НАТАЛЬЯ. Ну, тут он перегнул.

ВАДИМ. Фигасе перегнул! А если бы этот переживающий дурачок убил бы кого-нибудь, а? Он своих телеграм-каналов начитался, поэтому и дурью мается. Лучше бы он книжки читал, а не эти каналы. А у меня не чёрное и белое – у меня, как и у любого, мир разных оттенков. Просто я знаю, что мне сейчас надо учиться и профессию получить, чтобы жить хорошо, зарабатывать нормально, чтобы у меня семья была, когда вырасту, чтобы никто ни в чём не нуждался, а не в тюрьме сидеть из-за того, что мне какой-то идиот в «телеге» что-то написал.

НАТАЛЬЯ. Ты ревнуешь.

ВАДИМ. Кто? Я?

НАТАЛЬЯ. Ты. Ревнуешь, я же вижу. Он мне стихи сочинял, а ты нет.

ВАДИМ. Я, вообще-то, ему песню написал.

НАТАЛЬЯ. А мне нет.

ВАДИМ. Напишу ещё.

НАТАЛЬЯ. Вот как напишешь, тогда и приходи.

ВАДИМ. Нормально так поговорили.

НАТАЛЬЯ. Где эти революционеры-передвижники? Тут мусорка за углом.

ВАДИМ. Ну да, проще было через окно до неё пройти.

ЭПИЗОД ДЕСЯТЫЙ

Входит Богдан.

НАТАЛЬЯ. А Максим где?

БОГДАН. Так это... ушёл он.

ВАДИМ. Куда ушёл?

НАТАЛЬЯ. Как это, ушёл?

БОГДАН. Да мы вышли, он Тимуру позвонил, чего-то спросил и потом убежал куда-то.

ВАДИМ. А чего ты его не остановил-то?

БОГДАН. У нас разные весовые категории, вообще-то. И он хотел бутылки взять, но я ему не дал. Вот. Так он мне чуть майку не порвал.

НАТАЛЬЯ. И что теперь делать?

БОГДАН. Не знаю.

ВАДИМ. Короче, бежим за этим придурком, пока его точно в тюрьму не посадили.

НАТАЛЬЯ. Бежим!

БОГДАН. Можно я тут останусь?

НАТАЛЬЯ. Зачем?

БОГДАН. Ну, колонку вот охранять буду.

ВАДИМ. Побежали! А колонку с собой возьмём.

Друзья выбегают из комнаты. Слышны крики и вой сирены.

ЭПИЗОД ОДИННАДЦАТЫЙ

Всё та же комната в студенческом общежитии. Входит Помощник. Смотрит в тумбочках, на столе. Заглядывает в шкаф. Подходит к двери, открывает её.

ПОМОЩНИК. Всё в порядке. Заходите.

Появляются Константин Валентинович, Вадим, Богдан, Наталья и Максим.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Так. Проходим, рассаживаемся.

Он садится за стол. Вадим и Наталья садятся на кровать Вадима. Богдан располагается у окна, а Максим – на своей кровати. Помощник берёт стул и присаживается у двери.

ВАДИМ. Мы несовершеннолетние. Вы не имеете права нас допрашивать без родителей.

МАКСИМ. Да.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. А я вас не допрашиваю. Более того, я вас из участка привёз к месту жительства, если можно так выразиться. Сейчас я с вами проведу беседу, а на допрос – завтра с родителями, как по закону и положено. Мой помощник выдаст вам повестки. Вопросы есть?

ВАДИМ. Нет вопросов.

БОГДАН. А у меня родители сейчас не в стране.

ПОМОЩНИК. Мы в курсе, что не в стране.

Помощник во время беседы раздаёт повестки и берёт расписки о вручении.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Кстати, Богдан, с вас и начнём.

ВАДИМ. А почему с него?

БОГДАН. Я вообще ни при чём. Стояли люди, я к ним никакого отношения не имел. Мы с друзьями искали нашего друга.

НАТАЛЬЯ. Он ни при чём.

МАКСИМ. Они меня искали. Они ни при чём.

ПОМОЩНИК. Прекратите базар. Это беседа. Говорит Константин Валентинович. Вы отвечаете на вопросы. Если хотите что-то сказать, то поднимаете руку.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Спасибо, коллега. Да, меня зовут Константин Валентинович. Руки поднимать не надо, мы не на уроке. И говорить тоже можно. Но давайте без базара, всё по порядку. Договорились?

ВАДИМ. Договорились.

БОГДАН. Ок.

МАКСИМ. Хорошо.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Итак, Богдан Бойко. Прибыл в нашу страну в конце апреля.

БОГДАН. Да. И что?

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Ничего. Твои родители просили убежище в нашей стране по политическим мотивам.

БОГДАН. Просили.

НАТАЛЬЯ. Им же дали убежище.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Нет, не дали. После проверки выяснилось, что семья Бойко бежала с Украины, потому что глава семьи занимался мошенничеством и был должен большому количеству людей много-много денег. Политикой там и не пахнет. Как говорится, «ничего личного, просто бизнес». Так что семье Бойко в гражданстве нашей страны отказано и предложено покинуть её территорию.

ВАДИМ. Это правда?

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Да.

БОГДАН. Мне прям сейчас покинуть территорию?

НАТАЛЬЯ. Вечер уже. Куда он на ночь глядя пойдёт? У меня можно переночевать или вот у Вадика.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Да нет, пусть в общежитии ночует. Никто никуда никого на ночь глядя не выгоняет. Но в течение недели придётся сдать койко-место и покинуть этот гостеприимный колледж.

БОГДАН. Я понял. Спасибо.

ПОМОЩНИК. По повесточке завтра подойдите вот по этому адресу.

БОГДАН. У меня родители уже уехали.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Если не секрет, куда?

БОГДАН. В Москву.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Я почему-то так и подумал. Москва. Да. Москва всех примет. Она резиновая.

ВАДИМ. А с нами что?

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Да с вами ничего особенного. Но давайте по порядку.

ВАДИМ. Давайте.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Вадим Зенько. Вступил в драку с людьми, нарушающими общественный порядок. Вообще-то, драться нельзя. Но с этими можно было. Так что, считай, я с тобой провёл беседу, пожурил, сказал, что надо все конфликты решать словами, а потом похвалил за гражданскую позицию. В общем, нормально всё.

ВАДИМ. Завтра мне, значит, не приезжать?

ПОМОЩНИК. Приезжать.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Вы у нас проходите свидетелем. Надо будет провести опознание и прочие необходимые процедуры. То же касается и Натальи Шумовой.

НАТАЛЬЯ. Я ничего не делала такого героического.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Ну да, не дралась, зато оперативно вызвала патруль милиции. Кстати, остальные прохожие почему-то до этого не додумались. Стоять и снимать происходящее на телефоны додумались, а вот милицию вызвать как-то ума не хватило. Поэтому от лица силовых структур – большое спасибо.

НАТАЛЬЯ. Пожалуйста.

ПОМОЩНИК. Вот вам повесточки, в одно время.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. И Максим Маханько семнадцати лет. Вёл активную, мягко говоря, предвыборную агитацию, высказывался за насильственную смену власти и изготавливал огнеопасные средства нападения на представителей власти.

