали кланяться и просить:

- Не оставь, Меланья, помоги! Занедужил дед, не встает с полатей!

Никогда еще хозяйка не отказывала. Бывало, и дело на середине бросала - хлеб недопеченный, скотину недоеную, избу неметеную - так и шла сразу.

Придет, травок заварит, побормочет что-то - глядишь, и отступит хворь.

Те из просителей, кто поумней, сразу предлагали в ответ воды наносить, или дров нарубить, или порог покосившийся поправить. На пироги зазывали, угощали лесными ягодами и медом.

Меланья подарки с поклоном принимала, за услуги благодарила - и расходились все друг другом довольные.

Но стоило кому-нибудь о плате хоть словечко проронить или кошель с медью сунуть, сразу хмурились брови, губы в нитку поджимались:

- Ничего мне не надо. Смогла - помогла. Все ж люди...

Словом, хоть и говорили разное, но любили хозяйку, а за глаза звали - наша Мила, и в обиду чужим не давали. А летом и осенью, когда муж ее в дружине за князя воевал, частенько заглядывали - по хозяйству помочь.

Так и жили.

***

Лето в этот раз выдалось сухое, дымное, заполошное. Поговаривали, пшеницы мало уродилось, яблоки в садах еще в завязи наземь попадали, грибов в лесу - тех и туеска не наберешь. Но белоярских напасть миновала. В низине земля не так уж сохла, а может, пряжа, в колодец брошенная, Мокоши подношение, помогла... Кто знает. Все одно - голода не боялись.

Но то у Белого Яра.

В других местах куда хуже было. Кое-где, слухи ходили, и вовсе дома по сухому времени от искры или молнии, как пакля, заполыхали - целыми деревнями выгорало. Кто выживал - в город тянулся, там всяко работа есть, а значит, и крыша над головою, и миска похлебки. Иные же, которые к зверям поближе, в кучи сбивались и грабить шли своих же соседей, что поудачливей. К таким вот волчьим стаям порой вожаки примыкали - люди лихие, разбойные.

Хоть и были такие подорожные вольницы небольшие, человек по десять, но боялись их похлеще мора.

Потом, правда, полегче стало. Сжали пшеницу, в снопы связали, смолотили... Как урожай отпраздновали-отгуляли - дожди полили. Белоярские больше по избам сидеть стали, кроме Меланьи. Она-то, почитай, каждый вечер на дорогу выходила, с холма глядела, милого своего ждала. Что дождь, что ветер - ей все одно.

Потому-то первая незваных гостей и заметила.

...Эта "волчья стая" не такая уж и большая была, всего-то пять человек, да больно вожак оказался грозен. Хоть и седой, а при сабле, через всю рожу рубец страшенный - с таким и мать родная не узнает. А глаза-то... Как колодцы с гнилой водой. Сразу видно - такому человека загубить, что комара прихлопнуть. Да и остальные ему под стать - злые, но тихие, едут на лошадях молча, только сбруя бряцает.

И зоркие.

Хоть и дождь лил, а все ж девичью фигурку у камня заметили.

- Ты чья будешь? Белоярская?

Голос у вожака хриплый оказался - будто ворона закаркала. Так бывает, коли горло в драке перешибут, но не насмерть, а так, чтоб зажило потом.

- Белоярская.

Сощурился вожак, знак своим прихвостням сделал. Тронули они поводья - лошади встали полукругом. Позади - камень холодный, впереди - конское дыхание шумное. Тут и парнишка-то не проскользнет, не то, что девка с юбками до земли, в платке намокшем. Однако ж стоит - глаза не прячет, только губы побелели.

- Коли белоярская, может, и дорогу к деревне покажешь? Погорельцы мы, люди бедные. А у вас, говорят, богато живут... С каждого двора по горсти серебра - авось не обеднеете. Так?

Говорит с издёвкою, глумливо. И эти, рядом, ухмыляются. Самый молодой еще и взглядом под платок норовит забраться. А в деревне хоть и не бедствуют, а лишнего мешка зерна нет, не то, что кошеля с серебром. Где-то свадебку по осени играть собрались, где-то дети малые...

Меланья голову подняла, прямо в глаза вожаку взглянула.

- Отчего не показать. Покажу. Только с утра. Дорогу размыло. И пеший ноги переломает, по темноте-то, а уж конный...

Оглянулся вожак, привстал в стременах. И правда, солнце-то уже садится, а дорога вниз идет. Коли здесь под копытами месиво, то что там-то будет?

- С утра, говоришь... - щерится. - А сейчас - назад поворачивать прикажешь?

Думал - стушуется, а она только плечами пожала.

- Зачем же сразу - поворачивать. Моя изба на отшибе стоит - вон, у леса, по тропе. Коли дров нарубить поможете, в сарай пущу на сене переночевать.

Захохотал вожак:

- Может, и накормишь еще?

- Накормлю, ежели щами постными не побрезгуете.

Тут уж задумался седой. На юродивую девка не похожа, а живет на отшибе - видать, не любит деревенских, да и они ее тоже. Может, отомстить кому хочет? Али не понимает, кто пожаловал?

Потом рукой махнул. Никуда деревня не денется, а ночью на колдобинах и впрямь можно ноги коням переломать. А девку на ночь связать можно, чтоб не побежала к своим, не предупредила.

- Уговорила, - усмехнулся. - Показывай дорогу, - и кивнул своим дружкам.

