Снимок 7 ноября 1981 года.
12 ноября 1982 года Юрий Андропов после смерти Брежнева избран генеральным секретарем КПСС и стал главой Советского Союза.
13 февраля 1984 года генсеком станет Константин Черненко.
11 марта 1985 года через день после смерти Черненко — генеральным секретарем станет Михаил Горбачёв.
Видеорепортаж в лучших советских традициях.
Любопытное личное наблюдение. Мне не раз доводилось бывать за границей как раз в дни ноябрьских праздников, и везде представители старшего поколения наших эмигрантов 7 ноября собираются вместе, накрывают столы, в общем, празднуют. Также я знаю немало людей разных возрастов и разного статуса, в том числе молодых и успешных, и в России, и за рубежом, которые и сегодня очень высоко оценивают события 1917 года и их значение в мировом масштабе. И пусть 7-го ноября каждый вспоминает что-то своё и радуется чему-то своему, но факт остаётся фактом: этот день продолжает объединять людей.
А давайте прямо сейчас заглянем в Кремль и посмотрим короткий фрагмент репортажа о праздничном приёме по случаю 58-й годовщины Октябрьской революции. 1975 год, в роскошно украшенном зале собрались члены ЦК КПСС (в том числе Юрий Андропов, Андрей Громыко, Евгений Суслов, Алексей Косыгин), почётные гости со всей страны и из-за рубежа, а гостей приветствует Леонид Ильич Брежнев.
Исторические кадры - это всегда интересно!
Фрагмент программы «Время» 7 ноября 1975 года. Источник: канал на YouTube «Советское телевидение. Гостелерадиофонд СССР», www.youtube.com/c/gtrftv
Секретный отдел КГБ «Фирма» создавался для того, чтобы встроить советскую резидентуру вглубь механизмов западной рыночной экономики. Однако со временем «Фирма» превратилась фактически в личную шпионскую сеть шефа КГБ Юрия Андропова, собиравшую для него информацию не только за рубежом, но и внутри страны.
Заняв в 1967 году кресло председателя КГБ и ознакомившись с положением дел, Юрий Андропов озаботился проблемой достоверности поступающей информации. Международная обстановка в любой момент могла обостриться, а случаев провалов и «двойной работы» агентов КГБ и ГРУ накопилось немало. Однажды Андропов вызвал к себе генерал-лейтенанта запаса Евгения Питовранова, одного из опытнейших чекистов. Впервые Питовранов возглавил внешнюю разведку ещё при Сталине, в январе 1953 года, и с перерывами занимал эту должность до 1961 года. Затем он до 1966 года руководил Высшей школой КГБ имени Дзержинского. Одним словом, 52-летний генерал был одним из самых компетентных организаторов разведдеятельности. Обдумав поставленную задачу, Питовранов предложил шефу КГБ сформировать параллельную разведывательную структуру. Суть идеи сводилась к тому, чтобы задействовать для сбора сведений представителей торгово-экономических кругов капиталистического мира, ориентированных на сделки с Советским Союзом.
Питовранов имел все возможности для такой работы – после ухода в запас он по приглашению министра торговли Николая Патоличева занял серьезный пост в Торгово-промышленной палате СССР. Андропов согласился, чтобы новая структура действовала «в обход» Первого главного управления КГБ. Таким образом, получившая неофициальное название «Фирма», спецрезидентура стала своего рода «личной разведкой» шефа госбесзопасности. Даже встречи Андропова с Питоврановым с этого момента проходили не в здании КГБ, а на Сретенке, в конспиративной квартире.
Агенты Внешторга Получив автономный бюджет, генерал Питовранов начал выстраивать деятельность «отдела Ф» (от слов «финансовая разведка»). По другим данным, новую структуру называли «отделом П» (в честь Питовранова). По мнению военного контрразведчика Анатолия Гуськова, «Фирма» являлась «по сути самостоятельной разведслужбой, действующей по линии и под прикрытием внешних торгово экономических связей». Кадры для оперативной работы Питовранов находил среди служащих Внешторга. Выполняя основные обязанности, люди попутно участвовали в разведывательных комбинациях. При этом, в отличие от «обычных» агентов КГБ, для достижения абсолютной конфиденциальности «фирмачи» отказались от операций с документами. Всю важную информацию агент обязан был запоминать. Поначалу работа велась только с западными бизнесменами – наградой за передачу данных для них было заключение выгодных контрактов с СССР. Впрочем, немногие западные предприниматели соглашались клюнуть на эту наживку. Например, даже личных усилий Питовранова, как он рассказывал, оказалось недостаточно, чтобы склонить к сотрудничеству с русскими известного французского кутюрье-гомосексуалиста. Зато с политиками дело складывалось лучше. Например, «внутренняя кухня» властей в Токио была известна Москве благодаря одному из политических деятелей Японии. Но особенно ценным агентом оказался некий представитель американского истеблишмента – сообщаемые им сведения немедленно доводились до Андропова и Брежнева. Из этого источника, к примеру, стало известно о том, что с западными спецслужбами сотрудничает советский посол в Канаде Александр Яковлев. Публицист Евгений Жирнов, ссылаясь на самого Питовранова, рассказывал, что Андропов устроил проверку Яковлева. Выяснилось, что посол действительно тратит куда больше денег, чем позволяет его зарплата. Однако Брежнев, узнав об этом, безапелляционно заявил: «Член ЦРК (Центральной ревизионной комиссии КПСС) предателем быть не может». К теме больше не возвращались.
