Начало истории – здесь

Предыдущий кусочек истории – здесь

16 июля 1216 года умер Иннокентий III. Очень быстро – за два дня был избран новый папа – давешний воспитатель Фридриха кардинал Ченчио Савелли. Он принял тронное имя Гонорий III.

Несмотря на давнее и близкое знакомство, отношения у Фридриха с Гонорием вскоре испортились.

Ещё в 1212 году молодой король обещал папе Иннокентию III при первой возможности отправиться в Заморье, в Крестовый поход. Но других проблем хватало, надо же было сначала закрепиться у власти. Кроме того и сам Иннокентий – вроде бы как новый Крестовый поход готовил, но шло это дело медленно и трудно. Тем более что многие потенциальные крестоносцы были на тот момент сильно заняты – ещё не закончился так называемый Альбигойский крестовый поход против обосновавшихся в графстве Тулузском еретиков-катаров.

Но всё-таки Пятый крестовый собрался, уже при новом Папе Гонории. Август 1217-го.

Пора было исполнять обещание.

Фридрих только-только оправился от проблем с Оттоном, только-только наладил отношения с германскими герцогами, только-только укрепился по-настоящему на германском троне. Ещё финансы надо в порядок привести. Ну никак.

Это первое.

Второе.

Тоже в какой-то степени связано с подготовкой к Крестовому походу.

Фридрих, хотя ему и было на тот момент всего двадцать два, задумался о наследнике. Связано с Крестовым походом в том смысле, что в Заморье нужно будет воевать, а там – мало ли что может случиться.

Наследник-то у Фридриха был, но на Сицилии. Чуть что – германские герцоги сочтут германский трон вакантным.

Поэтому шестилетний Генрих был перевезён в Германию. Для начала он получил там титул герцога Швабии – родовых владений Гогенштауфенов.

Но Сицилия осталась без короля.

Ну что делать, Фридрих снова стал именоваться королём Сицилии.

Один человек – король Германии и Сицилии. Как раз то, что жутко не нравилось папам римским. Гонорий в ярости. Отношения грозили испортиться вконец.

В 1216 году началась война за Шампанское наследство. Шампанью на тот момент правила Бланка Наваррская, вдова Тибо III, от имени их маленького сына Тибо IV. А их родственница Филиппа и её муж Эрард Бриеннский предъявили на Шампань свои права, вторглись в графство с армией и подняли на мятеж местных сеньоров.

Папа римский и король Франции поддержали Бланку Наваррскую.

Это тянулось два года, так и непонятно, чем закончится. Фридрих решил в этой заварушке тоже поучаствовать. Сначала захватил город Росхейм, владение поддерживавшего Филиппу герцога Лотарингского. Потом совместно с войском Бланки Наваррской осадил замок Аманс.

Ну не то чтобы невесть какие подвиги, но всё-таки выступил в союзе не только с Бланкой и даже не только с королём Франции, но и с папой римским. Вроде как частично реабилитировался.

И ещё раз реабилитировался.

Отказался от германской короны.

Понятное дело, в пользу сына Генриха. Реально там девятилетний Генрих Германией правил или только числился королём – дело десятое. Пожелание Папы римского исполнено.

Папа, правда, не сильно этому обрадовался и Генриха VII королём Германии не признал. Вот хотели же как лучше вроде бы.

Это апрель 1220-го.

Сразу после съезда во Франкфурте, где, собственно, избрание нового короля и происходило, Фридрих отправился в Рим.

Как уж он там с папой Гонорием, своим бывшим воспитателем, договаривался, что ему обещал. Но папа смягчился, они в общем и целом примирились.

22 ноября 1220 года папа короновал Фридриха короной Императора Священной Римской империи германской нации.

При этом Генрих был признан королём Германии, хотя, конечно, высшая-то власть – у Фридриха.

Впрочем, это оказалось довольно сложно – и за Сицилийским королевством смотреть, и за Германией. И одновременно к Крестовому походу готовиться.

Кроме всего прочего, Фридрих обещал Гонорию лично отправиться в Крестовый поход.

Ну нельзя сказать, чтобы просто так, слова на ветер.

Но всё-таки серьёзные люди к экспедиции в Заморье серьёзно готовятся. Материально-техническое обеспечение, однако, необходимо и неслабое. Плюс к тому, ввиду предстоящего долгого отсутствия желательно все домашние дела как-то упорядочить. А Фридрих не был в Сицилийском королевстве восемь лет!

