https://acomics.ru/~Oglaf/337

Украл отсюда - pikabugamersleague

учреждение. По обычаям того времени, мне надо было «прописаться», то есть 

поставить нашему небольшому коллективчику бутылку водки. 

На второй день работы я так и собирался сделать, но тут Москву накрыли жуткие тридцатиградусные холода, которые бывают где-то раз в 20 лет. Я напялил на себя 

теплое нижнее белье, толстую зимнюю рубашку, свитер, пиджак и тулуп. Ну и само 

собой шапку-ушанку и толстые «дворницкие» рукавицы. Заходить куда-то в магазин 

за бутылкой – и в мыслях не было, тем более что тогда очень плохо ходил наземный транспорт, и я, ожидая троллейбуса, закоченел, как снежная баба.  

На работе я сидел в одной комнате с Александром Григорьевичем, уже пожилым 

человеком, бывшим фронтовиком, с которым я только вчера и познакомился. 

Когда я,  войдя в помещение, стал стягивать с себя все эти семь одежек, он смотрел 

на меня как-то загадочно-скептически, а потом спросил:

— Ну что, молодой человек, сегодня оформляем прописку? 

Тогда не то, что сейчас, — магазины с водкой на каждом углу не стояли, до ближайшего шлепать надо было минут 20. Сорок минут ходьбы по такому морозу – брр! 

— Да уж больно я продрог, Александр Григорич, — говорю я чистую правду, — не дойти 

мне живым до магазина. А если и дойду, то вернусь уже вряд ли, просто заледенею. 

— Неужели на улице так холодно? – вроде бы искренне удивился он. – А я вот пришел 

в одной рубашечке, — он потрепал на груди свою футболку с короткими рукавами, 

— и ничего, по-моему, температура за окном вполне комфортная. 

Я пожал плечами и промолчал: ну охота старичку поприкалываться к новичку – пусть 

себе забавляется. 

— Я улавливаю в вашем молчании скепсис, молодой человек, — сказал он с улыбкой. 

– Но вы деньги-то на бутылек приготовили?

— Само собой. 

— Тогда я предлагаю вам нечто вроде пари: если вы добавите на коньяк, я схожу 

за ним сам, причем в такой одежде, в которой сейчас нахожусь.

Я критически оглядел его с ног до головы: как я уже упоминал, футболка практически 

без рукавов, легкие летние штаны и сандалии на БОСУ ногу – учреждение считалось творческим, и его сотрудники позволяли себе одеваться несколько шокирующе. 

Я почувствовал в его предложении какой-то подвох, но, с другой стороны, трехзвездный качественный армянский коньяк стоил тогда всего на полтора рубля дороже водки 

– хотя рупь пятьдесят при моей ставке в 120 р. были деньгами немаленькими. 

— Я согласен, — улыбнулся я и протянул коллеге деньги. 

Мне стало жутко любопытно, каким образом он меня надует. 

Тот берет деньги, целлофановый пакет и именно в таком прикиде, в каком находился, 

вышел из комнаты. Я подошел к окну, отсюда просматривался выход из подъезда 

и добрая половина пути до магазина. Вскоре на улице показался Александр Григорьевич.

К моему изумлению и даже ужасу, его одежда никаких изменений не претерпела, 

включая сандалии на босу ногу! А далее мой старший коллега легким прогулочным шагом двинулся в сторону винного магазина. 

Может, он «морж» какой-нибудь? – подумалось мне. 

Но я сразу отмел эту мысль: «моржи» плавают в воде, где температура всяко выше ноля,

а на морозе все они испытывают те же ощущения, что и обычные люди. Через 40 минут Александр Григорьевич вернулся с коньяком, причем на его коже не было ни пупырышка. 

Я, потрясенный, ни о чем его не стал расспрашивать, и мы благополучно раздавили 

бутылочку еще с двумя товарищами. Лишь впоследствии я узнал, что, вследствие 

то ли ранения, то ли контузии на войне, у Александра Григорьевича была напрочь

разрушена терморегуляция организма, и он не ощущал ни тепла, ни холода. 

Но я, конечно, ничуть не обиделся на ветерана, что он меня с помощью своей редкой 

болезни расколол на лишних полтора рубля.