Латвия

Замок Арайши расположен на полуострове, чуть ли не посреди озера. С трёх сторон вода, с четвёртой – ров. Кроме главного укрепления существовал форбург – предзамок, занимавший гораздо большую, площадь, чем сам замок, раз в восемь. Практически весь полуостров.

Поскольку замок служил пунктом сбора войск, а также местом, где размещались лошади, понятно, для чего такой форбург нужен.

Замок считается маленьким, но когда находишься в его центре, на холме или бредёшь вдоль стен, впечатление совсем обратное. Квадрат 81x81. Сохранились только стены, но они-то и были главным элементом конструкции. Такой тип замка называется кастелла – в первую очередь стены, а всё остальное – к ним приложение. Приложения были такие:

- башня перед воротами, практически с внешней стороны;

- два жилых строения – одно при западной стене (остался фундамент), другое – при северной.

Запад – это там, где вход.

Посреди территории замка возвышается холм. Так и хочется сказать – место для донжона.

Правда, ни в описаниях, ни на рисунках донжон не зафиксирован. Хотя бы вышку наблюдательную тевтонские рыцари должны были здесь разместить. Это всё, конечно, догадки, если что и было, то деревянное. С последующим бесследным исчезновением. Форбург, правда, тоже был сплошь из дерева, тем не менее, его существование установлено, и следы остались.

Орден

Люди на этом полуострове издавна жили. В самом озере найдены остатки поселения и восстановлены под названием “Озёрный замок”. В этом Озёрном замке жить, правда, было совершенно невозможно, условия ужасающие, даже по меркам VIII-IX веков, только переночевать кое-как. Вероятно, древние латгалы отправляли сюда провинившихся: пока три тонны рыбы не наловишь, домой не возвращайся.

В окрестностях были найдены кости мамонта, почти свежие. В общем, культурный центр.

История самого орденского замка Арайши туманна. Не были ливонские рыцари бюрократами, записей лишних не вели. Даже строительство замка не считали нужным отражать в отчётах.

Возможно, он был построен в 1226 году, сразу после Цесисского. А может, в XIV или даже в начале XV века. В эти времена орден наконец-то обзавёлся бухгалтерией, первая запись о местечке Аррес – 1410 год. Конкретно замок – 1438-й.

Тут ещё примешалась местная легенда о том, что здесь изначально был Цесисский замок. Как и подобает легенде – со всякими мистическими подробностями и многокилометровым подземным ходом. Ясно, что на фоне такой информации и всё остальное становится недостоверным.

С другой стороны, никто не спорит, что церковь на другой стороне озера (вряд ли у неё уже тогда была оранжевая крыша) построена в 1225-м году. Кроме того, в это примерно время в этом районе было организовано имение Рижского Домского капитула. Строительство замка на только что завоёванных землях тоже выглядит логично. Правда, основание имения вроде как указывает на то, что территория вовсе не принадлежала ордену. Но орден меченосцев и Ливонское ландмейстерство Тевтонского ордена – совсем не одно и то же. Это ливонцы с епископом воевали, а меченосцы были добрыми вассалами. Может, и не очень добрыми, но поначалу была такая практика – две трети территории – епископу, треть – ордену. Даже замки некоторые таким образом делили. Как уживались – другой вопрос. Так что замок и имение по соседству – возможно.

В любом случае замок Арайши был построен в качестве дополнения к Цесисскому. Форпост, место сбора войск, загон для боевых коней. Эти функции как в XV веке были востребованы, так и в XIII. Другое дело, что каменных стен у замка первоначально могло и не быть. Или даже не могло быть – слишком дорогое на тот момент удовольствие для каждого вспомогательного укрепления.

Ливонская война

В 1558 году началась Ливонская война. Арраш используется по назначению – как место сбора и базирования одного из отрядов Ливонского ландмейстерства.

