0DarkLight0

Он сидел, как марионетка, на своем собственном троне, отдавая приказы кораблям, готовясь к атаке на всю Галактическую Ассамблею, начиная с родной системы людей.

Лорд Селекс нетерпеливо постукивал ногой. Надо прекращать этот бардак, но как? Если о происходящем узнают, он потеряет больше, чем свою честь. Он потеряет свою корону, своих подданных, имущество и, вероятно, жизнь.

Лорд Селекс добрался до самого верха, потому что был самым безжалостным военачальником, когда-либо выходившим из семи колец, но даже он не сможет справиться с сотней воинов, которые неминуемо атакуют дворец, если информация о его зависимости просочится наружу. На самом деле, это было почти чудо, что он добрался так далеко. Селзексы как группа были порочными и кровожадными, и если они посчитают, что ты не даешь им достаточно крови, то ты очень быстро слетишь с трона. Некоторые считали его недостаточно амбициозным, особенно когда он решил не захватывать вселенную, но его быстрое и решительное уничтожение одной из их собственных лун убедило скептиков, что он не тот император, с которым стоит спорить о политике.

Он мог захватить вселенную.

Но зачем?

Он не получит ничего, кроме известности, от такого маневра, и, скорее всего, потребуются следующие тысячи лет, чтобы подавить любое восстание. И даже если он сначала уничтожит Землю, родную планету людей, выжившие колонисты по-прежнему смогут дать отпор.

Нет, в этом просто нет смысла.

Он подружился с людьми не просто так, а теперь эта сволочь пытается все разрушить. Селекс умудрялся держать свой народ в узде с помощью страха и восторга своим правителем, но если они узнают, что кто-то шантажирует его наркотиками... парой недовольных слов они не ограничатся.

Именно тогда он почувствовал прохладное касание ножа на своей спине.

— Доброе утро, ваше преосвященство, — произнес голос, полный презрения и сарказма, когда кончик ножа сильнее вдавился ему в спину. Это был не тот голос, который он слышал в первый день. Этот был немного глубже, что значит, что здесь замешаны по крайней мере двое или трое. Первый голос не появлялся уже несколько недель, оставив своего друга делать грязную работу.

Лорд Селекс пытался подкупить новичка, затем угрожал ему, попробовал еще пару трюков, но очевидно, что этот сообщник был выбран за силу, а не за мозги. Он не поддавался ни на какие уговоры или угрозы Селекса, просто смеялся и издевался над ним, угрожая отобрать адреналин. Селекс пару раз пытался взять его на слабо, говоря, что все равно не собирался принимать вещество, и что пускай он и его дружки убираются с планеты.

И каждый раз он оказывался на полу не более чем через час, корчась в агонии, чувствуя себя слабым и жалким по сравнению с силой, которую давал ему человеческий гормон.

Конечно, нельзя забывать про сердце.

Врачи сказали, что адреналин медленно отравлял Селекса, и вскоре, несмотря на все его усилия, он все равно умрет. Иногда он чувствовал, как сердце замирает в груди. Ему нужно немедленно слезть с иглы и обратиться за помощью, но это был просто не вариант. К его спине приставили нож, и ему некуда было бежать.

Поэтому он принял подношение в виде небольшого флакона и выпил его, чувствуя, как тело трясется, возвращаясь к жизни.

— Прикажи нашим подданным подготовить еще один флот и подвести его к системе, о которой мы говорили

— У дрэв нет собственных кораблей, — гневно прорычал Селекс, хотя знал, что даже с наркотиком проиграет эту битву, —  бессмысленно организовывать на них атаку такого масштаба.

— Босс заинтересован не в разноцветных варварах, – ответил голос, хмыкнув от невежества Селекса, — а в ресурсах их лун и драгоценных металлах под поверхностью их планеты. Если мы возьмем Анин, то обеспечим материалы для поддержки твоей маленькой армии.

Лорд Селекс огрызнулся.

Его армия была едва ли маленькой, и даже если бы она была таковой, вооружения на единственном корабле могло хватить, чтобы уничтожить целую солнечную систему, если сильно постараться.

Селексу дрэв нравились так же сильно, как и люди, и он не хотел уничтожения их вида.

Он же наверняка может сделать что-то, только вот что?

Он раздраженно тряхнул головой. Адреналин затуманил разум до такой степени, что стало трудно думать. Он не мог придумать, как выбраться из ситуации. Сердце пропустило очередной удар, и император склонился, закашлявшись.

Обладатель голоса за его спиной рассмеялся.

– Это всё, конечно, при условии, что ты доживешь до того, чтобы отдать приказ.

Смех стих, и существо удалилось, оставив императора Селекса одного на своем троне.

***

— Это было.... очень близко.

— Либо так, либо в другую сторону, а ты, кажется, говорил, что там патрули.

— Возможно, но я предупреждал тебя, чтобы мы могли их избежать, а не для того, чтобы ты полетел в совершенно противоположном направлении и чуть не убил нас.

Лорд Авекс сидел в кресле второго пилота, пока Адам готовил корабль к посадке. Очевидно, селзекс был недоволен тем, как Адам решил провести их маленький шаттл прямо вниз через вращающиеся кольца планеты, которые вращались настолько быстро и непредсказуемо, что обычной человеческой реакции едва хватило для их преодоления. Количество маневров, которые Адаму пришлось сделать, пока огромные кольца скользили на место вокруг друг друга, вызвало бы тошноту у любого, и Санни, сидящая сзади, с удовольствием смотрела, как Амелия зеленеет. Даже ультрафиолетовые линии на ее коже слегка потускнели.

К счастью, тяжелая часть полета завершилась. Планетарные кольца теперь периодически проносились над ними, отбрасывая огромные тени.

— Приземляйся вон там, прямо на окраине столицы. Оттуда сможем найти способы спрятаться.

— Не хочу обидеть, лорд Авекс, но Санни ростом два метра, да и я не сильно ниже. Сомневаюсь, что нас будет легко спрятать.

— Архитектура города была построена в сто раз больше стандартных спецификаций, чтобы сделать его более величественным. Сомневаюсь, что вас будет легко заметить, однако все же советую избегать встречи с гражданами. Есть много мест, где можно спрятаться.

Адам вздохнул и кивнул, поверив селзексу на слово. Корабль как раз преодолел верхние слои атмосферы.

Его предупреждали, что за атмосферой следят группы дронов, но, поскольку никому не хватит глупости попытаться тайно пробраться на планету селзексов, защита на этом этапе была достаточно слабой. В пассажирском отсеке Санни и Амелия молча смотрели, как за окнами проносились облака.

Они преодолели облачный покров, наконец увидев поверхность планеты.

Адам приоткрыл рот от удивления, когда перед ним предстали километры измельченного белого кристалла, действующего как песок на краю небольшого океана. Кристалл сверкал тысячами преломленных цветов на солнце, словно подмигивая новоприбывшим гостям с, казалось, большим энтузиазмом. Вода плескалась на берегу, прилив следовал за движением колец, когда они проносились наверху. Кристаллический песок был размыт за много лет, оставив высокие образования сверкающего белого цвета, торчащие из пляжа. Адам посадил их в тени одного из таких монолитов и выключил двигатель, подождав, пока остальные выйдут, прежде чем схватить свое оружие и выйти в тень.

Первое, что он сделал, это посмотрел вверх, наблюдая, как четыре из семи колец пересекают небо.

Он тут же решил, что Земле явно не хватает как минимум парочки таких. Зрелище было потрясающим. Тень кольца медленно двигалась по земле, и было видно, что у них осталось всего несколько драгоценных минут в тени, прежде чем появится солнечный свет.

Он опустил голову, глядя на кристальный песок под ногами, сверкающий белизной, и высокие монолиты, состоящие из того же минерала.

Всю землю вокруг усеивали небольшие кластеры заостренных кристаллических образований разных цветов, в основном синего и фиолетового, но часто с добавлением зеленого и красного.

Маленькие лужицы воды, действующие как приливные бассейны, стали домом для тысяч красочных маленьких существ всех мыслимых оттенков. Песок под их ногами все еще был белым, когда они ушли с пляжа в лес, листва в котором была такой же красочной, как и кристаллы.

Многие деревья были какого-то ярко-розового оттенка, хотя периодически встречались синие и желтые. Цветные ракушки усеивали землю, напоминая кусочки панциря дрэв. Кристаллические образования продолжали появляться с заметной регулярностью, возвышаясь из джунглей, образовывая арки, башни или небольшие стены.

Им приходилось переступать через них снова и снова, пока они приближались к столице.

Лорд Авекс ехал на плече Адама, нашептывая ему указания.

В какой-то момент Авекс приказал остановиться, и они сели, наблюдая, как мимо проковыляло очень длинноногое лохматое существо. Ноги животного были большими, как у слона, но оно было намного меньше и намного круглее, и покрыто густыми ниспадающими слоями зеленой шерсти, которая доходила до земли.

Оно либо не увидело их из-за своих волос, либо просто решило проигнорировать незваных гостей на своей территории.

Маленький ручеек струился по поляне перед ними, омывая кристаллический песок, который был скорее синим, чем белым.

Санни похлопала Адама по плечу и указала наверх.

