Луизианские манёвры сентября 1941 это возможно крупнейшие в истории полевые манёвры по числу участников - 472 тыс. военнослужащих с обеих сторон. Почти треть всей американской армии того времени (1,5 млн.). По дивизиям доля была даже больше - из 33 дивизий сухопутной армии, 18 приняло участие в Луизианских манёврах. К этому можно добавить почти 300 тыс. человек участвовавших в Каролинских манёврах в ноябре, чтобы представить себе масштаб происходившего в Америке осенью 1941 года. Для сравнения - в крупнейших довоенных советских манёврах (Киевские манёвры 1935 года) приняло участие 65 тыс.человек. В крупнейших послевоенных (Запад-81) - 100 тыс.
Манёвры были завершением летнего сезона боевой подготовки - после корпусных манёвров "корпус на корпус" и "корпус на дивизию", должны были состоятся манёвры "армия на армию". В 1941 году территория США делилась на девять корпусных районов, которые объединялись в четыре армии - 1-я на северо-востоке, 2-я на среднем западе, 3-я на юге и 4-я на западе. Из четырёх армий две (2-я и 3-я) должны были выступать друг против друга во время Луизианских манёвров, 1-я армия на Каролинских манёврах должна была меряться силами с IV корпусом 3-й армии, усиленным почти до армейского состава, и только 4-я армия, отделённая от остальной Америки Скалистыми горами, вынуждена была довольствоваться условным противником условно высаживающим десант на западном побережье.
По замыслу генштаба столкновение 2-й и 3-й армии должно было проходить по правилам как можно более приближенным к реальной войне. Заранее запланированного сценария не было. Командования армий получали директивы "сверху", самостоятельно вырабатывали решение, составляли планы, а исход операции определялся результатом "столкновения" частей противостоящих армий в поле. Каждая дивизия получила по 50 посредников, что давало возможность иметь по посреднику в каждой роте и управлении батальона. Специально для учений были разработаны инструкции по работе посредника, детально раскрывающие как двум посредникам противостоящих сторон определять исход столкновения рот и батальонов и считать условные потери.
После начала учений манёвры должны были идти непрерывно, днём и ночью, до тех пор пока одна из сторон не будет признана потерпевшей поражение. Единственное исключение было сделано для ночных боёв механизированных частей, которые были запрещены из соображений безопасности.
Размах задуманного потребовал и соответствующего "места для драки". Генеральному штабу удалось приобрести, арендовать или получить разрешения на использование земель на территории примерно 100х140 километров на западе Луизианы, по границе с Техасом.
На учениях предстояло проверить насколько американцы усвоили уроки современной войны. К сентябрю 1941 Вермахт уже разгромил Польшу и Францию, добился впечатляющих успехов в СССР и Северной Африке. Если русских и англичан немцы учили современной войне непосредственно, можно сказать из первых рук, то американцам приходилось довольствоваться наблюдением и осмыслением. Хотелось удостовериться, насколько верно всё осмыслено.
Условные противники были неравны как численно, так и по оснащению. "Красная сторона" как на Луизианских, так и на Каролинских манёврах численно уступала "синей", но превосходила в танках. Если вспомнить, что красным цветом на американских картах обозначают противника, а синим - свои войска (видимо по традиции ещё со времён Войны за независимость - красные мундиры были у англичан, синие у повстанцев), то думаю, что "красные" тут в некотором роде как бы представляли фашистов. На Луизианских манёврах было принято, что "фашисты" носят каску модели M1917 (tin hat), а "наши" - панамы (fatigue hat), в основном это соблюдалось, но судя по фотографиям не всегда.
Конкретно, в первой фазе луизианских манёвров 2-я армия "фашистов" имела пять пехотных (5,6,27,33,35), две танковые (1,2) и одну кавалерийскую (2) дивизии. Подвижные войска - обе танковые и кавалерийская дивизии входили в 1-й танковый корпус.