В 1561 Ливонское ландмейстерство прекратило своё существование. Большая часть Видземе была включена в Задвинское герцогство. Но ещё до этого последний ландмейстер, Готхард Кетлер, успел передать Арраш в лен К. Фитингхофу. Тот владел имением, несмотря на смену власти, пока не продал его в 1564-м.

В 1577 году замок Арраш был захвачен неким Хансом Эрнстом, который находился под покровительством так называемого короля Ливонии Магнуса. Который, в свою очередь, был вассалом Ивана Грозного. Отряд Ханса Эрнста пребывал в замке недолго, недели две. За это время славные воины сумели строения замка основательно повредить, имущество разграбить, окрестности разорить. Куда потом подевались – неизвестно.

Ближе к осени замок заняли регулярные русские войска. Возможно, использовали, как одно из мест базирования, готовясь к штурму Вендена (Цесиса). В Венденском замке занял оборону бывший друг Магнус, теперь уже вассал Речи Посполитой.

Но надолго русскому отряду задержаться в Арайши не удалось. Из последующих событий становится понятно, что отряд был небольшой, сражаться воины не сильно желали, а на устав караульной службы вообще плевали.

Иоганн Биринг, письмоводитель управляющего Задвинским герцогством (герцога в этом герцогстве никогда не бывало) с отрядом из 400 солдат начал завоевание (освобождение?) Видземе. Турайду взял. Подошёл к Арайши. Ночью солдаты Биринга форсировали ров и внезапно появились на стенах замка. Сильно неприятная неожиданность для мирно спящего русского гарнизона.

Та часть гарнизона, которая не сдалась в плен, улетучилась в неизвестном направлении. Отряд Биринга (200 человек в строю) продвинулся ещё на семь километров и прогнал русскую армию из Вендена. Тоже неблагородно поступил, ночью напал, когда все нормальные люди спят.

Иоганн Биринг за все подвиги получил имение Колцене, которое сейчас называется в его честь – Бирини.

Через год, в 1578-м, произошла знаменитая битва за Венден, после чего в Задвинском герцогстве воцарился мир.

Ещё раз, теперь уже в 1701 году, замок (вернее, уже развалины) использовался в военных целях.

На полуострове остановилась армия Карла XII после изгнания саксонцев из Цесиса.

Такая вот история.

Фото автора

В 1558 году русские войска взяли Нарву, которая фактически стала “окном в Европу” так как позволяла напрямую торговать с европейскими державами задолго до распиаренного строительства Петербурга. До этого Русь торговала через Новгород при посредничестве Ганзейского союза с достаточно невыгодными для себя условиями.

В начале торговля развивалась вполне успешно, но вскоре в Ливонскую войну (в ходе которой и взяли Нарву) вступила Польша и Швеция, они стали всячески мешали торговле на Балтике: перехватывали суда, нанимали своих каперов и т.д. Датский король Фредерик 2, который был союзником в войне на стороне Руси, предложил Ивану Грозному корсара, состоящего у него на службе – Карстена Роде.

Карстен Роде не был дворянского рода, был человеком сильным и высоким. Отличался большой Верой и мог казнить любого человека: «дабы не навлечь гнев Божий на судно» - (по слухам мог лично выбросить за борт). Что, видимо, также было грозному царю по нраву.

Карстен Роде очень щепетильно относился к своей бороде и постоянно таскал с собой “цирюльника”, также за прошлые заслуги ему было запрещено посещать некоторые европейские порты под страхом смерти.

Иван Грозный присвоил Карстену Роде титул “морского атамана” и “наказного капитана”, а также выдал грамоту – каперское свидетельство в котором говорилось: “Силой врагов взять, а их корабли огнем и мечом сыскать, зацеплять и истреблять. А нашим воеводам и приказным людям тово отамана Карстена Роде и его скиперов, товарищей и помошников, в наши пристанища на море и на земли в бережении и чести держати, запасу или что им надобно, как торг подымет, продать и не обидеть”.

