На Украине объявили награду в 50 млн рублей за голову российского солдата из Дагестана Закарьи Алиева. Он удерживал украинский опорник три недели, не имея ни еды, ни воды. Сейчас боец проходит реабилитацию в больнице.

«Проблема с коленом возникает — иногда нога не слушается. Врачи уверены, что дело в связках», — сообщил Алиев в разговоре с .

Алиев заключил контракт с киностудией для экранизации его истории, но рассматривает возможность возвращения на военные позиции.

«Контракт ещё четыре-пять месяцев действует. После выписки первым делом отправлюсь в часть, чтобы уладить все вопросы», — сообщил он.

Сейчас командование Алиева обсуждает его потенциальное награждение, но деталей пока нет.

Напомним, почти вся группа Алиева погибла при захвате опорника ВСУ, и он оставался в одиночестве три недели, питаясь луком, найденным на позициях врага. Российские солдаты сначала думали, что он погиб от рук ВСУ, но позже выяснили, что военнослужащий жив. На протяжении всего времени матери солдата приходили похоронки, но она не теряла надежду. Российские войска помогли ему выбраться из вражеского окружения, сбрасывая в окоп бутылки с записями. Российские FPV-операторы эвакуировали его. Известно, что Алиев перенёс около 15 контузий и находится в госпитале на лечении.

Источник

Ещё источник

Не знаю, как начать, чтобы никого не обесценить.

Это о моем восприятии, и если я не права, прошу прощения.

Когда попадаются новости о героях войны, меня охватывает одна мысль: как дальше будет жить такой боец? Три недели в аду, один на позиции, рядом погибшие сослуживцы, и постоянные обстрелы. А свои три недели даже не разведали. Это же настоящая пытка для психики человека.

Бог уберёг меня от ужасов войны: ни близких, ни дальних родственников нет в этой мясорубке судеб. Может, поэтому мои размышления кажутся высокопарными.

Я выросла на книгах о Великой Отечественной войне, перечитала их множество. Но понятно, что в тех книгах была жёсткая цензура, и всё было вылизано, особенно в тех, что предназначались для школьников.

Когда началась современная война, в памяти всплыли все прочитанные страницы, и я не понимала, как снова это переживает человек.

Существует несколько уровней отношения к войне: государственное и олигархическое, где человек — это просто статистика и расходный материал, и уровень личного переживания за судьбу каждого бойца.

В романе Ремарка "На западном фронте без перемен" показано:

"Директор с часами на стальной цепочке хочет получить больше всех: всю Бельгию, угольные районы Франции и большие куски России. Он приводит веские доказательства того, что всё это действительно необходимо, и непреклонно настаивает на своём. В конце концов все остальные соглашаются с ним. Затем он начинает объяснять, где надо подготовить прорыв во Франции, и попутно обращается ко мне:

— Вам, фронтовикам, надо бы наконец отказаться от вашей позиционной войны и хоть немного продвинуться вперёд. Вышвырните этих французишек — тогда можно будет и мир заключить."

Настало седое утро; когда мы выступали на фронт, было ещё лето, и нас было сто пятьдесят человек. Теперь мы зябнем; на дворе осень, шуршат листья, в воздухе устало вспархивают голоса: «Первый-второй-третий-четвёртый…» На тридцать втором перекличка умолкает. Молчание длится долго, наконец голос ротного прерывает его вопросом: «Больше никого?»

Ремарк также описал, как дальше жили после войны в романе "Три товарища": никакие деньги не спасут от последствий войны — ни физически, ни психически.

И вот как при таком воспитании относиться к сво? Но знаю точно, кто прошел военные действия, нуждаюсь в поддержке близких и специалистов.