ВАДИМ. Это неправда.

НАТАЛЬЯ. Он потом всё в мусорку выкинул. Вот. Богдан – свидетель.

МАКСИМ. Я не нападал на представителей власти. Я просто пришёл на митинг – высказать свою гражданскую позицию.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Высказал?

МАКСИМ. Высказал.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. То, что отказался применять коктейли Молотова, – это плюс. Значит, не совсем мозги отбиты. А так бы сейчас сидел в камере и думал о том, в какой колонии ты проведёшь ближайшие лет так десять.

ВАДИМ. Он отказался от задуманного. Я свидетель.

БОГДАН. И я.

НАТАЛЬЯ. И я.

ПОМОЩНИК. Завтра вот это всё следователю и расскажете.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Я же говорю, у нас сегодня не допрос. У нас беседа. Но я могу сказать абсолютно точно, что сегодня или завтра Максим будет отчислен из колледжа.

ВАДИМ. Как так?

МАКСИМ. Я так и знал. Затыкаете недовольным рты? Душите свободу слова? В этой стране ничего против сказать уже нельзя? Блин, меня родители убьют.

ПОМОЩНИК. Вот. Если не убьют, так завтра в десять с ними и приезжайте по этому адресу. Тут, внизу.

МАКСИМ. Всё равно победа будет наша. Вам не удастся заткнуть всем рты. Хоть выгоняйте, хоть увольняйте.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Максим, тут твоя гражданская позиция ни при чём.

МАКСИМ. А что при чём?

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Ну так я уже один раз произнёс поговорку: «Ничего личного, просто бизнес». Вот смотри, ты собрался после учёбы ехать жить на Запад. Так? А обучение у нас бесплатное, то есть мы, государство, бесплатно выучим тебя, а ты уедешь жить в другую страну. Зачем нам это? Чисто экономически невыгодно.

МАКСИМ. Откуда вы это знаете, что я на Запад хочу?

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Из твоей переписки с неким Кубой Бобровичем.

ВАДИМ. А кто это?

МАКСИМ. Я не знаю такого.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Знаешь. Он тебе известен под именем Тимура Белого.

ВАДИМ. Это тот, который наш торт испортил?

БОГДАН. А я сразу понял, что у него акцент польский.

МАКСИМ. И что мне делать?

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Как что? Вместе с Бойко собирать вещи и ехать к родителям. Ну а потом они, может быть, пошлют тебя в Прагу или Братиславу учиться. Кстати, в Праге тоже бесплатное обучение. Ты нашей стране не интересен. Повторюсь, «ничего личного, только бизнес».

НАТАЛЬЯ. Подождите, да как же так? Мы же друзья. Мы же всегда вместе. Даже Богдан с нами подружился, своим стал.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Да никак. Дальше будете жить. Новых друзей заведёте. Со старыми будете переписываться и созваниваться. Выучитесь, замуж выйдете, женитесь, дети у вас родятся, ну и так далее, по кругу.

НАТАЛЬЯ. Я не хочу.

МАКСИМ. Чего не хочешь?

НАТАЛЬЯ. Я не хочу терять друзей из-за каких-то выборов.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Послушай меня, девочка. Когда я был маленьким, помоложе тебя, мой отец уехал в командировку на год в одно центральноазиатское государство, и не вернулся. И не было у меня больше папы. Просто не было. Но я продолжал жить. Учился, работаю вот. Да, мне его не хватало и не хватает. Он был мне больше, чем друг. Он был моим отцом. А твои родители живы, и друзья твои живы. Некоторые из них дураки, конечно же, причём полные, но это иногда лечится, а иногда нет.

ВАДИМ. Получается, сегодня выборы не только у взрослых были.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Получается, что да. У вас тоже был сегодня выбор.

БОГДАН. Я воздержался.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Это тоже выбор.

МАКСИМ. Ну, спасибо, что хоть не расстреляли.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Пожалуйста. Вопросы ещё есть ко мне?

ВАДИМ. Нет. Всё понятно.

НАТАЛЬЯ. Всё равно это как-то неправильно.

КОНСТАНТИН ВАЛЕНТИНОВИЧ. Если вопросов нет, то я откланиваюсь. Большая просьба: завтра на допросы не опаздывать. Всего хорошего!

ВАДИМ. До свидания!

БОГДАН. До свидания!

МАКСИМ. Блин, что я предкам-то скажу?

Помощник и Константин Валентинович выходят из комнаты.

ЭПИЗОД ДВЕНАДЦАТЫЙ

ВАДИМ. Да уж, отпраздновали день рождения лучшего друга.

МАКСИМ. А я не виноват, что мой день рождения совпал с выборами.

НАТАЛЬЯ. Никто не виноват.

ВАДИМ. Ну да, все белые и пушистые. Скажи спасибо, что мы тебя бутылки выкинуть заставили, а то бы сидел сейчас вместе с этим... как его... Курбой Бобровичем.

МАКСИМ. Тимур он.

НАТАЛЬЯ. Ну да, Тимур и его команда.

ВАДИМ. Богдан, а ты чего врал? Чего сразу про родаков не сказал?

БОГДАН. А что я должен сказать? Что у меня родители – мошенники? Я это и так знаю. Но у нас все воруют, просто моим не повезло, не на того нарвались. Да и у вас в стране все воруют.

ВАДИМ. Я не ворую. И родители мои не воруют, они честные люди. И у Наташи в семье никто не ворует. И у Максима. Чего ты всех-то в бандиты записываешь?

МАКСИМ. Да отстаньте от него. Он за предков не отвечает.

НАТАЛЬЯ. А у вас, я смотрю, вообще никто ни за что не отвечает.

БОГДАН. Я думал, что тут останусь. Поучусь, пока мои Москву окучивать будут. Не получилось. Ну, может, оно и к лучшему. Может, я, как Макс, на Запад поеду. В Прагу. У меня там двоюродный дядя живёт.

ВАДИМ. Ну и ехайте, как поётся в одной песне, на Запад. Зачем бутылками-то в людей кидаться?

МАКСИМ. Блин, ты реально не понимаешь? Ты и правда не понимаешь, что нас всех опять обманули и что вместо независимого кандидата остался прежний президент?

НАТАЛЬЯ. Максим, ты и говорить стал по-другому. Лозунгами какими-то.

МАКСИМ. Нормально я говорю. Все за Анастасию Грязноволос проголосовали, а по подсчётам она и десяти процентов не набирает.

ВАДИМ. Да потому что дебилов, которые «телегу» читают, в стране всего десять процентов. У нас вместе с выборами заодно перепись дурного населения прошла. Да какой из этой Гразноволос президент? Я её по телеку видел. Она пары слов сказать не может.

МАКСИМ. Говорить – это не главное.

ВАДИМ. А что главное? Президент – это, между прочим, профессия. Этой профессии всю жизнь учатся. А у этой вашей Анастасии за плечами только опыт домохозяйки, а из образования – колледж она закончила.

НАТАЛЬЯ. Наш?

ВАДИМ. Нет, не наш. Она специалист по логистике. Колледж имени Ивана Сусанина.

МАКСИМ. Вот, она логистику знает.

БОГДАН. А чё, такой колледж есть?

ВАДИМ. А чё, вы поверили?

МАКСИМ. Блин.

