Раз уж пообещал... Но начну издалека. Будет много рефлексии, но если уж выговариваться, то полностью и так, как я этого хочу.

Вступление

Я рос довольно уверенным в себе ребёнком. Затем стал студентом. После третьего курса перевёлся на заочку и начал работать. Попёрло знатно, мягко говоря - появилось довольно много денег, своё маленькое дело, любимая девушка поддерживала меня во всём. Это было счастливое время, и я думал, так будет всегда. Хех.

Снимали мы с коллегами квартиру. Обычная двушка, немного подубитая, но для вчерашних студентов это казалось хоромами. Главное - в центре города.

Было около 14 часов тёплого буднего дня. Я, по обыкновению, спал в своей комнате, девушка отлучилась по каким-то делам. Все знали, что я очень ценю личное пространство. Никогда и никто не входил в мою комнату без стука, и тем более не врывался. До этого момента.

Экшн

Я открыл глаза так же быстро, как открылась дверь в мою комнату. Мой товарищ и сосед (2м ростом, косая сажень в плечах, 130кг и огромный интеллект в одном) - человек, которого трудно не то, что бы испугать, но даже удивить. Он что-то говорил мне, что-то важное, но мой мозг ещё не проснулся настолько, чтобы улавливать сигналы и складывать буквы в слоги, а слова во что-то хотя бы отдалённо вразумительное. Может быть, сосед и говорил так, что было не понять ничего - чёрт его разберёт, но выражение его лица было столь красноречиво, что я подорвался, и, как был, в трениках, так и вылетел с ним вместе из квартиры туда, куда он меня повёл. А повёл он меня лишь на первый этаж - на этаж ниже.

Дверь в квартиру была отворена. В воздухе пахло чем-то неприятным. Примерно такая же двушка, в коридоре - причитающая бабка, которую я не раз видел на лестничной клетке. Она уже почти выла, в этом почти нечеловеческом стоне-вое я разобрал только, что её сына убили. Одного из двух соседей, мы хотели было оставить для того, чтобы просто кто-то побыл с ней, но интерес - что же случилось - всё же возобладал. Мы прошли в главную комнату. Первое, что встретило меня - это какой-то кисло-металлический запах в комнате, и запах сигарет. Достаточно аскетично обставленная комната, в центре которой была тумбочка. На тумбочке - включённый компьютер. Как сейчас помню: на экране древнего монитора была включена аська, на которую приходили новые и новые сообщения. Напротив тумбочки стоял диван. На диване лежал мужчина, лет сорока, обычный, невзрачный, побитый жизнью мужик, каких много бродит по нашей земле. Сначала мой мозг даже не воспринял картину целиком, я не психолог, но мне кажется, что он пытался как-то оградить меня. На диване была кровь. Много, очень много крови. Настолько много, что она уже  не впитывалась в обивку, и образовывала небольшую густую тёмно-багряную лужицу. Также кровь была на стене за диваном, на одежде мужика, на руках и лице. Это самое лицо было каким-то неправильным, покорёженным, один глаз явно не видел, а на впалых скулах, брови, подбородке и на лбу были порезы. Я никогда не видел таких порезов, хоть и часто падал в детстве. Видел порезы и от стекла, и от бритвы, и от разных ножей - эти были непохожи ни на что. Оглядев руки, я увидел подобные порезы и на них, особенно пострадали ладони. Я оглянулся. Возле шкафа лежало орудие, которое идеально подходило под отметины на коже мужчины - метровый стальной лом для колки льда. Кромка была в крови. Пришло новое сообщение в аську. Время растянулось, его будто перестало существовать. Я чувствовал, как меня накрывает, мой мозг отчаянно пытался зацепиться за простое и понятное - за экран монитора. Силой я заставил себя соображать. Мужчина был без сознания - но он ещё дышал. Хрипло, нечасто, с натугой, но его тело заставляло гонять воздух по лёгким. Кровь сочилась из порезов. Что делать в таких ситуациях - я не знал. Посмотрев на растерянные лица соседей, я понял, что и они - тоже. Одного из них я отправил к бабушке: во-первых, чтобы он увёл её из комнаты, мужчине кислород требовался явно больше, во-вторых, мой сосед был бледный, как снег. Вместе со вторым мы метнулись к себе в квартиру. Я попросил набрать побольше полотенец, сам же кинулся за телефоном. Меньше, чем за минуту, мы вернулись обратно, и пока сосед набирал на моём телефоне скорую, я смочил полотенца холодной водой, и, как мог, прижал наиболее глубокие и  кровоточащие раны. Честно говоря, хрен его знает, откуда я взял, что так нужно делать, и почему я это тогда сделал, просто инстинкт. Я взял телефон из рук соседа.