Адам посмотрел в этом направлении, и его челюсть отвисла от восторга.

Существо было огромным, размером с синего кита, но оно… летело.

Брюхо животного было белым, прямо как облака. Честно говоря, оно больше походило на ската, чем на кита. Его огромное брюшко было плоским, как и его «крылья», которые медленно поднимались и опускались, плавно продвигая животное вперед. Время от времени оно открывало огромную округлую пасть и втягивало воздух перед собой.

— Лоридон, — сказал лорд Авекс. — Не часто их увидишь так далеко на юге.

— Это… офигенно. Почему у нас нет небесных китов?

— Тебе повезло, что ты вообще его увидел. Мы почти истребили их несколько тысяч лет назад, но когда баланс экосистем планеты нарушился, пришлось принять радикальные меры. Они фактически вымерли, прежде чем нам удалось клонировать их и вернуть в дикую природу.

Адам уставился на воздушного ската, который продолжал медленно хлопать крыльями, пролетая над ними.

Длинный тонкий выступ торчал из головы существа и свисал вниз на несколько десятков метров

Большая белая сфера на конце выступа пронеслась прямо мимо них по поляне, следуя за тенью огромного существа.

— Что это такое? — спросил Адам.

— Оно… как же люди говорят… рыбачит, кажется. Оно ловит свою добычу, заманивая ее, а затем подтягивает обратно, чтобы съесть.

— Такой себе способ пропитания для этой громадины.

— Оно также питается солнечной энергией, хотя и впадает в спячку, если не получит достаточно еды. Пошли, мы почти на окраине города.

Несколько минут спустя Адам удивленно ахнул, когда они преодолели ряд хрустальных арок и вышли на склон холма.

— Ого… — тихо сказала Санни.

Под ними тысячи сверкающих хрустальных зданий возвышались в воздух, затмевая своими размерами маленьких граждан, идущих по улицам. Свет отразился от одной из башен и почти ослепил Амелию, отчего та была вынуждена прикрыть глаза рукой.

—  Добро пожаловать в мой дом, — объявил Авекс.

===========================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

Доктор К'рилл увлеченно делал заметки об этом странном явлении, с интересом наблюдая, когда люди внезапно прекратили всё в угоду тишине. Громкие и шумные действия сменились молчаливым созерцанием. Несколько людей подтащили кресла-мешки к ближайшему окну, где они могли слушать звуки шторма.

Некоторые читали книги, некоторые бездельничали, а третьи просто засыпали под убаюкивающий шум, похожий на стук дождя по стеклу.

Это была интересная деталь о людях: погодные явления их успокаивали. Вероятно, именно первобытный, врожденный инстинкт гнездования привел Адама сюда, к ней, в свою берлогу, где он быстро затих, слушая стук частиц об окно.

Санни не была К'риллом, ей не нужно было писать отчеты о каждой интересной странности, но все же было несколько вещей, которые она, возможно, заметила раньше него.

С другой стороны, было трудно их не заметить, когда ты в отношениях с человеком.

Она посмотрела вниз, где лежал Адам. Его туловище покоилось у нее на коленях, а голова лежала на животе. Вокруг нижней части тела он собрал гнездо из подушек и тихо зарылся в них, после чего мирно задремал.

Сейчас на корабле была середина рабочего дня, хотя по состоянию экипажа этого не скажешь.

Санни это не удивляло.

Как она и думала, в штормах было что-то, что успокаивало большинство людей. На небольшую часть человечества бури просто наводили скуку.

Конечно, было много способов успокоить человека.

О многих она узнала совершенно случайно.

Например, люди любят, когда их гладят, прямо как многие животные на их родной планете. Обычно, если она нежно проводила рукой по голове Адама, он расслабился. Ему даже нравилось, когда она нежно гладила его по спине, одной из рук или даже груди. Очередная схожесть между людьми и собаками. Неудивительно, что эти два вида так плотно связаны.

Также она с удивлением обнаружила, что существует черта, которую люди разделяют с дрэв. Легкое покачивание делало с человеком одно из двух: либо вызывало у него тошноту, либо почти сразу усыпляло их.

Применение этой тактики на Адаме творило чудеса. Даже когда он был расстроен, он просто не мог сопротивляться. Однажды она использовала этот прием, когда у него был легкий приступ, и каким-то образом он отключился в течение нескольких секунд. Она предполагала, что на большинстве людей это, вероятно, сработает по-другому, но Адам был единственным человеком, с которым ей приходилось иметь дело. А лучше всего было то, что с четырьмя руками она была в два раза эффективнее. Уж Адам точно не жаловался.

Она уже сама начинала дремать, но ее тело автоматически продолжало нежно качать его.

Было много вещей, которые могли успокоить или расслабить человека.

Не то чтобы она намеренно вела учет, но что-то со временем откладывалось в памяти.

Определенные звуки и запахи помогали разным людям заснуть.

Она однажды слушала обсуждение звуков, которые люди находят успокаивающими, и заметила небольшую тенденцию. Людям, как правило, нравились звуки, под которые они засыпали в детстве.

Санни услышала множество вариантов:

- Стук дождя по крыше

- Вой ветра и скрип деревьев.

- Шум телевизора в другой комнате

- Посудомоечная машина

- Гул холодильника

- Звук проезжающих мимо машин

- Разбрызгиватели на лужайке

- Сверчки

- Тихие разговоры

- Вентилятор

- Шум океана

- Шипение газовой плиты

- Звуки леса

- Потрескивание огня

Однажды во время обеда она завела этот разговор с доктором Адриком, и он задумчиво склонил голову, прежде чем указать, что у многих из этих звуков есть кое-что общее. Их называют «белым шумом» — формой звука, содержащей много частот одинаковой или схожей интенсивности. Он сказал, что люди давно знают об этом явлении и часто используют эти звуки в качестве снотворного или для расслабления. Доказано, что присутствие белого шума в окружающей среде может помочь при бессоннице. Предполагается, что наличие подобного шума является своего рода индикатором сна, а наличие множества схожих частот помогает заглушить другие звуки, которые могут стимулировать активность мозга. У доктора Адрика также имелась личная теория. Он понятия не имел верна ли она, но ему нравилось иногда размышлять о ней.

Теория была схожа с той, что предполагает, что укачивание нравится людям потому, что напоминает им о младенчестве — времени, о котором не помнят, но с которым соединяются каким-то врожденным инстинктом. Когда люди хотели успокоиться, они часто возвращались к вещам, которые помогали им расслабиться, или к вещам, которые успокаивали их в детстве. Вот почему многие из предпочитаемых ими звуков были теми, которые им больше всего нравились в детстве, наравне с укачиванием. Укачивание символизировало безопасность в объятиях того, кто может их защитить.

В автомобильных поездках часто сочеталось использование белого шума и легкой вибрации автомобиля, что вызывает у людей сонливость, если только их не начнет тошнить.

И, конечно, нельзя забывать про сам звук.

В утробе матери дети постоянно подвергаются воздействию шумов, в том числе звука работающего кишечника и бьющегося сердца или даже сокращения и расширения легких. В утробе люди проводят большую часть времени во сне, поэтому логично, что они в первую очередь ассоциируют повторяющийся шум с чем-то, что может быть успокаивающим. Конечно, это все были домыслы, просто своеобразная маленькая теория, о которой Адрик иногда размышлял.

Это заставило Санни задуматься о других вещах, которые успокаивают людей.

После некоторых размышлений она обнаружила, что в каждой категории ощущений есть что-то, что нравится людям. Звук был одним из самых больших факторов, но даже зрительная информация могла быть успокаивающей.

- Низкоуровневый синий свет, такой, который получается в дождливый или темный день.

- Мерцание света костра.

- Определенные места, такие как горные хребты или океан

- Деревья, проносящиеся мимо за окном

- Даже длинные участки дороги, уходящие вдаль.

- Ночное небо

- Луга

Конечно, этот список можно продолжать до бесконечности, и визуальные успокоительные человечества были немного более разнообразны, чем слуховые. Большинство людей склонны считать «белый шум» успокаивающим, но у каждого было свое мнение о том, какие визуальные стимулы им больше нравятся. Некоторым людям нравился рассеянный синий свет, пробивающийся сквозь облака в дождливый день, в то время как другие предпочитали яркие лучи света, падающие на мебель из открытого окна.

Запахи тоже были важным фактором.

- Запах собственного дома. Как оказалось, у каждого дома был собственный запах. Адам предполагал, что люди больше нравятся друг другу, если пахнут одинаково. Например, в детстве он знал семью, которая выращивала огурцы в своем доме, и он просто не мог находиться там, потому что все время чувствовал запах соленых огурцов.

- Петрикор, запах дождя. У К'рилла и других была теория, что любовь к этому запаху основана на выживании. Когда люди жили в саванне много тысяч лет назад, возможность найти воду была важной частью выживания, а ощущение дождя успокаивало, поскольку означало, что поблизости есть вода.

- Скошенная трава

- Выпечка

- Лаванда

- Цитрусовые

- Лес

- Океан

Многие запахи были уникальными для конкретных людей и часто указывали на что-то то, что успокаивало их в детстве.

Разумеется, существовали тактильные успокаивающие ощущения.

