12 часов
«Позитив можно найти во всем!» - просидев дома 12 часов, разглядывая все, что можно разглядеть, произнес я. Вот только че то не вериться. Наверное нужно выйти. А там, а там, а там… А там 12 часов.
«Позитив можно найти во всем!» - просидев дома 12 часов, разглядывая все, что можно разглядеть, произнес я. Вот только че то не вериться. Наверное нужно выйти. А там, а там, а там… А там 12 часов.
Малышка в сломанной коляске,
Лежит, лишенная любви и ласки,
В сознанье, смотрит все на мир,
А мир вокруг, словно сортир.
Воняет, грязь лежит повсюду
И холод в малыша простуду
Вгоняет, но малыш то знает:
Ему простыть не угрожает
Ничто, он просто наблюдатель,
Он смотрит, как миров Создатель
Уходит, плюнув в этот мир.
И глупый люд устроил пир.
В говне и грязи люди тонут
И в большинстве от счастья стонут,
Довольны люди, этот мир
В говно втоптав, спустив в сортир.
Малыш смотрел, смотрел он долго,
Искал чего-то, холод колко
Все кутал тело в льда пеленки,
Впустил малыш, впустил его.
Зачем противиться болезни,
Когда вокруг кричат: «Исчезни!
Уйди ты с наших глаз долой!»,
Малыш не знал, что мир слепой.
Не видят люди в нем спасенья,
Пришел конец ему мученью,
Малыш услышал сердца стук,
Без боли, страха и без мук,
Стихает, вот удар, другой,
Сердечко, словно на покой,
Уходит, пустота внутри,
А мир вокруг: «Умри, умри!».
- Прощай зловонное отродье!
Затих малыш и кто-то вроде
Вдруг осознал, кто это был,
Что к ним Спаситель приходил.
В тех, от кого Создатель сгинул,
Кого создал и вдруг покинул,
Проснулась искорка души
И эта искорка, в тиши,
Издала стон и боли крик
Раздался в мире в один миг.
- Прости, Спаситель, Боже, Боже,
Ну что ж наделали мы, что же?
Вернись…» - но он уже был мертв
И в чувствах к миру также черств,
Как и Создатель, мир отвергший,
И в пустоту, в ничто ушедший.
Прокляв все то, что сам создал,
Теперь Он мир свой презирал,
Сидел, смотрел и точно знал,
Что мир навечно в грязь упал.
Мне бы кишков охапку, да левую дырочку, дабы срать самому уже остопиздело.
Письма девушки любимой,
Поцелуи ее с ними,
Нежность рук, запах духов…
Разговор, хоть и без слов.
Запах дыма сигарет,
В красной рамочке портрет,
За окном любимый двор…
В тишине наш разговор.
Безмятежный сон кота,
За окном семьи чета,
Где-то слышен пьяный вздор…
Мы ж ведем наш разговор.
Вот последняя уж строчка,
А в конце ее, вот, точка,
Ты уже теперь молчишь,
Лишь бумага, буквы лишь.
Ложь – это предмет, которого лучше не касаться, а коснешься, сумей сберечь со сглаз других, согласившись и разбив чашу недоверия.
Ложь – это путь в никуда, из ниоткуда.
Ложь не жалеет владетеля своя, ибо ей все: «До свидания!», и так не зачастую, но по-всякому бывает.
Ложь – призрак извечной радости, ведь только она единственная диктует нам, как поступить, что бы было лучше.
В конце-то концов, ложь и есть тот змий, который решил опорочить человечество на наши земные муки.
Ложь – нежить. Не жить и не пользоваться ей, жить и не пользоваться. А за жизнью – смерть. Помните?
Разбилось море зеркалом озер,
Гуляет сталкер по лесам извечным,
Цветов нарушен полевой узор,
Я не могу надеяться с тобой на встречу.
Надеюсь, что чувственно то восприятие было. Надеюсь, что кончится этот период. Не потерять бы все это, ведь страшно прервать беспредел.
Преисполненный мир без мгновений и точек, без строчек, без смысла, где люди без веры идут на работу, кого-то не встретив, моя ли забота для каждого быть равновесным и честным?
Хоть кто-то, хоть кто-то посмотрит в те лица, где Бог еще есть? Где душа сквозь глазницы еще пока светит и метит такую же душу найти.
Непонятно уйти, отвернуться от мира, где хило конец наступает, без буйства страстей, без веселья, уныло, где нет катаклизма глобального, хило, уныло придется нам всем вымирать.
Пушистый хвост, пушисты лапки
И мордочка пушиста очень.
Он весь пушистый и не гадкий,
Погладить можно, когда хочешь.
А за окном гуляет кошка,
Он на нее глядит так нежно,
Как стелется под ней дорожка,
В море листвы сухой безбрежном.
Ту кошку звали просто Света,
Я форточку открыл средь ночки,
Ведь мне не нужно знать ответа,
Зачем растил он коготочки.