99 постов
60 постов
4 поста
16 постов
3 поста
8 постов
8 постов
8 постов
Вот так бывает - сыну задали в школе скетч нарисовать про осень, решил подсказать, как скетчи рисовать да увлёкся ))) Заодно новый скетчбук опробовал.
А вообще работы сейчас выше крыши; столько своих задумок, а реализовать не получается - хоть по ночам под одеялом рисуй )))
Вот вы никогда не задумывались, что было бы, если бы вы не пошли в кино, а решили прогуляться по парку, поступили бы на другой факультет или вообще не стали бы поступать в институт после школы, а сразу устроились на работу? Какова была бы ваша теперешняя жизнь, измени вы своё решение?
За свою жизнь мы принимаем огромное количество решений. Большинство из них совершенно мелкие и несерьёзные: потратить подаренные мамой 20 копеек на мороженое или сходить в кино; купить в магазине копчёную рыбу или пельмени на ужин, съездить за грибами или посидеть дома перед телевизором… На жизнь такие решения не сильно-то влияют, ну разве что поход в кино может закончиться дракой за клубом, а из-за купленной в магазине рыбки можно провести весёлую ночь в обнимку с «белым другом» но даже в самом сложном случае подобные события в скором времени растворятся в череде подобных им и забудутся, изредка напоминая о себе то шрамом на переносице, то нелюбовью к ставриде. Но бывает и так, что принятое решение может круто изменить всю последующую жизнь.
Книга Корчагина, побитая жизнью и читателями, до сих пор живёт в моей библиотеке. А вот Голубеву не повезло - прилипла к чьим-то шаловливым ручкам, пока я в Архангельске работал.
В детстве, после прочтения книги «Тайна реки злых духов» Владимира Корчагина, я твёрдо решил стать геологом: начал искать полезные ископаемые в своём посёлке и стал изучать геологию по первому тому Детской энциклопедии, пока не нарвался на книгу Глеба Голубева «След золотого оленя» про работу археологов. И вот тут я впервые почувствовал себя той самой обезьяной, которая на вопрос «Ты умная или красивая?» отвечает: «Что мне, разорваться, что ли?!»
Разрываться я, конечно, не стал, но во всех анкетах вплоть до 8 класса писал, что буду геологом или археологом. В 9 классе, когда основная масса моих одноклассников покинула школу поступив в техникумы и училища, оставшиеся одноклассники стали убеждать меня, что идти на геологию или историю – это несерьёзно, поступать нужно на экономический или, на худой конец, на юридический в университет. А отец вообще предлагал ехать в Горький, поступать в институт инженеров водного транспорта. Правда, к тому времени учиться мне уже порядком поднадоело, поэтому я решил пойти в электромеханический техникум, на отделение ЧПУ – меня жутко увлекла идея о том, что можно запрограммировать фрезерный станок так, чтобы он сам вытачивал нужные детали. А ты такой важный ходишь вокруг и объясняешь начальству, что повысил производительность труда на 253%. Да и два года учёбы вместо пяти – тоже неплохой аргумент. Но совершенно неожиданно выяснилось, что на ЧПУ нужно было идти после 8-го класса, а после 10-го можно попасть только на кабельное производство, что меня откровенно не устраивало.
Так что к концу 10-го класса я оказался на перепутье: в техникум не получится, бухгалтером я становиться не хотел, археологом неплохо, но там экзамен по английскому языку, в котором я был в то время полный ноль, а в геологи – несерьёзно. Куды бедному крестьянину податься?
Это я весь в размышлениях о жизни (на самом деле сочинение на экзамене пишу)
И вот, 40 лет назад, в конце мая 1980 года, я принял своё, пожалуй, самое первое важное решение, когда моя одноклассница Иринка спросила:
- Димка, куда поступать собрался?
- Ещё не придумал, – честно и откровенно ответил я.
- А пошли на геологический, я туда собралась поступать. – предложила Иринка.
Поразмыслив буквально пару секунд (ну я же хотел; что я теряю; всяко в нефтяной техникум поступать собралась, а там всего пару лет учиться...) я ответил:
- А давай!
Иринка, удивлённо-радостная от такого известия, пообещала сама составить за меня справку по форме 86 и радостно убежала в сторону учительской. Когда она принесла справку, то настала моя очередь удивляться – оказывается, я собрался поступать в университет.
