- Клюет, клюет! – шепотом завопил мой братец, - подсекай! - Сережка от нетерпения переминался с ноги на ногу, бросив свою удочку на берег.

- Тсс, рано еще, – зашипел я на него, – на вкус пробует, а надо чтобы заглотил наживку.

Рыбалка требует дисциплины, терпения и тишины.

Уходя вниз по течению, поплавок снова вздрогнул. Я замер в ожидании сигнала и готовности подсекать. Воздух словно загустел от напряжения. Я перестал дышать. Сердце же, наоборот, ускорило свой темп и заколотило о ребра изнутри. И вдруг… Поплавок пустился в пляс и исчез под водой. Резко дергаю удилище, подсекая добычу, и, не ослабевая лески, подтягиваю на себя. Стараюсь вести рыбу потихоньку, но в воде словно демон поселился. Леска мечется из стороны в сторону, вода вскипает. Серая бестия свечой выпрыгивает из воды, кувыркается, пытается вырваться. Главное удержать! Выматываю, не давая соскочить. Все делаю как дед с папой учили. Серега с вытянутым подсаком уже в воде. С трудом подвожу рыбу. Тут братец поскальзывается, шмякаясь прям в холодную воду. Успел нахлебаться воды и продрогнуть, но словно профессиональный рыбак, подсак не бросил и не увел в сторону. Рыба точно зашла по месту назначения. Я прыгнул ему на помощь, и мы вместе вытащили улов. Поймали!

- Вот это да! А кто это? – спросил вымокший братишка, исполняя победный танец. Он крепко сжимал подсак, а сам прыгал на одной ноге, тряся головой словно рок-музыкант на сцене.

- Первый раз вижу такую, - отвечаю на нервном выдохе, - дед, наверное, знает.

Когда дрожь в руках затихла, мы переложили добычу в садок, стараясь не повредить необычный экземпляр. Теперь в лучах вечернего солнца мы можем разглядеть трепыхающегося речного зверя. Первым в глаза бросается его высокий спинной плавник. Он словно парус, расшитый узором из полос и пятен. Чешуя отливает металлическим блеском с золотистыми переливами, плавно переходя в пестрые фиолетовые плавники и красный хвост. Крупный попался, сантиметров тридцать-сорок! Повезло, что нам удалось справиться с ним. Никогда бы не подумал, что тут, на краю области, мы сможем выловить такую красоту. В этой холодной и быстрой речушке со смешным названием «Большой Ик». Наверное, кто-то долго тут икал и решил в честь своих мучений речку назвать.

Быстро собрав снасти, мы потопали к деду. Метров через сто вверх по течению у нас разбит лагерь. Дед Семен на природе не экономит, а потому снаряжен для отдыха на все сто. На берегу между трех долговязых тополей возвышается наша огромная палатка. Четырехместная с просторным коридором и козырьком. Пока мы изучали местные достопримечательности, он успел собрать палатку, накрыть стол, собрать дрова и разжечь костер. Мне иногда кажется, что дед притворяется таким старым. В ожидании нас, он восседал на рыболовном кресле и дымил трубкой, мечтательно упиваясь закатом.

- Деда, глянь кого мы выловили. Кто это? – голос младшего вырвал его из фантазий.

- А ну-ка дайте посмотреть, – дед Семен вытащил очки из футляра, водрузил их на нос и с прищуром улыбнулся. – Надо же, неожиданно, я давно таких тут не ловил. Редкая рыба в наших краях. Знакомьтесь ребята, это хариус собственной персоной! Благородных пород рыбка.

- Так вот он какой, хариус, – протянул я, пробуя на вкус его название. – съедобный?

- Конечно! – засмеялся дед, - уха будет сногсшибательной! Как говаривал мой батя: «ум отъесть и спину в кровь расчесать от удовольствия». Как же вы его выловили?

- Ууух! – застучал зубами Сережка, снимая мокрую одежду.

- Так рыбаки! Оба два, бегом переодеваться. Одежду мокрую на ветки сушиться, а сами к костру греться, – серьезный тон деда не допускал пререканий, – а я ухой займусь.

Пока мы переодевались, на лес опустились сумерки.

Мир продолжает жить своей жизнью. Даже от вчерашней ужасной грозы не осталось и следа. Под жарким солнцем и степным горячим ветром земля высохла за день. Лишь размытые следы от потоков на грунтовой дороге и местами поваленные деревья говорили о разрушительной силе вчерашней стихии.