- Что-то мягкое и пушистое было наиболее распространенным методом: одеяла, подушки и одежда были созданы, чтобы успокаивать.

- Сочетание мягкости с ощущением тепла или даже жары. Важно отметить, что это работает до тех пор, пока рот и нос открыты, чтобы воздух, поступающий в легкие, был холодным.

- Легкое давление было еще одним хорошим способом, которое Санни удивило. Некоторым людям нравилось ощущение легкого сдавливания, и они использовали утяжеленные одеяла для комфорта в определенных ситуациях. Санни подозревала, что это является еще одной имитацией рук родителя. Объятия требуют мягкого давления, поэтому логично, что люди будут искать способ повторить ощущение..

- Теплая вода была прекрасным успокаивающим средством. Люди любили расслабляться в теплых ваннах или принимать горячий душ, когда расстроены.

- Даже определенные положения тела работали, и часто включали позу эмбриона, связь которой с младенчеством была вполне очевидна.

Можно смешивать множество ощущений и звуков, чтобы создать максимально комфортную среду для людей. Например, если положить человека в лодку на солнце, это создаст ощущение легкого покачивания в сочетании с теплом солнечного света, шумом волн и запахом океана, создавая идеальное место для расслабления.

Если человеку это не очень нравится, можно поместить его в теплый дом во время ливня или метели и укрыть его кучей одеял перед камином.

У каждого человека были свои предпочтения, но, в общем и целом, можно следовать одной схеме. Сначала нужно выбрать хороший белый шум, затем нужно выбрать ощущение, например, мягкости или тепла, а после этого можно добавить визуальный стимул и запах.

Вкус немного сложнее определить, не потому, что не было вкусов, которые люди считали успокаивающими, а потому, что их было так много. Одним из распространенных механизмов совладания со стрессом у людей было поглощение пищи. Санни пока не знала конкретной причины, но это был хорошо известный факт. Люди тоже знали об этом феномене, поэтому окрестили большую часть своей еды «еда для утешения». Предпочтения в отношении этой пищи также зарождались в детстве.

Высококалорийные, жирные продукты с большим содержанием углеводов были наиболее распространенными, хотя в вышеупомянутых ситуациях люди могли выбрать соки, смузи или горячий шоколад, чтобы соответствовать окружающей среде. Однако во многих случаях еда для утешения включала жареный сыр, лапшу, картошку фри или какой-то другой вариант детской еды.

Это была интересная концепция и важный набор факторов, которые следует помнить, когда заботишься о человеке.

Санни посмотрела на Адама, который теперь почти полностью спал. Его нога была плотно прижата к груди под одеялом, и он мягко покачивался во сне.

Она заметила, что люди иногда так делают.

Засыпая, Адам часто слегка отталкивался оставшейся ступней, вызывая легкое покачивание.

Это привело к некоторым более тактильным мерам самоуспокоения, которые были у многих людей, и которые Санни нашла довольно милыми. Люди качали себя, обнимали себя и гладили свои руки, чтобы стимулировать своего рода успокаивающий эффект.

Большинство из них на самом деле не замечали этого, но не она.

Она внимательно следила и запоминала.

В конце концов, когда у тебя есть человек, лучше убедиться, что ты знаешь, как о нем позаботиться.

============================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

-

Эта просьба оказалась достаточно простой, поскольку команда была дружелюбной и, как правило, принимала новичков без проблем, словно какой-то инопланетный организм, ассимилирующий всё, что можно, на пути к мировому господству. И когда не было никаких похищений, боев или преследований, у членов экипажа Знамения были свои ежедневные дела и хобби, в которых они любили участвовать.

Внизу, в комнате отдыха, Маверик и Рамирес вернулись с симуляций боевых сценариев и теперь играли в видеоигры. Они стояли в больших кругах, облаченные в VR-оборудование,  и ощупывали все вокруг, словно пара пенсионеров без очков.

— Рамирес, ты где? — прорычала Маверик. — Нас справа обходят!

— Извини, отвлекся.

— На что!?

— У твоей модельки довольно неплохой зад, особенно в этих тактических брюках.

— Да поможет мне бог…

— Что? Я просто говорю как есть.

— Тебе не надоело?

— Нет, не надоело, — Рамирес развернулся по кругу, держа в руках фальшивую винтовку. — Легкий флирт — неотъемлемая часть моей личности.

— Однажды я пофлиртую в ответ и с удовольствием посмотрю, как ты умрешь от сердечного приступа.

— А! То есть, ты рассматриваешь возможность флирта со мной? А это значит, что глубоко-глубоко-глубоко-глубоко в глубине души я тебе нравлюсь.

— Ты меня привлекаешь примерно так же, как заплесневелый сыр.

— Должно быть, тебе очень нравится заплесневелый сыр. Ай! Ты меня подстрелила!

— Да, ты заслужил.

С другой стороны комнаты Джек Уилсон, их новый ксенобиолог, забрал одного из финнари для обследования. Он всегда так делал, ходил по кораблю, пытаясь подружиться с инопланетянами, чтобы получше их рассмотреть. До сих пор ему удалось изучить почти всех инопланетян, за исключением селзексов, которые, несмотря на свою относительную любезность, не собирались распространять информацию о своей физиологии..

Конечно, финнари была рад обследоваться при условии, что его обнимут, и Уилсон нерешительно согласился. Что только не сделаешь ради науки.

Теперь финнари полулежал у него на коленях, прижимаясь к человеку, пока тот с интересом изучал одну из рук инопланетянина и рисовал диаграммы в своем блокноте. Все остальные могли видеть, что финнари просто хотел пообниматься. Их вид всегда придумывал оправдания типа этого. Например, они часто настаивали на том, что человек выглядит холодно, прежде чем прижаться к нему и украсть всё тепло. Любой, кто сидел на диване и смотрел фильм, мог пасть жертвой обнимашек финнари.

Не было ничего необычного в том, чтобы один из финнари заполз в кровать с членом экипажа. Это, по-хорошему, не рекомендовалось, но большинство членов экипажа не возражали. Маверик, хотя никогда никому бы в этом не призналась, наслаждалась времяпровождением с финнари, потому что считала, что адмирал Вир держит корабль слишком холодным, и ей было трудно засыпать по ночам без дополнительного тепла.

Это был секрет, который она планировала унести с собой в могилу.

Доктор К’рилл объявил, что будет в своем кабинете усердно работать над какой-то новой статьей. Он сделал это таким образом, что стало сразу очевидно, что никаких статей он писать не будет. В его напыщенном заявлении прослеживалось смущение, и хотя команда не знала, чем он там занимался, они не спешили узнавать.

Гадать было интереснее.

— Он там своей антенной пошлые фотки врулов принимает.

— Или накуривается.

— Как он может накуриться?

— Не знаю, может, не накуривается, а психоделическую музыку слушает.

— Нет, он точно замышляет, как убить экипаж и захватить корабль, а затем весь мир

— Всё проще, он пытается выяснить, как парализовать всех нас, чтобы мы больше никогда не смогли двигаться. Идеальные пациенты — лежат спокойно, никуда не ходят, травм не получают.

Все эти предположения варьировались от страшноватых до забавных, но К'рилл считал свои грехи еще более ужасными, почти невообразимыми. Поэтому, когда он пошел в свой кабинет и запер дверь, он огляделся, чтобы убедиться, что точно один. Удовлетворившись результатом, он открыл нижний ящик стола, вынул стопку скучных медицинских файлов, в которых, ни один человек, скорее всего, не захочет копаться даже под угрозой смерти, м открыл….

Его тайник.

Спрятанный, словно коллекция взрослых журналов у подростка.

Только это были не журналы.

На самом деле, это были…книги фэнтези и приключений для подростков.

Такие книги, для которых уровень чтения нужен не выше седьмого класса, и которые, как правило, включают драконов, или волшебников, или ангелов, или шпионов, или что-то в этом роде. Книги, которые большинство человеческих детей могли бы прочитать за пару часов, а у К'рилла могло уйти всего двадцать минут, если постараться. Но нет, он хотел насладиться чтением, поэтому этого сел в свое кресло, включил настольную лампу с теплым желтым светом, достал кружку и налил себе стакан теплой сахарной воды, прежде чем приняться за книгу, потягивая напиток.

У него были маленькие тайники по всему кабинету для увлечений, о которых он никогда никому не показывал.

Его ящик для поделок был, вероятно, одной из самых постыдных вещей в его жизни, и он прятал свои маленькие фигурки животных под столом, вместе с целой горой журавликов-оригами, с которыми просто не мог расстаться. Он пытался изучить более сложное оригами, но так и не смог, в итоге довольно сильно расстроившись из-за необычайно способности людей красиво складывать бумагу.

Он, разумеется, думал, что мастерски обманывает всех, выставляя менее постыдные хобби напоказ, такие, как шахматы и кубик Рубика на столе, а также набор очень стильных головоломок.

Естественно, никто ему не верил.

Доктор Кейти видела его насквозь, но, с другой стороны, именно она купила ему плотную бумагу и клей на его неофициальный день рождения.

Сама же Кейти уделила сегодняшний день себе, разложив свечи на батарейках по всей комнате и делая маникюр. Как же ей хотелось, чтобы на борту корабля были ванны, но, увы, придется довольствоваться обжигающим душем позже.