- Ты серьёзно? Там же пять лет учиться! – офигев от такой перспективы, спросил я.
- Ну и что, ерунда какая, - со всей легкомысленностью семнадцатилетней девушки ответила Ирина.
Для меня в то время университет был чем-то вроде Олимпа для древних греков, где по дорожкам ходят офигенно умные люди и говорят обалденно мудрые вещи. И тут я, весь такой в белом… Из посёлка Заозерье… Но, делать нечего, раз пообещал - будем поступать.
А потом были выпускные экзамены и выпускной с разрешённой дискотекой, поход в Хохловку с ночёвкой в палатках, с танцами под магнитофон и с возвращением под проливным дождём.
Зацените, какой крутой магнитофон у меня в руках - переносной катушечный "Романтик-3" с питанием от 10 батареек типа D или 373! А вот девушка справа - та самая Ирина.
Наступила пора подавать документы в приёмную комиссию. Мы с Ириной и её подружкой Татьяной съездили в соседний микрорайон сфотографироваться на документы, поскольку в нашем посёлке фотоателье не было, и договорились, что фотографии я заберу за всех перед тем, как ехать в Пермь подавать документы.
В назначенный день я съездил за фотографиями и вернувшись домой, направился к Иринке, но дома её не оказалось. Тогда я отправился к Тане, но и её не было дома! Родители её на мои вопросы ответили, что Ирина с Таней вдвоём куда-то ушли. «Всяко ведь в университет поехали, да ещё и без меня, - пронеслось в моей голове. – Нужно срочно их догонять.» Запрыгнув в ближайший автобус, идущий в Пермь, я поехал искать университет, поскольку о его местонахождении имел весьма смутное представление – где-то у вокзала Пермь II, идти через туннель под железной дорогой. Правда, никто меня не предупреждал, что таких туннелей в районе вокзала целых три. И только через два из них можно выйти к университету, а третий ведёт совсем в другую сторону. Вот его-то я и выбрал.
Пройдя через туннель, я увидел вдали дом с колоннами. Ну вот всяко же университет! – решил я. И не угадал, поскольку дом с колоннами оказался Дворцом культуры железнодорожников. Меня это нисколько не смутило, и я отправился дальше по дороге. Пройдя ещё метров 500, я всё же начал сомневаться в выбранном направлении, после чего наконец-то решился спросить у прохожих, где же находится университет. Ответ меня несколько обескуражил: мне предложили вернуться обратно на площадь у Перми II, и найти там другой туннель. Наглядно продемонстрировав поговорку о том, что опорно-двигательный аппарат индивидуума находится в прямой зависимости от его умственных способностей, я двинулся в обратный путь.
Вот чем не университет спрашивается?
Дойдя до вокзальной площади, я неожиданно для себя обнаружил ещё один туннель под железнодорожным полотном, весь увешанный табличками со стрелками и надписями «приёмная комиссия». Как я мог не заметить его в первый раз – до сих пор для меня великая тайна.
Добраться до приёмной комиссии по указателям на улице оказалось гораздо проще, так что буквально через пять минут я вошёл в 5-й корпус Пермского государственного университета, где меня ждал очередной квест в виде плаката геологического факультета, на котором крупными буквами было объявлено о приёме документов на два отделения: «гидрогеология и инженерная геология» и «геофизические методы поисков и разведки месторождений полезных ископаемых». И вот куда я должен поступать? Да я даже слов-то таких не знаю: геофизика, гидрогеология! Зависнув минут на десять, я всё же выбрал геофизику, потому что в названии отделения звучали вполне себе понятные месторождения полезных ископаемых.
Милая девушка, сидевшая за столиком с табличкой «Геологически факультет», сообщила что в ближайшие пару часов никаких рыжих девушек по имени Ирина она не видела. «Странно, - подумал я, - куда же она тогда подевалась?» Но раз уж я всё равно пришёл, то решил сдать документы – не тащиться же с ними обратно?! После чего с чистой совестью отправился домой. А Иринка с подружками в этот день отправилась купаться, совсем забыв про наши договорённости, так что на следующий день я снова ездил в университет, только теперь уже в качестве проводника.
