Red.Scarab

Артур выполз из-под кровати, отбросил осколки, дополз до тумбочки и взялся за мобильный телефон. Но он не успел даже набрать номер, как связь рухнула. По всему городу разрушались коммуникации, станции ЛЭП и вышки связи, которые тоже размещались на домах. Сотовая связь не выдержала нагрузки и просто перестала работать. Артур схватился за голову, у него одновременно пронеслись две страшные мысли: во-первых, его жена в это время находилась на корпоративе в башне компании Айзир, а во-вторых, он понятия не имел, что нужно делать в подобной ситуации.

Это казалось просто смешно, но за три года войны он (как и многие другие) даже не задумывался над тем, что ему нужно готовиться к таким испытаниям. И теперь он банально не знал, что нужно взять с собой, что ему в принципе нужно и с чем придётся иметь дело. Обо всех этих вещах он начал соображать только сейчас.

— Так! — сказал он вслух самому себе для самоуспокоения. — Что делать? Оставаться тут, чтобы переждать бомбёжку, или сразу идти на улицу?

Артур приподнялся и глянул на то, что осталось от соседского дома: мощный объёмный взрыв вынес фасадные стены и крышу, здание не выдержало такой нагрузки и развалилось на части, теперь это была одна большая горящая братская могила. Зеленоватое вещество продолжало гореть и выбрасывать кучу дыма.

— Понятно! Спускаться в подвал бесполезно. Значит надо идти вниз, спасать Анну, — так звали его жену, — и потом вместе искать убежище или бежать из города.

Артур побежал в прихожую, открыл шкаф с одеждой и попытался включить свет, но электричество уже не работало. Пришлось при свете фонарика мобильного телефона готовиться к путешествию. Он надел толстые джинсы, тяжёлые резиновые сапоги, кожаную куртку и ещё плащ поверх всего, чтобы хоть как-то минимизировать возможный урон от осколков, которые могли образоваться от взрывов на улице. Заодно Артур захватил ранец и кинул туда аптечку с бинтами. Когда он уже вышел на лестничную клетку, то вспомнил, что возможно в этой ситуации ему придётся пробираться через завалы, а для этого пригодятся какие-нибудь инструменты вроде кирки. Но, естественно, у бедного айтишника таких вещей в хозяйстве не имелось. Всё, что он смог найти, это большой молоток и монтировка, которые тоже забросил в ранец.

И вот с этим инвентарём Артур отправился на приключения, он спускался по тёмной лестнице, ориентируясь сугубо по свету из окон. Соседи тоже постепенно выходили из своих квартир на разведку местности, но пока они лишь собирались с духом и раздумывали над тем, что делать. В то время как у Артура уже была мотивация действовать быстро — ему требовалось найти жену. Она раз в жизни поддалась уговорам подружек и решила остаться на корпоратив в пятницу вечером. Ведь что могло пойти не так?

Почти в самом конце, когда Артур спустился на второй этаж, он услышал крики помощи из лифта. Какой-то пьяный человек возвращался домой и застрял в смертельно опасной ловушке. Артур заколебался на секунду, а потом подумал, что ему наверняка помогут другие, а у него на это нет времени. Чувство совести говорило ему, что он поступает неправильно, и вероятно этот несчастный будет погребён в стальном гробу, но современный мир учил думать эгоистично — сначала нужно было позаботиться о себе.

Артур открыл дверь подъезда и сразу закашлял, пожар от соседнего дома не ослабевал и усугублял ситуацию. Артур прикрылся плащом и побежал почти вслепую против ветра, он бежал вперёд, а вспышки от взрывов мелькали словно молнии, освещая город на несколько секунд. Вскоре разрушительный грохот стал раздаваться преимущественно за его спиной. Артур перемещался из одного ада в другой, он приблизился к центру города, который разбомбили в первую очередь. Он повернул за угол и увидел целый квартал, состоящий из одних руин. На обгоревших останках цивилизации копошились люди: окровавленные и контуженные мужчины пытались разобрать завалы голыми руками, чтобы найти своих близких, женщины носили детей на руках и не знали, куда им податься, они были словно потеряны и оторваны от реальности. Кто-то истекал кровью, кто-то смотрел на свои оторванные конечности, кто-то сходил с ума от перенесённого горя или корчился в агонии от ожогов.

Артур испытал новый прилив страха и ещё сильнее ускорился. Он пробирался через разрушенный квартал в надежде добраться до широкой городской магистрали, но к своему удивлению он увидел миниовраг. Не поверив своим глазам, Артур остановился и присмотрелся к ночным очертаниям более внимательно: судя по всему под землёй взорвался газопровод, тоннели канализации схлопнулись, а вместе с этим упали и соседние здания. Теперь всё это было в руинах и строительном мусоре.

— Эта ночь становится всё более безумной и безумной! — вздохнул Артур, вглядываясь за горизонт.

Где-то там, среди вспышек, мелькала башня компании Айзир, её верхушка уже обвалилась от прямого попадания, но здание пока выглядело относительно целым. А с неба продолжали падать беспилотники, группы по пять-десять единиц выбирали себе цели и пикировали вниз. Военные пытались их достать с переменным успехом, трассирующие пули разлетались по всему чёрному небосводу, яркие точки от противоракет уходили вверх и взрывались словно фейерверки, летательные аппараты, объятые пламенем, падали на землю и грохотали сильнее любого грома.

Размышления Артура прервали крики пожарных, которые недавно приехали разгребать завалы в разрушенном квартале. Артур услышал их панику:

— Они летят прямо на нас!

Артур, уже знавший про разрушительную мощь новых беспилотников, не раздумывая прыгнул в миниовраг, он попытался пробраться через завалы и укрыться под обломками. Потом снова взрыв, ударная волна и заложенные уши. Где-то позади раздался жестяной звук от упавшей машины, и кого-то даже забросило в овраг. Артур высунул голову из руин и увидел, что кто-то из пожарных успел спастись, человек в красной защитной одежде прислонился спиной к большому куску бетону и кричал по рации:

— Они ищут цели пожирнее! Вы слышите?! Они специально ждут приезда пожарных! Ничего не тушите — это бесполезно!

Пока пожарный был занят разговором, Артур поспешил заняться мародёрством, он подбежал к обгоревшим трупам, чтобы раздобыть защитный костюм, обувь, каску с фонарём, пожарный топор и противогаз. Последнее оказалось самым ценным приобретением, потому что переменчивый ветер периодически приносил клубы едкого дыма, от которого даже слезились глаза. Не вся одежда была под размер, а некоторая сильно обгорела, но в этом сэконд хэнде приходилось выбирать лучшее из того, что было. Выживший пожарный, наконец, обратил внимание на Артура и приказал ему прекратить ковыряться в трупах. Чтобы не нарываться на конфликт, Артур поспешил сбежать с тем, что есть. Он на ходу закрепил шлем и побежал взбираться на руины оврага, чтобы выбраться на другой «берег».

В его разуме витала одна главная цель — спасти жену. И именно эта вещь позволяла ему сохранять спокойствие и концентрацию, поэтому он готов был идти вперёд несмотря ни на что. Пожарный топор помог взбираться наверх, он использовал его словно ледоруб скалолаза. А дальше новая зона разрушения: горячие угли, светящиеся в темноте, и множество обгоревших трупов, перемешанных с грязью, в центре улицы виднелись широкие воронки от взрывов. Артур почувствовал жар даже сквозь специальные ботинки, ему пришлось уйти с дороги и забежать на гору мусора, которая выглядела менее горячей. «Видимо после первых взрывов на этих улицах было полным-полно народу и по ним ударили второй раз, поэтому все остальные разбежались по углам» — подумал Артур, раздумывая над следующим ходом.

Артур спустился с кучи мусора в сторону соседних развалин, у ближайшего дома обвалился фасад, и люди из него уже давно спаслись бегством. Конструкция здания шаталась сама по себе и грозилась упасть в любой момент. Артур прошёлся вдоль стен и осторожно выглянул за угол, словно ожидая увидеть перестрелку. Там были остатки полевого госпиталя, остовы машин скорой помощи, проволочные каркасы от палаток и куча носилок с трупами. Последние выжившие пытались прийти в себя и убраться из этого кошмара, не до конца осознавая, что если они опять соберутся, то всё это повторится ещё раз. Артур не хотел отвлекаться на помощь, он выключил фонарь на шлеме, чтобы не привлекать внимание, и снова побежал к цели.

В этом месте осталось уже не так много народу, выжившие пытались укрыться в бетонном мусоре и канализации, самые смелые ещё выходили наружу, чтобы что-нибудь найти, но они довольно быстро возвращались обратно из-за дыма, пыли или любого громкого звука с неба, который теперь вызывал панику. Света становилось всё меньше и меньше, он остался где-то позади, вместе с новыми порциями взрывов и боли. Артур не мог узнать родной город, это уже был какой-то ад, царство тьмы, где раздавался плач и скрежет зубов. Дышать становилось всё труднее, фильтры противогаза постепенно забивались отравой, но к счастью, он успел закинуть в рюкзак ещё пару для себя и жены. Артур надеялся, что у него ещё есть время, чтобы спасти Анну.

Наконец он вышел на открытые пространства, когда-то здесь был небольшой городской парк, потом сюда приехали мобильные установки ПВО и попытались защитить город. От деревьев остались чёрные обугленные столбы, Артур посмотрел на эту гнетущую картину и вскоре услышал саркастический смех. Не поверив в произошедшее, он прошёл чуть дальше и увидел, что в центре парка, на чудом уцелевшей скамейке, сидел ветеран войны, инвалид без одной ноги и с пачкой попкорна. Он смотрел на тотальные разрушения города словно зритель в кинотеатре:

— Мы же вам говорили, что война рядом? Говорили! Мы просили помочь? Просили! Сколько раз просили скинуться нам на дроны, на броник, на бинты! Если уж сами не хотели идти на войну, то могли бы хотя бы помочь деньгами. Но нет! Дождались?! Но ничего, может быть, хоть это заставит вас проснуться?!

Потом сильные порывы ветра принесли новые клубы пыли и смога, картина разрушенного парка скрылась из вида, ещё через минуту Артур потерял ветерана, он словно исчез, оставив после себя лишь отголоски своего смеха. Артур отмахнулся от безумных странностей, снова включил фонарь и стал выбираться из зоны нулевой видимости в сторону башни. Она была уже совсем рядом.

Парковка перед зданием компании Айзир была набита автомобилями, в том числе электрическими, которые продолжали гореть до сих пор. И здесь тоже побывали военные, от которых остались сожжённые зенитные комплексы. Артур подбежал к центральному входу и обнаружил очередные завалы. Близость финиша придала ему сил, он забрался на бетонные глыбы, местами пробивался через преграды, и в конце концов добрался до пожарной лестницы. Он уже хотел было бежать изо всех сил наверх, но тут повсюду валялись осколки стекла и виднелись огромные трещины, о которые можно было легко споткнуться. Ему пришлось сдерживаться и постоянно светить фонарём под ноги. Этаж за этажом, он приближался к заветной цифре девять, где находился отдел, в котором работала его жена Анна.

Из-за нетерпения он с ноги выбил дверь и закричал её имя, но никто не ответил. Он побежал дальше в глубь офиса и наткнулся на мертвецки пьяных людей, Артур даже узнал некоторых её сослуживцев. Эти люди наблюдали за концом света в прямом эфире и с первых рядов, на кое-кого это произвело такое сильное впечатление, что они не выдержали и выпили смертельную дозу алкоголя. Артур небрежно раскидал трупы, пока не нашёл хоть кого-то живого:

— Где Анна? — крикнул он, и стал бить бедного бухгалтера по щекам, чтобы он пришёл в себя.

— Какая ещё Анна? Где мы…

— Анна-дизайнер!

— Да тут она, тут! Только не знаю, где мы… Она этажом выше у телескопа.

Артур отпустил тело и снова побежал на лестничную клетку, он перепрыгнул чьи-то трупы, вбежал на десятый этаж и увидел открытые кабинеты начальства. Через три попытки он обнаружил телескоп и свою Анну, спящую в кресле рядом. Он подбежал к ней и потряс за плечи:

— Анна, ты спишь?! — задал он от волнения дурацкий вопрос.

— Артур! Арти! Дорогой! Это не сон?

— Нет!

— Не может быть, я уж думала ты остался там, — она указала на телескоп, который в свою очередь был направлен в сторону их дома, — это всё так быстро началось! Едва мы спохватились, как по нам попали, мы оказались заблокированы, наша служба безопасности сказала никуда не выходить, так как нас должны были прикрывать военные. А потом я увидела как на наш район упали беспилотники. Я стала смотреть и увидела руины. Я думала, ты погиб под завалами. Слава Богу, ты тут.

— Какое удачное время ты выбрала, чтобы остаться на корпоратив! Я как раз сбежал оттуда, чтобы найти тебя. А где все остальные? Я думал здесь должно быть куда больше народу?

— Босс вызвал вертолёт, он хотел взять меня на борт, но я отказалась. Едва они сели внутрь, как по ним ударили дроны-камикадзе. Там весь верхний этаж просто разнесло.

— Понятно. Ситуация внизу тоже не сахар, но я раздобыл противогазы, — достал из ранца один для Анны.

— А как им пользоваться?

— Главное плотно натягивать.

— А что потом? Что нам вообще делать?

— Ну можно просто подождать, когда всё это закончится. Тут с виду уже отбомбили и всё спокойно. А можно спуститься вниз и попытаться сбежать из города.

— А что говорят по рации?

— По какой рации?

— Ну вот по этой, она у тебя торчит из левого кармана.

— Ёлки-палки, слона-то я и не приметил.

Артур нажал на кнопку вкл и сразу переключился на общий канал, по которому, судя по голосу, кричал какой-то военный: «Валите все на хер! Их там ещё туевая куча летает! Вы слышите?! Пока они тупо ищут скопления людей и транспорта, но скоро у них закончится топливо и нам всем кирдык! Они просто полетят вниз и добьют всё, что осталось!». Артур проглотил ком в горле и посмотрел на Анну:

— Надо бежать. Я видел, что эти штуки делают с домами. Эта башня не выдержит и двух ударов.

— А на улице будет безопаснее?

— Если успеем сбежать из города, то да. И других шансов я не вижу.

— Надо взять кого-то из наших.

— Забудь про них, они уже не в кондиции и будут только обузой. А ты сама как? Сможешь идти по ухабам и ямам? — достал из ранца свою пару обуви, благо у них был один размер.

— Да, наверное.

— Ты много выпила?

— Ты же знаешь, я не любитель алкоголя. Приняла немножко за компанию и всё.

— Ну если что, то придётся нести тебя на руках.

У Артура было тревожное предчувствие, ради экономии времени он предложил сменить ей только обувь и идти дальше прямо в белом вечернем платье и с противогазом. Они довольно быстро прошлись по лестнице с трещинами и осколками, но потом была заминка с завалами на входе. Анна залезла Артуру на спину и таким образом они вместе проползли и спустились на грешную землю.

