Chokobooo

Первая часть: Несколько дней из жизни таракана Амфибрахия (основано на реальных событиях)

Амфибрахий очнулся у себя в логове. Об этом месте не знали эти мерзкие людишки, о нём не знал вообще никто. Здесь не ходила нога ни одного таракана, кроме его и Евлампия - его давнего друга. Постой... Евлампий! Где же он? Он должен был спастись той ночью вместе с ним! Амфибрахий повёл усиками. Это, казалось бы, обыденное и такое привычное движение далось ему с большим трудом. Но он ничего не почуял - ни намёка на недавнее присутствие его боевого товарища. Неужели Евлампий... Нет... Нет! Этого не может быть!

Таракан медленно встал, с трудом напрягая свои занемевшие ноги. Всё тело совершено не слушалось его. Будто бы тело младенца, впервые собирающегося предпринять попытку сесть.
"Наверное, именно так это происходит у этих двуногих, хотя почём мне знать. Меня всегда интересовала только их еда".

Внезапно всё тело Амфибрахия пронзила молния. Что-то не так было в этом месте. Кусок стены, где располагался тайный ход, весь истлел почти в труху. Пыль огромными хлопьями спускалась с потолка, стянутого гигантской толстой паутиной.
Взгляд таракана упал в угол, всегда нагоняющий на него ужас, и шестиногий резко замер в животном страхе. Его злейший враг - тот, кого он больше всего боялся - сидел неподвижно в самом верхнем углу и смотрел прямо на него всеми своими восмью глазами.
"Только бы не выдать себя, только бы не выдать..." - мысль Амфибрахия запнулась о новое осознание. Это уже не гроза всей его жизни. Эти длинные тонкие ноги уже давно никого не укутывали в свои смертельные объятья. Эти челюсти уже никогда никого не перекусят пополам.
"Он давно мёртв!" - раздалось в его голове. - "Сколько же времени я лежал здесь? Как это возможно?"

Амфибрахий всё понял. Прошло слишком много времени после той ночи, когда они с Евлампием лакомились кусочком жареной картошечки, забытой на столе ненавистными двуногими. Прошла уже целая вечность после того, как он еле спасся от тяжёлого броска тапка, который, судя по всему, всё же отнял у него ногу - он её не чувствовал. Сколько же времени прошло? Месяц, год, два?

- Десять лет, - раздался вдруг громкий, но мягкий голос откуда-то. Амфибрахий с трудом повернул свою старую голову на звук. - Десять лет ты лежал здесь, ни жив, ни мёртв. Всё это время ты сражался со смертью в своём сознании. Ты, конечно, этого не помнишь, но уж поверь мне - своему старому другу.
- Евлампий! Это ты! - закричал Амфибрахий. - Но... Это действительно ты? Ты изменился. И как будто бы... светишься.
- Тараканы столько не живут, мой милый друг, - его челюсть разошлась в тараканьей грустной улыбке. - Я уже давно умер. Ещё той ночью. Я не смог убежать тогда... Но я рад, очень рад, что благодаря этому я спас тогда тебя. И я ни о чём не жалею. Ты удивительный таракан, Брах. Как в твоём маленьком теле поддерживалась жизнь все эти годы - непостижимая загадка природы. Но я слышал, что когда помнят о живом существе, оно не может умереть до конца. И, возможно, кто-то вспомнил о тебе сегодня, раз ты снова видишь этот мир и дышишь этим тяжёлым воздухом.
- Я ничего не понимаю, - ответил Брах. Я пролежал здесь без сознания 10 лет?
- Иногда жизнь невозможно понять. Но сейчас я знаю одно - ты волен выбирать. Только ты способен на это. Ты можешь решить сам, оставаться в этом мире и дальше, пытаясь разгадать, ради чего смерть обошла тебя стороной, либо же уйти со мной, обретя, наконец, покой.
- Хочешь сказать, я ещё не исполнил своего предназначения? У тараканов может быть предназначение? Судьба? И... я действительно могу выбрать?
- Да, мой милый друг. Пока о тебе помнят, ты можешь выбирать. Но я не буду торопить тебя с ответом. Я приду к тебе ещё раз. Позже. Как только ты примешь решение.
- Евлампий! Только не оставляй меня! - с надрывом прокричал Амфибрахий. Но его слова лишь отскочили от холодных стен. Евлампия уже не было рядом. Брах остался совсем один, наедине с тьмой и немощностью. И только какая-то навязчивая мысль, за которую так сложно было ухватиться его тяжёлой голове, стучала в его висках: "Выбор... У меня есть выбор...".

Таракан снова опустил своё тело в пыль. Сон овладевал им, и, не в силах бороться, Брах с упоением отдался ему.

_______

@tarkun, действительно несправедливо как-то - писать начало и не писать продолжения. Я не Джордж Мартин, поэтому лови продолжение спустя почти 10 лет - благодаря твоим стараниям)

Вот это я понимаю - не машинные ответы поддержки.

Жила-была маленькая девочка. Отличница, послушная, хорошая девочка лет восьми-девяти. Но была у неё слабость - вкусняхи.

А ещё у неё были 100 с хвостиком рублей, которые нужно было сдать на столовую в школе. И когда подруги предложили сходить в магазин за мороженым, пазл в этой светлой голове сложился быстро.
Уже через полчаса она с удовольствием и даже без зазрения совести, что надо сказать, было для неё по истине удивительно, уплетала мороженое.

Конечно, сначала девочку спросила учетильница: "Принесла ли ты свою долю в общак, хорошая девочка"? На что девчонка совершенно уверенно отвечала всякий раз (а это продолжалось не один день), что уже отдала ей в руки свою часть вклада в светлое будущее местной столовой. И маме повторила то же самое.

Кажется, никогда больше в жизни девочка не врала так уверенно и самозабвенно, как тогда. Кажется, даже пытка отсутствием вкуснях не раскрыла бы правды из её уст.

"Странно, - повторяла бедная учительница, - я точно помню, что ты ничего не отдавала". Но так как репутация хорошей девочки-отличницы уже тогда работала на эту маленькую единожды врунью, ей это полностью сошло с рук.

Что стало с девочкой спустя почти 20 лет?
Она ненавидит нарушать законы и писаные правила (кроме социальных и моральных, тут она сама себе хозяйка), даже не приближается к возможным неприятностям из-за этого, всё также готова душу продать за вкусняхи, ненавидит врать (особенно, самой себе), больше всего страдает, если приходится идти вразрез со своей совестью. Конечно, время от времени это всё равно случается.
Но это уже совсем другая история.