ZarTreeXrayStone

Начинающий писатель. Пишу небольшие истории про своих персонажей.
Пикабушник
Дата рождения: 27 сентября
100 рейтинг 1 подписчик 2 подписки 2 поста 0 в горячем
Награды:
Вы — Знаток года!
3

Пробуждение

Звонок будильника. 6:30? 7:30? Я проспал? Опять.

Так начинается мой день — ритуал пробуждения в мире, где время — это иллюзия, а реальность — это отчеты, ответы, возражения и Excel-таблицы с формулами, которые никто не проверял. Можно, конечно, сказать: «Ложись раньше, дебил». Но как? Когда твои сутки — это три восьмерки, выдавленные на лбу социального договора: восемь часов сна (так бывает?), восемь часов работы (рабство), восемь часов своих дел (прокрутка однотипных, поминутных видосов в обнимку с бутылкой дешевого поила). Где тут место для себя? Для прогулок? Для музеев? "На это есть выходные!" — радостно воскликнет оптимист. Ну да, конечно. Точно так же, как добрый дядя Саша "отменил" крепостное право почти два века назад — формально да, а по сути... ну вы поняли.

Каждое утро —  как ритуал с испытаниями.

Первое испытание, когда даже глаз замылен: зайти в "Тележку" — наш местный цифровой морг, мессенджер "без стен", где друзья выкладывают трупы своих мыслей под табличкой "Посмотрите, как он хорошо лежит" (хотелось бы сюда вписать абстрактную статистику невымышленных данных, да не буду - не знаю я подобного), паблики (группы различного содержания), обзорные каналы. Листаю.
Мемы с котиками — природное успокоительное перед гнетущей рутиной учебы, работы, осознания тщетности (кстати, недавно какие-то учёные подтвердили, что пересылание котиков друзьям и коллегам укрепляет связь и дружбу. А что делать тем, у кого аллергия на котов?).
Новостная лента "а друг война началась, пока я спал?" — тут я впросак не попал, как раз пара соседних стран ночью приветами обменивались.
И те самые обзоры. Обзоры — святая святых цифрового мира. Здесь рецензируют всё: жизнь, ручки, ручки дверей, ручки от ручки, ручки от жизни и, конечно же, голова всех глав — обзоры игр, которые до ручки доведут, как говорят на ТВ.
Но главное — ради чего вообще стоит листать эту помойку, от чего думскроллинг имеет хоть какой смысл — сторисы тех самых друзей, с кем ты годами обмениваешься: видосиками с котиками, чернухой, по типу, "одна нога тут, другая там" или "Это птица? Самолет? Супермен? Нет, это человек выпрыгнул в окно с пятнадцатого этажа" или бессмысленными фактами и находками в мире, в роде "Знаете ли вы, что у морских звёзд нет мозгов?". Их сторисы — цифровые послания в бутылке: "Я в кафе", "Я в метро", "Я снова в кафе". Нажимаю на сердечки или подкалываю - пусть знают, что я ещё жив. Хотя иногда сомневаюсь.

Второе испытание — собраться с мыслями и встать.
Подходишь к холодильнику, чтобы сварганить себе еды утром, а там — типичный набор студента-полуставочника: две банки пива («Самарское Особое», купленные по акции «Три по цене двух», третья пала вчера в неравном бою), надкусанный батон хлеба (да, я один из тех, кто хранит его в холодильнике. Плесень 0:1 — я лидирую!), остатки колбасы и заветренного сыра (взятые также по какой-то акции, теперь можно называть меня акционером?), пара яиц и листья погрызенного, залежавшегося салата.
Пока вода в чайнике греется, я делаю себе бутерброд-Франкенштейн — холодный, как январское утро и домашний, как кастрированный кот: хлеб—салат—колбаса—сыр (именно в таком порядке, иначе не съедобно).
После наливаю дешевый растворимый кофе (кислый кофеиносодержащий напиток, которым можно гвозди от ржавчины очищать), включаю ТВ (работает какой-то новостной канал, в котором обсуждают недавнюю перепалку в Госдуме между чинушами — театр драмы и абсурда) — идеальное утро.

Третье испытание — ключевое испытание, с элементами квеста и выбора, в котором итог не играет особой роли.
Стою перед зеркалом и рассматриваю свою вечно недовольную физиономию, поглаживая рукой свою мало-мальскую щетину и думая: «Опять бойлер сломался». Готовясь к неравному бою с ледяной водой, я, подобью гладиатора, сражающегося со львом, включаю кран и начинаю намыливать свои волосы средством «21 в 1» за три рубля, с ароматов «ядовитая мята», от которой, при попадании в глаза, ничего не останется. Единственная мысль, которая овладевает мной: «Блядство! Быстрее, быстрее, быстрее мой её!» Умывание морды, к слову, тоже проходит под холодной водой. Ну, ничего, освежусь зато. Первый этап пройден.
Выбор образа на сегодня - настоящая русская рулетка: либо в стиле прожженного бомжа (поношенная временем футболка и джинсы с пятном от соуса и сланцах), либо в стиле "неопрятного кэжуал-пацаненка" (помятая, как клочок туалетной бумаги, поло, светлые брюки и кеды). Выбираю второе — хоть какая-то видимость человека, у которого не всё потеряно.
Дорога на работу — отдельный квест: «ласточка» желает свалки, а бензин грошей в кармане — не вариант. Попутки? Страшнее любого «Тру-крайма», даже мысль о них заставляет крепче сжимать всё, даже внутреннее Я. Сегодня, например, я на метро удостоился прокатиться: новые технологии, можно своей недовольной мордой оплатить поездку (продающее лицо воочию!) — три станции в толпе кашляющих зомби (очередная эпидемия?), потом корпоративный автобус, больше похожий на тюремный фургон. И вот я здесь, на пороге своего "добровольческого лагеря временного содержания", готовый к новому дню борьбы за существование между кофе-машиной и принтером.