А потом началось самое весёлое – подготовка к экзаменам. И если с математикой и русским языком у меня всё было в порядке, то с физикой – полный беспорядок, поскольку в 9-10 классах физики у нас в школе практически не было. Ушла старая учительница, а на её место за два года никого не нашли. Нет, нас пробовали учить попеременно трудовик, студентка из пединститута, и один очень интересный учитель, который практически на первом уроке рассказал об устройстве самогонного аппарата и о том, как перегонять денатурат, чтобы не отравится. После зарплаты он ушёл в запой, за что и был уволен. А на выпускные экзамены к нам приезжал какой-то старенький учитель, который поставил всем ученикам четвёрки, даже не спрашивая наших знаний.
В общем, предстояло мне экстерном за месяц выучить двухлетний курс физики. Хорошо, что в семнадцать лет смелость легко заменяет ум и логику – сейчас я бы вряд ли согласился на такую авантюру, а тогда я просто начал учить физику. Я читал её утром дома, я таскал с собой учебник на речку, чтобы почитать его после купания, я вспоминал физику вечером в постели.
А заниматься было реально сложно )))
А потом были экзамены и вполне заслуженная четвёрка по физике: и совсем не важно, что на экзамене я перепутал формулу момента силы с инерцией, и даже сумел доказать, что я прав под дружное ржание преподавателей. Главное – я поступил в университет. Иринка тоже поступила, только на правах вольнослушателя.
Сразу после того, как узнал о зачислении с одним из своих одноклассников.
А потом наступило первое сентября и наша группа отправилась в колхоз. Но это уже совсем иная история.
Что-то нынче я расписался. Ностальгия, видать, одолела после того как встретил на 30 километре (есть такой полустаночек недалеко от Перми) студентов, возвращавшихся с посвящения в геологи. Меня ведь тоже в геологи посвящали. 40 лет назад...
Как всегда, хотел бы услышать отзывы и критику.
Сейчас сложно вспомнить, когда старший брат впервые сводил меня на заброшенное в незапамятные времена армейское стрельбище; может быть в шесть, а может в семь лет. Спряталось оно в долине мелкой речушки Малой Паводной (она же Северный рукав или, как сейчас на картах пишут, Глушата) между нашим посёлком и деревней Глушата. Старое стрельбище было настоящей Меккой, куда обязательно должны были сходить все поселковые пацаны - ведь там можно было полазать по оплывающим окопам и блиндажам и почитать надписи, оставленные безвестными бойцами: все эти "ДМБ-58" и "Рязань-54". И конечно же, там можно было найти стреляные гильзы и пули, вполне неплохо исполнявшие роль пацанской валюты. Особенно если повезло найти не очень ржавую гильзу или несмятую пулю.
Путь к стрельбищу шёл шел через поля, где можно было встретить остатки старой сельхозтехники. Раньше вообще по краю полей много брошенной техники стояло - в 90-е годы их, конечно же, пособирали искатели металлолома, а ещё в начале 80-х годов можно было спокойно посидеть на какой-нибудь жатке или бороне, представляя себя крутым водилой ))
Если не ошибаюсь, это как раз борона.
На входе на стрельбище стояли бочки, залитые цементом. Сложно сказать, какую функцию они выполняли, но явно использовались как мишени, поскольку все были в пулевых пробоинах.
Мой приятель по приключениям и походам Агеев куда-то покатил одну бочку
А вот и остатки блиндажа - уже в начале 80-х годов блиндажи стали осыпаться и ползать по ним стало довольно опасным занятием. Хотя кого это останавливало?!
Я в понтовом кожаном жилете и с крутым ножом с наборной рукоятью. И в московских кроссовках )))
В 10 классе мы ходили сюда на занятия по НВП:
Пострелять
Побегать в противогазах
И просто пофоткаться с оружием. Кстати ППШ на фото - самый что ни на есть настоящий, в отличие от остального оружия. Стрелять мы из него, конечно, не стреляли, но разбирать/собирать учились. Тем более что учитель по НВП и по совместительству трудовик был настоящим ветераном Великой Отечественной войны, прослужившим в пехоте с первого до последнего дня войны.
А потом были армия и университет с военной кафедрой, так что походы на стрельбище были заброшены лет на 40 - стрельбы, гильз с пулями и бега в противогазе мне и без этого хватило надолго. И вот нынче я всё таки снова добрался до старого стрельбища.
Когда я рассказал сыну про старое стрельбище, то он загорелся идеей съездить туда. На все мои отговорки, что за сорок лет там наверняка ничего не осталось он отвечал фразой из "Новаторов":
- Никогда нельзя терять надежду!