НАТАЛЬЯ. Ну, меня про Сусанина как-то напрягло. А так да, поверила.

ВАДИМ. Вот вы верите всякой фигне, которая в интернете написана. Как попугаи, повторяете одно и то же: «Здесь плохо, а там хорошо».

МАКСИМ. Ну оно так и есть.

НАТАЛЬЯ. Да ладно, не преувеличивай.

БОГДАН. Не, у вас нормально. У нас хуже, у нас вообще беспредел.

ВАДИМ. Ладно, чего спорить-то? Давайте по домам.

МАКСИМ. Подбросите до дома?

НАТАЛЬЯ. Конечно. А ты, Богдан, чего?

БОГДАН. А я тут останусь. Буду остатки торта доедать.

ВАДИМ. Поехали с нами. У нас дома комната свободная. Вот только революционера подвезём – и к нам.

БОГДАН. А Наташу?

ВАДИМ. А Наташа в одном со мной посёлке живёт, на соседней улице.

МАКСИМ. Поехали, Богдан. У них там красиво: лес, речка.

НАТАЛЬЯ. Ты так говоришь, как будто в гетто живёшь.

МАКСИМ. У меня трасса под окнами.

НАТАЛЬЯ. Тебе, блин, не угодишь.

БОГДАН. Ща, вещи соберу.

Богдан бросается собирать вещи в рюкзак.

ВАДИМ. Короче, надо Максима на поруки взять. Бумаги составить, петицию, что несовершеннолетний. Я у мамы спрошу, она в этом разбирается.

МАКСИМ. Как это, на поруки?

НАТАЛЬЯ. Ну, мы за тебя подписываемся, что ты больше не будешь себя плохо вести.

ВАДИМ. Берём ответственность за тебя.

МАКСИМ. Не надо меня на поруки брать. Я своей позиции не изменю. Режим у нас прогнил, и его надо менять.

НАТАЛЬЯ. Да что ж такое! Он чуть в тюрьму не попал, а всё о том же. Правильно Вадик сказал, что ты, как попугай.

ВАДИМ. Ладно, хватит спорить. В машине поговорим. Нам ещё в разные концы области мотаться.

БОГДАН. А я всё, собрался.

НАТАЛЬЯ. Быстро ты.

БОГДАН. Да у меня мало вещей.

ВАДИМ. Тогда поехали.

ЭПИЗОД ТРИНАДЦАТЫЙ

Все выходят из комнаты. Спустя несколько минут Богдан возвращается и достаёт из-под матраса деньги.

БОГДАН. Чёрт, чуть полтинник не забыл. (Убегает.)

Звучит песня.

Кричат иноагенты:

«Мы сменим президента,

Мы власть в свои руки возьмём.

Короче, всех уволим,

Страну себе присвоим

И вот тогда, ребята, заживём.

Нам не нужны заводы,

Станки и пароходы.

Нам нужен только вечный Диснейленд.

Мы не хотим работать,

Работать на кого-то,

Лишь обсуждать текущий политический момент».

Дуракам серебром заплатили,

И над городом страсти кипят.

Их не учат ошибки чужие,

Дуракам ничего не понять.

Дураки же сбиваются в стаи

И кричат: «Поделить и раздать!»

Повторяют слова попугаи.

Попугаи, ну что же с них взять?

Бесплатный сыр воняет,

И он всегда бывает

Уж очень, очень, очень дорогой.

Народ наш без подсказки,

Не веря в чьи-то сказки,

Порядок наведёт в стране родной.

Народ наш не обманешь,

Безвизом не заманишь.

Не любит он, когда кругом бардак.

Мы это проходили,

Историю учили

И знаем, кто нам друг и кто нам враг.

Дуракам серебром заплатили,

И над городом страсти кипят.

Их не учат ошибки чужие,

Дуракам ничего не понять.

Дураки же сбиваются в стаи

И кричат: «Поделить и раздать!»

Повторяют слова попугаи.

Попугаи, ну что же с них взять?

Дуракам серебром заплатили,

И над городом страсти кипят.

Их не учат ошибки чужие,

Дуракам ничего не понять.

Дураки же сбиваются в стаи

И кричат: «Поделить и раздать!»

Повторяют слова попугаи.

Попугаи, ну что же с них взять?

Занавес

МАКСИМ. Я тогда с кровати новенького возьму.

Максим подходит к кровати Богдана, снимает простыню. Потом садится на кровать и берёт с тумбочки книгу.

БЕЛЫЙ. Чего ты застыл?

МАКСИМ. Да по ходу дела, Богдан на каникулы не уезжал. Тут живёт до сих пор.

БЕЛЫЙ. Какой Богдан? Ты же говорил, что нет никого в комнате.

МАКСИМ. Новенький наш, в мае заселился. Да нормальный он, не переживай.

БЕЛЫЙ. И когда этот нормальный придёт?

ЭПИЗОД ШЕСТОЙ

Открывается дверь. Входит Богдан.

БОГДАН. Здрасьте!

БЕЛЫЙ. Забор покрасьте. Ты чего не на каникулах?

БОГДАН. А вы кто?

МАКСИМ. Привет, Богдан! Это мой приятель. Знакомься: Тимур Белый. А это Богдан Бойко, студент по обмену из одной европейской страны.

БЕЛЫЙ. Проходи, поможешь.

БОГДАН. Макс, а ты чего мою простыню схватил?

МАКСИМ. Надо. Ты же не против пожертвовать простыню для нужд революции?

БЕЛЫЙ. Думаю, что он не против.

Богдан подходит к кровати Максима и снимает с неё простыню.

БОГДАН. Для нужд революции мне ничего не жалко. Макс, ты же не против пожертвовать свою простыночку для жертв революции? А то мне за свою отчитываться придётся.

МАКСИМ. Э-э-э, положь!

БЕЛЫЙ. А ничё так у тебя приятель. Сразу видно, наш человек. Молодец! Ориентируется на местности.

МАКСИМ. Да ладно, давай и мою простыню. Тут бутылок много.

БЕЛЫЙ. Нарезай на полоски.

БОГДАН. Зачем? Вы чего вообще тут делаете?

МАКСИМ. Ты, может, не знаешь, но в приютившей тебя стране сегодня выборы.

БЕЛЫЙ. Богдан, мы коктейли Молотова делаем. В курсе, что это такое?

БОГДАН. В курсе. Полбутылки бензина, полбутылки солярки.

БЕЛЫЙ. Ого! Откуда такие познания?

БОГДАН. С Майдана.

БЕЛЫЙ. Так тебе сколько лет? Ты на Майдан ещё в памперсах ходил, наверное.

БОГДАН. В школу я ходил, а майданил мой старший брат.

МАКСИМ. Блин, да у тебя прям биография, как у Ленина. Старшего брата жандармы расстреляли?

БОГДАН. Не, он в армии сейчас служит.

БЕЛЫЙ. Короче, ты с нами?

БОГДАН. А сколько платите?

МАКСИМ. Мы за идею.

БЕЛЫЙ. Ну, идею всегда надо финансово поддерживать. Твоему брату двадцать гривен в час платили, насколько я помню. Тебя такая такса устроит?

БОГДАН. Это когда было? Инфляция. Вот двадцать долларов в час меня вполне устроит.