Показать полностью
4

Пролог

Сильная головная боль. Темнота. Ничего не видно.  Только пыль. Запах пыли и мешок. Мешок на моей голове. Черт! Как же раскалывается голова. Всё-таки, нас достали. Куда меня тянут?

Вокруг казались мелкие огоньки факелов и еле различимые тени нападавших, мелькавшие сквозь ткань мешка.

Я сильно ранен. Надеюсь, остальные выжили и спаслись от той атаки. Они застали нас врасплох. Моих сил не хватило дать отпор в той битве. Дьявольщина! Их было слишком много. Надо что-то делать. Куда несут меня эти бугаи?

Двое несли пленного, скованного кандалами за ноги и руки, вдоль глубоких катакомб. Вдоль стен вопили от злорадства и восторга сотни людей. «Ты сгинешь здесь, порождение порчи! И все те, с кем ты и тебе подобные якшаетесь!» - выкрикивали из толпы. На протяжении всего пути, весь сброд освистывал, плевался, закидывал камнями и бранью беззащитного. Твари, что окружали идущих, не казались какими-то дикарями. Напротив. Это была организованная группа, у которой были свои принципы и морали. Ими движет гнев и месть. Месть кому? Тем, кого они считают виноватыми в том, что другие не делали? Или это месть всему сущему в этом мире? Точно сказать сложно. Они точно не были из бедного достатка.

Войдя в большую залу, что выдавала себя эхом от шагов тяжелых ботов конвоиров, и остановившись, голоса толпы начали ритмично, под бои огромных барабанов, завывать. Беззащитное тело вскинули на ритуальный стол, расцепили кандалы, удерживая руки и ноги, и скрепили конечности, будто на распятие, к столу. От бессилия, пленник не мог препятствовать к готовившейся пытке.

Когда с головы стянули мешок, то тот увидел большое, многоуровневое помещение, будто бельэтажи театра, с которого толпилось стадо наблюдателей. С потолка, на ржавых цепях, свисали  десятки высохших тел с распоротыми животами и без голов. Вокруг стола стояли несколько торшеров с факелами, огни которых были синего цвета, и те двое здоровяков, что раннее несли раненного. Гул и завывания толпы не прекращалось до тех пор, пока к столу не подошел старик - главарь секты -  Бодух.

Остановившись возле стола, Бодух достал ритуальный стилет и наклонился к пленному.

— Дорогой мой Териан, – прохрипел сектант, проведя стилетом по лицу и заостренному кончику уха,– знал бы ты, какой ценой мы выслеживали тебя и твоих друзей. Знал бы ты, сколько полегло в той битве моих детей. А Какой целью? Целью сохранить тебе жизнь? Жизнь тому,– продолжил Бодух повышая голос,– кто считает себя лучше других? Тот, чье существование обрекает на смерть всех живых на этих землях! Не-е-е-ет! Просто так мы это не оставим. Ты та часть пазла, которой нам не хватало для общей картины.

— Пусть я и погибну сегодня, но вам не спрятаться от Веты завета, - рявкнул Териан, плюнув в лицо тирану,– они найдут вас, и вы ответите за страдания!

— Не все так просто, как кажется на первый взгляд, Териан. Сегодня ты точно не погибнешь. Ведь, в тебе течет огонь. Ты - сосуд, из которого мы выльем огонь и очистим мир от чумы! Мы очистим не только мир, но и тебя. Освободим от сущности, что живет в тебе. Мы освободим каждого от бремени страха и голода! И имя нам - Легион!

Толпа ликовала, после слов своего предводителя. Слышались лязгание металла, - это удары мечей по цепям и ободам щитом. А когда главный сектант вскинул к верху стилет, то все люди, а можно ли их так назвать, начали завывать -  «khail varfe slait».

– Да, дети мои! Да! Повторяйте! Повторяйте это! Это наш день! – повторял Бодух. А после, вонзил клинок в предплечье пленного одной руки и, немного погодя, другой руки, – KHAIN VARFE SLAIT! KHAIN VARFE SLAIT! KHAIN! VARFE! SLAIT!

Териан завопил, что есть мочи. Его кровь сочилась из рук, головы, других ран с большей силы. Алая, жгучая жидкость лилась вдоль узоров ритуального стола, наполняя чашу, у подножья стола. Та сила, что таилась в клинке, разрывала старые, затянувшиеся раны и создавала новые, более глубокие, чем те, что сделал сектант.

Цвет огней факелов, что стояли у места жертвоприношений, окрасился в черный, впитывая весь свет, питавшие катакомбы.

Единственное, что давало хоть какой-то свет - это кровь из чаши.

Териан, скуля и извиваясь от жгучей боли, сжимал кулаки настолько сильно, что даже его собственные ногти оставляли порезы на коже, создавая новые кровоподтеки. Он вопил о помощи. Он чувствовал, как покидают силы. Как уходит жизнь.

Когда последняя капля крови упала в гущу чаши, после безжалостного ритуала, свет полностью исчез, а звуки и голоса затихли настолько, что можно было уловить последние биения сердца мученика. Тело его заискрилось, словно сухое бревно в костре, и озарило ярким, ослепляющим светом все пещеры и шахты тех мест, где случались зверства. Предсмертная энергия заволокла всё в себя, оставив только тьму.

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!