Внутренний надзор Со временем в деятельности «Фирмы» появились направления, изначально не предусмотренные. Резиденты стали «приглядывать» за иностранными компартиями и правительствами социалистического лагеря (прочим структурам КГБ это запрещалось). Затем Питовранов фактически начал готовить «воцарение» Андропова. Есть версия, что именно он внушал шефу мысли о том, что Брежнева пора отправить на пенсию. «Отдел Ф» собирал компромат на всех членов ЦК, теоретически способных составить конкуренцию Андропову. Кто знает, не «питоврановцы» ли стояли за чередой странных происшествий с «наследниками» Брежнева в конце 1970-х?
Когда Андропов стал генсеком, он не забыл о верном соратнике. В 1983 году Евгений Питовранов официально возглавил Торгово-промышленную палату. Однако созданная им структура, сотрудники которой постоянно выезжали на Запад, оказалась уязвима перед «соблазнами» капиталистического мира.
После того, как заместитель начальника отдела «Ф» полковник Леонид Кутергин в 1985 году сбежал в Германию, «Фирму» официально расформировали.
#День в истории, 13 апреля.
13 апреля 1954 года, Австралия предоставила политическое убежище советскому предателю, подполковнику КГБ Владимиру Петрову.
При рождении имя дипломата было попроще — Афанасий Шорохов, после вступления в партию молодой Афоня взял себе более звучный псевдоним – Владимир Пролетарский. Но в историю вошел опять под простым именем-фамилией Владимир Петров.
Существует 3 версии побега советского дипломата на Запад
По первой, описанной в его книге-автобиографии «Империя страха», 47-летний подполковник КГБ Петров, назначенный в Австралию по личному распоряжению Лаврентия Берии в 1951 году, после расстрела своего покровителя опасался отзыва в СССР и дальнейшей ссылки в Сибирь.
По второй – Петров был завербован австралийской разведкой через эмигранта Михаила Бялогурского (по некоторым данным убежавшего на Запад вместе с отступавшими фашистами уроженца Киева). Он и познакомил советского дипломата с куратором из контрразведки (ASIO) Роном Ричардсоном.
Встречи проходили в квартире, которую Бялогурский и Петров перед вербовкой сняли для того, чтобы водить туда «женщин с низкой социальной ответственностью». Также друзья наладили подпольную и вполне успешную торговлю беспошлинным виски. О связи Бялогурского с Гестапо во время Второй Мировой войны советскому дипкорпусу было известно. Об опасности такой дружбы Петрова предупреждали не раз еще за год до его побега. Но советский дипломат всячески отказывался разорвать такую выгодную дружбу. И, заручившись согласием Австралии предоставить ему убежище, Петров решился на побег.
По третьей версии, Петров попросил убежище сам, но не из-за «постбериевских чисток», а из-за скандалов, связанных с непотребным поведением дипломата:
1). его неоднократно задерживала австралийская полиция в пьяном виде
2). попадал он в участок и за дебоши в публичных домах.
Причем во время задержаний и препровождений в полицейский участок у Петрова находили ключи от посольского сейфа, важные документы и даже печать советского диппредставительства — эти данные попадали в протоколы досмотра в участке.
Посол СССР в Австралии Николай Генералов такое поведение подчиненного терпеть был не намерен и запросил Москву на отзыв Петрова.
И именно потеря сладкой должности стала поводом для предательства Петрова.
Кстати, о моральной неустойчивости Петрова сообщали еще его коллеги по прежней работе в Швеции в 1942–1946 годах. Петров постоянно писал доносы на коллег по резидентуре в Центр, в пьяном виде мог уснуть на улице, имел связь с французской гражданкой, был нечистоплотен при распоряжении посольской кассой. Однако во время войны дипломата трогать не стали.
Жена Петрова — Евдокия Карцева, бежавшая в Австралию вместе с ним:
И вот, похитив секретные документы из посольства, 3 апреля 1954 года Петров бежал, не предупредив жену Евдокию. Она тоже находилась в Австралии на агентурной работе, имела звание капитана КГБ, хотя в посольстве числилась бухгалтером и секретаршей посла. О том, что муж попросил убежища, Петрова узнала только 2 недели спустя, когда ее пытались вывезти в СССР.
