Начало истории – Про прибытие в Тарту, ФСБ и общагу

Часть №2 – Про прогулку по Центру, покупку вещей и знакомства, знакомства, знакомства…

Часть №3 – Про пиво, текилу, кальян и южно-американские слезы

Часть №4 – Про начало учебы и первые трудности

Часть №5 – Про моего соседа из Латвии: он носит дреды и курит траву

Часть №6 – Про новый предмет и комнату отдыха

Часть №7 – Про пикник на холме, теодолит и симпатичную немку

Часть №8 – Про черепаху, «Питон» и ностальгию по тропикам

Часть №9 – Про презентацию и эротические стоны за стенкой

Часть №10 – Про завтрак с корейцем, игру в теннис и поход в бар

Часть №11 – Про тусу в общаге и поход в ночной клуб

Часть №12 – Про Shisha Studio бар, поездку домой и немного странную вечеринку

Часть №13 – Про мою комнату, вечеринку и сладость объятий

Часть №14 – Про большой телескоп и жульничество на экзамене

Часть №15 – Про последствия списывания на экзамене по программированию

Часть №16 – Про письмо от возмущённой соседки, беседу о медитации и приглашение в Хельсинки-трип


Утром я перечитал то, что написал вчера вечером своей соседке за стенкой.


«Уважаемая Сандра,

Я совершенно не хотел раздражать вас своей игрой на гитаре. И уж тем более я не ставил себе цель таким образом вызвать у вас симпатию, ведь эротические звуки, доносящиеся из вашей комнаты время от времени, дают мне понять, что кавалер у вас уже есть. И я за вас двоих искренне рад (и это не ирония). Единственная причина, по которой я иногда беру в руки гитару – это немного развлечь себя. Теперь, когда вы мне поведали мне о своем режиме, я обещаю не играть с 9-ти утра до 3-х часов дня. Более того, если вы вдруг почувствуете, что в моей комнате становится шумновато, не стесняйтесь просигнализировать мне об этом. Двойной стук по стене будет прекрасной и понятной манифестацией. Также я приглашаю вас присоединиться к любой из вечеринок, происходящих в моей комнате. Там вы сможете попросить меня сыграть любую песню, какую захотите.

Желаю вам скорейшего выздоровления!


С уважением,

Александр»


Мой текст мне понравился. Я перекинул вордовский файл на флешку и вышел из дома с намерением распечатать письмо по пути в университет. Мне повезло: небольшой магазинчик с услугами фотопечати работал с 8.30. Туда я зашел без пятнадцати девять, а вышел уже через пару минут. В правой руке я держал листок А4, в левой – средних размеров конверт.


Во время лабораторной работы по Анализу Пространственных Данных я подошел к Тасмин и показал ей письмо. Она его внимательно прочитала и засмеялась. Затем отдала мне его и сказала, что это «супер-ответ».

После лабораторной нас ждала лекция с одним из лучших преподавателей, которых я когда-либо встречал – Раймондом Тедером. На этот раз он рассказывал нам про сегрегацию, а также объяснял причины и следствия социального неравенства в мире.


Около двух часов дня я зашел в общежитие и положил конверт с надписью «Сандре» в ячейку с номером 723. Потом я поднялся наверх и проник сначала в квартиру, а затем и к себе в комнату. Там я лег на кровать. Я был всецело собою доволен. Вскоре мой смартфон завибрировал. «Ну вот, теперь я не хочу уезжать от тебя…» – мне написала Тасмин, для которой учеба в Тарту Университете заканчивалась уже через месяц. Несмотря на то, что меня как следует распирало от счастья, писать что-либо в ответ Тасмин я не стал.

Около трех часов домой пришел Янис. Почти сразу мы отправились на балкон. После этого мы расположились на кухне. Я принес ноутбук и показал ему вордовский файл с посланием Сандре. Янис его прочитал. «Не думаю, что тебе следует посылать ей такое!» – посоветовал он мне, смеясь. Я сказал, что уже все отправил. Янис достал из холодильника две банки пива; одну из них он протянул мне. Мы посидели на кухне около часа, а затем я пошел к себе в комнату, лег на кровать и мгновенно уснул.