МАКСИМ. А ничего не треснет?

БЕЛЫЙ. Ладно, двадцать за молчание и помощь. Тебе, Максим, так же перепадёт. Давайте делом заниматься.

БОГДАН. А вы в кого эти бутылки собираетесь кидать?

МАКСИМ. В ментов.

БЕЛЫЙ. Кидать будут специально обученные люди. Наше дело – наполнить бутылочки содержимым и передать кому надо.

БОГДАН. Ясно. Если ни в кого ничего кидать не надо, то я в деле. И желательно – предоплату.

Богдан садится за стол и помогает разливать коктейль в бутылки. Белый достаёт купюру и бросает её Богдану, затем такую же передаёт Максиму.

БЕЛЫЙ. Вот вам по полтиннику. Главное, не болтайте никому. Богдан, телефон выключи, на авиарежим поставь.

БОГДАН. Зачем?

МАКСИМ. Надо. Раз сказали «поставь», значит, поставь.

ЭПИЗОД СЕДЬМОЙ

Открывается дверь. Входят Вадим и Наташа. У Вадима в руках колонка, у Наташи – коробка с тортом.

МАКСИМ. Блин.

ВАДИМ. Здрасьте!

БЕЛЫЙ. Забор покрасьте. Тут не общага, а проходной двор какой-то!

БОГДАН. Привет, ребята!

МАКСИМ. Тимур, это третий наш студент, Вадик его зовут. И его девушка Наташа.

ВАДИМ. А что тут происходит?

НАТАЛЬЯ. А воняет-то как!

БЕЛЫЙ. Эти тоже надёжные?

МАКСИМ. Ну, как сказать-то точнее? Не совсем.

НАТАЛЬЯ. Вадик, они бутылки с зажигательной смесью делают.

БЕЛЫЙ. Какая догадливая!

БОГДАН. Я тут ни при чём. Меня заставили.

МАКСИМ. Я сейчас всё объясню.

ВАДИМ. Да чего тут объяснять? И так всё видно. Вы совсем сдурели, что ли?

НАТАЛЬЯ. Надо милицию вызвать.

Белый встаёт из-за стола и достаёт раскладной нож. Вадим загораживает собой Наташу.

БЕЛЫЙ. Ну-ка, сели вот на ту кроватку! И сидим не вякаем!

МАКСИМ. Белый, это мои друзья. Ты чего?

ВАДИМ. Спокойствие, только спокойствие.

БЕЛЫЙ. Я сказал: сели на кроватку. Давайте поговорим. Я ничего вам не сделаю, если будете вести себя хорошо.

БОГДАН. Я себя хорошо веду.

БЕЛЫЙ. А я и не сомневаюсь. Эти двое кто такие? И чего вы сюда припёрлись? Учебный год ещё не начался.

МАКСИМ. Вадик, и правда, чего вы сюда пришли?

ВАДИМ. Так у тебя же день рождения сегодня, если ты ещё помнишь. Мы с Наташей хотели сделать тебе подарок. Торт вот испекли, приехали к тебе домой, а родители твои сказали, что ты в городе, в общаге. Ну мы руки в ноги – и сюда.

НАТАЛЬЯ. А телефон у тебя отключён, не дозвониться.

БЕЛЫЙ. А колонка для чего?

БОГДАН. А тортик с чем?

ВАДИМ. Мы песню Максу сочинили. Хотели спеть. Я стихи сочинил, а Наташа – музыку.

НАТАЛЬЯ. Да это не я. Это искусственный интеллект музыку сделал. Я задала нужные параметры, и вот он сгенерировал.

БЕЛЫЙ. Очень увлекательно. Куда техника шагнула! Музыку сама пишет.

БОГДАН. Прикольно.

МАКСИМ. Тимур, отпусти их.

БЕЛЫЙ. Ага. И они сразу в ментовку побегут.

БОГДАН. Мне проблемы с милицией не нужны.

МАКСИМ. Да не побегут они.

БЕЛЫЙ. Покажи, что за торт?

Наташа ставит коробку с тортом на стол и открывает её. Белый наклоняется к торту. В этот момент Вадим бьёт его колонкой по голове. Белый окунается лицом в торт и роняет нож. Вадим подбирает нож. Наташа кричит. Белый выпрямляется, пальцем сдирает кусок с торта и пробует его на вкус. Одной рукой он держится за затылок.

БЕЛЫЙ. С вишнёвым кремом. Моя любимая начинка.

БОГДАН. И моя.

ВАДИМ. Дёрнешься – я тебе твой же ножик в живот воткну. Понял?

НАТАЛЬЯ. Вадик, мне страшно, не надо.

БЕЛЫЙ. Не надо в живот. В живот больно.

МАКСИМ. Не надо в живот. Лучше в лоб дай. Как ты любишь. Вадим, да он пошутил. Чего ты? Он мой друг.

ВАДИМ. А я не шучу.

БЕЛЫЙ. Всё, всё. Я всё понял. Дайте мне уйти, и никто не пострадает.

БОГДАН. Пусть идёт.

МАКСИМ. Вадим, отпусти его. Это недоразумение.

ВАДИМ. Обалдеть какое недоразумение! Сначала они тут коктейли Молотова разливают по бутылкам, потом ножичком моей девушке угрожают. Макс, ты слово «недоразумение» правильно понимаешь? Надо милицию вызвать. Наташ, набери.

НАТАЛЬЯ. Торт жалко.

БЕЛЫЙ. Вкусный. Сама готовила?

НАТАЛЬЯ. Мама помогала.

Наташа достаёт телефон.

БОГДАН. Давайте его отпустим. Всё равно же мы ничего не успели сделать.

МАКСИМ. Вадик, Наташ, вы чего? Не надо никуда звонить. Меня же в тюрьму посадят.

ВАДИМ. А за кидание этих бутылок в людей тебя бы не посадили? Дебил.

НАТАЛЬЯ. Вадик, ну правда, может, выгоним этого, а бензин выльем?

БОГДАН. Куда? Куда выльем?

МАКСИМ. В унитаз.

ВАДИМ. Вы серьёзно?

БЕЛЫЙ. В унитаз не надо, а то кто-нибудь на толчке закурит, и будет бух. Точнее, не бух, а бам! У меня чего то голова кружится.

БОГДАН. Просто выльем.

МАКСИМ. Вадик, ну не надо в милицию, не надо. Тимур сейчас уйдёт, а бутылки мы выкинем.

ВАДИМ. Я подумаю.

Белый, охая, подходит к окну. Опять пробует торт.

БЕЛЫЙ. Чёрт возьми!

НАТАЛЬЯ. Что, больно?

БЕЛЫЙ. Нет, вкусно. Торт очень вкусный. И красивый, насколько я успел рассмотреть. С вишнёвым кремом.

ЭПИЗОД ВОСЬМОЙ

Белый внезапно открывает оконную раму и выпрыгивает наружу. Ребята бросаются к окну.

ВАДИМ. Стой! Стой!

НАТАЛЬЯ. Ой, караул!

БОГДАН. Блин, да пусть бежит.

МАКСИМ. Да всё уже. Чего орёте? Сейчас вахтёрша примчится.

ВАДИМ. Ладно. Убежал, гад.