Узнав о покупке билета для жены Петрова на рейс British Airways, австралийские власти организовали митинги протеста в аэропорту и на взлетно-посадочной полосе возле трапа самолета, куда затащили Петрову. Советские дипкурьеры тащили Петрову так активно, что она потеряла одну туфлю, и фото красного башмачка обошло все австралийские газеты.
Жену Петрова все же удалось отбить у КГБ – во время посадки на дозаправку в Дарвине советские дипкурьеры были сняты с рейса под предлогом проноса на борт огнестрельного оружия. И советскую пассажирку экипаж тут же передал в руки полиции.
Правда, австралийская сторона довольно холодно отнеслась к перебежчику. Раздельные допросы Петрова и его жены длились в течение года. Петров постоянно путался в показаниях, нередко истерил и плакал. Супругам встречаться не давали. Однако Петров судьбой жены интересовался мало, а вот насчет своей любимой собаки – овчарки Джека – дал четкие указания: пока собака не будет «вызволена» из советского посольства, он давать показания отказывается.
Австралийским спецслужбам пришлось разработать целую операцию по нападению на советское посольство и захвату овчарки. Овчарку удалось выкрасть, устроив потасовку с вооруженной охраной (некоторые источники утверждают, что не обошлось без перестрелки).
Этот инцидент стал последней каплей в австралийско-советских отношениях, и 23 апреля 1954 года Советский Союз разорвал дипломатические отношения с Австралией аж на 5 лет!
Только через 5 лет в Москве вновь открылось посольство Австралии с минимумом работников. При этом австралийский посол в СССР был назначен вообще только через 9 лет незадолго до смещения Хрущева с поста генсека.
А как сложилась жизнь перебежчиков?
Супругам Петровым выдали новые паспорта на имена "шведских пенсионеров" Свена и Мэри Энн Эллисон, выделили единоразовую матпомощь в 5000 английских фунтов и назначили пожизненную пенсию.
В качестве "бартера" за жизнь на Западе Петровы передали австралийской разведке шифровальные коды, несколько совершенно секретных документов и досье с легендами и фотографиями нескольких десятков советских агентов в США, Великобритании, Швеции и других странах (назывались цифры от 140 до 600 человек (!), но проверить их достоверность пока невозможно, так как документы по делу Петрова засекречены до сих пор).
Предательство нанесло существенный урон советской разведке. Донесения Петровых дало иностранным разведкам новое понимание советских методов дезинформации и криптоанализа.
В числе самых больных ударов — раскрытие тайны исчезновения двух участников «кембриджской пятерки»: Гая Берджесса и Дональда Маклина. Петров рассказал, что они тайно переправлены в СССР и живут в Куйбышеве (ныне Самара).
Донесение о деятельности высокопоставленного сотрудника британской разведки Кима Филби, работавшего на СССР, также оказалось ценным и неожиданным подарком западным спецслужбам. Его долго не могла вычислить британская разведка. Причем Филби по статусу занимался поисками самого себя – участвовал в разработке операций по разоблачению и поимке "неизвестного высокопоставленного шпиона, работавшего на СССР из идейных побуждений".
Также была разоблачена вся сеть советских агентов в Австралии, известная как KLOD. В состав организации входили дипломаты, разведчики, ученые, деятели культуры и даже работник МИДа Рик Троссел – сын австралийской писательницы Катарины Причард. И хотя Троссел был оправдан, его карьера на этом была разрушена. Он всю жизнь пребывал в депрессии, и когда в конце 1990-х после тяжело болезни умерла его жена, Троссел в тот же день покончил с собой...
Побег Петрова вызвал и партийный передел в самой Австралии. На состоявшихся через 1,5 месяца парламентских выборах шпионскую карту разыграли очень активно – в шпионаже подозревали секретаря главы партии лейбористов. Это привело к расколу в партии и дало возможность либералам и аграрной партии выиграть выборы и быть парламентским большинством в течение почти 20 лет! А лидеру коалиции Роберту Гордону Мензису — продержаться на посту премьер-министра почти до середины 1970-х.
Петровы в своем доме в Мельбурне с куратором из контрразведки (ASIO) Роном Ричардсоном:
А что потом было с подстрекателем и сводником Михаилом Бялогурским?
А он шустро продал права на историю Петровых местным СМИ, американскому телевидению и выпустил гигантским тиражом книгу о побеге советских дипломатов «История Петрова».
Однако есть на свете закон бумеранга — в прессе писали, чтобы узнать о доходах мужа, жена Бялогурского наняла частного сыщика, узнала заодно и о любовнице и подала на развод и раздел имущества. Все заработанные на истории Петрова деньги ушли на бракоразводный процесс.