Противостоящая им 3-я армия "наших" была традиционной, пехотной: девять пехотных (2,31,32,34,36,37,38,43,45) и одна кавалерийская (1). Танки были только в отдельных танковых батальонах. Взамен, 3-я армия имела три моторизованные противотанковые группы РГК (по два дивизиона 75-мм и одному дивизиону 37-мм орудий). Если в СССР перед войной противотанковые бригады РГК появились скорее как теоретический ответ на демонстрацию Вермахтом боевых возможностей механизированных войск, то американцы более опирались на практику - горящие "Матильды" под Капуццо и Сиди-Омаром выбитые противотанкистами Роммеля.
Обе армии поддерживали примерно по 300 самолётов. Кроме сухопутной авиации в учениях приняли участие самолёты флота и морской пехоты - истребители и пикирующие бомбардировщики - по четыре эскадрилью с каждой стороны.
В первой фазе обе армии получили наступательные задачи, причём ось наступления "красных" выводила их во фланг "синим", как бы повторяя (в меньшем, правда, масштабе) ситуацию в Бельгии. Ход операции продемонстрировал, что сила не в танках, а в головах. Командующий 2-й "танковой" армией Бен Лир выработал неплохой по форме план, обещавший успешное решение, если бы не темпы его исполнения. Выведя танковый корпус в район ожидания Лир мариновал его там, пока не подошла пехота. За это время был утрачен не только элемент неожиданности, но и важный исходный район. Лир решает отложить удар на один день, чтобы дать своим войскам время овладеть этим районом, но его "пехотный" противник (генерал Крюгер, известный в войсках как "Блицкрюгер"), комбинированными маршами успел развернуть свой фронт и, пользуясь общим превосходством в силах, создать угрозы в других важных пунктах.
На следующий день Лир не находит ничего лучшего, как все-таки провести назначенный главный удар днём позже, однако половину сил (1-ю танковую дивизию) при этом разворачивает в сторону от основной оси, чтобы купировать возникшие угрозы. Удар растопыренными пальцами с неудобного исходного рубежа в итоге вязнет - где препятствует местность, где противник успевает развернуть противотанковую оборону. Тем временем "Блицкрюгер" охватывает фланг наступающей группировки своим единственным подвижным соединением - 1 кавдивизией, а последний резерв Лира (5-я пехотная) скучает за речкой на противоположном конце поля сражения.
Победа зачтена синим.
Занятно, что хотя в бой была введена только одна противотанковая группа РГК из трёх, и она не внесла основного вклада в отражение танковой атаки (большие условные потери нанесли противотанковые части пехотных дивизий), из учений был сделан вывод, что противотаковые части РКГ - это перспективно. А после окончания Каролинских учений и вовсе было принято решение о создании отдельного рода войск - Tank Destroyers, выделяемого из артиллерии.
Для укомплектования этого нового рода войск изымались противотанковые дивизионы из пехотных дивизий. С учётом того, что по мнению многих офицеров правила подсчёта потерь в инструкции посредника более благоприятствовали противотанкистам, чем танкистам, можно высказать предположение, что вывод такой был сделан до учений, а не по их результатам.
В войне такая структура себя не оправдала, и почти сразу же после войны Tank Destroyers как род войск были ликвидированы.
Прошла на учениях обкатку и новая структура пехотной дивизии. До 1939 года американская дивизия была "квадратной" - две бригады по два полка. Артиллерия дивизии тоже была квадратной - два лёгких полка по два дивизиона 75-мм пушек, плюс тяжёлый полк на два дивизиона 155-мм гаубиц. Дивизии нац.гвардии такими и остались, а дивизии регулярной армии переформировали в "треугольные" - три полка пехоты, и артиллерия из того же расчёта (т.е. по лёгкому дивизиону и тяжёлой батарее на полк пехоты). Только вместо 75-мм пушек лёгкая артиллерия должна была получить 105-мм гаубицы. В боевом расписании выше регулярные дивизии имеют номера меньше 10, а дивизии нацгвардии - больше 20. "Треугольная" форма была предложена ещё в 1936; оказалась удачной - дивизия была легче, манёвренней, и за счёт этого практически не уступала старой по боевым возможностям. Где проигрывала в огневой мощи, там компенсировала манёвром.