Артур перевёл дух, потом огляделся и указал в сторону главной дороги, которая пока не сильно пострадала от катастрофы. Она вела за город, где можно было вздохнуть с облегчением. Артур пошёл первым, освещая путь с помощью фонаря на шлеме, а Анна прижималась к его спине. Они нервничали и постоянно оглядывались по сторонам, смотря то на опасное небо, то на разрушенные здания, в которых прятались последние выжившие.

Главным образом город смогли покинуть те, кто быстро соображал. А остальные оказались в зоне террора, они пытались бежать по улицам, но либо задыхались от дыма, либо попадали под бомбардировки, из-за стадного инстинкта люди кучковались и лишь привлекали внимания стальных птиц с неба. В результате в городе остались в основном пугливые глаза, редко выглядывающие из темноты. Артур и Анна встретили на своём пути лишь несколько человек, которые тоже решили выбраться из ловушки.

Они прошли полпути, а область разрушений всё никак не заканчивалась, а потом раздался уже знакомый адский грохот. И теперь он не был где-то там в одном месте. Начался настоящий огненный дождь по всей территории. Клубы дыма и пыли превратились в бурю, они поглотили всё, потом Артур почувствовал отголоски ударной волны — прилёты были уже совсем рядом. Он схватил Анну и попытался спрятаться с ней в раздолбанном минивэне. Но относительно тонкий металл не смог их защитить. Артура затрясло так, как никогда в жизни. Он был полностью дезориентирован и беспомощен. Уши ничего не слышали, в них стоял свист, а глаза видели только плотные клубы пыли.

Артура трясло уже изнутри, он не совсем понимал, что делает, он что-то искал, а потом попытался выбраться. Он замер, слегка подождал и увидел, что где-то впереди промелькнул белый женский силуэт в вечернем платье. Он побежал за ней, не чувствуя боли. Кто-то пытался схватить его, какие-то люди поднимались снизу и тащили к себе, все они были страшными на вид, покрытые кровоточащими ожогами, безумные от боли и ужаса. Артур отмахивался от кошмара и упорно продолжал идти за Анной:

— Анна! Стой! Анна! Я иду за тобой! Остановись.

Но она словно призрак продолжала быть всегда где-то впереди, как недостижимая точка. Артур стал махать кулаками, он пошёл по головам, чтобы схватить её, и лишь тогда услышал её уставший голос:

— Отпусти меня, Артур.

— Нет!

— Ты должен закончить это.

— Никогда!

Он прыгнул, чтобы схватить её, но ударился лбом об стену. Артур упал на пол и стал приходить в себя. Через секунду он осознал, что лежит на полу в собственной спальне, его разбудил взрыв, раздавшийся за окном, и он только что вернулся из мира снов. Артур подбежал к окну и снова увидел первый акт огненного шоу.

Рассказ из сборника Истории иных миров.
+Рассказ на тему, когда человек проснулся, а тут война: Прислужники смерти
+Рассказ на тему про ужасы от дронов: Война уже на полках наших магазинов
+Рассказы на тему, когда ужас врывается в жизнь человека: Дьявол внутри , Погружение в кошмар, Змеи в подсознании

— Не надо задавать мне никаких вопросов. Этот телефон предназначался не для тебя.

— Я настаиваю на разговоре.

— У тебя на руке нет никаких карт для этого.

— Как видите, я довольно успешно начал разгребаться с архивами отца. Может быть, я найду и ещё что-нибудь. Может быть, я даже узнаю, кто его на самом деле убил. Или, что ещё хуже, скажу что отец отдал долг вам.

В ответ раздалось гробовое молчание, я был вынужден продолжить:

— Да, вы всё правильно поняли, когда ко мне придут вернуть должок отца, я скажу, что он отдал его именно вам, госпоже Левит и сообщу все подробности, что о вас знаю.

— Я вижу, что у тебя всё-таки нашлась одна карта. Ну что ж, если ты думаешь, что готов, то мы можем встретиться для крайне интимного разговора.

— Внимательно слушаю подробности. Где?

— Отправляйся на самый южный край города, там где начинаются заброшенные дома погорельцев.

— И что потом?

— Просто ищи среди них мой, и мы сами найдём тебя.

— А можно более конкретно? Я не хочу тратить время понапрасну.

— Ты такой же нетерпеливый и упрямый… Нет, нельзя. Будь хорошим мальчиком и слушай, что тебе говорит твой новый ангел хранитель из загробного мира.

Как полагается по всем законам конспирации, я тайно выбрался из кабинета отца, благо я уже знал, как он это делал: через окно по сливной трубе. Потом сразу в гараж, где я взял машину, в управлении которой меня не могли заподозрить, так как считали меня осторожным и законопослушным человеком. Под сиденьем красной Феррари всё также находилась запасная бутылка алкоголя, эх, отец, всюду у него были заначки на все случаи жизни.

Было непривычно управлять такой игрушкой, я старался как мог, но на ней всё равно получилось слишком быстро. И потом её пришлось бросить в тупике, так как из-за низкой подвески она не могла ехать по ухабам, дальше местность превращалась в заброшенную зону. Повсюду были знаки аварийной опасности, чем дальше я продвигался, тем больше у меня было опасений. С виду место было как бы совсем не жилым, кое-где даже раздавались зловещие звуки из-под земли, как будто были проблемы то ли с газом, то ли с водопроводом. Да и земля была словно наэлектризована. Позади меня проехали патрульные полицейские машины, они остановились, присмотрелись, доложили в центр, получили указания и уехали обратно. Шаг за шагом я продвигался дальше, пока пугающие вещи не стали исчезать, в какой-то момент я вышел на просторную улицу, на перекрёстке которой высился старый трёхэтажный дом. На первый взгляд он казался сильно обгоревшим, но я из любопытства подошёл поближе, потрогал его стены и у меня возникло впечатление, что его когда-то обработали специальным защитным покрытием, и поэтому он на самом деле выдержал катастрофу.

Я остановился у крепких резных дверей и задумался над тем, что делаю. Я должен был искать её дом, чтобы они нашли меня. Но ничего не произошло. Значит я уже был там, где надо? На всякий случай я постучал в дверь, она заскрипела и открылась. Внутри был приятный полумрак, прохлада и еле уловимые звуки от «Розы ветров». Когда мои глаза привыкли к темноте, я стал различать амулеты, пентакли, астрологические символы и цифры, на стенах в доме висела всякая эзотерическая ерунда. Теперь я был твёрдо уверен, что пришёл куда надо, я аккуратно зашёл, огляделся по сторонам и окликнул хозяйку:

— Госпожа Левит?

Одна из дверей приоткрылась и оттуда вышел слабый луч света. Потом раздался её голос:

— Тебе досталось его чутьё, Пятый.

— Просто повезло.

Я пошёл на голос в эту комнату, и, как и положено, увидел хозяйку за большим гадальным столом со стеклянным шаром в окружении амулетов и благовоний. Вокруг стен были увешаны плотные шторы, которые колыхались от ветра и обнажали полки с куклами Вуду. Я приблизился к столу, но не стал садиться. Она сразу спросила:

— Боитесь?

— Не люблю эту астральную чушь. Я не верю во всю эту чепуху.

— Это нормально. Я тоже.

— Просто зарабатываете на этом деньги?

— Просто прикрытие. В таком образе я могу приходить к важным людям в любое время и никто не заподозрит, что я передаю им инструкции и информацию. Я своего рода связной агент, способный работать даже с публичными личностями.

— Вы хорошо вошли в роль. Как вы связаны с моим отцом?

— Ты знаешь на чём он сколотил состояние?

— Торговые спекуляции, купи-продай?

— Это тоже ширма и легализация доходов. Он торговал оружием по серым схемам. А этим нельзя заниматься без прикрытия кого-то сверху — вы должны продавать этот товар только тому, кому мы разрешим.

— А потом мой отец решил завязать с преступным прошлым?

Она впервые на моей памяти засмеялась, ей потребовалось десять секунд, чтобы отсмеяться и вернуться к прежнему стилю общения:

— Чтобы он завязал? Ничего он не прекращал, он просто вышел на другой уровень. Он стал участвовать в схемах с промышленным шпионажем. Он использовал свои связи и своих людей, чтобы добывать секретную информацию, в том числе через похищения и вымогательства. Тем самым он делал грязную работу за нас и, если что, нёс за это единоличную ответственность. А мы это финансировали через закрытые каналы.

— Зачем вы приходили к нам?

— Агент Адам добывал важные сведения, у него это хорошо получалось, но его было тяжело контролировать и направлять. Наша организация искала оптимальные средства и оказалось, что достаточно просто моего личного периодического надсмотра. Ну ты сам видел.

— Удивительно, что это так просто работало.

— На удивительных людей иногда работают удивительно простые вещи. И вот мы плавно подходим к двойному дну. Мы планировали связаться с тобой позже, когда ты закончишь все дела отца и будешь готов к правде и её последствиям.

— Вы хотите, чтобы я продолжил эту шпионскую игру?

— Ты действительно можешь помочь восстановить его сеть агентов, он набирал специфические кадры, проходимцев вроде себя. С нами они не будут иметь никаких дел, но они могут послушать тебя, если ты докажешь, что являешься истинным преемником своего отца… Но это будет несколько позже. Есть более актуальное дело, которое нас всех тревожит. Речь идёт про этот так называемый должок.

— Вот это уже интереснее! Продолжайте, — я устал стоять на ногах и невольно присел за стул.

Она подняла стеклянный шар с подставкой и достала из-под него фотографию какого-то старого вурдалака в дорогом белом костюме, человек был явно злобным тираном.

— Что ты думаешь? — спросила она, протягивая фотку.

— Не хотелось бы встретиться с таким персонажем! Судя по его окружению, это не просто богач, его охранники татуированы как последние уголовники.

— И он царь для них. Это твой дальний родственник Родманов, кузен и торговый партнёр твоего отца. Он брал у него оружие и продавал на чёрном рынке под нашей крышей. Потом кое-что случилось и твой отец резко охладел к этому роду деятельности. Он настоял переключиться на промышленный шпионаж. Родманов отпустил твоего отца, но одним глазом стал приглядывать за его похождениями. У них была негласная договорённость: делить всё по-братски, если кто-то нашёл что-то интересное, он должен был рассказать об этом собрату.

— Что значит: кое-что случилось, и он охладел к торговле оружием?

— Твой отец участвовал в разграблении старых военных советских лабораторий, которые построили в бункерах глубоко под землёй. Он напал на след чего-то очень ценного, что трудно выразить в денежном эквиваленте.

— Давайте поподробнее, пожалуйста, мне нужно представить хотя бы рамки того о чём идёт речь, чтобы найти это потом в архивах отца.

— Ты знаешь сколько стоят редкие изотопы? Например, сколько стоит элемент Калифорний, который не встречается в природе, и его синтезируют только в специальных лабораториях? Один грамм будет стоить 70 миллионов долларов. Вот здесь речь идёт о технологии, которая позволяет получить кое-что редкое и пока не существующее. На тот момент технология казалось сырой, недоработанной, экспериментальной и просто опасной. Но твой отец загорелся идеей, и его уже ничто не могло остановить. Он использовал нас, чтобы найти людей, которые когда-то участвовали в этих разработках. И он упорствовал все эти годы в своём безумии получить свой философский камень.

— Неужели он добился успеха?

— Заглянуть в его разум довольно проблематично. Мы полагаем, что он всё-таки чего-то добился и попытался скрыть это от нас всех. Он делал вид, что продолжает поиски, которые уже не имели никакого смысла. И именно этим объясняется его страх перед «должком». Он боялся, что кузен или его люди вернутся в его жизнь с вопросами. Родманов и Паймонов стоят друг друга, ты уж поверь. Родманов всегда интересовался успехами твоего отца, и он вероятно в курсе про его идею-фикс. Вероятно он придёт по твою душу, когда увидит, что ты освоился с архивами отца. Обмануть Родманова весьма затруднительно. Он может заподозрить ложь даже по видеозаписи, поэтому нужно быть осторожным даже в разговоре с его людьми.

— Звучит так, словно он представляет для вас большую проблему? Разве вы не можете его устранить?

— Не всё так просто. Скажем так, у нас с ним общие друзья и кое-какие клановые интересы, мы используем его людей за границей и не собираемся отказываться от столь выгодного сотрудничества. В то же время все находки Паймонова должны оказаться в наших руках. Идеальный расклад заключается в том, чтобы мы вообще не пересеклись с Родмановом в этом деле.

— Если я расскажу правду, он от меня отстанет?

Левит тяжело вздохнула и повертела хрустальный шар в руках. Она посмотрела на моё отражение, потом подняла глаза наверх и ответила:

— Я ввела тебя в курс дела, Пятый, чтобы ты понял всю серьёзность своего положения. Тебе не следует спешить. Ты совершенно не готов к встречи с Родмановым. Он может убить тебя и всю твою семью только забавы ради, это дьявол во плоти. Поэтому мы спрячем тебя в безопасном месте и постараемся подготовить… — она запнулась на слове, но потом всё-таки продолжила. — К большой игре, которую вёл твой отец.

— Звучит так, словно я буду полностью под вашим контролем?

— Эх. Опять это упрямство и своенравие. Думаешь, ты готов к свободе? Думаешь, справишься с тем, что тебя ждёт?

Не успел я сказать: «да», как на стол упал труп, упал словно бомба и раскидывал все вещи на нём в стороны. Я аж вскочил на ноги от неожиданности, но сзади уже подкрались неизвестные люди, которые лихо скрутили мне руки за спину и тыкнули лицом в стол, чтобы я в свою очередь увидел сильно избитое лицо погибшего — это был адвокат и душеприказчик моего отца, который выполнял приказы по наследству.

— Что за херотень вы тут устроили?! — слегка возмутился я.

— Это последствия свободы, которая тебе так нравится, — сказала Левит, перетасовывая карты Таро, — ваш семейный адвокат проявил самодеятельность и оставил последнее послание Паймонова старшего себе. Видимо, он решил, что там зашифровано что-то ценное. Хотя мы его заранее предупреждали, чтобы он не делал никаких непродуманных шагов без нашего ведома. Пришлось устроить с ним особый интимный разговор и убедиться, что он не выкинул чего-нибудь ещё. К сожалению, некоторые люди пугливы до смерти, у него не выдержало сердце. Ну что ж, а ты пуглив, номер пять?

— Да, я пуглив! Потому что у меня нет такого же опыта, как у моего отца, и у меня нет такого же тёмного прошлого за спиной. Это же очевидно. Но я то же упёртый и буду стоять на своём, у меня есть хватка и адекватность, — мне приходилось «изворачиваться» прямо в этой позе. — Я прекрасно понимаю, что вы можете меня грохнуть в любой момент, и здесь лишь вопрос цены, что стоит больше: моя жизнь или моя смерть. Сейчас я вижу, что мы нужны друг другу, вы хотите использовать меня для восстановления старых контактов моего отца и для дела с изотопами. Вы можете многому чему научить, но можете и загубить! Вы ведь сами сказали, что я должен продолжать его игру? Ведь так?

— Что ты имеешь в виду?

— Я должен продолжать лихачить. С его людьми я должен вести себя не как осторожный агент спецслужб, работающий по правилам, а как самостоятельный авантюрист. Я продолжу дела отца, буду набивать шишки и просить вашей помощи, если что. Тогда всё будет выглядеть естественно и никто не заподозрит подвоха. Что касается дела Родманова, то тут да, соглашусь, если уж отец с ним не справился, то мне точно нужна серьёзная подготовка. Как насчёт того, чтобы вести двойную жизнь? Я буду разгребаться с делами в особняке, а потом ездить к вам?