В общем, новоиспечённый император дал папе обещание в ноябре 1220, а летом 1221 оперировавшая в Египте христианская армия была уже полностью разгромлена.

Если присоединяться к уже ведущемуся Крестовому походу, то – поздно.

Если затевать новый – получается, что особенно спешить некуда.

В целом Пятый крестовый поход был безобразно организован, а закончился так и вообще позорно.

По вине комиссара.

Противоречия между военными лидерами похода, обиды друг на друга, несогласованность действий – это ещё так, цветочки. Это не помешало более-менее успешно вторгнуться в Египет и осадить стратегически важный город Дамиетту.

Каковую Дамиетту султан Египетский тут же предложил обменять на Иерусалим. И разойтись мирно, подобру-поздорову. Цель похода была бы достигнута, крестоносцы – по домам, со славой и доблестью.

Так нет же. Папский легат, кардинал Пелагио Гальвани (Пайо Гальвау), требовал войны до победного конца, чуть ли не до уничтожения мусульманства как класса.

Не все вожди похода были с этим согласны, но поди-ка поспорь с папским легатом. Двинулись, значит, завоёвывать Каир, попали в ловушку, и дело закончилось полным разгромом.

Во всём виноват оказался, конечно, Фридрих.

Появись он чудесным образом в окрестностях Дамиетты во главе огромной и, главное, хорошо организованной армии, всё было бы по-другому. Была ли у Фридриха на тот момент такая армия – никого особенно не заботило. Виноват и всё.

Не комиссара же обвинять, то бишь папского легата.

Продолжение следует

Начало истории – здесь

4 октября 1209 года папа римский короновал Оттона Брауншвейгского императором. Оттон папе, конечно, много чего обещал, но, понятное дело, ничего не исполнил, кинул, как лоха. Новый император громогласно объявил себя сувереном не только Германии, но и Италии, и вторгся в эту самую Италию с армией.

С рук ему это не сошло. Тот же папа Иннокентий III уже через год после коронации, 18 ноября 1210-го отлучил Оттона от церкви.

В Германии и так далеко не все герцоги и маркграфы Оттона поддерживали, а тут появилась вполне законная возможность королю не повиноваться. В общем трон под Оттоном – оба трона, императорский и королевский – зашатался конкретно.

Раз короля в Германии нет (отлучённый от церкви Оттон – не в счёт), надо избрать нового. Вот в Нюрнберге германские князья собрались и избрали – Фридриха Гогенштауфена, короля Сицилии. А кого ещё – сын императора, внук великого Фридриха Барбароссы, законный кандидат. Это сентябрь 1211-го.

Фридрих не отказался. Конечно, зря что ли его эмиссары предварительно втихаря обрабатывали немецких графов.

Фридрих, по-быстрому рванул в Германию.

По-быстрому – это через год.

Ну ему нужно было до этого уладить один вопрос. Папа римский соглашался признать его королём Германии, но был против того, чтобы один человек правил сразу и Германией, и Сицилией. Понятное дело – короли Германии традиционно претендовали на власть над половиной Италии, от Альп почти до Рима, а в состав королевства Сицилия тоже входила половина Италии – от южного побережья и тоже почти до Рима. Как-то Папы римские при таком раскладе слишком бы неуверенно себя чувствовали.

Нет проблем – Фридрих отрёкся от сицилийской короны в пользу своего сына (тому ещё и года не было), а регентом назначил Констанцию Арагонскую. Вроде как все условия соблюдены, а папа римский, как ни странно, этим удовлетворился.

А ещё – переговоры с королём Франции. Как-то дипломатам Фридриха удалось убедить Филиппа Кривого (того, который типа Филипп Август) в том, что ему гораздо выгоднее поддержать потенциального союзника в пику проанглийски настроенному Оттону, чем пустить всё на самотёк. И денег король Франции дал на это дело, не говоря уже о моральной поддержке.

В общем Фридриха задержали важные дела.

Оттон всерьёз выборы альтернативного короля не воспринял. И то – Фридриху ещё не так просто было даже через Ломбардию пробраться со своим небольшим отрядом. Одни ломбардские города его поддерживали, другие так и норовили захватить в плен. Возле реки Ламбро отряд молодого короля пыталась блокировать миланская армия. Фридрих, не раздумывая, на неосёдланной лошади бросился в реку, вся его свита – за ним. Как-то (потом говорили – Божьим провидением) им удалось перебраться на другой берег, контролируемый дружественными королю кремонцами.