- Здравствуйте, что у вас случилось?

- Здравствуйте, мужчину за сорок избили метровым ломом, всё вокруг в крови, он без сознания и еле дышит.

- Назовите ваш адрес.

- Город ....к, ул. ...ва, ...3, кв. 3

- Хорошо, вызов принят, ожидайте.

Что делать тогда, когда от тебя ничего не зависит? Когда ты безвольный свидетель того, чего сам ещё даже осознать не можешь? Что делать во время этого тупого и бессильного ожидания? Я прижимал полотенца. Что-то говорил глупое, знаете, как в фильмах, типа "ты только держись" и прочую чушь, которая в тот момент была, как никогда, полна глубокого смысла. Так продолжалось бесконечно долго, до тех пор, пока я не услышал в коридоре шаги. Скорая прислала фельдшера. Одну. Хрупкая девочка, едва ли старше меня на пару лет, стояла напротив меня с огромными глазами, полными жизни, как полное противопоставление тому, на что я смотрел, казалось, уже вечность. Быстро оценив ситуацию, она спросила меня: "Почему вы сразу реанимацию не вызвали?!" Я опешил. Что мне надо было ответить? Вместо ответа я просто показал ей на мужчину и сказал: "Вызывайте. Он ещё дышит." Девочка вызвала реанимацию, а так же пыталась с моей помощью поставить мужчине капельницу. Я не уверен даже, что это удалось, потому как попыток было штук двадцать: во-первых, выяснилось, что у мужчины исколоты и "сожжены" все вены, как у наркомана,  а во-вторых, он потерял очень много крови. В конце концов, вроде как игла попала куда надо, но я бы не стал ставить на это деньги. Позже появились полицейские, опросившие нас несколько раз, ещё чуть погодя - реанимация, и вот через несколько минут странной суеты, я оказался дома. Как бы мне хотелось сейчас просто проснуться у себя в кровати, позавтракать и вернуться к работе.

Последствия. Рефлексия.

Первые три дня я вёл себя, будто ничего не происходило. На четвёртый день я узнал, что всё таки мужик умер в больнице, не приходя в сознание. И что-то во мне сломалось. Или умерло. Или и то, и другое. Ведь какой смысл стараться, что-то делать в жизни, если завтра тебя просто изобьют ломом для колки льда, и всё. Мне будто бы сняли пелену с глаз, и я увидел, насколько человек хрупкое существо. Можешь ли ты, читатель, спать с кем-то рядом? Спокойным сном? Быть в полной уверенности, что человек рядом с тобой, без причин и без мотивов не задушит тебя, или не перережет горло? Не ударит чем-то тяжёлым? Мне было страшно каждую ночь. Из-за того, что я не видел какого-либо смысла, потерял это чувство счастья, потерял интерес к жизни, перестал получать удовольствие почти от всего, что мне нравилось - появились проблемы с работой. Это растёт, знаете, как снежный ком, и в какой-то момент его уже не остановить. Поменял работу, стал получать в разы меньше. Стал пропускать учёбу, всё больше и больше. Перестал играть в группах. Перестал ходить на тренировки. Я перестал жить своей жизнью, и естественно, это не могло отразиться и на отношениях тоже. Я задавал себе много вопросов: "Как я должен был построить диалог, чтобы реанимация приехала сразу? Вдруг его ещё можно было спасти? Может, я мог что-то сделать?" В какой-то момент, много позже, я нашёл себя таким, каким боялся увидеть всю свою жизнь, таким, кого я презирал. Полный парень, без образования, без видимых перспектив, тратящего время только на компьютерные игры. Работа в офисе, по-сути, за копейки. Хорошо, что повезло ещё, и работа по специальности, хоть и смежная сфера. Проходили дни, недели, месяцы. Отношения скатились донельзя, рост на работе был совсем маленьким, а в зарплате и вовсе никаким. Университет я забросил. Стали появляться разные мысли о нехорошем. Мозг цеплялся за старое и старые привычки, пытался заниматься спортом и музыкой, как раньше, но ничего толкового не получалось, а мои личные наработки никому не нравились. Да и стиль исполнения и вкусы в музыке тоже сменились - резкой и грубой рок-музыке на любой вкус я стал предпочитать эмбиент и прочие абстрактные, спокойные и атмосферные стили. Девушка после пяти лет отношений ушла. Короче, я оказался, на мой взгляд, на дне, вдалеке от друзей и семьи.

Как я выбрался.

Ну во-первых, ещё далеко не выбрался. Года четыре прошло с тех пор, но временами накатывает. Особенно тяжело спать по ночам и спать с кем-то в одной комнате. А во-вторых - мне стало ужасно скучно. Ужасно скучно жить такой жизнью, где каждый день точь-в-точь повторяет второй. В поисках разнообразия, я завёл небольшой роман с девушкой, с которой очень давно дружил, но на расстоянии. Теперь же она была рядом. Вместе с ней меня окружили новые интересные и умные люди. С ней мы, кстати, до сих пор. Сняли квартиру и живём вместе. Я попробовал вернуться в университет, с некоторым успехом даже вышло. Диплом я не получил, но понял, что могу, что называется. Я занялся спортом, которым хотел заняться давно - смешанными единоборствами. Они дисциплинируют и держат в форме. Я сменил работу на более высокооплачиваемую, и оказался в отличном коллективе с хорошо налаженным рабочим процессом. Я занялся своим ютуб-каналом, и, пусть он не имеет успеха, от слова совсем, мне нравится им заниматься, сам процесс даёт мне какой-то кайф. Вроде как и играю, а вроде как и делом занят. Но самое главное, что меня спасло - это планирование. Планирование - это самый верный, я считаю, способ по борьбе с апатией. Я беру листок\тетрадь и ручку, в котором я пишу вечером то, что хочу сделать завтра. Иногда пунктов много, иногда мало, это неважно. Важно - вечером зачеркнуть выполненные пункты и написать новые. Это могут быть любые дела: от банального "помыть посуду" до "побегать", от "передвинуть стиралку" до "подумать над идеями для канала". Это могут быть точные, точечные дела, а могут быть абстрактные. Не передать словами, как приятно зачеркивать вечером то, что ты сделал. Чувствовать, что ты провёл день с пользой, для себя и для других. У меня появилось много блокнотов. Маленький, для ношения с собой, средний и большой, чёрт знает зачем - но он у меня есть. И в общем, я вновь обретаю потихоньку силы бороться с новыми волнами ударов от жизни, и уже не чувствую себя столь беспомощным перед ней, как пару лет назад. Иногда мне даже забавно от себя: столько усилий приложено ради одной простой мысли. Я формулирую её так:

"Идея жить с мыслью "Что, если завтра тебя раскатает Камаз?" проста. Она снимает с тебя всякую ответственность. Это удобно. Но задумайся, что будет с тобой, если он тебя завтра не раскатает?"

Вот как-то так. Кто просил - надеюсь, что я вас не разочаровал. Я ни на что не жалуюсь, и не прошу жалости или сострадания, я уже большой мальчик. Пост выложил потому, что пообещал его написать. Спасибо, если дочитали до конца. Я поделился, возможно, самой личной из своих историй, поэтому прошу отнестись к этому с уважением.

P.S. Иногда держать обещания ох, как непросто.

Не обнаружил такого материала на Пикабу, но тема очень важная и животрепещущая, не могу пройти мимо и не поделиться. Осторожно, многобукв, но всем, кто дочитает до конца, праведный гнев гарантирован. Приехали.

Как «Роскосмос» уничтожает российскую космонавтику.

Дмитрий Рогозин. Фото: Рамиль Ситдиков / РИА Новости

Финансовые и технологические проблемы предприятий «Роскосмоса» давно никого не удивляют. В декабре 2017 года помощник президента России Андрей Белоусов назвал госкорпорацию «ни фига не зарабатывающей». А в начале 2019 года премьер-министр Дмитрий Медведев призвал «Роскосмос» прекратить «болтать, куда мы полетим в 2030 году», меньше говорить и больше делать. «Лента.ру» рассказывает о незавидных перспективах российской космонавтики.

После распада СССР советская космическая отрасль оказалась разделена в основном между тремя странами. Производственные мощности располагались в России и на Украине, а в Казахстане находился космодром Байконур. Несмотря на экономические трудности, сотрудничество с США, странами ЕС и впоследствии Южной Кореей позволило России хотя бы частично поддерживать потенциал советской космонавтики. Например, участие в программе Международной космической станции (МКС) дало возможность сохранить пилотируемую космонавтику (космические корабли серий «Союз» и «Прогресс»), продажа ракетных силовых установок (прежде всего РД-180) — ракетное двигателестроение, а услуги по запуску — ракетостроение (ракеты семейств «Протон» и «Союз»).

Столь интенсивное взаимодействие между странами должно было бы обеспечить не только поддержку, но и развитие космической отрасли. Однако этого, к сожалению, не произошло. Российские компании не смогли предложить США и ЕС принципиально новых технологий, а после присоединения Крыма и конфликта на юго-востоке Украины западные страны постепенно сворачивают сотрудничество с Россией. Например, во второй половине 2014 года американские компании, в том числе Blue Origin, предложили ULA (United Launch Alliance) проекты своих двигателей в качестве альтернативы российским РД-180, а SpaceX регулярно запускала к МКС космические грузовики Dragon.

Последние крупные совместные проекты с западными партнерами разрабатывались более десяти лет назад. Ими стали площадка для пуска ракеты «Союз-СТ-Б» с космодрома Куру (Французская Гвиана) и сотрудничество с Южной Кореей по созданию легкого носителя KSLV (Korea Space Launch Vehicle). Однако второй вариант носителя (KSLV-2) корейцы уже разработали самостоятельно, взяв за основу пример SpaceX.

В итоге вчерашние партнеры не только отказываются от сотрудничества с Россией, но и в ряде случаев технологически превзошли российские разработки. Произошло это во многом из-за неэффективного управления и нецелевого расходования коммерческих и бюджетных средств в госкорпорации «Роскосмос», превратившейся в государственную монополию в космической отрасли.

Сверхтяжелая недвижимость

В настоящее время общая долговая нагрузка предприятий «Роскосмоса» превышает 200 миллиардов рублей, из которых более половины приходится на Центр Хруничева. Неслучайно долговые обязательства производителя ракет «Протон-М» и носителей семейства «Ангара», сопоставимые с годовым бюджетом «Роскосмоса», привлекают особое внимание его действующего генерального директора Дмитрия Рогозина. Финансовые проблемы Центра Хруничева топ-менеджер решил за счет остальных предприятий российской космической отрасли и государственных субсидий. Возглавив в мае 2018 года госкорпорацию, Рогозин немедленно призвал предприятия «Роскосмоса» найти применение ракетам семейства «Ангара».

Только за последний год чиновник и его коллеги анонсировали несколько сомнительных инициатив. Во-первых, более 600 спутников системы «Сфера» будут запущены на 25 ракетах «Ангара». Во-вторых, серийное производство этих ракет переносится с московской площадки в омский «Полет» (филиал Центра Хруничева), а выпуск «Протонов» вообще будет свернут. В-третьих, на месте Центра Хруничева будет построен «Национальный космический центр». Деньги на стройку выделит правительство Москвы. Взамен «Роскосмос» передаст городу территории ряда московских предприятий госкорпорации — в частности, того же Центра Хруничева. «Национальный космический центр», напоминающий Рогозину сверхтяжелую ракету, а пользователям сети — фаллос, должен заработать в 2022 году. В здание будут вынуждены переехать около 20 тысяч сотрудников различных предприятий госкорпорации из Москвы и области.

Вариант облика «Национального космического центра». Изображение: «Роскосмос».

Активное лоббирование Рогозиным интересов «Центра Хруничева», предполагающее получение государственных субсидий и выгодных контрактов, позволило предприятию за последние полгода сократить долговую нагрузку на 30 миллиардов рублей. Эти деньги могли бы пойти на создание перспективных космических ракет и кораблей, а также развитие спутниковой группировки. Вместо этого финансирование уходит в черную дыру — на погашение долгов, строительство офисных помещений и разработку бесперспективного семейства носителей «Ангара».

Звездная коррупция

Экономическая и технологическая эффективность «Ангары» вызывает большие вопросы. Создаваемые почти четверть века — с середины 1990-х годов — ракеты семейства летали, в легкой и тяжелой версиях, всего дважды (в июле и декабре 2014 года), хотя на создание ракеты ушло более двух миллиардов долларов. Сегодня стоимость пуска одноразового тяжелого носителя «Ангара-А5» приближается к ста миллионам долларов, что делает его неконкурентоспособным в сравнении с ракетой Falcon 9 американской компании SpaceХ. Появление на международном рынке в 2020-х годах новых американских, европейских, японских, индийских и китайских ракет не оставит «Ангаре» никаких шансов.

Центр имени Хруничева. Фото: Владимир Песня / РИА Новости

К тому времени носители в лучшем случае будут запускаться пару раз в год в интересах Минобороны России. Это означает, что массового производства «Ангары», как и снижения ее стоимости, не будет. Однако в «Роскосмосе» с этим не согласны. В 2023 году закроется пусковая площадка «Протон-М» на Байконуре, зато заработает стартовый стол для «Ангары» на Восточном. Учитывая найденные на стартовом комплексе «первого гражданского космодрома России» критические дефекты, а также то, что к началу 2019 года он был построен лишь на четверть, целесообразность этого вызывает большие вопросы. Стартовая площадка для гораздо более успешных ракет «Союз-2» на Восточном построена к маю 2016 года — с тех пор она пригодилась всего четыре раза. А с учетом аварии разгонного блока «Фрегат» — только три.

«Научный» подход

Однако долгами и «Ангарой» проблемы Центра Хруничева не ограничиваются. Практически одновременно с бесперспективной ракетой на предприятии четверть века назад начали строить многофункциональный лабораторный модуль «Наука», фактически являющийся дублером «Зари» — первого функционально-грузового блока МКС, построенного на американские деньги. Запустить 20-тонный модуль рассчитывали еще в 2007 году, но сроки неоднократно переносились, дважды — в 2013-м и 2016 годах — из-за обнаружения загрязнений (металлической стружки) в топливных баках. Вероятно, модуль уже непригоден для запуска, поскольку все его резиновые элементы устарели и не отвечают требованиям безопасности. Замена компонентов на новые затруднительна, поскольку российская промышленность прекратила их выпуск.

«Наука» должна стать основой национальной космической станции после того, как прекратит свою работу МКС. В настоящее время Рогозин планирует запустить модуль с космодрома Байконур в 2020 году на ракете «Протон-М». Такой пуск, если и состоится, может стать крупнейшей за всю историю российской космонавтики неудачей. В лучшем случае МКС получит неработающий модуль, а вину за очередную «нештатную ситуацию» наверняка возложат на ответственных лиц, разрешивших запуск «Науки». Репутацию госкорпорации на международной арене уже вряд ли что исправит, однако подобный инцидент все же будет чрезмерным, поскольку сделает абсолютно очевидной неспособность «Роскосмоса» запускать орбитальные станции, в том числе и к Луне. В таком контексте любой руководитель госкорпорации заинтересован в как можно большем затягивании старта «Науки».

Прилетели

Существует еще одна причина, по которой «Роскосмос» не хочет запускать «Науку». После того как США начнут доставлять астронавтов на МКС при помощи собственных пилотируемых космических кораблей SpaceX Crew Dragon и Boeing Starliner, потребность в российских «Союз МС» отпадет. Последний пилотируемый полет НАСА в космос проходил в июле 2011 года, с тех пор США за доставку людей на МКС заплатили России более трех миллиардов долларов. В настоящее время цена одного места для астронавта в «Союз МС» составляет 82 миллиона долларов. В среднем ежегодно госкорпорация отправляет на МКС шесть западных астронавтов. Контракт НАСА с «Роскосмосом» на доставку астронавтов на околоземную орбиту истекает в феврале 2020 года. После этого госкорпорация ежегодно будет недосчитываться полмиллиарда долларов.

Нехватка денег скажется не только на ракетно-космической корпорации «Энергия», производящей космические корабли «Союз МС», но и на всей российской пилотируемой космонавтике, которая фактически финансировалась за счет сотрудничества с американскими партнерами. Ситуацию ухудшают долговые обязательства «Энергии», превышающие 30 миллиардов рублей, которые образовались после того, как созданный корпорацией для Египта спутник связи EgyptSat-2 перестал работать всего через год после пуска в мае 2015-го. Произведенный «Энергией» для Анголы космический аппарат AngoSat-1 также оказался неработоспособным: запущенный в декабре 2017 года спутник практически сразу же начал испытывать проблемы со связью.

В подобной ситуации российскому производителю космических кораблей практически невозможно самостоятельно поддерживать оставшийся со времен СССР потенциал пилотируемой космонавтики или заниматься созданием околоземной (и тем более — окололунной) версии «Федерации», предназначенной на замену космическому кораблю «Союз МС». Надеяться на поддержку госкорпорации не приходится: инициативы Рогозина наглядно показывают, что продолжать многолетнее вливание денег в Центр Хруничева гораздо интереснее. Сложившуюся ситуацию отлично понимают в «Энергии», которая за последний год потеряла ключевых разработчиков — в частности, конструктора создаваемой ракеты «Союз-5» Игоря Радугина. Что стало со средствами, полученными «Роскосмосом» от НАСА за доставку астронавтов на МКС, — вопрос риторический.

Советские остатки

Незавидная участь ожидает и еще одно российское космическое предприятие — научно-производственное объединение «Энергомаш», которое поставляет в США керосиновые ракетные двигатели РД-180 и РД-181. В настоящее время зарубежные контракты обеспечивают более половины выручки этого предприятия. Конкуренцию «Энергомашу» создал самый богатый человек на планете, владелец интернет-компании Amazon Джефф Безос. Созданная им компания Blue Origin успешно работает над метановым двигателем BE-4, который получат американские частично многоразовые ракеты New Glenn и Vulcan. Эти носители полетят в начале 2020-х годов, когда США прекратят покупать российские ракетные двигатели, а выручка «Энергомаш» сократится более чем в два раза.

В складывающейся ситуации реакция официальных лиц «Роскосмоса» не может не вызывать раздражения. Не считая главу SpaceX специалистом в области ракетных двигателей, выпускник журфака Рогозин забывает, что Илон Маск получил образование в области прикладной физики, и либо лишний раз демонстрирует собственную некомпетентность, либо сознательно вводит всех в заблуждение. Кроме того, в отличие от «Роскосмоса», американской компанией руководят люди, получившие отличное техническое образование, которые вряд ли поддержали бы разработку «квантового двигателя». Например, конструктор Томас Мюллер, отвечающий в SpaceX за разработку двигателей Merlin для ракет семейства Falcon, а впоследствии и Raptor для BFR (Big Falcon Rocket), и инженер Гвинн Шотвелл, занимающаяся развитием бизнеса. Компетенции этих специалистов на порядки превосходят способности топ-менеджмента российской госкорпорации.

Томас Мюллер. Фото: Loyola Marymount University

Гвинн Шотвелл. Фото: Scott Audette / Reuters

Кругом враги

Однако можно не сомневаться, что «Роскосмос» решит свои финансовые проблемы. Для этого нужно всего лишь отказаться от пилотируемой космонавтики и амбиций по покорению дальнего космоса, оставив одноразовые и неконкурентоспособные ракеты семейства «Ангара», предназначенные для редких запусков военных спутников. В этом случае у «Союза МС» не будет продырявленных корпусов, а у «Союза-ФГ» (с 2020 года — «Союз-2») — аварийных пилотируемых пусков. Просто потому, что пилотируемые старты таких кораблей и ракет практически прекратятся. Тогда Рогозин, рассказывая о годовой статистике пусков ракет «Роскосмоса», включит в нее еще большее число стартов военных баллистических ракет.

Ну, а пока действующий глава «Роскосмоса» и его коллеги с завидным упорством пополняют список виновных в собственных провалах. В настоящее время в перечень входят как внутренние, так и внешние причины. Среди них нехватка денег, SpaceX, США, «информационная атака», бывшее руководство госкорпорации, ушедшие инженерные кадры и даже бывший министр обороны России Анатолий Сердюков.

Впрочем, назначение Рогозина генеральным директором госкорпорации и его риторика объясняются достаточно легко: непопулярность этого чиновника может соревноваться только с характером решаемых им задач, о которых вскоре услышат россияне.

Андрей Борисов, источник