Дневное светило почти скрылось за горизонтом, уступая небосвод звездному пастуху, который полумесяцем выглядывал из-за холма. И словно по взмаху палочки невидимого дирижера у лягушек началась разноголосая перекличка. А сверчки запиликали на своем странном инструменте. Такое ощущение, будто пиликает отовсюду и нигде одновременно. И только вдали, какой-то сумасшедший петух перепутал вечер с утром.

Дедуля включил освещение. Светодиодная лента, по его словам, изумительная вещь. Бросил по веткам над головой, подключил к аккумулятору, и вуаля, светло как днем. И вообще, дед у нас очень современный. Всегда стремится использовать новинки прогресса. К примеру, пока нас не было, он потравил насекомых, противокомаринной дымовой шашкой и повесил ультразвуковую ловушку. Сегодня гнусы нас не побеспокоят.

- Пока уха варится, внучки, продолжим вчерашнюю тему? – заговорчески поинтересовался дедушка.

- Дааа! ГТО! Ура! – хором загалдели мы.

- А на чем мы остановились? – прищурился он.

- На войне. Война пришла, и мы спать пошли, – усмехнулся Сережка.

- Я сегодня подготовился, - вдумчиво изрек дед Семен, помешивая овощи в котле. – Взял с собой несколько газет тех времен. Это поможет вам понять всю серьезность войны, и как важно было иметь достойную физическую подготовку.

Покопавшись в палатке, дедуля уселся в кресло, раскрыл газету и спросил:

- Вспоминайте, ребята. Я вчера вам рассказывал про общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству, проще говоря: «ОСОАВИАХИМ». То самое, в котором зарождался комплекс «ГТО».

- А еще про лошадей в противогазах, – заметил Сережка, по-прежнему удивляясь этому открытию.

- Так вот, перед войной подготовку в «ОСОАВИАХИМ» прошли все летчики, почти весь флот и сухопутные войска, – объяснил дед, помешивая содержимое котелка. - Благодаря «ГТО» миллионы советских людей получили все необходимые навыки и в короткие сроки овладевали военным делом.

- А что это дало? – и тут меня озарило: - Они быстро становились снайперами, летчиками, танкистами и разведчиками?

- Правильно мыслишь, – кивнул дед. – Сережа не балуйся с огнем! - он вздернул бровь и погрозил пальцем братцу.

Тот вздрогнул и бросил тлеющую палку обратно в костер.

- Ты, дедуль, не волнуйся. Я уже большой, – оправдался мелкий, мельком поглядывая на догорающую щепку.

По себе знаю, как завораживает костер. Прям тянет к себе. Можно бесконечно долго смотреть на борьбу пламени с мраком ночи. На тлеющие угли, пульсирующие огненными всплесками. На трапезу огня, доедающего обгоревшие головешки, превращая в серый пепел. А клубящийся дым, устилает землю, словно мама перед сном одеялом укрыла. Наслаждаться ароматом костра. И чувствовать, как тьма позади холодит спину, а ноги буквально, горят от жара костра.

- У меня есть две истории, - хрипатый голос деда вырвал меня из размышлений, – про снайпера и летчика. Вы сможете увидеть войну их глазами. С кого начнем?

- Конечно про снайпера, это же круто! – Сережка прищурил глаз и выстрелил пальцами в невидимого врага.

- Хорошо, с него и начнем, – улыбнулся дедушка, шурша газетой, – представляю вашему вниманию Владимира Николаевича Пчелинцева. Герой Советского Союза. Один из самых результативных снайперов Второй мировой войны.

С выцветших страниц газеты на нас взирал молодой человек в военной форме. Худощавый, рослый, с правильными чертами лица. Такие парни каждое утро бегают по плацу военной части рядом с нашим домом. Вот только взгляд у него пронизывающий и немного грустный. А на груди несколько медалей и звезда.

- Дедуль, как он мог стать героем? Он же… обычный! У нас пацаны, которые мяч гоняют во дворе и то сильнее будут, - на одном дыхании выдал братишка.

- Я попробую тебя переубедить Сережка, а пока я буду читать историю, ваша задача почистить хариуса! – улыбнулся дед Семен, протянув мне нож.

Он удобнее уселся в кресле, расправил газету и начал читать:

«Вспышка. Ударная волна. Брызги кирпича и снега. Дом застонал и утонул в грохоте. Багровое облако пыли застыло в морозном воздухе. Тут же гул от взрыва гранаты перебил лай пулемета, отправляя рой пуль доедать остатки снайперской приманки. Выдох, плавное движение спусковой скобы и замолк пулемет. Фриц дернулся и исчез за развалинами. Перекрестье прицела дождалось и наводчика, тот встал на место своего командира. Выдох, и очередной гитлеровец отправился к праотцам. Третий залег, не спешит на тот свет. Ползком пытается выползти из-под огня, но ему это не удалось. Пуля нашла свою цель.

