Anef

Опус посвящается моему деду, безвременно ушедшему в мае 2005-го от рака.

Своего второго деда, деда Толика, я практически не помню. Он покинул бренный мир , когда мне не исполнилось и пяти лет.

Помню, и безмерно люблю и оплакиваю только этого.

Николай Федорович Лысенко.  Человек, который не смог продлить свою фамилию. У него было две дочери, одна из которых стала моей мамой.

Я не помню, чтобы он на меня не то чтобы поднимал руку, даже голос не повышал.  Хотя было за что.

Лопатка.

Дед после работы любил принять на грудь грамм 50- 100 самодельного божественного напитка и завалиться поспать.

Все бы было ничего, но во сне он храпел. Если бы проводились соревнования по храпу, дед , несомненно , был бы постоянно в призах.

Храпел так , что немногочисленные городские соловьи тупо умолкали и заслушивались.

У меня, на момент этой истории, сохранилось мало воспоминаний, но это одно из самых ярких.

В очередной раз дед мирно погрузился в волшебный мир грез, не подозревая какую подлость готовит его горячо любимый и единственный внучек.

Он выдавал на гора очередной шедевр храповского искусства, когда меня это внезапно стало нервировать. Или какую-то ноту дед сфальшивил или была другая причина, но зайдя в спальню деда и понаблюдав и послушав очередную дедовскую трель, я не придумал ничего лучше  как взять и шарахнуть деда по зубам детской железной лопаткой.

После выполненной детской зверской диверсии я незамедлительно покинул место преступления и занял место в кресле в зале. Типа я не я, сижу вот тут и смотрю выключенный телевизор.

Дед промчался мимо буквально через 2-3 секунды аки паровоз, держась руками в области рта и капая кровью, унесся в сторону ванной комнаты. Как ни странно, но больших последствий для моей задницы не приключилось. И дед даже не лишился ни одного зуба. Хотя, возможно, я и не все помню.

Бокс.

Дед уважал только один вид спорта. Вышеуказанный.  И даже, по-моему, имел какой-то разряд , полученный в молодости.

Все остальные виды спорта, по его мнению, не имели никакого практического применения. И он всеми силами пытался привить мне любовь к боксу. Он сделал мне самодельную грушу набитую песком и повесил ее на даче. Пытался меня тренировать.

Но однажды... Как всегда он пытался научить меня правильно бить кулаками. Но, обожая футбол, я старался как можно быстрее спрыгнуть с этих занятий и умчаться на самодельное поле гонять в мяч. Однажды это удалось.

Дед, как всегда призывал: " Давай, внучек, бей!", подставляя свое пузо.  Но в тот раз он зачем-то низко нагнулся. И надо же было мне так четко попасть ему своим мелким кулачком ровненько в глаз. Удар был не сильным, а очень точным. И каким то образом я ему повредил роговицу. Целый месяц бабушка закапывала ему глаз  и приговаривала: " Ну что, старый дуралей, научил на свою голову?".

Новогоднее настроение.

Насколько мне помнится, прошла неделя после очередного Нового года. Я еще являюсь дошколенком. Но очень развитым и , типа, умным дошколенком.

В углу квартиры, возле шкафа-стенки, стоит елка, украшенная по всем советским правилам не только игрушками, но и ватой с  серебристым "дождиком".

И мне очень нравилось как ярко и празднично на елке горит электрическая гирлянда. В очередной раз я прошу маму самостоятельно всунуть штекер гирлянды в розетку, чтобы увидеть волшебство. И мама разрешает.

Я, наполненный важностью, что я такой взрослый и мне разрешают такие великие дела приступаю к действу.

И тут замечаю, что из розетки торчит дождик, прижатый штекером. А это ж напорядок. Надо избавиться от него. Сейчас, когда мне уже под 40 лет,  я с трудом понимаю что произошло.

Я дергаю за дождик. И вдруг елка начинает гореть. Но только не гирляндой. А настоящим огнем. И вспыхивает ка порох. Ну а че? Две недели выстояла в сухом помещении.

Помню, что забежал в комнату где были взрослые, и единственное что мог говорить: "Я не виноват! Оно само!". Пока все врубались, что оно там само, быстрее всех сориентировался дед. 

Он схватил горящую елку и попер ее на улицу, на мусорку. Хватал он ее одетый в спортивный костюм. Короче, пока донес , потушил и выкинул, остался практически в одних трусах. Хорошо, что еще обошлось без серьезных ожогов.

Ну а итог подвела бабушка, вернувшаяся вечером с работы. После рассказа ей, что произошло она задала только один вопрос, оставшийся без ответа: " Ну, а игрушки-то хоть целые остались?"

Дед, я помню о тебе.)