В договоре также было написано, что ему нельзя ни на кого самому нападать и грабить, но это лишь для прикрытия. Плюс к этому Роде был обязан поставлять в Нарву каждые 2 лучшие пушки, ценных пленников, десятину от добычи и каждый третий захваченный корабль, команда самого капера права на добычу не имела.

В 1570 году, на царские деньги Роде купил небольшой корабль (Пинк), снарядил его и нанял команду из 35 человек, судно получило название “Велёлая невеста”. В первом же походе, судно дало течь, так что совершали свои первые подвиги корсары вычёрпывая воду из трюма.

Достаточно быстро Карстен Роде стал серьёзно мешать Швеции и Польше, брал на абордаж торговые и военные суда, продавал добычу и только усиливал свою эскадру, правда и выполнять договор с русским царём совсем не спешил.

В сентябре 1570 в эскадре Роде было уже 6 полностью укомплектованных и готовых к бою кораблей (первый выход в море был в июне 1570). Капер оказался настолько эффективным, что Польша и Швеция посылали специальные эскадры на его поиски, но те не преуспевали.

Однажды Роде перехватил целый польский караван из 17 судов, поляки были ошеломлены подобной наглостью и выслали эскадру на остров Борнхольм, который был неким подобием “Тортуги” на Балтике, поляки точно знали, где искать. Но на встречу им вышли датчане, которые в ходе переговоров убедили их, что Роде скрывается в Копенгагене и стоит туда отправиться вместе. После того, как польская флотилия приблизилась к порту, датчане открыли огонь из всех орудий и заставили последних сдаться (по слухам это и был план самого Карстена Роде).

Но в сентябре 1570 года, начались переговоры о мире между Данией и Швецией, в результате которых Роде стал не нужен одному из своих покровителей – королю Дании Фредерику 2. Кроме того его деятельности снизила доходы датской казны. В октябре 1570 под предлогом нападения на датские суда, Роде арестовали, команды разогнали, а корабли были конфискованы.

Целых 6 лет Карстен Роде содержался в почётном плену без каких- либо контактов с внешним миром. Между Фредериком и Иваном Грозным велась очень вялая переписка о нём (царь так же выяснил, что Роде по сути его обманывал).

О его дальнейшей судьбе достоверных данных нет, но так как он пропадает из упоминаний в исторических документах с 1576 года, а был Роде фигурой довольно заметной, можно предположить, что так называемый “первый русский адмирал на Балтике” был убит своим прошлым покровителем.

Ссылка на телеграмм: https://t.me/historydecides

Группа в вк: https://vk.com/historydecides

В октябре 1558 года, завершилась героическая оборона Рингена. Русский гарнизон замка Ринген, состоявший из 140 человек под командованием Русина Игнатьева, был осаждён армией ливонского полководца Готхарда Кеттлера и своей мужественной обороной сорвал вражеский удар по Юрьеву.

Начало Ливонской войны было крайне успешным для России. В течение мая—июля 1558 года русская армия сумела осадить и взять Нарву (Ругодив) и Дерпт (Юрьев). Среди значительного числа прочих замков и крепостей был взят Ринген (Рынгол), где был оставлен немногочисленный гарнизон. Разрядная книга сообщает лишь о 40 детях боярских и 50 стрельцах (вместе со слугами всего русских было 140 человек, по ливонским данным в замке было более 400 русских). Основная часть русской армии отошла в пределы России на «зимние квартиры».

Пока русские праздновали победу, делили добычу и, оставляя немногочисленные гарнизоны во взятых городах и замках, уходили на зимний отдых, готовясь к новой кампании, ливонцы готовились к контрнаступлению. Подготовку к контрнаступлению магистр ордена В. фон Фюрстенберг, его заместитель Г. Кетлер (престарелый магистр во время русского наступления вёл себя пассивно, поэтому Кетлер возглавил орденские войска), рижский архиепископ Вильгельм и командующий войсками Рижского архиепископства Ф. фон Фелькерзам начали ещё летом 1558 года. Из ганзейских городов в Ливонии везли порох и свинец. В Германии наняли несколько тысяч наемников – рейтар и кнехтов. Ближе к линии фронта свозили провиант, фураж и прочие припасы.