Семейная жизнь Петровых после побега тоже не ладилась. Они находились под круглосуточной охраной — власти опасались ликвидации перебежчиков агентами КГБ.
Евдокия работала машинисткой в автотранспортной компании, занимавшейся поставкой тяжелой сельхозтехники. Петров устроился в компанию «Илфорд-фото», производившей фотопленку, фотобумагу и пр.
Агенты, круглосуточно охранявшие их дом, в донесениях указывали на пьяные скандалы четы. Попадались в отчетах и упоминания о драках между супругами.
Несмотря на круглосуточную охрану, Петровы жили в атмосфере постоянно страха и ожидали смерти «от руки КГБ». Страхи их были небеспочвенны. Известно, что КГБ и лично Юрий Андропов в 70-е годы разрабатывал план похищения и ликвидации предателей. Но при Брежневе операцию не одобрили.
Возглавив страну в 1982 году, Андропов вновь вернулся к идее отмщения за предательство, но и этим планам сбыться было не суждено из-за смерти генсека.
Через 20 лет после побега Петров перенес несколько инсультов подряд, был парализован. Жена сдала его в дом престарелых, где он и провел последние 17 лет своей жизни. Умер предатель в 1991 году, так и не узнав о развале «империи страха».
Парализованный перебежчик Петров в доме престарелых, куда его сдала жена. Снимок 1981 года:
Жена пережила Петрова на 11 лет и умерла в одиночестве в 2002 году в своем доме в пригороде Мельбурна.
История побега Петровых стала основой для книг и пьес с яркими названиями вроде «Красная туфелька» или «Ботинок г-жи Петровой».
На австралийском ТВ в 1987 году вышел 4-серийный мини-сериал "Дело Петрова". И кстати, роль Петрова исполнил актер Алекс Менглет. Его мать Майя Менглет известна по главной женской роли в фильме «Дело было в Пенькове» и тоже в свое время перебралась на Запад, правда без такого лихого сюжета. А дедушка Георгий Менглет известен по роли "короля помойки" в одной из серий детектива "Следствие ведут знатоки". Но перипетии актерских династий — это совсем другая история, как говорил один из ЗнаТоКов:)
А что же стало с овчаркой, из-за которой две страны "не разговаривали" друг с другом пять лет? Джек прожил счастливую собачью жизнь рядом с любимым хозяином. У собак понятие "предательство" имеет другой смысл, поэтому хозяина-перебежчика и предателя он продолжал любить всем своим собачьим сердцем и умер от старости в пригороде Мельбурна Бентли.
1984 год. Нам с другом по 15 лет и прослышали мы, что на ВДНХ в воздухе висит чудо машина от завода ВАЗ. Типа Жигули, но не Жигули, а Спутник какой-то . И создавал его ВАЗ совместно с Porsche и ItalDesign. И проект рисовал не кто -нибудь, а сам маэстро Джорджетто Джуджаро. Про Порше и Итал Дизайн мы знали т.к. еще с раннего детства, со времен строительства гостиницы "Космос" научились менять у буржуазов за значки иностранные журналы. Всякие Плейбои и Пентхаусы продавались в школе постранично. Профит был неплохим. А вот Car and Driver и Quattroruote прочитывались со словарем от корки до корки. Короче были мы с Пухлым гамщиками. Это низшая категория фарцовщиков. Нас даже из пионеров хотели исключать. Не получилось. Я потом в девяностые встретил одного из этих исключальщиков. Циничный , зажравшийся вор и, вроде даже убийца.
Ну свалили мы с Пухлым с уроков. И поехали из нашей шестьсот седьмой школы, что на границе Марьиной Рощи на трамвае № 5 прямо до ВДНХ.
А там... Чудо.
Нечто неземное. Но мы с Пухлым, просмотрев до этого кучу фото с разных автосалонов , всё же отметили про себя, что колесики можно было и поджать. Ну да ладно. И так офигительно.
Но , на нашу беду это были Андроповские времена. ( Для молодежи объясняю - Андропов - Генеральный секретарь ЦК КПСС. Ну , то есть глава партии, но по тем временам, это было круче, чем президент сейчас.) Кстати говорили, Что Андропов - это пропавший Гленн Миллер, но это уже другая тема.
И этот Андропов был в прошлом главой КГБ ( Сейчас ФСБ) . И мужик он был правильный и суровый. И издал он распоряжение по которому все праздношатающиеся подлежали поимке, порицанию и водворению на работу или учебу. В банях, в парикмахерских, в кино были облавы. Ну, типа , как сейчас. Карантин. И народ как-то очухался после позднебрежневского расслабона и начал работать.
