enginot

Когда слышу советы по выходу из зоны комфорта, все эти «стань свободным», «уходи с нелюбимой работы», «иди к мечте», «живи одним мигом», вспоминаю своего одногруппника Роберта.

Роберт был одним из самых умных среди всех, кого я знал. Лучший в группе, лучший в институте. По рассказам я знал, что он и в школе блистал: пятёрки за пятеркой, куча грамот и побед на всероссийских олимпиадах по физике, математике и химии. В институте он тоже всё время проводил за учебниками, и на предложения прошвырнуться по городу, погулять, ну выпить, может быть, и девчонок покадрить, пренебрежительно отказывал – дескать, мне такого счастья не надо, у меня есть цель в жизни. За всё время учёбы он друзьями так и не обзавёлся. Зато у него была мама, которая часто его навещала в общежитии: «Роберт – молодец! Роберт – хороший! Роберт, ты можешь лучше! Ты станешь великим!» Ей-богу, как собаку подбадривала.

А на четвертом курсе мама перестала приезжать к Роберту. Позже через куратора мы узнали, что его мама умерла. К концу года успеваемость Роберта медленно скатилась до троек. На следующий семестр мы узнали, что Роберт подал запрос на выдачу документов из вуза. И в деканате, и на кафедре ему все говорили: «Роберт, ты уверен, что хочешь уйти почти перед самым концом обучения? Когда осталось-то всего-ничего?» Роберт, как герой перед смертельным подвигом, заявлял: «Я по-другому не могу». Незадолго до отчисления он попался мне на глаза в общежитии – пьяный вдрызг, едва ли не валялся в коридоре. Я глазам своим поверить не мог. Помог ему добраться до комнаты, чтобы комендант не спалил, и в кровать уложил.

- Ты чё творишь, Роберт? – спрашиваю. – Что с тобой происходит?

- Я, - говорит, - всю жизнь старался для кого-то, исполнял чужие цели, а сейчас хочу пожить для себя.

После того, как он забрал документы из института, его уже ждали в военкомате – прибрали в армейку, в ракетные войска. По возвращению Роберт тут же восстановился в вузе, закончил его, и сейчас уже много лет возглавляет несколько строительных и проектных контор, консультирует для нескольких НИИ, читает лекции в институтах и иногда колледжах (рекрутов набирает там). Вот это я понимаю, человек пожил одним мигом. Вот это я понимаю, определился с мечтой. И всего за каких-то два года. Кажется, что два года - это много, но на самом деле: скольких вы знаете таких, кто «вышел из зоны комфорта» и до сих пор не вернулся?

(с) Записки инженера

Рассказывал старший коллега, который начинал карьеру ещё при СССР. Назовём его Валентин Андреевич. За относительно короткий период он прошёл от разрядного рабочего на региональном заводе до начальника цеха. Но у Валентина Андреевича не было высшего образования, поэтому чтобы закрепить его на руководящей должности, директорат назначил ему курс заочного обучения в Москве. А тот попросил, чтобы на такой же курс в довесок направили его помощника, с которым они вместе начинали: работали в паре, как паровоз и второй вагон, один тащит, второй прикрывает тылы и добавляет мощи. Помощник был несколько глуповат, зато работоспособный и исполнительный. К тому же, они дружили семьями. Начальство согласилось и поочерёдно отпускало их сдавать сессии.

Шло у "паровоза" и его "вагона" всё отлично, с получением диплома впереди маячили должности повыше. Но на третьем году обучения в том московском вузе началась проверка – о коррупции между студентами и преподавателями. Глава комиссии был человеком обстоятельным, поочерёдно проводил подробные беседы с каждым подозреваемым и их окружением, отследил графики сдачи, и разговор с ним походил на миниэкзамен. На второй беседе глава комиссии, убедившись в уровне знаний Валентина Андреевича, признался, что проверка проводится из-за него, и показал заявление, в котором некий аноним писал, что Валентин Андреевич сессии игнорирует и приезжает только на один день, чтобы за деньги заполнить зачётку как надо.

– Почерк узнаёшь? – спросил глава комиссии, показывая заявление.

Валентин Андреевич, конечно, узнал почерк своего помощника, который ежедневно подавал ему документы на подпись. Но комиссии Валентин Андреевич этого не сказал. И на заводе никому не сказал. Даже с помощником разбираться не стал.

– Сначала, я, конечно, разозлился, – объяснил мне Валентин Андреевич. – Подумал, такого человека рядом держать нельзя: он хоть и работоспособный, но подонок. А потом решил: пусть он и подонок, зато работоспособный и исполнительный. Таких помощников не сыщешь больше.

А много лет спустя, когда Валентина Андреевича, уже директора завода, провожали на пенсию, его помощник потирал руки перед освободившимся креслом. Но Валентин Андреевич перед уходом на своё место назначил другого человека – молодого и перспективного начальника цеха, в котором сам начинал карьеру. А помощник Валентина Андреевича спустя каких-то полгода так и ушёл на пенсию в должности замдиректора – для нового паровоза он уже был староват.

©Записки инженера