Произошел данный случай, когда деревья были больше, небо голубее, трава зеленее, вода чище СССР еще существовал и мне было лет пять. Нас с братом каждое лето отправляли к бабушке в соседний город на пару недель, там было всегда весело, ходили в парк аттракционов, на котлованы купаться, у бабушки был большой сад с яблонями, вишней, сливой. Короче говоря было чем заняться. А еще в соседнем дворе жила девочка Лена, которая мне очень нравилась, и вот в один прекрасный день мы ребятней бегаем по дворам играем во что-то, ну и занимаемся своими важными детскими делами. Изрядно набегавшись, я зашел домой к бабушке воды попить, а там на кухне сидит мой отец и еще один дядька с его работы. Это было неожиданно, т.к. нас отвозила и забирала от бабушки всегда мама, да и время еще не подошло нас домой увозить, мы тут всего неделю. Короче говоря я даже расстроился когда его увидел, что сейчас меня увезут отсюда и привезут только на следующий год или зимой, когда тут не будет сада и купаться будет нельзя. Но причина его появления оказалась в другом. Дело в том, что мой отец работал в то время механиком в совхозе Лениногорском, и в Усть-Каменогорск его как механика, отправили получить новую технику. Я выбежал во двор и увидел между домов припаркованные новенькие комбайн СК-5 "Нива" и КАМАЗ. Тут же я созвал всю ребятню, с которой только что играли в прятки, и повел их на экскурсию в комбайн. С этой техникой я уже был знаком, т.к. часто катался с отцом на поле во время уборки и с удовольствием показывал своим друзьям где у комбайна что находится и как называется, а так же какой рычаг за что отвечает. На меня все смотрели затаив дыхание, особенно девочка Лена. И я понял, что теперь то уж она в меня точно втюрилась без памяти. Пока я проводил экскурсию с важным видом знатока, мой отец уже пообедал и они вышли с дядей Колей на улицу, он подозвал меня и спросил поеду ли я с ним домой или здесь останусь у бабушки. И вот тут-то у меня шестеренки заскрипели, и я начал взвешивать. С одной стороны был летний отдых у бабушки с купаниями, ягодами и парком аттракционов, ну и конечно же девочка Лена, которая в меня теперь точно втюрилась. А с другой стороны ехать домой с отцом НА КОМБАЙНЕ!!!!! И мой детский мозг выбрал второе, ибо бабушка, сад, парк аттракционов, да и девочка Лена никуда не денутся, и будут тут же в следующем году, а вот проехаться 120 км на комбайне это только раз в жизни бывает. Я побежал в комнату собирать вещи, которых было не так много, быстро попрощался с друзьями и через пару минут уже сидел в кабине и был готов ехать куда угодно. Когда мы тронулись было около пяти вечера, на выезде из города с поста ГАИ на нас смотрели гаишники ошалевшими глазами, наверное думали останавливать нас для проверки или нет. Дядя Коля на КАМАЗе ушуршал вперед предупредив нас, что будет дожидаться на заранее оговоренных пунктах, у него в кузове была соляра для комбайна, кое-какой инструмент и запасное колесо. Комбайн машина мощная, тяжелая, но медленная, ползли мы километров 30-40 в час, периодически останавливались на обочине чтоб пропустить скопившийся за нами поток машин. Доехали до Секисовки, там нас ждал дядя Коля, спросил все ли у нас нормально. Отец рекомендовал мне пересесть к дяде Коле в КАМАЗ, там теплее и удобнее, наверное он увидел мое состояние, к тому моменту мы ехали уже час и я начал уставать. Но на предложение отца я отказался, т.к. яжкомбайнер! Мы ползли не спеша и начало уже темнеть. И вдруг, отец останавливается, берет какой-то инструмент и уходит из кабины. Не было его минут 10 и я начал понимать что что-то случилось. Выйдя на улицу я увидел отца возле заднего колеса комбайна, оно было почти полностью спущено. Дядя Коля с запчастями уехал вперед, на улице уже темно и холодно, и еще погода портиться начала. Короче говоря моим отцом было принято решение клеить колесо, он его снял и начал разбортовывать. Я не помню сколько он возился, я старался не мешать и подавал инструменты. Но что-то дело двигалось медленно. Пошел дождь и отец отправил меня в кабину, а сам остался ковыряться с колесом. И тут я увидел КАМАЗ, это дядя Коля ожидая нас в следующем пункте и не дождавшись решил что  что-то случилось и вернулся помочь. В кабине комбайна было достаточно холодно, особенно если промок под дождем, она не герметичная, и сидеть там пассажиру негде, кроме как у порога на такой железной приступочке, она же ящик с инструментом. Отец видел что я уже еле на ногах стою от усталости и отправил меня в КАМАЗ греться, закутал там в рабочую куртку. КАМАЗ стоял сзади комбайна и фарами освещал возившихся с колесом отца и дядю Колю. Я какое-то время смотрел на них, двигатель ровно тарахрел, в кабине было тепло, просторно и мягко и я не заметил как вырубился. Разбудили меня уже когда мы подъезжали к родному машинному двору, время было далеко за полночь. Мне было немного жаль что я проспал пол пути и меня никто не догадался разбудить. Но тем не менее настроение было очень хорошим и чувствовал я себя бодро, и даже немного героем, ведь я участвовал в перегонке техники для совхоза, а этим может не каждый мальчишка похвастеть.

