Могила без памятника (глава 8)

Каждое утро для Ирины начиналось одинаково. Нужно было разбудить и собрать детей: Сему в детский сад, а Танюшу в школу. Невыспавшийся Сема капризничал и не хотел одеваться. Ирина психовала и кричала на него. Зазвонил домашний телефон. Она схватила трубку, зажала ее подбородком, а сама продолжала ловить пятку сына, пытаясь натянуть носок.
– Слушаю.
– Здравствуйте, Ирина, это Василий  Ла…
Ирина резко нажала на кнопку отбоя и бросила трубку на диван. Но абонент оказался настойчивым и попеременно начал атаковать то сотовый телефон, то домашний. Ира поняла, что от него не отвяжешься и сдалась.
– Что вам опять нужно?–  спросила она недовольным тоном.
– Вы не могли бы приехать к врачу Куприянову поговорить по поводу Игоря? Мы с ним уже договорились. Это очень важно!
– А вы там с какого боку? – рассердилась она. – Мало того, что меня потревожили, хотя я просила не делать этого, так еще и до Куприянова добрались!
– Я раскрыл тайну или секрет – называйте как хотите. Я знаю, что произошло на самом деле год назад.
Ирина оставила Сему в покое и напряженно прислушалась.
– Так скажите сейчас. Зачем нам Куприянов?
– В два часа дня наша семья встречается у него кабинете, чтобы обсудить создавшееся положение. От этого зависит судьба человека, которого по недоразумению держат в психушке. Придете?
– Приду, – ответила Ирина, а у самой опустились руки. Что за тайна? Какой еще может быть секрет? Обычное раздвоение личности, как сказал врач.
В два часа все заинтересованные стороны встретились в лечебнице. Кабинет врача располагался на последнем этаже, в конце просторного холла. Вдоль стен стояли небольшие диванчики. Семейство Лариных расположилось на том из них, что был ближе к кабинету. Ирина села на другой – у противоположной стены. Она старалась не смотреть напротив, но иногда не выдерживала и бросала быстрые взгляды на мать с дочерью. Те склонились друг к другу и были заняты разговором, не обращая ни на кого внимания. Дочь что-то возбужденно шептала матери, а та слушала с несчастным видом, уставившись глазами в пол. Василий заметно волновался. Он то и дело вскакивал с дивана и начинал прохаживаться взад-вперед по коридору, устремив взгляд в пространство. На Ирину он даже ни разу не посмотрел. В кабинете врача шло какое-то совещание, и им пришлось ждать, когда оно закончится.
Наконец, Куприянов освободился, отпустил врачей и пригласил ожидающих к себе в кабинет. Войдя, Ирина колебалась, не зная куда сесть, но, в конце концов, выбрала стул, стоявший ближе всех к врачу. Семейство Лариных село чуть подальше. Куприянов подождал, пока все устроятся, обвел собравшееся общество приветливым взглядом и сказал:
– Итак, начнем! Этот молодой человек, – доктор кивнул на Василия, – вчера настоял на встрече, чтобы сообщить что-то, по его словам, очень интересное и важное. Сядьте сюда, Василий Сергеевич, поближе ко мне, чтобы всем было слышно и рассказывайте.
Василий пересел и оказался почти рядом с Ириной. От столь близкого соседства ее передернуло. Ира недовольно взглянула на него и отодвинулась подальше, чтобы исключить случайное прикосновение.
– 17 августа 2009 года мой отец выехал по своим делам в город Камышинск… – начал Вася. По его уверенному тону чувствовалось, что речь он подготовил заранее.
Поначалу лицо Ирины выражало недоверие, но ближе к концу повествования потемнело, и стало ясно, что она сейчас расплачется. Особенно сразил Ирину рассказ о том периоде, когда её муж находился в семье Лариных. Помимо самой истории Василий привел свою гипотезу по поводу нахождения двух личностей в одном теле. Про наличие разума у шаровой молнии он предпочел умолчать.
– Лен, подай мне, пожалуйста, планшетник из сумки, – попросил Василий, закончив доклад.
Лена встала, подошла к сумке, порылась в ней и выложила на стол переносной компьютер и какие-то бумаги.
– Вот справки, подтверждающие, что Ларин Сергей Александрович попал в Камышинскую районную больницу 20 августа. Диагноз: поражение головного мозга электрическим током большой мощности. У меня также имеется видеофайл с той же датой и фотографии самого места происшествия с обозначением точек, где находились пострадавшие, – сказав это, Василий передал бумаги и планшетник врачу.
– Я уже видела этот ролик, не хочу еще раз смотреть, – зашмыгала носом Ирина.
– Мда… хм…– бормотал Куприянов, смотря на экран. – Вроде все сходится. И молнию так хорошо видно. Невероятно! А пострадавший Сергей Ларин, значит, находился на мосту прямо над ними и никто об этом не знал…
Вася повернулся в сторону Ирины и попросил:
– Ирина, может, вы расскажете сейчас правду? Мне бы хотелось подробно узнать о состоянии Игоря после этого случая. Это поможет восстановить некоторые детали для полной картины.
Ирина помолчала, потом спросила у Василия:
– Ваш отец воспитывался в детском доме вместе со своей сестрой Оксаной?
– Да… да… – не давая Васе вставить хоть слово, подтвердили Лена с матерью.
– Тогда все окончательно ясно… жаль, что Анатолий Романович тогда не поверил мне.
– Но у меня не было фактов, Ирина! Я ничего не знал и не смог бы сопоставить эти события, – парировал врач.
Ирина, вытерев платочком выступившие слезы, продолжила:
– Игорю постоянно снились сны со сценами из жизни вашего отца: пионеры, воспитатели, друзья детства. Какое-то фиолетовое сияние беспрестанно застилало его мозг. Я не придавала тогда большого значения случившемуся, так как не знала того, что вы мне сейчас сообщили, Василий. Теперь все понятно. Ваш отец, попав в моего мужа, глубоко спрятался в его организме, словно вирус герпеса, периодически пытаясь вырваться наружу. И этот герпес сообщал о себе высыпаниями в виде бреда, который я слышала от Игоря.
Ира сделала маленькую паузу.
– Но эту заразу надо удалить. Потому что Ларин – это чужеродное образование в моем Игоре. Да, я согласна с Василием, что надо прекратить прием препаратов, воздействующих на психику. Дело гораздо сложнее, чем я считала ранее. Также соглашусь, что это не психическое заболевание, а нечто похуже.
– Это мне решать, какое лечение ему назначать, – заявил Куприянов и слегка хлопнул ладонью по столу.
– Надо другими способами изгнать этого Ларина из сознания моего Игоря или заглушить его так, чтобы он никогда больше не появлялся!
Наталья с Леной возмутились:
– Вы не имеете права решать его судьбу! Он сейчас не Берестов, а Ларин, и, следовательно, не ваш муж!
– Он мой муж в любом случае, кем бы он сейчас себя не представлял. Вы действительно такие наивные, что полагаете, будто я могу отказаться от своего Игоря? Да вы сами-то ненормальные, и я советую вам подумать о своем лечении в стенах этой клиники. Благо врач рядом.

Разгорелась ссора. Куприянов, не обращая ни на кого внимания, откинулся на спинку своего крутящегося кресла, повернулся на нем лицом к окну и задумался. Вася неотрывно смотрел на Иру, надеясь, что она проявит благоразумие. Вмешиваться во все это ему совершенно не хотелось.

– Мы в суд подадим! – кипятилась Наталья.
– Да! – вторила ей дочь. – Целое море доказательств найдем, что он наш отец.
– Извините, гражданочки! По моим документам – он мой муж, и его присудят мне в любом случае! – небрежно отмахивалась Ирина от нападок Натальи с Леной.
Обстановка накалилась до предела, а Куприянов все молчал. Он вспомнил, что в мировой практике подобные истории с молниями уже случались. Женщину по имени Берта, проживавшую в Силезии, ударила молния. Шаровая или нет – неизвестно, в источнике про это ничего не сообщалось, но пострадавшая, очнувшись, начисто забыла немецкий язык и стала разговаривать только по-испански. Утверждала, что она родом из Каталонии и зовут ее Мария. Берта-Мария даже уехала в Испанию, в городок, который считала своей родиной. Она узнавала многих жителей и прекрасно знала подробности их личной жизни. Требовала вернуть свой дом, в котором проживали другие хозяева. Но все ее считали сумасшедшей ведьмой и смеялись над ней. А закончилось все печально: остаток жизни женщина провела в закрытом приюте для душевнобольных – попросту в тюрьме. Таких примеров по миру всего с десяток наберется. Сейчас Куприянову выпала уникальная возможность быть свидетелем одного из редчайших чудес природы. Этот необычный случай с Лариным и Берестовым можно использовать в своих целях. Надо попытаться провести эксперимент и вернуть обоих на свои места, тем более что настоящий Ларин находится в этой же клинике. Появился шанс перевернуть все привычные представления в науке. Раз Ларин попал в Берестова при помощи электрического разряда, значит, тем же путем можно попробовать  вернуть его назад. В случае успеха можно написать докторскую диссертацию, хотя, если разобраться, это вполне тянет на Нобелевскую премию! А что? Весь мир должен узнать, кто такой Анатолий Романович Куприянов! Надо только не забыть перекопировать видеофайл и справки, которые находятся у Василия. Они потом понадобятся в качестве подтверждающих документов.
Анатолий Романович прервал ход своих мыслей, прислушался к спору, грозившему затянуться и перерасти в драку, и прикрикнул:
– Тихо! Тихо! Что вы расшумелись?! Какой суд, что вы несете?! Ни один суд не будет этим заниматься – делить вам человека. Он что вам – вещь? Прекратите стрекотню и дайте мне сосредоточиться!
Наступила полная тишина; слышалось только напряженное дыхание участников конфликта. Все уставились на Куприянова. Со стороны казалось, что он увлеченно наблюдает в окно за облаками.
Наконец он повернулся и обратился к Василию:
– Василий Сергеевич, вы тоже медик с высшим образованием? Вот Ирина, я знаю, врач-педиатр с институтским дипломом, а у вас что за плечами?
Вася смутился, зачем-то посмотрел на Иру и ответил:
– У меня неполное высшее, факультет «Защита информации в банковской сфере». Окончить не смог по причине некоторых жизненных обстоятельств. А что – это так важно?
– Да просто так спросил. В логике вам не откажешь, а мне всегда приятно общаться с образованными людьми. Давайте приступим к делу.
Куприянов открыл стол, вытащил и положил перед Натальей и Ириной какие-то бланки.
– Что это? – спросили женщины.
– Небольшая юридическая формальность – нужно согласие родственников. Вы подписываете этот бланк, и тем самым даете мне разрешение на проведение электросудорожной терапии. Я знаю, как сделать Ларина Лариным, а Берестова Берестовым. Они получат воздействие одновременно – синхронно, так скажем. Процедура немного болезненная, но эффективная. Что-то мне подсказывает, что результат, возможно, будет положительным. Если нет – будем решать, что нам делать дальше.
Наталья взяла лист, прочитала и посмотрела на присутствующих. Лица у всех были серьезные и выжидающие. Ей показалось, что они сейчас набросятся на нее, особенно доктор с этой противной ухмылочкой на лице. Наташа не выдержала напряжения: руки у нее задрожали, и она положила бланк обратно на стол.
– А я ничего подписывать не буду! И никому не позволю сделать эту процедуру моему мужу! –  громко и безапелляционно заявила Ирина.
– Простите, Берестова, я не понимаю причины, по которой вы отказываетесь. Вы же хотели получить своего Игоря назад? – растерялся врач.
– Хотела и сейчас хочу, но я слишком люблю своего Игоря, чтобы издеваться над ним подобным образом. Я врач и знаю, что это такое! Последствия могут быть самые непредсказуемые! Я больше не хочу участвовать в этом. Я поеду в Москву и найду грамотных специалистов, которые смогут оказать помощь, не прибегая к варварским приемам.
– Ирина! – воскликнул Куприянов. – У вас устаревшие представления об этом методе! Наука давно шагнула вперед и миллионы людей на планете регулярно получают эту терапию. Причем с очень стойкими результатами. Болевые ощущения за счет медикаментов при этом сводятся к минимуму. У нас новая аппаратура, опытные специалисты, которые несколько раз в неделю проводят подобные сеансы. И заметьте – ни одной жалобы!
Ирина встала и, ни на кого не глядя, направилась к выходу.
– Мой твердый ответ – нет! – сказала она и вышла, шумно хлопнув дверью.
– М-да… – расстроено прокомментировал ее уход Анатолий Романович. – А вы подписывайте, Наталья Григорьевна. Я попробую уговорить Берестову еще раз. В любом случае мне нужны две подписи. И не верьте человеку, который ничего не смыслит в психиатрии. Она всего лишь детский терапевт.
– Я тоже не подпишу… – тихо сказала Наташа. – У меня другая причина.
– Какая?
– Я с трудом перешагнула психологический барьер, привыкая к новому образу своего мужа. У меня не хватит сил пройти этот путь еще раз, я сама сойду с ума.
– Но вы же с Лариным прожили много лет, к чему тут привыкать? Вчера болел – завтра будет здоров. Не понимаю вас, Наталья Григорьевна.
– А вдруг не останется никого? Извините, Анатолий Романович. Дети, пойдемте домой, – сказала она, поднявшись со стула.
Белоснежный теплоход, везущий Куприянова в Стокгольм за Нобелевской премией, дал гудок и, развернувшись, поплыл обратно.
– Черт бы вас всех побрал! – крикнул Куприянов, оставшись в кабинете один.
***
Ларины ехали очень медленно, так как машин в этот час было видимо-невидимо. Они еле плелись в густом потоке, но Вася использовал любую возможность для обгона и, увеличивая скорость, быстро перемещался вперед. Лене показалось, что он слишком лихо все это проделывает – так недолго и кого-нибудь угробить. Это не входило в ее планы, так как еще надо было заехать в детсад за Полиной.
– Вася, не гони! – несколько раз просила Лена.
– Зря все это мы затеяли, ничего не получилось… – подала голос мать с заднего сиденья.
– Не зря, может, отцу перестанут давать всякие там транквилизаторы и прочую бяку, – не согласился Вася. – В конце концов, все должны были знать правду. А по поводу электрошоковой терапии…Я не верю Куприянову – после этой терапии еще один человек может стать инвалидом. Как ни крути, а тут Берестова права.
– Я потому и подписывать ничего не стала, – согласилась Наташа.
На перекрестке зажегся красный цвет и Вася остановился.
– Вась, а что ты там брякнул во всеуслышание про некоторые жизненные обстоятельства? – неожиданно спросила Лена.
– А что?
– Да я прекрасно знаю эти обстоятельства – прокувыркался в постели со своей бывшей подружкой Женькой Хорохориной весь семестр, пока мама на работе была. Тебя и отчислили – сессию не смог сдать. А сказанул – обстоятельства…
– Заткнись, дура! Не твое дело! – выругался Вася. Тут загорелся зеленый, и Василий резко тронулся с места.
– Мама! Ну что он все время меня оскорбляет? – возмутилась Лена, повернувшись к матери.
– Вася, ну как не стыдно! Чтоб я больше этого не слышала! Мне и без ваших ссор тошно – мы ведь проиграли.  Ирина отвезет его в Москву и все – мы больше никогда его не увидим.
Вася обвел всех загадочным взглядом и сообщил:
–  Не все так безнадежно. Вы пока там орали друг на друга, я все продумал – устрою отцу побег. Другого выхода у нас нет – с Ириной бесполезно о чем-то договариваться. Она считает, что можно удалить сознание нашего отца из тела Берестова, словно больной зуб, и все будет хорошо. А как же мы тогда? Только побег!

– Побег… ха–ха, мам, наш Вася – гангстер! Не смеши людей. Тебя охранники побьют дубинками раньше, чем ты зайдешь к нему в палату. Не хватало нам после этого тебя еще из полиции вызволять, – с нотками презрения бросила Лена.
– Лен, ты вещи шить не разучилась? – поинтересовался Вася.
– Тебе красный клоунский колпачок надо? Поехали ко мне – за пять минут сварганю. Бумбон пришить для красоты?
Ехидный смех сестры Вася пропустил мимо ушей.
– Нужно два голубых халата сшить: таких же, как в том учреждении. Сможешь?
Лена сразу уловила направление его мыслей и с заинтересованным видом повернулась к нему.
– Могу.
– А я бейджики сварганю. В этом прикиде мы с тобой будем вызывать меньше подозрений. Самое главное вывести его из корпуса. А довести до машины – сущий пустяк. Спрячем на даче, а там видно будет.
– Васька, ты гений! Знаешь, иногда у меня просыпаются к тебе родственные чувства! – обрадовалась Лена, неслабо стукнув его при этом кулаком в плечо.
Мать, подавшись вперед, коснулась руки дочери и попросила:
– Лена, три халата, слышишь? Три! Я тоже пойду.
Брат с сестрой засмеялись, а с ними и Наташа. Появилась хоть какая-то надежда.

Ирина давно вернулась домой, но до сих пор ничего не могла делать – все валилось из рук. Дети почувствовали ее состояние и сидели притихшие. А она все ходила из комнаты в комнату и думала. Как переправить Игоря в Москву?  Он ведь сейчас находится в образе Ларина, и неясно,  как будет себя вести во время перелета. Два санитара еле с ним справились, когда забирали его от Лариных. Можно нацепить на него наручники и попросить друзей Игоря по мотоклубу помочь с транспортировкой. Хотя, будет лучше для начала самой съездить в Москву и поискать в институтах специалистов. Помогут ли в Москве? Кто знает… Что известно науке о человеческой душе? Практически ничего. Никто в мире не знает, где она в голове там прячется. Жаль, что правду о чужой душе, обосновавшейся в Игоре, все узнали, когда дело зашло совсем далеко. Сорок дней находился Игорь в коме. Число сорок…  таинственная цифра… даже  мистическая... А не душа ли Ларина вывела Игоря из комы или это всего лишь совпадение? Надо было ее тогда сразу как-то остановить, но ведь никто и предположить бы не смог, что такое вообще возможно. Скажи об этом кому-нибудь – засмеют. Никто в это не поверит. Как быть? Может все же согласиться на эксперимент Куприянова? Тогда и Ларины получат назад своего отца. А вдруг неудача? Получатся два «овоща», как сказал бы Вася Ларин. Что же делать? С кем бы посоветоваться? Родители Игоря совершенно ничего не поймут, если рассказать всю правду. Она только добавит им страданий. Но все равно надо принимать какое-то решение... что же выбрать? Москву или Куприянова?
– Мама, я кушать хочу, – жалобно попросил Сема.
Ирина встрепенулась и поглядела на детей.
– Сейчас приготовлю, – ответила она со вздохом и пошла на кухню.

Могила без памятника (глава 10)

Могила без памятника (глава 7)

Рано утром дверь палаты скрипнула и разбудила Сергея. Въехала каталка с лекарствами, сопровождаемая молоденькой медсестрой и двумя крепкими голубыми санитарами. Не в прямом смысле, конечно. Здесь все носили голубые халаты. Этот цвет успокаивает нервы не только больным, но и работникам.
– Больной, быстро приняли таблетки, запили, язык показали!
– А если не буду глотать? Не хочется, допустим, – заупрямился Сергей.
– Они помогут, – многозначительно сказала девушка и кивком головы подозвала санитаров.
Связываться с ними Сергею не хотелось, поэтому пришлось подчиниться. Высыпав из маленького стаканчика горсть таблеток в ладонь, он закинул их в рот и запил водой.
– Бе–е–е–е! – высунул язык Сергей.
–  Дурак, – заключила медсестра.
– Сама такая!
Она ничего не ответила, развернула каталку и выкатила ее в коридор. Санитары вышли вслед за медсестрой. Один из них улыбнулся Сергею и прикрыл за собой дверь.
В обед пришел врач. Сергей его не помнил, ведь он тогда был Игорем.
– Ох, одни проблемы мне с вами, Берестов.
Сергею надоело спорить с персоналом, пусть хоть лысым чертом называют. Берестов так Берестов. Но перечить не хотелось больше из-за таблеток, которые уже начали действовать – в голове возникла сонная одурь, чувства притупились и уже было все равно, что творится вокруг.
– Бегаете непонятно где, а надо лечиться, – вздохнул врач и присел рядом с ним на кровать.
– Я не буду бегать больше.
– Вот и прекрасно, а то родители ваши приходили, сказали, что не хотят, чтобы вы в этой палате находились. Мы договорились, что вас переведут в обычную, но на закрытом этаже. Только учтите – еще раз такое выкинете – пеняйте на себя.
– Спасибо хоть за это.
– Не за что. Маме спасибо скажите.
«Оксанка, наверное, обиделась на меня насмерть», – подумал Сергей, вспомнив о давней просьбе сестры.
Врач, как и обещал, после обеда перевел Сергея в новую палату. Она была рассчитана на четырех человек, но в данный момент в ней лежал только один пациент. Новоиспеченный сосед Сергея, прищурившись, сверлил потолок странным взглядом и даже не повернул головы.
Вечером появилась Ира с родителями Игоря. Сергей, хоть и не хотел, но все же вышел к ним из палаты, и они сидели вчетвером в холле. Беседа не клеилась. Сергея напрягало излишнее внимание к его персоне. Каждый норовил дотронуться до него и это раздражало. Мама гладила его по голове. Отец все время ободряюще похлопывал по плечу. Ладонь Сергея лежала в руке Ирины практически с самого начала их разговора. Она давно вспотела, но он терпел молча. Не хватало еще накалять обстановку из-за такого пустяка.

– Тебе что-нибудь снилось, Игорь? – поинтересовалась Ира.
– Салат из кальмаров.
– Бедненький, ты так сильно хочешь этот салат? Я принесу. А пионеры?
–  С чего они мне сниться должны? Я уже вышел из их возраста лет сорок назад. Тебя еще на свете не было.
Ирина сокрушенно покачала головой и вздохнула.
– Может, что-то еще хочешь, Игорёк?
– Хочу, чтобы здесь всякую гадость в рот не совали, а то я после нее чувствую себя умиротворенным дебилом. И, вообще, зачем вы меня сюда привезли?! Я вас вообще никого не знаю! - начал раздражаться Сергей.
– Успокойся. Это лечение, Игорек. Так надо. Все будет хорошо.
Тут нервы Сергея окончательно не выдержали.
– Игорёк… Игорёк… ну сколько можно? Ну не Игорёк я вам, а Сергей!  Потом меня здесь закормят всяким дерьмом и вы мне еще на пижаму пришьёте табличку «Игорь Берестов» и будете кормить вечно улыбающегося идиота с ложечки!

На глазах Иры выступили слезы. Она полезла в сумочку за платочком и нечаянно выронила монетку. Сергей поднял её и вдруг, словно что-то вспомнив, подбросил. Поймав ее и посмотрев пару секунд на выпавшего орла, он произнес странную фразу:
– Орел. На могиле не стоит памятник.
– Что? На какой могиле? – не поняла Ирина.
Сергей заметно расстроился и больше не захотел разговаривать. Берестовы потоптались еще немного и, тихо попрощавшись, ушли.
Сергей вернулся к себе. Сосед по палате – мужчина с большим шрамом на лбу возле глаза – аккуратно перестилал свою кровать. «В аварию, наверное, попал когда-то», – подумал Сергей, обратив внимание на этот некрасивый рубец. Сергей слышал, как медсестра обращалась к нему, называя его Виталием.
– Тебе нравятся здешние порядки? – спросил он Сергея.
– Глупый вопрос.
– Будешь яблоко? В палату не разрешают с собой брать, но я наловчился тайно проносить, – любезно предложил сосед.
– Давай.
Виталий ловким вращательным движением разломил яблоко на две части и протянул половинку Сергею.
– А ты что здесь лежишь? – поинтересовался Виталий.
– Не могу доказать им, что я Сергей Ларин, а не Игорь Берестов. Все считают, что я больной на всю голову и не хотят меня слушать.
– Вот это да! Прямо как у меня! – Виталий обрадовался такому соседству, достал из-под подушки пару мандаринок и угостил одной Сергея. – Так мы с тобой настоящие товарищи по несчастью! Надо будет вместе бороться с ними!
– Товарищи по несчастью? – переспросил Сергей.
– Еще какие! Вот они мне – Яковенко да Яковенко, но я-то не Яковенко…
– А кто? – Сергей удивленно посмотрел на соседа.
– Лейтенант Коломбо!
«Может быть и Коломбо,  я уже ничему не удивляюсь», – подумал Сергей.

Тем временем Вася развернул бурную деятельность по разгадке тайны. Благо есть Интернет. Игорь Берестов оказался широко известной в узких кругах личностью. На сайтах, посвященных мотоспорту, то и дело мелькала его фамилия. Клуб Берестова «Летучие мыши» располагался на окраине города возле старого карьера. Василий решил съездить туда. Наверняка кто-нибудь из членов клуба сможет рассказать ему об Игоре.

Возле гаража стояло несколько спортивных мотоциклов. То и дело входили и выходили из дверей молодые парни в спецовках.
– Привет, земляк, – обратился он к первой попавшейся спине, склонившейся над мотоциклом.
– Привет… что надо? – парень был очень занят, но повернулся. – О! Васька, а ты что тут делаешь?
Большая удача, что парень оказался бывшим одногруппником по институту. Жора учился вместе с Василием  на первом курсе, потом ушел. Раз он имеет отношение к мотоклубу, значит, из него можно будет вытянуть многое.
– Я приехал по поводу Игоря Берестова.
– Так он в больнице лежит – туда и езжай. Правда, он «кукукнулся», вряд ли с ним получится нормальный разговор.
– Это мне известно. Мне бы с его другом лучшим поговорить по поводу его болезни. Хочу узнать, как он в лечебницу попал.
– Так это все знают – шаровая молния шибанула нашего капитана. С тех пор у него глюки порой возникают. То по-немецки заговорит, то еще что-то непонятное отчебучит.
– Поподробнее можно узнать что произошло? – от этой информации у Васи вспотели ладони и пересохло во рту.
– Давай подойдем к Дамиру – он  с ним был в тот роковой день, – предложил Жора.
Дамир оказался приветливым парнем. Он обрадовался, узнав, что Василий пришел сюда с целью помочь Игорю. Дамир пригласил его пройти внутрь гаража, в котором имелся небольшой и чистый кабинет. Предложив Васе присесть на кожаный диванчик, он налил обоим в стаканы чай.
– Что конкретно интересует? – спросил Дамир, усевшись на диванчик напротив Василия.
– История с шаровой молнией.
– Хе - х…  сто раз уже рассказывал всем, ну ладно еще разок расскажу.
Рассказчиком Дамир оказался отменным. Василий, правда, попросил его ничего не приукрашивать, а описать только то, что было на самом деле.
Начало истории не представляло для него интереса. Какие-то ненужные детали и разборки: кто кому должен за разбитый мотоцикл. Затем Дамир перешел от путешествия по трассе к описанию места стоянки, где молния застигла их врасплох. Вот тут уже Василий не упускал ни слова и на всякий случай уточнил:
– Не доезжая трех километров до Камышинского вокзала, на дороге под железнодорожным мостом? Я правильно понял?
– Все верно, – подтвердил Дамир.
С этого момента события в его рассказе начали развиваться с головокружительной быстротой.
– … я им говорю: «Ребята, она с мозгами!»…
– Стоп, Дамир, с какими мозгами? – изумился Вася, а воображение тут же нарисовало ему светящийся и переливающийся человеческий мозг.
– Точно тебе говорю – она всё понимала эта шаровая молния!
– Да ну…
– Я тебе говорю – понимала всё! Я слово скажу – она ко мне, – Дамир вытащил ложку из стакана, облизал ее и приставил к своему носу. – Максим что-то брякнул, а она к нему, – для наглядности он тут же поднес ложку к лицу Василия. – Только рот откроешь – она сразу кидается. Как бешеная собака.
Вася опасливо отодвинулся подальше.
– Мы ни живы ни мертвы. Не знаем, что нам делать. Тут наш капитан Берыч  тихо-тихо приказывает: «Всем заткнуться!».
Дамир, возбужденно жестикулируя руками, вскочил с диванчика, сверкнул черными глазами и продолжил:
– Эта падла разумная затряслась, задергалась во все стороны и как заверещит: «Кто это сейчас вякнул?!».
– Кто – молния?! – воскликнул шокированный Василий.
– Да!
– Не может быть, чтобы молнии разговаривали. Врешь, поди?!
– Просто было очень похоже, будто она так сказала.
– Ну, вот видишь, а то…
– Ужасно рассердилась, затрещала, а морда у неё кровью налилась!
– Морда?!
– Ну да!
– Ладно… что дальше?
– Я бы мог ее ударить и вышибить мозги, но рядом «Хонда» моя стояла. Бак мог рвануть, и тогда некому было бы рассказывать эту историю. Капитан показал нам счет до трех с помощью спецназовских знаков. Это означало «рвем в разные стороны». Мы и драпать кто куда. А этой суке наш капитан приглянулся. Самого лучшего выбрала.
– Лучший? И чем он лучше всех?
– Игорёха сам этот клуб создавал, свои бабки тратил. Он самый крутой водила среди нас. А она его… – шлепнув ладонью в сжатый кулак, Дамир закончил свой рассказ.
– Да-а… фантастика… – протянул потрясенный невероятной историей Вася.
– Думаешь, я вру?! Да у меня видео с регистратора осталось! – рассердился Дамир, ему показалось, будто Вася не поверил.
– Видео?! Покажи!
Они пододвинули стулья к другому столу, на котором стоял компьютер, и Дамир запустил видеофайл.
Почти весь экран занимали чьи-то перевернутые ноги, потом ноги побежали, и стало видно спину Игоря.
– Останови, Дамир. Почему все вверх ногами?
– Так мой шлем на рукоятке висел; я про это видео только через три дня узнал случайно.
– Давай монитор перевернем, а то как-то неудобно смотреть.
Монитор перевернули, и картинка на экране стала понятной. Тот момент, когда летящий светящийся шар со скоростью брошенного снежка влетел в голову Игоря, кто-то аккуратно смонтировал, и он повторился три раза подряд. Для пущего эффекта. После попадания молнии Игорь взмыл свечкой на полтора метра вверх и упал без чувств. Дальше было видно, как парни приводили пострадавшего друга в чувство.
– Это я его вытащил с того света, я же пожарным работаю, – похвалил себя Дамир.– Этот хиляк Ренат уже через десять минут выдохся, а я нет.
– Молодец! – присоединился к похвалам Вася. – Можно файлик мне на «мыло» сбросить?
– Напиши мне какой у тебя ящик – проблем нет, скину.
– А что с ним происходило потом? Говорят, видения у него были какие-то?
– Спроси у Ирки, я мало что знаю. Она мне ничего не рассказывала. Ребята поговаривали – он мог далеко в прошлое заглядывать.
– Сплошные загадки и чудеса… спасибо, Дамир, – поблагодарил Василий и вышел из гаража.

Вася сел в машину, но долго не заводил мотор, прокручивая в голове поразительный рассказ Дамира о разумной молнии. Понимала она или нет – это вопрос спорный, но то, что она напала не сразу – это, конечно, что-то необъяснимое. И еще один немаловажный факт – дата съемки на регистраторе совпадала с тем днем, когда обнаружили его отца. Уже вечерело, но Василий решил ехать в Камышинск безотлагательно.

В здании провинциального вокзала  было непривычно тихо. Василий понял, что приезжать сюда вечером не имело смысла. Никто не знал, где искать обходчика, который нашел тогда его отца.
– Приходите завтра. С утра его смена, – вот и все, что сказал ему бригадир на станции.
Делать нечего – пришлось ночевать в машине на вокзальной стоянке. Вася позвонил матери и сестре – узнать как у них дела, но решил пока ничего не рассказывать о молнии.
Утром Вася опять вернулся в здание вокзала. Обходчик оказался обычным забулдыгой, но тем легче будет договориться.
– Можешь показать то место, где ты нашел в прошлом году человека? - без всяких предисловий обратился Вася, крутя на пальце брелок от машины.
– Могу, но неохота, – ответил тот, мельком взглянув на Васю.
– Пол-литра ставлю сразу.
Обходчик прекрасно знал: если ставят сразу и не торгуясь, значит можно срубить еще.
– Да уж… сам купить могу.
– Три пузыря тебе беру, но при одном условии – покажешь мне точное место.
– Беги.
– Куда? – не понял Вася.
– За пузырями.
– Сейчас сбегаю, базара нет, – согласился Вася.
– Стой, братец! – приказал он. – Купишь с дозаторами – я только такую пью.
– Какая тебе разница? Водка – она и есть водка.
– Большая! В дорогую бутылку фуфло не льют! – важно заявил обходчик.
«Надо будет запомнить эту фразу»,  – подумал Василий.
– Колбаски мне еще прихвати! – крикнул ему вдогонку мужичок.

Обходчик взял принесенную Василием водку, спрятал ее в шкафчик и заторопился к месту происшествия. На машине туда напрямую не проехать – пришлось бы сделать слишком большой круг, поэтому они пошли пешком вдоль путей. Добрались за десять минут. На мосту обходчик замедлил шаг и внимательно посмотрел под ноги.
– Вот здесь, возле этой коробочки, – он показал на маленький железный ящик, прикрученный к шпалам.
– Точно?!
– Да. Именно здесь я нашел мертвяка. Он лежал лицом вниз, будто его сзади чем-то по голове треснули. Документов при нем не было.
– Он не мертвяк, он живой до сих пор.
– Как живой?! – испугался обходчик. – Я сам видел – он даже не дышал. Я ногой шевелил его, а он хоть бы хны.
– А ты чего сейчас сдрейфил? – спросил Вася.
– Я не сдрейфил, с чего ты взял? – мужичок сразу принял независимый вид.
«Сотовый и деньги ты у отца тогда выгреб из карманов. Да хрен с ними», – подумал Вася.
– Свободен, спасибо.
Мужчина повернулся и, спотыкаясь о шпалы, поспешил к любимой. К той, что с дозаторами. Василий остался и внимательно рассмотрел рельсы, шпалы, гравий, но ничего подозрительного не нашел. По склону он спустился вниз к автомобильной дороге. За бордюром лежали несколько пыльных и раздавленных всмятку пластиковых стаканчиков. Значит, здесь стоял мотоцикл Дамира, а над его головой то место, где молния настигла отца. В девять часов тридцать семь минут, если судить по регистратору. Жаль, что мотоциклисты ничего не знали о трагедии, которая произошла наверху. С этим все ясно, но осталось еще много вопросов, на которые нет ответа.

Что такое шаровая молния? Сгусток энергии. Большая молния, сжатая до предела в клубок. Холодная плазма. Если рассматривать душу человека не с религиозной точки зрения, а с научной, то душа – это тоже электрический сгусток энергии. Без электричества не было бы жизни. Мозг посылает электрические сигналы куда нужно: хоть к языку, хоть в руку. Сердце тоже управляется импульсами. Вполне можно допустить, что обычная молния, попав в отца, захватила его душу и вышла с обратной стороны моста в виде шаровой молнии. А дальше, попав в мозг Берестова, постепенно подменила ему сознание. Кто же Игорь на самом деле? Ларин или Берестов? Все зависит от того, кто сейчас доминирует. Природа явно предусмотрела защитный механизм (Василий сознательно отгонял от себя слово Бог, отец всегда воспитывал его в духе воинствующего атеизма). Нельзя запускать два разума одновременно, так же как нельзя бездумно наложить друг на друга две разные компьютерные программы. Чехарда взаимоисключающих команд сразу введет компьютер в ступор и он зависнет. Вот почему отец не знает Берестова. Они никогда не встретятся в своем сознании. Иначе две личности из-за внутреннего конфликта сразу бы сошли с ума. Или случилась бы мгновенная смерть. Вот почему он боится исчезнуть. Можно ли вернуть отца назад в свое тело? Вряд ли. Наука еще не достигла такого совершенства. Парни говорили о каких-то странностях Игоря, возможно на каком-то подсознательном уровне все же существовал внутренний конфликт. Только Ира об этом не хотела рассказать. Человеческий организм – тонкая саморегулирующая система. Если регулятор в порядке, то кто-то из двоих – Сергей или Игорь – рано или поздно должен уйти, хотя возможно он до поры до времени и спрячется в организме глубоко-глубоко. Надо обязательно сходить к врачу и все ему рассказать. Никакой душевной болезни у Игоря или у Сергея – кем он сейчас является – нет. А вот поверит ли он? Одно теперь ясно – если разрушить химическими препаратами тонкий барьер между Лариным и Берестовым, то произойдет непоправимое.
Мощный гудок тепловоза и грохот колес над головой прервали мысли Василия. Он сделал несколько снимков эстакады на сотовый телефон и вернулся в свою «Шкоду». Завел мотор и поехал в сторону Екатеринбурга.

Могила без памятника (глава 9)

Могила без памятника (глава 6)

Небольшое пространство между кухней и коридором заполонили несколько человек: участковый, двое полицейских с автоматами и двое санитаров в голубых халатах. Процессию возглавляла молодая девушка.
– Так… Значит, хорошо сидим? Веселимся? – спросил участковый, сверля всех подозрительным взглядом.
Ему никто не ответил. В воздухе повисло напряженное ожидание. Девушка направилась прямиком к Сергею.
– Игорек, вставай и одевайся. Поехали домой.
– Я вам, девушка, не Игорек, а Сергей Александрович.
Но девушка не собиралась сдаваться. При таком соотношении сил она была уверена в своей победе.
– Я твоя жена – Ира. Ты разве меня не узнаешь?
– Впервые вижу! – резко ответил Сергей. – Что вам от меня надо?!
Ира бросила на Наталью взгляд полный ненависти и решила сменить тактику.
– Хорошо, Сергей, поедем с нами. Ненадолго.
– Никуда я не поеду! – ответил Сергей и вцепился в край стола.
– Отстаньте от нас, это действительно мой муж! – крикнула Наталья и схватила Сергея за плечо.
– Ну что вы стоите?! – раздраженно крикнул участковый санитарам. – Вяжите его! Нечего с ним церемониться.
Сергея выволокли в коридор, хотя он сопротивлялся как мог, однако силы были не равны. Лена кинулась на защиту отца, но ее сразу остановил один из полицейских.
– Спокойно, гражданочка! А то ночь проведете в отделе!
Участковый выходил из квартиры последним. Обернувшись, он с отвращением посмотрел на Наташу и произнес:
– Вам, Наталья Григорьевна Ларина, должно быть стыдно! Использовали молодого душевнобольного человека для своих плотских утёх. И все это при детях!
Наталью словно отхлестали по щекам десять человек сразу. Она закрыла лицо и зарыдала.

Сергея посадили в карету «скорой помощи» и она, сопровождаемая патрульным автомобилем, выехала со двора. Старушки на скамейке счастливо улыбались.
– Повязали. За наркотики. Давно пора, – удовлетворенно сказала Федотовна.
– А скорая-то зачем? – спросила другая.
– Так у него этот… как его… передоз.
– Понятно… – понимающе закивала головой третья.
Справедливость восторжествовала.

Василий приехал около полуночи. Лена с Наташей сидели, обнявшись, на диване в зале и рыдали на разные голоса. «Наверное, отец исчез», – первым делом подумал Вася, не увидев Сергея в квартире. Решив, что сейчас узнавать у них что-либо бесполезно, он поискал глазами Полину. Может, она видело, что произошло? Полина сидела в углу комнаты и играла в кубики. Она была совершенно спокойна. Подняв на него глаза, Поля  объяснила все ясно и понятно:
– Приходила тетя и много дядей. Они дедю Сережу забрали.
Василий весь вечер бегал на кухню то за водой, то за валерьянкой. Женщины, наконец, немного успокоились и подробно рассказали о случившемся. Василий на минуту задумался, потом заявил:
– Выручать надо!
– Как ты будешь его выручать? Как?! – всхлипывая, спрашивала Лена. От слез ее голос стал гундосым и осипшим. – Эта баба – его жена по документам. Она ведь всех привела.
–  Куда его увезли?
– В психиатрическую лечебницу. Будут делать из него опять Игоря Берестова, – срывающимся голосом сказала Наталья.
– Ну дела… Остается единственный выход – понять тайну его появления. Я полностью уверен, что психиатрия тут ни при чем. Все гораздо сложнее, я давно собирался разгадать эту загадку.
– Так надо было разгадать, а не в пивбар с дружками ходить и за компьютером просиживать! – воскликнула Лена.
– Не наезжай. Завтра займусь сразу с утра. Понимаю, что надо бы поторопиться, а то в «дурке» ему вколют всякой дряни и он совсем разум потеряет. Будет этот Берестов стоять рядом с нашим отцом, ничего не соображая. Врачи же причины не знают.
– Ты тоже не знаешь, – ответила Лена, размазывая слезы по щекам.
– Он исчезнет навсегда, если его будут, как ты говоришь, дрянью пичкать, – в который раз заплакала мать.
– Я попробую для начала поговорить с женой Игоря, а там видно будет. Сейчас нет смысла к ней ехать.

Сергея, как личность склонную к побегу, поместили в закрытый корпус с охраной, в комнату для буйных пациентов. Он пытался протестовать, но укол снотворного его утихомирил.
Ира на радостях позвонила родителям. Она верила, что все закончилось. Муж полежит еще немного в больнице и опять станет прежним – веселым и любящим.
– Ира! А ничего, что его, будто особо опасного маньяка, держат в специальной палате? Нам с Машей как-то не по себе, – с сомнением проговорил Николай Львович, отец Игоря.
– Он дерется с санитарами. Успокоится, тогда и переведут в нормальную палату. Мне так сказали.

На следующий день к Берестовой приехал Василий. Узнать адрес Ирины для него не составило труда. Он был написан на всех розыскных фотографиях Игоря, еще остававшихся на страницах Интернета. Ира встретила его агрессивно, зайти не предложила и дальше коридора не пустила.
– Вы скрывали его у себя, а мы с ног сбились, искали его! Я не думаю, что вы ничего не знали о том, что он в розыске. Вы не представляете, что я чувствовала все это время!
– У нас были причины…
– Причины?! Ну вы и подленький мерзавец! Убирайтесь вон!
– У меня всего пара вопросов – что за человек Игорь Берестов и что с ним случилось?
– Прекрасный отец, спортсмен, отличный муж! Все это было рядом со мной, пока вы не появились!
– Ирина, он сам к нам пришел. Я его даже выгнал сперва, но потом он доказал, что является Лариным и мы его оставили.
Ира разразилась саркастическим смехом и начала толкать Васю в грудь.
– Ха-ха! Доказал! Ха! И вы поверили этому бреду? Да вас самих в психушку надо, особенно мамашу!
– Значит, он бредил и раньше? А, может, вы мне расскажете? – спросил Василий, одновременно упираясь руками в косяк и стараясь просунуть ногу между ним и дверью.
– Не ваше дело! – выкрикнула Ирина и, поднатужившись, вытолкала Василия за порог.
– Ира! – кричал из-за двери Вася. – Вы поймите – после больницы он будет овощем, а не человеком!
Вася давно ушел, а Ира все стояла, привалившись спиной к двери.
«Он будет овощем! Он будет овощем!» – как заезженная пластинка крутилось в мозгах. Овощ, как картошка, лежит в погребе и ни о чем не думает, зато живет.

Возвращаясь домой на машине, Василий никак не мог сконцентрироваться, все время уходил в себя, а дорога перед ним расплывалась, рисуя картинки только что произошедшей сцены. На перекрестке он едва не задел пешехода. Сотрудник ДПС, оказавшийся как назло неподалеку, отчитывал его, одновременно выписывая штраф, но мысли Васи были далеко. Надо искать альтернативный путь к правде. Ирина взвинчена сейчас и ничего не расскажет, а времени в обрез.

Могила без памятника (глава 8)

Могила без памятника (глава 5.2)

Некоторая настороженность в семье, вызванная появлением обновленного Сергея, понемногу исчезала. Уже на третий день он умудрился поругаться с Васей. Отцу приспичило отремонтировать механическую ручку в ванной.
– Вася, где мой комплект отверток, который лежал в ящике?
– Я в гараж увез.
– Я сколько раз тебя просил – не трогай мои инструменты! Свои надо иметь! Сейчас же привези!
– Да… точно папаша… в своем репертуаре… – вздыхал Василий, пока добирался до гаража.
Через четыре дня по местным телеканалам начали показывать фотографию Игоря Берестова. «Ушел и не вернулся» – гласила надпись на экране. Под ней были указаны все координаты для связи с родственниками.
– Что делать-то будем? Ищут тебя, значит, либо тело у тебя от этого человека, либо ты выдаешь себя за нашего отца, – заявил Василий на семейном совете.
– Я вас не обманывал, я не знаю Игоря Берестова! – испугался Сергей, которому показалось, что его сейчас выгонят. С позором…
– Да верю я тебе! Если так разобраться, просто невозможно вжиться в образ другого человека до самой мелочи. А из тебя так и прет… все отцовское… причем не всегда самое лучшее…
– Найдут и отберут, – заплакала Наташа.
– Мам, никто не отберет, – заявила дочь. – Сейчас главное не показываться никому на глаза.
– Не будет же он все время взаперти сидеть. Я хочу докопаться до истины. Хочу узнать все про этого Игоря. Ты же сам этого хотел? Так? – повернулся Вася к отцу.
– Да, мне это важно знать. А то получается, что я в двух местах: и рядом с вами, и заодно в больнице лежу. Может, есть способ вернуться в свое тело? И все станет на свои места.


Через две недели фотография Игоря перестала мелькать на экране. В семье Лариных все немного успокоились. Единственное, что смог выяснить Василий, – это то, что Игорь Берестов душевнобольной человек с депрессивным психозом и находится на лечении в той же клинике, что и его отец. Узнать – узнал, но говорить дома об этом не захотел – зачем всех расстраивать? Тем более, этот факт не прояснял того, каким образом Ларин стал Берестовым.

Как-то раз, проходя мимо комнаты Васи, Сергей случайно услышал разговор между братом и сестрой.
– Лен, меня немного гнетет мысль, что кто-то страдает, ищет этого молодого парня, а мы все знаем. С другой стороны, я не могу предать своего отца. Такое двоякое чувство…
– А я считаю, что так богу угодно. Это подарок судьбы и мы никому ничего не должны. Этот Игорь может погиб, а боженька дал ему вторую жизнь в образе нашего отца.
– Какую пургу, Лена, ты несешь! Забила себе голову всякой религиозной и мистической чепухой, – рассердился Вася, но потом сдался и сказал:
– Возможно, мистика тут какая-то есть…
– А я, Вась, страдаю больше всех.
– Из-за чего?
– Я зашла на кухню, а он картошку чистит… руки такие сильные… брови длинные…и вижу перед собой другого человека… а в душе все крутится… переворачивается… А как он заговорит, опомнюсь и начинаю осознавать, что это мой отец.
– Влюбилась что ли? Нам только этого не хватало, Лен, – твоих страданий… Выкинь все из головы.
Сергей смутился, тихонько отошел от двери и на цыпочках прошел в гостиную. «Не одно, так другое, но кто знал, что так получится», – вздохнув, подумал он.

Ему стало тяжело безвылазно находиться в квартире. Наблюдать за окружающим миром с балкона привычно для кошки, а энергичному человеку быть все время в замкнутом пространстве невыносимая пытка. Однажды, не выдержав, Сергей стал упрашивать жену взять его с собой в магазин.
– А вдруг кто-нибудь тебя узнает, что тогда? – отнекивалась Наташа.
– Я очки черные надену и бейсболку у Васи возьму.
– Ну тогда собирайся.
На скамейке возле подъезда сидел комитет по нравственности, состоящий из трех старушек. Ответив на приветствие Натальи и Сергея, бабульки неожиданно замолкли и заговорчески уставились друг на друга. Как только Наталья с мужем прошли мимо, но еще не успели отойти на приличное расстояние, старушки принялись мыть им кости. Они всегда знали, когда начинать концерт – нужно отпустить жертву на достаточное расстояние, чтобы ей было неприлично оборачиваться и защищаться, но при этом она должна слышать обсуждение за своей спиной. Существовал некоторый риск, что потенциальная жертва наплюет на приличия и вернется для разборок, но пока этого ни разу не случалось. Бабульки с наслаждением занимались привычной работой:
– Вот шалава – муж в больнице, а она себе молодого любовника нашла, – заливалась одна.
– Сережка выйдет из больницы, как узнает, так наподдаст ей хорошенько, – вторила ей другая.
Наталья вспыхнула, попыталась обернуться, но Сергей удержал ее, схватив за локоть.
– Не обращай внимания, они просто завидуют.
На поход по магазинам ушло три часа. Сергей с Натальей не столько занимались покупками, сколько прогуливались по городу. С этого дня прогулки вошли у них в привычку. Они все больше отдалялись от дома и один раз даже дошли до набережной, находившейся довольно далеко от их квартиры. Никто из прохожих на Сергея внимания не обращал. В одном из супермаркетов Сергей снял черные очки, чтобы прочитать содержимое баночки. Тут кто-то сильно хлопнул его по плечу. Рыжеватый круглолицый парень, на вид ровесник его сына, улыбался и протягивал для приветствия руку.
– Привет, капитан! Ты загулял что ли? Что домой не идешь? Да и к соревнованиям надо готовиться.
Сергея словно током ударило. Засекли! Но он не подал вида и быстро взял себя в руки.
– Привет! Сегодня пойду.
– Ты свою поршневую группу где покупал? Такую же хочу приобрести.
Сергей сделал вид, будто ему некогда, махнул рукой и пошел к выходу.
– Потом скажу, – бросил он ему на прощанье.
На улице Сергей спрятался за углом и долго ждал, когда выйдет жена. Увидев ее, он побежал ей навстречу.
– Я потеряла тебя там, уже и не знала где искать, – испуганным голосом сказала Наташа.
– Пойдем домой, а то меня, кажется, вычислили.
Наталья побледнела, схватила его за руку и они чуть ли не бегом поспешили домой. Привычные старушки у подъезда окатили их новой порцией внимания:
– Торопятся, в кроватку хотят лечь. Вот кошка-то мартовская… – подала ехидный голосок одна из бабулек, когда они приблизились. Но сейчас было не до споров и Сергей с Натальей, не останавливаясь, прошли мимо.

Вечером в квартире Иры зазвонил телефон. Несмотря на то, что прошло много времени с момента пропажи мужа, Ира по-прежнему вздрагивала от каждого звонка и мчалась с любой точки квартиры к телефону.
– Здравствуй, Ира. Это Максим. Игоря позови, пожалуйста.
«Издевается что ли? Или пьян?» – первым делом подумала она.
– Максим, но ты же знаешь, что Игорь пропал!
– Да никуда он не пропал, я его в магазине видел и он сказал, что вечером будет дома.
– Что?! – у Иры подкосились ноги.
– Блин, Ир, как чувствовал, что он мне врет. Глаза так и бегали, когда я с ним разговаривал. Затурканный и странный какой-то. Его все потеряли, ищут, а он у тетки на квартире отсиживается.
– У какой ещё тетки?! – сердце у Иры забилось с такой силой, что она начала задыхаться.
– Может, я нехорошо поступаю – сдаю его…
– Говори всё, что знаешь! – закричала Ира.
– Ну, в общем, я проследил за ними. Они спрятались за магазином, а потом долго петляли по улочкам. Думали, что смогут скрыться, но я хитрее оказался. Правда, не успел засечь, в какой они подъезд зашли. Там на лавочке бабульки сидели, я поинтересовался у них, мол, не видели ли они, в какой подъезд мужчина с женщиной зашли…
Максим закашлялся, видимо, в этот момент курил сигарету.
– Они мне все рассказали. Там семейка проживает еще та… А адрес простой: Плеханова, 17 – 17. Тетку зовут Наталья Ларина, ей лет сорок пять на вид, может меньше.
– Ларина?! – вскрикнула Ира.
– Да, а ты ее знаешь?
Ответа Максим не получил. Иру всю трясло. Бросив трубку, она обессилено повалилась на диван.
– Зачем я послушала тогда врача?! Я же была права! Надо было еще раз проверить всех Лариных, и он бы давно был дома! А эта гадина даже не позвонила! – причитала она, держась за голову.

Вечером семье Лариных пришлось ужинать без Василия. Он задерживался у кого-то из друзей. Лена в последнее время прочно обосновалась в квартире матери. Брат отвозил ее домой поздно вечером, когда Полину уже нужно было укладывать спать. На прощанье Лена всегда целовала отца, хотя раньше делала это очень редко.
Домашние уже расправились с основными блюдами и приступили к чаю, когда по квартире разлилась мелодичная трель звонка. Лена вскочила из-за стола, едва не опрокинув свою кружку.
– Васька явился – не запылился!
– Васька не запылился! – повторила дочка, весело смеясь, слова матери.
Сергей с Наташей расхохотались вслед за ней на всю квартиру, но смех неожиданно оборвался, и наступила звенящая тишина. Потому что в гостиную зашел не Вася, а целая делегация незнакомых личностей.

Могила без памятника (глава 7)

Могила без памятника (глава 5.1)

Вечером в квартире Лены без конца трезвонил телефон. Звонила Наташа и беседовала с Леной, бесконечно выспрашивая новые подробности, и никак не могла поверить в происходящее. Телефонные разговоры продолжались до полуночи.
– Завтра, наверно, сдастся, – сообщила дочь. – Сегодня боится.
– Чего боится?
– Тебя боится. Новость о твоем появлении ее как обухом по голове ударила. Ты у меня ночевать останешься?
– Конечно, если не прогонишь. Мне некуда идти.
– Никто тебя не выгоняет. Матрас надувной с антресоли пока достань.
Подошло время ложиться спать, а они все не могли наговориться. Пока его не было здесь, в жизни дочери произошли большие перемены. Пищекомбинат, на котором работала Лена, разорился: старые методы управления и изношенное оборудование не позволили создать конкуренцию небольшим, но современным фирмам. Все работники разбежались кто куда. Тогда Лена решила осуществить свою заветную мечту – стать автомехаником.
– Все-таки сделала по-своему… – вздохнул отец.
– Зато на меня никто не давил! Ни муж, ни ты,  а маме не до меня тогда было. Я обошла все автосервисы и не по одному разу. Везде мне говорили: «Пожалуйста, мадам, у нас есть работа по покраске, по шитью чехлов и восстановлению стекол». Только мне хотелось именно ремонтировать! Столько насмешек пришлось выслушать. В одном из сервисов начальником оказался знакомый парень по школе. Он согласился взять меня с испытательным сроком. Вот уже семь месяцев я там и никуда уходить не собираюсь. Ты не представляешь, как мне там нравится!
–Мда…хм…уф-ф… - продолжал сокрушенно вздыхать Сергей. – Представляю… женщина-автослесарь…
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь.
– О чем еще думать? О тебе.
– Ты представляешь себе грязный гараж, заставленный машинами. Кругом дым коромыслом, полумрак, слесари с устоявшимся перегаром и трясущимися руками. И где-то между ними бродит твоя чумазая дочь и глупо хихикает от очередного крепкого шлепка по заднице замасленной пятерней...
– Ну не совсем так… но около…
– Нет! Я работаю в современном автосервисе. Сейчас 21 век, автомобили стали совсем другие. Мое рабочее место – это пункт электронной диагностики и мелкого ремонта. Автомобиль заезжает в бокс, к нему подключается разъем со сканером и таким образом определяется неисправность. Допустим, выяснится, что неисправен датчик холостого хода. Я беру инструменты, откручиваю его, иду на склад, получаю новый и ставлю на место. А предвзятое отношение ко мне изменилось после одного случая. В одном из автомобилей под приборной панелью надо было заменить микропереключатель. Возиться с панелью и снимать ее долго и сложно. Ни у кого из мужиков просунуть руку к переключателю не получилось. Кисти у них широкие. А я спокойно вытащила, подключила новый и вставила обратно. С тех пор начальник изменил свой взгляд на женщин в автосервисе. Он теперь считает, что мы работаем аккуратнее, чем мужики. Через полгода обещал послать меня на учебу – повышать квалификацию. Моя успешная работа вдохновила одну знакомую девушку устроиться к нам. Ее взяли, но пока присматриваются. Жаль, что она в другую смену, но мы все равно с ней уже подружились, хоть и раньше почти не общались. Вот так! Оглядываясь на бесцельно потраченные годы, я жалею только об одном…
– О чем?
– О том, что не сбежала от вас после окончания школы! Почему родители должны решать, как мне жить?
– Молодые люди не имеют жизненного опыта и часто налетают на подводные камни, а потом, набив шишек, испытывают глубокое разочарование от неправильно выбранного пути. Мы с мамой хотели, чтобы ты была счастлива и желали только добра.
– Благими намерениями вымощена дорога в ад! Ваши головы забиты стереотипами, которые делают несчастными не только вас самих, но и других. Не так давно на семейном совете мы решили купить автомобиль на те деньги, что ты откладывал. И мама единолично решила, что хозяином будет Вася. А у меня тоже есть водительские права и почему бы мне не отдать этот автомобиль? Я бы также могла свозить ее в больницу или на дачу. А Васе до работы добираться – две трамвайные остановки, но машина все равно должна быть его. Все только потому, что у него что-то между ног болтается? Что молчишь – нечего сказать?
После их разговора Сергей еще долго размышлял над ее словами: «И в кого она уродилась такая, стремящаяся к независимости и самоутверждению? Хотя в Оксанке тоже есть подобные черты. А Василий, оказывается, на мои деньги машину купил, а я-то думал…».

– Вот когда темно, у меня нет никаких сомнений, что я с отцом разговариваю, а при свете уже по-другому, – это были последние слова дочери перед тем, как сон сморил обоих.
В полчетвертого утра их разбудил телефонный звонок.
«Наташа», – догадался Сергей.
– Да, мам... да, спим уже давно… Нет, не вместе, совсем что ли? Трубку передать ему? Нет? Ну как хочешь… ну что? Я спать хочу… ладно, передаю телефон.
– Да, – быстро перехватил трубку Сергей.
– Ты, Сереж?
– Да, Наташа, это я. Как ты там живешь?
– Живу и все. Мне Вася с Леной все рассказали, я боюсь в это поверить. Голос другой у тебя, хотя интонации похожи.
– Да, другой. Если бы дочь не поверила и меня прогнала, я бы не знал, что делать дальше.
– Вася сказал, что ты можешь исчезнуть так же неожиданно, как и появился. Это правда?
– Да, это так.
– Он спит как убитый – все нервы ему сегодня вымотала, а сама хожу из угла в угол и не знаю что делать. Пытаюсь понять – разыгрывают меня дети или нет? Ответь мне на один вопрос. Ты им на все ответил, теперь мой черед. Ты помнишь, мы с тобой на базу отдыха «Незабудка» ездили?
– Я этого никогда не забывал. Это был наш медовый месяц. На второй день после приезда мы пошли купаться на озеро. Долго шли по берегу, а потом тебе понадобилось в лес зайти. Там тебя цапнула гадюка. Маленькая такая, но все равно ядовитая. Мне пришлось высасывать яд из большого пальца твоей ноги. Потом мы, вместо того чтобы бежать к врачу, начали заниматься любовью. Слава богу, все обошлось.
В трубке послышались всхлипывания.
– Ты можешь приехать сейчас? А то теперь мне стало страшно, что я тебя не увижу и потом себе этого никогда не прощу. Возьми такси и приезжай. И не стучи, я сама открою…
Сергей включил ночник и стал одеваться.
– Лен, дай денег на такси.
– Поедешь к маме?
– Да. Она  как будто поверила мне.
– Пусть Ваську разбудит, он через десять минут будет здесь.
– Пусть спит, я сам доберусь.
– Так смешно, когда родичи при своих детях говорят «мы занимались любовью». Для меня всегда это было как бы «за кадром», – засмеялась Лена. Она достала из кошелька деньги и подала их отцу.
– Через девять месяцев после этого ты появилась. Это уже не за кадром… – улыбнулся Сергей.
Дверь закрылась, и Сергей не услышал слов Лены:
– А через полтора года после меня появился мой несносный брат Вася – гад и кровопийца, который испортил все счастливое детство…

– Плеханова, 17, – попросил Сергей таксиста, и через десять минут автомобиль, промчавшись по пустынному ночному городу, въехал в родной двор.
Из всех окон его квартиры горел свет только на кухне. Занавеска отдернулась, и на секунду выглянуло лицо Наташи. Поднимаясь по лестнице, Сергей чувствовал, будто он идет сдавать экзамен и совершенно к нему не готов. Сердце учащенно билось. Казалось, оно стучит на весь подъезд. Как только Сергей подошел к своей двери, она сразу открылась. Наташа отступила назад и со страхом посмотрела на него.
– Не бойся, Наташ, я действительно твой Сережа, –  сказал он и подошел к ней вплотную. Она сжалась, а Сергей обнял ее и прижался щекой к щеке. Он ясно осознавал, что сейчас чувствует Наташа. Все ее тело била мелкая дрожь.
– Помнишь тот день, когда я из армии пришел? Еще поезд не остановился, а ты уже увидела меня в окно и побежала за вагоном. Я хотел выскочить к тебе, но у двери затор образовался, и у меня ничего не вышло. Когда, наконец, я очутился на перроне, мы сразу обняли друг друга так крепко, будто слились в одно целое. Стояли точно как сейчас, целую вечность, и не слышали, что происходило вокруг. Никакая сила в тот момент не смогла бы разъединить нас…
– Хорошо помню… будто это было вчера, – тихо ответила жена и обвила руками мужа. «А ведь он теплый…»  – подумала Наталья в эту секунду.
Сергей проснулся и увидел совсем близко от себя серые глаза Наташи, которые внимательно изучали его. Она рассматривала его лицо, словно пыталась увидеть что-то необычное. Прядь ее волос касалась носа Сергея, и он непроизвольно поморщился.
– Ты действительно Сергей? – спросила она.
– Действительно так, можешь не сомневаться. Я - Сережа Ларин – твой муж. Если есть недоверие ко мне, спроси еще раз меня о чем угодно, и я отвечу.
– Я чувствую себя неловко, будто я изменила мужу… с молодым человеком, но в тоже время он и есть тот муж. Такой парадокс получается. Ты меня понимаешь?
– Да. Наташ, я тоже еще не привык к своему новому лицу, ладоням, но ощущаю, будто всегда был таким. А тебе придется привыкать к моему новому образу. Помнишь, мы в школе проходили на уроке литературы рассказ о танкисте с обожженным лицом? Он вернулся с фронта и его в деревне тоже никто не признавал. Потом его невеста узнала правду от другого человека, прибежала к нему и стала стыдить его за то, что он сразу не признался.
– Сравнил… там человек получил боевое ранение. А тут другое… и лицо у тебя симпатичное,  а не обгоревшее.
– Да, сравнил. Со мной тоже несчастный случай произошел. Только вот почему я другим стал и где я был все это время – необъяснимая загадка. Сколько мне отпущено ходить в другом теле – неизвестно.
Наталья сильно испугалась и прижалась к Сергею.
– Дети вчера говорили, что ты можешь испариться. Только как это будет выглядеть? Как Снегурочка из сказки?
Сергея позабавило такое сопоставление. Он засмеялся, но потом опять стал серьезным.
– Не знаю. Мне никто не сможет помочь в этом. Надо самому искать причину. В первый раз я исчез, потому что простыл. Мне тогда показалось все, что происходит со мной – это жуткий кошмар, а я не могу проснуться. И я не нашел ничего лучшего, как залезь в ледяную воду, чтобы прийти в себя. Потом поднялась температура, мне стало плохо, и я очнулся через месяц.
– Я буду беречь тебя, – пообещала жена.
Некоторое время оба молчали, потом Наташа, сжав его локоть, округлила глаза в испуге, словно вспомнив что-то ужасное:
– А что делать с тем?!
– С кем?
– С тем Сергеем, который находится в больнице, что делать? Получается, что у меня теперь два мужа!
Возникшая проблема поставила Сергея в тупик. Он присел на кровати, задумался и через некоторое время неуверенно ответил:
– Да… озадачила… думаю, будем вместе его навещать. Нет, не надо… бред наяву получается… боюсь себе это даже представить. Давай попозже это обсудим, а сейчас пойдем, позавтракаем.
– Да, давно пора. Васька утром в комнату заглядывал, ругался, что я его не разбудила.
– Ничего, взрослый уже – пора самому просыпаться по будильнику.
Так у Сергея начался второй день его новой жизни.

Василий привык, что по утрам его обычно будила мама. Но в этот раз никто к нему не зашел. Проснувшись, он сразу понял, что опоздал – яркий солнечный свет заливал комнату. Чертыхаясь, Вася прошел в ванную, наспех побрился и натянул джинсы. Пробегая мимо двери родительской спальни, он рывком распахнул ее и сердито крикнул:
– Мам, ты почему меня не разбудила! Ой!.. Извините…
«И когда успели?» – растерянно подумал он и, закрыв входную дверь на ключ, помчался на работу. В машине он взял сотовый и набрал номер сестры.
– Лена, хотел предупредить тебя – никому не болтай о том, что было вчера, а то я тебя знаю…
– Хорошо. Дома как дела?
– Все о’кей.

Могила без памятника (глава 6)

Могила без памятника (глава 4)

Сергей проснулся от легкой головной боли и сразу осознал, что лежит в больничной палате. «Не надо было так долго купаться, вот воспаление легких и схватил», – первым делом подумал он. Мужчина с благообразной внешностью, лежащий на соседней койке в той же палате, заметив, что Сергей открыл глаза, пожелал ему доброго утра и обратился с вопросом: «Что тебе сегодня, Игорек, снилось?».
– Ни черта мне не снилось, чернота и все. Слишком крепко спал. Вы, наверно, что-то напутали: я вам не Игорь, а Сергей Александрович Ларин. Будем знакомы.
Сергей протянул руку, а мужчина пожал ее с нескрываемым недоумением на лице.
– Таблеточки, таблеточки! – вопя, словно базарная торговка, в палату вплыла пышнотелая медсестра с тележкой лекарств.
Благообразный мужчина послушно проглотил таблетки и показал медсестре язык. Сергей громко фыркнул.
– Что смешного, Берестов? Рот открывайте! – повернулась медсестра к Сергею.
– Таблетки для Берестова, вы ему и отдайте, а мне не надо, я здоров.
– Берестов, не хулиганьте, а то санитара позову! – рассердилась медсестра.
– Зовите.
Медсестра исчезла за дверью, а Сергей надел сандалии и пробурчал:
– Рот ей открой, язык покажи, дурдом какой-то тут устроили, вы согласны?
– Ну да…дурдом… – тихо промямлил мужчина и в знак солидарности с ним покивал головой.
Когда медсестра с санитаром вернулись в палату, Сергей уже был за воротами больничной территории. Несколько секунд назад пробегая по вестибюлю, он увидел себя в зеркало. «Вот черт, я действительно стал другим», – промелькнула мысль.

Сергей сел в троллейбус и поехал в ту сторону, где жила его дочь и внучка. Поначалу он хотел опять вернуться к Наташе, но, вспомнив, как грубо его вытолкали за дверь, передумал. Денег в карманах спортивных брюк не было, пришлось кое-как добираться «зайцем» до нужной остановки.

Вот и знакомый дом; главное теперь не испугать дочку неожиданным признанием. Постояв минуту перед дверью квартиры, Сергей нерешительно нажал кнопку звонка. Через некоторое время дверь приоткрылась, и он увидел Лену, которая секунду-другую удивленно смотрела на него, а потом спросила:
– Вам кого?
«Леночка, дочка любимая!» – хотелось сказать Сергею.
– Я к вам, Елена Сергеевна, по поводу вашего отца – Ларина Сергея Александровича, – официальным тоном сообщил Сергей.
– А что хотите узнать? Он в больнице, уже давно там находится.
–  Мне нужны некоторые подробности того, что с ним произошло.
– Так вы из полиции? Проходите. Вы думаете, что произошел не несчастный случай, а нападение? – почему-то обрадовалась Лена. – Знаете, я это матери сразу сказала. Я до сих пор чувствую – тут что-то тут нечисто.
– Расскажите поподробнее, пожалуйста. Как и где его нашли?
– Его нашел путевой обходчик и сообщил на станцию. Поначалу подумали, что он мертв и отправили тело в морг. А в морге кто-то из работников заметил, как он шевельнул пальцем, и вызвал скорую. Но он слишком долго лежал без сознания и мозг от кислородного голодания умер. Мама с Васькой ездили в Камышинск и еле нашли его там. Нам все твердили – молния ударила его прямо в голову.
– Значит, это была молния? – удивился Сергей. Только эта новость ему совершенно не объясняла, каким образом Ларин мог оказаться в чужом теле и стать Берестовым.
– Да, так нам и сказали. Просто никто никого не хотел искать. Зачем им очередной «глухарь»? Несчастный случай, вот и все. Дело закрыто. Я уверена, что его чем-то ударили по голове сзади. У него при себе сотовый был, а при осмотре его не обнаружили. Да вы проходите в гостиную, садитесь, чаю вам сделать?
– Да, не откажусь, - согласился Сергей, уже обрадованный, что удалось попасть в квартиру дочери.
Пока дочь возилась на кухне, в комнату вбежала внучка и подошла к Сергею. Как она за год выросла! Так хотелось ее взять на руки, но нельзя выдавать себя преждевременно.
– Дядя, а ты кто?
– Я дядя Сережа. А ты – Полина и тебе три годика, да?
– Четыре! – гордо поправила девочка.
Дочь вернулась в комнату и поставила на журнальный столик перед Сергеем небольшой поднос с чаем и печеньем.
– Ну все, я готова выслушать ваши вопросы, – улыбнулась Лена и села напротив.
– Ваш отец сейчас…
– Сейчас мой отец – человек-растение, «овощ», как говорят некоторые, но мне не нравится это определение. Он ничего не говорит; неизвестно даже, различает ли он что-либо в окружающем мире. Мне очень тяжело его видеть, – сказала Лена очень грустно.
– Я понимаю, действительно трудно… – согласно кивнул Сергей.
Девочка подошла к Сергею и попросила:
– Дядя, а ты поиграй со мной.
– Поиграю, а ты мне скажи – ты маму слушаешься?
– Нет!
– Ай-я-яй, как нехорошо, вот придет хищный месяц ночью и съест тебя!
Сергей изобразил с помощью ладони полумесяц и, улыбаясь, тихонько зарычал. Девочка засмеялась и отбежала на середину комнаты.
– Откуда вы знаете про хищный месяц? Вам рассказывал про это мой отец? Он меня тоже так пугал, когда я была совсем маленькой, – изумилась Лена.
– Нет, Елена. А знаю я про тебя всё. Да и не только про тебя, но и про твою маму, и про брата твоего Василия. Ты ходила в 37-й детский сад, училась в 88-й школе. Твоими школьными подругами были Алла Нехлюдова и Вера Полушкина. В седьмом классе вы с Аллой не поделили какого-то парня и рассорились навсегда. Замуж ты вышла за Славку Устюжанина, но не прожила с ним и года. Вы развелись, и родители помогли купить тебе эту квартиру. В детстве ты без конца дралась со своим братом. В третьем классе упала с качелей и сломала ключицу. На память об этом у тебя на правом плече осталась маленькая шишечка. Твой отец воспитывался в детдоме. Мама твоя родом из Красноуфимска.…
Сергей, не останавливаясь, перечислял все, что всплывало в памяти. Лена слушала, открыв рот, а на лице последовательно сменялись выражения страха, удивления и безмерного восхищения.
– В позапрошлом году ты купила у каких-то коробейников набор мельхиоровых вилок и ложек. Они всучили тебе поддельное китайское барахло, за которое ты отвалила десять тысяч. Сейчас оно пылится в шкафу, и ты не знаешь, куда его девать.
– Просто невероятно! Ну скажите правду – откуда вы все это знаете?! – засмеялась Лена.
Сергей перевел дух и продолжил.
– Тебе было десять лет, когда ты притащила с улицы больного одноглазого котенка. Сама выходила беднягу, назвала его Пиратом. Он прожил семь лет, пока случайно не погиб, выпав из окна. Можно бесконечно вспоминать. Давай сделаем по-другому. Лен, вспомни какое-нибудь событие, о котором посторонний для вашей семьи человек не мог знать. Желательно посложнее…
Лена призадумалась, потом вспомнила:
– Не знаю, ответите ли вы на это? Мне было лет семь или восемь, когда в магазине детских игрушек я закатила родителям истерику, а дома переломала все свои куклы, только потому, что они не купили мне…
– Это был красивый гоночный автомобиль. Красный такой, с блестящими трубками по бокам.
– Да! Эти вредные предки мне заявили, что с машинками играют только мальчики, а девочки должны играть с куклами. А жадный Васька если и давал мне поиграть со своей машинкой, то только с самой ненужной, той, что со сломанными колесами.
– Но потом-то они купили.
– Да, и я была от счастья на седьмом небе, это была моя самая любимая игрушка! Я катала в ней своих кукол, играла в такси…
– Но они потом об этом все равно пожалели. Их дочь после школы изъявила желание учиться на автомеханика. А отец с матерью настояли на поступлении в Институт питания и пищевых биотехнологий. Сколько слез и сколько нервов пришлось потратить, чтобы они смогли переломить тебя.
– Как я ненавидела это заведение!
– Спроси еще что-нибудь.
– Да хватит. Я уже все поняла – никакой вы не полицейский. Вы экстрасенс. А будущее мое посмотреть можете? Я вам заплачу за это.
Она встала с кресла и потянулась к секретеру за кошельком. Сергей глубоко вздохнул.
– Нет, к сожалению, будущего твоего не знаю, я даже своего не знаю. Я вовсе не экстрасенс… я …
Сергей замолк, потом посмотрел дочери в глаза пронзительным взглядом и тихо сказал:
– Я твой отец…
По лицу дочери пробежала волна изумления. В глазах появились искорки страха и неприязни.
– Хм... а это уже не смешно. Глупо шутите, молодой человек. Я своего отца видела в больнице три дня назад.
Она вскочила с кресла и указала рукой в сторону двери.
– Немедленно уходите! Вы жулик-гипнотизер! Не уйдете, я буду кричать!
– Нет, я не жулик! Ради бога, Лена, не кричи и выслушай меня до конца. Потом решишь – выгонять меня или нет.
– Хорошо, только недолго.
– Я в прошлом году поехал в Камышинск, нужно было привести в порядок могилы родителей. Это была просьба моей сестры, твоей тети Оксаны. Кстати, с ней все в порядке? Она жива?
– Жива, но прихварывает немного.
– Я звонил тебе с сотового, ты должна помнить – у меня украли портмоне с деньгами и документами.
– Да, было такое.
– Я пробыл там почти три дня. Получилось так, что мне нужно было пройти вдоль железной дороги, как раз в это время начался дождь, а больше ничего не помню.
Лена находилась в полной растерянности. Она встала и нервно заходила по комнате.
– Хорошо, если ты мой отец, то почему вернулся только сейчас, а не раньше? Почему в другом образе? Я бы поняла, если бы мой отец умер, а душа его перелетела в другое тело, но он-то жив!
– Значит, у него нет уже души, раз ты говоришь – он «человек-растение».
– Да… получается, нет… – согласилась она.
– Теперь она здесь, рядом с тобой.
Лена села на диван и стала внимательно рассматривать Сергея.
– Я уже появлялся здесь примерно месяц назад. Как-то необъяснимо явился в этот мир и в тот момент я еще не знал, что нахожусь в чужом теле. Хотел прийти домой, но Вася с Наташей меня не пустили. Потом я опять исчез куда-то.
– А-а-а… так Васька рассказывал, мол, к ним псих ворвался и на маму накинулся. Значит, это ты приходил!
– Надо же – псих… Видишь, как получилось.
– Тебе нужно было ко мне прийти, поговорили бы как сейчас, может быть, я и поверила бы тебе.
– Я тогда ничего толком не соображал – у меня сильнейший шок был.
– А там, куда ты исчезаешь, что там находится?
– Ничего. Нет ни ангелов с крылышками, ни облаков с богом. Только фиолетовый туман и вечность без чувств и без времени. Как сон.
Лена вздохнула, и по выражению ее лица было видно, что она почти поверила. Она протянула  руку и хотела дотронуться до него, но испуганно отдернула.
– Не бойся, Леночка. Я действительно твой отец, но в другой оболочке, – успокоил ее Сергей.
– Все равно мне как-то страшно… папа… молодой папа… только другой.
– Не знаю, сколько мне еще отпущено времени пробыть здесь. Я еще ни в чем не разобрался, но мне не хочется исчезать, и непонятна причина, по которой я ухожу в безвестность. Я только сейчас понял, как дорога жизнь.
Сергей заметил, что взгляд Лены заметно потеплел.
– Ты, наверно, кушать хочешь, раз не ел целую вечность? – спросила дочь ласково.
– Да не то слово.
Лена хлопала холодильником и гремела посудой на кухне, но все же иногда заглядывала в гостиную – проверяла, все ли в порядке. Сергей присел на ковер поближе к внучке. От его внимания не ускользнул игрушечный самосвал в углу с сидящими в кузове куклами, а также ящичек с разноцветными пластмассовыми гаечными ключами, большими цветными болтами и гайками. Может, дочь в свое время и была права – девочки тоже имеют право играть с машинками.
– Иди! Все готово! – позвала она его.
Сергей вошел на кухню, дочь повернулась к нему, и  он заметил, что она смотрит на него с некоторым восхищением.
– Слушай, а тебе такое классное тело дали! По-любому у какого-то спортсмена позаимствовали. Сексуальный такой мужчинка.
Сергей покраснел и ужасно рассердился.
– Лена! Что такое ты говоришь? Мне никто ничего не давал! И перестань говорить пошлости! Вот воспитали дочь!
Лена всплеснула руками.
– Батюшки! Узнаю знакомые сердитые папины нотки и эта вечная фразочка – «Ох, воспитали дочь!». Бери ложку, воспитатель!
– Лена!
– Все молчу. А когда к маме поедем? Мне так не терпится ее обрадовать.
Сергей призадумался. Наташа не Лена, ее подготовить как-то надо.
– Мне кажется, если к ней приехать вот так сразу, она не обрадуется. Давай сначала с Васей поговорим. По крайней мере, он меня здесь хоть с лестницы не спустит.
Дочь долго по телефону упрашивала брата срочно приехать, но тот все отнекивался, ссылаясь на занятость. Настырность сестры победила, и он ответил, что через полчаса будет.

Появился Василий. Маленькая Полина подбежала и повисла на нем, ухватившись за шею, и он еще пару минут сюсюкался с ней в коридоре.
– На кухню пройди, там человек сидит. Будет очень важный разговор, а мне пока надо Полю спать уложить, – попросила сестра.
Василий вошел на кухню, крутя на пальце ключи от машины. Сын за год не изменился – все такой же вальяжный и очень уверенный в себе. «Надо же, автомобиль приобрел, растет сынок», – подумал Сергей с уважением. Василий тем временем бросил ключи на стол и посмотрел на Сергея. Проследив взглядом за упавшим фирменным брелоком с логотипом «Skoda», Сергей поднялся со стула и протянул руку для приветствия.
– Здравствуй, Вася.
Вася здороваться не стал. Окинув Сергея презрительным взглядом, он небрежно плюхнулся на табуретку и выпалил:
– Я тебя помню, придурок. Ты зачем мать мою тогда напугал?
– Так вышло, извини… – ответил Сергей, а сам подумал: «Всыпать бы тебе по первое число за такие слова».
– Так ты из «дурки» сбежал?
– Да ниоткуда я не сбегал.
– Тебя санитары по всему городу ищут, к нам приезжали. Фото твое показывали.
– Почему к вам? – удивился Сергей. – Зачем я им понадобился?
Василий ехидно улыбнулся, достал из кармана сотовый телефон и сказал:
– Сейчас позвоню туда – сразу узнаем зачем.
– Не надо никуда звонить, – занервничал Сергей.
Пока он думал что предпринять, в комнату зашла Лена и встала у него за спиной, положив ладони на его плечи.
– Вась, ты хочешь узнать, кто это? – обратилась она к Василию с торжеством в голосе.
– Псих из дурдома, – ответил Вася и засмеялся ядовитым смехом.
– Он не псих, он… ты не поверишь… но он наш отец. Только в другом образе.
– Вот дура ты, Лена! Что он тебе наплёл? Наш отец в больнице! – выкрикнул брат, дернувшись всем телом от злости и чуть не упав при этом с табуретки.
– Сам дурак. И не надо так кричать – ребенок спит. Спроси у него то, о чем знаете только вы вдвоем и больше никто.
– Да самое простое – если он мой отец, то должен знать пароль от отдельного почтового ящика, который мы сделали общим.
– Пять, большая крокодила, три, сорок семь, двадцать. Последние четыре цифры совпадают с номером твоего телефона. Все это без пробелов и в английской раскладке, – улыбнулся Сергей.
– Верно… – немного растерялся Василий и перестал злиться. – Пароль сложный, но это еще ни о чем не говорит.
Вася не был таким доверчивым как его сестра, потому расспрашивал отца с пристрастием гестаповца. Если обнаруживались какие-то неточности, то он с победным превосходством смотрел на Лену и восклицал:
–  Врет ведь! Не совсем так.
– У нас разный взгляд на одно и то же событие, – оправдывался Сергей.
Но когда сведения в точности совпадали, Лена слегка стукала его по спине кулаком и с детским восторгом кричала:
– Я же говорила! Он все про нас знает. Он точно наш отец!
Спустя час Сергей взмок и почувствовал себя несчастным. Ему стало казаться, что скептически настроенного Василия не убедить никогда.
– На каком колене у меня шрам и откуда? – задал очередной вопрос с подвохом Василий.
– На колене у тебя нет шрама. Он чуть выше колена, на правой ноге, и появился после твоего баловства с бритвой. Резанул тогда ты себе здорово – крови было море.
– Ну надо же – все знает. Подловить не получилось, – первоначальный скепсис во взгляде Васи рассеялся. – Ты уж извини меня за грубость и недоверие. Но и поверить я так быстро не мог.
– Да ладно, забудем.  Я понимаю тебя – не каждый день происходит нечто подобное.
– Все никак не убедишься? – спросила Лена брата. Теперь она была уже целиком на стороне Сергея.
– Я очень боюсь исчезнуть в никуда так и не поговорив с Наташей, – печально сказал Сергей.
– Куда исчезнуть? И откуда ты пришел? Оттуда? – Вася показал глазами на потолок.
– Не с луны – это точно.
– Но ты вообще… материален? Или, как говорят, – дух?
– Вроде обычный человек. Мне, как и всем людям, хочется есть и пить, но больше ничего не знаю. Эту загадку будем решать позже и сообща, если ты захочешь, конечно. Вась, ну как еще тебя убедить, чтобы ты поверил? Ты помнишь, как мы с тобой пошли в магазин и купили подзорную трубу? По ночам смотрели на звезды, а я тебя разыгрывал: «Зеленые человечки на ракете летят!». Ты вырывал телескоп у меня из рук и потом плакал, не найдя их на небе.
– Я не знала об этом, – удивилась Лена.
– Да было такое, – подтвердил Вася. – Я так мечтал их увидеть, а он прикалывался. Значит, ты либо действительно мой отец, либо невероятно ловкий фокусник. Хотя резона нам показывать фокусы я не вижу. Мы не того калибра, чтобы с нас можно было что-то поиметь.
Проснулась маленькая Полина и дочь ушла к ней в комнату, прихватив тарелку с кашей.
– Попробуй мать подготовить, Вась. Вдвоем с Леной её убедите.
– А смысл?
– Не понимаю тебя…
– Мы ее подготовим, а ты исчезнешь. Она получит сильнейшую психологическую травму. Ты об этом подумал?! Ты просто не знаешь, что ей пришлось перенести, когда ты пропал в прошлом году, а мы тебя искали по больницам да по моргам.
Нет, Сергей об этом не думал и полностью растерялся.
– Вась! Если ты не сдашь меня санитарам из психбольницы, я не исчезну!
– Теперь-то  конечно не сдам, а точно не исчезнешь? Вот уеду домой, а Ленка позвонит и скажет – отец опять пропал.
– Не совсем уверен, но мне кажется, если она меня примет такого, то я останусь надолго. Если повезет, то навсегда.
– Вижу, что не уверен… Ладно, вечером позвоню. Ты уж извини, но папой я тебя не могу пока называть, мне привыкнуть надо и переварить это все. Да и на вид ты почти ровесник Лены, может чуть постарше, – сказал Василий, подмигнул Сергею и скрылся за дверью.

«Как маме сказать?» - размышлял Вася, пока ехал к своему дому. – «Уж не снится ли мне самому все это?»
Вася открыл дверь и по шуму понял, что мать находится на кухне. Наталья варила суп и попутно смотрела небольшой телевизор, прикрепленный к стене.
– К Лене ездил? – спросила она, бросив мельком взгляд сына.
– Да, мам, ездил…- ответил Вася с какими-то напряженными нотками в голосе.
– Что-то  случилось? – забеспокоилась Наталья. – С Полиной или Леной?
– Нет… я даже и не знаю как сказать… там у нее сидит тот, которого мы выставили за дверь месяц назад. Ты ведь помнишь того типа, который к нам когда-то приходил, а сегодня его искали санитары?
– Что?! Этот псих добрался до Лены?! – перепугалась мать. – Что ему надо опять? Ты его выгнал?
– Нет, он  и сейчас там находится.
– Ты с ума сошел, оставил Лену и Полину наедине с этим сумасшедшим! Срочно надо вызвать полицию! Почему он терроризирует нашу семью?
– Я хотел ему морду набить, но тут оказалось такое, что даже и не знаю, как тебе сказать… Оставь пока суп в сторону, сядь и слушай.
Наталья выключила плиту, села на стул и со страхом уставилась на сына. Вася вздыхал, растирал кулаки и все никак не мог начать разговор.
– Ну, говори! – попросила мать.
– Не псих он вовсе, не знаю еще, как к этому относиться, но выдает он себя за нашего отца. Причем не просто выдает, а такое ощущение, будто он всю жизнь прожил рядом с нами. Я думал жулик, но оказалось нет… Вот хочешь верь, а хочешь нет… он наш отец в другом образе… Да, он наш отец, но с другим лицом и телом. А мы его тогда выгнали…
Наталья закатила глаза, потерла висок, словно у нее возникла резкая головная боль и ответила:
– Сынок! Ты что такое говоришь? Мой муж в больнице, а это скорей всего какой-то проходимец или шизофреник.
– Да, мам, я поначалу также рассуждал, решил его проверить. Так он ответил на все вопросы связанные с нашей семьей. На все до единого!
Тут Вася во всех подробностях описал допрос, который он устроил Сергею. Чем больше он рассказывал, тем сильнее недоверие к рассказу появлялось на лице Натальи.
– Сынок, вы с Леной, наверное, пытаетесь меня разыграть. Ты сам подумай – как наш отец мог попасть в другого человека? Это только в фильмах и сказках бывает.
– Он сам не знает, как это получилось. Мам, давай я его привезу сюда, и ты с ним поговоришь.
– Прямо сейчас?! Нет! Я его боюсь! – перепугалась Наталья.
– Чего боишься? Он обычный человек, только молодой, как я и Ленка. Ты его один раз уже видела.
- Вот именно, что молодой человек, а не мой Сергей. Он может вообще из другого мира и неизвестно что у него на уме на самом деле. А Лена, что? Она поверила в это?
– Лена уже давно поверила, она ждет твоего звонка. Я поначалу разозлился на нее и обозвал доверчивой дурой, но потом и сам... Мам, ты папу лучше знаешь, чем мы вдвоем с Леной. Давай я съезжу за ним, и если он окажется не нашим отцом, то я его выгоню или санитаров вызову, и больше мы никогда его не увидим. Тем более он сам утверждает, что может исчезнуть.
– Исчезнуть? Куда?
– Откуда я знаю.
– Подожди, сынок, мне надо как-то придти в себя, расскажи еще раз, что он говорил и налей мне стакан воды, пожалуйста… - попросила Наталья.
«Неужели чудеса бывают? Кто этот молодой человек – действительно мой муж или жулик? А может он вообще – демон из преисподней», - размышляла Наташа и уже сама не могла понять чего ей больше хочется, чтоб это оказалось правдой или вымыслом.

Могила без памятника (глава 5.2)

Могила без памятника (глава 3)

Ира любила Игоря. Она понимала, что у него развилось болезненное состояние. Возможно острый психоз. Посоветовавшись с родными, она уговорила Игоря лечь на обследование в психиатрическую лечебницу. Родители возобновили старые связи по медицинской линии и обеспечили Игоря светлой двухместной палатой с телевизором. Им пообещали, что лечащим врачом Игоря будет самый лучший специалист – Анатолий Романович Куприянов.
Сосед Игоря по палате не так давно работал преподавателем математики в школе. Современные школьники довели его до нервного срыва, потому он очутился здесь. Дмитрий Иванович – так его звали – оказался человеком веселым и словоохотливым.
«Хороший мужик, жизнерадостный. От чего его нужно лечить? Вот меня тоже лечат непонятно от чего. Чувствую себя здоровым, а таблетки пихают. Груб с женой был, так это, наверно, простое переутомление. Выйду отсюда – обязательно в зоопарк свожу детей и на мотоцикле покатаю. Они ведь любят со мной в мотоклуб ездить, особенно Сема», – рассуждал Игорь, лежа на кровати.
Импортные антидепрессанты сделали свое дело. Депрессия исчезла. Игорь чувствовал себя на подъеме. Весь день он то играл с соседом в шахматы, то смотрел телевизор. Ирина и родители воспрянули духом. А подросток из сна, как оказалось, не утонул. Позже Игорю приснилось продолжение его жизненной истории, из чего можно было сделать вывод, что мальчишка спасся. Вот только как он это сделал? Игоря терзала мысль, что он так и не узнает ответа. Сна, объясняющего все обстоятельства, не последовало. Детский период сразу сменился взрослым, и Игорь во сне следил уже за армейской жизнью юноши. Но желание узнать, что с ним случилось на озере не только не исчезло, но превратилось в навязчивое, и именно это заставило его отказаться от решения покончить с собой. Фиолетовое сияние в голове продолжало преследовать Игоря, но он уже настолько привык к нему, что перестал обращать внимание на эту странность.
В отличие от Ирины, Дмитрий Иванович заинтересовался содержанием снов молодого человека. Правильней было бы сказать – он испытывал чуть ли не экстаз. Сновидения Игоря пересекались с его собственными воспоминаниями молодости и вызывали ностальгию. «Закоренелый совок», – мысленно дал Игорь прозвище соседу. Тот догадывался об этом и, в свою очередь, распалялся и обвинял Берестова, когда они спорили о прошлом. Иваныч будто нарочно  затягивал свою старую песню о хорошей жизни людей в СССР, и в Игоря словно бес вселялся, хотя он каждый раз обещал себе не поддаваться, а дальше начинались ожесточенные споры и взаимные оскорбления. Хорошо, что дело до драки не доходило. Узнав, что Игорь директор салона сотовой связи, дедок сказал такое, что они поссорились на целый день.
– Сопляк, а уже директор. К тому же буржуй.
Игорь обиделся и не разговаривал с ним весь день. Утром помирились. Приходилось довольствоваться обществом друг друга, ведь больше в палате никого не было.
– Что сегодня приснилось тебе, мой дорогой друг? – как-то спросил сосед Игоря вместо «доброго утра».
– Учебная тревога.
И тут учителя опять понесло: «Наша армия тогда была самой сильной в мире, ее все боялись, а сейчас что?». Игорю уже наскучила эта пластинка. Он закрыл глаза и отвернулся.

– А может, эти сны записаны у тебя в генетическую память? – предположил как-то раз Иваныч.
Игорь отрицательно помотал головой.
– Вряд ли, никто из моих родных в детдоме не воспитывался.

Однажды Дмитрий Иванович проснулся утром и увидел, что Игорь сидит на кровати с задумчивым и озабоченным видом.
– Что-то плохое приснилось, Игорь?
Игорь не сразу откликнулся, но когда до него дошло, что к нему обращаются, переспросил:
– Что?
– Я говорю – сон плохой приснился?
– Нет… какое-то странное ощущение возникло. Во сне у меня была другая семья, другая жена, другие дети… Двоякое чувство, будто бы они мне очень родные и одновременно чужие. Иваныч, словами это невозможно выразить! Но самое удивительное другое – я собирался на работу, а эта чужая жена подошла ко мне и поцеловала. Я хотел выйти за порог, а она засмеялась и говорит: «Помаду сотри». Я подошел к зеркалу и впервые увидел себя… вернее того, кто мне снится каждую ночь. Это было невероятно…
Игорь замолчал и пристально посмотрел на Дмитрия Ивановича.
– Ты его узнал, – догадался учитель и приподнялся с кровати.
– Да… но не совсем… я его где-то видел. А вот где именно – никак не вспомню. Я не мог ошибиться – мы с ним где-то встречались.
– А его жена тебе не знакома?
– Нет, ни разу не видел раньше. А вот кто он – ума не приложу...
– Так мало ли где ты мог его видеть: в автобусе, на улице в толпе навстречу попался или он приходил к тебе в магазин что-нибудь покупать, да где угодно.
Игорь лег на кровать, судорожно копаясь в памяти и бормоча себе под нос: «Кто же это может быть?».
– Не заморачивайся, Игорь. Вот у меня была похожая история. Как-то устроился к нам в школу новый учитель физики Куракин Андрей. Через какое-то время я понял, что знаю его, причем очень давно. Вспоминал – вспоминал, но никак не вспомнил… Спросил у него, какой институт он окончил. Тот ответил, что учился в университете. Спросил про школу. В ответ услышал – двадцать седьмую. Черт, опять мимо… Ни одной зацепки…
Тут Дмитрий Иванович засмеялся.
– Потом он всех коллег пригласил к себе домой на день рождения. Показал мне свой школьный альбом. Как только я открыл его, то сразу увидел наш родной первый класс. Андрей, оказывается, до четвертого класса учился с нами, потом родители переехали в другой микрорайон. Куракин, соответственно, перевелся в другую школу. Сорок шесть лет прошло, фамилия в памяти стерлась, а лицо отпечаталось навсегда.
– У меня тоже не раз так бывало, но тут другое… как будто видел его совсем недавно…
Дмитрий Иванович посмотрел на наручные часы и сказал:
– Через пятнадцать минут буфет откроют. Пойду умоюсь и побреюсь. Было бы конечно весело, если бы ты встретил на улице того мужчину и выдал ему все, что тебе про него известно. Гарантирую – он бы в осадок выпал!
– Я тоже так подумал, – улыбнулся Игорь.

Через три недели Игорю уже нестерпимо хотелось домой. Он скучал по любимому мотоклубу, мотоциклу и хотел поскорее возобновить гонки. Друзья без конца звонили ему на сотовый. Отношения между ними давно наладились и разногласия были забыты. Ирина приезжала к нему с детьми почти каждый день и советовала остаться пока в больнице.
– Потерпи еще парочку недель, – уговаривала жена. – Тут покой, лекарства, здоровый сон. Не надо торопиться.

В день выписки Ира отпросилась с работы пораньше и приехала за мужем на своей машине.
– Эх, скучать по тебе буду, Игорек, – сокрушался Дмитрий Иванович.
– Позвони мне, поболтаем, – улыбался в ответ выздоровевший.
– Я вас до ворот провожу, – засуетился друг по палате и стал собираться.
У Игоря было прекрасное настроение. Спускаясь по лестнице, он всем говорил «до свидания». В холле второго этажа он неожиданно остановился возле какого-то мужчины, подпиравшего стену. Тот смотрел в одну точку ничего не выражающим взглядом. Рот приоткрыт, руки плетьми висят вдоль тела. Игорь взял его за ладонь, и мужчина послушно вытянул руку.
– Ну что ты остановился? – спросила жена, потянув Игоря за рукав.
Игорь продолжал стоять как статуя, потом бросил пакеты с вещами на пол и, схватившись за голову, дико закричал. Через несколько секунд он рухнул без сознания.
– Врача! Позовите врача! – хором закричали жена и сосед по палате.

Игоря отнесли обратно в палату. Появился лечащий врач и начал давать указания медсестрам о том, какие нужно ввести инъекции.
– Ничего не понимаю… я вчера и сегодня его осматривал, разговаривал с ним. Он ни на что не жаловался. Бодрый, веселый, – доктор Куприянов растерянно разводил руками.
Инъекции оказались лошадиными дозами успокаивающих препаратов и снотворного. Больной проспал больше суток.
– Спит еще, позвоните завтра, – отвечали по телефону Ире из ординаторской.
– Спит… проснется, я позвоню вам … – шептал в трубку сотового Дмитрий Иванович.
На работе Ира не находила себе места. Без конца проверяла телефон – не было ли звонков из больницы. Маленькие пациенты капризничали, взвинчивая и без того натянутые нервы. Наконец, раздался долгожданный звонок. Слава богу, это Дмитрий Иванович – он сейчас находится ближе всех к мужу, возможно, она узнает что-нибудь важное.
– Ирина… не знаю, как вам сказать…
Сердце похолодело – неужели сейчас произнесет что-то страшное?
– Он проснулся.
«Значит жив… а остальное поправимо…» – она облегченно вдохнула.
– И как он?
– Нужно приехать.
– Меня сейчас не отпустят. Я после обеда заканчиваю работу и сразу приеду.

Еле отработав положенный срок, Ирина наспех собралась и вылетела на улицу к своей машине. Но едва успела открыть дверцу, как опять в сумочке заверещал телефон. На этот раз звонил лечащий врач Куприянов.
– Ирина Берестова?
– Да.
– Ваш Игорь не появлялся?
– Где?!
– Видите ли, он часа четыре назад самовольно покинул стены медучреждения, мы его нигде не можем найти. Он ушел, не взяв свои вещи, словно сбежал.
Пришлось Ирине ехать домой, но там Игоря не было. Прождав его два часа впустую, она поехала в лечебницу.
– Как вы так допустили, что у вас сбежал пациент? – накинулась Ирина на врача.
– Женщина! У нас не режимная спецлечебница, а обычная больница. В этом корпусе нет охраны. Здесь все лечатся добровольно. Случаи ухода больных нередки, но они всегда возвращались либо сами, либо с помощью родственников, – отбивался врач.
Врач прав – здесь силой никого не удерживают. Захотел – ушел, захотел – пришел.
«Может, его к родителям понесло?» – мысленно предположила Ирина и набрала номер родителей.
У мамы, как выяснилось, он тоже не появлялся. «Только Марью Андреевну расстроила», – подумала Ира.
– Меня одно беспокоит… – врач замялся. – Дело в том, что когда он проснулся… то…
– Ну что «то»? Говорите!
– Он никого не узнавал, даже своего соседа по палате. А ведь они за последнее время хорошо подружились. К тому же, он заявил, что его зовут Сергей Александрович Ларин. Налицо раздвоение личности. Точно установить диагноз можно будет, когда Берестов снова вернется сюда.
– Сериал закончился, – произнесла Ирина странную фразу.
– Какой сериал? – удивленно вскинул брови Куприянов.
– Ему постоянно снились странные сны. Вернее не странные, а одни и те же люди, но словно из чужой жизни. Он помнил имена всех, кто был там, но не знал своего имени. Я предположила, что если он узнает свое имя, то сны закончатся. Вот и все – герой его снов  оказался Сережей.
– Хм… знаете, Ирина… вещи, порой очень загадочные и мистические, находят самое обычное объяснение. Не знаю, что там за «сериал» он в голове смотрел, но больной с именем Сергей Александрович Ларин есть у нас в учреждении. Я просмотрел списки. Общаться этот Ларин ни с кем не способен – его разум на уровне рефлексов. Ваш муж, возможно, где-то видел эту фамилию случайно. Может, на стенде в коридоре, может, в больничном листе. Вот и взял ее подсознательно как первую попавшуюся. Меня больше всего беспокоит тот факт, что больные с подобным диагнозом как бы полностью переключаются на другую личность и не помнят, что с ними происходило до этого момента. Могло получиться так, что, когда ваш муж выходил из больницы, он не помнил свой адрес.
– О, боже! Этого еще не хватало. Так надо ехать туда, где проживает этот Ларин! Проверить на всякий случай, – воскликнула Ира.
– Да, это первое, что мне пришло в голову. Ездил наш санитар Коля Илюшин туда два раза и у дома караулил. Жена Ларина сказала, что к ним врывался какой-то тип: то ли наркоман, то ли сумасшедший, но это происходило давно. А сегодня никто к ним не приходил. Она пообещала, что даст нам знать, если он вдруг объявится. В городе есть еще три полных тезки Ларина. Мы решили проверить и их, на случай, если болезнь Берестова не связана с пациентом нашей больницы. Но результат тот же – ни по одному из адресов он не появлялся. Полдня прошло, а звонков не поступало. Видимо, он ушел в другом направлении. Это лишний раз доказывает, что фамилию он присвоил себе чисто случайно и мистика тут ни при чем.
– А когда он, как вы говорите, «переключится» обратно?
– Вопрос риторический. Таким больным, как правило, достаточно даже самого незначительного стресса, чтобы прийти в себя. Придуманный образ быстро вступает в противоречие с реальным миром, и человек начинает нервничать, метаться.
– Однажды его не было почти сутки. Он вернулся, но ничего не помнил и не смог сказать, где был.
– Вот  видите… надо немного подождать.
– Доктор, но все равно вы меня расстроили. Как искать его, если все пойдет не так?
– Если через три дня не объявится, идите в полицию и пишите заявление на розыск. Там такие правила.
Ирина заплакала. Куприянов спохватился и налил ей в стакан воды из графина.
– Ну вы сразу не кидайтесь в отчаяние, авось все обойдется. Поверьте мне, я давно здесь работаю, и еще не было случая, чтобы люди пропадали навсегда.
За дверями кабинета врача Иру встретил Дмитрий Иванович.
– Ирина, что врач вам сказал?
– Сказал – обострение.
– Я тоже так подумал. Обычно он просыпался с утра и долго смотрел в потолок, не говоря ни слова. Тогда я спрашивал: «Что тебе сегодня, Игорек, снилось?». А он мне в ответ рассказывал сны про мою молодость.
– Про вашу?!
– Нет, про то время, когда я был молод. Слушайте дальше. Раз он повернулся ко мне и говорит: «Я вам не Игорь, а Сергей Александрович Ларин». Медсестра таблетки принесла, а он отказался их глотать. Мы же как их принимаем – в рот положим, запьем и потом язык покажем. Нагрубил ей, мол, это Берестову таблетки, а ему на фиг не надо. Она побежала за санитаром, а Игорь тем временем надел сандалии и ушел. Даже сотовый не прихватил с собой.
«Телефон не взял, значит, ниточек никаких не осталось совсем», – подумала Ира.

Прошло три дня, а Игорь так и не нашелся. Берестовы обратились в полицию, на телевидение, к участию в розыске подключились друзья. Прочесали весь город, но он как в воду канул. Поиски ни к чему не привели, время уходило, но никто из родственников не хотел верить в гибель Игоря. Ира терзала себя за то, что в последнее время не слушала рассказы о его снах. А ведь в этом могла быть разгадка его исчезновения. Обмолвился же он как-то про сестру того мальчика. Оксана как будто. А где ее искать? Всех Оксан в городе не проверишь. В отличие от врача, Ирина в своей версии нисколько не сомневалась. Если случается беда, то куда спешит первым делом человек? К самым родным и близким.
А по ночам Ирине снилось как жалкий, грязный и голодный Игорь роется в мусорных бачках, ища себе пропитание.

Могила без памятника (глава 5.1)