Дальше пришлось зигзагами – Мантуя, Верона, Триест. Главные альпийские перевалы контролировались врагами Фридриха, поэтому пришлось пробираться опасными горными тропами в районе Энгадина. Там уже недалеко до Сент-Галлена, где короля ждали союзники – триста рыцарей.

И вот, в сентябре 1212 года, – Констанц, пограничный город уже собственно германских земель.

Оттон о приключениях своего противника говорил с усмешкой. Он осаждал непокорный город Вайсзее, собственно город был уже захвачен, а гарнизон замка упорно сопротивлялся. Ну, вопрос времени.

И вдруг лагерь императора тайно покинули швабы и баварцы, значительная часть армии. Они выбрали Фридриха и поспешили ему навстречу.

Раздосадованный Оттон оставил Вайсзее пока что в покое и повёл своё войско к Констанце.

Фридрих никуда не денется, здесь Оттон его и прихватит, пока сицилиец не соберёт более-менее значительных сил.

Оттон остановил свою армию в Юберлингене, на другой стороне Боденского озера, и послал людей обговорить с городскими властями и епископом детали его торжественного въезда в город. Вроде как договорились, даже успели подготовиться – гирлянды, фонарики, всякое такое плюс, как водится, праздничное пиршество. Всё на высшем уровне.

Тут к воротам города подъехал с небольшим отрядом Фридрих и потребовал его впустить.

Местный епископ сначала послал его подальше. Но рядом с Фридрихом был Берард, архиепископ Барийский и папский легат. Он зачитал анафему императору Оттону и пригрозил городу интердиктом. Куда епископу Констанцы деться?

А Оттон уже выдвигался с торжественным кортежем. И вот незадача – ворота Констанцы перед ним оказались заперты. Осаждать город отлучённый император был не готов, только что вылить на голову городских стражей солидную порцию отборных ругательств.

Не помогло.

Оттон вынужден был удалиться в бессильной ярости.

А Фридрих уже двигался по Германии, производя хорошее впечатление и вербуя сторонников.

Щедрые награды новоявленным сторонникам и ещё более щедрые обещания делали своё дело. Епископ Страсбургский, например, отправил с Фридрихом пять сотен рыцарей, это уже сила. На долю Оттона уже ни почестей, ни народного энтузиазма не оставалось.

Оттон пытался запереть долину Рейна. Ввёл войска в город Брейзах, который для этого был ключевой точкой. И всё бы ничего. Но.

Солдаты императора не сильно в политике разбирались – враждебный город, дружественный или колеблющийся. Раз они в город вошли – нужно горожан ограбить, а горожанок изнасиловать. Ночью мужчины Брейзаха – настоящие мужчины – по сигналу набатного колокола напали на ненавистных саксонцев, многих перерезали, Оттон буквально с несколькими оставшимися в живых сторонниками бежал куда подальше.

В общем 9 декабря 1212 Фридрих был коронован в Майнце и стал королём Германии. При живом Оттоне – но это мелочи, тот же отлучён от церкви.

Коронация считалась временной, предварительной – не в Ахене и без королевских регалий. Ничего, пока что и такая сойдёт.

Через семнадцать дней, 26 декабря, Фридриху исполнилось восемнадцать лет.

Конечно, Фридрих заручился поддержкой папы римского, многие германские аристократы его поддерживали – кто был сторонником Гогенштауфенов, кто – противником Вельфов, кто просто попал под влияние момента, не важно. Но свои последователи и верные вассалы ещё оставались и у Оттона, нельзя было сказать, что он уже полностью ослаб, и сбросить со счётов.

Очередная гражданская война.

Но воевать Фридриху в этот раз не пришлось.

Король Германии Оттон Брауншвейгский был племянником короля Англии Джона, того, который Безземельный. Прозвище это один из самых неудачливых английских королей получил, ещё будучи принцем, но затем сумел блестяще его подтвердить. Король Джон так удачно правил Англией, что потерял почти все огромные владения Плантагенетов на Континенте, на территории нынешней Франции.

Оттон решил дяде помочь. Доброе дело сделать.

А что? Разгромить хорошенько Филиппа Августа, заставить его вернуть хозяину истинно английские владения – Нормандию, Анжу, Пуатье, так ещё кой-чего по мелочам.

Дядя был бы очень благодарен, сам Оттон показал бы всем, кто здесь реально крутой, германские князья сразу бы заняли его сторону.

Оттон собрал свою армию, подвязал герцогов Лотарингии и Брабанта, графов Булони и Фландрии и выступил против французов. В армии императора также был и английский отряд под командованием графа Солсбери. Нормально так получилось, двадцать пять тысяч против пятнадцати.