Когда я открыл глаза в своей темной комнате, я начал искать под подушкой смартфон, чтобы узнать сколько времени. Обнаружив его, я посмотрел на дисплей – было 18.07. Также я увидел два пропущенных звонка от Тасмин (мой Мейзу находился в беззвучном режиме). Я открыл WhatsApp и увидел от нее сообщение: «Саша, мне плохо! Отвези меня в госпиталь!». Остатки сонливости мгновенно исчезли. Первым делом я написал ей ответ (звонить мне как-то совсем не хотелось): «Что у тебя случилось, Тасмин?». Через семь минут, таки не получив никакого ответа, я позвонил. После десятого гудка (я их почему-то считал), мне ответил взволнованный женский голос:

– Да?!

– Тасмин, это ты?

– Нет, Алекс, это Софи… Я соседка Тасмин. Наверно, ты помнишь…

– Конечно я помню! Скажи, что случилось!

– У Тасмин нервный срыв…

– Что?! Почему?

– Я сама толком не знаю… Как я поняла, ее бросил парень…

– У нее парень был? – я искренне удивился.

– Похоже на то… Ты сможешь прийти?

– Конечно! А где вы?

– Мы в Раатузе, дома. Тасмин уже час в туалете… она там орет и рыдает… мы с девчонками не знаем, что делать…

– Хорошо, я скоро приду. Скажи мне свой номер! Я напишу тебе, как приду в холл.

Мы попрощались. Через минуту Софи скинула мне ее номер. Я быстро оделся и покинул квартиру, закрыв за собой дверь.


В огромном холле общежития Раатузе привычно кипела жизнь. Кто-то играл в настольный теннис, кто-то сидел за столом с ноутбуком, а кто-то громко общался, целой компанией оккупировав мягкий диван. Я же в небольшом напряжении стоял возле стены и ждал, когда появится Софи. Вскоре я увидел ее, идущую по коридору быстрой походкой. Я начал двигаться навстречу. Менее чем через десять секунд мы остановились рядом друг с другом.

– Привет! – я поздоровался.

– Привет! – голос Софи заметно дрожал.

Мы зашагали в сторону двери, за которой находился лифт.

– Насколько все плохо? – поинтересовался я.

– Не хочу драматизировать, но мне кажется – очень.

Софи прислонила магнитную карту к белому датчику и толкнула от себя дверь. Я снова спросил:

– Когда это все началось?

– Где-то в четыре. Она разговаривала по телефону на кухне… сначала все было нормально, а потом… она вдруг перешла на какой-то нечеловеческий крик… со всей силы швырнула телефон в стенку… затем взяла нож… его мы у нее сразу же отобрали…


Мы подошли к шахте лифта. Там стояли две девушки и один парень. Вскоре мы вместе с ними зашли в спустившийся сверху лифт. Примерно через минуту мы с Софи двигались по коридору четвертого этажа в сторону квартиры, где она проживала вместе с Тасмин, Гретой и еще одной девочкой. Когда до их двери оставалось метров десять или двенадцать, я услышал громкие всхлипы. В этот момент мне стало по-настоящему жутко. Мы вошли внутрь. Нас встретила соседка Софи. Девушка была очень взволнована. «Тасмин там… в туалете…» – дрожащим голосом сказала она и указала пальцем на дверь уборной. Я глубоко вздохнул, открыл дверь и зашел внутрь туалета. На кафельном полу между раковиной и унитазом, свернувшись калачиком, лежала Тасмин. Она громко рыдала. Лицо ее было скрыто под волосами, кончики которых, казалось, насквозь промокли от слез. Также от слез промок воротник ее бежевой кофты. Я посмотрел на руки Тасмин. На ее левом запястье виднелись порезы. Они не были брутально-глубокими, и скорей походили на следы от когтей какой-то злой увесистой кошки. Но этого было достаточно для того, чтобы я произнес себе тихо под нос: «Тасмин, ну еб твою мать, ну нахера?!».

Я попытался поднять Тасмин с пола, но у меня ничего не вышло, в том числе и потому, что моя подруга сама не желала вставать. «Саша, оставь меня! Я не хочу!» – рыдая сказала она. Я не знал, что мне делать. Я сел рядом с ней на колени, взял за руку и начал спокойно, как ни в чем не бывало, рассказывать ей о том, какие классные вещи мы с ней будет вытворять, когда это все закончится. В какой-то момент я осознал, что говорю это все на русском, из-за стресса и в какой-то мере отчаяния.