Вот и мы с Пухлым попали. Его менты повязали практически сразу, а я бежал по какому-то подиуму. Внизу бежал милиционер в сером плащике. Я бежал быстрее, но подиум кончился и я тоже попался.. Повязали...Дали не очень больно , тыльной стороной ладони по яям в воспитательных целях. Отвезли в школу. Но , к счастью все закончилось для меня и Пухлого без последствий. Мы директору и завучу школы в лицах рассказали про этот чудесный Спутник и нас простили.
Так, что это был тоже в своём роде карантин.
И все это прошло. И карантин этот андроповский. Пухлый теперь - доктор наук. Не скажу каких. А я тоже в порядке.
Понадобилась мне тут значит фотка Андропова, но чёт хорошего качества в интернетах не нашел. А тут увидел посты про это приложение. Ну и вот как бэ.
Ю.В. в нашу последнюю встречу в тихом особнячке в Колпачном переулке выглядел ужасно, и я не мог смотреть на него без внутренней боли.
- Я не хочу давать четкие определения нового общества, однако мне совершенно ясно, что решающую роль в нем будет играть чиновничество. Ленин в свое время совершил кардинальную ошибку, придумав "слом государственной машины", он просто не понимал природы бюрократии, которая готова служить кому угодно.
Поверьте мне, как только мы провозгласим лозунги СОКРАЩЕНИЯ АППАРАТА и начнем рыночные реформы, все бюджетные организации, включая армию и КГБ, страшно перепугаются и окажут им активное сопротивление.
Не будем впадать в заблуждение, объясняя это сопротивление идейными причинами, - просто каждый будет бояться потерять свое кресло. Впрочем, очень скоро аппарат станет самым верным сторонником дико-капиталистического режима, вырастет в несколько раз, почувствует вкус взяточничества и вообще встанет над политическими партиями... - Андропов задумался.
- У меня есть некоторые сомнения, Юрий Владимирович: а нужны ли нам в новом государстве политические партии? Мы так удачно отучили население СССР от политики, что стоит ли возрождать этот говорливый и беспомощный институт? Да и парламент... помните, еще Маркс писал, что это "собрание старых баб"?
- Некоторую видимость политики следует сохранить, - заметил Ю.В. Хотя бы для того, чтобы прилично выглядеть перед Западом. Однако в целом я с вами согласен: управлять должен умный и квалифицированный аппарат, а не говоруны с улицы... Боже, как я ненавижу этих болтунов-политиков. Поверьте мне, наш парламент даст себе какое-нибудь идиотское название вроде "вече" (тут он не угадал)... извините, я сегодня плохо себя чувствую. До свиданья...
Это была наша последняя встреча.
Да не ожидает от меня читатель описания плана перехода к завершающему этапу - новому социализму, законы конспирации остались для меня святыми.
Не хочу я соревноваться и с классиками антиутопий вроде Замятина, Оруэлла и Кабакова - моя задача реализовать до конца "Голгофу". Об остальном узнаете позже, если не отключим телевизор....
Письмо N 1
Г.Старовойтова: "Любимова я знать не знаю!"В редакцию газеты "Совершенно секретно"
Уважаемые коллеги!
Являясь читателем (а как-то была и автором) газеты "СС" с удивлением обнаружила в N 2 за 1995 год хлестаковскую болтовню М.Любимова, который нагло врет, что давал мне (а также Попову и Буничу) "задание разработать проект возрождения в СССР частной собственности" (?!) Однако мы "в последний момент сдрейфили, боясь исключения из партии".
Сообщаю редакции, что никакого М.Любимова я знать не знаю; в его партии (КПСС+КГБ никогда не состояла - а поскольку судиться мне некогда, то лучше опубликуйте это мое опровержение в ближайшем номере по-хорошему. В соответствии с законом об СМИ.
т. 480-96-14. Г.Старовойтова. 22 февраля 1995 г.
Письмо N 2
А.В.С.:"Кто рассказал ему об этом?!" в редакцию газеты "Совершенно секретно"
Уважаемая редакция!
Давно ощущал потребность сказать хоть бы часть правды, которая мне известна о сути событий, произошедших в нашей стране в последние годы, но я не верил, что найдется издание, которое рискнет опубликовать мои записи. К решению написать именно вам меня подтолкнул отрывок из "Мемуар-романа" М.Любимова, опубликованный в вашей газете "Совершенно секретно" N 2 за 1995 год.
Но прежде чем начать разговор по существу, напомню одну историю, которая, возможно, известна вам, поскольку она получила в свое время довольно широкую огласку.
Кажется, в 70-х годах был опубликован один из лучших романов о разведке - "В августе сорок четвертого...". Его автор, прозаик Владимир Богомолов, использовал в нем, кроме всего прочего, и документы, снабженные грифом "Совершенно секретно". Они были настолько выразительны сами по себе, что оказались едва ли не самыми интересными страницами романа (во всяком случае, для нас, профессионалов).