Это событие засело в моих воспоминаниях. Будучи уже взрослым дядькой я сидел с отцом за бутылкой горячительного и вспомнил эту историю. Отец был удивлен что я помню все в деталях и так подробно. По его мнению это была рядовая перегонка, ничего особенного. Но для меня это было грандиознейшим событием. И теперь всегда когда мне нужно что-то сделать и мой сын просится со мной, я всегда его беру. Даже если одному мне будет сподручнее, удобнее и быстрее выполнить задачу, чем с ребенком. Я всегда вспоминаю этот случай с отцом, и понимаю что в тот момент ему без меня было бы спокойнее и проще, но он взял меня с собой и в моей жизни произошло интереснейшее событие. Надеюсь когда-нибудь мой сын будет вспоминать что-нибудь подобное, что для меня было рядовым действием, а для него приключением.

P/S Всем хороших отцов и занимайтесь своими сыновьями.

Как мне хотелось машину!

Любую, но лучше «девятку».

(На такой у меня были уроки вождения.)

По объявлению в газете «Светлая жизнь» в крайней точке района, но ещё не в самом Чернобыле, была найдена «девятка». Мной.

Чуть-чуть б/у и нежно голубая.

Владелец, бывший комбайнёр-тысячник, живая легенда деревни был премирован «девяткой» из рук самого Президента. А поэтому очень гордился ей и ни разу не ездил. Разве можно ездить на гордости?

Хорошего гаража у комбайнёра не было.

Был только плохой, слепленый собственноручно в период ощущения себя каменщиком из краденого в Чернобыле кирпича. Но, в нем изумительно хранились овощи, прямо бальзамировались, и выглядели к маю лучше, чем из грядки. А квашениям, вообще, целебный чернобыльский кирпич придавал новый вкус и оттенок. Цезиево-стронциевый.

Поэтому «девятку» легендарный комбайнёр хранил бережно – в курятнике. На двести посадочных мест, в лучшем уголке: под насестом.

По случаю приезда покупателя (меня) комбайнёр-тысячник выкатил из сарая президентский подарок и даже завёл.

Наскоро помытая от следов многолетнего пребывания под насестом голубая «девятка», мягко говоря, не имела товарного вида.

- И что вы за неё просите? - спросила я, задыхаясь от запаха гуано.

- Президентская же! Тысячу! – ответил владелец-наградник, пытаясь ароматом перегара и одеколона сбить меня с толку.

- Чтооо?! – возмутилась я и сделала вид что ухожу.