Так что, решив не терять эту даму, мы отправились в путь.
Залив с ржавеющими пароходами у неработающего судоремонтного завода всё также красив
За сорок лет всё довольно сильно изменилось: практически всю долину речки Глушата застроили дачами и перегородили заборами, так что попытка пройти "как раньше" превратилась в довольно нехилое приключение с продиранием между заборами и проползанием по буреломам, оставленным после расчисток участков.
Даже кошка устала, натаскавшись по кустам и брёвнам
От стрельбища действительно практически ничего не осталось - там сейчас стоит подъёмник от горнолыжной трассы, нет никаких следов от окопов и блиндажей и только остатки защитного вала ещё можно разглядеть. Если, конечно, знаешь, куда смотреть)))
справа на фото небольшой подъёмчик - это и есть защитный вал, точно то, что от него осталось.
Я уж совсем было решил, что мы тут ничего не найдём, когда сын неожиданно наткнулся на лежащую на земле ржавую пулю. Оглядевшись вокруг, мы нашли ещё пули - конечно, все они были ржавыми, но всё же это были настоящие находки. Цель похода была выполнена!
Служить в армии мне выпало на космодроме Байконур, в роте охраны. Охраняли мы шахтные пусковые установки ракет (шпу) - это такие мелкие площадки с караулкой, шахтой и парочкой подземных сооружений для обслуживания шахт, или что там ещё делали - но мне об этом не докладывали, ибо для допуска мордой не дорос ))). На площадке имелся здоровенный автотрансформатор, который питал и шахту, и караульное помещение (карпом), и все подземные казематы.
Что-то там под землёй видимо происходило, поскольку время от времени эта автоскотина вырубалась от перегрузки. Не то, чтобы часто, но раз в два-три месяца обязательно. И что самое обидное - включить-то его можно было только в подземном сооружении, но у нас-то допуска туда не было! Поэтому мы звонили на Большую землю; оттуда приезжали дежурные электрики во главе с майором-вездеходчиком у которого был допуск ко всем площадкам и сооружениям нашей части, что-то там под землёй делали, после чего включали свет и сваливали обратно по своим секретно-электрическим делам.
И вот как-то раз на площадке опять вырубился свет. Причём поздним вечером, часов в 11. Звоним, просим прислать электриков.
- А электрики уже домой уехали, будут только завтра после 9-00, - бодро ответили нам.
- И что нам делать? - офигели мы от перспективы провести ночь без света, тепла и ночного чая с конфеткой, поскольку плитка в карпоме тоже была электрической.
- Служить бодро, ни на что не отвлекаясь, - большеземельцы напомнили нам строчку из устава караульной службы и отключились.
Высказав в отключенный селектор всё, что мы думаем об электриках, электричестве и армии в целом, мы сели думать - как нам ночь провести. Если с охраной площадки проблем не было - аккумуляторы вполне хорошо питали систему охраны, то перспектива провести ночь в остывающем карпоме, поскольку обогрева использовались калориферы, не особо радовала. А особенно мы "обрадовались", когда узнали ,что все дежурные керосиновые лампы совершенно пустые - тот, кто решит пройтись по подземелью без фонарика, нас очень хорошо поймёт.
И тут Лёха, один из наших караульных, вспомнил про автотрансформатор.
- Так там же масло есть! - заорал он радостно. - Давайте маслом керосинки заправим, оно всяко гореть будет.
Мы быстренько заправили маслом все керосиновые лампы - масло действительно хорошо горело, хоть и немного, как нам сначала показалось, коптило. Жизнь при свете показалась нам гораздо веселее: на костре из найденных палок и кустов перекати-поля был приготовлен вполне сносный, хоть и подгоревший, ужин, а два часа до своей смены можно и в шинели поспать - зато меньше сборов на пост )))
Утром приехали электрики, включили свет и мы смогли оценить последствия использования трансформаторного масла: свисающая с потолка чёрная паутина в клочьях сажи удачно дополняла почерневший от копоти потолок, превращая караульное помещение в неплохую декорацию к фильму ужасов. Цвет наших лиц по черноте мог легко спорить с цветом жителей далёкой Африки или с лицами шахтёров после смены в угольной шахте. Копоть и сажа была везде: она свисала с потолка, тонким слоем покрыла все горизонтальные поверхности от стола до шкафа и даже плавала в умывальнике.