НАТАЛЬЯ. Я испугалась. Я почему-то подумала, что тут высоко. Забыла, что первый этаж.

БОГДАН. Ну вот, нет человека – нет проблемы. Как говорил Берия.

МАКСИМ. Давайте все успокоимся. Чего вы влезаете не в своё дело?

ВАДИМ. Я тебе сейчас в лоб дам.

НАТАЛЬЯ. Вадик, не надо.

ВАДИМ. А что надо? Бутылки с зажигательной смесью в общаге мастерить? Макс, у тебя с головой всё в порядке?

МАКСИМ. А у тебя всё в порядке? Всех кандидатов в президенты кого посадили, кому уехать пришлось. Одна только осталась.

ВАДИМ. Грязноволос?

МАКСИМ. Да. Анастасия, жена Грязноволоса.

НАТАЛЬЯ. Она мне не нравится. Двух слов связать не может.

МАКСИМ. Зато она за простой народ, за нас с вами, за правду.

НАТАЛЬЯ. Хватит политики. Пойдёмте торт есть. Точнее, то, что от него осталось.

Ребята отходят от окна и рассаживаются за столом. Богдан достаёт ложки и пробует торт.

БАГДАН. А он и вправду вкусный.

МАКСИМ. Это мой торт.

ВАДИМ. Это наш торт, который мы хотели тебе подарить.

НАТАЛЬЯ. Да.

МАКСИМ. Очень вкусный. Жалко, что раздавленный. А что за песня?

ВАДИМ. Какая песня?

НАТАЛЬЯ. Которую мы сочинили. Подарок.

МАКСИМ. Ну да, вы говорили, что на день рождения мне песню написали.

ВАДИМ. Ты хочешь, чтобы мы её тебе спели? Да ты только что в тюрьму мог загреметь. Только благодаря Наташе мы милицию не вызвали.

НАТАЛЬЯ. Максим, включи телефон. Вадик прав.

Максим включает телефон.

БОГДАН. А я бы песню послушал. Это нужно после пережитого стресса.

МАКСИМ. Блин, весёлый у меня день рождения. Чего вам дома не сиделось?

ВАДИМ. Тебя, дурака, поздравить хотели.

МАКСИМ. Поздравляйте, чего уж там.

ВАДИМ. Богдан, окно закрой, а то в него всякие тортопитающиеся летят. Кстати, по небольшому кусочку всем хватит.

Наталья достаёт из сумочки праздничные колпаки, надевает их на присутствующих.

НАТАЛЬЯ. Так, по чуть-чуть каждому, буквально по кусочку. Вадик, а ты колонку-то не сломал, когда этого ненормального по голове бил?

МАКСИМ. Да целая она.

ВАДИМ. Работает. Садитесь за стол, сейчас мы споём. Итак, слова Вадима Зенько, музыка Натальи Шумовой. Исполняют авторы.

НАТАЛЬЯ. Чур, не смеяться.

БОГДАН. Я даже не думал.

МАКСИМ. Да тихо ты.

ВАДИМ. Поехали.

Вадим и Наталья поют песню.

Тебе уже семнадцать?

Ведь это хорошо.

Ведь это время, братцы,

Прекрасно и легко.

Ведь это время только

Бывает в жизни раз.

И неизвестно, сколько

В запасе лет у нас.

Когда тебе семнадцать лет,

Ты будешь на щите.

Когда тебе семнадцать лет,

Не бросит друг в беде.

Когда тебе семнадцать лет,

Не требуешь наград.

Когда тебе семнадцать лет,

Ты жизни этой рад.

Когда тебе семнадцать лет,

Преграды не беда.

Когда тебе семнадцать лет,

Влюбляешься шутя.

Когда тебе семнадцать лет,

Горит огонь в груди.

Когда тебе семнадцать лет,

Ещё всё впереди.

Но есть одна неясность

В твои семнадцать лет.

Где ждёт тебя опасность?

И где удачи нет?

И, может, поскользнёшься,

Но это не беда.

Ты после разберёшься,

Когда пройдут года.

Когда тебе семнадцать лет,

Ты будешь на щите.

Когда тебе семнадцать лет,

Не бросит друг в беде.

Когда тебе семнадцать лет,

Не требуешь наград.

Когда тебе семнадцать лет,

Ты жизни этой рад.

Когда тебе семнадцать лет,

Преграды не беда.

Когда тебе семнадцать лет,

Влюбляешься шутя.

Когда тебе семнадцать лет,

Горит огонь в груди.

Когда тебе семнадцать лет,

Ещё всё впереди.

БОГДАН. Здорово!

МАКСИМ. Обалдеть! Я такой старый. Мне уже семнадцать. А песня классная!

НАТАЛЬЯ. Правда?

МАКСИМ. Правда. Спасибо.

ВАДИМ. Тебе спасибо на добром слове.

НАТАЛЬЯ. С днём рождения, Максим!

БОГДАН. Хеппи бёздей ту ю! Хеппи бёздей ту ю!

МАКСИМ. Не, Богдан, не порть настроение. После песни моих друзей это не катит.

ВАДИМ. С днём рождения, приятель!

МАКСИМ. Спасибо! Песня классная!

ВАДИМ. Я тебе потом на «телегу» скину.

МАКСИМ. Ага. Я, кстати, тоже стихи пишу, только никому их не показываю.

ВАДИМ. Да ладно! Прям никому-никому?

НАТАЛЬЯ. Опаньки, вот пазл и сложился. Как я сразу не догадалась?

БОГДАН. Какой пазл?

МАКСИМ. Это не я.

ВАДИМ. Чего не ты?

НАТАЛЬЯ. Да мне в соцсетях какой-то Исаев М. в личку стихи пишет. Максим, это же ты Исаев М.?

МАКСИМ. Ну я. И что?

БОГДАН. А что за стихи?

ВАДИМ. Интересно. А про что стихи?

НАТАЛЬЯ. Про любовь.

МАКСИМ. Да они слабые. Я просто хотел узнать мнение со стороны.

ВАДИМ. Узнал?

НАТАЛЬЯ. Почему слабые? Мне вот это понравилось. «Да, любишь ты её, но нелюбим. О, не в свои уселся сани ты, Максим».

БОГДАН. Ну, на любителя.

ВАДИМ. Погоди, это кого ты любишь и кто не любит? Это ты моей девушке пишешь? Я тебе ща в лоб точно дам.

НАТАЛЬЯ. Вадик, да прекрати ты со своим лбом. Чуть что, сразу в лоб.

БОГДАН. И, кстати, ни разу не дал. Точнее, дал сегодня, но по затылку. Колонкой.

МАКСИМ. Ты, Вадик, слишком правильный и от этого злой. А ты, Наташ, могла и не рассказывать всем про стихи. Я ведь тебе приватно писал.

НАТАЛЬЯ. Извини, не подумала. На нервах просто. То ножиком меня пугают, то торт хвалят, то мы тут песни поём.

БОГДАН. Это от стресса.

МАКСИМ. Ага, от стресса.

ВАДИМ. Ладно, замяли.

НАТАЛЬЯ. Да нет, там у меня ещё один аноним, под ником «Безумный Макс». Пишет мне не стихи, а гадости: какая я дрянь и прочее.