Поняв, что назад, в курятник, подарок не вкатить, а городская дура – ценный кадр, комбайнёр поправился:

- Не-не-не! Это я не так сказал, разволновался по ласточке моей. Пятьсот, – и взглянул мне в глаза с надеждой. Увидев в них близкий обморок от вони - поправился, - Вам, как красивой женщине, четыреста!

И я, как красивая женщина, купила подарок Президента за четыреста долларов.

Двести кур, расставаясь, плакали нам с машиной вслед.

(После автошколы я умела ездить только по прямой. По прямой пустой просёлочной дороге. И без пассажиров – чтобы не мешали молиться.)

Некоторое время, недели две-три, всё счастье обладания «девяткой» сводилось к мытью.

Всем, чем попало.

И - хранению на открытом воздухе в режиме проветривания.

Потом произошло чудо: я принюхалась или запах гуано ушел.

Я назвала машину Люська. Как можно в семье без имени?

Дочь мою звали Алиса, тогдашнего кота – Барсик, а машину – Люська.

Обрадованная отсутствием вони я купила Люське в подарок чехлы в синюю полосочку, елочку-вонючку и милые махровые коврики-ёжики.

Курить в машине я не разрешала никому, даже себе.

Алиса тоже полюбила Люську, как умела: единственная из родни бесстрашно ездила со мной (закатив глаза) и вязала на студии «Умелые ручки» ей подарки. Кружевной чехол на руль, шапочку на коробку передач и т.д.

Каждый вечер мы с Люськой проходили квест, на тему: Сможем ли мы?

Мне очень хотелось научиться водить Люську в городе. В райцентре с двумя «лежачими полицейскими», одним вечнозелёным светофором и несколькими пешеходными переходами. И поворачивать, желательно туда, куда включила поворотник.

Я, предварительно попрощавшись к Алисой, котом Барсиком и соседями – шла к гаражу. С настроением укротителя тигров.

Открывая ворота я молилась, всем православным и автомобильным святым – чтобы выехать на улицу без жертв. Потом я молилась Аллаху, только это помогало завести Люську с первой попытки.

Ездила я за рулём только в чешках, не смотря на +3 и осень. В обуви не чувствовала педалей, а босиком – примерзала к педалям.

В розовых.

Розовые чешки я достала на ревизии в самом захудалом сельпо, причём три пары по цене одного трамвайного билета. Всю трудовую деятельность заведующая магазина начинала ведомость переучёта товаров со слов «Чешки, розовые, р.40, количество 3 пары». И вдруг пришла я и радостно купила. Заведующая провожала меня и чешки со страхом – вдруг я душевнобольная и сейчас укушу.

В коробке передач Люськи были скорости №1 и №3, зато был тахометр. Всё было просто - когда стрелочка подходила к красному я переключалась на скорость № 3. И летела, порхала со скоростью 60 км/час.

Ночью мне снились кровавые сны-кошмары: сбитые насмерть безобидные старушки и не совсем насмерть - мамы с грудными младенцами. Или что Люська заглохла на железнодорожных путях, а впереди поезд.

Люська благотворно влияла на меня; именно она отучила меня материться, причем даже мысленно. Чуткостью.

Если сказать в салоне вслух на других автолюбителей «Куда прёшь, падла!» - Люська глохла сразу, а если мысленно «Козлина винторогая» - то не сразу, а постепенно. Поэтому я ездила и с ненавистью думала о подрезавшем меня засранце «Милый!».

Три месяца непрерывных усилий дали плоды.

Люська и я срослись в единый организм посредством розовых чешек, горожане перестали трусливо разбегаться при виде нас со значком «70» на стекле. Я поворачивала, уступала дорогу и съезжала на обочину. Больше того – я даже снимала Люську с ручника, всегда, а не спустя три деревни и тридцать километров от начала движения.

И я предала Люську.

В смысле – продала. Задорого, своей бывшей сокурснице по автошколе бабе Стасе. Она, наконец, взяла ГАИ измором и сдала.

И очень хотела ездить по городу.