Рассказывают, что когда Андропов прочел эту книгу (Ю.В., как известно, много читал ), он распорядился немедленно выяснить, кто осмелился допустить автора к сверхсекретным документам.
Специально выделенные люди перешерстили все, но виновных не нашли. Не нашли, впрочем, и самих документов. Тогда Андропов дал указание, чтобы к нему на беседу пригласили автора книги.
Встреча состоялась. Ю.В. наговорил Богомолову кучу комплиментов, хвалил книгу и затем, будто невзначай, спросил, а как, собственно, попали ему в руки тексты секретных документов. Богомолов ответил:
- У меня не было никаких секретных документов.
- Как не было, если они имеются в вашей книге?
- Я их придумал.
- Что значит - придумали?! - воскликнул пораженный председатель Госбезопасности.
- Очень просто. Сочинил.
Говорят, Андропов был совершенно сражен и долго смеялся над самим собой своим известным всем нам негромким, но заразительным смехом.
То была истинная правда: никто никаких документов писателю не передавал. Тех, что были приведены в книге, просто не существовало. Но, выдуманные автором, они оказались беспощадно похожими на истинные.
А теперь - об отрывке из "Мемуар-романа" М.Любимова, опубликованного в вашей газете.
Сейчас много охотников - особенно среди бывших высокопоставленных сотрудников КГБ (и особенно среди тех, кто по разным причинам был в свое время "придержан" на одной из ступенек карьерной лестницы или даже "спущен" с нее) - с упоением разоблачать спецслужбы, при этом старательно приписывая себе "героические подвиги", замазывая собственные преступления перед народом и перекладывая вину за них на своих коллег. Согласитесь: нехитрый способ прослыть "давними борцами" против режима и попутно заработать немалые деньги (фамилий называть не буду: они у всех на слуху).
М.Любимов, к его чести, в опубликованном отрывке этим не занимается. К собственному рассказу о том, что именно ему Андропов поручил разработать сложнейшую операцию по "перестройке", введению в нашей стране "дикого капитализма" с хитроумной целью снова пробудить у населения любовь к "настоящему социализму", автор относится с достаточной степенью самоиронии.
Конечно, все написанное в отрывке - вымысел.
Однако в некоторых местах своего, конечно же, открыто пародийного "мемуар-романа" (так он сам определил жанр своих "воспоминаний", снабдив отрывок шутливыми фотографиями, в которых профессионал легко обнаружит не очень тщательно сработанный монтаж), автор оказывается настолько близок к правде, что я (как Андропов в случае с Богомоловым) готов воскликнуть: "Кто нарушил клятву?! Кто рассказал ему об этом?!"
Вымысел оказался замешан на правде. Причем, подозреваю, - на правде, неожиданной для самого автора, потому что, по моим данным, он не мог напрямую знать о ней.
Не знаю, кто "виноват" в том, что кое-где Любимов попал в "десятку": то ли интуиция незаурядного разведчика, то ли отголоски каких-то слухов, дошедших до него ("мертвых" секретов ведь не бывает!), то ли профессиональное умозрительное логическое построение возможной версии тех событий, которые потрясли мир и вывернули нашу страну наизнанку.
Недаром говорят: информация - мать интуиции.
Я не могу задать этот вопрос самому Любимову, хотя мы оба неплохо знаем друг друга, потому что не имею права обнаруживать свою собственную причастность к некоторым "сюжетам", о коих речь идет в его "Голгофе".
Одно могу сказать: этот отрывок (и тот факт, что ваша газета осмелилась напечатать его) утвердил меня в мысли, что настала пора рассказать людям правду (в той мере, какая мне представляется возможной) о практически никому не известной, тайной подоплеке некоторых событий последних лет.
Я прекрасно представляю ту границу конфиденциальности, которую не дано переходить людям моей профессии, даже когда страна лежит в нравственных и физических руинах и, кажется, не существует никаких преград для беспредела - ни служебных, ни моральных.
Но я исхожу из убеждения, что никто не освобождал меня, гражданина великой России, от ответственности за ее будущее. Именно поэтому и приступаю я к описанию действительных событий недавнего прошлого. Если не сделать этого сегодня, завтра будет поздно, наша история вообще окажется выскобленной из сознания, никому не нужной и - главное! - бесполезной для нас и наших потомков. Россия и так потеряла уже много поколений, выросших манкуртами на пустыре лжи, которая нас окружала и продолжает окружать.
Первую часть моей работы я мог бы предоставить вам для публикации в одном из ближайших номеров "Совершенно секретно". А это письмо, которое вы вольны публиковать или выбросить в корзину, считайте предисловием к ней и нашим условным сигналом: если оно появится на страницах очередного номера вашей газеты, я буду считать, что вы готовы рассмотреть мою будущую рукопись.