Карты Таро выпали из её рук, ко мне упали «Маг» и «Фортуна», она посмотрела на эту случайность и улыбнулась:

— Молодец, соображаешь быстро, не растерялся… Интересное предложение и подход к делу. Нужно сообщить руководству, тебе придётся подождать с ответом, — меня отпустили, и я наконец смог распрямиться, но едва я повернул голову назад, как снова никого не увидел.

Я поправил пиджак и продолжил разговор с Левит:

— И ещё кое-что. Верните мне посмертную записку от отца.

— Там нет ничего ценного, мы проверили.

— Это личное. Я имею на это право. Если мы собираемся работать вместе, то сделайте этот жест доброй воли.

— И ты тоже любишь торговаться… Ну хорошо, в принципе это действительно ничего не стоит.

Она повернулась назад, обратилась к кому-то неизвестному и через пару минут ей принесли распечатанный конверт. Я жадно схватил его в руки и сказал, что мне нужно пройтись и обдумать свалившиеся на меня проблемы. К тому же мне действительно было как-то неспокойно в её оккультном доме с сюрпризами.

Я ушёл дальше к черте города, зашёл на чью-то террасу и сел на скамейку, чтобы избежать палящего Солнца. Я уставился на конверт и задумался над тем, что хочу в нём увидеть. Наверное, у меня просто появилась робкая надежда на то, что там какой-то ключ к спасению, хоть что-то, что может облегчить жизнь. Я вздохнул, отбросил эти наивные мысли и, наконец, стал читать:

— Ну привет, Пятый! Думал отсидеться в тени, чтобы я тебя не заметил? Но я прекрасно вижу в темноте, можно сказать, я в ней вырос и жил долгие годы. Поэтому я сразу понял, что этот парень не так-то прост, как все остальные. Я выбрал тебя не потому, что так сказали твои пройдохи братья/сёстры, а потому что я так решил. Думаю, сейчас ты кроешь меня самыми последними словами, но я не собираюсь оправдываться. Да, я мерзавец. И даже больше, можно сказать, что я идейный и профессиональный мерзавец. Это единственная форма бытия, в которой я могу комфортно существовать, это мой выбор. Конечно, в нашем обществе принято восхвалять доброту, иногда даже говорят, что только сильный человек может быть добрым, а зло удел слабых. Но на самом деле жизнь куда сложнее, чем примитивное разделение на чёрное и белое. Человек, который делает добрые поступки, не задумываясь об их последствиях, зачастую ещё больший злодей, чем просто эгоист, заботящейся только о своей выгоде. Помогаешь человеку — а он садится тебе на шею и думает, что ты слабый, ничтожный и заслуживаешь это. Даёшь детям вещи, а они этого не ценят, даёшь им шансы, а они их просирают, даёшь им образование, а они не знают, кем стать. Запомни сынок, не делай ничего просто так, всегда думай о последствиях. Собственно говоря, именно потому что я мерзавец, думающий о последствиях, я так далеко поднялся. И именно поэтому я терроризировал свою семью долгами. Это же вечная проблема богатых людей: как заставить своих сынков-оболтусов работать? Вот я и решил устроить эксперимент. Но ёлки-палки! Какими же вы оказались упёртыми! Как я вам только не пытался ухудшить жизнь, а вы всё возвращались и пытались улучшить мою, чтобы я расплатился с долгами. Наверное, в следующей жизни попробую тупо разориться и посмотреть, что будет. А теперь к нашим делам, Пятый. Я не собираюсь тебя как-то ограничивать и давать предназначение, ты полностью свободен в принятии решений. Есть лишь одна вещь, про которую я должен рассказать. Я хоть и подлец, но даже у меня есть какие-то принципы, и будет как-то совсем погано и неправильно, если я взволю на тебя ношу, с которой сам не смог бы справиться. Речь идёт про моего кузена Родманова, если ты считаешь меня плохим парнем, то он ещё хуже. Мы с ним кое-что не поделили, вернее он думает, что я кое-что нашёл, но все мои поиски в действительности закончились провалом. Технология, которая выглядела как прорывной, оказалась смертельно опасной ловушкой, от которой, скрипя сердцем, пришлось отказаться. Но вряд ли он поверит моим словам, особенно учитывая мою репутацию лжеца. Что самое плохое в этой ситуации, так это то, что он начал подбираться к нашему семейству. Младший Эдуард подсел на наркотики, и это его рук дело. Он пускает скверну, чтобы подчинить людей своей воле. Дело принимает опасный оборот, я должен что-то предпринять, иначе он достанет и остальных. Если честно, то я пока не знаю, как выкрутиться из этой передряги. Иногда я думаю, что моя смерть была бы решением для всех. Тогда Родманов просто явится напрямую, чтобы узнать, что от меня осталось и на этом всё закончится. Если, конечно, ты выдержишь удар, Пятый. Не показывай ему слабину, огрызайся, но в меру, давай ему любой мусор из моего архива. Пусть убедиться, что там ничего нет. Стой на своём, говори, что ничего не знаешь, и вскоре ему надоест с тобой возиться. Что сказать напоследок? Слушайся госпожу Левит, она плохого не посоветует, в отличие от меня.

Собственно говоря, что ожидалось, то и получилось: никакого ключа, никакого спасения, просто пожелание бороться дальше. И похоже, что отец совершил самоубийство, чтобы не решать наши семейные проблемы, которые он сам же и создал. Та ещё семейка. Вот так я и докатился до точки невозврата, я не хотел вести двойную жизнь и играть с огнём ради больших денег, но этот выбор сделали за меня. Теперь я вынужден продолжать идти по этому пути до самого конца. Что меня ждёт по итогу? Да всё что угодно, но хотя бы не придётся скучать.

Рассказ из сборника Истории иных миров,
и это ещё одна история про Эдмона Пикмана

Всех детей папа настрогал, когда дела у него шли просто прекрасно. Он основал весьма успешный бизнес «купи-продай» под вывеской «Торговый дом Моррель» (не спрашивайте что значит Моррель, каждый раз, когда я пытался узнать это, отец выдавал новую версию, это ещё одна тайна, покрытая мраком). Пользуясь удачной конъюнктурой на мировом рынке, он заработал состояние и активно сорил деньгами, чтобы добиваться расположения прекрасного пола. Женился на одной, пару лет жили вместе, потом бежал к другой и так далее. Потом бывшие жёны сильно удивились, когда он собрал их всех вместе в особняке и представил друг другу. «Не волнуйтесь, я никого не оставлю в обиде, каждая семья получит по 10% от того, что я имею. Я дарю вам всем 10% акций моей компании» — торжественно сказал он на этой встрече.

Они все вкусили запретный плод, они привыкли жить на широкую ногу и ни о чём не беспокоиться. А потом конъюнктура рынка изменилась и отец вынужденно сменил бизнес на «Инвестиционный дом Моррель». Поначалу никто даже ничего и не заметил, поток денег оставался прежним, просто в нашу жизнь вошло новое слово: долг. И чем чаще оно произносилось, тем меньше становился этот поток, тем сильнее становилось наше беспокойство. Спасало лишь то, что отец умудрялся обслуживать этот долг. Но и то, с переменным успехом, он пытался выпутаться, делал ставки, одну за другой, и сумма то росла, то уменьшалась.

Наши семьи пытались воздействовать на отца, но, Господи, каким же он был хитрым, лживым, изворотливым и упрямым подонком! Мы пытались его вразумить и успокоить, а он кивал головой, соглашался со всем, что ему говорили, и делал по-своему. Он продолжал покупать коллекционные вина и гоночные машины, ходить по ночным клубам и гнаться за распутными женщинами. И это в семьдесят лет. Бывало так, что он просыпался после обеда, спускался в халате вниз с бутылкой мартини или абсента в руке, садился к нам за стол, брал листья салата с тарелки и говорил:

— Здоровый образ жизни? На диете сидите? Это вы молодцы, хорошо придумали. А иначе вы хрен меня переживёте! — а потом, дико смеясь, заказывал пиццу.

В очередной юбилей отца наши семьи, наконец, начали догадываться, что это не может продолжаться вечно и нужно принимать решение, что делать с семейными долгами. А ситуация к этому моменту так и не сдвинулась с мёртвой точки. Здесь мне нужно прерваться, чтобы, наконец, представиться. Моего отца-подлеца звали Эдуард Паймонов, и он, как большой любитель поиздеваться над другими, назвал всех своих сыновей тоже Эдуардами, а дочерей Эльвирами. И вот когда мы все стали часто встречаться и местами даже жить в одном большом особняке (семьи то жили, то съезжали), нам пришлось как-то различать друг друга. И мы не придумали ничего лучше, чем пронумероваться, в итоге я стал Эдуардом Пятым, но зачастую меня называли просто «Средний» или «Пятый». Я единственный из всех прямых родственников, кто в своё время не получил акций компании — моя матушка заподозрила неладное и отказалась от подарка. Ей это предложение не понравилось, и в будущем она постоянно твердила мне, чтобы я держался от денег моего отца подальше. Она хотела, чтобы я сам научился содержать себя.

Я оставался в стороне, фактически я стал единственным, кто жил без бремя долга, ко мне не было вопросов ни у банков, ни у мафии. Я общался с отцом и моими братьями только потому, что в целом они казались интересными и по своему хорошими людьми. Но чем больше я погружался в их мир, тем больше испытывал разочарования, они все просто носили маски, чтобы использовать друг друга.

Вы, наверное, уже догадались какое они нашли решение? Они стали уговаривать моего отца назначить меня главным и единственным наследником компании, чтобы втянуть меня в эту грязь. Делали они это не очень ловко, и я замечал эти шушуканья за своей спиной. И потом они ещё говорили мне в лицо, что сожалеют о случившемся, но якобы так даже лучше, ибо я, наконец, стал частью семьи Паймонов, и вообще это справедливое решение, так как остальные уже и сами погрязли в долгах, а мне, видите ли, было намного легче. Ох уж эти люди… Они радовались тому, что утолили свою чёрную зависть.

Но я заранее предполагал такой исход и готовился к нему. Я знал, что даже если бы отец отказался, они бы потом все хором заявили, что он на словах хотел оставить всё только мне. И, к сожалению, я не мог попросить его выбрать кого-то другого, его забавляли наши страдания. Если кто-то просил помощи, он мог специально сделать только хуже. И вот, я стал изучать дела компании, погружаться в мир финансов и спекуляций на бирже, голова заполнилась такими словами как бонды, фьючерсы, опционы, IPO и прочими премудростями. В ходе разгребания Авгиев конюшен, оказалась, что наш инвестиционный дом владел чёрт знает чем, чёрт знает где. Куда он только не вкладывал деньги, и вообще зачем так было рисковать? Иногда даже казалось, что он просто забывал про некоторые активы и не следил за ними. Это вселяло надежду, так как я мог распродать балласт, чтобы поправить баланс.

А в это время отец продолжал чудить, ему нравилось делать что-то странное и смотреть на нашу реакцию. Частым гостем стал частный детектив, который расследовал кражи ценных вещей из нашего дома, якобы за этим скрывался заговор папарацци, которые периодически донимали наше семейство из-за наших выходок. Детектив рассказывал нам про всякие мутные и смехотворные дела в мире жёлтой прессы, а отец платил за это деньги (на фоне операционных расходов крохи, но всё равно было жалко).

Но среди прочих были и хорошие гости, мы все ждали прихода эзотерического медиума госпожу Левит, она просила называть себя именно так и никак иначе. Полуодевалась она весьма эффектно, всегда в чёрных кружевных и откровенных платьях, с собой она приносила старые карты Таро и такой же древний, покрытый трещинами стеклянный шар. И являлась она только после захода солнца, медитативные собрания проходили на открытой террасе, она точно подбирала время, чтобы во время зачитывания нумерологических заклинаний над нашими головами пролетал самолёт. Мы жили рядом с аэропортом, и, видимо, она прекрасно знала его расписание. Под этот гул её голос звучал ещё более зловещим, а карты, лежащие на столе, поднимались от ветра, кружили в вихре и почти все улетали на пол. В результате её фокусов оставалась только карты «Смерть» и «Фортуна». В конце она обычно говорила отцу, что он всё ещё во власти этих двух сил.

Я однажды участвовал в этом фарсе, отец смотрел на неё как на ангела, а потом после тотального дребезга от самолёта, толкнул меня локтём и как бы на ухо сказал:

— Ты видел как у неё титьки дрожали!

В общем, седина в бороду, а бес в ребро, он постоянно пытался её очаровать, ходил за ней, выпрашивал очередную встречу, а она как холодный лёд ни на что не обращала внимание. Но если отец совсем уж переусердствовал, то она грозно махала пальчиком, торжественно поднимала свой шар наверх и угрожала, что если он будет плохим мальчиком, то она не придёт в следующий раз, и что она будет следить за ним с помощью своих ведьминских штучек. И отец успокаивался на время.

Но сколько верёвочке не виться, а конец будет. Однажды, но совершенно буднично, подвыпивший отец сел за руль с элитной эскортницей, и на скорости 150 километров в час вылетел с пирса и вмазался в свою собственную яхту. Машина влетела ровно в ватерлинию, проломила обшивку и намертво застряла в ней. И я готов поставить треть семейного долга на то, что отец сумел бы выжить, если бы машина не была с электромотором, который крайне пожароопасен. Из-за наличия внутри химически реактивных элементов (которые от воды только загораются), она вспыхнула и добила своих пассажиров. Отца опознали по ДНК и слепкам зубов, до самого последнего момента он сжимал в руке бутылку вермута. Никто не удивился тому, как он умер, все примерно этого и ожидали. Было бы куда страннее, если бы он банально умер от старости во сне в собственной постели. И даже если бы дело шло к такому концу, он бы точно запротестовал и из последних сил попытался бы что-нибудь натворить.

И вот я получил наследство, о котором никто и не мечтал, я стал исполнительным директором инвестиционного дома Моррель.

*** Деньги не главное ***

Счета, счета и ещё раз счета, всё было так запутано, и никто даже не собирался мне помогать. Трудно сказать, какой исход им был более предпочтительнее. Если бы я не справился с оплатой процентов, они бы попытались сделать меня козлом отпущения для мафии, а потом объявили бы процедуру банкротства. Тоже самое меня ждало и в случае бегства. Так или иначе, но они хотели за мой счёт избавиться от своих проблем. Я старался не думать о мирском и сконцентрировался на отцовской бухгалтерии, ума не приложу, как он с этим справлялся, ведя такой образ жизни. Что не говори, а энергии ему было не занимать, он не мог усидеть на месте без дела.