Когда -то давно, но в этой жизни, я был школьником. И довелось мне как школьнику поработать помощником комбайнера. После этого я ещё много кем работал, но страшный грохочущий «конь» апокалипсиса оставил во мне неизгладимые впечатления.

Началось все с того, что школа наша сельская получила статус УВК, что означает «Учебно-воспитательный комплекс». Учителя и директор по этому поводу гордились и ходили важно и прямо, как голуби, которые склоняют голубих к процессу размножения. На практике образование УВК свелось к тому, что начальную и среднюю школы формально объединили и плюсом добавили получение начальной гражданской специальности всеми выпускниками. Девчонки в результате все стали швеями мотористками, ездили на конкурсы, где на себе показывали сделанное своими руками, а я им даже в этом помогал, хотя это совсем другая история. Пацаны все должны были стать трактористами-машинистами. Для этого вводились дополнительные занятия, на которых рассматривались общие принципы работы двигателей и прочих механизмов, для чего использовались советские ещё плакаты с разрезами и макеты, то есть распиленные движки, топливные системы и т.д. Каждый год практически кабинет тракторо-механиков переезжал из одного здания в другое и массогабаритные пиленые макеты приходилось таскать на руках. Грузчиков естесственно не было, но это тоже другая история. Плакаты кстати были отличными и по ним при наличии мозгов (чего тогда не хватало) можно легко понять как это все работает.

Так вот. Началась вся эта возня когда я был в девятом классе. «Выпускной» год, хотя учиться ещё два, и как то так совпало, что обычно я хоть и был затычкой в каждой бочке, но тут немного взбрыкнул – всё достало, не хочу и не буду этим заниматься. На уроки ходить буду, а вот на практику фиг.

По итогу осенью первого сентября я был почти единственным представителем мужского пола в классе, а остальные были на уборочной. Но это бы ничего. Когда уборочная закончилась всем участникам практики выплатили зарплату, по тем временам нефиговую такую, а так же отправили в культурное путешествие в город Киев. Где им было очень весело, они смотрели на образцы архитектуры, гуляли по музеям и хорошо проводили время, а я учился.

Поэтому на следующий год, когда я захотел прикупить себе комп (тогда это был пентиум 100), я тоже подписался на практику. Купился, лошара.

Для начала выяснилось, что практика начинается не с сентября, а июня. Каникулы отменялись. За летние месяцы надо было привести коня апокалипсиса в надлежащее техническое состояние. Школьная уборочная колонна стояла особнячком на машинном дворе, который располагался в паре километров от дома. Просыпаешься как дурак в восемь, к девяти идёшь на маш двор. Переборка комбайна выглядит на мой нынешний взгляд как дефектовка спейс икса. То есть на орбиту он слетал, но теперь надо разобрать каждый узел, вычистить из него прошлогоднее говно, потомучто в прошлом было уже некогда и позже станет понятно почему, осмотреть визуально, пересмазать и собрать обратно. Любимое моё сисадминское выражение «работает – не трогай» там не работало никогда. А комбайн , сцуко, большой. В нём пусть и не так много всего как в спейс иксе, но тоже дохера. А ещё оно всё всегда грязное, в масле и говнище, тяжёлое и поржавевшее.

Дефектовка делалась с простой целью - когда придёт время уборочной, надо убирать, а не валяться под конём с целью его ремонта. Забегая вперёд скажу, что работало это только отчасти. Комбайны делились на старые и новые. Кому попался новый, тот был в шоколаде, кому попался старый, тот был в жопе. Мне попался старый. Потому и конь апокалипсиса. В нём всё всегда отваливалось, гнулось и скрипело. Половина механизмов не работало и починить их было либо нереально, либо неоправданно экономически и по затратам времени.

Вот на примерно таком красавце я работал

Краткий экскурс в устройство и общие принципы работы зерноуборочного комбайна. Сразу скажу что многого уже не помню, дело было 20 лет назад. Схему я нашёл и приложу ниже.