На экране перед ней было видео по украшению кондитерских тортов. Она никогда в жизни не пекла торты, да и в принципе повар из нее был никудышный, но она находила что-то очень успокаивающее в том, как другие люди готовят торты,. В тусклом свете электрических свечей и звезд, сверкающих в окне, она чувствовала себя довольной и расслабленной.

На другом конце корабля, уединившись в небольшой нише, Канан сидел спиной к стене с блокнотом в одной руке и наушниками на голове. Он слушал мелодию, которую ему посоветовал Нароби. Он бы никогда не признался в этом Санни, но ее музыка ему просто не нравилась. Да, она подходит, когда ты сражаешься или настраиваешься на бой, но Канан не хотел слушать какофонию гитар и барабанов, когда пытался расслабиться и подумать.

Блокнот, который он держал, был полон песен и стихов, написанных лично им. Большая часть, по его мнению,  была довольно посредственной и неоригинальной, поэтому он никогда их никому не покажет, однако было несколько отполированных произведений, которые он, вероятно, отдаст команде, чтобы те превратили их в настоящие корабельные песни. Он прислонился к стене и медленно вдохнул, радуясь тишине и покою, не замечая легкого эха из туннеля техобслуживания, где устроилась Нароби.

Она могла медитировать и заниматься йогой здесь довольно легко, смотря плохие сериалы. Ей нравилось смотреть, как ужасные люди ведут себя ужасно, даже если это были актеры, идущие по сценарию. Было что-то в наблюдении за ужасной жизнью других людей, что заставляло ее чувствовать себя хорошо и тепло внутри. Это помогало ей помнить, как хорошо ей жилось большую часть времени. Ну, на самом деле всё время. Мало кто знал о ее прошлом, и она планировала, чтобы так и оставалось. Большинство людей были бы шокированы, если бы узнали, из какой семьи она на самом деле. Нароби сомневалась, что смогла бы вступить в ККОН, если бы начальство узнало о ее родителях.

А может и смогла бы, кто знает.

Многие члены экипажа Знамения отдыхали в одиночестве, прячась друг от друга, наслаждаясь тишиной и тем фактом, что им не угрожала никакая опасность. Разумеется, команда корабля была сплоченной группой людей, но это не означало, что все они были такими же яростными экстравертами, как их капитан. Как только Маверик закончит играть в игры с Рамиресом, она, скорее всего, уединится где-нибудь, чтобы порисовать.

Он же направится туда, где собираются остальные экстраверты — в столовую, где имелось множество игр.

Адмирал Вир сейчас проводил там чемпионат по покеру, используя конфеты и обязанности экипажа в качестве фишек.

Они играли в карты, настольные игры, стратегии: Морской Бой, Четыре в ряд, Риск.

В большинстве мест такие игры пылились бы на полках, пока команда занималась более взрослыми делами, но по чистой случайности они обнаружили, что это поднимает боевой дух и создает причину, по которой адмирал может запросить больше конфет.

Адмирал Вир выигрывал, пока не оценил блеф Этиума ошибочно, и тецраки обчистил его почти до ниточки. У тецраки раздражающе хорошо получалось играть в азартные игры, так что у адмирала не было шансов. Этиум гордо восседал над своим выигрышем, периодически съедая одну из конфет. К счастью, тецраки могли есть шоколад в небольших дозах.

Адмирал Вир не возражал против проигрыша, но не спускал глаз с двери, надеясь увидеть знакомое лицо.

Санни же имела собственное расписание, которому ей нравилось следовать. Первую часть дня она обычно медитировала, после чего спускалась в мастерскую, чтобы поработать над некоторыми из своих проектов. Она делала это в течение нескольких часов, прежде чем отправиться на поиски Адама, который, как она знала, нуждался в общении с ней, хотя сам никогда этого не говорил.

Адам любил компанию, и он особенно любил ее компанию.

Без общения с ней он практически увядал, но она была благодарна, что он давал ей время для себя. В дни, когда ей не хотелось разговаривать с людьми, Адам не возражал, если она сразу шла в каюту, хотя проверял ее по крайней мере один раз. Иногда она принимала его предложение и просто не появлялась, но в большинстве случаев она вздыхала и все-таки навещала его поздно ночью, зная, что не обязана, но понимая, что это будет много значить для него.

Вафля и Джеффри всегда были там, где есть еда, не столько ради Джеффри, сколько ради Вафли, которая знала, что рано или поздно кто-то обязательно что-нибудь уронит, и убрать это что-нибудь — ее долг, как существа, максимально близкого к полу, за исключением, разве что, селзексов. Они с Джеффри разработали своего рода систему: он мог есть любые упавшие фрукты, а она съедала все остальное. Они работали в тандеме, коллективно выпрашивая еду у экипажа. Вафля, наверное, работала лучше, учитывая ее большие глаза, пушистый хвост, и то, как она прижимала уши к голове, когда была голодна, но было что-то смешное в том, как Джеффри пытался копировать ее поведение, что заставляло экипаж жалеть его и бросать ему закуски по случаю.

Он был вполне доволен таким раскладом.

Джеффри проводил большую часть времени с Вафлей, обвившись вокруг ее шеи, словно шарф, или свернувшись между ее лап, в то время как она иногда использовала свой длинный розовый язык, чтобы облизать его. Но иногда он цеплялся и за людей. Он подползал туда, где кто-то стоял или сидел, и без предупреждения залезал прямо к ним на плечи. Отказов Джеффри не принимал, и поэтому несчастному человеку оставалось только смириться со своей участью на день.

Некоторые люди намеренно пытались сделать так, чтобы он выбрал их, заманивая Джеффри фруктами, и обычно это срабатывало.

Конн, как всегда, был самим собой, перемещаясь по всему кораблю с целью разозлить или напугать как можно больше людей, но, разумеется, больше всего ему нравилось доставать адмирала, так как тот мог слышать его мысли. Особенно ему нравилось напоминать всем, что у него и Адама есть дочь. Больше всего ему нравилось поднимать этот вопрос перед Санни и спрашивать ее, завидует ли она. Насколько он мог судить, она не завидовала, хотя изо всех сил старалась его игнорировать.

Любой, кто находился на корабле, узнавал о существовании Эрис в первые же минуты.

Конн пытался сделать вид, что рассказывает о ней, просто чтобы понадоедать, но на самом деле он просто хотел похвастаться тем, что у него есть дочь. Конечно, он не принимал активного участия в ее создании, но ни один другой звездорожденный в галактике не мог похвастаться тем же. На рождение звездорожденных способны только королевы.

Это делало его особенным.

У каждого члена команды было чем заняться в такой день, хотя они всегда были уверены, что вскоре им придется иметь дело с каким-то кризисом или похищением.

Всегда новые проблемы.

===========================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

— Оладья! Пышка! — раздался крик вперемешку со смехом, отчего, хвосты собак завиляли еще сильнее. --- Всё-всё-всё, я проснулся!.

Ка'Лиин сел, встряхнулся и столкнул собак с кровати, укоризненно посмотрев на них.

— Вас папа впустил? Ну, точно он.

Собаки не ответили, но заплясали у его ног в поисках почесушек за ушами, которые Кай с радостью дал. Не было лучшей причины иметь две пары рук, чем возможность одновременно чесать и гладить двух собак. В конце концов они устали от него, и он выпустил их в коридор, а сам вернулся в свою комнату, чтобы одеться.

Каю было шестнадцать, почти семнадцать, и он не помнил Армагеддона, хотя это был один из решающих  моментов его поколения.

Он включил музыку и запрыгнул в душ, подпевая и не боясь, что кто-то его потревожит. Он обычно вставал последним.

Кай был относительно обычным для своего возраста подростком.... Ну, может быть, не совсем.

Его нельзя было назвать обычным, но он винил в этом своих родителей.

Кай был почти метр девяносто в шестнадцать лет, его отец был человеком, а его мать была дрэв. В результате получился высокий, долговязый подросток с четырьмя руками вместо двух, или, по крайней мере, он был долговязым. Аркадия предлагала бесконечный запас курсов боевых искусств в государственных школах, и результатом стали часы физических тренировок и дисциплины, которые курировали суровые неоспартанцы и дрэв.

За последний год или около того он, наконец, начал набирать вес. Он вышел из душа и напряг мышцы, глядя на свое отражение, радуясь, что дверь заперта, и что никто не может его увидеть за таким занятием.

Неплохо.

Очень даже неплохо.

Опять же, Кай был высоким, получив эту черту скорее от отца, чем от матери, и имел коротко стриженные золотистые волосы, которые он поддерживал в том виде, который лично считал искусно беспорядочным. Его кожа сверкала золотом, и его мама говорила, что он немного напоминает своего деда. Глаза у Кая были зелеными, как у отца. Он не был похож на свою мать, но у него было несколько октав человеческого вокального диапазона, за которые некоторые были готовы убить. Он мог петь всё, от баса до сопрано, не моргнув и глазом: как мужские, так и женские партии.

Половое созревание — та еще лотерея.

Повозившись со своими волосами, чтобы придать им тот самый намеренно непреднамеренно беспорядочный вид, он поспешил в другую комнату и натянул штаны, схватив оружие, прежде чем выйти за дверь. Снаружи он столкнулся с Никс, низко склонившей голову и засунувшей руки в карманы.