МАКСИМ. Это не я.

ВАДИМ. А кто? Если это опять не ты.

НАТАЛЬЯ. Безумный Макс.

МАКСИМ. Это не я. Честно. Стихи я писал, а вот гадости кто-то другой. Какой то безумный.

ВАДИМ. Я тебе сейчас точно в лоб дам.

НАТАЛЬЯ. О господи, Вадик, хватит.

Максим встаёт.

МАКСИМ. Бей, чего уж там.

ВАДИМ. Да как-то это не по-человечески – именинника бить. Но в следующий раз точно получишь, несмотря на дни рождения и прочие праздники.

НАТАЛЬЯ. Вадик, хватит. Может, и правда это не он. Давайте лучше эти бутылки в мусорку вынесем.

БОГДАН. Давайте.

МАКСИМ. Я с Богданом вынесу, тут немного, а вы пока остатки нашего пира уберите. Мусорные пакеты у меня в тумбочке.

ВАДИМ. Я помогу.

НАТАЛЬЯ. Да ладно, Вадик, они сюда эту гадость притащили, вот пускай и убирают. А то от тебя потом соляркой пахнуть будет.

БОГДАН. Я не притаскивал.

МАКСИМ (Богдану). Ты бери канистры, а я – бутылки.

ВАДИМ. Ладно, идите. Потом к нам в посёлок поедем. И, Макс, позвони родителям. Они как-то встревожились, когда мы к ним с Наташей заявились.

МАКСИМ. Я уже им отэсэмэсил, всё нормально. Пошли, Богданчик.

Продолжение следует

МАКСИМ. Вадик, друх мой серде шный, дашь конспект переписать?

ВАДИМ. Зачем? Ты же был на занятиях.

МАКСИМ. Ну и что, что был? Был, но не записывал.

ВАДИМ. Ну так возьми учебник и перепиши.

МАКСИМ. В учебнике немного по-другому. Тебе жалко, что ли?

ВАДИМ. Не жалко. На, переписывай. Просто непонятно. Двойная работа. На уроке ты дурака валяешь, а потом вот время тратишь, чтобы конспект переписать.

МАКСИМ. Что ты такой душный-то? От Змея Горыныча нашего заразился?

ВАДИМ. Сам ты душный. А Змей Горыныч – классный препод. Всё толково и понятно объясняет, когда его слушают. Ну вот ты сейчас сидишь и уже второй час в свой телефон пялишься. Чего там интересного такого?

МАКСИМ. Я телеграм-каналы смотрю, чтобы быть в курсе новостей.

ВАДИМ. Тебе надо быть в курсе предстоящих экзаменов. А новости каждый день одни и те же. Кто-то родился, кто-то умер, кого-то перевели на следующий курс, а кого-то отчислили за неуспеваемость. Не про присутствующих будет сказано.

Вадим стучит по столу.

МАКСИМ. Тёмный ты человек, Вадик. Ой, тёмный. Сейчас главные новости – это политика.

ВАДИМ. А что у нас с политикой не так?

МАКСИМ. Как это – что? Выборы в августе. Выборы нового презика.

ВАДИМ. И? Пройдут выборы, выберут опять нашего президента, и будем жить, как раньше. Тоже мне новость нашёл.

МАКСИМ. А с чего ты решил, что нынешнего таракана выберут?

ВАДИМ. Ну, во-первых, он не таракан, а президент.

МАКСИМ. Усы, как у таракана. Его многие так называют.

ВАДИМ. Кто эти многие? Первый раз такую кличку слышу. Обычно его батей зовут.

МАКСИМ. Кто батей, а кто тараканом.

ВАДИМ. Значит, так. Насчёт усов. У моего отца точно такие же усы, но мне как-то в голову не придёт его тараканом обзывать, поэтому ты за язычком следи. Ещё раз скажешь про таракана – в лоб получишь.

МАКСИМ. Да при чём тут усы? Я ему как взрослому человеку про политику толкую, а он к усам докопался.

ВАДИМ. Вообще-то, про усы ты начал. Детский сад какой-то – обзывать человека из-за усов, зная, что он тебе не ответит. Взрослый тоже нашёлся.

МАКСИМ. Всё, всё. Раскипятился, как чайник. Узбагойся.

ВАДИМ. Я не раскипятился. Я просто понять хочу: чего это у тебя такое там, в твоей «телеге», что ты целыми днями в телефон пялишься?

МАКСИМ. Я ж тебе говорю: телеграм-канал «Свобода». О нашей стране, о нашем та... президенте, о жизни.

ВАДИМ. А чего такое странное название у канала?

МАКСИМ. Название такое, потому что в стране нет свободы слова, свободы выражать свои мысли. Короче, нет свободы в нашей стране.

ВАДИМ. Странно, канал «Свобода» есть, а свободы нет.

МАКСИМ. Ну, потому что этот канал независимый. «Телега» тем и хороша, что никем не контролируется. Независимое издание.

ВАДИМ. Независимого в нашем мире ничего нет.

МАКСИМ. А вот и есть. Мне интересно.

ВАДИМ. Ладно. А при чём тут ты вообще? Тебе семнадцать только летом исполнится. Тебя на выборы не пустят.

МАКСИМ. Не пустят, но я могу своё мнение высказать. И вообще, в августе у нас в стране будет новый президент.

ВАДИМ. Вот ты заладил, как попугай: «новый президент», «новый президент». Какой ещё новый президент?

МАКСИМ. Есть несколько кандидатур.

ВАДИМ. Каких?

МАКСИМ. Да вот. Номер первый – Тупко Павел Иванович, банкир. Второй – Сусанин Самуил Иванович, редактор канала «Свобода». И третий – Грязноволос Андрей Владимирович, заместитель директора золотодобывающей компании.

ВАДИМ. И кто все эти люди?

МАКСИМ. Я же тебе только что перечислил всех независимых кандидатов.

ВАДИМ. Ну и что, что перечислил? Я про них первый раз слышу: банкир, менеджер и редактор какого-то канала.

МАКСИМ. Не какого-то, а канала «Свобода». Нас там, кстати, сто тысяч почти.

ВАДИМ. Ага, сто тысяч человек, которые вместо конспектов занимаются чёрт знает чем. Ты переписывать будешь?

МАКСИМ. Буду.

ВАДИМ. Тогда бери и переписывай.

МАКСИМ. Беру и переписываю.

ВАДИМ. Пожалуйста.

МАКСИМ. Спасибо, друх.

ЭПИЗОД ВТОРОЙ

Максим садится за стол и начинает переписывать конспект. В комнату входит Богдан.

БОГДАН. Добрый день!

ВАДИМ. Здрасьте!

МАКСИМ. Привет! Ты кто?

БОГДАН. Я ваш новый сосед.

ВАДИМ. Нормально. Конец учебного года, а они к нам студента присылают. Хотя чему я удивляюсь? Вон некоторые только-только за конспекты взялись.

МАКСИМ (Вадиму). Я попрошу вас, сосед, без этих грязных инсинуаций.

БОГДАН. А у вас тут весело.

ВАДИМ. Обхохочешься! Проходи. Вон твоя кровать. Там же и тумбочка. Проходи, присаживайся, рассказывай. Меня Вадик зовут.

МАКСИМ. Максим.