В итоге ливонцы подготовили армию к контрнаступлению. В составе войска Кетлера было 2 тыс. конницы, 7 тыс. кнехтов (пехоты) и 10 тыс. человек ополчения (по другим данным, 4 тыс. конницы, 4 – 7 тыс. пехоты). Русские источники сообщали, что с магистром было более 10 тыс. ратников. Таким образом, ливонцы подготовили около 10 тыс. или даже более профессиональных воинов. В Европе для того времени это была серьёзная армия. Для сбора и содержания такого количества рейтар и ландскнехтов требовались немалые средства. Для неё нужна была и достойная задача – ливонцы планировали отбить Юрьев. При этом ливонский военачальник не включил в своё войско артиллерию, рассчитывая взять город с помощью внезапности и помощи лояльных горожан. Расположенную на подступах к Дерпту малую крепость Ринген планировалось взять с ходу.

Приготовление ливонцев к контрнаступлению для русского командования осталось неизвестным, как и начало вражеского наступления. Русские считали, что противник наголову разбит и уже неспособен к контрудару. Мелкие русские отряды в это время продолжали набеги, захватывали мелкие замки, поселения, приводили к присяге государю местных «черных людей». Так, в августе 1558 года, согласно воеводским сообщениям, были взяты Везенберг (Раковор), Борхольм (Порхол), Лаис (Лаюс), Толсбург (Толщбор), Поддес и Адсель, в конце сентября – Кавелехт (Киневель) и Оберпален (Полчев). Небольшие русские силы успешно опустошали окрестности самого Ревеля-Колывани. Таким образом, казалось, что неприятель повержен и с его стороны ожидать каких-либо неприятностей не стоит.

Руины Рингенского замка

26 сентября 1558 года Кеттлер с передовыми силами выступил из Вольмара и 1 октября вышел к Рингену. Видимо, тогда же командир гарнизона Русин Игнатьев послал гонца в Дерпт к тамошнему наместнику с тревожной вестью. Получив известие о вражеском наступлении, князь Д. И. Курлятев отправил вестника в Москву. Тем временем 4 октября к Рингену с юга подошёл, от Шваненбурга, с 600 всадниками и 3 тыс. пехоты (в основном оплченцами) Фелькерзам. Очевидно, ливонцы планировали, что небольшой русский гарнизон быстро капитулирует и они смогут с ходу выйти к Дерпту и взять его с помощью «пятой колонны» внутри города.

Однако гарнизон Русина Игнатьева отказался сдаваться и сел в осаду. Оставлять в тылу небольшой, но отважный русский отряд, ливонское командование не решилось и было вынуждено начать осаду крепости. А для правильной осады нужны были дополнительные силы и прежде всего – осадная, тяжелая артиллерия, которой у Кеттлера не было. В Венден, к магистру, было отправлено сообщение с просьбой о присылке подкрепления и артиллерии. В свою очередь, Фелькерзам отправил гонца за тяжелой артиллерией в Дюнамюнде. 6 октября 1558 года Фюрстенберг выслал Кеттлеру около 1 тыс. кнехтов , несколько сотен всадников и артиллерию. Но пока они по размытым осенними дождями дорогами доберутся до заместителя магистра Кеттлера и примутся за свою разрушительную работу – прошло не мало времени. А это было на руку русским. План по внезапному нападению на Дерпт срывался.

В это время, пока ливонцы укреплялись под Рингеном, русские приступили к организации отпора врагу. В начале октября в Москву к царю Ивану Васильевичу прибыл гонец ют юрьевского наместника Курлятева. Воевода писал, что «маистр собрався и арцыпискуп со всеми людми и Заморские люди с ними пришол к Рынголу городку». Также юрьевский воевода учинил в городе розыск для поимки «маистровых» доброхотов и отправил к Рингену разведку с целью захвата «языков» и установления постоянного наблюдения за действиями противника. Юрьев спешно готовили к осаде.