27 июля 1214 года. Сражение при Бувине. Оттон Брауншвейгский полностью разгромлен, бегство с поля боя и пленённые соратники. Джон Безземельный, хоть сам в битве и не участвовал, потерял всякую надежду на возврат утерянных владений, а Оттон потерял практически всё.

У него ещё оставались кое-какие родовые земли в Саксонии, но императором и королём никто больше его не признавал, и сам он себя монархом больше не чувствовал.

Чтобы уже не было никаких сомнений, Фридрих был повторно провозглашён и коронован королём Германии в Ахене, былой столице империи Карла Великого. Это 23 июля 1215 года.

На этот раз и место коронации было именно то, что надо – Ахенский собор, и королевские регалии на месте.

Странно как-то – сразу же после коронации Фридрих вступил в монашеский орден цистерцианцев. Как-то не вяжутся основные принципы этого ордена – затворничество, аскетизм, созерцательность – со всей дальнейшей деятельностью короля и императора.

Вероятно, тогда можно было быть как бы условно монахом. А что, неплохой лайфхак, однако.

Правда, через тридцать пять лет умирающий Фридрих всё-таки реально облачился в серую рясу – чтобы умереть монахом. Похоже на то, как русские князья принимали постриг в последние дни или даже часы своей жизни. Только тут всё было организовано ну очень заблаговременно.

Продолжение следует

(Фридрих II, или Фридрих Великий король Пруссии с 1740 г. по 1786 г.)

“Правитель – первый слуга государства, – писал Фридрих Великий в 1752 году в первом из двух политических завещаний, обращенных к потомкам. – Ему хорошо платят, так что он может содержать себя в добром порядке, но взамен от него требуется…труд на благо державы”. Сходные мысли высказывал прадед Фридриха – “Великий курфюрст” Фридрих Вильгельм I, превративший разоренный войной Бранденбург в ядро государства с самым жестким в Центральной Европе управлением, с финансовой системой, основанной на эффективной эксплуатации обширных казенных земель, с опорой на лояльных землевладельцев, пригодных и для военной, и для чиновничьей службы, а также с вымуштрованной армией, набранной из крестьян.

Резиденция Фридриха Великого в Потсдаме (ее спроектировал сам король) называлась Сан-Суси ( “без забот”), но ее хозяин забот вовсе не избегал: “У меня нет интересов, которые не являются интересами и моего народа. Если они несовместимы, то предпочтение должно быть отдано благосостоянию и пользе страны”. Простое убранство Сан-Суси служило примером для прусской бюрократии. Ее лозунгами стали строгая самодисциплина, железный порядок и абсолютная неподкупность. В Сан-Суси Фридрих держал малый штат слуг: 6 посыльных, 5 лакеев, 2 пажа. А вот камердинера у короля не было, поскольку его гардероб отличался простотой: как правило, он носил старый мундир в пятнах от нюхательного табака.

Фридрих Великий, отец просвещенного абсолютизма, прошел строгое, порой садистское, обучение под руководством своего отца Фридриха Вильгельма I – человека вспыльчивого и грубого. Пока Фридрих Вильгельм I предавался буйному веселью в “табачной коллегии”, его сын искал утешения в истории, музыке и философии. Принц для придирчивого отца был «изнеженным мальчишкой, в котором нет ни намека на мужественность..» Когда Фридриха схватили при попытке бегства из Пруссии, отец заключил его в замок Кюстрин и заставил смотреть на казнь Ганса Германа фон Катте, друга принца, который помог спланировать побег. Отрубленную голову и тело фон Катте оставили у окна камеры. Фридрих провел в заточении два года.

Сан-Суси.

Все же Фридрих не мог позволить себе отвергнуть страсть отца к военному делу. Получив полк (после того, как его освободили из Кюстрина), он стремился развить военные навыки. Они были необходимы: Фридрих желал компенсировать уязвимое географическое положение Пруссии. За время своего правления Фридрих увеличил численность армии с 80 тысяч до 195 тысяч человек, сделав ее третьей в Европе. К концу его царствования (1786) Пруссия стала самой милитаризованной страной в мире: один солдат приходился на 29 пруссаков. Через несколько месяцев после коронации в 1740 году он ошеломил мир, отняв у Австрии богатую Силезию. “Старый Фриц”, с трудом державшийся в седле и предпочитавший звук флейты грохоту сапог, проявил себя как художник и в управлении государством.

