Я проработала тренером в сфере продаж 9 лет и этого уже из меня не выбить.

Когда хожу по магазинам не могу остановиться от оценки сильных и слабых сторон менеджеров по продажам. Иногда прям внутри все сжимается от сочувствия к владельцу бизнеса, а иногда, увы, гораздо реже хочется сказать «Браво - беру всё».

Недавно, я зашла в табачку за табаком для кальяна. Продавец, кинув в меня «добрый день» (и на том спасибо), отвернулась и просто сидела у кассы. Я замешкалась у витрины с различными табаками, рассматривая то одну, то другую пачку. К сожалению на многих коробках значилось, что-то типа “falling star” или “lady killer” что, разумеется, мне ни о чем не говорило. Магазин находился на -1 этаже и там не работала сеть. Загуглить не вышло. Тогда я обратилась за помощью к милой барышне, которая пожав плечами сказала, что понятия не имеет что это за вкусы. Даже встать и подойти ко мне не посчитала нужным. Какое же негодование было у меня тогда, не смотря на то, что подобные ситуации это абсолютно рядовая ситуация для нашей розничной торговли. Каждый раз меня трясет.

Всегда один вопрос, ну зачем, зачем ты идешь в продажи??? Ну иди ты бумажки перебирать, работай мерчандайзером, выучись на техническую специальность, в конце то концов… Есть же масса профессий в которых не нужно любить людей, проявлять к ним внимательность и чуткость.

Невозможно научить человека хотеть. Если человеку не нравится он не даст хорошего сервиса, о продажах я вообще молчу.

Работая в крупных розничных сетях я видела очень много этих потухших глаз, которые ничего не хотят, прикрывая это словами «все эти ваши техники не работают».
А на самом деле, часто и техники то не нужны, достаточно просто быть вежливым, заинтересованным, включенным. Я встречала продавцов-самородков, которые и знать не знают, что такое «ссв» и как работать с возражениями, но они так любили свое дело, что этого было достаточно, что бы стабильно выполнять и перевыполнять план.

Моё мнение, что крутой менеджер по продажам - это не тот, кто владеет техниками, а тот у кого душа кайфует от взаимовыгодного обмена с людьми. Это человек, который может и хочет помочь человеку закрыть его потребность. Это - из души.

А как у вас с продажами?

Не имевшие страсти в детстве не поймут моих слов. Меня завораживал космос. Мир, который можно увидеть только ночью и до которого так трудно достать. Я еще не умел читать, но часами сидел за книгами по астрономии, рассматривал атласы звездного неба, изображения шаттлов, планетоходов и телескопов.

Тогда я часто оставался с ночевкой за городом у бабушки. Мы гуляли по плохо освещенным пригородным улицам между ветхих соседских дворов. Там поздними вечерами я мог видеть на небе то, что ранее было лишь на картинках. Нагулявшись  мы возвращались в сад, где пили чай под стрекотание кузнечиков и тяжелое безмолвие звездного неба. Я перечислял бабушке названия звёзд и созвездий, а когда знаний уже не хватало, пускался в наивные рассуждения об освоении космоса и о жизни далекого будущего. Для ребенка эти фантазии были реальнее жизни, с которой он еще не успел познакомиться.

Знания о звездах первое время помогали мне в школе. Почти животным наслаждением было наблюдать недоумение и на детских, и на взрослых лицах после изложенных мною сведений о космосе. Я не был выскочкой, но распирающие изнутри знания заставляли выскакивать. Вскоре это прошло. Но меня победила не скромность, а учебный план.

Когда я пошел в седьмой класс, бабушка умерла. Почти сразу родители решили продать ее дом и участок, чтобы переехать в более престижный район. Как минимум, считавшийся таковым. Аккуратность местных улиц отдавала неестественностью, будто стол или полки сразу после уборки.

Посещение школы приобретало смысл только с практикой хулиганств. Мы не думали о будущем. Хоть с нашими выходками и казалась маловероятной возможность дожить до него. Мы слились в хаотичном потоке дружеского безумия и принудительной школьной бессмыслицы. Тогда я почти никогда не встречал себя. Я забыл себя. Я исчез.

Ночью мы часто гуляли. Тусклый лунный свет падал на множество новых лиц с новыми именами и новыми историями, для которых сумерки и тьма были просто наиболее подходящими декорациями.

К окончанию школы я не успел повзрослеть, и мой жизненный путь помогали выбрать родители. Тем же летом я переехал для поступления в институт, в котором учился отец. Преобладающая детская беззаботность развивалась в опрометчивое безразличие. Расстояния нового города поглощали остатки свободного от учебы времени. А бурная ночная жизнь, требующая освещения улиц, затмевала собой самые яркие звезды.

Приближался выпуск. Родители все реже помогали с деньгами. Из безразличного я превращался в безработного, и голоду оказалось плевать на мои желания. Уже вскоре я нашел покупателя на свои относительно свободные вечера. Теперь я наблюдал густо затянутое темными тучами небо из офиса.

В редкий выходной я пытался искать спасения в общении с друзьями, но они были безнадежны и пусты. Стоило некогда озорным мальчишкам подрасти, они нарядились в костюмы и обвешались символами успеха будто амулетами члены архаичного племени.

Кто-то из них был готов продавать свою жизнь только за возможность  выжить. А кто-то уже за возможность потакать спорадическим неугомонным желаниям. На досуге они обсуждают эффективность каждой строчки резюме, меряются шириной и глубиной соцпакета. А я вижу лишь как они в слова оборачивают пустоту. Алкоголь иногда обнажает глубоко засевшую в них тоску. Но обычно я не встречаю в их сердцах ни тени сомнения, ни грамма нигилизма.

Из-за такого настроя с работы меня всякий раз выгоняли, если я сам не уходил с неё раньше. Предчувствуя очередное увольнение, я переехал в квартиру подешевле. В ней все было неказисто: замки на дверях заедали, розеток у кровати не было, а коробки с моими вещами мешались в узком проходе.

Я лежал — тяжелые мысли перемешивались с тягучей субстанцией полусна. На окне зажегся экран телефона, что стоял на зарядке. Я нехотя поднялся проверить. С завтрашнего дня у меня вновь нет работы. Вдруг вспышка тьмы сменила собой тусклый желтый свет, наполнявший комнату. Фонари на улице наконец погасли, а телефон перестал заряжаться. Видимо во всем районе отключили свет.

На небе стало видно одну единственную звезду. Красная точка разжигала угасшие воспоминания и питала наивные оставленные мечты.

Это была Бетельгейзе.