user7934386

Да, нам, старикам, которые давно разменяли шестой десяток, есть о чем рассказать.Мы запросто можем выжить на необитаемом острове, построить хижину, развести огонь, и найти себе пропитание.Скажу больше -мы это умеем с детства. Я хочу рассказать о другом...Мой опус посвящен Советскому Студенчеству.Поступив в ВУЗ, в советские времена, ты волей-неволей вливался в косматое братство cтудентов и приобретал друзей на всю оставшуюся жизнь.

Если в России студенты мотались на картошку, то в Средней Азии угнетал хлопок. И это было покруче картошки -на хлопке сидели по два-три месяца. Аферюги из руководства выдумывали нереальные планы заготовок, а простой люд отдувался.Cтуденты всех вузов, НИИ и КБ, даже дети из сельских школ -все вкалывали на полях...

Я поступил в университет(ТашГУ им. Ленина) в 1977 году.В тот юбилейный год (60 лет революции), студентов не вывозили на хлопок...А вот когда, в 1978 году, руководство Узбекистана подняло план заготовок до фантастических и нереальных 20 миллионов тонн хлопка, началось нечто невообразимое...На хлопок загремели все:- школы милиции, военные училища, КБ и НИИ, заводы и фабрики... Естественно, что студенты первыми попали под раздачу...

В конце октября, когда уже вовсю шуровали дожди, наш факультет собрали в поточной аудитории на тронную речь декана. Вдаваться в подробности не стану, но суть состояла в том, что была дана команда взять с собой раскладушку, матрац, теплые вещи и провизию на пару дней.

На следующий день, когда солнце еще не взошло, к университету поползли раскладушки, из под которых торчало по две ноги в кирзовых сапогах... Экипировка Ташкенстского студента-хлопкороба была достойна пера живописца:- на огромный рюкзак с вещами сверху укладывалась перевязанная веревкой раскладушка, с матрацем внутри.В одиночку экипироваться было невозможно, поэтому самый сильный поднимал раскладушку и укладывал ее сверху на рюкзак и голову подошедшего товарища.Поднятыми вверх руками тот придерживал раскладушку и начинал движение... Некоторые ухитрялись тащить еще и сумку с продуктами. Самым главным было приспособиться и сделать первые шаги так, чтобы раскладушка не грохнулась.Если успешно зашагал, то надо было терпеть до финиша, потому как после остановки далеко не факт, что сможешь пойти дальше...

Таким макаром, сгорбленные в три погибели, мы притащились к зданию универа, нашли свой факультет и, скинув раскладушки с рюкзаками в огромную кучу, распрямили затекшие спины... Народ подтягивался, а гора рюкзаков и раскладушек всё увеличивалась.

Девочек, как правило, провожали родители, но были и такие дамы, которые ухитрились приволочь все сами. После переклички мы погрузились в автобусы и длиннющая колонна тронулась...

Ташми(медицинский институт), политех и университет были распределены в Джизакский совхоз имени Ворошилова.

Джизакский район представлял из себя ровную как стол долину, с бесконечными хлопковыми полями, между которыми располагались полуразрушенные бараки со старыми, деревянными нарами...Именно нарами, ребята!А в бараках чего только нет: cвета нет, туалета нет...

Естественно, что "Вожди" и иже с ними, расположились со всеми удобствами в совхозной школе, а простых студентов рассовали по баракам...

Энтузиазм завял по дороге, и многие из девушек всплакнули, представляя свои условия обитания.Но даже в страшных кошмарах папиным дочкам не могло присниться то, что они увидели, когда остановились автобусы... Нашим пристанищем стал старый, покосившийся барак с двухэтажными деревянными нарами внутри, глинянным полом, и наполовину оторванной входной дверью. Под навесом было что-то наподобие кухни, c длиннющим столом и полуразвалившейся печкой.В печку был намертво вмурован старый и фантастически грязный казан. Из удобств имелся сомнительного вида деревянный "туалэт типа сортир", на два посадочных места...

Автобусы развернулись и уехали, девчонки, сбившись в кучку возле горы раскладушек и рюкзаков, тихонько поревывали...Унылый пейзаж и обстановка тотальной разрухи этому способствовали.

На наше счастье у нас были три классных преподавателя. Михаил Васильевич, Дим Димыч и третий препод с узбекского потока, Шафкат Ибрагимыч, который в обычной жизни пытал народ матанализом.С узбеками мы корешились давно, девчонки у них были не избалованные, а парни работящие и прывыкшие к подомным, экстремальным условиям.Пока студенты кучковались и обсуждали суть текущего момента, преподы, втроем, ушли осматривать хозяйство...

Вернувшись, Михаил Васильевич засунул два пальца в рот и оглушительно свистнул:

-Все ко мне!

Когда мы взяли преподавателей в плотное кольцо, он продолжил тронную речь:

-Я назначен руководителем, а значит являюсь для вас Царем и Богом! Звать -величать меня не иначе как Михаил Васильевич Подорожный!

-Или Ваше Величество! -съязвил кто-то из толпы

Михаил Васильевич задумчиво почесал бороду:

-Приятно, но надо как-то попроще..."Ваша Бородатость" подойдет.И вообще: Не сметь перебивать монаршью особу, я сам собьюсь!Итак, в своем королевстве я не потреплю уныния, хамства, драк и сачков!Работать и веселиться будем все вместе, точно также, как и разгребать проблемы. А теперь, доблестные подданные, позвольте представить вам моих сподвижников.Итак: Шафкат Ибрагимович Ташпулатов -матфак!

Преподаватель поднял руку вверх и раскланялся под свист и аплодисменты...

-Всем известный, великий и ужасный, Дим Димыч Шульга -кафедра ПММ

Овация, смех, свист и крики...

-Тихо! -поднял руку вождь, -Сейчас все подданные королевства, включая монарших особ, мобилизуются на ликвидацию разрухи: -надо срочно подмести барак и затащить туда вещи, пока дождь не пошел.У кого есть ножи, поднять руку! Отлично...Все вместе лезем в кусты, срезаем ветки и перевязываем их веревками.Задача: cделать что-то наподобия веника.Шафкат Ибрагимыч, выделяй двух человек.Надо починить печку и почистить казан, чтобы приготовить что-то горячее на ужин.Кстати, ты говорил с председателем?

-Он обещал подвезти воду, два больших самовара, продукты, генератор и провода с лампочками.

-Отлично! Девушки! Отставить рёв и истерики! Будем считать, что мы выехали за город, на пикник. Место у нас замечательное, начальство далеко, кухню оборудуем и прекрасно заживем! Я привез с собой магнитофон, мы еще и дискотеки закатывать будем... Ну а сейчас дружно навалимся и приведем наше бунгало в божеский вид! За работу, народ! Виноградов, подойди, разговор есть...

-Да, Михаил Васильевич...

-Я краем уха слышал, что у тебя есть удостоверение механизатора.Это правда?

-Тракторист-машинист третьего класса, чистая правда!

-Откуда сие достижение?

-В школе предмет был, "Машиноведение" назывался...

-Я смотрю -тройка твое любимое число не только по предметам! -засмеялся преподаватель,-Корка с собой?

-Cамо собой...

-Ладно, иди помогай парням дверь на место прилепить, потом продолжим...

После тронной речи Михаил Василича, грусть-печаль народа развеялась и вскоре барак был чисто выметен, на нарах красовались матрацы, а из раскладушек сваяли перегородки между секциями. Получились маленькие и уютные закутки.Девчонки успокоились и вовсю обживали территорию. Жизнь налаживалась...Угнетала только темнота.Под потолком имелась старая проводка из скрученных тряпочных проводов с пустыми патронами под лампочки, были даже старенькие розетки, вот только от мотор-генератора остался только навес и две деревяшки над большим масляным пятном...

Парни-узбеки нашли лужу, замесили там глину, починили печку и уже надраивали казан пучками травы.Ближе к ночи притарахтел совхозный трактор с тележкой.Там были фляги с водой, два длинных самовара, продукты в мешках, старый мотор-генератор с двумя канистрами бензина и маленькой канистрой автола.Когда разгрузили тележку, к Михаил Васильевичу подошел тракторист, подписал у него накладные и вручил ему бухту старых проводов с лампочками и коробку со свечками.

Трактор исчез в сумерках, а Михаил Васильевич стоял, удивленно разглядывая лампочки.

-Ну, и что с этим делать?Хоть-бы инструмент какой-то привезли...Андрей, Витя, подойдите!

-Да, Михаил Васильевич...

-Видали?!Коробку со свечками передали как намек, что мы сами генератор запустить не сможем!Ну, "Прометеи" моего королевства, я считаю, что дело вашей чести утереть нос совхозным индюкам! Жаль, что инструментов нету...

-Есть, Михаил Васильевич!

-Замечательно!Дима, Шафкат! Идите сюда! Сбрасываем короны и дружненько тащим движок на место!

Движок представлял из себя старый военный мотор-генератор системы АБ-2-Т.Такие движки я крутил еще будучи пацаном.

Впятером мы дотащили его до места и надежно установили на деревяшки.

-Уф...Не царское это дело тяжести таскать! -вытер пот со лба Подорожный

-Кстати, Миша, самозванцы всегда плохо кончали...Контрпример нужен?-сказал Дим Димыч

-Я не самозванец, меня назначили!А будешь выступать -стопки лишу!

Сумерки сменились тьмой.Народ в бараке зажег свечи.

-Так, меня вечер при свечах не устраивает! У меня есть хороший фонарик, сейчас притащу и организую тебе пару помощников.

На удивление, проводка оказалась живой.Вот только с мотором мы поторопились.Движок завелся с полтычка, лампочки загорелись, но через пару минут моторчик "Адешки" заглох. Оказалось, что карбюратор забился мусором из грязного бака.Пришлось снимать и промывать бензобак, а потом выковыривать мусор из каналов и жеклёров карбюратора...

Провозилсь до десяти часов ночи, залили бензин через марлю в бачок, и завели...Когда "Адешка" затарахтела стабильно и ровно, мы подключили нагрузку, и под потолком вспыхнули долгожданные лампочки...

Вернувшись в барак, мы были встречены бурными аплодисментами...

-Ура нашим "Прометеям"!

Свист, крики "Ура!"...

-Уважаемые подданные!А теперь нас приглашают на запоздавший ужин и чаепите наши кормильцы и поильцы, восстановившие печку! Ура Алишеру и Мустафе!

Под аплодисменты и крики "Ура!" все высыпали на улицу, а Подорожный поманил меня пальцем:

-Виноградов, если я воткну свой магнитофон в твою тарахтелку и он сгорит, я завалю тебя на экзамене!

-А если нет?

-Получишь трояк автоматом! -засмеялся преподаватель

И пусть то варево, которое сваяли на скорую руку, мы ели из кружек для чая, потому как мисок не завезли, но не было на свете ничего вкуснее...Из магнитофона звучала "Абба" и жизнь была прекрасна и удивительна... Когда казан опустел и народ, вымыв кружки, пил чай, наш вождь и учитель громко сказал:

-Ну что, вот теперь можно поздравить всех с прибытием и открытием хлопкового сезона! Ура, братцы!

И тишина Джизакской степи была разорвана в клочья нашим громовым и дружным "Ура"...

*******

С подачи Подорожного, мне выделили древний трактор МТЗ-80 с тележкой.

Я стал заправлять и обслуживать генераторы в бараках и попутно, чего греха таить, заправлял горючкой не только движки, но и...Ну, вы меня понимаете...

Сезон выдался ужасный.Партийные и комсомольские "вожди" заставляли преподавателей выгонять людей в поле в любую погоду, лишь-бы выполнить план.Исполнение идиотских приказов четко контролировалось.

И вот, однажды, про наших трех преподавателей заговорили все...

В то утро шел дождь со снегом, но руководство прискакало лично, чтобы заставить вывести людей в поле. Я возился с карбюратором от "Адешки" за длинным столом на кухне, и сам слышал этот разговор.

-Хочешь не хочешь, но ты, Михаил Васильевич, должен вывести людей в поле! Это приказ.

-В дождь и снег, чтобы студенты заболели?

-Они -комсомольцы и обязаны выполнять приказы.Исполнение мы проконтролируем.

"Уазик" уехал, а преподаватели, собравшись в кружок, стали шепотом что-то обсуждать.

-Всё как решили, так и сделаем! Пошли одеваться! -это была единственная фраза, которую я услышал

Через несколько минут они вышли с фартуками и подошли ко мне.

-До поля подбросишь?

-Конечно, сейчас заведусь и поедем...

Аккумулятора в моем МТЗ-80 сроду не было, поэтому, чтобы не шмурыгать драную веревку пускача, я оставлял трактор на пригорке, скатывался, и таким образом заводился.Дизелек всегда запускался с полтычка.

Михаил Васильевич втиснулся в мою кабинюшку, а Дим Димыч и Шафкат Ибрагимыч залезли в тележку.

-Ну, кучер, погоняй!

-Михаил Васильевич, вам может здорово влететь...

-Ничего, прорвемся!

Высадив преподавателей, я хотел было ехать заправлять движки в бараках, но не смог... Остановившись метров за сто, я выпрыгнул из кабины трактора и подошел к преподавателям.Те уже одели фартуки и встали на грядки. Крупными хлопьями шел мокрый снег, а холодный ветер пронизывал до самых костей...

-Михаил Васильевич, давайте я Вам помогу!У меня и фартук есть...

-Хочешь чтобы тебе тоже влетело?Давай, тарахти отсюда, пока "эти" не приехали!

-Поздно, Миша, вон они, катят...-cказал Дим Димыч

-Спокойно! Делаем вид, что мы работаем...

В туче грязных брызг подлетел "Уазик". Из него выпрыгнул толстый и мордатый партийный деятель.Он буквально подбежал к Михаил Васильевичу:

-Товарищ Подорожный, что это значит?! Где люди?

-Вот люди... Работают! -с олимпийским спокойствием ответил преподаватель и показал на нас

Квадратная физиономия партийного деятеля раскалилась до красна:

-Четверо человек вместо 60-ти!!! Вы что, издеваетесь? Да как Вы смеете?!

-Никакого смеха и издевок! Вы приказали вывести людей в поле -я вывел! Про количество сборщиков речи небыло!

-Я доложу про Ваше самоуправство! Вы, все трое, будете строго наказаны! Едем на филфак!

"Добрый дяденька" забрыгнул в "бобик", но поехать не получилось:-машина забуксовала.

Приоткрыв дверцу, деятель крикнул, глядя на нас:

-Подтолкните автомобиль!

-Мы не можем -мы работаем! - крикнул в ответ Михаил Васильевич

Комсомольские и партийные "вожди" вылезли из "Уазика" и принялись выталкивать машину из грязи.Туда-сюда, туда-сюда...Наконец водила так вдавил тапку в пол, что "бобик", облив всех грязью с головы до ног, выпрыгнул из ямы.

Мордатый утерся рукавом и, злобно посмотрев на нас, прошипел:

-Мерзавцы!

-Согласен! -разведя руки, и слегка поклонившись, ответил Михаил Васильевич

Когда машина начальства скрылась из глаз, Дим Димыч задумчиво сказал:

-В лице этого красномордого ты нажил себе серьезного врага, Миша!

-Наплевать!Мы -преподаватели, а не надсмотрщики, и мои студенты не негры на плантациях!Строгачом больше, строгачом меньше... Для меня главное, что дети остались в тепле.

-Ну что, Михаил Васильевич, надо-бы наши строгачи обмыть! -потер руки Шафкат Ибрагимыч

-Согласен! Виноградов, раздобудь "беленькой"!

-Нету, Михаил Васильевич!

-Безобразие творится в моем королевстве! А что есть?

-Бормотушка, "Чашма" называется.Ввиду финансового кризиса последняя бутылка осталась.За бензином в совхоз поеду, запасы пополним.

-Ладно, сойдет и "Чашма"...Ну что, "мерзавцы", запрыгиваем в таратайку и катим к нашим?!

______________

Только в 20-х числах декабря измотанных хлопкоробов вывезли домой.Наши преподаватели как могли помогали студентам в сборе, вплоть до того, что Подорожный и Дим Димыч, выбирали себе лучшую грядку, собирали больше всех, а потом раздавали свой хлопок девушкам, которые не выполняли норму... Шафкат Ибрагимыч ухитрялся и собирать хлопок, и быть учетчиком-херманщиком... Как бы паршиво не было, но эти три преподавателя не давали своих студентов в обиду, и всячески старались поддержать морально...

47 лет прошло с тех пор... Но до конца своих дней мне не забыть веселого и мудрого Подорожного, интеллигентного и рассудительного Дим Димыча...

Они умело направляли нашу непутевую энергию в нужное русло, делая из балбесов мастеров своего дела, не забывая при этом и про простые, человеческие ценности...Всю свою жизнь я благодарен этим людям!

P.S. Cмешно читать рассуждения малолетних блогеров про жизнь в Советском Союзе.Прочитаешь так очередной опус, посмеешься, а потом и пожалеешь этих желторотиков...Ничего-то вы про нас не знаете...Да, мы часто ностальгируем по тому времени, это правда...Плохо-ли, хорошо-ли, но это было наше время, наша прекрасная и трудная молодость...Время великих свершений, время, когда человек человеку был другом, товарищем и братом не на словах, а на деле! Мы -живые свидетели существования великой и грозной цивилизации, под названием СССР. И даже объехав половину земного шара, мне будет сниться, как я ставлю свой старенький трактор на пригорке возле барака, скрипнув входной дверью, вхожу внутрь и слышу как Андрюха Мельников бренчит на своей гитаре, сидя сверху на нарах, а внизу, Подорожный с Шульгой стучат костяшками нард и решают вопрос "Есть-ли жизнь на Марсе"...

И в заключение, очень хочется сказать молодым блогерам:- не стоит плевать в душу старикам, опошляя достижения Советского Союза!Мы свято верили в то, что делали, и будем гордиться ушедшим в небытие СССР до конца своих дней...

Ну, как-то так...

Маленький рассказик очень талантливого парня под загадочным псевдонимом "Слава СЭ" .

Нас пригласили в круиз. Парусник, Балтика, осень. Мужские синонимы к слову "круиз" – холодно, мокро, тошнит. Женские – загар, деликатесы, оргазм. Угадайте, кто победил в споре "ехать – не ехать" ?

Мы попали в компанию моряков. Их рассказы интересней моих, сантехнических. Сражения с кальмарами, пиратство, волны-убийцы, киты-убийцы, ревнивые жёны-убийцы – сплошное жизнелюбие и оптимизм. Каждый моряк хоть раз видел Бегущую по Волнам. А если выпьет хорошо, то и спал с нею.

Мой быт совсем не так драматичен . Отдавить клиенту палец, сломать кран, подраться с дворничихой, – вот примерный список моих подвигов. И как я им расскажу про моря, где плавают сантехники и куда нырнуть может только истинный храбрец? Это вам не кальмара веслом шлёпать.

Одиссей, морской бродяга, вот пример идеального мужа. Он присылает деньги ежемесячно, а сам бывает редко. Он врывается как буря, невероятный от скопившегося воздержания. На берегу он готовит плов и ремонтирует розетки с особым наслаждением. В свободное время посещает театр. Потом его снова зовёт море, он уходит, так и не успев надоесть. Жена остаётся одна, на пляже, в красивом купальнике.

Толик М. стоит трёх тысяч моряков. Он капитан и судовладелец. У него полно железных кораблей и один деревянный парусник, копия шхуны короля Карла II. Толик ходит на нём по Балтике, стреляет из пушек картошкой. Чуrунные ядра, как ни целься, иногда попадают в цель, что довольно дорого. После нескольких таких случаев Толик перешёл на стрельбу овощами.

Кроме вегетарианских взглядов на войну, он кудряв, блондин, без живота и 185 см. Устройство судового дизеля в его изложении настолько завораживает женщин, что те не чувствуют замёрзших ног и однажды этим кто-нибудь да воспользуется. Когда Толик рассказывает о дальних странах, мне можно всё. Я как пудель, забытый на пикнике. Жру без меры, пачкаю скатерть, таращусь в чужие декольте и как бы невзначай падаю лицом в незнакомые колени и всем плевать.

Толик носится над волнами, все глядят на него. Он начинал простым штурманом. Но однажды занял денег и купил собственный баркас. Это был настоящий таз с мотором, компасом и рубкой. Назывался красиво – Майокка. Покупку следовало доставить в Лиепаю с острова Борнхольм, и от одних этих названий в истории начинают кричать чайки и ветер треплет волосы всем, у кого они есть.

По морской классификации, судно длиной шесть метров считается самодвижущейся кастрюлей, а вся его команда – самоубийцами.

В помощники Толик взял отважного друга по имени Вилнис, что по-русски значит Волна. Страх Вилнису был не ведом. Всё его внутреннее пространство занимал желудок. Места для других частей и свойств не осталось. Завидев над собой астероид, Вилнис лишь начинал быстрей жевать.

Чтобы не рисковать, друзья наняли буксир. До дома 400 километров, судно незнакомое, характер у Балтийского моря нервный. В день отплытия распогодилось, буксирчик весело пыхтел. Тронулись. Остров Борнхольм отдалялся, а Латвия, наоборот, приближалась. Вдруг буксир задымил и остановился. Мотор заклинило. Механик сказал, надо возвращаться. Но Толику хотелось поскорей уже начать свой бизнес.

Пересчитав канистры, он решил, что соляры, наверное, точно хватит. Почему бы не дойти самим? Всего 400 км, погода отличная. Вернули буксиру его трос и пошли. Толик показал Вилнису, как крутить штурвал и кто тут GРS-навигатор. А сам лёг вздремнуть. Ночью предстояла вахта, что на собсrвенном судне сплошное удовольствие.

Корабль шёл, Вилнис глядел вдаль. Зелёные валы мерно набегали, солнце садилось в воду, все морские литературные штампы присутствовали и услаждали сердце моряка. На закате раздалась условная команда: «Капитан, впереди какая-то хрень!»

Там, где её не должно быть, показалась земля. Подошли ближе, вслушались в разговоры по радио. Оказалось, снова Борнхольм, Дания. Навигатор уверял, шли ровно, не сворачивали. Но такой большой остров, член Евросоюза, не мог перебежать по морю и разлечься в новом месте. Толик встал к штурвалу, описал по воде восьмёрку. Навигатор сообщил, что Латвия везде, куда ни поверни. Философская концепция круглой земли поглотила его электронный мозг. Или, как выразился Вилнис, заклинило к чертям.

Очень хотелось домой. Соляры по-прежнему хватало, наверное, точно, ветер дул северный. Если править левой скулой к волнам, можно дойти до Литвы, а там и Лиепая родная рядом. Толик изложил эту концепцию и снова лёг спать. Ему снилась Бегущая по Волнам и другие морские чудища. Проснулся с нехорошим чувством. Качка усилилась. Вилнис висел на борту к воде передом, к рабочим обязанностям задом. Зеленоватый в сумерках, он изрыгал всё, что съел в этой жизни, и старался не испачкать рабочее место.

Толик снова встал к Штурвалу, развернул нос к волнам. Начинался шторм. Вилнис тошнил, корабль шёл. Вроде всё нормально. Захотели увеличить обороты, но двигатель Майокки тоже заглох. У него нашлись свои планы на вечер. Волны стали бить в борт. Некоторые переливались внутрь. Под ногами захлюпало. Толик оттащил друга в рубку, сам полез к мотору. Он нашёл фонарик и отвёртку, нацарапал ими ругательство прямо под словом VOLVO. Бытовая магия оказалась бессильна. Ничего не завелось. Волны росли, лодку заливало. Капитан ведром вычерпывал воду, соизмеряя в уме свой талант насоса со скоростью поступления жидкости. По всему, путешествовать осталось не долго.

Бросай якорь срочно! – крикнул он в сторону рубки. Ответа не было. У Вилниса начались схватки. В лодке ходили уже свои отдельные волны, временами накрывая друга с головой. Как-то очень быстро и равномерно Вилнис заблевал рубку и теперь мечтал лишь умереть от стыда и морской болезни. Он булькал, но встать не мог. Имя Волна, видимо, было дано ему в предупреждение, а не в качестве напутствия. Если бы якорь лёг на дно, судно повернулось бы носом к волнам. Но Балтийское море, которое везде по колено, именно тут обнаружило бездонный провал. Якорь дна не достал. Толик стал наращивать борт каким-то брезентом, снова махал ведром. Может, час, а может, три, не разобрать. Было холодно и мокро, как и положено в морском круизе.

И вдруг с неба ударил неземной свет. Толик поднял голову – а там, вверху, датский военный корабль, что намного лучше инопланетян. Датчане если и похищают людей, то мозг не пьют. Или не весь хотя бы. Вежливый офицер спросил иронически, как насчёт спасения? Чудесный корабль нависал над Толиком. Он был большой и непотопляемый на вид. Из двери пахло кофе и табаком. Толик спросил у Вилниса, не хочет ли он спастись. Вилнис не захотел. Махнул рукой в том смысле, что ему и тут нормально. Набежавшая волна скрыла окончание пантомимы. Тогда Толик сказал спасибо, они латвийские рыбаки, плывут в Курляндию, погода отличная, настроение тоже.

Очень мягко, не желая спугнутъ пару сумасшедших, офицер предположил подняться на борт, выпить чаю. Толик весь промок, а Вилнис ещё и пах неприятно. Но отказывать неудобно, поднялись. Посидели, поболтали. Потом Толик встал и сказал – пора. Друг тоже встал и сказал – пора. Они могли бы остаться, но у мужчин сложные представления о чести. Добровольно умереть ни за понюшку табаку – вот лучший выход из любой ситуации, считают мужчины.

Курши! – сказал офицер с уважением. Кто не знает, племя куршей самое упёртое во всей Прибалтике и считается стихийным бедствием. В датском молитвеннике XII века есть даже отдельная строка: "Спаси нас, Господи, от потопа, пожара и от куршей".

Датчанин уплыл. Без него стало темней, холодней и мокрее. – Почему, почему вы тогда не спаслись? – кричат в этот момент взволнованные слушательницы. Толик спокойно объясняет, что их бы забрали, а лодка бы утонула, а за неё деньги плачены. Но всем понятно – просто он настоящий мужик, а не какое-нибудь Кончита Вурст. Лишь такие достойны ходить в море.

И тут, сам собой вдруг заработал мотор. Случайно нажали кнопку, и он завёлся. На холостых, но всё-таки. И ветер чуть стих. Дедушка Посейдон снисходителен к упрямым. На малом ходу, шестнадцать часов, они гребли к Родине. Иногда Толик рефлекторно поднимал ногу, отжимал носок и снова опускал ступню в холодную воду. Больше было некуда.

На рассвете встретили латвийский траулер, подошли, прижались к тёплому борту. Надо было начинать дружить с ним, топлива, наверное, точно уже не хватало. Толик по рации вызвал капитана, представился:

– Мы судно Майокка. Хотим попросить солярочки.

– Самим мало. Пара тонн осталась.

– Нам бы две канистры.

– (После паузы.) Вы что, на мопеде плывёте?

– Мы судно Майокка.

– Я вас не вижу.

– Мы внизу.

Капитан траулера перегнулся через борт, посмотрел. И сразу подарил Толику 40 литров топлива. Мужчины всего мира уважают отважных идиотов и во всём их поддерживают. Потом, из-за размеров, корабль Толика не могли найти пограничники. А когда он сам их нашёл, они не поверили. А когда поверили, не решились зайти в рубку, такая там сложилась микробиологическая обстановка. В своём журнале они записали: "прибыли на бревне с мотором".

Эта лодка прекрасно после служила и трески ловила больше, чем взрослые траулеры. Хорошие дела никогда не начинаются просто – говорит Толик и тушит бычок в мясном салате. Меня за такой финал утопили бы в этом же салате. Но у Толика всё выходит элегантно. Все его любят, а он любит всех.

– А пойдёмте в круиз! На острове Рухну есть отличная баня! – говорит он вдруг.

– О Боже, да! – отвечают женщины хором.

Они слишком любят всё морское, чтобы ограничиться обычным своим «может быть». Я тоже записался. На октябрь, на Рухну.Вернусь обветренный, матёрый. Четыре часа плыть, не шуточки.Обязательно после что-нибудь напишу, этакое, героическое...

P.S. Не факт, что этот рассказ не "баян", но лучше веселый баян, чем тоскливая правда жизни в конце недели!

В начале XX века кошки на кораблях имели официальный статус.Эта традиция перешла с парусного флота, где крысы и мыши причиняли ощутимые беды и неудобства экипажам.Водились кошки и на печально известном "Титанике"...

Она была обычной кошкой с Белфастской верфи. Не надеясь на подачки, душила крыс и ловила мышей.За это ее и взяли на новый корабль -охранять продовольственные склады "Титаника" от грызунов.Добрая и ласковая Кенни быстро стала любимицей экипажа. Очень часто уставшие матросы и стюарды забегали в этот заветный закуток рядом с кухней, чтобы посидеть с Кенни на руках и, поглаживая мягкую шерстку, послушать незамысловатые кошачьи песенки...Эта маленькая кошечка с большой и щедрой душой всегда была готова подарить уставшему человеку кусочек тепла и ласки. Особенно Кенни привязалась к стюарду Джиму Малхолланду, да и он души не чаял в своей пушистой подруге, украдкой собирая в маленькую коробочку лакомые кусочки...

Когда во время ходовых испытаний у Кенни родились два котенка, Джим был на седьмом небе от счастья. Он соорудил для кошачьего семейства тёплое и уютное гнездышко в крошечной кухонной подсобке. Отработав смену, Джим заходил в подсобку, доставал заветную коробочку и потчевал кошачье семейство вкусняшками...

И вот, 2 апреля 1912 года, Титаник вышел из Белфаста в Саутгемптон, в свой первый и последний рейс...

Добрую и ласковую Кенни стало не узнать: она стала нервной и раздражительной, стала отказываться от еды, а желтые кошачьи глаза были полны ужаса...

Ночью, 4 апреля, когда Титаник пришвартовался в порту Саутгемптона, произошло нечто странное: молча, не обращая внимания ни на кого, Кенни начала переносить своих котят с борта корабля на причал... Одного за другим, осторожно и настойчиво... Джим не мог объяснить её поведение, но что-то внутри подсказывало: это знак.И он доверился кошачьему инстинкту, который был древнее любых машин и технологий, да и как можно было бросить подругу с детьми на произвол судьбы, в незнакомом порту...

Поэтому Джим быстренько собрал свои нехитрые пожитки и тихо покинул борт «Титаника», вслед за кошкой. Кенни терпеливо ждала его на причале, вылизывая котят...

-Ну что, подруга, вот мы и остались с тобой без работы, с двумя фунтами в кармане...-поглаживая кошку, сказал он, -Давайте, ребята, полезайте ко мне в сумку, и пойдем искать себе новое пристанище...

Недалеко от Титаника грузили корабль.Погрузкой руководил высокий мужчина в кепке...

-Извините, сэр...

-Да, что хотел?

-Не найдется-ли у вас какой-нибудь работы для меня?

-Что умеешь?

-Работал стюардом, плотником, клёпальщиком на верфи в Белфасте, могу черепицу класть...

Незнакомец внимательно оглядел Джима...

-А ты не с "Титаника", часом?

Джим кивнул...

-Ну что-ж...Парень ты крепкий, а мне сейчас грузчики и докеры нужны.Четыре фунта в месяц грузчику, ученику докера -три фунта...

-Согласен на ученика докера, вот только с жильем проблема...

-Не проблема, если сторгуемся...Как тебя звать?

-Джим Малхолланд, и я согласен на Ваши условия...

-Вот и хорошо... -кивнув, незнакомец записал имя и фамилию Джима в тетрадку, и оглушительно свистнул. Тут-же подбежал мальчишка:

-Ты меня звал?

-Чарли, отведешь парня к миссис Мак Финн, скажешь, что от меня.

-Я не один, нас тут целая компания...-Джим показал содержимое сумки

-Ха, да тут целое семейство!Тебе повезло, моя мать обожает кошек...Завтра, в шесть, на этом месте! Всё, валите ребята, не мешайте работать!

Мать Шона Мак Финна, Ифа, содержала небольшую гостиницу для рабочих порта.Молчаливый и широкоплечий Джим сразу ей понравился.

-Ифа Мак Финн, -протянула она руку

-Джим Малхолланд...-сняв кепку, Джим поцеловал даме ручку. -Вы извините, но я не один...Мне сказали, что Вы не будете против...

Из сумки показалась мордочка Кенни...

-Боже, какая красавица...А ну-ка покажись...Да ты еще и с детками...-женщина вытащила кошку из сумки, -Откуда такая прелесть?

-Мы сошли с "Титаника"... Вернее, Кенни так захотела, а я не смог бросить ее одну...

-Вы очень добрый человек, Джим! И я думаю, что мы найдем с Вами общий язык, да и Кенни будет чем заняться... Добро пожаловать!

За десять шиллингов в месяц Джим отлично устроился в небольшой комнатке на третьем этаже, и стал осваивать профессию докера, украдкой наблюдая за огромным "Титаником". Шесть дней шла погрузка гиганта, к которому непрерывно подъезжали богатые экипажи и роскошные авто...

От причальной стенки Саутгемптонского порта «Титаник» отошел в среду, 10-го апреля 1912 года, ровно в 12:00...

Когда весть о страшной трагедии дошла до Саутгемптона, Джим отчетливо понял, что Кенни спасла ему жизнь. Кое как отработав смену, он пришел домой, где его уже ждала хозяйка гостиницы...

-Джим, это невероятно...Боже, Кенни, какая ты умница...

Само собой, слухи о мурлыке-предсказательнице моментально расползлись по городу и подруги хозяйки мгновенно разобрали котят...

Но что значит одна спасенная жизнь на фоне тысячи пятисот погибших? История не получила огласки и вскоре была почти забыта... И только спустя много лет, Джим Малхолланд, в интервью одному журналисту, рассказал эту историю, полную глубокой благодарности к обычной кошке. Он называл Кенни своей спасительницей — "существом с мягкой шерстью, хвостом и острым, всеслышащим сердцем."

Возможно, это и есть настоящая форма чуда — незаметная, молчаливая, но спасающая. Кенни просто следовала своему инстинкту, самому чистому и древнему, как сама жизнь...

P.S. Говорят в Саутгемптоне есть памятник кошке Кенни. Я был там несколько раз, но найти памятник так и не смог... Историю слышал в разных вариантах, и думаю, что это правда...

А если нет, то пусть она останется доброй сказкой про дружбу между бедным стюардом и кошкой, ставшей его ангелом-хранителем.

45 лет я собираю и записываю разные истории и рассказы просто так, для души. Часто в обеденный перерыв, или когда торчишь на дежурстве, хочется почитать что-то не занудное и не высосанное из пальца. Истории из нашей обыденной жизни, смешные ситуации в которые мы регулярно попадаем, идеально подходят для этого...

Видение классики

Однажды первоклашкам предложили на уроке чтения нарисовать иллюстрацию к стихотворению Пушкина:

"Бразды пушистые взрывая

Летит кибитка удалая.

Ямщик сидит на облучке

В тулупе теплом, в кушачке."

И вот, что получилось у детишек. Начнем с того, что самыми понятными словами этого четверостишья оказались "тулуп" и "кушачек". Кибитка была изображена в виде летательного объекта. Почему? Ну, как же, русским ведь языком сказано - "Летит". Значит летит. Причем у некоторых детей аппарат этот имел кубическую форму. Видимо из-за созвучия слов "кибитка" и "куб". И вот летит по небу эдакая ки(у)битка и что делает? Правильно - взрывает. Кого? Бразды пушистые. Что же такое бразды? Видимо если пушистые, следовательно, звери такие. Однако, что за название непонятное "бразды", что за звери? А нормальные такие звери. Инопланетные. Нечто среднее по внешнему виду между бобрами и дроздами.И вот вполне уже логичная картина получается - летит кубической формы серьезный такой космический летательный аппарат, из которого на бедных пушистых мутантов - браздов сыплются градом снаряды и бомбы, разнося инопланетную живность в клочья. (Понятие падежей первоклассником ведь не известно еще в силу возраста. Поэтому никого не смутило, что написано-то бразды, а не браздов, как по идее должно было бы быть).А рядом, неподалеку от этого безобразия сидит некая загадочная личность и спокойно так за всем этим геноцидом наблюдает. Это ямщик. Причем изображен он, сидя на обруче (облучек - обручок, почти совсем одно и то же), в кожухе и с лопатой в руках. Почему с лопатой? Ну, как же - он же ямщик, чем же еще ему ямы копать. Сидит он на обруче, значит, с лопатой, на краю огромной ямы, которую успел уже благополучно выкопать. Спросите, зачем выкопал? Понятно зачем - браздов хоронить + Логично? Логично. Да. Вот примерно таким образом нынешняя молодежь понимает классику...

*****

Из воспоминаний Иноккентия Смоктуновского.

"Снимали мы в Крыму, съёмки проходили на берегу моря. Жарко было. В обеденный перерыв вся группа бросилась купаться. И я, естественно, тоже. Наплавался, нанырялся, слышу - зовут. Ну, я актёр дисциплинированный: зовут - иду. Оператор говорит:

- Надо закончить всё, пока солнце не ушло.

Надо так надо. Сел я на грим и чувствую что-то не то, дискомфорт какой-то. И вдруг, до меня доходит, что челюсти-то во рту нет! Выронил, когда нырял. Я сразу к режиссёру, ору:

- Я челюсть потерял!

А он ржёт и все вокруг с ним вместе. Думают - я разыгрываю их. Полчаса доказывал, что не шучу. Ну, а когда до них дошло, что это правда, стало всем та-а-ак грустно-грустно. Снимать не можем. Да ещё и предпоследний день месяца, если отснятый материал сегодня вечером в Москву не отправят, то план летит к чёрту, а соответственно и премиальные. Тут уж народ веселиться совсем перестал и на меня косо посматривать начал...

Режиссёр директору говорит:

- Ничего не знаю, выкручивайся как хочешь, но чтобы максимум через полчаса у меня Смоктуновский был в кадре!

Директор - к художникам-бутафорам, а те: "Мы-то при чём? Мы не дантисты." Короче, директор в отчаянии хватает мегафон и орёт на весь пляж, что тому, кто найдёт челюсть Смоктуновского, он лично выкатывает пять бутылок коньяка. После этих слов все дружно бросились в воду (даже те, кто в нашей съёмочной группе не работал). Ныряли, ныряли... долго... А потом, представляете? Одному парнишке-осветителю повезло! Выныривает, рот до ушей, а в руке - челюсть! Все сразу бросились готовиться к съёмкам, пока солнце не ушло...

Я скорей челюсть схватил, в рот сунул. А она... представляете?! Не моя..."

*******

Супербабуля.

Как-то в Питере нас поселили на пару дней к друзьям в коммуналку. Огромная такая квартира, комнат на десять. Сидим вечером, чай пьем на кухне. Заходит бабуля лет 80-ти из соседней комнаты. Как ее звали - не помню, но что-то типа Сары Ароновны. Заносит огромный торт:

- Мальчики, угощайтесь!

Пошутили:

- У нас что - пенсию подняли до нереальной величины?

Бабуля говорит:

- Да нет... Я самый прокачанный танк в линейке продала...

Когда мы подобрали отвисшие челюсти с пола, оказалось, что добрые люди убедили бабулю не рявкать на детей и на жизнь, а всю энергию сливать в игре. Сейчас у бабули три компа и она зарабатывает продажей прокачанных персонажей. Вся жизнь прошла в школе -опыта и знаний хоть отбавляй....

******

Дедуля.

От остановки, с которой я езжу на работу, отправляются два автобусных маршрута. Номера 4 и 59. Мне подходит любой. Но если подьезжают сразу оба, всегда сажусь в 59. (Симпатия какая-то к нему). Позавчера поступил так же. И не прогадал. Со мной в автобус зашли молодая пара и колоритный дедушка, от которого юмором и добродушием за версту прёт. Прям, искрится всё вокруг него! В салоне народу всего человек 12 и злая-презлая кондуктор. Мест хватает - все расселись. Кондуктор поочерёдно "пробегает" по нам, вырывая деньги, обратно швыряя билеты и сдачу.На следующей остановке пара человек выходит и дедушка пересаживается на их места. Взглядом фоторегистратора кондуктор замечает изменения и подлетает к дедусе, требуя оплаты проезда.

- Внучка! Я ведь только что платил. Вот отсюда пересел.

- Нашёл внучку! Что, я вас всех помнить должна? Показываем билет!

- Ты чего такая злая, сестрёнка?

- Какая я тебе сестрёнка?!

И тут наш дедушка делает круглые глаза, обхватывает ладошками щёки и изумлённо вопрошает:

- Мама?!

**********

Про путеводную сигарету и настоящую любовь.

Как-то напросился я в гости к доктору исторических наук, профессору, Марии Сергеевне.

Всегда к ней напрашиваюсь, когда нужна срочная консультация по сложному историческому вопросу, а интернет абсолютно не в курсе дела.