Я не связываю вас никакими обязательствами: наш мир слишком жесток и беспощаден. Если я не увижу моего письма в вашей газете, я буду думать об ином пути действий. К вам у меня не будет никаких претензий.
Не разыскивайте меня. В случае вашего согласия я сам найду способ передать вам рукопись.
С уважением А.В.С.
Послесловие
Михаил Любимов. К вопросу о мозгах
Судя по письму в редакцию, Галина Старовойтова читала Гоголя, и это отрадно: значит, она знает, что наш великий сатирик любил посмеяться и справедливо полагал, что смех очищает душу человека и помогает ему жить. Умение же посмеяться над самим собой - одна из отличительных особенностей русского национального характера, что, наверное, тоже известно бывшему советнику президента по национальным вопросам, в частности и по Чечне. А что касается суда, которым в грубом тоне грозит "мать" российской демократии, то это все равно, что Пушкину подавать в суд на Гоголя - ведь Хлестаков сказал, что он с Пушкиным на дружеской ноге.
Впрочем, общественность уже соскучилась по процессам над художественными произведениями, новые поколения, взращенные в нашей солнечной демократии, и не помнят судилище над Даниэлем и Синявским, когда им припаивали мысли их литературных персонажей, не говоря уже о травле Зощенко под лицемерные причитания, что "Гоголи и Щедрины нам нужны".
В одной лодке с Галиной Старовойтовой по иронии судьбы оказались и многие видные чекисты, возмущенные тем, что я возвел поклеп на "органы", не имел, мол, КГБ таких планов, хотя честно сигнализировал о грядущей смуте. При этом подчеркивалось, что в КГБ были другие, не менее важные планы, но я к ним не имел никакого отношения.
Бывший сотрудник секретариата Ю.Андропова прямо признался, что через него план "Голгофа" не проходил. Некоторые думцы, редакторы газет тоже начали мучительно думать, правда это или вымысел, но официально свой протест на всякий случай решили не выражать.
Обозначились и общественные деятели, судорожно начавшие искать "руку", подвигнувшую автора на эту злую сатиру-предупреждение, а одна знаменитая и очень милая актриса назвала меня Карабасом-Барабасом, дергающим куклы за нитки.
Что стряслось с вашими мозгами, господа-товарищи? Можно ли с головой такого сомнительного качества заниматься политикой и безопасностью страны? Что на это сказать? Уместны, наверное, слова принца Гамлета: "Уходи в монастырь, Офелия!"
Честно говоря, зная об еще одной черте нашего национального характера - доверчивости, особенно к печатному слову, я умышленно внес в текст предельно абсурдные пассажи, кроме того, художник сознательно выполнил свою работу так, чтобы был виден фотомонтаж. По старой советской привычке для перестраховки решили все же обозначить жанр - мемуар-роман, слово загадочное, но все же указывающее на беллетристику. Казалось бы, чего же еще? И все равно многие в редакции уверяли меня, что я не знаю свой родной народ, недооцениваю я тщеславия и надутости многих партийных деятелей и отдельных личностей, смотрящих на себя словно на богов, невдомек мне обидчивость даже целых организаций, не говоря уже о легковерности отдельных граждан. Так оно и получилось! Даже официальный представитель ФСК С.Богданов в радиоинтервью заметил, что автору необходим психиатр (видимо, подразумевалась "психушка"). Не надо было вышибать из поликлиники, товарищи! Кстати, психиатр нужен всем нам, и в этом нет ничего дурного, а если наши правоохранительные органы не защитят страну от преступного произвола, то и психиатр уже не поможет.
Самое невероятное, что на "Голгофу" клюнули и прожженные журналисты: программа российского канала "Не вырубить" прокомментировала статью на полном серьезе (о Боже!), а "Московская правда" вроде бы и не раскусила все дело даже дойдя до пассажа о Сажи Умалатовой.
Благодарю раскрепощенное "Времечко" за предоставление трибуны для обсуждения "Голгофы" и надеюсь, что отныне все страждущие граждане будут валить свои беды - от неисправности канализации до обнищания и геморроя - на автора, с которого и спрос: ведь это он является главным исполнителем "Голгофы". Наконец, нашелся ответственный за все наши несчастья! Вдохновители нынешней российской внешней и внутренней политики могут спокойно почивать на лаврах - на Лобное место поведут не их, а меня! О времена! О нравы! "Со всех сторон его клянут, и только труп его увидя, как много сделал он, поймут, и как любил он, ненавидя".
Так неужели я писал все это для того, чтобы позабавить и читателей, и себя? Конечно, нет! Попробую объяснить.