Очередной пулеметный расчет прекратил свое существование. Мой лицевой счет пополнился. Сто пятьдесят фрицев. Был лишь один изъян в боевом балансе – три непопадания. Три напрасно израсходованные пули. Надо было выровнять счет.

Долго ждать не пришлось. Спустя часа полтора появились двое. Наткнулись на уничтоженный расчет. Озираясь словно воры, они подошли к боевой точке. Не почувствовав опасности, расслабились. Можно было их снять моментально, но у меня созрел новый план. Один немец ухватил труп офицера за ноги, другой за голову и поволокли. Когда они оказались на одной линии, я выстрелил. Пуля отлично прошла сквозь два фашистских черепа. Мой боевой баланс улучшился. Один напрасный выстрел был погашен.

Сто пятьдесят два фашиста при ста пятидесяти четырех выстрелах. За всю войну боевой счет увеличился до четырёхсот пятидесяти шести фашистов»

В воздухе повисла тишина, дух войны пронесся по лесу. В голове звучали одиночные выстрелы снайпера и его холодный счет. Счет врагам, что посмели ступить на нашу землю, оскверняя ее жаждой наживы и власти.

- Я кажется понял, почему он герой, – брат прервал повисшую паузу. – И, кажется, больше не хочу войны.

Я добавил:

- Дааа, это не игра на компьютере, где можно сохраниться. Это по-настоящему страшно.

Дед молчал, опустив газету. Спустя минуту, он вздрогнул и объяснил:

- Советы отца, Владимира Пчелинцева, дали базовые знания и любовь к стрельбе. Квалификацию и звание мастера спорта он получил в снайперской школе «ОСАВИАХИМА». Комплекс «ГТО» развил его реакцию, физическую подготовку и крепкое здоровье.

- Боюсь спросить… - осторожно начал я, – а про летчика так же жестоко?

- Простите внуки, но война не терпит сантиментов. Враги напали внезапно, повсюду лилась кровь, а ваши ровесники стояли у станков, отливая снаряды на фронт, – глубокомысленно изрек дедушка. - Но народ был готов, во многом благодаря своевременному развитию комплекса «ГТО».

Он немного замялся, подбирая слова:

- Вы конечно молоды еще, но в будущем, если интересна альтернативная история, то рекомендую почитать «теорию пассионарности и этногенеза» Льва Гумилёва. Интересное представление и видение всего исторического процесса и героизма нашего народа, в частности.

- Пассио…чего? Этноге…где? – не смог выговорить Сережка. – А может без этого вот… странного? Может про летчика?

Дед понимающе заулыбался. Отложил газету и выловил в котелке сварившуюся луковичку. Добавил в уху куски рыбы, аккуратно порезанную мной. Тщательно перемешал и накидал всяких специй, которые ужасно невкусные. Я никогда не понимал, для чего все портить этой гадостью. После этих манипуляций над котелком, он сел в кресло и продолжил читать вслух, другую историю войны:

«Никогда не привыкну к войне. К постоянным сюрпризам Люфтваффе. Атаки всегда внезапные и результативные. Работают четко, как по шаблону. Налетят, отбомбят и исчезнут в облаках. Но мы научились их читать, встали костью в горле. Новейшие «Лавочкины» и профессионализм летчиков сковали фашистскую гадину.

Авиационно-технический батальон на подходе. Родные «Ла-5» отдыхают в капонирах под маскирующей сетью после длительного перелета. Мы в ожидании прибытия технического состава нашей эскадры. Отдохнуть нам не удалось.

На северо-западе раздался гул, перерастающий в низкий рокот «Юнкерсов». Заработали зенитки, салютуя врагам смертельным фейерверком. Взвизгнула и завопила сирена. Под крик майора: «От винта!», - загудели наши моторы. Следом затрещали «Мессершмитты», вступая в кровавый реквием войны. Оскорбленные такой наглостью, мы всей эскадрой моментально встали на крыло. Звенья «парами» уходили в небо. Задача: не дать отбомбиться «Ju-88», отбиваться от «Ме-109», уничтожить как можно больше врагов.

Разгон. Отрыв. Полет.

Наша «пара» набрала высоту и присоединилась к эскадре. На подходе к группе вражеских самолетов получен приказ: отсечь «мессеров» от бомбардировщиков. Перестроились в боевой порядок. Группа прикрытия вместе с командиром ушли в набор высоты. Они должны отвлечь бой на себя и дать возможность нашей ударной группе атаковать бомбардировщики. Еще выше, под облака рванула «пара свободного маневра». Асы нашей эскадры. Мое звено в составе ударной группы. Мы будем атаковать небесных «коров» и их «пастухов», разбивая боевой порядок противника на отдельные самолеты и звенья.