В столице весть о вражеском наступлении прогремела как гром среди ясного неба. Не так уж давно праздновали победу над противником, раздавали награды, из Ливонии продолжали поступать победные сообщения об успешных действиях отдельных русских отрядов, и вдруг такой неприятный сюрприз от, казалось бы, уже полностью разгромленного и деморализованного врага. Для отпора ливонцам и деблокады Рингена стали собирать войско, его должен был возглавить раковорский воевода князь М. П. Репнин (формальным командующим был князь Иван Черкасский). В Москве не решились снимать людей с гарнизонов взятых летом – в начале осени 1558 года ливонских город и замков, ограничившись сбором людей с Псковщины и Шелонской пятины – непосредственно прилегающих к району боевых действий. Всего собрали около 1 тыс. служилых татар и черкасс, более 1 тыс. псковских и шелонских помещиков. Это позволяло ускорить мобилизацию и сбор войск, но ограничивало боевые возможности воевод. Со столь небольшими силами, без пехоты и артиллерии, они могли вести только «малую» войну, тревожа тылы вражеской армии и не имея возможности нанести поражение Кеттлеру и заставить его снять осаду.

Не совсем понятно, почему против врага направили такой небольшой и слабый отряд. Видимо, или юрьевский воевода Курлятев не сообщил в столицу о размерах вражеской армии или русское правительство недооценивало противника. В результате против 8 – 10 тыс. ливонской армии, имеющей профессиональную конницу, кавалерию и артиллерию, была отправлена 2-тыс. легкая конная русская рать. Не удивительно, что, когда собранный наспех в псковской и новгородской земле двухтысячный отряд воеводы Михаила Репнина попытался прорваться к осаждённым, он потерпел неудачу. Не имея пехоты и артиллерии, русская конница не могла штурмовать хорошо укрепленный лагерь противника (магистр «окопался великим рвом и обозом одернувся кругом»). Русским воеводам оставалось только «щипать» ливонцев, рассчитывая, что Кеттлер, разозлившись, вышлет часть своих сил для уничтожения вражеского отряда. Однако все попытки воевод заставить врага принять «прямое дело» успеха не имели. Кеттлер не стал рисковать, ожидая новые подкрепления и артиллерию.

К 11 октября 1558 года ливонцы, получив подкрепления, надежно обложили Ринген. Ждали прихода осадной артиллерии. В это время ливонцы вели огонь по замку из легких пушек и перестреливались с осажденными из аркебуз. «Маистр по городу бьет и приступает ежеден к Ринголу, - писал летописец, пересказывая воеводские отписки, - И Русин Игнатьев в приступех у них людей побивает, а наряду с маистром много…». Насчёт наряда воеводы, конечно, преувеличивали. Если бы у ливонской армии сразу была осадная артиллерия – «большой наряд», то небольшому гарнизону пришлось бы быстро сложить оружие перед угрозой полного разрушения стен, или с честью погибнуть на руинах замка.

22 октября под Ринген доставили тяжелую артиллерию. Ливонцы установили пушки и немедленно открыли огонь. Старые стены крепости сильно пострадали. После этого ливонцы пошли на штурм. Они сумели ворваться внутрь замка и захватили несколько пленных, но защитники Рингена, по словам ливонского хрониста Реннера, готовые быть погребенными под руинами замка, но не сдаться, стояли насмерть и отбросили противника. Обозленный неудачей, магистр Фюрстенберг приказал присланных к нему пленных повесить, в отместку за казненных Курлятевым по подозрению в шпионаже дерптских горожан.