Структура механизированных войск оказалась напротив, неудачной. Танковые дивизии представленные на манёврах были сформированы в соответствии с идеями генерала Адны Чаффи, который считается отцом американских танковых войск. Каждая дивизия имела танковую бригаду из двух лёгких и одного среднего танковых полков (всего восемь батальонов, из них шесть лёгких), мотопехотный полк (два батальона), артиллерийский дивизион и сапёрный батальон.
Сразу бросается в глаза, что в дивизии крайне мало пехоты и артиллерии. Это существенно снижало её возможности по преодолению противотанковой обороны на учениях и вынуждало раз за разом атаковать противотанковые рубежи в строю танков. Прорвавшись в тыл неприятеля такая дивизия оказывалась крайне уязвима для атак пехоты и противотанкистов, что было наглядно продемонстрировано позднее, на Каролинских манёврах. Там 1-ю танковая дивизия по сути повторила "подвиг" 8-го мехкорпуса Рябышева - один её отряд оторвался и сидел в тылу врага, как Попель в Дубно, истекая кровью от атак пехоты "синих", потом вышел еле жив.
Проблемы с несбалансированным штатом усугубляла доктрина. Дивизию предполагалось применять поэшелонно - эшелон лёгких танков, поддержаный с тылу эшелоном средних, а следом эшелон пехоты для зачистки. Все применяются и сражаются порознь. Надо отметить, что "эшелонирование" было довольно популярной доктриной в предвоенные годы, и даже в начале войны. Даже в немецких полевом уставе для танковой дивизии эти самые эшелоны есть. Видимо есть какая-то привлекательность для ума в этом эшелонировании, как для софтверных дизайнеров в layered architecture. Die erste kolonne marschiert... и всё такое. На практике же немецкие командиры формировали из частей своей дивизии сводные боевые группы, тасуя её полки и батальоны как того требовала конкретная боевая задача. Табельная организация дивизии предписывала иметь однородные танковые и мотопехотные полки, но под выполнение задачи под управление мотопехотного полка могли дать танковую роту или батальон, а мотопехотный батальон придать танковому полку. По сути дивизия представляла собой "конструктор" из набора боевых частей и штабов полкового уровня (в некоторых дивизиях имелся ещё и такой атавизм как бригадный штаб) из которых можно было собрать нужную для каждой конкретной ситуации конструкцию.
Ну и не только немецкие. Американские командиры дивизий были поставлены на учениях в те же условия, что и их будущие противники - дивизия действовала на большую глубину и на нескольких направлениях. Она не могла выполнять задачи, действуя как монолит. Условия применения требовали формировать отдельные боевые группы. Только вот многих кубиков в конструкторе американской дивизии не хватало. "Танковых" кубиков было в избытке, а "пехотных" и "артиллерийских" в недостатке.
Этот вывод из учений был тоже сделан, хотя и половинчато. В марте 1942 года вышел новый штат танковой дивизии. В новой дивизии осталось два танковых полка, но в них уже было только шесть батальонов, из них четыре батальона средних танков. Мотопехотный полк получил ещё один батальон, соотношение танков к пехоте из 4:1 стало 2:1. Артиллерия теперь имела три дивизиона вместо одного, что позволяло полноценно поддерживать работу танков и пехоты. И самое интересное, появилось два штаба боевых командований, которые могли объединять элементы "конструктора". "Наполовину", потому что не пришло ещё осознание, что если у нас есть штабы боевых командований, то зачем нам штабы полков? Оно пришло позже, и тогда родился вероятно самый элегантный штат танковой дивизии во Второй Мировой - три штаба боевых командований (два основных и один резервный), три танковых, три мотопехотных батальона и три артиллерийских дивизиона.
Большие манёвры принесли много других замечательных открытий. Например, на Каролинских манёврах были впервые применены Marston mats - металлические покрытия для оборудования полевых аэродромов. Была открыта полезность армейской авиации, и в американскую армию потоком пошли "Грассхопперы", братья по духу немецкого "Шторха".
И многое другое...