Началось.

В бою время течет по-другому. То становится вязким как литол, то ускоряет свой поток, заставляя минуты сгорать словно спички на ветру.

Примечаю двух «мессеров», идущих нам наперерез. Обозначаю цель ведомому покачиванием крыльев. Он крутой спиралью ныряет вниз, отвлекая на себя огонь «Ме-109». Проскакивая атакующих, я отправляю три очереди в ближайшего «Юнкерса». Удачно. Он, сбросив в поле бомбы, с пикированием развернулся и потянул на северо-запад. Пробитый захлебнувшийся мотор, дымил черно-белым шлейфом. Добивать нет смысла. Им займутся на земле, если выживет после посадки.

На боевом развороте вижу маневры моего напарника. Даю форсаж и рву на помощь. В упор расстреливаю ведомого «Ме-109». В ответ, от второго, я получаю порцию металла по фонарю кабины. Повезло. Вскользь ушло. Разворотом под него со снижением я ухожу из-под огня. Очень удачно. Сразу поймал на мушку своего недобитка. Приблизившись на дистанцию огня, длинной очередью зажигаю его как костер в пионерском лагере. Второму «коршуну» мой напарник срезает левый центроплан. Крыло складывается и «мессер» уходит в неуправляемый штопор.

Порадоваться удачной партией нам не дали. Двое повисли на хвосте. Нас сковали и простые маневры не спасут. Нужна хитрость. Я делаю резкую горку и ухожу в восходящую спираль. При выходе на горизонт вижу «Мессера» в сотне метров от меня. Он проскочил меня, не рассчитав скорость, и завис в верхней точке горки, застыв у меня в перекрестье. Сам влез в прицел. Жму гашетку и отправляю в огненный ад немчуру. В этой вакханалии огня и смерти, различаю своего напарника, падающего крутой спиралью. У самой земли он выходит из пике в перевороте, и, не успевая набрать высоту, врезается в кирпичную трубу завода.

Горевать некогда, оплакивать будем на земле.

Эскадра с задачей справилась: Бомбардировщики врага, не дойдя до цели, отбомбились по полям. Курс взяли «север» и с боем пытаются уйти. Мы добиваем фашистов, чтобы неповадно было.

Нельзя в бою отвлекаться.

На фоне земли я не заметил пару «Ме-109». Делаю вертикальную горку с перекладыванием на спину и ловлю очередь в правый центроплан. Долетался. Поврежденный центроплан не даст разогнаться и маневрировать. При переходе на большую скорость самолет будет стремиться лечь на спину. Выравниваю горизонт и вновь удача улыбнулась мне. Два «Ла-5» завязали бой с моими преследователями. Плавно снижаясь, я взял курс на аэродром.

Не долетел.

Удача потребовала оплату. Я поплатился пробоиной от наших зенитчиков, не разобравшихся в моей принадлежности. В сумерках и пылу боя приняли за врага. В брюхо попали два зенитных снаряда. Один в мотор. Он сразу захлебнулся дымом от снаряда во всасывающем сопле и заглох. Второй перебил тяги рулей управления.

Слепые, но меткие, мерзавцы.

Пришлось садиться в поле. Благо стрельба по мне прекратилась. Жесткая и неуправляемая посадка. Пронесло в очередной раз. Жить буду»

- Вот это дааа! – своим возгласом Сережка спугнул птичку с дерева. - Впечатляет, слов нет. Хотел бы и я быть таким бесстрашным.

Дедуля улыбался. Он со скрипом поднялся с кресла, попутно откладывая газету в сторону и снимая очки.

- А это, ребята, Иван Никитович Кожедуб. Трижды герой Советского Союза. Летчик – ас и маршал авиации. Обладатель почти двадцати различных орденов. Его именем названы парки, улицы, университеты и даже поезд. Пример отваги и гордость страны!

- Ух… - нашему восхищению не было предела.

- А самое интересное, что он так же был обладателем значка «ГТО». Теперь представьте это в масштабах страны, когда почти каждый прошел через комплекс «ГТО», – голос деда приобрел патриотичные нотки, - потому и выстояли наши предки против вероломных захватчиков, не пали духом и подарили нам мирное небо над головой. И они не знали, что станут героями, – подмигнул нам дедушка, наливая уху по железным тарелкам. – Все в ваших руках.

Я подбросил пару дровиняк в костер. Нас ждала интересная ночь у костра и много таинственных историй.

Продолжение следует…