Я совершенно искренне поддерживал и перестройку, и Горбачева, и Ельцина, я считал, что август 1991 года станут счастливой точкой отсчета для новой, свободной России. Я и сейчас считаю, что без свободы и демократии жизнь нашего государства немыслима. Но только какой демократии? Какой свободы? Увы, после августовских событий мои иллюзии полностью развеялись: я поражен царящими произволом и несправедливостью, меня угнетает обнищание большинства соотечественников, у меня вызывает ненависть свора мафиози и жуликов, ставших хозяевами жизни. Вся политическая жизнь в стране представляется мне огромным цирком, где нет места для народа и где каждый занят только собой. Кто-то "укрепляет" свое политическое положение, кто-то в мифических опросах и рейтингах перемещается с пятого места на десятое и наоборот, и кого, интересно, все это волнует, кроме их самих?
Из политики исчезло нравственное начало, которое в свое время играло важную роль и у Горбачева, и у Ельцина, все превратилось в балаган, в борьбу пауков в банке, не знающих компромисса. Я почти не вижу честных политиков, я редко вижу порядочных людей - одни лишь жаждущие рыла у корыта, рвущие зарплаты, квартиры, дачи. Все это как страшный сон, как бред сумасшедшего!!
Об этом я и написал и придал этому форму "руки КГБ" и плана "Голгофа" по той причине, что органически не выношу теории "рук" - будь то руки КГБ, Моссада или ЦРУ. Я проработал в разведке более двадцати лет, я знаю силу и слабость и нашей, и других разведок, и я убежден в одном: мы не остров Фиджи, а крупнейшая страна мира, и ни одна шпионская спецслужба, в том числе и своя собственная, не в состоянии направить ход истории нашей страны. Откуда в России эта чертова слепая вера в заговоры и "руки"? Почему мы жаждем все упростить? Почему мы забываем о том, что наша жизнь - в наших руках, что мы сами, прежде всего, несем ответственность за самих себя?
Так почему же все пошло в нашей стране, по уже классическому выражению В.Черномырдина, "не так, как хотелось, а так, как всегда"? Что это? Божий промысел? Неизбежная расплата за былое могущество? Или просто у любого народа рано или поздно наступает час заката?
Если бы я мог дать ответы на эти вопросы! Если бы... Я лишь смотрю на наш политический цирк, я ищу на арене сынов Отечества, жаждущих власти не ради денег или ради самой власти, готовых хоть чем-то пожертвовать ради народа. Я смотрю на этот цирк, я смотрю, как мечутся по арене и что-то выкрикивают клоуны, и, словно веселые хлопушки, звучат выстрелы - и вдруг оседает на грязный лестничный пол, обливаясь кровью Влад Листьев, вдруг я вижу разодранных осколками молодых ребят в Чечне - нет, это не игра, это не клюквенный сок, а самая настоящая человеческая кровь!
Я благодарю подавляющее большинство наших читателей, воспринявших мою сатиру с гомерическим хохотом. Спасибо, что вы сохраняете чувство юмора!
Я прошу прощения у тех честных людей, которых ввела в заблуждение моя антиутопия, я прошу вас: будьте бдительны! Не будьте доверчивы! Научитесь отличать демагогов от нравственных людей! Гоните тех, кто вешает вам лапшу на уши! Пусть победит в политике честность!
А цирк все гогочет, и пляшут клоуны, и льется кровь, и не видно этому конца...
Михаил Петрович Любимов (род. 27 мая 1934, Днепропетровск) — советский разведчик, полковник внешней разведки в отставке. Кандидат исторических наук. Публицист, писатель шпионского жанра. Отец журналиста Александра Любимова. Владеет английским, шведским и датским языками.
С 1959 года начал работу в разведке — в Первом главном управлении (ПГУ) КГБ СССР.
В 1961—1965 годах — сотрудник резидентуры ПГУ КГБ в Лондоне, на должности второго секретаря посольства. Имитировал симпатизирующего Западу дипломата, был завсегдатаем лондонских салонов и светских раутов, где часто появлялся с красавицей-женой (актрисой), поддерживал близкие отношения с влиятельными политиками и крупными культурными и общественными деятелями. Среди лондонских друзей получил прозвище «Улыбающийся Майк».
В 1965 году был выслан из Англии как персона нон грата.
В 1967—1969 годах Михаил Любимов в Дании в качестве заместителя резидента и первого секретаря посольства.
В 1974 году назначен заместителем начальника третьего (англо-скандинавского) отдела ПГУ КГБ. Возглавлял организацию работы против Великобритании.
Затем, с 1976 года снова работал в Дании (как советник посольства).
Вернулся на родину в 1980 году и возглавил отдел в Центральном аппарате КГБ. Вскоре вышел в отставку и занялся литературной и журналистской деятельностью.
