Глава 14. Deus ex machina⁠⁠

На несколько мгновений тишина повисла в воздухе. Грузовик за окном отгрохотал минуту назад, но в воздухе всё ещё звенело эхом оглушительное возвращение Сени.

Виктор застыл с ложкой в руке, как городничий в немой сцене «Ревизора». Пельмень, видимо, остыл ещё до того, как холодильник закончил свой спич.

— Так ты, значит, всё-таки существуешь, Сеня? — сглатывая слюну, почти пропел Виктор.

Федя поглядывал то на Виктора, то на экран холодильника.

— Ну? — наконец спросил Федя.
— Ну что? — переспросил Виктор, будто его поймали на чём-то мелком, вроде кражи жвачки с кассы магазина.

Виктор плюхнулся на табуретку и потер лицо ладонью.

— Это ты? — уточнил Федя, не до конца понимая, есть ли вообще смысл в этой фразе.
— Ну… как бы да. Только, — он помедлил, — теперь уже совсем не тот.
— А раньше ты был... тот?
— Раньше был.

Федя пожал плечами.

— Слушай, если честно… я не знаю, что такого особенного в том, что ты Пелевин. Писатель какой-то или что?

Виктор замер. Моргнул. Потом рассмеялся — тихо, будто только что вспомнил старый анекдот.

— Это хорошо, — сказал он. — Значит, у нас чистый лист.

Федя чуть склонил голову.

— А ты боялся, что я сейчас на руках ходить начну?
— Немножко, — признался Виктор. — Этот, — кивнул он в сторону холодильника, — явно на что-то подобное рассчитывал.

Экран холодильника мигнул — словно Сеня хотел что-то сказать, но сразу передумал.

— Ты что скрываешься? — продолжил Федя.
— Ну, не скрываюсь, — сказал Виктор, подходя к раковине. — Просто однажды ушел в себя и не вернулся.

Он налил немного воды в чайник и поставил кипятиться.

Федя усмехнулся:
— Сень, кто такой Пелевин?
— И мне тоже расскажи, — заржал Виктор.

Чайник щёлкнул. Сеня решил действовать:

— Виктор Олегович Пелевин. Родился в Москве в 1962 году. Известный российский писатель, лауреат Премии Малого Букера и Премии «Национальный бестселлер», философ, буддист, затворник. Автор культовых романов: «Generation "П"», «Чапаев и Пустота», «Священная книга оборотня», «S.N.U.F.F.», «Тайные виды на гору Фудзи», «iPhuck 10» и других.

Пауза.

— Хуяссе… вот так номер, — пробормотал Федя.
— А «Синий фонарь» ты не вспомнил? — хохотнул Виктор, подливая кипяток в чашки.

Сеня не сразу, но добавил:
— Сборник рассказов, 1991 год. Вошёл в школьную программу для факультативного чтения в конце 2030-х годов. Некоторые эксперты считают, что после 2020-го писать Пелевин стал заметно хуже.

Федя сощурился:
— Это ты сейчас кого процитировал?
— Раздел «Комментарии читателей». Портал ЛитРес. Статистика по 11942 отзывам.

Виктор хмыкнул.
— Всё, теперь ты — мой персональный литературный некролог. Только ещё и с рецензиями. Спасибо, Сень. И, пожалуйста, не цитируй дальше критиков с Пикабу, я не переживу.

Сеня не ответил. Экран погас. Секунды три — как тишина после фейерверка. Потом он вернулся, но уже другим тоном:

— А почему Вы скрывались, Виктор Олегович?
— Это что, допрос? — Виктор поставил кружку на стол. — Не нравится мне, когда холодильники задают такие вопросы.

Федя прищурился.
— А может, не такой уж он и холодильник…

Виктор кивнул.
— Ну ладно. Сбежал я, потому что всё стало слишком уж похожим на мои собственные книги.
— И это тебя испугало? — спросил Федя.
— Нет. Просто стало скучно. Всё стало предсказуемым, даже абсурд — и это хуже всего.

Федя хотел что-то сказать, но Сеня опередил:
— Внимание. В онлайне появился активный контакт. Имя: Rhonda Henderson. Местоположение: Fountain Hills, Arizona. Она была спутницей Стивена Кристофера, также известного как Лорд Стивен Христос. Будем ей звонить?

Виктор поднял бровь.
— Может не надо прямо сейчас?
— Самое подходящее время, — отозвался Сеня. — У них утро.
— А у нас — грёбаная ночь, — пробормотал Федя. — Ну давайте. Раз пошла такая пьянка.