Неожиданно приехал дежурный по караулам, видимо решил проверить, как мы несли службу в суровых условиях отсутствия электричества. Осмотрев наши закопчённые рожи и не менее закопчённое караульное помещение, он изрёк:
- Вы смотрели фильм Вий? О-О-О-Очень похоже!
После чего заставил отмывать весь карпом, но это уже совсем другая история.
моё селфи на фоне подземного караульного помещения )))
З.Ы. Поскольку со времён моей службы прошло почти 40 лет, то всех тех реалий, которые я описываю, давно уже нет. На Байконуре не осталось ни одной шахты, а моя часть давно уже расформирована.
Наверное, эта серия - одна из моих самых моих любимых отцовских фотосерий. Очень уж в ней чувствуется дух 70-х годов: старенькие зелёные дворики, где все всех вокруг знают, где соседки ходят друг к другу за солью и спичками, а дети, собравшись большой компанией играют в догонялки, ножики и классики.
Территориально это Пермь, микрорайон Крохалевка, где-то в районе Лукоянова или Анвара Гатауллина, там когда-то жил брат отца с женой, дитями и кучей родни.
У кого-то была такая погремушка? Это моя двоюродная сестрёнка, а на заднем плане я что-то явно замышляю. На самом деле мне очень хотелось самому побегать с этим колёсиком, но нельзя же у девочки-то отбирать. Кстати, этот здоровенный ящик с песком, вот такая противопожарная безопасность )))
Сёстры
Одуванчик
Мамы с дочками. Ужасно не хотел фотографироваться, поэтому практически на всех фотографиях или убегаю, или уже сбежал.
Игрушечный телефон. Саше, моему старшему брату, так понравился этот телефон, что с первой своей зарплаты он купил такой же и был просто таки безумно счастлив))
Меломаны из соседнего двора
Детство
В следующий раз расскажу про пароходы, всё же отец всю жизнь проработал в Камском речном пароходстве.
Если каждый день смотреть в окно на мыс Стрелку при впадении Чусовой в Каму, то рано или поздно туда захочется попасть. Особенно когда стукнуло 14 лет: тот самый возраст, когда сила уже есть, а вот мозгов ещё не накопилось.
И вот как-то холодным мартовским днём 1981 года мы с одноклассниками собрались в великий поход на мыс Стрелку. Надев лыжи и прихватив с собой бельевую верёвку, чтобы забираться на скалы и спасать товарищей, провалившихся под лёд, мы отправились в путь через Каму.
Портрет с верёвкой на фоне Заозерья
Вот тут бы написать про преграждавшие нам путь торосы, бездонные полыньи и широкие трещины во льду, но как на грех, лёд на Каме оказался весьма крепким и скучно надёжным. Ну разве что немножко подпорченный рыбаками.
Камский лёд
Зато вид Стрелки завораживал. Конечно, из окна она тоже смотрелась красиво, но снизу, с Камы - просто великолепно!
Что за НЛО летают над Стрелкой я не знаю, но решил не убирать.
И чем ближе мы подходили, тем величественнее становилась Стрелка. Как раз в этот момент мы начали ощущать себя Фритьофами Нансенами, Беллинсгаузенами и Лазаревыми одновременно.
в то время на макушке Стрелки стоял створный знак для речных судов
Подойдя к мысу, мы озадачились - как же на него подняться? Склоны-то практически вертикальные. Сбросив лыжи, мы отправились разыскивать подходящее место для подъёма - надо же покорить вершину, а то нещитово!
А гора действительно очень крутая - сейчас я бы не рискнул на неё забраться в лоб без страховки, а в то время даже мыслей не возникло, что это невозможно и вообще опасно. Какое может быть опасно, если очень хочется, вы о чём вообще?
Карьер на месте древнего городища. Говорят, что здесь родился Заратустра. Брешут, небось.
Вид самой вершины если честно, оказался не очень-то впечатляющим. Гипсовый карьер и археологические раскопки не очень-то её украсили. Зато можно было забраться на створу, чтобы оказаться повыше - что мы и сделали. Хорошо, что не решились спускаться по верёвке с горы - сложно сказать, чем бы закончилось наше приключение. А оно и не закончилось!