Минут через десять в туалет вошла Грета. В правой руке у нее была кружка. Она села на колени рядом со мной и Тасмин и обратилась к подруге: «На вот, попей». Сначала Тасмин никак не отреагировала на эти слова, а затем все же с большим усилием оттолкнулась руками от пола и приняла сидячую позу, облокотившись на стену спиной.

– Что это? – всхлипывая спросила она у Греты.

– Это успокоительное. Прощу тебя, пей.

Тасмин взяла кружку и сделала несколько глотков. На мгновение в туалете сделалось тихо. Но через пару мгновений Тасмин продолжила рыдать, правда уже менее интенсивно. Кое-как мы уговорили ее перебраться из туалета в комнату. Там она попросила нас отвезти ее в больницу. Тасмин объяснила нам, что ей это нужно лишь для того, чтобы получить от врача рецепт на какое-то мощное успокоительное. Софи нашла в интернете адрес Университетской больницы города Тарту и заказала такси.


Через пять минут мы с Тасмин и Гретой вышли из Раатузе и сели в черный Форд Фокус, а еще через семь – вышли оттуда на абсолютно пустой больничной парковке. Затем мы прошли двадцать метров и оказались возле главного входа. Я открыл дверь и мы вошли внутрь больницы. В здании было безлюдно и тихо. Отыскать ресепшен нам не составило большого труда. Там за стеклом на крутящемся стуле сидел один человек – женщина средних лет с голубыми глазами. Она улыбнулась и поприветствовала нас на эстонском. Я поинтересовался, говорит ли она по-английски. Женщина смутилась и ответила, что «практически нет… только если совсем уж немножко». Следом я спросил у нее про русский язык. С ним у нее все оказалось неплохо, хотя в речи и присутствовал довольно сильный акцент.

– Што у вас там случилось?

Я ей все рассказал. Вкратце. Как мог.

– А у девучки есть страховка?

Я перевел этот вопрос Тасмин, после чего она подошла к окну и показала женщине бумагу.

– Хорочо, я сейчас принесу врача.

Женщина приложила к уху трубку стационарного телефона и поочередно нажала две или три кнопки. Затем у нее случился короткий диалог на эстонском. Спустя пару минут к нам подошел врач – околосороколетний брюнет в расстегнутом белом халате, надетом поверх пиджака. Он по-английски предложил нам проследовать в его кабинет, который, по его словам, находился где-то неподалеку. Доктор нам не соврал – ни прошло и минуты, как мы оказались в просторном светлом помещении, полным цветов самых разных форм и размеров. Самые массивные стояли на полу в огромных горшках. А те, что были поменьше, покоились в вазах на трех черных столах и на большом подоконнике. Врач занял свое рабочее место, достал из ящика какие-то бумаги, а затем попросил Тасмин сесть на стул рядом с ним. Нам с Гретой он предложил разместиться на крохотном мини-диванчике.


Через 15 минут мы девчонками вышли из больницы на улицу. Тасмин больше не плакала. В правой руке она сжимала небольшую бумажку-рецепт на сильнодействующее успокоительное. Вскоре к нам подъехало такси и отвезло нас к одной из немногих аптек, которые работали до позднего вечера; находилась она рядом центральной площадью. После того, как Тасмин приобрела препарат, мы пешком отправились к девчонкам домой – в общежитие на улице Раатузе. В прихожей нас встретила Софи. «Ну как все прошло?» – спросила она взволнованным голосом. Грета ответила ей, что все прошло хорошо: нам дали рецепт, и мы купили лекарство. Мы разделись и проследовали на кухню. Тасмин извлекла из коробки пластинку с таблетками, выдавила одну из них себе на ладонь, а затем перевела взгляд на меня.

– Хочешь? – предложила она.

– Не, спасибо, я завязал.

– Ну, как знаешь…

Тасмин проглотила таблетку, а затем села на стул. Грета и я тоже сели на стулья, а Софи пошла принимать душ.