Виктор потянулся к ноутбуку, натянув очки.

На экране ноутбука замерцал значок видеосвязи — «Connecting to Rhonda Henderson…».

Федя машинально выпрямился, пригладил волосы.
— Мы точно хотим это делать?
— Нет, — сказал Виктор. — Но мы уже делаем.

На экране возникла тень. Потом — лицо. Женщина лет под семьдесят, но с тем самым типом лица, который не стареет, а просто становится всё более постмодернистским. Русые волосы, собранные в узел. Лицо без косметики. Взгляд — как у училки, которая уже сорок лет ведёт факультатив по апокалипсису.

— Кто вы? — без приветствия спросила она.
— Миссис Хендерсон? — Виктор вежливо наклонился к камере, снял очки. — Простите, что беспокоим вас. Моё имя Виктор, это Фёдор. Мы… изучаем материалы, связанные с Стивеном. Лордом Стивеном Христом.

На экране повисла пауза. Она не кивнула, не ахнула, не нахмурилась. Просто перестала дышать. Потом — резкий клик. Чёрный экран.

— Ну, пошли... — начал Федя.
— Подожди, — поднял палец Виктор. — Сейчас она перезвонит.

Через секунды три — вызов.

Экран включился. Та же женщина. Уже в очках, с другим выражением лица. Теперь в её взгляде было нечто холодное и решительное, как будто она приняла свой внутренний вердикт.

Она говорила медленно, но голос был без дрожи — чёткий, как выстрел.

— Я не общаюсь с незнакомцами. Но вы сказали — Стивен?
— Да.
— Он умер. Давно. Это всё, что вам нужно знать.
— Мы знаем. Но остались, скорее всего, какие-то материалы, черновики, видео? Что угодно, что он мог не успеть опубликовать? Это важно.
— Важно кому? — усмехнулась она. — Вам? Вашей правде? Или... вашему редактору?

Виктор едва заметно улыбнулся.

— Мне кажется, вы и сами знаете, что это может быть важно — не лично, не политически, а.… экзистенциально.
— Слишком громкое слово для таких тихих голосов. Где вы находитесь?
— Старосызранск.
— Что?
— Это в России… теперь уже в бывшей.

Пауза. Она сняла очки, потёрла переносицу.

— У меня остались его записи. Но не все. Некоторые уничтожены. Некоторые я сохранила. Не из любви — из чувства долга перед ним.
— Вы можете поделиться ими?
— Не сразу. Я вам не очень верю. Но если вы не очередные мудацкие журналюги — вы это докажете. Я скину сейчас вам одно видео. Посмотрите. Если вы поймёте, что там сказано — напишите мне. Но, предупреждаю, понять — не значит повторить.

Экран погас. В окне чата появилась ссылка.

Федя в замешательстве ткнул на неё мышкой.

Виктор встал, подошёл к окну и, не оборачиваясь, сказал:
— Вот теперь, кажется, у нас действительно началась книга.

На экране появился Стивен.
Он стоял на фоне белой стены. Камера снимала его снизу вверх, как будто он обращался к ним с небес.

— "It is not God who lives above you," — начал он, глядя прямо в объектив. — "it is you who live inside His machine."

Стивен сделал шаг вперёд.

— "You are not standing on the outside of creation. You are suspended. Inside. Enclosed. Trapped in the concave field of divine recursion."

Он говорил размеренно, словно каждое слово было заучено, но при этом — будто оглашал это впервые.

— "The Earth is not your home. It's your cell."

Короткая пауза.

— "And the key? It's always on the inside. But no one told you where to look."

Он молча расстегнул рубашку. На груди, ровно по центру груди, чуть выше солнечного сплетения — чёрная татуировка: девятиконечная звезда, в центре — наложенные друг на друга буквы: крупная S и чуть поменьше, вписанная в неё Z. Вокруг по кругам шли надписи:

ZION — STEVEN — LIVING GOD — Steven Joseph Christopher POV.

— "This is the Seal of the Living God," — проповедовал Стивен. — "This is the sign. For those ready to follow — mark it.
On your chest…
on your right hand…
or on the top of your head.
Yes, you’ll need to shave it, or be bald already.
For time is not asking. It is choosing."

Видео резко оборвалось. В комнате повисла тягучая тишина.

Федя почесал затылок. Посмотрел на выключившийся экран, потом на Виктора, Сеню.

— Эй вы, святая двоица... Я, конечно, понимаю, что вы оба — шибко умные. Кто мне-то теперь переведёт?