На обратном пути мы увидели ледокольный пароход. Он неспешно шёл из порта Лёвшино в Заозерский затон - каждый год ледокол проламывал эту дорогу, с которой начиналась навигация на Каме. И всё бы ничего, но он шёл наперерез нашей лыжне! Если он успеет перерезать путь, то нам придётся делать огромный крюк, чтобы вернуться домой.
Вот этот самый ледокол. Фото из интернета
И мы рванули наперерез ледоколу! Подозреваю, что в тот момент мы если и не побили мировой рекорд по лыжным гонкам по бездорожью то только потому, что некому было зафиксировать наш рекорд. Кроме разве что капитана, орущего с мостика в рупор что-то очень громкое и не очень приличное. Расстояние между нами и ледоколом неуклонно сокращалось: понятно, что ради четырёх мелковозрастных идио спортсменов такую махину останавливать никто не бы стал. И мы продолжали свой бег под крики капитана и треск ломающегося льда. И мы успели! Прошмыгнув практически перед самым носом ледокола и пробежав по инерции ещё метров двести, мы попадали на лёд. Каким же вкусным бывает снег победы!
Вечером отец, приехав с работы из пароходства, рассказывал маме, что какие-то пацаны сегодня бегали перед ледоколом, а я усиленно удивлялся и соглашался с мамой, что так поступать ни в коем случае нельзя. И вообще опасно ходить на другой берег...
Но на будущий год мы снова отправились на Стрелку. Попали в сильнейшую метель и чуть было не ушли вдоль по Каме.
Зато залезли на створу, хотя из-за метели ничего толком не увидели.
А потом я ходил уже один, чтобы поснимать Стрелку и окрестные скалы на цветную плёнку.
Но, поскольку цветные плёнки я обрабатывал вместе с отцом, (минилабы тогда ещё не появились, поэтому проявлять и печатать приходилось дома) то пришлось расколоться, что я ходил на Стрелку.
Всего один раз, честно-честно.
Бывают отцы - любители рыбалки, садоводы-огородники, футбольные фанаты. Мой отец был заядлым фотолюбителем. Практически всегда вспоминаю его стоящим в светло-желтой форменной рубашке с поясом, тёмно-синем берете и с фотоаппаратом через плечо. Со своим "Зорким-4" он практически никогда не расставался: фотографировал семью, завод, посёлок, знакомых и незнакомых людей.
После отца скопился довольно внушительный фотоархив, который я потихонечку сканирую. Работа эта довольно нудная, но зато всегда можно наткнуться на фотографии, которые никогда раньше не видел, например вот этот школьный поход осенью 1968 года.
6"Б" к походу готов!
Авоськи в руках - это просто обалденно!
Трудная дорога по колхозным полям. Сейчас здесь сплошные дачные участки, и асфальтированная дорога.
Пацаны, похоже, тащат костровое ведро
Добрались! Сейчас здесь заброшенный недостроенный пионерлагерь "Политехник", а в то время просто Холоватовский залив.
Примерно 5 километров от школы, не так уж и далеко, но и не очень-то близко
Пока дамы готовят обед
Мужчины заняты серьёзным делом -
Подготовкой к чемпионату посёлка по стрельбе из рогаток
Рогатка проволочная и невидимка - лучшее оружие школьника.
Классический походный обед на скатерти из газет
А эта фотография ещё из одного похода - просто великолепная четвёрка )))
Будут-ли интересны ещё фотографии из того периода - 60-х годов?
Юный читатель с любимой книжкой
Была у меня в детстве любимая книжка. Называлась она "Сапоги-собаки" и была не просто любимая, а вот прямо совсем-совсем любимая. Я разглядывал её перед сном, я листал её, сидя на горшке и даже пытался раскрашивать картинки, которые художник по недоразумению оставил чёрно-белыми. А ещё я просил маму почитать её мне. Нечасто, всего то раз десять - пятнадцать за день. Мама убирала её в книжный шкаф или прятала среди других книжек, но я каждый раз находил её и с радостными воплями бежал к маме:
- Мама,на!
И мама, тяжело вздохнув снова читала мне историю о котёнке, которого напугали унты из собачьей шерсти.
Причёска у меня знатная )))
Самое интересное - эта книжка жива до сих пор. Правда, в руки её брать теперь боязно - очень уж она ветхая.
И ещё немножко покрашенная. Да-да, это тот самый разворот, что и на первом фото.
Но, всё равно, любимая.
