Существует устойчивое убеждение, что термин «железный занавес» ввел в оборот Уинстон Черчилль. «От Штеттина на Балтийском море до Триеста на Адриатическом море железный занавес опустился по всему континенту». Эти знаменитые слова он произнес в ходе речи, произнесенной им в Фултоне, США, в 1946 году.
Под «железным занавесом» Черчилль имел в виду политическую, экономическую и культурную границу, которая, как он считал, какое-то время делила Европу на две части. По одну сторону занавеса находились западные демократии, по другую — Советский Союз и коммунистические государства Восточного блока.
После этой речи выражение «железный занавес» стало ассоциироваться с Черчиллем, который был премьер-министром Великобритании во время Второй мировой войны. Многие также считают, что именно он это выражение и придумал. Но этот термин существовал задолго до произнесения Черчиллем своей знаменитой речи и изначально пришел из мира театра.
Раньше пожары в театрах были обычным явлением. Поэтому в XIX веке между сценой и зрителями стали монтировать и опускать металлические защитные барьеры, так называемый железный занавес, чтобы предотвратить распространение огня.
Вскоре этот термин стал использоваться и в сфере политики. Например, это выражение появилось во время Первой мировой войны, и довольно быстро стало использоваться по отношению к застойному Западному фронту, где противоборствующие армии могли месяцами статично сидеть в окопах напротив друг друга.
Уже в первые годы межвоенного периода, то есть за 20 лет до выступления Черчилля в Фултоне, понятие «железный занавес» уже ассоциировали с коммунизмом, как синоним непроницаемой границы с Советским Союзом, который тогда оказался в международной изоляции.
Фактически, один из злейших врагов Уинстона Черчилля, нацистский министр пропаганды Йозеф Геббельс, выступил с термином «Железный занавес» даже раньше британского премьера. Произошло это в феврале 1945 года, когда Красная Армия продвигалась к Берлину через Восточную Европу. Геббельс считал, что Советский Союз опустил железный занавес над оккупированной Румынией, чтобы защитить страну и ее жителей от всякого рода злоупотреблений.
Таким образом, Черчилль не придумал термин «железный занавес». Несмотря на это, данное выражение стало ассоциироваться именно с ним, отчасти из-за его большой популярности. Но главная причина, вероятно, в том, что он произнес свою речь в то время, когда многие в Западной Европе и США воспринимали коммунистическую угрозу как реальную и неизбежную. Таким образом, «железный занавес» стал образом, который люди на Западе могли легко усвоить и понять.
Кстати, Уинстон Черчилль произнес множество других речей, ставших классикой. Одну из этих бессмертных речей он произнес в 1940 году, после того как был назначен премьер-министром. В частности, часто цитируется одно предложение из речи: «Мне больше нечего предложить, кроме крови, пота и слез». Выражение «кровь, пот и слезы» обычно встречается и в курсах риторики, как пример эффективной триадной конструкции – вроде выражений «отец, сын и святой дух» или «свобода, равенство и братство».
Но дело в том, что Черчилль этого не говорил. В оригинале предложение гласит: «Мне нечего предложить, кроме крови, тяжелого труда, слез и пота». Но впоследствии редакторы всевозможных издательств немного подкорректировали слова Черчилля, чтобы они казались более звучными.
Еще больше контента - на моем канале в Телеграм! Подпишись!
Также я провожу исторические стримы - подпишись, чтобы получать уведомления. Записи доступны на моем канале.