Никс, как и мама, была невысокой. Ростом примерно метр шестьдесят, она была самой маленькой в семье и самой застенчивой. Она была похожа на их бабушку, что лично Никс ненавидела. Не так-то просто всю жизнь слышать, что ты похожа на космического Гитлера, потому что именно им Казна и являлась.

Она даже пыталась убить Кая несколько раз, хотя он этого не помнил.

Никс на самом деле была похожа на Казну только панцирем, который по цвету напоминал сам космос, темно-фиолетовый, пронизанный оттенками темно-синего и немного красного. У нее было всего две руки, одна из которых отсутствовала с тех пор, как она была младенцем, хотя у нее была целая стена крутых протезов, любезно созданных их мамой.

Проходя мимо своей младшей сестры, Кай выхватил из ее рук игровую приставку и поднял устройство высоко над головой.

— Отдай! — вскрикнула Никс.

— А ты отбери, — он стоял неподвижно, держа приставку высоко над ее головой, где она не могла дотянуться, поднимая руку лишь слегка, когда Никс пыталась подпрыгнуть.

— Ка-а-а-ай, верни-и-и-и! — она снова прыгнула, но ей просто не хватало роста.

Он перебросил устройство из одной руки в другую, спрятав его за спину, когда она попыталась дотянуться до него.

— Ну же, забери.

Никс начала злиться, что только забавляло Кая, когда что-то твердое и быстрое вонзилось ему в живот, согнув его пополам и заставив выронить приставку. Рука метнулась из ниоткуда, поймав устройство в воздухе с молниеносной легкостью. Кай хмыкнул и поднял глаза, уже зная, что увидит там свою другую сестру, Астру, стоящую перед ним с ухмылкой на лице.

Она была высокой, жемчужно-белой там, где он был золотым. У нее были короткие колючие волосы, больше напоминающие на хитин,и она носила черные брюки и мужскую черную футболку, что придавало ей довольно андрогинный вид, который она намеренно культивировала. При росте метр семьдесят и продолжая расти, она была на пути к тому, чтобы стать очень высокой.

— Держи, кажется, Кай уронил.

— Так, дети, что за насилие без разрешения в моем доме?

Все трое резко обернулись, увидев в конце коридора своего отца, уперевшего одну руку в бок, а другой покачивая их шестилетнего брата, все еще спящего ранним утром. Несмотря на то, что он держал ребенка, Адам Вир мог производить довольно устрашающее впечатление. Кай был с ним примерно одного роста, но у их отца за плечами были годы физической подготовки, что прекрасно демонстрировала простая хлопковая футболка на его теле. Более того, Адам Вир имел вид седого космического пирата с спутанными белоснежными волосами, повязкой на глазу, шрамами и видимым протезом ноги.

Он утверждал, что был космическим пиратом какое-то время, хотя никто из детей ему не верил.

У него было много историй, которые были слишком увлекательными, чтобы быть правдой.

— Это Астра начала, — тут же выпалил Кай.

— Я ничего не начинала, но определенно что-то закончила.

— Эх, не умеете вы врать. В любом случае, завтрак почти готов, — он вошел в другую комнату, осторожно посадив Тану на диван с кружкой сока, прежде чем направиться на кухню.

Его дети последовали за ним, сев за стол как раз в тот момент, когда их мама вошла в комнату. Она была одета в доспехи Святой и держала в руке огромное копье. Похоже, она только что вернулась с тренировки. Их отец посмотрел на нее, и по его лицу скользнула легкая ухмылка

— Ну всё, — Кай вздохнул, — начинается.

— Это что еще значит? — в недоумении спросил Адам.

— Каждый раз, когда ты так смотришь, рядом с вами невозможно находиться… — пробормотала Никс.

— Прошу прощения за то, что нахожу свою жену эстетически привлекательной, — сказал он, размахивая лопаткой, как оружием.

Их мать прошла через кухню, обняв Адама обеими парами рук и положив подбородок ему на голову, тихо и довольно промычав.

Кай закатил глаза.

— Радуйся, что у тебя родители любят друг друга, — прокомментировала она. — Не всем так везет.

Все трое детей что-то бессвязно пробормотали, но оживились, как только перед ними оказался завтрак.

Они вскоре закончили, убрали тарелки и были на полпути к двери, когда Санни окрикнула их.

— И куда это вы собрались?

— Мы хотели позависать с тройняшками, — настороженно ответил Кай.

— Хорошо, только не забудь вооружиться, и звони мне, если надо помочь спрятать тело.

Она всегда так говорила  и Кай никогда не мог с уверенностью сказать, шутит она или нет.

Как раз когда они собирались уходить, входная дверь распахнулась, и в комнату ворвалась небольшая толпа людей во главе с дядей Рамиресом, который широко развел руками.

— ¡Buenos días, mis sobrinas y sobrinos favoritos!

— Buenos días tío Ramírez, — хором ответили они.

Он довольно улыбнулся и пропустил вперед Маверик. Несмотря на то, какой маленькой она была, Кай всегда думал, что она немного похожа на викинга. Она подняла бровь, глядя на него, и он поднял бровь в ответ, своеобразно поздоровавшись. Они оба расплылись в улыбке как раз в тот момент, когда через дверной проем в квартиру влетел Конн.

— Любимый, я дома!»

— Любимый — это термин, зарезервированный только для тех, кому разрешено целовать меня в губы, — раздраженно ответил Адам.

— Ну, в таком случае… — Конн поднял свои бледные руки и начал преследовать отца по комнате, имитируя звуки поцелуев.

— Назад, исчадие Ада, — воскликнул Адам размахивая лопаткой.

Следующим вошел дядя Селекс во всей своей яркой красе. Кай удивился, что у него под рукой не было новой подружки, поскольку, казалось, каждую вторую неделю у него была другая пассия. Мужчина взъерошил волосы Кая, несмотря на то, что был ниже его ростом. Он повторил то же самое с Астрой, но никогда не делал этого для Никс, потому что ей это не нравилось.

— Не доставляйте больше хлопот, чем я, — сказал он, подмигнув.

Астра ухмыльнулась.

— И не забывайте первое правило, — сказал Рамирес.

— Спуск по лестнице на колесиках — плохая идея? — спросил Кай. Адам заметно поморщился.

Рамирес покачал головой.

— Нет, не это первое правило.

— Не увеличивать население и не уменьшать его? — предложила Никс.

— Нет, другое. Выполнение этого правила ваш отец провалил с треском.

— Я виноват только наполовину, — возразил Адам, но Рамирес отмахнулся, повернувшись к детям.

— Я говорю про другое, ГЛАВНОЕ правило

— А! — вспомнила Никс, — Не бросать зефирки в нейтронные звезды.

— Молодчина, — Рамирес улыбнулся. — Идите, развлекайтесь.

Они бы это сделали, если бы Рисс и К'рилл не появились в дверном проеме как раз в этот момент, о чем-то увлеченно споря. После пары реплик стало понятно, что спор был о том, как правильно надевать туалетную бумагу на держатель для рулона, что было странной темой разговора для двух существ, которым не нужна туалетная бумага.

К'рилл нахмурился, выдав им свое лучшее ворчливое выражение от существа, которое всегда было ворчливым.

— Правило номер один..

— Не бросать зефирки.

— Нет! Не засовывать в себя ничего, у чего нет, расширяющегося основания!

Никс покраснела, а Астра и Кай захохотали, выходя за дверь. Никс в этом плане пошла в папу, смущаясь почти от всего, что было смешно для всех остальных.

Они спустились вниз и вышли на прохладный утренний воздух, наполненный вымытые ароматами леса, который был органично интегрирован в городскую среду Ноксумбры. На главной площади под спиральной башней были фонтаны, цветочные клумбы и небольшие группы деревьев..

Доктор Кейти помахала им рукой, держась за руки со своим партнером в сопровождении Нароби и ее мужа.

На огромных рекламных щитах шли круглосуточные новостные ролики Галактической Ассамблеи, в которых часто фигурировала их сестра на четверть, Эрис, которая была председательницей Ассамблеи уже более десяти лет.

Дедушка и бабушка Вир помахали им с другой стороны площади прежде чем продолжить утреннюю прогулку.

Все трое остановились на центральной площади, в тени мемориала Армагеддона.

Кай запрокинул голову, молча глядя на их семейное наследие. Мемориал был большим, изображая небольшую скалу, на которой были расположены несколько статуй, все со своими табличками. Кай прочитал их все, как делал много раз до этого, с самого детства. У основания, старая и мудрая Хиджан, полная заботы и любви.

С другой стороны Дзара, поднимающая слабых из пепла.

Над ней Канан, стойкий солдат и поэт.

С другой стороны в глубокой медитации был изображен Нактан, хранитель горы, а на самой вершине находилась массивная статуя, тянущаяся к небу в триумфе. Его копье указывало вперед, а плащ словно развевался.

Ланус, Святой Золотого Света.

Спаситель вселенной.

Фигура, которая за последнее десятилетие была почти обожествлена.

Их дедушка.

Дрэв, которого никто из них не встречал, но которого Кай непомерно уважал и скорбел по его потере.

Он долго смотрел на него, чувствуя, как комок подступает к горлу, и был рад отвести взгляд, когда кто-то окликнул его по имени. Он повернулся, увидев тройняшек и остальных из их маленькой, разношерстной группы инопланетян и гибридов. Они были идеальной смесью, чтобы устраивать неприятности.

Они вышли с площади, из-под бдительного взора статуи Лануса, стоящей на страже всемирного покоя.

Конец.

============================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

Тем не менее, степень идиотизма немного занижалась тем, что никто не отравился. Лагерь тем утром буквально излучал нетерпеливый оптимизм, к большому огорчению сов, вынужденных вставать и приниматься за работу на рассвете.

Мужчина опустился на колени в насыщенный чернозем, осторожно работая руками, чтобы срезать образцы с листьев и цветов любого растения, привлекшего его внимание. Он расставил несколько ловушек для насекомых на всякий случай и планировал подождать около получаса, прежде чем отправиться к следующей позиции.

Решив заняться чем-нибудь во время ожидания, он достал полевой микроскоп, более компактный и лучше подходящий для полевых работ, чем громоздкие лабораторные установки, и посмотрел через линзу, делая несколько заметок в блокноте по мере работы. Можно было использовать встроенный инструмент для заметок на своем полевом интерфейсе, но он всегда предпочитал делать заметки от руки — так работа казалась более ощутимой.

Прошло чуть больше десяти лет работы, и к настоящему времени он, вероятно, заполнил пару сотен блокнотов, каждый из которых был посвящен флоре и фауне каждой новой планеты, с которой он сталкивался. С тех пор как произошел Армагеддон, вселенная вокруг постоянно росла. Каждый день все больше и больше колонистов отправлялись зарабатывать себе на жизнь на далеких планетах. Рост населения был невероятным почти для всех видов. Теперь колоний было больше, чем центральных планет, почти в десять раз, некоторые из них принадлежали корпорациям, использовались для добычи полезных ископаемых или сельского хозяйства, но многие из них были куплены частными лицами. Любой мог купить планету, если имел достаточно денег и был готов подписать документы, обещающие, что будет защищать природную красоту и ресурсы планеты. Поселенцы не всегда выполняли свои обещания, но все же Галактическая Ассамблея делала всё возможное, чтобы наказывать нарушителей.

Такое положение дел хорошо сказывалось на бизнесе, ведь каждый раз, когда корпорация находила новую планету, ей нужен был кто-то, кто спустится туда и посмотрит, что да как. Отчасти это было нужно для каталогизации природных ресурсов, определения пригодности для жизни, но в основном они были здесь, чтобы убедиться, что никто другой уже не заявил права на планету.

Всегда был шанс, что на планете уже живет какой-то разумный вид, на его памяти такое случалось пару раз. Однако коренные жители, как правило, оставляют довольно очевидные следы, обычно какую-нибудь инфраструктуру, а иногда даже спутниковую сеть. За последние десять лет это случалось с ними по крайней мере трижды, и два из обнаруженных видов уже присоединились к Ассамблее, пока третий все еще вел переговоры.

Несмотря на в основном дружелюбный характер этих внезапных встреч, стоило быть бдительным.

Где-то в кустах позади него хрустнула ветка.

Мужчина не перестал работать, продолжая методично исследовать растительную жизнь перед собой. Сделав вид, что кладет образец в сумку, он просунул руку дальше, осторожно опустив контейнер для образцов на землю и обхватив холодный металл покрепче.

Со спины он выглядел как любой другой ученый, увлеченный работой.

Несколько дней назад их группа сняла защитные костюмы, оставив только длинные брюки и высокие ботинки, чтобы защититься от инопланетных насекомых. Выше пояса у него была только простая черная футболка. Сзади он наверняка выглядел как легкая добыча.

Ему было почти жаль хищника, подкравшегося сзади, потому что если бы животное знало о тонких полосках металла, идущих вдоль каждой части его тела, оно бы поняло, что человечиной ему сегодня не полакомиться.

Внезапно на его интерфейсе возникла маленькая мультяшная собака. Она предупреждающе зарычала.

Система раннего оповещения забила тревогу, всего на несколько секунд опередив его человеческие инстинкты.

Лес вокруг затих, что никогда не было хорошим знаком.

Его рука крепче сжала оружие.

А затем из кустов раздался оглушительный рев.

Мужчина молниеносно выхватил складное копье из сумки и нырнул в сторону.

Фигуры выскочила на поляну, не более чем вспышка синего хитина, невероятно быстрая. Лезвие копья в ее руке было еще быстрее.

Он отбил удар в сторону с надменной легкостью и тут же впал в знакомый ритм, вращая копьем так и этак, чтобы защититься от шквала атак, столь быстрых, что это казалось невозможным. Удар металла о металл высекал искры, наполняя тихий лес звуком внезапной битвы. Маленькие животные, услышавшие суматоху, разбежались во всех направлениях, только прибавив хаотичности окружению.

Слишком сосредоточившись на том, как легко у него получается защищаться, он уверенно перешел к наступлению... и тут его высокомерие настигло его.

Атака внезапно изменилась, как раз когда его нога опустилась на неровный камень, и прежде чем он осознал произошедшее. Большая рука сжимала его горло, оба запястья оказались прижаты к земле, а что-то твердое болезненно впилось в соединение бедра и таза. Рука, державшая его запястье, сжалась, заставив его выронить копье, которое покатилось по земле.

Он поднял взгляд и встретился с двумя большими золотыми глазами.

Санни довольно промычала.

— Знаешь, ты такой милый, когда беспомощный, — сказала она, прижимая колено еще сильнее к его ноге.

Адам слегка напрягся, отчего она рассмеялась.

— Что, так и будешь злорадствовать или все-таки преподашь мне урок? — сказал он, приподняв бровь.

Санни окинула его холодными золотистыми глазами, один из которых отражал свет подозрительно лучше другого. Она не сильно изменилась за последние полтора десятилетия. Фиолетовый свет лился через инопланетные листья, усеивая ее голубой хитин яркими пятнами. Гладкая серая кожа ее открытой шеи поднималась и опускалась в такт дыханию.

Она немного наклонилась, и уголок ее рта слегка коснулся его щеки. Он невольно вздрогнул, но затем она отстранилась, резко оборвав момент.

— Нет, обойдешься.

— А вот это было подло.

— К сожалению, интерны ищут доктора Вира, чтобы снова завалить его вопросами.

Она снова довольно промычала, и Адам ухмыльнулся.

— Нравится, когда ты называешь меня доктором.

Санни хмыкнула и встала, подняв его на ноги одной из свободных рук.

— Я знаю.

Адам нагнулся и подхватил свою сумку с земли, сопровождая Санни через тропическую листву обратно в лагерь. Над головой сквозь фиолетовый полог виднелись маленькие кусочки голубого неба. Адам глубоко вдохнул свежий воздух и закрыл глаза.

Что еще можно желать от жизни?

Когда-то Адам беспокоился, что однажды его приключения закончатся, что ему придется осесть в душном режиме с девяти до пяти и с тоской смотреть на звезды. Вероятность такого будущего мучила его, сколько он себя помнил, но теперь, когда будущее наконец наступило, он по-прежнему имел в распоряжении целый флот кораблей и занимался делом, которое давала ему все основания потрогать всякие инопланетные штуки.

Ему потребовалось несколько лет после Армагеддона, чтобы получить ученую степень, но ему нужно было чем-то заняться, пока он восстанавливался после травм, полученных от руки Казны. Повреждение нервов одного только позвоночника было ужасающим, и если бы не К'рилл, Адам, вероятно, никогда не восстановил бы чувствительность в нижних конечностях.

Тем не менее, даже после всех процедур его настоящая нога иногда странно немела ниже колена, а левые пальцы покалывали, когда становилось холодно. После битвы он ушел из политики и основал частную компанию по исследованию инопланетной флоры, фауны и других аспектов новых планет, специализирующуюся в основном на первом контакте. Обычно в материалах для инвесторов и потенциальных клиентов рекламировались значительные возможности компании по сбору информации о неразумных существах, но недаром у них на зарплате были и дипломат, и ксенолингвист, не говоря уже о частной службе безопасности, которая одновременно выполняла функции небольшой армии.

Они вышли из деревьев и подошли к лагерю как раз со стороны корабля охраны. Корабль был больше обычного шаттла, и на одной из его сторон красовались большие белые буквы: “Частное охранное предприятие «Серафим»”.

Совладелец «Серафима» стоял рядом с кораблем, такой же раздражающе красивый, как и всегда, едва постаревший на год за все это время. У него были кудрявые темные волосы, янтарные глаза, и он не стеснялся рассказывать всем и каждому о двух серебряных медалях, которые выиграл на зимних Олимпийских играх.

Ангел Рамирес был первым медалистом в истории Аркадии и не планировал затыкаться об этом еще пятнадцать лет.

— О, мы уже начали думать, что тебя похитили, — сказал Рамирес с ухмылкой.

— Прошло больше десяти лет с тех пор, как меня в последний раз похищали.

— Неправда, ты уже забыл про Скорпиус Б?

— Это было недоразумение, и они извинились.

— Вежливое похищение — всё равно похищение, — Рамирес отступил в сторону, чтобы пропустить Адама в лагерь, где стажеры нервно ждали у костра. Мизин, как обычно, нервно ждал в стороне, сжимая полевую сумку.

— Ну что, где пожар? — спросил Адам, подходя.

Мизин озадаченно оглянулся на пламя, а затем посмотрел на Адама. Дело не в том, что торуки не понимали сарказма, просто Мизин был таким. У большого интерна было четыре ноги и огромное туловище. При росте больше двух с половиной метров и весе более 150 килограмм Мизин нередко представлял опасность для окружающих и едва ли не каждый день спотыкался прямо в костер. Торуки был высокими и крепкими, с двумя парами ног, передняя длиннее задней, ярко-оранжевой кожей и двумя хоботами, которые они использовали для артикуляции. В некотором смысле Мизин напоминал слона.

— В чем проблема?

Мизин собрался ответить, но их всех отвлек внезапный стук, предупредивший о том, что второй совладелец «Серафима» только что спрыгнул с ближайшего дерева на крышу корабля.

Короткие светлые волосы Маверик развевались на ветру. Четыре белые, костяные паучьи конечности с легкостью втянулись обратно в ее костюм, и она с нетерпением посмотрела на них своими серо-золотыми глазами, присев на крыше корабля.

— Интерн нашел свои первые останки.

— Разумный вид? — с неподдельным интересом спросил Адам.

— Ты когда-нибудь слышал о ленивцах, способных построить соломенную хижину?

— Значит, первый контакт, — Адам улыбнулся, и в его неприкрытом глазу загорелся нетерпеливый блеск. — Моя любимая часть.

===========================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

И да, это моя книга, опубликованная нормальным агентством, поэтому никакой чопорный член научного совета не может пожаловаться, что мой язык недостаточно «академичен».

Я ни хрена не знаю. Чем больше я думал, что знаю, тем меньше я на самом деле знал, и существование в человеческом теле не сделало ничего, чтобы проинформировать мое понимание. Наоборот, мой опыт как человека только доказал, что я ничего не знал. После договоренностей с Творцами и запрета анимэктомии ни одно другое живое существо не смогло испытать жизнь с другой точки зрения.

Творцы не появлялись уже более десяти лет, поэтому, думаю, пора наконец-то признать то, что я не мог признать, когда они были здесь.

Обращение эффектов анимэктомии совершенно невозможно. Мозговые связи, которые прикрепляют душу к телу, образуются при рождении и могут быть разорваны только смертью, их нельзя восстановить. После ухода Творцов, признаю, я не раз предавался удовольствию нахождения в человеческом теле.

К сожалению, это не улучшило мое понимание.

Д-р Локенс из Тецракийского университета поведенческой ксенопсихологии в своей книге о человеческом поведении предполагает, что особая природа людей является результатом уникальной физиологии их конструкта в сочетании с Анимой, которая удерживается внутри. Он говорит, что человеческие конструкты специально разработаны для сдерживания большего количества энергии, что полностью объясняет их особенность. Он считает, что их достижения по сравнению с другими видами связаны с их повышенными инстинктами выживания, которые движут их вперед.

И я понимаю, почему он так думает.

Врулы, имея четыре мозговых полушария, как правило, умнее, чем среднестатистический представитель другого виде.

Но я также считаю предположения доктора Локенс глупыми, в первую очередь основанными на наблюдении с расстояния, с незначительными оттенками централизованного предубеждения тецраки. Вот что Я могу вам сказать.

В людях есть что-то особенное.

Что-то особенное в самой человеческой жизни.

Если вы когда-либо были человеком, у вас оно тоже есть. Я не знаю, что это или как это происходит, но став человеком однажды, вы остаетесь человеком. навсегда.

Все остальные биологические установки просто не могут конкурировать. Если бы вы взяли человека и поместили его в тело другого вида, он все равно был бы человеком.

Если же взять инопланетянина и позволить ему испытать человечность, то я осмелюсь сказать... есть шанс, что он станет человеком. Не думаю, что это может случиться с каждым, наверняка, есть те, кто просто неспособен трансформировать свое сознание подобным образом. Конкретные качества для становления человеком избегали меня более двадцати лет, и то, что я наконец решил написать эту книгу, демонстрирует мое смирение с фактом, что я их никогда не узнаю.

Я когда-то придумал термин, распространенный по всей галактике — «Очеловечивание». Это явление, испытываемое нечеловеческими разумными существами в непосредственной близости от людей. Попавшие под воздействие явления испытывают растущее присутствие человекоподобного поведения или других характеристик в результате длительной социализации.

По этой причине я считаю, что то, что есть у людей, может быть передано избранной группе.

Вот поэтому я верю, что в людях есть что-то особенное за пределами Анимы и оболочек для ее сдерживания. Те же Деусы присутствуют и в представителях других видов, которые никогда не испытают человечность или очеловечивание, в то время как те, у кого другие уровни анимы, проходят через весь цикл.

Я знаю, что объяснение неудовлетворительное, потому что объяснения нет, но вот несколько вещей, которые я готов сказать с некоторой степенью уверенности.

Быть настоящим человеком — это не вопрос тела или генетики. Я осмелюсь предположить, что существуют даже люди, которых сложно назвать ЧЕЛОВЕКОМ, основываясь на классификации, предложенной в этой книге. Вместо этого я утверждаю, что человечность — это нечто, существующее как эфемерное состояние ума.

Доктор Локенс прав в своем предположении, что у людей обостренное чувство выживания, однако я говорю, что это можно утверждать о каждом виде по-своему. Врулы более хрупкие, чем люди, и их легче убить, поэтому, например, отрезание конечности, чтобы выбраться из опасной ситуации, для нас просто не сработает. Вместо этого врулы решили спрятаться за стенами нескольких городов на экваторе планеты и прятаться там в течение тысяч лет, пока память о том, почему они спрятались, не исчезла.

Этот инстинкт выживания, хотя и отличается, имеет ту же величину и не может полностью объяснить различия с людьми.

Вместо этого я утверждаю, что человечность — это состояние, описываемое расстоянием между двумя переменными, например, желанием выжить и невозможностью выжить, или способностью испытывать сочувствие и способностью сочувствовать объекту. Человечность — это способность переживать жизнь во всех ее крайностях, где те, кто классифицируется как не обладающие человечностью, испытывают жизнь где-то посередине. Не все люди испытывают все крайности во всем, но они испытывают больше крайностей, чем другие.

Возьмите «неукротимый» дух человечества. Способность пережить невыживаемые обстоятельства, способность верить в невероятное и смелость делать невозможное. По отдельности они могут не значить много, но в сочетании могут создать некоторые необычайные вещи. Те, у кого нет человечности, никогда бы не подумали, что можно будет пережить войну Армагеддона и добраться до Некротория, еще меньше смогли бы поверить, что была даже возможность победить в обстоятельствах столь ужасных. Многие другие даже не подумали бы попробовать что-то, что считали невозможным.

Но не люди.

Эти могут надеяться в безнадежных ситуациях, более того, безнадежные ситуации приносят БОЛЬШУЮ надежду для людей.

Люди могут любить то, что не должно быть любимым, они испытывают сочувствие и эмпатию к неодушевленным предметам, к тем, кто причинил им боль, или даже к существам, которых они никогда раньше не встречали, а только слышали (см. главу о стайном инстинкте человека, чтобы увидеть, как наклеивание искусственных глаз на неодушевленные предметы может вызвать эту реакцию у людей).

Чем экстремальнее ситуация, тем больше можно увидеть человеческий дух.

В безнадежных, ужасных и душераздирающих ситуациях человек все еще может бороться за жизнь.

В самые тяжелые времена он борется сильнее всего.

А в самые мирные времена он может быть максимально нестабильным.

Всё человечество обладает этими качествами, и, словно единый организм, они способны это распространять.

С тех пор, как я встретил людей, я тоже испытал изменение в мышлении в сторону крайностей.

Я верил в невероятное, победил непобедимое и достиг недостижимого.

Ибо только в самой кромешной тьме свет сияет ярче всего.

============================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

Другие фигуры двигались вокруг нее, но она не поднимала глаз.

Она так устала.

Она провела большим пальцем по коже щеке Адама.

— Дай мне посмотреть.

Санни едва расслышала слова, и К'риллу пришлось повторить еще два раза, прежде чем она осознала его присутствие. Она осторожно повернула тело, чтобы К'рилл мог лучше рассмотреть последствия битвы с Казной.

Увидев Адама, К'рилл резко втянул воздух.

При виде этой реакции Санни почувствовала, как ее сердце неприятно кольнуло.

— Нужно переместить его сейчас же. Я могу помочь... но действовать надо быстро.

Проблема была в том, что портал отключился. Он смог доставить их сюда, но с исчезновением Аполлиона устройство перестало работать. Тем не менее, они оба огляделись в бессмысленной надежде, что портал активируется и каким-то образом окажется прямо перед ними.

Но не увидели ничего подобного.

Они застряли здесь.

Санни прижала Адама крепче к себе.

Позволят ли ей Творцы увидеть своих детей после смерти?

Кто их вырастит, если не она?

Она и Адам не обсуждали такой исход перед отлетом. Было глупо с их стороны не поговорить, но они просто не были готов к такому тяжелому разговору, как потенциальная потеря обоих родителей. Либо один из них вернется, либо победит Аполлион, и тогда уже не важно, кто из них выживет.

Санни опустила голову, продолжила плавно качаться, нежно напевая Адаму, глаза которого все еще были открыты.

Ей хотелось, чтобы он просто потерял сознание. По крайней мере, тогда ему не было бы так  больно.

— Можешь спать, — тихо сказала она, — Всё… хорошо.

Адам слегка покачал головой, и хотя любое действие ему явно давалось с трудом, он все же смог ответить.

— Не хочу оставлять тебя одну.

Похожая ситуация разыгрывалась неподалеку.

Рамирес выбрался из побитой брони и подполз к Маверик, лежащей лицом вниз, свесив одну руку за край. Золотой свет окутывал ее тело неровными кусками, отваливалась, словно краска от старой машины. Когда он коснулся ее, свет сместился, частично упав на металл и рассеявшись.

Он попытался нежно держать ее, опасаясь, что она превратится в пепел прямо в его руках.

— Маверик… Маверик.

Она не ответила.

К'рилл все еще стоял рядом с Адамом, не имея возможности как-либо помочь с полевым комплектом, который он принес с собой. Он не мог вылечить повреждение Анимы, поэтому для Маверик был бесполезен, но даже травмы Адама были катастрофическими. Для одного только повреждения нервов потребуется год реабилитации в лучшем случае, со всеми самыми передовыми технологиями.

Если его не перенести в стерильную операционную в ближайшее время, то К'рилл не сомневался, что Адама парализует ниже груди, если не шеи.

Санни опустила голову ему на грудь и тихо застонала, не в силах выразить свои чувства словами.

О присутствии кого-то другого их предупредило мягкое золотое сияние.

Сначала Санни обрадовалась, подумав, что ее отец все-таки смог вырваться из лап Казны, но ей хватило одного взгляда, чтобы эта надежда снова улетучилась.

Архитектор плавно спустился из темноты. Обжигающий белый свет почти исчез, потраченный на попытку уничтожить силы Аполлиона, оставив после себя лишь эхо былой мощи. Золотая аура, окружавшая его тело, была достаточно тусклым, чтобы можно было разглядеть черты. Силуэт архитектора был человеческим, но помимо этого в нем не было ничего определенного. Лицо и тело постоянно трансформировались, никогда не задерживаясь на чем-то конкретном. Темная кожа сменялась светлой, мужские черты перетекали в женские, части тела старели и перерождались с новой юностью.

Зрелище было завораживающим, но у Санни не было сил удивляться.

К'рилл и Рамирес молча смотрели, как Архитектор приближался, оставляя за собой золотой след.

— Спасибо, — тихо произнесла божественная фигура. — Всё творение у вас в долгу.

Слова значили что-то большое, но никто из них не мог мыслить достаточно масштабно, чтобы постичь их смысл.

Всё творение.

— Мне жаль, что я не смог сделать больше, но слабость одолела меня уже давно. Вы восстановили равновесие космических весов.

— Подожди, ты его не уничтожил? — спросил К'рилл.

— Невозможно уничтожить Аполлиона, как и невозможно уничтожить меня. Вселенная, как и любая экосистема, должна сохранять равновесие. Когда чаша весов наклоняется, страдают все, — он поднял руку и указал на черную дыру. — Аполлион этого не понимает. У него и у меня нет начала, и у нас нет конца, мы не можем существовать друг без друга. Уничтожение одного уничтожит нас обоих… последствия такого действия... непостижимы даже для меня. То, что вы остановили, было хуже, чем просто аннигиляция.

Санни не говорила.

Адам, казалось, хотел что-то сказать, но потеря крови лишила его языка.

— Прошу… — было единственное, что она смогла вымолвить.

Архитектор поднял руки, и мгновение спустя в небе позади него появилась знакомая фигура.

Сияя белым, как прекрасная космическая лента, Смауг медленно развернулся из спирали вместе с Малефисентой, висящей у него на шее. Архитектор сошел с платформы, ступив в космический вакуум и начав увеличиваться в размерах. Он осторожно протянул руки, поднял их всех с платформы и повернулся к Смаугу, легко держа их в ладонях.

Внезапное перемещение в вакуум никак не сказалось на них.

Смауг закрутился, ухватившись за собственный хвост, и создал варп-портал, в который архитектор осторожно поместил их.

***

Они потеряли так много

Хотя они и победили, после битвы наступило опустошение. Они не знали, что сторонники Аполлиона были посланы не только на защиту Некротория. По всем галактикам и планетам солдатам Бездны было поручено сеять смерть и разрушения, чтобы преподнести как можно больше пищи своему темному богу.

Число погибших исчислялось триллионами и росло с каждым днем.

Некоторым планетам пришлось хуже, чем другим.

Земля потеряла город из-за ядерного удара, нанесенного агентами Бездны.

Ирус стал непригодным для жизни из-за последствий вспышки инфекции Бездны. Его обширные участки голубого пустынного песка превратились в один большой слой радиоактивного стекла. Его великие руины и столица были уничтожены, а хрупкая экосистема превратилась в хаос. Повезло, что рунди колонизировали несколько других планет в течение существования своего вида, и многим удалось сбежать еще до орбитальной бомбардировки.

Называть произошедшее трагедией — явно преуменьшение.

У рунди больше не было родной планеты

Ноктополис разразился полномасштабной войной.

Планета тецраки потеряла треть населения в результате обрушений зданий и бомбардировок.

Твеки и кри фактически вымерли.

По всем галактикам царило опустошение.

Аркадия была единственной планетой, на которой потери были ниже трехзначных цифр, и даже тогда большинство погибших были солдатами, зараженными Бездной.

Некоторые называли это битвой Армагеддона, днем расплаты, концом времен, как предсказано во многих религиозных текстах разных вероисповеданий.

Другие не были так уверены.

Что касается личных потерь, их было много.

Председательница Галактической Ассамблеи.

Нактан.

Саймон и экипаж Знамения.

Капитан Маккастер.

Царица Ксантия.

Хиджан, погибшая в бою с копьем в руке, как она и хотела.

Джейн, ставшая жертвой артиллерии.

Генерал Кимбалл.

Адмирал Палмер.

Адмирал Козлов.

И, как будто Санни недостаточно страдала, Канан и Дзара погибли при защите прохода к Некроторию.

Теперь она — единственный выживший член своей семьи.

Остальные умерли, попав в воронку Некротория, энергия которой была использована для усиления Архитектора. Творцы обещали, что сломанные души можно будет собрать воедино. Но тысяча лет может быть вечностью, когда ты смертен, и даже для Творца это значительное время.

В дни после Армагеддона мир постепенно восстанавливался. Вселенная продолжила жить, но все еще оставались шрамы, напоминания о том, что они потеряли.

В переговорах между конструктами и Творцами было решено, что последние вернутся к Откровению. Келли согласилась при условии, что сможет дослужить до конца своего срока. Что такое четыре года по сравнению с вечностью? Селекс наотрез отказался, сказав, что присоединится, когда будет готов, но, по крайней мере, согласился не отсвечивать сильно.

Творцы прервут контакт, Откровение будет перемещено.

Они исчезнут без следа.

Все, кто прошел процедуру анимэктомии, согласились на обращений эффектов до момента их естественной смерти. К'рилл был слегка разочарован, но в конечном итоге неохотно согласился.

Адам почти полностью выздоровел.

Проект «Стальной глаз» и все его итерации были навсегда закрыты, а оборудование, использующее прямой нейронный интерфейс для военных целей, было запрещено по всей галактике.

Были воздвигнуты статуи, первая на Аркадии, вторая на Анине.

Статуи спасителя вселенной, Лануса, святого Золотого Света.

Его фигура в последующие годы приобрела почти божественные качества.

Адам отрекся от правления Аркадией, как и Эрис, хотя у нее были причины поважнее.

Трудно управлять планетой, когда тебя назначили новым, самым молодым председателем Галактической Ассамблеи.

Царь Джеймс остался править неоспартанцами, но передал власть самому неожиданному кандидату, в котором Адам был совершенно не уверен первые несколько месяцев.

Конн оказался на удивление хорошим правителем, если не считать его привычки подглядывать в окно спальни Адама ради забавы.

Множество звездных наций присоединились к Галактической Ассамблее.

Адам и Санни не были созданы для простой жизни, поэтому оба посвятили себя межгалактическим исследованиям и дипломатии, — всему, что они пропустили за многие годы непрерывной службы.

Во вселенной все еще было много вещей, с которыми стоит сражаться.

Адам наконец вернулся в школу, чтобы получить образование в «крутых научных штучках», которыми он всегда увлекался, но считал, что не может, особенно ксенобиологией.

К'рилл продолжал писать журналы, спорить с Риссом и время от времени отправляться на задания. Маверик поправилась, и хотя процесс шел медленно, ее давняя дружба с Рамиресом грозилась перерасти во что-то большее.

Кай, Астра и Никс выросли под бдительным взором статуи своего деда, гордо стоящей на площади у спиральной башни.

===========================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад