Ликвидаторы. Глава 10⁠⁠

Путь от глухих болот заброшенного Аёвского Волока обратно к деревне бойцы преодолели без приключений. Вслушивались в радиоэфир, как Нойманн координировал работу прибывших подкреплений. Штурмгруппы Ефремова и Пауля сначала осторожно и незаметно оцепляли, окружали, а затем стремительно врывались в дома сектантов и брали тех в плен живьём.

Культисты пытались отстреливаться – фанатики прятались в подвалах с тех пор, как услышали грохот лопастей, взрывы, рёв Херувима и стрелкотню – они приготовились к визиту федералов, но всё равно не сумели отразить штурмы. Бойцы провернули всё гладко и без потерь. И теперь занимались  первичными допросами. Нойманн попросил их работать аккуратней.

На обратной дороге Герман успел оклематься и прийти в себя. На вопросы бойцов, однако, он почти не отвечал – был сам не свой. Герман молчал и смотрел на стенку напротив себя «взглядом в две тысячи миль». Он был шокирован атакой на психику.

-- Как бы ещё нормальным остался, а не то дурачком сделается… -- перешёптывались бойцы, с сочувствием поглядывая на своего товарища.

Солнышко высоко поднялось над горизонтом. Утро вступило в полную силу, сменив ночь.

Ефремов только и занимался тем, что развешивал прибывшим на место ментам лапшу на уши – нашумели, переполошив всю деревню, а теперь приходится за собой убирать.

Народ сбежался к той самой улочке с полыхавшей «приорой». Люди вытягивали телефоны, чтобы сделать фотографии разбившейся машины. МЧСники потушили пожар и теперь извлекали трупы, разрезая искорёженный металл болгарками, а полицейские помогали штурмовикам отгонять народ, не позволяя деревенским подобраться слишком близко.

Менты пригнали на место шумихи вполне закономерно, хоть и с большой задержкой, когда стрельба утихла.

Ефремов представил им свои фальшивые корочки ФСБ, назвался главой успешной спецоперации против террористов, поэтому без проблем изъял карту памяти из оплавившегося видеорегистратора и вообще принял важный вид, раздавая команды. Весь полицейский участок сконцентрировался на помощи, практически не задавая лишних вопросов. Ментов озадачивали всякой бесполезной работой, лишь бы держать их носы подальше.

Группа Пауля же оцепила Дом Культуры – туда же направили отряд Константина. Бойцы оцепили входы на площадь красной лентой, рассредоточились по «блокпостам», никого не пропуская – на месте имелось полно следов, которые следовало сперва уничтожить.

Бригады дизенфекторщиков – специалистов по устранению улик – уже копошились внутри здания. Они стаскивали трупы в грузовики – нельзя ведь было, чтоб за дело взялись «левые» судмедэксперты и следователи, ведь те могли учуять неладное в характере подрыва «приоры», и того, что происходило на окраине деревни, да и в стенах Дома Культуры. Трупов было так много, что потребовалось несколько плотно набитых рейсов.

Во время своей работы дезинфекторщики обнаружили, что один из бойцов был ещё жив – Макаров. Бойца выволокли из глубин Дома Культуры – тот, оказалось, подавал признаки жизни, но пребывал в глубокой коме, отчего группа Германа при повторном своём заходе в ДК посчитала его мёртвым.

Дезинфекторщики пытались привести бойца в чувство, но, в отличие от Германа, Макаров в сознание так и не пришёл – не выдержало сердце…

Данилыч тоже с трудом переживал атаку Херувима. У него страшно раскалывалась голова, а былая говорливость и шутливость вмиг куда-то улетучились. Было, почему-то, страшно. Ужас хоть и сбавил свои обороты, но всё ещё продолжал медленно сочиться из холодного пространства под желудком.

-- Придётся наведаться к штабному психотерапевту, -- сделал вывод Юра, с которым они вместе простояли на одном из постов весь день, валясь с ног от недосыпа. – По-другому никак. Кукуха у нас одна, ёпта. А спец у нас очень хороший, лучший из лучших.

-- Знаю… -- ответил Данилыч, вспоминая, как их предыдущий командир Олег Крюков выкарабкался из ужасных ментальных состояний при помощи того самого психотерапевта, как затем регулярно «чинил» свою голову на бесчисленных сессиях.

-- Как самочувствие? – поинтересовался Константин, когда обходил посты.

-- Постепенно прихожу в порядок, -- ответил Данилыч.

-- Как это ты так попал? Слишком сильно высунулся из люка?

-- Не сильнее, чем высовывался ты, -- сказал Данилыч. – Отстреливался я так же – по-сомалийски.

-- И задело? – удивился Константин.

-- А ты, когда руки высовывал – тебе Херувим их не пощекотал своим обжигающим вглядом? – прищурился Данилыч, присмотревшись к своему командиру. Впрочем, узнать возникающие за железной маской эмоции было едва ли возможно.

-- Нет, -- ответил Константин. – А что?

-- Да так. Просто.

-- Он задел тебя через руки?

-- А тебя, начальник, нет? – спросил Юра. – Ты тоже отстреливался наугад. Только Херувим ещё и близко был к тебе. Гораздо ближе, чем к Данилычу, и тебя даже не задело? Странно. А Данилычу вон как поплохело, только-только отходить начал.

-- Возможно, мои перчатки гораздо плотнее, -- предположил Константин. Данилыч хмыкнул. Что-то здесь явно было нечисто.

-- И как вообще ощущения? – полюбопытствовал Юра. – Тормоз рассказывал, что вас всех глючило, как под наркотой. Тварюга к вам близко подобралась.

-- Да, ощущения не из приятных, -- признался Константин.

-- А чё было-то?

-- Не особо помню, времени не было разглядывать глюки. Это же просто – глюки и ничего больше. Надо было бороться с Херувимом.

-- Ну ты, начальник, внатуре робокоп! -- усмехнулся Юра, впечатленный смелым и собранным командиром. – Учись, Данилыч!

-- Ага…

-- Продолжайте следить за местными, -- Константин отправился дальше, совершать обход других постов. – Журналистов не подпускайте, а то были тут с местного телевидения, с других ворот пытались зайти… Смена выдалась тяжёлая, но скоро нас отпустят на отдых и сон. Свою задачу мы почти выполнили.

-- А что с пилотом-дезертиром? -- спросил Юра.

-- А что с ним сделают, -- ответил командир. – Бывает. Понять его можно – он попал под удар. Там бы любой сдрейфил… пожурят, да простят. Всё-таки, он в своём деле ас, каких сложно найти.

-- А водилу «Бет», который хотел кинуть нашего Дяду Ваню? Его тоже простят?

-- Федя ему уже разбил морду, когда тот вернулся. Кое-как их разнял…

-- Тогда ладно! Не будем его мучить больше. У Феди удар крепкий.

Данилыч и Юра остаток дня обсуждали всё, что произошло за последние сутки.

К голодающим бойцам приходили дамочки из «ментовки». Приносили кофе с пирожками. Чтобы бойцы не кисли с голодухи на своих постах – единственная в селе кафешка, стоявшая на площади, была вынуждена закрыться в тот день на выходной. Данилыч и Юра не упустили возможности завести игривые разговорчики – им даже удалось выспросить у дамочек номерочки. Ребята хвалились, как отважно бились с «террористами», как накрывали их плотным огнём из пулемётов на окраине деревни. Юра так увлёкся, что едва ли не проговорился и про чудовищ. Впрочем, никто в монстров всё равно не верит.

Дамочки в свою очередь рассказали, как МЧСники прибыли на место пожара в доме нищей старушки своевременно и потушили едва зародившийся огонь, но успела сильно обуглиться фасадная стена. Как потом выяснилось, Организация не бросила одинокую бабулю и предоставила той новую квартиру в центре города. Рассказывали, как старушка сияла от радости, желая всем сотрудникам добра, счастья и здоровья – в деревне у бабули уже давно не осталось родственников, а внуки, жившие в городе, навещали её раз в несколько лет; теперь же ей будет гораздо проще с ними видиться, да и, как сказала она, внуки будут куда охотней общаться с ней, когда узнают о наличии хорошей квартиры в своём гипотетическом наследстве.

-- Жаль живут далеко, -- крякнул Юра, когда симпатичные дамочки, виляя задницами, растворились в тёплых предзакатных тенях среди тополей. – Мне понравилась та, которая с родинкой у губы…

Все записи с камер видеонаблюдения были изъяты и удалены. Любые следы перестрелок, ритуалов и всего, что в селе происходило в ту роковую для трёх штурмгрупп ночь – были устранены.

Село продолжило свою жизнь, будто ничего и не было.

На случай возвращения чудовища – которое могло прилететь обратно, словно хищная и голодная лиса, однажды насытившаяся в курятнике – Организация временно разместила в деревне двоих бойцов на окраине села в обустроенном вагончике с радарами. Бойцы присматривали за радарами и, в случае приближения чудовища, должны были ударить по нему из ПЗРК и спаянных пулемётов, заряженных экспансивными пулями. Тварь не пройдёт.

Штурмгруппы же, после завершения работы дезинфекторщиков, были отозваны обратно в город. Группе Константина выписали дополнительный выходной, несмотря на все сложности с недостатком в штате.

-- Из глаз хлестала кровь, -- вспоминал Тормоз с некоторым содроганием. -- Они плакали ею…

Фургончики неслись к мегаполису, а бойцы дремали, запрокинув головы.

Чудовище после преследования Организацией скрылось, оторвавшись о беспилотников и затаившись в дебрях. Соседний отдел был занят прочёсыванием таёжных лесов, но пока ещё безуспешно.

Как вскоре выяснилось – Нойманн по-дружески донёс любопытным бойцам информацию – существо это не являлось настоящим ангелом. Когда-то Херувим являлся человеком, глубоко религиозным  и стремившимся к христианской «истине» ещё во времена Византийской Империи. Вроде бы, греческие церковники, дорвавшиеся до знаний мигрировавших из глубин Сибири племён, попытались пройти через врата в рай при помощи малоизвестной им ещё тогда Изнанки. Но что-то явно пошло не по плану…

Культистов отвели в пыточные камеры Штаба, где палач Бакытбек за несколько часов узнал всё, что было необходимо для окончательных выводов – сектанты даже не в полной мере осознавали, с чем имеют дело, а поэтому были уничтожены чудовищем, которое они вновь призвали в этот мир.

Герман постепенно становился всё лучше и лучше, но на вопросы соратников он отвечал общими фразами, стараясь показывать некоторую весёлость, однако, избегая любого разговора насчёт Херувима. Не было похоже, чтобы Герман испытывал сильный страх, или даже небольшой, но навязчивый, который испытывал Данилыч. Кажется, до него даже не дошло осознание того, что он потерял почти всю свою штурмгруппу.

Герман сделался очень задумчивым, и к городу ехал не смыкая глаз, размышляя о чём-то, несомненно, важном для самого себя. Он подошёл в ту ночь к последней грани, после которой прежними уже не бывают. Герман всерьёз обдумывал, следует ли ему оставаться на службе. Сначала была армия, горячие точки, поступление в спецназ, проявление отваги и самоотверженности, успешное спасение заложников. Способность сохранять холодный рассудок в самых тяжёлых ситуациях открыла дорогу сюда – в Организацию…

Когда бойцы прибыли в Штаб и добрались до раздевалок – Герман небрежно сбросил с себя экипировку, отложил в сторону автомат. Так, будто больше никогда не планировал всем этим воспользоваться.

-- С меня хватит работы здесь! – сказал он. -- Я увольняюсь.

-- Ты уверен?

-- Уверен. Меня всё это больше не касается. Меня ничто не касается…

Сказал он это и, под удивлёнными взглядами товарищей, направился к кабинету Варшавского – ждать, когда глава отдела придёт на работу, чтобы сразу же, с утра, написать необходимые заявления и потребовать срочной отставки, несмотря на правила контракта.

Похоже, подвергать свою жизнь огромной опасности он больше не хотел.

В короткие сроки Организация всего за полгода лишилась своих лучших бойцов и командиров. Полгода назад отдел был необычайно силён. Сейчас же возник тяжёлый дефицит кадров. И всё же Варшавский пошёл к Герману навстречу, утвердив отставку – Герман заслужил уважение руководителя за годы службы, а поэтому заслужил и особое к себе отношение.

Герман не зашёл попрощаться даже к Юре и Данилычу, считавшими его своим верным другом, с которым они прошли через огонь и воду. Больше его никто из ребят не видел.

**

Огромное спасибо вам, подписчики за донаты!) Я очень рад, что вы у меня есть, люблю вас всех!!!

Михаил Александрович О. 5000р "Сложно оторваться, хотя жанр не мой!"

Алексей Владимирович 2000р "Хотим о автора книги с автографами!" Ответ: прастити, мне очень лень ((((

Николай Юрьевич 75,15р "Алукард или Андерсон?" Ответ: Оба прикольные и эпичные персонажи, но канеш Алукард

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Ликвидаторы» на АТ: https://author.today/work/433407