– Так понимаю, что в Финляндию мы не поедем?! – спросил я у девчонок.

– Еще чего! – возмутилась Тасмин. – Грета уже нам билеты купила. А Брайан, вроде как, нам квартиру нашел.

– Тасмин, ты уверена?? – у нас с Гретой одновременно вырвалось вслух.

– Да, я уверена… и даже не спорьте!

«Хорошо», – сказал я, поднявшись со стула. Затем я переместился в прихожую – от усталости меня дико клонило ко сну. В прихожей я оделся и обнял на прощание сначала Грету, а после Тасмин. Софи же по-прежнему была в душе.


Как только я вышел на улицу, мое тело стало сильно трясти. Эта тряска сопровождала меня до самого дома. Она прекратилась, когда я оказался внутри своего общежития. Я вызвал лифт, дождался его, зашел туда и нажал кнопку с номером семь. Вскоре я уже шел по коридору. Когда до моей квартиры оставалось несколько метров, мне стали слышны смех и голоса. Я надавил на дверную ручку и потянул ее на себя. В кухнеприхожей стояли Янис, Катя и Миша (последний раз я видел из очень давно), а также незнакомые мне двое ребят – они были пьяные.

– О, Саша, привет! – сказала мне Катя и засмеялась.

– Привет.

– Ааалеекс, давай с нами бухать, – предложил мне по-русски Янис.

– Не, я очень устал. Я хочу спать.

– Да ты че… Ну давай! – начал меня уговаривать мой латышский сосед, пока я снимал с себя кеды и куртку.

Я снова ответил отказом. Перед тем, как пойти в свою комнату, я решил принять душ. Когда я открыл дверь туалета, я увидел, как возле унитаза на полу спит какой-то чувак, через храп распространяя запах блевотины. Я закрыл дверь и прошел в свою комнату. Я посмотрел на часы: время было без пятнадцати десять. Я разделся и лег на кровать. Сначала у меня не получалось уснуть из-за шума на кухне, но через какое-то время усталость взяла верх, и я все же уснул.


Оформил свой опыт учебы в европейской магистратуре в виде книги, которую опубликовал на Литрес – https://www.litres.ru/aleksandr-medvedev-30104311/pochti-pol...

Сегодня мы расскажем про огромное заброшенное убежище в недрах горы, в котором как считается располагался защищённый стационар нетранспортабельных больных на случай войны или других чрезвычайных происшествий, природных и техногенных катастроф.

На протяжении 1950-х гг. по проекту Военморпроекта №30 Черноморского флота велось строительство этого объекта Гражданской Обороны, предназначавшегося для укрытия нетранспортабельных больных близлежащей больницы. Сооружение имело три входа и представляло собой по сути подземный госпиталь со системами фильтрации воздуха, дизель-генераторной электростанцией, палатами для размещения больных и даже собственной операционной.

В 1970-х гг. в ЗСНБ прошла глубокая модернизация с заменой всего основного оборудования. Тогда в объекте были установлены новые модели гермодверей и дизель-генераторы, а также была полностью переделана система фильтро-вентиляции воздуха и добавлены система регенерации воздуха.

После распада СССР объект стал не востребован и его некоторое время сдавали в аренду, а впоследствии попросту забросили и он был разграблен мародёрами.

Давайте спустимся внутрь и посмотрим что от него осталось на сегодняшний день.

Два входа в объект представляют собой наклонные потерны с лестницами, ведущими с поверхности сопки, а третий вход прямой от основания сопки.

Мы спускаемся по лестнице.

Причём довольно глубоко.

Лестницы выходят к предтамбурам.

Где на входах в тамбуры установлены такие защитно-герметические двери 1970-х гг.

За которыми установлены ещё такие же двери.

Первым делом давайте осмотрим помещения жизнеобеспечения объекта.

Каждое из которых также было защищено гермодверью.

В торцах объекта располагались фильтро-вентиляционные установки и установки регенерации воздуха.

Расширительные камеры.

Потерна к выходу у подножия сопки.

Заглянем к "сердцу" объекта. Точнее к двум.

Здесь сохранились остатки дизель-генераторов.

Упавший бак аварийного запаса топлива.

Щитовая.

Продолжение следует...