Я честно наводил порядок, тратил бессонные ночи и искал любые способы поправить положение компании, а часы тикали, напряжение нарастало, у меня были успехи и даже позитивная динамика с сокращением долга, но я не успевал наскрести проценты на выплату процентов для мафии. Остальные финансовые стервятники просто не давали мне передохнуть, и если бы я не уделял им внимание, то потом пришлось бы платить куда больше. Приближался конец месяца, я стал нервничать, мне никуда не хотелось выходить, словно стены отцовского кабинета могли меня защитить. В тот день я ходил из стороны в сторону и боролся с собственной фантазией: «А на что буду готов конкретно я, когда меня прижмут к стене? Неужели тоже придётся делать ставки?». И тут как в сказке скрипнула дверь, и я увидел того, кого меньше всего хотел увидеть — это был тот самый громила, который чаще всего наведывался к моему отцу за выплатой долга.

Я невольно вскрикнул и прижался к столу как загнанная мышь, но случилось неожиданное, громила выставил ладони вперёд и сказал на упреждение:

— Всё хорошо! Успокойтесь!

— Что?

— Я всего лишь актёр, нанятый вашим отцом, чтобы дурить своих беспечных ленивых родственников.

— Что?!

— И все остальные бандиты тоже. Мы театральные актёры.

— Но вы же получали от него реальные деньги, просто огромные суммы прямо на моих глазах.

— По условиям контракта, который мы подписали много лет тому назад, все средства, которые зарабатывались таким образом, должны были отправляться в фонд помощи бездомным детям. И он всегда следил и проверял, как расходуются эти деньги, он даже приезжал и смотрел какие дома были построены и как там живут детишки, — человек, которого я долгое время знал как матёрого бандита, виноватого и жалостливо мял шляпу в руках, он хотел плавно перейти к теме пожертвований, но боялся спросить.

— О таком я даже не мог и подумать. Я ещё толком не разбирал бумаги, связанные с зарплатными выплатами, так как это самая малая часть долгов из всех. И, наверное, поэтому не обнаружил контракт с вами. Да и как он вообще может выглядеть?

— У меня с собой моя копия, вот, взгляните, если хотите, — достал из внутреннего кармана бумаги.

— Ого, сколько тут деталей.

— Ну да, ваш отец хотел зафиксировать все мелочи. Он хотел, чтобы я как можно чаще нанимал разных актёров из разных мест. И чтобы они все играли как по-настоящему, никогда не выходили из роли, врывались в неожиданное время, натурально прижимали его к стене и требовали вернуть должок. Для нас он был большим меценатом, никто не оказывал такую помощь театру, как ваш отец.

— Подлец… Как от сердца отлегло… Знаете, я не любитель выпить, но тут надо, — я вытащил из отцовского бара вермут, как вы заметили он почему-то любил алкоголь с горечью полыни. — Не составите мне компанию?

— Ну что вы, мне скоро играть Гамлета и нужно сохранять серьёзную форму.

— Гамлета? Вы? С такой внешностью? — пошутил я, выпивая стаканчик.

— Спасибо за комплимент, хороший актёр должен уметь перевоплощаться.

— О да, у вас это хорошо получается, прям жуть как хорошо. Наконец дела стали налаживаться, если долга перед мафией нет, то всё просто прекрасно. Можно сказать родне, чтобы перестали меня спрашивать как дела на этом фронте.

— Кхм, а вы успели собрать сумму для этого мафиозного долга?

— Только треть, а что?

— Ну, может быть, в честь этой хорошей новости вы поможете бездомным детям в последний раз? А то нам немного не хватило на последний детдом. Я как бы тоже втянулся в это дело и переживаю.

— Сколько?

— Сотня тысяч.

— Ой, такие крохи, никогда не думал, что буду жертвовать на благотворительность с такой лёгкостью, — я вытащил из ящика стола часть приготовленной наличности и протянул громиле.

Актёр взял деньги, но казалось, что он хотел сказать что-то ещё. Он покашлял в кулак и продолжил:

— Но боюсь, что это дело не такое простое, как вам кажется. Старик Паймонов утверждал, что просто хочет дурить своих родственников, но я подозреваю, что он дурил вообще всех. Знаете, он был сложным человеком, и каждый из нас знал только часть его.

— Продолжайте. К чему вы клоните?

— Дело не чисто, я просто чувствую, что здесь есть что-то ещё. Он часто нас ругал за то, что мы были слишком определённы и торопились с выбиванием денег.

— Не понял, что имеется в виду?

— Нужно было требовать вернуть должок, но не уточнять, что конкретно до самого последнего момента. И вот знаете, когда наши самые талантливые актёры давили на него таким неопределённым образом, то они замечали, что как только речь заходила о деньгах, то старик Паймонов испытывал еле заметное облегчение.

— Оу… Вот теперь до меня начинает доходить. Он ждал, что к нему придут выбивать настоящий долг. И чтобы быть убедительным он сделал эту неопределённую ситуацию, когда даже он сам не знал, что происходит в действительности.

— Вот! Да! Я боялся, что вы сочтёте мои предположения надуманными, но мне кажется, что тут есть над чем поразмыслить.

— Но это имеет смысл только в том случае, если моему отцу было, что скрывать. Чёртов обманщик! До самого последнего момента был верен себе.

— И я полагаю, что дела обстоят очень серьёзно. У меня есть опасения, что вашего отца убили.

— Что? Да ладно вам. Это был несчастный случай, в его крови нашли алкоголь, а машина мчалась под 150 километров.

— И для старика Пайманова это всё было просто ерундой. Мы как-то раз поспорили, что он сможет меня напугать до чёртиков. Он стал катать меня на Феррари, разогнавшись за 200. А потом он достал из под сиденья запасную бутылку алкоголя и стал нажираться до соплей прямо на моих глазах, я пытался его остановить, но он лихо отмахивался и к тому же это было опасно. Я был вынужден наблюдать, как он лихачит на поворотах в таком состоянии. Когда он остановил Феррари, то не смог из неё выйти, так как ноги уже не держали. Потом я спросил, в чём был его секрет, и он ответил: раньше я был пилотом-испытателем, мы должны уметь управлять колымагой на любой скорости и в любом состоянии, потому что на виражах тебя так прижимает в кресло, что вся кровь в затылок уходит, вот так и держишься за штурвал как живой мертвец, с этих самых времён у меня осталась жажда к адреналину, которую я не могу утолить.

— Вы хотите сказать, что мой отец специально вылетел с пирса?

— Да. Мне кажется его пассажиром оказалась подсадная утка, она подобралась к нему и решила, что может заставить говорить. Но вы же знали старика Паймонава. Упрямый был человек. Теперь у меня есть опасения, что раз эти люди не получили желаемого, то они могут прийти уже к вам.

— Интересный получается поворот: неизвестно кто потребует неизвестно что и ради этого может убить. Я тут даже не знаю с чего начать распутывать этот клубок…

В этот момент мои слова прервал грохот, кто-то демонстративно громко выломал дверь, которую запер на замок актёр-громила. В дверном проёме показался частный детектив, которого нанимал мой отец для борьбы с папарацци. Вид у него был хмурый, он жевал во рту зубочистку, которая грозилась сломаться и упасть от напряжения. Детектив переступил порог и косо посмотрел на актёра:

— Я услышал достаточно. Вам пора на ваше представление.

— Эм, простите, но… — начал было задаваться вопросом актёр.

— Суд не простит, — пригрозил пальцем. — Учтите, что во всём особняке установлены скрытые камеры, даже здесь. Я напрямую сотрудничаю с полицией, у них будут все материалы по этому делу, ясно? Скоро вас могут вызвать в суд для дачи свидетельских показаний. Вам придётся повторить всё, что вы только что сказали.

Актёр испугался серьёзных вещей и громких слов, и поэтому поспешил ретироваться. Детектив посмотрел ему в спину, убедился, что он скрылся из виду, и потом переключился на меня:

— А что касается вас, то вы вряд ли пройдёте по делу как свидетель.

— Какое ещё дело? Вы ведь всего лишь искали папарацци, которые нас донимали?

— Это было прикрытием, чтобы я мог постоянно приходить к вам в дом. И пока я вас отвлекал, мои коллеги устанавливали следящие устройства. Ваш отец изначально нанял меня, чтобы раскрыть заговор с целью его убийства. Кто-то из его родственников повредил тормоза его автомобиля, и он чудом избежал смерти благодаря своим чрезвычайным навыкам вождения. Он пригласил меня, чтобы я для начала последил за его отпрысками со стороны. И уже довольно скоро я столкнулся с наёмным убийцей, который пытался с помощью снайперской винтовки достать вашего отца прямо в особняке. Мне пришлось бросить слежку и предотвращать убийство. К сожалению, мы не смогли выйти на след заказчика, полиция пыталась провести скрытое расследование, но все нити оборвались. Наш убийца затаился, чтобы выждать удар.

— Когда это было?

— Очень давно. И именно тогда ваш изобретательный папаша и выдумал выдуманных бандитов, и организовал фиктивные долги.

— Фиктивные?!

— Он же старый мошенник, он перевёл все активы на свои секретные оффшоры, а потом перекладывал деньги из одного кармана в другой. Ну так вот, ваш отец справедливо полагал, что кто-то из его детей хочет убрать его, чтобы получить наследство. А раз нет наследства, то нет и причин его убивать. Для него эта была весёлая адреналиновая игра со смертью. Но всякое театральное представление имеет свой конец. В какой-то момент наш убийца стал догадываться, что это всё фикция. Либо он просто потерял терпение, и ему уже было всё равно, может быть он даже хотел таким образом отомстить. Снова начались покушения на его жизнь, и ваш отец снова вызвал меня на это дело. И вот тогда и пришлось пойти на крайние меры и установить жучки по всему дому.

— О Господи, я только думал, что это всё закончилось, а оно опять начинается и ещё хуже, чем раньше! Выходит теперь вы позовёте полицию, и начнётся расследование деятельности всей нашей семьи? Вы будете копаться в нашем грязном белье?

— Размечтались! — рассмеялся детектив. — Маловато будет! Ваш хитрый отец просчитал такое развитие событий, и поэтому мой контракт заключён с другой фирмой, на которую вы не имеете никакого влияния. И этот контракт всё ещё в силе. Я получу два миллиона, если подозреваемый в убийстве будет задержан полицией для предварительного судебного заседания. И кто у нас главный подозреваемый? Естественно тот, кто получил наследство. А этот актёр-любитель пойдёт для кучи, он нужен для того, чтобы подтвердить, что Паймонов старший мог запросто вести автомобиль в таком состоянии. Ваши родственники уже хотели сделать вас виноватым во всём, думаю они сделают это ещё раз, так что полиция согласиться с тем, что вы к этому причастны.

— Всё с вами понятно! Хорошо, вы решили меня запугать и прижать к стене. Предположим, что у вас получилось. Что вы от меня хотите? Три миллиона вместо двух?

— Нет. Всё в рамках закона, никакого шантажа. Мне от вас нужно две вещи. Первое и самое важное: нужен свой человек в семье, крот, который будет провоцировать остальных и получать новую информацию.

— Двойной агент? Стукач?

— Выбирайте любой вариант, который вам больше нравится. Судя по вашей реакции на события, вы вряд ли убийца или очень хорошо это скрываете. И если это не вы, то следующие кандидаты это старшие отпрыски — Эдуард Второй и Эльвира Первая. Самые избалованные и более всех привыкшие к роскоши, для них зарабатывать собственным трудом это просто катастрофа хуже смерти. И, как ни странно, ещё самый младший из Пайманов.

— А с ним что?

— Подсел на наркотики, а вы даже этого и не заметили. Он связался с нехорошей компанией, и ему постоянно нужны деньги. Такой человек не властен над своей судьбой и может натворить много дел. Вам придётся постараться войти к ним в доверие и разговорить. Попробуйте их самих шантажировать и записать реакцию на скрытую камеру.

— Но это опасно!

— Ничегонеделание вас тоже может убить. Если вы погасите долги, то они захотят избавиться и от вас тоже, чтобы самостоятельно распоряжаться деньгами компании. Об этом вы не подумали?

— Нет… — с грустью ответил я. — Выходит так, что либо я стану нищим с клеймом банкрота, либо меня убьют родственники, либо я доберусь до них первым.

— Как-то так.

— А как же история с непонятным долгом?

— Про которую рассказал этот актёр?

— Ну да.

— Тут я ни чем не могу помочь, я не всесилен и не могу взяться за всё сразу.

— А что ещё? Вы сказали, что вам от меня нужно две вещи?

— Госпожа Левит. С ней есть то же проблемы.

— Да ладно! А с ней то что не так? Бандиты оказались актёрами, ерундовый детектив оказался настоящим, а с ней какие могут быть фокусы? Она что, настоящий медиум и действительно говорит с призраками?

— Не знаю! — рявкнул детектив. — Вот в этом и проблема. Нет такого человека в базе данных, и её не удаётся отследить, она исчезает в городе с чьей-то помощью.

— И что мне делать?

— Узнать правду.

— Но ёлки-палки, никто не знает её номера телефона и даже адреса. Она всегда сама к нам приходила.

— У вас теперь есть доступ ко всем документам вашего отца. Вы уж постарайтесь, но найдите хоть какую-нибудь зацепку к госпоже Левит. Они ведь должны были как-то познакомиться.

— Почему это вас так беспокоит?

— А почему это не должно беспокоить? В этом деле куда не плюнь — везде дичь какая-то. Неужели вы ожидаете, что вот с ней всё будет нормально? Если так, то это будет крайне ненормально.

Окончание рассказа не влезло в пост,
читайте весь текст здесь: https://author.today/reader/134712/4257778
или читайте в следующем посте

Рассказ из сборника Истории иных миров

Брум и вожак посмотрели друг на друга, никто не отвёл глаза в сторону, никто не испугался. Пока не началось ультранасилие, Санчо решил встрять в этот немой разговор:

— Сэр, какая боевая обстановка? К чему мне готовиться?

— Представь себе, что мы зашли в чужой район и нарвались на гопоту. Всё тоже самое, — ответил Брум, продолжая играть в гляделки, — если что-то пойдёт не так, ты просто начнёшь бабахать, а я использую вспышки.

Наконец, вожак вышел вперёд, обошёл вокруг Брума и принюхался, он учуял запах медвежьей крови, сделал некоторые выводы и вернулся к своим двум большим собратьям. Это были особые крупные мутанты, которые почему-то всё равно подчинялись этому опытному вожаку. Главный волк что-то гавкнул на своём языке и один крупный мутант начал сражение с Брумом. Они буквально хотели попробовать его на зуб. И если бы Брум ответил нечестным огнестрельным оружием, то он бы точно потерял уважение этой банды. Это было не круто и поэтому Брум достал свой короткий меч Гладиус и раскрыл щит на другой руке.

У собак очень хорошая реакция, поэтому Брум не надеялся, что успеет контратаковать мечом, а сразу использовал щит. Пока псина ударилась в сталь, Брум пытался кольнут её в спину. Но волк был действительно крутым и извивался очень быстро и ловко. По канонам фехтования Гладиусом нужно было именно колоть, именно для этого его создавали римляне, захватившие всю Европу. В отличие от рубящего удара, укол мог запросто задеть жизненно важные органы и привести к быстрой смерти. Но это если попасть, а эта сволочь была словно готова к такому состязанию, волк нападал, пытался обойти щит и быстро отходил, не давая Бруму времени на точный удар. Брум посмотрел на вожака и зрителей, его время уходило, он должен был показать результат, иначе его авторитет быстро бы улетучится.