Позднее Фридрих называл соседнюю Польшу “артишоком, предназначенным для того, чтобы его съели лист за листом”. Так и про изошло: Польшу поделили между собой Австрия, Пруссия и Россия.

Фридрих Вильгельм I выжимал деньги из подданных и оставил своему наследнику 8 миллионов талеров. Сын воспользовался этим богатством не только для расширения территории королевства, но и для обустройства его столицы. Одним из первых величественных зданий, украсивших центр Берлина, стала Опера. Рядом возвели величественный собор Св. Ядвиги.

Берлинская опера.

С точки зрения нелюбопытного туриста эти два здания мало чем отличаются от оперных театров и соборов в других европейских столицах. Но отличия есть. Для Северной Европы необычным было то, что Берлинская государственная опера не была связана с королевским двором и работала для удовольствия не монарха, а публики. Собор не обычен, поскольку это католическая церковь в лютеранском городе, построенная королем-агностиком, и не на окраине, а на самой большой площади города. Портик собора повторяет Пантеон – храм всех богов. Этот собор – памятник религиозной терпимости Фридриха Великого.

Либерализм указов, изданных им после коронации, поражает и сегодня: они провозглашают не только религиозную терпимость, но и неограниченную свободу печати и открытость страны для иммиграции. Благодаря соединению свободы и терпимости к иностранцам в Пруссии начался культурный бум, отмеченный основанием читательских и дискуссионных обществ, книжных лавок, журналов, научных обществ. Хотя сам Фридрих утверждал, что предпочитает писать на французском, и презирал немецкий язык, стали множиться публикации на немецком языке. В правление Фридриха Иммануил Кант, исследовавший в “Критике чистого разума” (1781) природу и границы разума, стал, вероятно, самым великим философом 18 века.

Фридрих Великий не только предоставлял интеллектуалам свободу от религиозных и других ограничений. В июне 1740 года Фридрих, находясь под впечатлением от доказательства Мопертюи гипотезы Ньютона о том, что Земля есть сфера, сплюснутая на полюсах, пригласил француза в Берлин, чтобы помочь организовать прусский эквивалент (Лондонского – PapaSilver) Королевского общества.

Фридрих, без сомнения, был оригинальным и серьезным мыслителем. Его “Анти-Макиавелли” – примечательно революционный документ:

«Благоденствие народа… государь обязан предпочитать всем прочим выгодам… Если бы государи могли представить те беды, которые уготованы народам объявлением войны, то они были бы более ответственны в принятии решения о том, следует ли начинать ее или нет. Однако воображение их не простирается так далеко, чтобы увидеть будущие несчастья народа. Как можно государям не понимать, какие бедствия несет с собой война: народ угнетается налогами, страна лишается многих молодых людей, неприятельский меч и пули пожирают народ толпами, раненые, лишившиеся своих членов, единственного средства для добычи пропитания, гибнут в нищете, и, наконец, скольких полезных граждан теряет государство. Государи, считающие подданных своих рабами, без всякого милосердия используют их в войне и лишаются их без сожаления, напротив, государи, считающие граждан равными себе и являющиеся душой народного тела, берегут жизни своих подданных»

Другие политические труды Фридриха тоже не были работами дилетанта. Несомненной ценностью обладают и его музыкальные сочинения. Особенно известен его безмятежный концерт для флейты до мажор.

При Фридрихе Великом большинство жителей Потсдама были солдатами и почти все постройки имели военное назначение. Здание нынешнего Музея кино было сначала оранжереей, а затем конюшнями. В центре города мы видим сиротский приют, плац и бывший манеж. На углу Линденштрассе и Шарлоттенштрассе стоит ощетинившаяся скульптурами Старая караульня.

Потсдам был Пруссией в миниатюре, и карикатурой на страну. Георг Генрих фон Беренхорст, адъютант Фридриха, однажды заметил – лишь отчасти в шутку: “Прусская монархия – это не государство, которое располагает армией, а армия, у которой есть государство, куда она время от времени возвращается”. Армия перестала быть просто инструментом династической власти. Она слилась с обществом. Ожидалось, что землевладельцы станут офицерами, а крестьяне заменят наемников. Пруссия стала армией, и армия стала Пруссией. К концу царствования Фридриха более 3 % населения состояло на военной службе: в 2 раза больше, чем во Франции и Австрии.