Впереди комбайна жатка. Больше всего она похожа на большой бритвенный станок. Коса внизу скашивает стебли, крутящаяся хуебатия выше сминает их направляет в подьёмник (точного названия не помню). Подъёмник ленточного типа стеблевую массу поднимает наверх в молотилку. Молотилка состоит из барабанов и подбарабаний. Их задача расплющить массу, в процессе чего из неё выпадет зерно и попадёт на «грохот» (кажется так оно называется). Там оно дополнительно отсеивается от шелухи с помощью воздушного потока, собирается в кучку и по шнеку подаётся наверх в бункер, где зерно ждёт дальнейшей выгрузки. Соломенная масса подаётся назад в копнитель, где набирается до определенной массы, после чего копнитель «должен» сам открыться и выпустить копну на волю. После того как копна покинет копнитель он должен закрыться опять же автоматически. На случай не срабатывания этого всего есть рычаги гидравлической системы, которые позволяют сделать это вручную. Над барабанами закреплена стеклянная будка комбайнёра, откуда он управляет адской машиной. За будкой расположен бункер с зерном. В нём есть специальное окошко, через которое комбайнёр в теории должен следить за наполненностью бункера, чтобы своевременно его выгружать в подходящий транспорт. Сей чудный процесс наверняка все видели на агитках. Красиво смотрится. На агитках. Угу.

За бункером пустое место, которое обычно занимает помощник комбайнёра. Мы к нему ещё вернёмся. Далее расположен двигатель. Наверху, открытый всем ветрам, чтобы его было легче наблюдать и обслуживать. Это кстати имеет смысл. За двигателем ещё одна площадка шириной с полметра (такая же как у помощника комбайнёра), а дальше уже копнитель,  где  солома собирается  в копны и регулярно должна  сгружаться на  поле. Потом  её будут  собирать  другие  люди  на  тракторах.

Почти все передачи на комбайне организованы с помощью ремней. Оба барабана (на моей модели их было два), привод колес (а он тут передний, рулят задними), привод зерновых шнеков. Ремни и вариаторы. Много. Они мне снились каждую ночь, бляди этакие.

Функционал помощника комбайнёра кроме очевидного «принеси-подай-пошёл нахер не мешай» состоял в следующем. Утром во время уборочной, тебя привозят на поле раньше комбайнёра. Солнце только встаёт, изморозь везде, руки к металлу примерзают. Тебе нужно визуально осмотреть коня на предмет повреждений не совместимых с работой. Надорванные ремни, трещины, слишком большие куски говна, которые могут свидетельствовать об утечке ГСМа. Потом тебе надо смазать всё. На тушке комбайна дай бог памяти примерно 30-40 тавотниц, в которые специальным шприцем надо накачать солидола. Замерзшего мерзкого солидола. Втыкать шприц прямо в бочку проще всего - набирается просто и быстро, но при этом в бочку попадает грязь и если кто увидит получишь по щщам. Поэтому берёшь щепочку и аккуратно набиваешь шприц объёмом примерно в литр. После этого вспоминаешь где расположены тавотницы, сколько в какую нужно накачать и накачиваешь. Забудешь и не накачаешь, механизм заклинит, его разберут, увидят что смазки нет и ты получишь по щщам. Накачаешь лишнего, продавит сальники и смазка попадёт в зерно. Получишь по щщам. Эй ты, думай быстрее, а то прямо сейчас получишь по щщам.

Смазал. Уф. Красота. Приехал комбайнёр. Прошёл вокруг, посмотрел. Вид у тебя уже виноватый, и самочувствие скверное, наверняка же что -то забыл. Но предположим пронесло. Комбаны выстраиваются правым пеленгом с отставанием и начинают убирать. Работа на свежем и чистом воздухе. Бугогашеньки. Пылища стоит такая, что можно рядом с топором повесить грабли. Вонь от дизелей дополняет картину, а грохот такой, что потом от внезапной тишины вздрагиваешь и начинаешь озираться.

Комбайнёр едет вперёд, косит предположим пшеницу, следит за тем чтобы она успевала скашиваться и поглощаться ненасытными недрами комбайна. Его абсолютно не парит, что в данный момент происходит вокруг - это уже твоя забота. Поэтому типичный цикл выглядит так

1. Заглянул в бункер посмотрел как там с заполненностью зерном. У комбайнёра конечно есть окошко, через которое он может смотреть в бункер, но во первых его это не парит (у него есть ты, мухаха) а во вторых зерно в бункер засыпается неравномерно – окошко уже может быть засыпано, а бункер по факту пустой, или наоборот, окошко свободно, а в бункер уже влазит с трудом. Поэтому ты заглянул, взял специально подготовленную лопату, разровнял зерно. Молодец, закрой бункер. Про механизацию этого процесса расскажу позже, если не забуду.

2. Теперь поворачиваешься направо. Там торчит сбоку комбайна эдакий оголовок клетка воздушного охлаждения. Комбайн же греется, сцука, и как на любом ДВС жидкостного охлаждения есть радиатор и одувающий его вентилятор. Проблема в том, что вокруг такой пыльный ад, летают всякие одуванчики и прочая шелуха, что радиатор забивается говнищем мухой просто. Умные люди на этот случай придумали тот самый оголовок, который крупную вату сдерживает, а мелку и не страшную вместе с воздухом пропускает внутрь. Красота, но он тоже постепенно облепляется. Умные люди пошли дальше и сделали хлопушку. Девайс похож на жалюзи, которые при достижении некоей температуры на пару секунд перекрывают доступ воздуха к вентилятору, чтобы давление исчезло и жмых с решётки просто осыпался вниз. Но у нас же старый комбайн. Там этой системы или вообще нет или она не работает. Вместо неё есть помощник комбайнёра и веник. Веник делаешь сам, школа тебя им не обеспечивает. Поэтому чем лучше твой веник, тем меньше времени ты тратишь на очистку оголовка воздухана.

Вон его  на  фотке сверху  видно.

3. Потом ты поворачиваешься ещё правее и видишь двигатель. На двигателе смотреть особо нечего - все ремни должны быть на месте и крутиться, не должно ничего подтекать и не должен идти дым из нештатных мест. Пока работал я меня один раз хлестануло по булкам порвавшимся ремнём, но не особо сильно, бывало и больше от отца получал. А ещё один раз откололся кусочек крыльчатки турбины и упал в цилиндр. Бахнуло знатно, поршень прогорел в драбадан, шатун оторвало и им пробило рубашку охлаждения. Я стоял рядом в тот момент и ноги меня потом ещё долго не держали.

4. Следующий этап – осмотр состояния всех ремней. Ничего сверхъестественного, за исключением того, что некоторые из них под кожухами и нужно достаточно сильно выгнуться, чтобы их увидеть и при этом не упасть с палубы.

5. Этап заключительный, на котором если накосячишь то получишь знатного леща. Копнитель который сзади открывается и делает аккуратные копны соломы. Мы же помним, что мы на старом комбайне. Поэтому он у нас не закрывается иногда. И не открывается тоже. Поэтому если ты видишь, что копной сейчас порвёт жопку твоему любимому комбайну, то ты стучишь в кабину комбайнёру , жестами имитирующими работу челюстей объясняешь ему проблему и он передёргивает рычаг. Не затвор, нет. Копнитель открывается, закрывается и всё в шоколаде. Иногда правда он не закрывается. Тогда комбайн едет по полю, а за ним остаётся валок соломы, за который потом агроном выебет комбайнёра, а комбайнёр выебет тебя. Поэтому ты как лицо крайнее и заинтересованное, тянешь за тягу, которая обычно приводится в действие гидравликой. Если повезёт, хватит сил и массы тела, то копнитель закрывается. Если нет, то ты на ходу слезаешь с комбайна (нарушение ТБ, да, но кого это ебёт) подбегаешь к копнителю , прыгаешь, хватаясь руками за верхний зуб и своим весом его закрываешь. Опять же если хватит веса. Эпичный фейл случается в тех случаях, когда конитель не закрылся и никто этого не заметил, а потом по какой то причине комбайнёр начал ехать задним ходом или просто даже круто поворачивать, напрмер чтобы зайти на следующий рядом. Нижнюю часть копнителя в таком случае просто вырывало с мясом из посадочных мест и выкручивало внутрь комбайна. Сгибало все клавиши, что подавали солому и ппц. Беги Лола.

Фотки вывернутого  копнителя  я  не  нашёл, а  жаль. Эпичное  зрелище.  Но видимо  фотографировать некому -  все  убегают  от люлей.

Ломались они постоянно. Постоянные обрывы ремней, течи, свернутые оси. Эпично когда какой нибудь колхозный хер бросал прямо посреди поля какую нибудь железяку, комбайнёр её не замечал и комбайн её заглатывал. Далее она попадала между барабаном и подбарабаньем и всё зависело от везенья и прочности железяки. В поединке «могучий двигатель» vs «железяка» всегда проигрывало подбарабанье. Оно лопалось, изгибалось и после этого даже если барабан и не заклинивало, то о нормальном обмолоте речи уже не шло - все зерно оставалось в соломе и готовь вазелин к приезду агронома.

Схема системы  обмолота,  чтобы  было понятно о чем  речь

И  вот так примерно оно выглядит в  живую

и  их  таких два.

А как добраться к барабану и подбарабанью, которые находятся точнёхонько посреди маханизма? Спереди жатка которая весит порядка 16 тонн. Ни снять ни повесить её руками в поле невозможно, а кран тебе никто не пригонит. Разве что это случится у всех комбайнов и уборочная будет под угрозой срыва. Таким образом этот вариант исключаем сразу. По бокам есть только технологические лючки, через которые можно посмотреть на состояние подбарабанья и вытащить застрявшую солому например. Остаётся сзади. Всё через жопу. Так как места там мало, а клавиши и грохот сделаны из достаточно тонкого алюминиевого сплава, то лезет самый мелкий и лёгкий. А значит помощник комбайнёра, коих на самом деле у него два, потомучто школота дохлая. Дальше ещё ньюанс - барабана два и зазор между барабаном и подбарабаньем на первом большой, а на втором меньше, чтобы постепенно плющить всё сильнее. И вот если железяка была мелкой, то лопалось второе подбарабанье. Почти счастье, а если крупной, то твоя ненависть к слепошарому комбайнёру конечно праведная, но доступ к первому барабану все равно можно получить лишь сняв предварительно второй. То есть открутить снаружи болты, что удерживают подбарабанье, оставить парочку, чтоб хоть как то держалось. Потом влезть двумя школьниками внутрь, держать его на весу, пока снаружи открутят остальные болты. Потом нежно опустить его на грохот, чтобы не погнуть нежные конструкции, отдышаться и продвигаясь по десять сантиметров дотащить его до жопки, где его уже проще тащить. На такие работы обычно просили усиление с других экипажей. Типа сначала быстренько сделаем у нас, а потом и вам поможем. Но внутрь все равно больше двух школьников не лезет, а лезет всегда тот, чей это комбайн.

После снятия подбарабанья примерно таким же макаром снимается барабан. Откручивается, вытягивается вбок ось, которая его удерживает и заставляет вращаться, и понесли потихоньку. Весят что барабан, что подбарабанье килограмм по 150-200. Я за уборочную менял первое подбарабанье три раза. Первый на маш дворе, пока жатка ещё не была подцеплена, остальные два раза в поле. Проклял всё.

Обед в поле. Приезжает машина, наливают первое и второе. Добавка без ограничений, хоть это хорошо. Главное не умываться, иначе потом все к тебе липнуть будет. Один раз не завезли нам воды. Жарища, пылища, говнища. Пить хочется, а вода только ржавая техническая пахнущая мазутом. И ничего, хлебали за милу душу. Когда ближе к концу уборочной погода стремительно портилась, а полей не убранных ещё до черта, начинался трэш. В пять утра приходишь на точку сбора, там газ-53 с будкой собирает всех, отвозит на поле. Домой возвращаешься так же часа в три-четыре ночи, ушатанный в говнину. Благо помощники школота работали день через день. По темноте работаешь с прожекторами.