Отражение штурма 22 октября стало последним успехом людей Русина Игнатьева. Гарнизон в боях понес серьёзные потери – не меньше трети, возможно, и больше, от первоначального состава. 29 – 30 октября 1558 года после нескольких дней непрерывного обстрела ливонцы снова пошли на решительный штурм Рингена. На этот раз штурм был успешен. Ливонцы смогли ворваться в замок и перебить его защитников. По ливонским данным, 50 пленных защитников повесили, ещё 95 человек, среди которых был знатный боярин (видимо, Русин Игнатьев) с сыном, отправили в Венден к магистру. Из участь была не менее печальной. Пленных и рингенского «ротмистра» (Русина Игнатьева) бросили в темницы и «гладом и зимою поморил».

Однако их гибель не была напрасной. План ливонского военно-политического руководства с ходу взять Дерпт-Юрьев не имел успеха. Ливонская армия потратив на Ринген больше месяца, из-за утрата фактора внезапности и наступающих холодов не смогла развить свой успех и продолжить запланированный поход. Оставив Ринген, Кеттлер отступил к Риге. Ливонцы только смогли оттеснить отряд Репнина и совершить набег на псковское пограничье. Русское же командование немедленно нанесло ответный удар. Разгневанный падением Рингена царь Иван Грозный повелел организовать зимний поход в Ливонию.

Уже в январе 1559 года царская рать во главе с князем С. И. Микулинским подвергла беспощадному опустошению земли Рижского архиепископства и ордена. При этом Передовой полк русского войска во главе с воеводой Василием Серебряным-Оболенским в битве при Тирзене разгромил большой отряд Ливонского ордена, возглавляемого рыцарем Фридрихом фон Фелькерзамом. В битве пало 400 рыцарей, в том числе сам Фелькерзам. Значительная часть ливонского войска попала в плен. После этой победы русское войско совершило рейд по землям Ливонского ордена до самой Риги, где сумела сжечь стоявший на рейде ливонский флот. В феврале войско вернулось в пределы Русского царства с огромной добычей и большим количеством пленных.

В небольшом  сквере,в Будапеште,неподалеку от станции Зугло стоит неприметный памятник из светлого камня.Пожилой мужчина в длинных одеждах сидит,держа саблю на коленях.

В разных странах его звали по разному.

В Трансильвании,где он был князем-Иштван Батори,в Польше где он был королем-Стефан Баторий,в Белоруссии ,где он правил и умер,именуют  Степаном Батурой.

На портрете того времени  Иштван выглядит еще суровее.

Сын князя и сам князь,получивший прекрасное образование в Падуанском университете,Иштван Батори стал по решению сейма польским королем 14 декабря 1575 года.Князь и король был секеем и общался с подданными на латыни,так как не знал польского языка.Секеи- венгры живущие в самом центре нынешней Румынии всегда были известны как немногословные и суровые парни.(Анекдот: Секей едет с женой на ярмарку.Лошадь споткнулась.Раз!-сказал секей.Еще раз спотнулась.Два!-сказал секей.Третий раз споткнулась.Секей слез с воза и зарубил лошадь.Жена закричала и заплакала--С ума сошел?! Как домой поедем?!-Раз!-сказал секей.)В середине 16 века Трансильвания,которой правил  Иштван,была единственной независимой венгерской территорией.Запад  Венгрии захватили Габсбурги,юг и центр-турки.Чтобы выжить и сохранить независимость Трансильвании приходилось искать влиятельных союзников и уметь отбиваться от врагов.

Предшественником сурового Иштвана на польском троне был изнеженный и голубоватый принц Генрих Валуа,широко известный нам по романам А.Дюма.

Вечно окруженный миньонами-любовниками,бисексуальный принц в Польше не ужился и сбежал на родину.Редкий случай-сбежавший король.При том что в Польше ему никто и ни что не угрожало.

Пришел черед суровому секею надевать корону Ягеллонов.К тому времени Иштван Батори получил известность как полководец и дипломат.

Став королем Польши и князем Литвы,князь-секей привел собой закаленных бойцов и ввел в Польше  гусарское войско.

Гусары тогда были легкой конницей и лат не носили.У них было копье и  остроугольный щит-тарч,украшенный перьями.