БОГДАН. Богдан.

Ребята жмут друг другу руки.

МАКСИМ (Богдану). Коллега, какими судьбами занесло в наш колледж?

БОГДАН. Перевёлся я.

ВАДИМ. В конце года?

БОГДАН. Ага. Так получилось.

ВАДИМ. А по каким причинам?

БОГДАН. По политическим.

МАКСИМ. Во, я вот этому дровосеку целый час рассказывал, что сейчас всё от политики зависит, а он мне: «пиши конспект» да «пиши конспект». Надо политикой заниматься в свободное от учёбы время, а лучше всего вместо учёбы. А он всё «конспект» да «конспект».

ВАДИМ. Ты у меня договоришься, я тетрадку-то заберу. По политическим мотивам.

БОГДАН. Да не, это родителей моих коснулось. Отец у меня городским головой был, а его начали заставлять, чтобы он на украинском говорил. Ну а он не стал. Вот его с должности и погнали, потом и травить начали. Пришлось уехать. Я там в похожем колледже учился.

МАКСИМ. Так ты с этой... с Незалежной, что ли?

БОГДАН. Ага, сосед я ваш.

ВАДИМ. Ну, теперь будешь соседом по общаге. Велкоме, как говорят наши геополитические противники.

МАКСИМ. Они наши друзья.

ВАДИМ. Ага, ты это вон Богдану расскажи, а то он не в курсе. У них там так же президентов меняли, меняли и доменялись.

МАКСИМ. Чего, правда у вас так всё плохо?

БОГДАН. Да не, у нас хорошо, только чего-то все злые стали. Русских прям очень не любят теперь. (Затем обращаясь к Максиму.) Да и ваших тоже.

ВАДИМ. Здрасьте! А нас-то за что?

БОГДАН. Да не знаю я. Не любят, и всё. Говорят, что у вас тирания и что вы все хотите на нас напасть.

ВАДИМ. Вот к чему телеграм-каналы приводят.

МАКСИМ. У нас всё нормально будет. Вот Тупко придёт к власти, и заживём, как на Западе.

БОГДАН. А кто это?

ВАДИМ. Банкир какой-то. Денег ему мало, вот он решил ещё и президентом стать.

МАКСИМ. Это честный банкир.

ВАДИМ. Честных банкиров не бывает.

БОГДАН. У нас президент не банкир. У нас клоун. Раньше в цирке работал, потом решил, что президентом прикольнее. Тоже говорил, что честный.

МАКСИМ. А наш таракан честный, что ли?

БОГДАН. Какой таракан?

ВАДИМ. Максик, я тебя предупреждал, что в лоб дам?

МАКСИМ. Всё, больше не буду, не суетись.

БОГДАН. Это из-за усов, что ли, кличка?

ВАДИМ. Ага. Усы ему не нравятся, нашему Максиму. У самого не растут, вот он и завидует.

БОГДАН. А я анекдот про усы знаю. Политический. Только он старый. Отец рассказывал. Давно, правда.

ВАДИМ. Прикольно.

МАКСИМ. Рассказывай. Я же говорил, что всё вокруг политики крутится.

БОГДАН. Короче, война. У Сталина совещание, все ругаются. Немцы наступают, провиант на исходе. Жуков выходит из кабинета, хлопает дверью и говорит: «Вот чёрт усатый!» А Берия это услышал и сразу Сталину доложил. Тот вызывает Жукова и спрашивает: «Товарищ Жуков, вы когда говорили про чёрта усатого, то кого имели в виду?» Жуков отвечает: «Гитлера, конечно». Тогда Сталин спрашивает: «Товарищ Берия, а вы кого имели в виду, когда докладывали мне о высказываниях товарища Жукова?»

Ребята смеются.

МАКСИМ. Да, а кто такой Берия?

БОГДАН. Ты не знаешь?

ВАДИМ. Максим, не позорь нашу страну перед иностранным товарищем. Берия – это начальник КГБ во время войны.

МАКСИМ. Да откуда я знаю? Я и про Жукова помню только то, что он Берлин брал.

БОГДАН. Ну, Жуков много чего брал.

ВАДИМ. Максим, ты бы поменьше «телегу» читал и побольше книжек, в том числе по истории. Больше пользы будет.

МАКСИМ. Это моё дело, чего читать. Не лезь со своими советами в моё личное пространство.

БОГДАН. Ребята, а может, покажете мне, где тут столовка и вообще где чего расположено?

ВАДИМ. Да без проблем!

МАКСИМ. Я бы совершил с вами эту занимательную экскурсию, друзья мои, но, к сожалению, мне надо конспект переписать. У нас тут, Богдан, консервативные методы обучения. Надо писать то, что тебе говорит препод, хотя всё то же самое есть в интернете. Хорошо хоть не гусиными перьями заставляют конспекты конспектировать.

ВАДИМ. Я покажу, не переживай так. Пошли. У нас в столовке самое главное блюдо – это компот.

МАКСИМ. Мне принесите.

ВАДИМ. Кто не работает, тот не пьёт.

МАКСИМ. А я всегда думал, что кто пьёт, тот не работает. А не работает, потому что пьёт.

БОГДАН. Смешно.

ВАДИМ. Да ты этого балабола не слушай. Он плохому научит.

Вадим и Богдан выходят из комнаты.

МАКСИМ. И это я балабол? Сами какую-то пургу несут. Про Жукова, про этого... которого никто и не знает... Беркина, Берина, Берию... И ржут довольные. Понаприехали с деревень в столицу, дальше своего хутора ничего не видят. Ну ладно, мне колледж только бы закончить, и свалю я на Запад. Там возможностей больше, не то что в этой дыре. Но это всё потом. Сейчас главное – конспект показать нашему Змею Горынычу.

ЭПИЗОД       ТРЕТИЙ

Раздаётся стук в дверь.

МАКСИМ. Да-да, не занято! Входите!

В комнату входит Наталья.

НАТАЛЬЯ. Привет, Макс!

МАКСИМ. О, здравствуй, прекрасная незнакомка!

НАТАЛЬЯ. Какая я тебе незнакомка? Где мой Вадик?

МАКСИМ. Он не твой. Он мамкин и папкин, и у его папки есть усы.

НАТАЛЬЯ. Какие усы? Ты тут переучился, что ли? Вадик где?

МАКСИМ. Повёл одного человека наш кампус показывать и компотом угощать.

НАТАЛЬЯ. Девушку?

МАКСИМ. Чего – девушку?

НАТАЛЬЯ. Девушку повёл компотом угощать?

МАКСИМ. Вот ты ревнивая, аж завидно. Не, не девушку. Соседа нашего. Сегодня подселили нового ученика.

НАТАЛЬЯ. Так конец учебного года. Какой ещё новый ученик?

МАКСИМ. Он из соседней страны, из Незалежной.

НАТАЛЬЯ. А-а-а. Тогда всё понятно. У них там не до учёбы.

МАКСИМ. Они придут скоро. Ложись вон на свободную кровать, отдохни. Вы, девушки, когда ревнуете, очень много энергии теряете.

НАТАЛЬЯ. Я не ревную, я просто спросила.

Наталья садится за стол напротив Максима.

МАКСИМ. Кстати, раз уж мне сегодня все мешают заниматься учёбой, можно вопрос?

НАТАЛЬЯ. Спрашивай.

МАКСИМ. А вы с Вадиком сколько времени уже встречаетесь?

НАТАЛЬЯ. Три-четыре месяца. Или даже больше. Хотя знакомы от самого детства. А что?

МАКСИМ. Да просто интересно. Вадик, он же скучный, правильный очень, аж до тошноты. А ты у нас девушка видная, красивая, спортсменка, отличница, в театре нашем играешь. Правда, в основном там роли у тебя стервозные.

НАТАЛЬЯ. И чего?

МАКСИМ. Да того, что стервам нравятся плохие мальчики, вот вроде меня, а хорошие мальчики им не интересны.

НАТАЛЬЯ. Максим, это я в театре стерв играю, а так я вполне себе адекватная нормальная девчонка. Да и Вадик не скучный. С ним интересно.

МАКСИМ. Да ладно, чего с ним интересного? У него только учёба на уме и спортзал. Сейчас вот полчаса мне лекцию читал про то, что рано нам в политику лезть.

НАТАЛЬЯ. А ты в политику, что ли, полез?

МАКСИМ. Ещё нет. Я всего-навсего ему телеграм-канал показал.

НАТАЛЬЯ. Что за канал?

МАКСИМ. «Свобода».

НАТАЛЬЯ. А, слышала про него. Скинь мне ссылку. Я потом гляну, чего там.

МАКСИМ. Конечно скину. Мне для тебя, красавица, ничего не жалко.

НАТАЛЬЯ. Ой, прекрати. Ты ко мне подкатываешь, что ли?

МАКСИМ. Типа того. Лёгкий флирт.

НАТАЛЬЯ. А Вадика не боишься? Он за лёгкий флирт может тяжело побить.

МАКСИМ. Я же говорю: лёгкий флирт. Всё зависит от тебя.

НАТАЛЬЯ. Что от меня зависит?

МАКСИМ. Ну как – что? Встречаться со скучным Вадимом или, например, с таким, как я.

НАТАЛЬЯ. Очень интересно. А чем ты от Вадима отличаешься, кроме того, что у тебя язык без костей? В одном колледже учитесь, по одной профессии будете работать. В чём разница-то?

МАКСИМ. Как это – в чём? Вадик выучится и поедет обратно в свой посёлок. Женится, возьмёт в ипотеку квартирку, дачу построит. Ну, будет на море ездить раз в год, в Турцию или в Египет. Короче, скучно и предсказуемо.

НАТАЛЬЯ. Ага. А ты две дачи построишь и два раза в год на море в Турцию будешь ездить?

МАКСИМ. Не, я в этой стране не останусь. Я на Запад поеду, в Словакию или Чехию. Там возможностей больше, жизнь интереснее, народ культурнее, да и вообще...

НАТАЛЬЯ. Да народ, Макс, везде одинаковый. А с Вадиком интересно. Я же с ним не из-за будущей дачи или поездки в Турцию встречаюсь.

МАКСИМ. Эх, Наташенька, в спектаклях ты мне больше нравишься, чем в жизни.

ЭПИЗОД ЧЕТВЁРТЫЙ

В комнату входит Вадим со стаканом компота в руке. За ним идёт Богдан.

НАТАЛЬЯ. Ой, Вадик, привет!

БОГДАН. Здравствуйте!

ВАДИМ. Наташка, привет! Макс, твой компот, как заказывал.

Вадим ставит стакан на стол. Обнимает и целует Наталью.

МАКСИМ. Вот спасибо. Друг спас друга. Не дал умереть от обезвоживания.

ВАДИМ. Наташ, знакомься. Это наш сосед Богдан. Классный парень.

НАТАЛЬЯ. Приятно познакомиться!

БОГДАН. И мне приятно. Богдан.

ВАДИМ. А чего вы такие загадочные?

НАТАЛЬЯ. Да про Турцию говорили и про наше будущее.

ВАДИМ. Про Турцию?

МАКСИМ. Да я, Вадик, к твоей девушке подкатывал. Понарошку, конечно, чтобы чувства проверить. Но она у тебя молодец. Держалась, как партизан на допросе.

НАТАЛЬЯ. Вот ты жулик, Макс.

ВАДИМ (Максиму). Ох, всё-таки получишь ты у меня по лбу. Ей-богу, получишь.

МАКСИМ. Меня по лбу бить нельзя, я и так слабо предметы усвояю. А если по лбу постоянно бить, я вообще дурачком стану. Буду слюни пускать и гадить по углам.

НАТАЛЬЯ. Фу, какая гадость!

ВАДИМ. Ладно. Живи, болезный, не гадь. Мы уходим. Ведите себя прилично.

БОГДАН. Будет сделано.

МАКСИМ. А вы куда?

НАТАЛЬЯ. А мы гулять. Вишня зацвела. Пойдём посмотрим. И вам потом расскажем. Пока вы тут конспекты пишите и «телегу» изучаете.

БОГДАН. А у нас тоже в это время цветёт, только у меня аллергия на пыльцу.

ВАДИМ. Ну, это лечится.

МАКСИМ. Ой, деревня. Вишня у них зацвела. Цветёт сакура. А вишня – так, одна видимость, а не цветение. Сакура! Запомните: красиво цветёт сакура!

ВАДИМ. А разве вишня и сакура – это не одно и то же?

МАКСИМ. Нет, это всё совсем разное. У нас – вишня, у них – сакура.

НАТАЛЬЯ. Да ну его! Пойдём, Вадик.

Вадим берёт Наталью за руку, и они выходят из комнаты.

БОГДАН. Я пока вещи распакую.

МАКСИМ. Распаковывай. А я займусь умственным трудом, пока остальные смотрят на цветущую вишню и пускают слюни от умиления, блин.

Богдан распаковывает вещи. Максим пишет. Звучит песня.

Когда приходит месяц май

И распускаются цветы,

Пошире окна раскрывай

И настежь двери распахни.

Весна пришла, весна,

Деревья зацвели.

Всем хочется тепла,

Всем хочется любви.

Когда приходит час весны,

То раздаётся звук иной.

Не гул толпы, а каблуки,

Стучат они по мостовой.

Весна пришла, весна,

Деревья зацвели.

Всем хочется тепла,

Всем хочется любви.

Когда приходит месяц май,

Пускай придут к тебе друзья.

Ты песню эту им сыграй

И выпей за друзей вина.

Весна пришла, весна,

Деревья зацвели.

Всем хочется тепла,

Всем хочется любви.

Когда приходит час весны,

То наступает день богинь.

Их юбки очень коротки,

И аритмия у мужчин.

Весна пришла, весна,

Деревья зацвели.

Всем хочется тепла,

Всем хочется любви.

Когда приходит месяц май,

То ночи очень коротки.

Но ты, мой друг, не унывай,

Ещё всё лето впереди.

Весна пришла, весна,

Деревья зацвели.

Всем хочется тепла,

Всем хочется любви.

Когда приходит месяц май

И зеленеет каждый лист,

Ты всё вокруг запоминай.

Назад свой май не возвратишь.

Весна пришла, весна,

Деревья зацвели.

Всем хочется тепла,

Всем хочется любви.

Продолжение следует