Примерно вот  так это  выглядит

В каком то смысле даже лучше - жары такой нет, но зато не видать нихрена и словить железку сильно проще. Плюс к этому выпадает роса, солома мокнет и начинает застревать везде, начиная от наклонной шахты жатки и заканчивая барабанами. Конструкторы все же молодцы и сделали обратный ход на всём цикле – можно и барабан в обратную пустить и наклонку. Комбайн как будто отрыгивает всё что лишнего сожрал. Но иногда не крутится даже в обратку и тогда ты берёшь вилы и пытаешься всё это выдернуть. Ну получается вилами? Берёшь и дёргаешь руками. Опять нарушение ТБ. Так мы и делали некоторое время, пока не случилось ЧП. Человек, уже не школьник, работал на аппарате, который подбирал косячные валки за комбайнами, делал из них брикеты и обвязывал проволокой. Те самые валки, которые получаются если не закрыть вовремя копнитель. Так вот точно так же солома была мокрой, аппарат их не прожёвывал и ему приходилось регулярно выключать его и выколупывать засоры. С одной стороны ебёт агроном – почему так долго, не успеваешь нихрена, транспорт простаивает, с другой стороны а чего ты сделаешь? Он решил не выключать аппарат. Полез руками, дёрнул за пук соломы, слегка подал его на себя, в этот момент аппарат наконец смог его прожевать и прожевал вместе с пилотом. Человек запакованный в компактный брикет вместе с соломой и перевязанный проволокой это то ещё зрелище. После этого перестали гонять помощников чтобы они это делали, но комбайнёры на свой риск и страх продолжали.

Когда уборочная наконец закончилась, я понял, что больше никогда на это не подпишусь без крайней необходимости, но если придётся, то пожалуй смогу. Денег заработал достаточно для покупки, компа, но в тот раз так и не получилось – половина из них ушли на семейные нужды и покупку перенесли на примерно год.

Тут же вскрылись социальные неравенства - те кто работал на старых комбайнах заёбывались на порядок больше, но из за постоянных поломок зерна сдавали меньше. А оплата от сданного зерна. В среднем те кто на новых зарабатывали вдвое больше.

З.Ы. Про механизацию лопаты для разравнивания зерна в бункере. Наш преподаватель «дядя Вова» как мы его тогда называли. Мужик хитрый, предприимчивый и потому зажиточный. Но упертый и местами не логичный. Решил он, что то что его помощник на новом комбайне разравнивает зерно так же как помощники на старых (то есть лопатой) это недостойно и сказал механизирует процесс, ибо вы все балбесы и нифига не понимаете в автоматизации труда где «вкалывают роботы а счастлив чиловег». Провели они в бункер дополнительный контур гидравлики, масляный насос и ещё по мелочи. Сварили хитрую лопату. Замысел был в том, что эта лопата устанавливается внутри бункера, по нажатию на рычаг вращается и разравнивает зерно. Проработала система пару дней, а потом пошло сырое зерно, его вес увеличился, и порвало к хуям все шланги с масло прямо внутри бункера весь бункер зерна испорчен и масло везде. Пришлось отмывать весь бункер керосином, весь рукав подачи и рукав выгрузки вместе со шнеками. А там так просто не добраться и пришлось разбирать. Потом долго и мучительно мыть водой. Потом ещё агроном трахнул в своём классическом стиле сначала за порченое зерно, а потом за то что скинул его в поле а не вывез на свалку. Больше в тот год он автоматизацией не увлекался – некогда стало

З.Ы.Ы. Прошу прощения  за  двойные пробелы - клавиатуру  пора менять. Фотки  надёрганы с  интернета,  моей ни одной нет.