Мария Сергеевна – маленькая семидесятипятилетняя старушка с вечной «беломориной» в зубах, не вынимая папиросу изо рта и умудрившись не обжечь, она поцеловала меня в щёку, взяла тортик и повела в комнату.

Минут через двадцать к нам заглянул старичок – муж Марии Сергеевны. Поздоровался и, картинно заткнув нос, недовольно сказал:

- Маша, ты-то ладно, но зачем же гостя так обкуривать, посмотри - он уже весь зелёный от твоей дымины.

Старушка поднялась с кресла, подошла к мужу, ловко перекатила во рту папиросу, сделала торжественно-грустное лицо и вдруг начала руками изображать небольшие плавательные движения, вроде как брассом.Старичок посмотрел очень строго, потом неожиданно рассмеялся,

поцеловал жену в лоб, сказал: - «Маша, ты - дурында» и вышел из комнаты.

Мы вернулись к нашим Персидским царям, но Мария Сергеевна вдруг перебила меня и говорит:

- А ведь со стороны я действительно выглядела как дурында: мужу не нравится мой табачный дым, а я ему показываю - плыви, мол, отсюда.На самом деле – это очень древняя история...

Я молитвенно соединил ладошки под подбородком:

-Расскажите, Мария Сергеевна...

-Ну хорошо...Так вот, однажды, больше сорока лет тому назад, мы с мужем на «Запорожце» поехали дикарями в Крым. Это было наше свадебное путешествие. Скалы, море, палатка, вокруг ни души.Красота. Чего ещё желать?Незаметно пролетел месяц и наступил последний вечер:- утром, на рассвете, нужно уезжать. Час ночи, луна за облаками, на море лёгкая рябь. Пока я спала, муж решил искупаться напоследок, попрощаться с морем. Он и сейчас как рыба плавает, а тогда и вообще был капитаном университетской ватерпольной команды. Заплыл, значит, мой муж метров на триста, полежал на воде, понырял, чувствует – холодновато стало, пора бы и возвращаться.Но тут осознал, что после ныряний, не очень-то соображает где горизонт, а где берег? Куда плыть? В темноте даже собственных рук не видно. Пробовал плавать зигзагами, вдруг берег нащупает, да где там... Ориентиров никаких, получались не зигзаги, а неизвестно что. Пробовал кричать, тоже толку никакого, палатка наша за горкой, да еще и ветер свищет. Кричи – не кричи, только силы тратить, а до рассвета ещё очень далеко, продержаться нереально, замёрзнешь. В общем, дело – труба...И вот, когда он уже начал прощаться с жизнью, вдруг, далеко-далеко, мелькнул спасительный огонёк: а это его любимая молодая жена Мария Сергеевна проснулась и попёрлась к морю покурить подальше от палатки, чтобы не застукал строгий, некурящий муж.И когда он, полуживой, выполз на берег, отплевался и отдышался, то на радостях клятвенно пообещал, что больше ни разу в жизни, до конца своих дней не упрекнёт меня за курение. Пока, вроде, держится…

*******

По грибы.

Одна немолодая, но очень интересная женщина, в выходной день, находясь на даче, решила сходить в лес по грибы. Пошла. Шла, шла, грибочки собирала. Вышла на просеку с тропинкой и спокойненько по ней пошла, любуясь природой. Вдруг за спиной какое-то движение, обернулась, бежит прямо на нее здоровенный мужик, быстро так бежит и явно с какой-то целью. Она рванула бегом, ведро впереди себя, через метров пятьсот чувствует - всё, больше не может. Остановилась и приготовила ведро к битве. Мужик добегает до нее и несется мимо... Она смотрит ему вслед и видит у него на спине номер - спортсмен. Дальше мимо нее пробегает, сгибаясь от смеха, группа остальных участников кросса...

*******

На выставке собак

Счастливой владелице суки, ставшей ЛПП ("лучший представитель породы") на областной выставке, эксперт пожала руку и с чувством сказала:

-Поздравляю! Вы - лучшая сука области!

Женщина не растерялась и ответила:

-Спасибо! Пойду мужа обрадую.

Мужской контингент экспертного состава выставки надолго был выведен из строя...

*******

В гастрономе.

1. Гастроном.Oчередь в кассу: дама с бутылкой очень дорогого коньяка, а за ней - два мужика с тремя бутылками водки в корзине... Кассирша озвучивает даме стоимость. Услышав, один мужик смотрит на даму, на коньяк, на свою водку и затем, уже совсем квадратными глазами, на приятеля. Второй, глубокомысленно:

-Всё потому, что нам с тобой, Славик, результат важнее понтов!

2.Опять гастроном и, снова - в очереди... Передо мной какой то мужик. Вдруг администраторша кричит кассиру:

- Таня! Отбей мужчине печень и перебей яйца в кисель!

Магазин забился в истерике.

*******

Вырубили свет...

В доме вырубили свет — темно. Полез в темноте в шкаф, ударился об угол дверцы лбом. Чувствую что-то тёплое на лбу — видимо кровь. Решил продезинфицировать спиртом. Добрался до полочки с медикаментами, нащупал пузырёк со спиртом, открыл, налил полную ладонь, растер по лбу, понюхал ладонь с остатками спирта, попробовал на язык — гадость. Вторая рука тоже в спирту — почесал ей ухо и вытер руку об трусы... Зажегся свет…

Какая тварь придумала зелёнку?!!

******

Про театр.

1. Гастроли провинциального театра. Последний спектакль.

Шекспировская хроника, шестнадцать трупов на сцене. Финал. Один цезарь над телом другого. И там такой текст в переводе Щепкиной-Куперник: "Я должен был увидеть твой закат иль дать тебе своим полюбоваться".

То есть один из нас должен умереть. И артист говорит:

- Я должен был увидеть твой…

И тут он забыл текст! Надо выкручиваться, да по смыслу, а это стихи – вот проклятие... Выкручиваться надо как поэту...Наконец мученик выдавливает из себя:

- Я должен был увидеть твой… конец! - и задумчиво добавляет, - Иль дать тебе своим полюбоваться?...

Мертвые, в конвульсиях, поползли со сцены...

2. В одном из небольших гоpодов театp давал "Гpозy" Остpовского. Как многие, навеpное, помнят, там есть сцена самобpосания тела героини в pекy. Для смягчения последствий падения всегда использовались маты. Их с собой не возили, а искали в месте проведения спектакля, в школах, споpтзалах, кружках и спортивных секциях.Тут вышел облом: нет, не дают, ничего нет и всё! Наконец, в одном месте пpедложили батyт. Делать нечего, взяли, но забыли пpедyпpедить актpисy...

И вот спектакль уже близится к финалу, геpоиня с кpиком бpосается в pекy и .. вылетает обpатно. С кpиком, и явно нетипичными для того времени выражениями... И так несколько pаз... Актеpы с тpyдом сдеpживаются (сцена тpагическая), зpители в тpансе... В этот момент, один из стоящих на сцене актеров, с олимпийским спокойствием, загадочно пpоизносит:

- Да... Hе пpинимает Волга-матyшка...

Актеpы, коpчась, падают, актpиса визжит, зpители сползают с кpесел...

Занавес...

Ну, как-то так...Баянчики могут запросто присутствовать, ибо истории старенькие, как и автор, да и пост сей сделан не корысти ради, а для поднятия настроения пикабушникам.

Засим - хорошего дня и Удачи!

Этот пост -отрывочек из книжки бывшего подводника, Александра Михайловича Покровского.Сюжеты его рассказов -истории из жизни, ну а мастерством рассказчика Покровский обладал и обладает в совершенстве. Просто загуглите его книжки и почитайте -не пожалеете!

После того как перестройка началась, у нас замов в единицу времени прибавилось. Правда, они и до этого на экипажах особенно не задерживались - чехардились, как всадники на лошади, а с перестройкой ну просто как перчатки стали меняться: полтора года - новый зам, ещё полтора года - ещё один зам, так и замелькали. Не успеваешь к нему привыкнуть, а уже замена.

Как-то дают нам очередного зама из академии. Дали нам зама, и начал он у нас бороться. В основном, конечно, с пьянством на экипаже. До того он здорово боролся, что скоро всех нас подмял.

- Перестройка, - говорил он нам, - ну что не понятно?

И мы свою пайку вина, военно-морскую - пятьдесят граммов в море на человека, - пили и помнили о перестройке.

И вот выходим мы в море на задачу. Зам с нами в первый раз в море пошёл. Во всех отсеках, как в картинной галерее, развесил плакаты, лозунги, призывы, графики, экраны соревнования. А мы комдива вывозили, а комдива нашего, контр-адмирала Батракова, по кличке "Джон - вырви глаз", на флоте все знают. Народ его иногда Петровичем называет.

Петрович без вина в море не мог. Терять ему было нечего - адмирал, пенсия есть, и автономок штук двадцать, - так что употреблял.

Это у них в центре там перестройка, а у Петровича все было строго - чтоб три раза в день по графину. Иначе он на выходе всех забодает. Петрович росточка махонького, но влить в себя мог целое ведро. Как выпьет - душа-человек.

Сунулся интендант к командиру насчет вина для Петровича, но тот только руками замахал - иди к заму. Явился интендант к заму и говорит:

- Разрешите комдиву графин вина налить?

- Как это, "графин"? - зам даже обалдел. - Это что, целый графин вина за один раз?

- Да, - говорит интендант и смотрит преданно. - Он всегда за один раз графин вина выдувает.

- Как это, "выдувает"? - говорит зам возмущенно. - У нас же перестройка! Ну что не понятно?

- Да все понятно, - говорит интендант, а сам стоит перед замом и не думает уходить, - только лучше дайте, товарищ капитан третьего ранга, а то хуже будет.

У интенданта было тайное задание от командира: из зама вино для Петровича выбить. Иначе, сами понимаете, жизни не будет.

- Что значит "хуже будет"? Что значит "будет хуже"? - спрашивает зам интенданта.

- Ну-у, товарищ капитан третьего ранга, - заканючил интендант, - ну пусть он напьется...

- Что значит... послушайте... что вы мне тут? - сказал зам и выгнал интенданта.

Но после третьего захода зам сдался - чёрт с ним, пусть напьется.

Налили Петровичу - раз, налили - два, налили - три, а четыре - не налили.

- Хватит с него, - сказал зам.

Я вам уже говорил, что если Петрович не пьёт, то всем очень грустно становится. Сидит Петрович в центральном, в кресле командира, невыпивший и суровый, и тут он видит, как в центральный зам вползает. А зам в пилотке. У нас зам считал, что настоящий подводник в походе должен в пилотке ходить. С замами такое бывает. Это он фильмов насмотрелся.

В общем, крадется зам в пилотке по центральному. А Петрович замов любил, как ротвейлер ошейник. Он нашего прошлого зама на каждом выходе в море гноил нещадно. А тут ему ещё кто-то настучал, что это зам на вино лапу наложил. Так что увидел Петрович зама и, вы знаете, даже ликом просветлел.

- Ну-ка ты, хмырь в пилотке, - говорит он заму, - ну-ка, плыви сюда.

Зам подошел и представился. Петрович посмотрел на него снизу вверх мутным глазом, как медведь на виноград, и говорит:

- Ты на самоуправление сдал?

- Так точно, - говорит зам.

- Ну-ка, доложи, это что? - ткнул Петрович в стяжную ленту замовского ПДУ.

Зам смотрит на ПДУ, будто первый раз его видит, и молчит.

- А вот эта штука, - тыкает Петрович пальцем в регенерационную установку, - как снаряжается? Зам опять - ни гугу.

- Так! - сказал Петрович, и глаза его стали наливаться дурной кровью, а голова его при этом полезла в. плечи, и тут зам начинает понимать, почему говорят, что Петрович забодать может. Приблизил он к заму лицо и говорит ему тихо:

- А ну, голубь лысый, пойдем-ка, по устройству корабля пробежимся.

И пробежались. Начали бежать с первого отсека, да в нём и закончили. Зам явил собой полный корпус - ни черта не знал. Святой был - святее всех святых.

В конце беседы Петрович совсем покраснел, раздулся, как шланг, да как заорет:

-Тебя чему учили в твоей академии? Вредитель! Газеты читать? Девизы рожать? Плакаты эти сссраные рисовать? А, червоточина? Ты чего в море пошел, захребетник? Клопа давить? Ты - пустое место! Балластина! Пассажир! Памятник! Пыль прикажете с вас сдувать? Пыль?! Влажной ветошью, может, тебя протирать? А, бестолочь? На хрена ты здесь жрёшь, гнида конская, чтоб потом в гальюн всё отнести? Чтоб нагадить там? А кто за тебя унитаз промоет? Кто? Я тебя спрашиваю? У него ведь тоже устройство есть, у унитаза! Здесь знать надо, знать! Ты на лодке или в почетном президиуме, пидорасина? А при пожаре прикажете вас в первую очередь выносить? Спасать вас прикажете? Разрешите целовать вас при этом в попку? Ты в глаза мне смотри, куль с говном! Как ты людей за собой поведешь? Куда ты их приведешь? А если в огонь надо будет пойти? А если жизнь отдать надо будет? Ты ведь свою жизнь не отдашь, не-еет. Ты других людей заставишь за тебя жизнь отдавать! В глаза мне смотреть! Зачем ты форму носишь, тютя вонючая! Погоны тебе зачем? Нашивки плавсостава тебе кто дал? Какая... тебе их дала?!! Пилотку он одел! Пилотку! В батальон тебя надо! В эскадрон! Коням! Коням яйца крутить! Комиссары...

Зам вышел из отсека без пилотки и мокрый - хоть выжимай. Отвык он в академии от флотского языка. А впрочем, может, и не знал он его вовсе.

Вечером Петровичу налили. Петрович выпил и стал - душа-человек.

Александр Покровский.