Всем привет!
Занимаюсь росписью на одежде, захотелось что-то новенькое.
Решила попробовать полепить из папье-маше. Честно признаюсь для меня это прям шок.
Руки привыкли к кисточки и запаху краски, а тут руки все в папье-маше, запах клея. Но если вовремя забыться, то можно и кайфануть от мелкой моторики.
Слепила медведя на коньках.
Расписала в стиле Мезенская роспись.
Расписывать игрушку, тоже не легко- это не натянутая ткань. Мне пришлось приноровиться.
Тапками в меня бросать не надо, сама вижу недочёты, есть ещё над чем работать.
Решила опубликовать, так как видела посты, что кто-то пытается сделать ватную игрушку, либо что-то расписать.
Вступаю в их кружок для поддержки. Вы не одни, я с Вами. 😉

Вижу что в прошлом моём посте люди заинтересовались моей керамикой.
Так что продолжаю выкладывать своё творчество.

Второе подряд Преображение встречаю на воде.

Первое случилось в прошлом августе на никарагуанском берегу заповедника Косигуина. Тихоокеанская вода тогда бушевала, царапала мои ноги чёрным вулканическим песком и с шипением убегала по своим делам, пытаясь уволочь меня и окунуть в апельсиновые от закатного солнца волны.

Второе Преображение уже в нонешнем августе довелось встречать на русском северном озёрном берегу Кенозерья. Озёрная вода под конец лета загустела, травяным киселём облизывает желтоватый прибрежный песок, долгими струями скатывается с моей розовой сорочки, забывает кусочки ряски в моих волосах – не находит сил смыть, усталая.

Двадцать семь лет назад здесь, в угасающей деревне Масельга появились новые домики – точно такие же, как и прежние: тоже бревенчатые, тоже с печным отоплением, тоже с резными наличниками на оконцах. Только живые, с новыми юными жильцами. Уезжает одна смена – приезжает новая. Онежские, архангелогородские, морщинихинские, порженские, поченские, лопшеньговские, северодвинские… Со всего севера съезжаются сюда ребята, чтобы несколько недель побыть живыми. Приезжают пачкать босые ноги черникой, рты брусникой, а ладошки – алой да чёрной краской от мезенской росписи. Приезжают узнавать, из чего они появились.

Ребята, все три отряда, зовут меня на «вы» и «тётя». Учусь откликаться. Учу их, как задать герою интервью вопросы так, чтобы он не сбежал после первого. Показываю, как поставить кадр так, чтобы в него попало значимое для конкретного сюжета. Слушаю, как лохматый пацанёнок заявляет: