И в 35 главе 7 книги слова Альбуса о самом горьком событии в его жизни:

“The argument became a fight. Grindelwald lost control. That which I had always sensed in him, though I pretended not to, now sprang into terrible being. And Ariana . . . after all my mother’s care and caution . . . lay dead upon the floor.”

«Спор перешел в сражение. Грин-де-Вальд вышел из себя. То, что я всегда в нем чувствовал, но старался не замечать, вдруг чудовищным образом вышло наружу. И вот Ариана… которую наша мать так долго, такой ценой укрывала и берегла… лежала на полу мертвая».

Смерть Арианы – несчастный случай, но это значит, что кто-то использовал в битве смертельно опасное заклинание. Умел ли юный Дамблдор применять убивающее заклятие? О непростительных заклятиях выпускник Хогвартса мог знать исключительно теоретически. И мог ли он использовать его в бытовой ссоре с участием родного брата, в которого тоже рисковал нечаянно попасть? Альбус однозначно был адекватен. Его бы не назначили старостой школы, если бы он терял контроль над собой. А кто из троих дуэлянтов не дружил с головой и не видел берегов? Геллерт.

Геллерт учился в Дурмстранге, где обучали в том числе и тёмной магии. Его отчислили за то, что он ставил жестокие эксперименты над другими студентами, и они едва выживали. Геллерт только что применил непростительное заклятие, Круциатус, к Абертфорту. Имхо, 97% – Ариану убил Гриндельвальд.

2% отвожу на Аберфорта. Для меня это тёмная лошадка. Мы знаем, что он хорошо заботился о сестре и помогал студентам в 7 книге. Но, помимо этого, он был нелюдим и диковат, односельчанка говорила, что Аберфорт постоянно кидался в неё козьими какашками) Плюс Дамблдора-младшего обвиняли в применении каких-то запрещённых заклинаний на козах – что за заклинания и зачем? К козам он вроде хорошо относился, но проблемы с законом, получается, уже были. Аберфорт был справедливо зол в тот день, а после Круциатуса мог совсем обезуметь. Аваду вряд ли, но другое опасное заклинание он мог в сердцах направить на Геллерта, а Ариана попала под его действие. Ведь канон предоставляет далеко не полный список заклинаний.

1%. Сначала у меня в голове не укладывалось, как такой рассудительный, сдержанный и ответственный Альбус мог применить какое-то заклинание, способное повлечь смерть, да ещё в дуэли с участием брата. Такого быть не могло. Но тогда почему он столько лет боялся встречи с Геллертом, который мог ему рассказать, что это он нечаянно убил Ариану?

И я предполагаю, что, возможно, Альбус применил относительно безопасное заклинание, но с расчётом на определённую дальность действия, а Ариана встряла на его пути. Или она попала на пересечение двух заклинаний, одно из которых было его. Ну или он отразил чужое заклятие, и оно рикошетом попало на неё. Он не хотел никого убить в той дуэли, убийцей он не был однозначно, но роковое совпадение могло случиться.

Что интересно, при том, что Аберфорт признавал, что это мог быть любой из них троих, его совесть не мучила, он во всём винил брата. А Альбус винил только себя. Причём, настолько глубоко переживал, что когда нашёл кольцо с Воскрешающим камнем, забыл о предосторожностях в надежде немедленно увидеться с родными и попросить прощения.

Дамблдор считал себя виновным в смерти Арианы уже потому, что вообще связался с этим Геллертом, хотя в глубине души понимал, какая тёмная сила в нём таится. Возможно, ради продвижения общих идей по поиску Даров Смерти и захвату контроля над маглами он в чём-то пошёл на сделку с совестью. Хотя, скорее, наивно верил в лучшее, в то, что в Геллерте победит светлая сторона, и он не даст этой тьме вырваться наружу. Ведь даже умудрённый жизнью, в пожилом возрасте Альбус верил в лучшее в людях – например, что Северус и Сириус искренне помирятся.

Дамблдор так и не рассказал Гарри, узнал ли он, кто убил Ариану. Сначала я думала, что если бы он узнал, что это не он, то был бы рад поделиться – это такой груз с его души! Но ведь если бы он узнал, например, что это Аберфорт, то не стал бы подставлять брата. Да и даже о вине бывшего друга, а позже врага он мог не захотеть говорить. И тогда мне подумалось, что как раз наоборот, о собственной вине Дамблдор мог бы открыто сказать Поттеру. А в его молчании было или незнание, или благородство.

Благородство и тактичность были и со стороны Гарри, когда он не стал спрашивать, потому что не хотел, чтобы Дамблдор был вынужден ответить и потому что он не хотел знать сам. Мне очень нравятся такие моменты в каноне. Есть вещи важнее удовлетворённого любопытства – уважение чужих тайн и право их не знать. Не все тайны должны быть раскрыты.