Брум пошёл против правил фехтования и нанёс рубящий удар, которым было намного проще попасть по противнику. Пролилась кровь, скотину задели побоку, рана была не смертельной, но эффектной — длинная красная линия на теле. Волк разгневался, пошёл ещё раз в атаку и получил второй порез. Вожак прогавкал, что бой окончен, потом гавкнул намного громче, чтобы его друг наконец понял, что это было сказано серьёзно.

Поджав хвост, волк-мутант ушёл со сцены. Вожак запрыгнул на микроавтобус, который выступал в роли его трона, что-то нагавкал всем остальным и собаки стали расходиться. Главный волк ещё раз посмотрел на гостя, то ли усмехнулся, то ли показал зубы, и поспешил скрыться. В один момент Брум и Санчо снова остались одни.

— Сэр, почему мы не стали никого убивать? Что произошло? Это была безопасная стратегия?

— Абсолютли. Конечно, в теории, можно было заработать кучу очков опыта за убийство всей стаи, но не стоит переоценивать свои силы. Вдруг у них были ещё уберволки? Они вполне могли прогрызть мне доспехи. В любом случае, давай идём дальше, умираю от любопытства, чтобы узнать, что нас ждёт впереди.

Брум перелез через баррикады с автомобильным мусором и увидел почти пустую дорогу к разбитому каменному особняку, из которого торчала та самая высокая башня. И всё бы ничего, если бы на дороге не было кучи глубоких и широких трещин в тёмные казематы, внутри которых таились радиоактивные отходы и гарантированная смерть любому, кто с ними соприкоснётся. Брум посмотрел на финишную прямую, потом на высокую башню — оттуда промелькнул солнечный «зайчик», видимо кто-то наблюдал за ним с помощью подзорной трубы.

Волки довольно легко ходили и прыгали по этой местности, они не были тяжёлыми и земля не проваливалась под их лапами. А вот Брум сомневался, ему захотелось обойти опасный участок, приблизившись к лесу. Он посмотрел налево и увидел большие болванки, оставшиеся после бомбардировки, там так фонило, что даже подходить было страшно. Потом Брум посмотрел направо и увидел подозрительные лунки в почве. Солдат подошёл поближе, нагнулся и включил режим дополнительного сканирования местности. Через некоторое время компьютер в технодоспехах обнаружил выступающие на поверхность металлические контуры. Брум метнул в один из таких камень, и он взорвался, разворошив землю вокруг себя.

— Мдя… — недовольно причмокнул Брум.

— Что вы этим хотели сказать, сэр?

— Что я не люблю аркады с прыжками… Тут всё по классике, едва я встану на эту дорожку в центре, так всё начнёт разваливаться и придётся бежать сломя голову. Мне что-то совершенно не хочется этим заниматься, я бы лучше пострелял.

— Вероятно люди, засевшие в особняке, используют тайные тропы в лесу.

— Вероятно мы их так просто не найдём. Мы потратим на это дело ещё час и нарвёмся на медвежуть.

— Может нам стоит вернуться и использовать ховеркар?

— Тут рядом бродят патрули изгнанных с мобильными системами ПВО, они такую махину за десяток километров увидят, это тебе не тихий мини дрончик, который почти парит как птица.

— Тогда нам всё равно нужно вернуться в технооазис, чтобы взять инструменты и соорудить помосты.

— Скукота долгомуторная. Скажи-ка мне лучше, сколько у тебя осталось бомб? Хватит для ковровой бомбардировки?

— Сэр, если вы хотите таким образом расчистить минное поле, то это недостижимо. Я миниминёр, у меня слишком маленький боезапас для этого.

— Ну хорошо. А хватит на то, чтобы пройтись по главной дороге?

— Да, сэр. Но я не понимаю, зачем нам бомбить проход, который и так может рухнуть.

— Смотри на это под другим углом, Санчо. Считай, что это тест на прочность. Если какая-то точка на поверхности выдержала взрыв твоей бомбы, значит туда точно можно наступать. Как тебе такая логика?

— Сэр, здесь имеются и другие варианты развития событий. Вполне возможно, что наш удар станет последней каплей, или что именно после этого воздействия система станет хрупкой.

— Чё-то ты стал слишком много умничать, друг мой! Не усложняй, вот тебе приказ — обстреляй эту дорогу оставшимися минами, ровной линией, расстояние между выстрелами три метра. А там посмотрим.

— Бомбы!

Робот стремился выполнять полезные инструкции, но если это был прямой приказ, то это тоже приносило ему радость. Поэтому Санчо обрадовался и принялся методично бомбить пустую дорогу. Их труды оказались не напрасными, две секции, которые выглядели довольно крепкими, упали вниз. Брум попросил «прочертить» ещё одну линию рядом и вскоре сложился надёжный (по версии Брума) путь — точки, по которым можно было прыгать.

— Как ты думаешь, Санчо, это можно считать читерством?

— Нет, сэр. В правилах нашей игры такая глупость нигде не описана.

— Если глупость сработала, то это не глупость. Давай попрыгаем в последний раз на сегодня.

Под ногами Брума заскрипела арматура, где-то под ним находилась крыша бункера. Не считая этих пугающих звуков, всё остальное прошло по плану. Брум прошёл последние препятствия и, наконец, приблизился к особняку. Здание, выполненное в старом стиле, развалилась наполовину, первая его часть почти полностью ушла под землю. Словно кто-то отрезал ровный кусок торта. На земле торчала черепичная крыша с флюгером и дымоходом. Единственное, что осталось от секции — это фрагмент фасадной стены с дверью и одним окном.

На самом верхнем четвёртом этаже расположилась единственная хозяйка владений. Она сидела в кресле-качалке, укутавшись в одеяло, рядом с её ногами уже находился тот самый волк-вожак, слева стоял телескоп, справа кофейный столик с фарфоровыми чашками и чайником. Женщина полностью скрывала свою внешность с помощью кожаных перчаток и большой толстой деревянной маски, которая выглядела как трофей, взятый у древних туземцев. Женщина молча смотрела на гостя и изредка тянулась к чашке с травяным чаем.

Артур Брум подумал о том, как бы начать разговор, не раскрыв свои карты раньше времени. Через секунду раздумий он громко постучал в парадную дверь, которая не выдержала своего предназначения и с грохотом упала вниз, подняв облако пыли. Женщина с четвёртого этажа закашляла, положила чашку обратно на столик, и ответила:

— Ты совсем дурак? — её голос был искажён каким-то устройством и было совсем непонятно какого она возраста и в каком состоянии находится.

— Да.

Установилось молчание. Женщина ещё немного посмотрела на Брума и продолжила:

— Обычно после такого вопроса обязательно что-нибудь добавляют, кроме простого да или нет.

— Ага, согласен.

— Ты, я вижу, просто мастер находить подходящие ответы.

— Я готов дать любой ответ на любой вопрос.

— Хочешь перейти сразу к делу?

— Ну если вы так настаиваете!

— Тогда говори, что тебе нужно.

— Всё.

— Ну так бери, оно теперь всё твоё.

— Хм. Я бы сказал, что у нас ничья в любезностях. Если честно, то я просто гулял и искал чего-нибудь интересное.

Женщина тяжело вздохнула и покачала головой:

— Ты, видимо, и впрямь дурак… Знаешь, чем опасны дураки? Они способны вообще на всё, что угодно. Их ничто не сдерживает.

— Просто великолепная рекомендация для старого солдата.

— Ты на кой-ляд завалил косолапого? Как я поняла, он остался в той хибаре на старой пасеке?

— Ну либо он меня, либо я его.

— Надо было просто прогнать. Это ж звери, а не люди. Ты ж с моими волками договорился, и с косолапыми бы смог, если бы захотел. Надо было просто подождать, они бы сами вышли встретить нового гостя в своём лесу.

— А вам какое дело?

— Тьфу на тебя, Ирод! В лесу свои законы. У каждого своя территория, всё поделено и всё в гармонии, волки, шакалы, кабаны, лисы, медведики, все друг друга знают и никто никого просто так не трогает… А ты явился к нам и сразу прибил брата главного косолапого. Думаешь, он скотина безропотная и ничего не понимает? Он теперь в ярости, он мстить будет, и всех, кто под руку попадёт, сразу прибьёт.

— А… Ну того самого, это решаемо, я как раз собирался вернуться за тяжёлыми пушками и добить его.

— Едрить тебя, бестолочь! Ты чего удумал?! Ты мозги хоть изредка напрягай. Какой лес без косолапого? Свято место пусто не бывает. Одного завалишь, так на его место сразу другой придёт. Наш косолапый всех других прогоняет, к нему уже привыкли, старый чёрт лучше нового. Придёт другой самодур, сразу начнёт под себя территорию делить, опять разборки. Оно мне надо?

— И что теперь делать?

— Лучше всего сдохнуть. Он тебя съест и гармония леса восстановится.

— Ну… — вздохнул Брум, еле сдерживая смех. — Я подумаю об этом на досуге. А что ещё интересного можете рассказать?

— Ах вот оно что! Ты сюда пришёл за информацией. Я так и подумала, — её настроение и голос резко изменились в лучшую сторону. — Это ты правильно решил, семья Вурхиз самая древняя в мёртвом городе. Мы жили в этих краях с самой великой войны, наши прадеды были учёными, которые на себе испытали средство от радиации. Мы хранили очаг цивилизации, мы записывали знания, чтобы передать их потомкам. А потом пришли эти люди с севера в белом камуфляже и всех нас прогнали. Но мы продолжили вести хроники до самого конца.

— А! И поэтому вы сменили один радиоактивный район на другой? У вас есть защита от излучения, которое в свою очередь спасает от белой смерти.

— Не всё так просто… Тут нет никакого волшебного средства, чтобы просто забыть про радиацию, есть набор уловок, которые мы передаём из поколения в поколения.

— Вместе со знаниями об окружающим мире?

— Да, естественно. Ведь ради этого ты и пришёл?

— А что самое интересное, большое и значимое происходило в последнее время?

Вурхиз рассмеялась и откинулась на спинку кресла:

— Знаешь, я много кого повидала на своём веку. Видала и типажи вроде тебя. Обдолбаются своей наркоты и ничего не помнят, шляются бесноватые, как медведи кочевые, рубят всех, кого не попадя. Ну, слушай расклад, путник. Там на западе мой родной мёртвый город, где сейчас хозяйничают белые камуфляжи. Они сильные, они защищены костюмами, но не такими хорошими как у тебя. Их много, у них оружие, они ловят всяких простаков и используют как рабов. Белые что-то ищут, спускаются глубоко под землю, они торопятся и нервничают. Дальше на востоке чёрная пустошь, там уже горела белая смерть, там просто ровные пустыни с ядовитым пеплом и бесплодные земли. Ходить там опасно, этот пепел гниёт и кусается, может быть, даже и твои доспехи сожрёт.

— А на севере?

— Там твои собратья по несчастью, твоё будущее. Там банда демона Аластора. Он собрал жестяных воинов, у которых уже кончилась дурь. Они нападают на белые камуфляжи и на других странников, они ведут войну с кем-то ещё на северо-востоке.

— С кем-то? Ты же говорила, что всё знаешь?

— Но не выдам всё за бесплатно. Я лишь дам тебе суть для искушения. Аластор, белые камуфляжи и другие банды воюют друг с другом, постоянно пытаясь тайно договориться и обмануть всех остальных. Иногда их люди приходят ко мне за помощью. Все платят. И ты заплатишь.

— Что тебе нужно?

— Это зависит от того, какую информацию ты от меня хочешь получить.

— Можно ещё кое-что из бесплатного? Это ведь Аластор разрушил пасеку в лесу?

Вурхиз сжала ручки кресла:

— Да. Демон убил половину моей семьи. Мы так и не восстановились после. Нас ждало лишь медленное увядание. Воистину, этот мир теперь принадлежит демонам смерти.

— Ты хотела бы отомстить?

— В лесу свои законы. Нарушать гармонию — себе дороже.

— Ну он же нарушил? Покажи мне безопасные и нормальные пути на север, дай информацию, где найти Аластора, и я отомщу за тебя.

— Я дам тебе то, что ты хочешь. Но не бесплатно.

— Лекарства? Провизия? Оружие?

— Во-первых, я должна знать, кто ещё пришёл с тобой.

— Вот только робот Санчо и всё.

— Ты хоть других за дураков не держи. У меня есть труба и Рекси, — указала на волка под ногами, — вот скажи мне, Рексик, сколько ты новых людей видел? — собакен гавкнул два раза. — И я вот тоже видела кое-кого. Кто это был?

— Некто Касем, учёный, изгнанный из Акрополиса.

— Слышала я где-то это имя. С кем он водился?

— Это уже не из бесплатного.

— Хорошо, понятно, справедливо. Перейдём к финальным торгам. Ты должен переночевать в моём доме.

— Чё блин?

— Можешь выбрать любую комнату.

— Это, конечно, хорошо, а вот зачем? Хотите, чтоб меня медведь съел?

— Сюда он не придёт. Никто из зверей, кроме Рексика, не приходит сюда, все знают, что я могу отравить любого из них.

— Тогда в чём прикол?

— Ты хотел интересного? Оно тебя ждёт. Пусть будет сюрприз.

— Так дело не пойдёт. Хотите, чтобы я сам полез в ловушку, заранее зная, что это ловушка?

— Да.

— Вы это просите у всех гостей?

— Нет. Зависит от обстоятельств и самого гостя. С виду ты дурак и действительно способен на всё, что угодно.

— Сейчас этот дурак теряет терпение и хочет приказать своему роботу-минёру разбомбить твой домик к чёртовой матери.

— Тогда ты ничего не получишь!

— А я дурак. Вот убью тебя и всех твоих зверушек, получу кучу очков опыта и потом будут искать дорогу на север самостоятельно. Эй, Санчо, — обратился к роботу, — давай пульнём зажигательными, эти деревянные полы должны гореть просто превосходно. Сделаем из Рексика настоящий хот дог.

— Стой, балбес окаянный!

— Внимательно слушаю.

— Хорошо, хорошо. Я всё расскажу. Давай, заходи, наконец внутрь, я покажу тебе суть проблемы. Если ты справился с косолапым, то сможешь выполнить и эту кровавую работёнку.

Продолжение буду выкладывать дальше сюда https://author.today/work/425180

— Умеешь ты вернуть на грешную землю.

Брум сделал приближение в шлеме и присмотрелся к зелёному лесу, там виднелись обглоданные кости самых разных существ и странные железные короба. Брум посмотрел внимательнее и понял, что это никакие не короба, а остатки древних грязных бомб, из которых вылились радиоактивные отходы. Брум обратился к Касему:

— Того самого, нам пора строить тактические и стратегические планы.

— Громко сказано.

— Ну так вот. Мы можем пока окопаться тут, я расчехлю технооазис, оставлю там лишнее барахло, и, так уж и быть, вынесу тебе провизию и топливо. Потом мы разведаем местность получше в поисках новых миссий. Действовать будем сообща и осторожно, для начала пройдёмся по периметру, попытаемся составить карту и найти самые опасные и безопасные секторы. Боюсь, что там есть вещи, которые опасны даже для мутантов вроде тебя и для солдат в технодоспехах вроде меня.

— Оно того стоит? Что ты хочешь найти?

— Я слышал тут обитает некая семейка Вурхиз, они могут рассказать что-нибудь про поселения изгнанных. И в любом случае, если я оставлю часть своих шмоток в технооазисе, то я хочу быть уверенным, что они в безопасности и никто до них не доберётся.

— Хорошо, я понял, а что насчёт твоих стратегических планов?

— Потом мы, ясное дело, пройдём через долину, обойдём мёртвый город и попытаемся проникнуть на северные территории к изгнанным. Заодно попытаемся разузнать что-нибудь про Рэнкота.

— Ну, в целом неплохо, особенно если учесть, что нам в принципе больше нечего делать. Остаётся только идти вперёд и заниматься исследованиями. Местные мутанты должны были хорошо приспособиться к радиации, а значит и к онкологическим заболеваниям. У них должен быть экстра сильный иммунитет, способный всегда быстро выявлять клетки с поражёнными ДНК.

— Ха. Кто о чём, кому уровни, а кому исследования. Тебе понадобится какая-либо помощь в ближайшее время?

— Нет. Исследования начинаются с долгих и кропотливых наблюдений. Нужно просто смотреть и анализировать. Как ты и советовал, я буду прогуливаться по периметру и собирать информацию. Если что-то случиться, то я просто убегу.

— Там могут быть мутанты, они быстрые и выносливые.

— Я бы сказал, что у тебя короткая память, Артур, но, боюсь, ты всё равно забудешь.

— Ась?

— Я тоже мутант. И так как моя нервная система не повреждена и работает согласованно с мышцами, как у нормальных людей, я ещё быстрее.

— Да ладно! А ну покажи.

Биоинженер скорчил кислую мину и слегка обиделся. Он взял свой тяжеленный рюкзак с вещами и приготовился к походу. Но прежде чем уйти, он всё-таки бросил одну фразу:

— Я учёный, я не собираюсь бегать потехи ради.

Артур Брум проводил взглядом своего компаньона по путешествию, а потом неожиданно вздрогнул, вспомнив про законсервированный технооазис. Теперь он думал только об одном: лишь бы там был магазин апгрейдов и полная связь с центром. Брум вернулся в броневик, сел за баранку, и стал следовать по хитрому маршруту вниз к скалистому берегу. Дорога сделала крюк и уткнулась тупиком в обвалившуюся пещеру. Проход был капитально завален валунами и грязью, и даже если кто-либо попытался убрать его, то это привело бы к разрушению потолка и оползню. Но, как уже было сказано, не всё то, чем кажется. В бортовом компьютере броневика появилось приветствие, с ним на связь вышел сторожевой компьютер технооазиса:

— Добро пожаловать, рядовой Брум, в настоящее время военный исследовательский объект технооазис 19 находится в состоянии консервации. Вы хотите провести процедуру расконсервации?

— Да, на основании экстренных мер, нужна полная расконсервация. Давай, открывай бэтпещеру.

— Принято.

Глубоко под землёй проснулись машины, почва задрожала, сверху упала пара камней, вскоре рядом с ложным проходом, который отвлекал внимание, открылся настоящий, замаскированный под обычную глинистую землю. Наконец Брум заехал на цивилизованную территорию, отсоединил прицеп, закинул найденные трофеи в камеру очистки и сам последовал на химобработку вместе с Санчо. Они прошли дезинфекцию, вошли внутрь и огляделись. Брум поймал себя на мысли, что с трудом отличал эту военную базу от своего родного технооазиса 13, один и тот же типовой комплекс в виде круга, в центре командный пункт, на окружности зона отдыха, тренажёры, спальня, мастерская, генераторная, очистительная станция и спуск на склад и в камеры хранения.

Брум закинул костюм в ремонтную камеру для дополнительного сканирования поломок, отправил запечатанные трофеи в челночную камеру и, потирая руки, присел за главный компьютер. И даже Санчо подколесил к своему хозяину с той же самой идеей:

— Робот-минёр?

— Робот-минёр! — подтвердил Брум и открыл панель магазина апгрейдов, с большой радостью он обнаружил, что новых соблазнов не появилось и кликнул по иконке нового помощника.

Но вместо ожидаемого поздравления он увидел зловещие синие контуры, лицо командования заменило собой экран магазина апгрейдов. Брум вздрогнул и руганулся:

— Что?! Вы и сюда можете влезть?!

— Естественно. Если есть необходимость, то я всегда могу использовать режим администратора.

— Ну и какая причина сейчас обламывать мне кайф?

— Конкретно в вашем случае это негативно влияет на психологический профиль.

— Как?!

— Вы понимаете, что психологически привязываетесь к своим роботам-помощникам?

— Ну и что?

— Вы собираетесь быть с ними всё время?

— Ну да.

— А зачем они нужны в Акрополисе? В нашем раю не нужен личный робот-курьер, и уж тем более не нужен робот-минёр. После финала игры, согласно нашим законам, их нужно будет разобрать, перепрограммировать и использовать во благо общества, ради того, чтобы автоматизировать текущие рабочие процессы. Их электронные компоненты крайне дороги для Акрополиса.

— Но позвольте, это нарушение текущих правил игры.

— Правила игры всегда адаптировались под обстановку, а обстановка приближается к логическому завершению.

— Но пока всё остаётся прежним, и поэтому я требую выполнить покупку в магазине апгрейдов.

— Вам недостаточно одного так называемого друга?

— Без так называемого.

В тёмно-синих контурах лица промелькнуло недовольство:

— Я могу отправить команду деактивации этого суррогатного сына, чтобы от него ничего не осталось. Это моё право как вашего командира и психотерапевта.

Брум невольно отвлёкся на Санчо — бедняга замер, его объективы уже не изучали местность, а намертво вцепились в экран монитора. Это означало то, что его вторичные программы полностью отключились, и Санчо думал только о доставке, в глубине своей электронной души он волновался, что уже ничего не будет доставлять.

— Подождите! — запротестовал Брум. — Мы всегда можем попробовать договориться как цивилизованные люди с помощью торговли!

— Что вы предлагаете?

— Эм, а действительно… Так! Какие тут компромиссы могут вообще быть? Как можно сблизить две позиции… — наспех говорил и думал Брум. — Как насчёт модернизации Санчо? Можно улучшить его разум, то есть программу, чтобы он мог работать как минёр и доставщик? Это ведь робот, его мозг — это самостоятельный модуль, его можно переставлять из одного тела в другой перед заданием.

— Хм…

— Что-то не так?

— Это будет существенный апгрейд его искусственного интеллекта, но подобные операции действительно проводились. Это осуществимо.

— И я бы хотел дополнительные очки навыков.

— Что? Вы ничего не перепутали?

— Ну раз я не получил одновременно двух помощников за три очка навыка, то могу требовать получить два очка обратно.

— Одно и пятьсот единиц голды.

— А может шестьсот?

— Нет.

— Продано! Я согласен.

Синие контуры исчезли, Артур Брум выдохнул как после тяжёлой битвы с боссом и вновь взглянул на своего друга, казалось, что робот тоже вздохнул с облегчением. Про себя он подумал, что в принципе всё ещё неплохо сложилось, теперь он может купить апгрейдик и, учитывая барыши от трофеев, скоро накопит и на наплечную пушку как у хищника. Как всегда ему было тяжело выбирать между хорошими перками, и поэтому он кинул кубик — случай выпал на ослепляющие вспышки.

*** Дорога из жёлтого кирпича ***

Некоторое время спустя, после всех покупок, апгрейдов и разведки местности, Артур Брум снова вышел на охоту. Впереди его ждала подозрительная тишина и спокойствие. Его разведдроны, летающие на большой высоте, зафиксировали относительно низкий уровень биологических угроз: здесь были в основном волки, крысы, насекомые и много радиации. При дневном свете они почти не выходили из своих нор, а ночью, как всегда, начиналось самое интересное — хищники обыскивали местность, нападали на одиноких путников, искали какую-нибудь лёгкую наживу, падаль или, на худой конец, просто поедали друг друга, в общем, всё как у людей.

Брум не смог долго бороться с искушением, он вступил на старую ухабистую дорогу в поисках приключений. По данным разведки здесь случались «обвалы» почвы, так как под ними находились брошенные туннели и бункеры военных, поэтому Брум решил пройтись пешком. В свой ранец он закинул АКМ-900, Узи, гранаты и классический дробовик SPAS-12. Касем неожиданно резко отказался от боевой прогулки, сославшись на плохое самочувствие, и Брума, как обычно, сопровождал только верный друг Санчо, но уже в новой для себя роли разрушителя, а не тоскателя.

— Бомбы? — спросил Санчо, когда заметил, что его хозяин остановился у развилки.

— А?

— Бомбы?

— Хех, как непривычно это слышать. Ты себя нормально, чувствуешь, друг мой?

— Сэр, я робот, я либо включён, либо выключен, моё состояние всегда стабильно.

— Надеюсь на это. А что ты думаешь насчёт грузов?

— Теперь у меня две первичные программы, сэр. Сейчас я не могу доставлять грузы, но зато могу взрывать бомбы, — теперь у него были более крепкие ноги, способные впиваться в почву, а вместо грузового отсека был раскладной миномёт.

— Звучит круто, но того самого, Санчо, ты меня знаешь, я не люблю конкурентов. И если честно, изначально я согласился купить минёра, только чтобы порадовать тебя. Хотел как лучше, а получилось как всегда. В общем, будешь бабахать строго по моим приказам. Ясно?

— Сэр, вы это уже говорили.

— Если ты завалишь монстра, то я не получу очки опыта. Поэтому старайся калечить, а добивать уж буду я сам.

— Да, сэр, я сделаю всё возможное.

— Я тебя не ограничиваю, можешь делать и невозможное. Кстати говоря, можешь стрельнуть по тому чёрному гнилому дубу в чаще леса?

— Мне мешаются ветки, сэр.

— Точность не важна, главное, чтобы мина упала за деревом. И поставь таймер поменьше, пусть она взорвётся над поверхностью, чтобы всё прочесать осколками, но не поднимая лишней пыли. Она тут может быть очень радиоактивной.

— Отлично, сэр! Спешу сделать бум-бум.

— Вот это другой разговор, давай, покажи класс.

Через две попытки, Санчо попал куда надо, и сразу после этого оттуда вылезли коварные шакалы, они завыли, призвали своих коллег по опасному бизнесу и ринулись на Брума. Старый солдат спокойно приготовил дробовик SPAS, имевший восемь патрон в обойме, и стал ждать, когда они подойдут поближе. Как только расстояние между ними сократилось до пяти метров, Брум выпустил из ладони вспышку. И только после ослепления он открыл огонь. Шакалы как раз вышли из-под защиты деревьев, и их можно было прибить прицельным огнём из мощной пушки — один выстрел, один труп. Дробовик SPAS-12 мог стрелять в полуавтоматическим режиме, просто нажимай на спусковой крючок, как в пистолете, и вали врагов (правда потом всё-равно нужно было заряжать патроны по одному). Израсходовав боезапас, Брум откинул пушку, достал автомат и добил остатки короткими очередями. Звери ковыляли как пьяные и стали его лёгкой добычей. Вышла серия из 13 убийств Mega Kill, за каждую собаку дали по 10 единиц опыта, до levelup осталось 8813.

Закончив резню, Брум лишь усмехнулся, перезарядился и снова взялся за дробовик.

— Бомбы? Давайте стрельнём ещё раз, сэр, — отвлёк его Санчо, которому хотелось взорвать чего-нибудь.

— Не трать бум-бумы понапрасну. Я видел, как самые умные уже убежали, они даже не попытались нас атаковать. Я сразу заметил, что тут обитает какая-то умная скотина. Видимо, их жизнь заставила. Когда летали наши дроны, все волки прятались за деревья и сидели тише воды, ниже травы. И сейчас они тоже только наблюдают. Ждут своего момента.

— И вот тогда бум-бум? — с надеждой спросил робот.

— О да! Тогда набумбумимся! Жахнем и не раз, весь мир в труху, но потом.

Брум ещё раз посмотрел на дорожную развилку и покачал головой, детекторы в костюме фиксировали источники излучения вокруг, на стекле в шлеме такие участки окрашивались в оранжевый цвет. Когда эту территорию сканировали дроны, то сверху они видели только размытую ровную картину, а зайдя в лес, Брум уже обнаружил гораздо больше опасностей. Особенно опасными выглядели ямы и канавы вдоль дороги, куда давным-давно стекли радиоактивные отходы. Технодоспехи выдерживали только средний уровень излучения, поэтому Брум должен был проявлять осторожность.

— Знаешь, за что я люблю компьютерные игры, Санчо?

— За хороший бум-бум?

— Эм, да, читаешь мои мысли, но не только. В играх даже неприятности — это приятности. Вокруг нас куча коварных трудностей, но они все какие-то новые, интересные и разнообразные. Вот только глянь на этот чудесный уровень! Вроде бы всё просто и враги лёгкие. Чё нам могут сделать эти кабели и суки? Погрызть броню? Нанести урон в десять процентов? Но с другой стороны, я должен убить их, не наступая в зоны с излучением. Один шаг не туда и потом не оберёшься проблем с радиоактивным заражением. Ну да ладно, я хотел сказать, чтобы ты шёл следом и не торопился. Не поднимай лишней пыли, держись подальше от любых трещин в земле. Всё, пошли, — Брум собрался с духом и повернул направо.

На первый взгляд их путешествие не представлялось особо сложным: вот старые протоптанные дороги и вот вдали виднелась интересная цель — высокая каменная башня в центре леса, нужно было просто дойти из одной точки в другую. Но недаром семейка Вурхиз проделала здесь новые пути и положила кое-где мешки с камнем и песком. Это всё были скрытые безопасные тропы. Обычный человек без защиты и детекторов был бы здесь просто обречён на медленную смерть. Брум стал прыгать четырёхметровыми шагами, словно пол это лава, он напрягал мышцы и технодоспехи, чтобы как можно реже приближаться к оранжевым зонам. Но ему приходилось периодически останавливаться и поглядывать на своего боевого компаньона, который теперь стал менее ловким и быстрым.

Брум и Санчо «протяпали» таким образом две тропинки по тридцать метров, пару раз земля под их ногами дрожала и опускалась вниз, кое-где из ям вылезали ядовитые змеи и мелкая живность. Обстановка была умеренно спокойной, хотя Брум всё равно чувствовал некоторую опасность. Перед ними возникла ещё одна развилка, ведущая на старую пасеку и в центр леса к башне. Брум остановился и поглядел на Санчо, тот незамедлительно ответил:

— Бомбы?

— Возможно… У меня плохое предчувствие, тут что-то не то.

— Для радиоактивного леса с мутантами обстановка в целом весьма спокойная.

— Шум. Я слышал какой-то странный шум… Может быть, он был от тебя?

— У меня теперь на борту мины, сэр.

— А ну попрыгай!

— Что, сэр?

— Прыгай на месте. Пару раз вверх и вниз.

— Да, сэр, — принялся прыгать.

— И не смотри на меня так. С моим психологическим профилем всё в порядке, я в адеквате. Просто я должен был убедиться, что ты только звякаешь, но не хрустишь.

— Сэр, я вас понял. Сейчас я проанализировал шумы во время нашего движения и обнаружил, что когда мы шли, из леса раздавался хруст веток.

— Кто-то очень большой следует за нами. И когда он идёт, он невольно задевает ветки деревьев. И мы его не видим, так как он держит дистанцию. Значит эта тварь очень хорошо ориентируется по запаху и звуку.

— Ваше описание подходит только под один субъект в моей боевой базе данных. Это медведь-мутант?

— Да… — проглотил ком в горле. — И это те самые 200 очков опыта, которые я бы не хотел получать.

— Сэр, мне ещё не приходилось видеть медведей в бою.

— И слава Богу! С медведями всегда проблемы. Только представь себе, что если вирус чёрного бешенства превращает обычного человека в подобие медведя, то что он делает с настоящим медведем? Это реальная медвежуть! Это ж полтонны мышц, жира и костей, его даже из дробовика хрен завалишь.

— Бомбы?

— Эта махина может мчаться как машина, и её не оглушить и не ослепить вспышкой, медведь только рассвирепеет и пойдёт на наш запах и звук. Вот ты сможешь попасть в него за пару секунд прямой наводкой?

— За пару секунд — маловероятно. Мне нужно будет больше времени.

— А потом поздно будет, если стрелять в упор, то и нас осколками заденет. Если придётся сражаться с медведем прямо на лесной дороге и в окружении радиации, то я точно вляпаюсь в какую-нибудь канаву с излучением. Поэтому нам лучше зайти на пасеку. Судя по данным от дронов, там можно будет перекантоваться.

Поворот налево, ещё двадцать метров прыжков и появились остатки былой веселухи. Кто-то разрядил целый барабан из револьверного гранатомёта MM-1, он уничтожил половину высокого деревянного частокола, взорвал три деревенских дома из пяти, уничтожил сарай, теплицу и псарню, где семейка Вурхиз разводила волков для защиты. Два старых барабана от автоматического гранатомёта всё ещё валялись на земле, а вместе с ними лежала и длинная пулемётная лента от M60. В стенах домов виднелась куча пулевых отверстий, повсюду валялись собачьи кости. Брум подошёл поближе к останкам и пригляделся к раздробленным черепам и позвоничкам.

— Ну да, ну да… Так я и думал.

— Да, сэр?

— Доктор Ватсон, что вы можете сказать, глядя на эту разрубленную гость?

— Удар тяжёлым зазубренным мечом.

— Неплохо для робота-доставщика, но я бы сказал, что это кастомный полуторный меч Фламберг. Все знают, что с этой штуковиной ходит только Аластор, он же Макс Рэнкот. Человеку, видимо, делать нечего, помимо обычных пушек таскает с собой эту махину. Хотя, конечно, если умеешь ею пользоваться, то можешь просто рубить врагов направо и налево. У Фламберга сложные волнистые края, которые рассекают плоть, раны не заживают, кровь льётся как из ведра, от такого даже зомби падают вниз и корчатся в агонии.

— Сэр, я вижу нелогичность в ваших словах — вы сами используете нестандартное оружие.

— Нестандартное стрелковое оружие, которое можно просто закинуть в рюкзак. Хотя, наверное, ты прав. Наверное, солдаты старой школы начинают скучать и поэтому тянуться к таким вот понтам.

Брум поднялся на ноги и посмотрел в сторону лесной чащи — хруст веток постепенно приближался к пасеке. Это было напоминанием того, что путникам нужно было готовиться к сражению. Почти все строения были с пробитыми стенами или упавшими крышами, и к тому же были сделаны из простых одинарных досок. Оставалось только два охотничьих дома из брёвен, Брум выбрал самый просторный в центре.

Он осторожно зашёл внутрь и огляделся: кто-то забрал отсюда все ценные вещи, оставив лишь мебель, значит кто-то из Вурхизов выжил. Брум поднял выбитую дверь, поставил её на место и прикрыл с помощью обеденного стола. Санчо, наблюдавший за этим действием, заволновался, вдруг ему не придётся ничего взрывать:

— Сэр, к чему мне готовиться?

— Просто ждать и наблюдать.

— А как же бомбы?

— В замкнутом пространстве? Чтобы меня осколками задело? К тому же у тебя только маломощные бабахи, поэтому если промахнёшься, то только оглушишь зверя навремя.

— Сэр, может быть, нам тогда нужно сменить поле боя?

— Не, всё нормально. Зверюга больно умная, она тоже выбирает момент. Если будем сидеть где-нибудь наверху, то она тоже будет ждать. А так медведь начнёт волноваться, он захочет увидеть, где мы. Потом зайдёт на пасеку, пойдёт на запах и вломиться сюда. Мы словно приманка и ловушка одновременно. Не хватает только одного последнего штриха.

Брум достал меч и стал выбивать с его помощью доски из пола. Методично, шаг за шагом, он расчистил пространство вокруг двери и принялся рыть землю голыми руками, благо технодоспехи позволяли делать это довольно быстро и просто. У него получилось вырыть ямку около метра, потом Брум отодрал ножки стола, заточил их мечом и воткнул в землю.

— Тада! — сказал Брум, показывая своё творение Санчо.

— При всём моём уважении, сэр, вы думаете ваш план надёжный?

— Как швейцарские часы, Санчо!

— Высота слишком маленькая.

— Зато вес жертвы очень большой. Мне бы его только задержать, чтобы он не рыпался и принял всю обойму из дробовика. Разве что-то может пойти не так? Вроде бы всё чётко.

— Как насчёт запасного плана? Давайте заложим бомбы на всякий случай?

Брум посмотрел на эти грустные глаза/объективы и сжалился:

— Ну, хорошо. Давай, установи пару своих мин рядом с дверью. Если что-то пойдёт не так, я выпрыгну в это большое окно, ты отправишься следом и после дистанционно подорвёшь их.

— Бомбы!

Робот радостно уложил мины и внёс вклад в общее дело. Теперь оставалось только ждать. В оставшееся время Брум подвинул кровать и кухонный шкаф к выходу, потом раздался тяжёлый топот, кто-то наступал на кости и пыхтел как паровая машина. Брум вспомнил свой прошлый опыт борьбы с медведями и задумался над словами Санчо, он стал сомневаться, что действительно готов к встречи с монстром. Пока он думал об этом, кто-то подошёл вплотную к двери с той стороны и стал обнюхивать её.

Брум тоже подошёл поближе, чтобы в решающий час атаковать врага в упор. Наконец дверь отлетела в сторону, как будто в неё вмазался автомобиль. Зверюга заскочила внутрь, грохнулась и налетела ногами и брюхом на колья. Но самое главное было в том, что теперь медведь был слегка внизу, и Брум мог стрелять в самое уязвимые места медведя — в позвоночник на спине. Конечно, обычного медведя можно было ещё подстрелить в череп, но у этого мутанта голова была словно как один толстый костяной шлем. Брум принялся ходить вокруг медведя и стрелять ему в спину и шею, зверь в бешенстве размахивал лапами, пытался выбраться и постепенно поднимался наверх. Одной левой он разметал мебель и стал ползти к Бруму.

На седьмом выстреле Брум заволновался, что ему не хватит огневой мощи, но всё-таки последний восьмой смог привести хотя бы к нокдауну. Брум спешно достал патроны, докинул их в дробовик и выпустил ещё восемь, чтобы окончательно добить гада. И тут старый солдат допустил роковую ошибку. Убив зверя, он вздохнул с облегчением.

И тут в дом вошёл второй медведь — его брат, который был ещё больше этого, ему даже потребовалось немного времени, чтобы протиснуться в дверь.

— Ай, карамба! План Б! — не выдержал Брум и побежал к окну, пока не стало слишком поздно.

Он сиганул прямо в закрытые ставни, кое-как протаранил их, перевернулся на спину уже на земле, потом увидел, что Санчо тоже вылезает наружу, но позади уже маячило страшное чудище.

— Взрывай! — скомандовал Брум.

Лёгкие противопехотные мины бомбанули рядом с входом в дверь. Взрыв оглушил убермедведя и задел осколками спину, он рассвирепел и попытался пробиться через узкое окно, катапультировав Санчо наружу.

— Ну ты и мерзость! — вскрикнул Брум, закидывая патроны в дробовик.

Он успел вложить парочку и выстрелил в голову и толстую шею. Убермедведю это не понравилось, от его ярости чуть дом не треснул. Но ему всё-таки пришлось выйти наружу через дверной проём и искать своего врага по запаху и звуку. За это время Брум забежал на разрушенную хибару, поднялся по разбитой крыше наверх и прыгнул на соседний крепкий дом из брёвен. Он полностью зарядил дробовик, а потом достал гранаты и автомат. Лишь после этого он обнаружил, что Санчо остался на той стороне, ему не хватало прыгучести, чтобы добраться до своего хозяина. Брум дал знак, чтобы он там и оставался, а сам взялся за автомат АКМ. Он прошёлся по крыше, увидел медведя и выпустил по нему длинную очередь прямо в позвоночник. Результат его неприятно удивил — казалось, что мутант был защищён и с этой стороны тоже.

— Тебе что, в задницу стрелять надо?! — возмутился про себя Брум и кинул в убермедведя обыкновенную осколочную гранату.

Зверь неожиданно отбил лимонку лапой, поднялся на задние лапы и угрожающе посмотрел на Брума. Враги пересеклись глазами. У каждого на лице было словно написано: «Умный что ли?». Убермедведь принялся осаждать дом, на который забрался Брум. Старый солдат слегка задумался над тем, что ему делать, а потом обратился за помощью к своему компаньону:

— Бомбы, Санчо! Но давай только зажигательными!

— Сэр, боюсь, это не убьёт зверя, он регенерирует.

— Я хочу, чтобы он хотя бы на время потерял зрение и обоняние.

— Да, сэр.

Санчо выпустил две штуки, одна попала прямо в него и тот загорелся как факел. Монстр стал бегать от боли из стороны в стороны, он не знал, что делать и вскоре стал кататься по земле и зарываться в почву. Естественно, что медведь просто забыл про Брума. Старый солдат махнул рукой, спрыгнул вниз и позвал Санчо с собой:

— Ну на хер, мы сваливаем!

— Сэр, нам следует добить зверя.

— Он уже там, в радиоактивном лесу, — указал на дымящийся след. — Я туда не сунусь.

— Убермедведь обязательно вернётся.

— Да что ты говоришь! Давай, пошли поскорее, чтобы свести вероятность этой встречи к минимуму.

Нервной походкой Брум побежал подальше от пасеки, он не привык ретироваться и поэтому чувствовал себя немного неловко. И мало того, но когда он вернулся к развилке, то увидел взгляд волков из глубин леса. Потрёпанный жизнью вожак стаи смотрел на Брума и изучал его, лесные звери видели, как сражался Брум и делали свои выводы. Раз битва с убермедведем закончилась ничьёй, значит их силы были примерно равны, значит на Брума не стоило нападать. По крайней мере в таком же соотношение сил как и на медведя.

— Надежды убивают… — сказал биоинженер.

Брум отвлёкся от своих дум и переспросил:

— Что?

— Это мои последние пациенты. Почему-то я надеялся, что у кого-то из них всё сложилось хорошо. Относительно хорошо, учитывая обстановку.

— Все мы смертны, это неизбежный финал.

— Если бы. Эти браслеты плотно закрепляются на руке. Если начинается мутация, то они падают сами собой. Мы договорились, что если кто-то из нас умирает своей смертью, то жетоны уничтожаются, а если нет, то остаются на видном месте как предупреждение, что на свободе находится крайне умный и опасный мутант.

— И сколько пациентов уже сошло с ума? Как я понимаю, должен был остаться хотя бы один, который принёс браслеты сюда.

— А здесь ещё одна странность, Артур. Здесь все пять жетонов.

— Ага, понятно, вот и ещё одна цепочка миссий. Нам нужно будет устранить всех мутантов и потом узнать, что с ними произошло на самом деле.

— Цепочка миссий? Это твоя очередная неуместная шутка?

— Нет, я не хотел сказать ничего обидного, Касемчик. Я говорил на полном серьёзе. У меня такое ощущение, что всё складывается как в компьютерной игре, что создатели шоу из Акрополиса срежиссировали наши приключения. Это всё развитие сюжета, перед нами открывается новая карта уровней и новые задания. Но обычно в играх с открытым миром делают несколько сюжетных веток. Например, у нас сейчас есть история про Рэнкота, изгнанных и твоя с мутантами. Скорей всего потом, когда мы будем проходить задания и раскрывать подробности, мы перейдём к новым историям, среди которых должна быть и история Николь Хорн. Сюжетные ветки могут быть независимы, а могут тесно переплетаться, они проведут нас по уровням, раскроют всю карту, а потом начнут схлопываться, чтобы привести к кульминации путешествия. Обычно в играх для этого используют глобальный обман, сюжетный поворот, который переворачивает всю доску с фигурами. Например, главный герой пытается свергнуть тирана, прилагает усилия, сворачивает горы, а потом оказывается, что его обманули и использовали другие тираны и всё это было бессмысленно. И вот потом начинается как бы второе дыхание игры. Что нужно, наконец, взяться за ум и сделать всё правильно.

Касем посмотрел на своего собеседника и ухмыльнулся:

— Жизнь следует за вымыслом.

— Что это значит?

— Реальность можно объяснить разными шаблонами, Артур. Я и сам много раз ловил себя на мысли, что смотрю на мир, как на исследования. Потому что я учёный и постоянно занимался этими самыми исследованиями. Это мой привычный инструментарий систематизации информации. Куда бы я ни шёл, где бы ни оказался, я обнаруживал, что жизнь как бы подкидывает мне очередную возможность для исследований. Вот очередные пациенты, подопытные и биоматериалы… И вся наша цивилизация это тоже большие коллективные исследования и самоисследования. Кто-то изучает архитектуру и материаловедение, а кто-то социальную инженерию. Да и сама вселенная это тоже исследования Бога, вот он запустил процесс и исследует, что получилось. И знаешь, что объединяет твой шаблон и мой?

— Ума не приложу, если честно!

— Что мы их не проверяем на прочность, Артур. Вот мы увидели паззл, который подходит к нашей картине и радуемся, что всё сходится. А на все остальные фрагменты даже не обращаем внимания. Большинство людей даже не пробует составить другие альтернативные картины и сравнить их на правдоподобность. Вот какая из них лучше предсказывает будущее? Какая из них может принести больше пользы? На мой взгляд, всё это бесполезные забавы, отвлекающие от тяжёлой окружающей действительности. Говоришь, что вот это всё сюжетные цепочки? Наш разум по своей природе превращает хаос в порядок, он отбрасывает лишнее и случайное, чтобы выделить из оставшихся фрагментов простую суть. Интеллект — это способность моделировать. Ты представляешь этот мир в виде игры, и постфактум выбрасываешь из памяти всё, что не похоже на сюжетные цепочки миссий. К счастью для тебя, благодаря причинно-следственным связям, наша жизнь позволяет сделать такие грубые допущения. Вот и весь секрет.

Артур Брум поднял палец вверх, чтобы возразить, а потом заметил, что за ним наблюдает робот Санчо. В этот момент он вспомнил про уловку 22, что если он не будет воспринимать окружающую реальность как боевую операцию, то с него спишут 10000 очков опыта. Поэтому Брум с охотой согласился с учёным:

— Ну если наша жизнь и раньше была похоже на игру, то ничего не имею против.

— Вот и отлично. Думаю, мы здесь уже изрядно задержались. Нам лучше успеть до твоего технооазиса до темна.

— Да, конечно, готовься отъезжать, а я пока закончу одно маленькое дельце.

Брум до разговора с Касемом изучал странные числа, выдолбленные уже знакомым почерком Рэнкота. Первый набор цифр обозначал код, который использовался в радиоэфире: 0019, который расшифровывался как «множество смертельных и неопределённых угроз». А за вторым числом скрывалась радиочастота и пароль для маячка-закладки. Это было хитрое устройство, используемое ветеранами прошлых войн, если нужно было оставить послание своим на долгое время, то они зарывали его в землю и оставляли где-нибудь подсказку, как с ним связаться. Устройство было полностью герметичным и могло пролежать не одно столетие, в нём не было никаких элементов питания, но оно могло принимать энергию от радиоволн, чтобы потом вернуть сигнал с информацией в ответ. Такой способ связи был не очень эффективным и Бруму пришлось подождать, пока его технодоспехи соберут весь пакет с данными.

Чтобы не тратить время, Брум вернулся в броневик и запустил режим авточтения. Пока он ехал в сторону технооазиса 19, компьютер в его костюме стал воспроизводить послание от Рэнкота своим механическим голосом:

— Это дневник Макса Рэнкота, запись № 1. Я бывший солдат армии Акрополиса, я самовольно оставил службу и отправился на поиски Николь Хорн, чтобы излечиться от последствий употребления препарата Ультраскип. Я вынужден признать, что моё состояние изменяется не в лучшую сторону, у меня стали происходить вспышки гнева, иногда мне кажется, что я вижу кошмарный сон, а потом понимаю, что сам являюсь его создателем. Возможно всему виной ломка и продолжающаяся изоляция от общества. Вначале я потерял Акрополис, потом свой взвод, потом своего робота-помощника, потом даже возможность поговорить с кем-нибудь. Другие дезертиры все ещё принимают Ультраскип, они не могут разделить мою боль, они инстинктивно хотят отдалиться от меня. Поэтому я был вынужден начать вести этот дневник, с его помощью я как бы объединяюсь с тем нормальным человеком, который может его прочесть в будущем. Вокруг меня смерть. Смерть в самых разных формах и проявлениях. И чего скрывать, я тоже носитель смерти для окружающих. Мне все ещё попадаются поселения дикарей, которые тщетно пытаются заполучить ещё немного песка для своих песочных часов. Но я не тот, кто может дать даже крупицу. В какой-то степени мне жалко их уничтожать, но я считаю, что так надо — они распространяют заразу, позволяют ей мутировать и размножаться. Я считаю, что приказ о ликвидации биологических угроз всё ещё имеет смысл. В этих краях я обнаружил крупное и развитое поселение изгоев, они обосновались в мёртвом городе и завозят туда всех пойманных рабов. Все, кто хочет найти лучшую жизнь на севере, в конечном счёте попадают в этот концлагерь. Вокруг висят таблички: «Мёртвые должны служить живым». Кажется я знаю, что это значит. Во время великой войны эту местность забросали грязными радиоактивными бомбами и экспериментальным нейтронным оружием. Уровень излучения там такой, что даже бактерии белой чумы не смогли прижиться. Предполагаю, что изгнанные обещают простым смертным избавление от заразы, нужно лишь пройти «испытание» и остаться в живых. Очередная безумная иллюзия, проще обмануть дьявола, чем вытянуть счастливый билет в этой лотереи. Я чувствую здесь подвох, изгнанные слишком хорошо экипированы и вооружены, они ходят в костюмах с защитой от радиации и с продвинутыми сканерами излучения. Возможно за всем этим стоит кто-то из совета старейшин Акрополиса, это плоды старого предательства или что-то в этом духе. Я не рискнул проникнуть в город через парадную дверь, так как у изгнанных есть даже свои беспилотники, и они могли меня запросто обнаружить. Некоторые из бывших солдат Акрополиса пытались выйти с ними на связь, но их ждал нерадушный приём. Изгнанным нужны наши технодоспехи, но не наши жизни. Я попробовал обойти город с запада, но снова обнаружил высокую активность изгнанных. Раньше там находился крупный транспортный узел, морской порт, стык железных дорог и промышленная зона. По всей видимости изгнанные разбирают старые завалы в поисках ресурсов и техники. Поэтому я отправляюсь на восток, судя по старым картам и последним разведданным, там находится целая долина, отравленная грязными радиоактивными бомбами. До меня дошли удивительные слухи, что там, якобы, проживает племя туземцев, семейство Вурхиз, которое приспособилось к высокому уровню излучения, и что они разводят мутантов как домашнюю скотину и используют против чужаков. Не знаю, насколько это всё правда, но в любом случае меня вряд ли ожидает спокойная прогулка по девственно чистому лесу. У меня осталось ещё пять радиомаячков, я постараюсь оставить их на видном месте среди других каменных идолов на той же частоте. Почему-то меня радует мысль, что эта информация может хоть кому-то пригодиться.

Слова Рэнкота совпадали с тем, что сказал ему ранее Касем, он тоже говорил, что по слухам мёртвый город можно было обойти только с флангов. В прошлом некоторые путники ходили через эти территории в поисках лучшей доли, кое-кто из них вернулся в пустошь и рассказал Касему, что изгнанные строят новые поселения далеко на севере, они огораживали территорию и зачем-то продвигались к мёртвому городу с севера и северо-запада. Видимо в какой-то момент им понадобились рабочие руки, чтобы обосноваться в этой опасной, но стерильной зоне.

Артур Брум посмотрел на Санчо, сидевшего рядом, и улыбнулся:

— Как ты думаешь, Санчо, события происходящие вокруг нас странные или нормальные?

— Учитывая, что вы намеренно свернули с нормального пути в поисках ненормальности, то всё абсолютно нормально, сэр.

— Я тоже стал приходить к этой мысли. С чего я взял, что жизнь не может сотворить хорошее художественное произведение?

К Бруму окончательно вернулось хорошее расположение духа. Он снова стал грезить о том, как будет зарабатывать перки и устанавливать апгрейды на доспехи. Он приедет в технооазис 19, расконсервирует станцию, получит нового робота-минёра, купит по приколу новые пушки и отправиться исследовать абсолютно новые уровни. С точки зрения игрока, жизнь налаживалась и открывала интересные перспективы.

— Первичный осмотр не выявил никаких потенциальных угроз или наличия ценных ресурсов.

— Понятно, конец связи.

Они находились где-то в северных краях. Во время путешествия к изгнанным, Брум заметил старую железную дорогу и разбитый поезд, состоявший из двадцати грузовых вагонов, некоторые из них были перевёрнуты и лежали на голой земле, а другие даже успели «врасти» в грунт. Это было отличное место для перекура, Брум припарковался прямо внутри одного из разрушенного вагона, чтобы потратить минимум сил на маскировку, и то же самое он попросил от Касема. Старый солдат со своей паранойей беспокоился, что люди в зимнем камуфляже могли прочёсывать местность, и тогда без маскировки они станут лёгкой добычей.

Брум не мог уснуть из-за непонятных мыслей в подсознании, поэтому он снова обратился к своему оруженосцу:

— Санчо, у меня к тебе вопрос по твоей вторичной программе.

— Что вы имеете в виду, сэр?

— Я про психологический профиль и всё-такое.

— Да, сэр.

— Какими вопросами я обычно тебя донимаю? Мне нужно как-то отвлечься, но на ум ничего не приходит.

— Сэр, если вы хотите отвлечься от какой-то конкретной вещи, то вам её нужно высказать.

— Ох… В этом вся проблема. Я не могу понять, что это конкретно такое. Знаешь, раньше я забавлял себя мыслью о том, что это всё может быть большой подставой. Что это всё сюжет новой игры Акрополиса… А теперь я немного боюсь этого. Потому что если это игра, то она какая-то слишком жестокая.

— Продолжайте, сэр.

— И ещё раз ох. Кажется я старею или это всё из-за абстинентного синдрома. Нас всегда учили отстраняться от жителей пустоши. Их даже называли не людьми, а NPC, неигровые персонажи, то бишь почти бесполезный антураж. Но всё-таки это тоже люди, хоть и обречённые. А те люди в деревне могли даже сделать что-то полезное для исследований Касема. Это ведь важная тема. А теперь они все мертвы… Если это жизнь, то тогда всё понятно, это просто очередная трагическая случайность, ещё один эпизод жестокости в бессмысленной саге. Но если я главный персонаж в новой игре, то значит я мог накликать на них эту беду.

— Я не понял последний блок информации, сэр.

— Если это игра, то я запустил сюжетный сценарий. В начале я приехал в эти края, а потом появились они в поисках солдат Акрополиса. И я даже слышал как их сержант по рации называл меня ключевой целью их поисков. Видимо, им нужен был мой костюм для чего-то. А что если это всё не просто стечение обстоятельств? Создатели игры сделали такой сюжетный поворот, чтобы я там не задерживался, и чтобы направить меня в определённое направление, которое интересно зрителям.

— Сэр, я могу вас успокоить, возможность такого варианта событий стремится к нулю.

— Но если бы они создали такую игру, то они бы специально сделали так, чтобы это со стороны казалось маловероятным.

— Сэр, я вынужден ещё раз напомнить вам про правило 22.

— Какие у тебя убойные аргументы, Санчо… Ну ладно, кажется я выговорился.

Артур Брум проснулся от уведомления костюма, на миниэкране появилось поздравление о достижении levelup. Брум сначала обрадовался, а потом испугался, это означало только одно — связь с центром восстановилась. Не успел он подумать о последствиях, как раздался видеозвонок на бортовой компьютер в броневике. Брум вздрогнул, попытался подбежать, чтобы «взять трубку», но вместо этого споткнулся о борт ремонтной камеры и упал на пол, пока он вставал звонок закончился.

Брум испугался ещё раз, а потом увидел, что тёмно-синие контуры командования появились у него на миниэкране в шлеме, он невольно стал оправдываться и задавать вопросы:

— Вы можете звонить прямо в технодоспехи? Я не помню такой возможности.

— Вы просто забыли про этот апгрейд, мистер Брум. Больше вы ничего не хотите мне сказать? — очертания стали похожи на женское лицо, но голос оставался всё таким же холодным.

— Я спал в ремонтном боксе, поэтому не успел ответить на звонок на бортовом компьютере.

— Хорошо. С этой проблемой всё ясно. Что ещё?

— Ах-да, я же отклонился от курса.

— Отклонились от курса… Вы так это называете?

На секунду Бруму показалось, что она улыбнулась.

— Ну да. Там была непогода, и поэтому я свернул с основного маршрута. Но возникли и другие обстоятельства.

— Я внимательно слушаю.

— Я обнаружил послание от рядового Рэнкота, он видимо где-то рядом. Я провёл небольшую разведку и обнаружил свидетеля, который знает, куда он отправился. Я счёл крайне важным получить эту информацию. И возможно есть ещё одно важное обстоятельство, которое даже важнее пропавшего Рэнкота.

— Неужели?

— Да… Я встретил группу хорошо вооружённых людей, это были настоящие солдаты, принимающие Ультраскип, у них было тяжёлое оружие и техника. Видимо там на севере появилось новое квазигосударство. И они враждебно настроены к Акрополису. Я перехватил сообщения, что они ищут таких солдат как я в технодоспехах.

— Хорошо, просто отлично. Это действительно важные сведения. И как хорошо, что вы смогли так легко и быстро провести это расследование и теперь можете вернуться обратно. Ведь так?

Лицо женщины теперь смотрело с укором.

— Я бы хотел продолжить эту разведывательную миссию, — сказал он твёрдым голосом через десять секунд раздумий.

— Вы помните, что я также являюсь вашим лечащим врачом?

— Зачем вы об этом сказали?

— Я вижу у вас появился страх перед возвращением в Акрополис. Что ж, возможно вам нужно время, чтобы Ультраскип окончательно выветрился из вашего мозга. Тогда реальность вокруг вас снова станет реальностью без приятного ощущения компьютерной игры.

— Это значит, что я могу продолжить? — сказал Брум, плохо скрывая свою радость.

— Это значит, что вы должны доставить груз в исследовательский объект 19. Он находится в северной зоне и был законсервирован за ненадобностью много лет тому назад. Вначале вы должны добраться туда, — на компьютер пришли новые координаты, — распечатать объект, убедиться в его стерильности и оставить все ценные грузы на складе. Потом его заберут другие курьеры. А вы в это время попробуете получить больше информации об этом так называемом квазигосударстве. Я бы сказала, что вам не следует геройствовать, но боюсь, вы не будете меня слушать.

— Эм, я искренне постараюсь не подвергать себя неоправданному риску. Я буду тщательно подходить к делу.

— Не стройте большие планы, финальное увядание и пожары должны достигнуть и эти края. Как только обстановка начнёт изменятся, вам придётся вернуться в Акрополис и уже без всяких вариантов.

— А что насчёт Рэнкота?

— А вы знаете, кто это такой? Что вам о нём известно?

— Предполагаю, что он чемпион игры.

— И кроме этого он нарушил законы Акрополиса. Он самостоятельно повредил технодоспехи, чтобы мы не могли его обнаружить. Он присвоил ценные ресурсы из технооазиса и скрылся в северном секторе. Периодически Рэнкот выходит в сеть, чтобы обновить счёт в игре. У него много поклонников в Акрополисе, поэтому совет старейшин позволил находиться ему в таком двояком статусе, он всё ещё в игре и вне закона одновременно. А так же мы сомневаемся в психологическом состоянии мистера Рэнкота. Держитесь от него подальше. Если получится его вразумить и вернуть в Акрополис, это будет хорошо. Если же он будет упрямиться, то оставьте его наедине со своим безумием. Вам не стоит вступать с ним в прямое вооружённое столкновение, для вас это будет слишком рискованно. Я буду внимательно следить за вашим прогрессом, в вашем секторе будет летать специальный аэростат для связи с центром, он будет находиться на большой высоте, и враги не должны его обнаружить.

— Это все инструкции? — ему уже не терпелось отправиться в путь.

— Есть только одно маленькое но, Артур. Пожалуйста, подумай над своим поведением.

Тёмно-синие контуры исчезли с миниэкрана его доспехов. Брум выдохнул, кажется жизнь снова возвращалась на привычные рельсы. Он сел за баранку автомобиля и посмотрел на новый маршрут на бортовом компьютере. Вроде бы всё было хорошо, и он должен был радоваться, но про себя он подумал:

— Теперь мне снова кажется, что это игра… Она слишком легко меня отпустила. Но с другой стороны, теперь она действительно стала похожа на коварного психолога. Вполне возможно, что она просто поняла, что если на меня давить, то я могу стать ещё одним Рэнкотом, и поэтому решила взять хитростью. Надеюсь, я ошибаюсь в самом хорошем смысле этого слова. Ведь всегда есть надежда на то, что это всё просто комбинация случайностей и чьих-то планов.