Из книги Н. Фергюсона "Цивилизация"

Однажды прусский король Фридрих II понял, что изрядно просрал Семилетнюю войну, и армии у него нет. Ходят там какие-то с ружьями, а воевать толком некому. И вот он зовёт к себе полковника Колиньона (француза на прусской службе), и говорит - слушай, надо собрать народ на войну. "Это хуй, конечно, - глубокомысленно отвечает Колиньон. - Но ежели ты даёшь бабло, то я развернусь с пиаром, и тогда получится". "Да блядь, ты хоть пиар, хоть миар давай, но чтобы армия тут стояла, - заявил король. - Приступай, бюджет одобрен, погрузи туда своё французское ебло".

Первым делом, Колиньон забрал в армию всех пленных неприятельских солдат. "Переодевайтесь в нашу форму, приносите присягу грандиознейшему королю нашему, и будете пруссаками" - сказал он. - "А то хули хлеб наш даром жрать, в плену сидючи. Всё честно и добровольно - кто не хочет, тех моментально в пизду расстреляем". Тут сразу все так захотели! Прям от добровольцев отбоя не было, рвались аж в прусские ряды вступить. Далее Колиньон нанял сотни профессиональных актёров, и разослал их по всем германским княжествам делать грамотную рекламу.

И вот представьте. Модно и дорого одетые люди сидят в кабаках с девушками. Заказывают, суки, всё самое вкусное и дорогое. Бабла у них видно, что дофигища. Их спрашивают - а вы, ребят, кто? Дети депутатов "Единой Германии", или там какие сисадмины в Гугльштейне? Они говорят - а мы, знаете ли, солдаты прусской армии. Платят до хрена, воевать почти не надо - враги как нас увидят, сразу жалобно срут и разбегаются. Вот и гуляем. Фактически, это бесплатные турпоездки - приезжаем, смотрим страну, грабим там всех, ебём, всё безопасно. Тут, конечно, желающих нарисовалось - ну пиздец просто. Ещё бы - работать не надо, а бабло получай да в инстаграм фотки из заграничных поездок выкладывай, тут кто хочешь пойдёт. Сам полковник Колиньон тоже в этом поучаствовал - он ездил в богатых одеждах, и говорил - вот, жалованье полностью за год пруссаки выплатили, а сам он всего месяц был на передовой. И заказывал, сволочь, шампанское самое дорогое и копчёный сервелат. Мерзавец, в общем.

Далее, в государствах Германии появились тёмные личности, которые предлагали купить за 100-200 золотых документы и звание офицера прусской службы - от поручика до полковника. И типа только по знакомству. Хошь гусар, хошь кирасир, хошь пехотинец. И говорили - ежели ты офицер, так факт - наверняка, братан, тебе к патенту и дачу дадут, и замок, и дворянство, а хули. Можно было и ордена заодно купить, за сходную цену с сезонной скидкой по специальной акции. Купцы стали бросаться на эти патенты с орденами, как собаки на медведя. Была давка. Кто-то кричал - больше двух в одни руки не давать! Требовалось потом всего-то ничего - приехать в Пруссию, и получить подтверждение патента. Сущая мелочь, короче говоря.

И вот они приезжают, а их переодевают в солдатскую форму. Те в истерику - да вы чо, мы офицеры! Им говорят - вообще ни хуя не знаем. Вот ваш новый контракт бессрочный, теперь будете в непобедимой прусской армии служить. Купцы поднимают хай, что это кидалово, и их банально развели, как лохов - без регистрации и смс. Им показывают очень мелкий шрифт в патенте, где только с увеличительным стеклом можно прочитать надпись - "Хуй вам, мудакам, а не офицерские звания". Те в ответ дико скандалят. Им выписывают качественных пиздюлей. Купцы соглашаются, что солдатами быть, в общем, довольно неплохо, только пусть больше в хлебало кулаком не бьют.

В результате такого пиара этот сучий полковник Колиньон навербовал 60 000 (!) человек, и у Пруссии появилась армия. Всех солдат запугали, что если не будут нормально воевать, их казнят - в том числе даже за попытку уклониться от атаки. А заодно найдут и убьют членов их семей. Разумеется, Колиньон не состоял в сицилийской мафии, и не добрался бы до семей этих солдат - но виртуозно нести хуйню с крайне суровым лицом он умел, ему поверили. Пруссия получила подкрепление, и продолжала войну.

А мораль тут такова: читайте, блядь, мелкий шрифт в договорах и не ведитесь на рекламу. Лажа получится.

* Фото сделано раздолбанной "нокией" при Кунерсдорфе - русская армия крайне нецивилизованно и антиевропейски сокращает непобедимую прусскую армию.