В то время в Прибалтике,на границах  пылала война.Иван Грозный пробивался к морю,мечтая заполучить земли Ливонского ордена.Современные историки не согласны с такой точкой зрения. По  мнению историка Александра Филюшкина со стороны России война не носила характера «борьбы за море», а ни один русский современный событиям документ не содержит информации о необходимости прорыва на морские просторы.Как бы то ни было ,русская армия пришла в Прибалтику не за данью,а всерьез и надолго.В первый раз .Что же задумал Иван?Остановился бы он в Прибалтике,при удачном исходе?

Картина современного российского художника.Доспехи и одежда поляков соответствует не 16,а 17 веку.

Царь Иван у захваченного ливонского замка.

А так выглядела  армия Ивана Грозного в гравюрах тогдашней пропаганды.

Война началась с нападения Русского царства на Ливонию в январе 1558 года. На первом этапе войны русские достигли значительных успехов, завоевав Нарву, Дерпт и целый ряд других городов и замков. В 1561 году по Виленским договорам Ливонская конфедерация была ликвидирована, часть её территории преобразовывалась в вассальное по отношению к Великому княжеству Литовскому герцогство Курляндия и Семигалия, другая же непосредственно вошла в состав Великого княжества Литовского.

С этого времени война приобрела в основном характер противостояния Русского царства и Великого княжества Литовского и велась преимущественно на территории последнего. В 1563 году русским войском был взят Полоцк, но развить успех не удалось, так как в 1564 году русское войско потерпело поражение в битве при Чашниках. Вскоре после этого была введена опричнина (1565—1572). В 1569 году Великое княжество Литовское объединилось с Королевством Польским в единую Речь Посполитую.Перед лицом  угрозы со стороны русского царя суровый секей Батори объединил Польшу и Литву в единое государство.При комплектовании армии Батори отказался от шляхетского ополчения, широко использовал наёмников, главным образом венгров и немцев, пытался создать постоянную армию Польши путём набора солдат в королевских имениях.

Войну  король перенес на территорию  московского царства Разорил Смоленщину и захватил Полоцк.Был осажден,но неудачно Псков.Шведы захватили Нарву.

Царь Иван потерял не только свои завоевания,но и русские земли,подписав мир с ненавистным секеем,которого в переписке,вопреки  тогдашним обычаем не именовал "братом"(все короли и цари в документах и письмах традиционно именовали друг друга "братьями"),а только "соседом".

На картине Яна Можейко  Стефан Баторий принимает посольство царя Ивана с предложениями мира.

Война закончилась подписанием Ям-Запольского (1582 год) и Плюсского (1583 год) перемирий. Россия лишалась всех завоеваний, сделанных в результате войны, а также земель на границе с Речью Посполитой и приморских балтийских городов (Копорья, Яма, Ивангорода). Территория бывшей Ливонской конфедерации оказалась разделена между Речью Посполитой, Швецией и Данией.

Ливонская война немало поспособствовала этнокультурному размежеванию жителей России и Великого княжества Литовского. Православное население обоих государств считало себя русскими (или русинами), при этом отказывая друг другу в этом наименовании. Например, литовские подданные своих восточных соседей называли не иначе как «москалями».Так все начиналось.Ливонская война показала, что православные русские люди могут не только успешно торговать друг другом, но и спокойно друг друга убивать. Она привела не только к взаимному ожесточению, но и к этнокультурному противостоянию разных частей прежде единой этноконфессиональной общности. Этот процесс продолжился и позднее — во времена Смуты, восстания Хмельницкого и многочисленных русско-польских войн XVII века.

Король Стефан умер молодым в возрасте 53 лет в замке в Гродно,который по его приказу перестроили и усилили.

Похоронен в Кракове,в Вавеле.Там можно увидеть его шикарное мраморное надгробие.

Как видим,ничего нет нового под солнцем.История обречена повторяться снова и снова,пока люди хорошо не выучат ее уроки.