Думал вожак, заведет их девка в болото, однако ж не обманула она - в избу зазвала. Коней под крышу пристроила, к своей скотине. В печь сунулась - и вправду горшок щей вытащила.

Вожак удивился:

- Надо же, не соврала!

- А чего врать-то? - девка все так же плечами пожала. - Вас я накормлю, глядишь, и мужа моего на дальней стороне куском хлеба не обделят.

"Так вот оно что, - смекнул вожак. - Суеверная. Боится за благоверного, потому людям не отказывает". А вслух сказал:

- Как звать-то тебя, блаженная?

- Меланья я. Деревенские Милой кличут.

Ровно ответила - хоть бы раз голос дрогнул.

Поела вольница подорожная - и повеселела. Это на ветру, на дожде легко вид суровый держать, а попробуй в тепле и сытости хмуриться. Разговорились, конечно. Кто-то байки травит, кто-то хохочет, кто-то на Меланию глаз положил - фигура-то у нее видная. Да и сама она, верно, хозяйка хорошая - в избе порядок, чистота, прялка - и та затейливо украшена. Только веретено старое, потемневшее.

- Так как - дров не нарубите?

Вожак про себя усмехнулся - и не боится спрашивать. Вот ведь смелая! Или глупая?

- Вот вернемся из деревни завтра - и нарубим, - хохотнул. - А покуда радуйся, что хоть тебя не тронули.

Пугает - а ей хоть бы что. Только косу потеребила черную.

- Благодарствую и за это. Коли сами работать не желаете - мне-то хоть дозволите? - и на прялку кивнула.

Шайка хохотом грохнула. Ишь, работящая! А вожак только рукой махнул.

- Иди, пряди. Кто ж тебя не пускает.

Села, по кудели рукой провела... Колесо крутанула тихонечко - нить потянулась. Молчит Меланья, трудится, будто никого больше вокруг и нет. Только напевает вполголоса, а что - не разобрать. То ли причитает по-своему, по-бабьи, то ли просто бормочет, что в голову взбредет.

Тянется нитка длинная,
Тянется ночка долгая,
Ай, госпожа небесная,
Выгляни из-за тученьки!
Ты из недобрых помыслов
Нити прядешь шелковые,
Сны навеваешь горькие,
Веки смежаешь дрёмою.
Али ты младшей дочери
Нынче откажешь в помощи?
Али ты сны тяжелые
Злым не навеешь ворогам?

Долго ли, коротко ли - стих дождь. Разбежались тучи, посеребрила луна листья мокрые, траву и плетень дальний. Нахмурился вожак: хоть пили все простую воду, но захмелели, как от вина. Один глаза закрыл, сонный. Следом за ним другой на руки сложенные голову уронил. А Меланья знай себе нить из кудели тянет... Отяжелели у вожака веки, свинцом тело налилось. Лунный свет из-за ставней в глаза бьет, и чудится разбойнику, что распустились у хозяйки косы, до самого пола свесились волосы. Веретено растет, все больше и больше оно, скоро уж в рост человеческий сделается...

Встала Меланья с лавки, подошла к тому разбойнику, что у самого края спал - и рукой по голове ему провела. Потянулась к веретену тоненькая ниточка. Закрутилось оно снова, да только уже не кудель прядет - плоть человеческую.

Распахнулось окошко, лунный свет заливает горницу, будто молоком. Тихо поет хозяюшка...

Тянется ночка долгая,
Тянется нитка длинная,
Ладно работа спорится,
Будет обнова милому.
Кожа и кудри буйные
Мягкою станут пряжею -
И рукавицы на зиму
Сделаю я любимому.
Белые кости прочные
Нитками станут крепкими,
Буду я ткать без устали,
Кунтуш сошью для милого.
Нити из плоти мягкие,
С шерстью овечьей схожие.
Коль полотно я сделаю -
Только кафтан получится.
А напоследок милому
Выпряду я из кровушки
Алого шелка яркого,
Будет рубаха к празднику.

Спряла одного разбойника - к другому обернулась... Последним вожак остался. Зацепила от него нитку хозяйка - и вздохнула.

- Что ж ты пошел за мной, человек? Али не видел, что тени я не отбрасываю? Али не заметил, что под дождем на мне платье сухое было, только платок вымок? Зачем тебе злоба и жадность глаза застили? Не ходить тебе по деревням больше, не требовать серебра, не пугать чужих жен. Радуйся, что не сестре моей под руку попался - та и вовсе заживо прядет.

Сказала так - и рукой по глазам его провела. Уснул вожак вольницы подорожной, спряла его хозяйка - а он и не почуял.

Ночь миновала, утро и день. А вечером пастушок в деревню вернулся радостный - лошади на луг забрели. Без сбруи, без подков - совсем ничейные. Долго спорили, что с находкой делать, да потом староста велел Меланью позвать. Ее, мол, дело сторона, как скажет - так и будет. Только раз она глянула на лошадей и посоветовала:

- Продайте и деньги поделите, что тут судить...

А как грянули морозы, инеем ветки расписали - воротился муж Меланьин, любимый да ненаглядный. Многим друзьям чужеземные гостинцы привез, а самые богатые - жене своей верной.

Да только она сама его встречать с подарками вышла. А он смотрит, обнимает ее и смеется:

- Краса ты моя ненаглядная! Хоть сирота, а такая рукодельница - как ни вернусь домой, каждый раз меня обновкой радуешь!

Автор: Ролдугина Софья Валерьевна