littlebrain

12 сентября 2004 года Джина вместе с семьей была на воскресной проповеди в местной церкви. Когда служба закончилась, девушка заметила между рядами сидений крохотную летучую мышь. Зверек лежал на полу и умирал. Джина взяла его на руки, она хотела отнести зверька священнику, но не прошла и пары шагов — мышь вцепилась в ее указательный палец. Джина ахнула и бросила зверька обратно на пол.

Ни сама Джина, ни ее родители не придали значения этому событию, а через 37 дней появились симптомы бешенства: сильный тремор и ужасная головная боль, Джина едва могла ходить. Ее привезли в больницу, но правильный диагноз поставили только пару дней, когда Джину доставили в больницу штата.

После заражения вирус бешенства распространяется по вашей нервной системе. Он не причиняет вреда и остается незаметным. Спящий период может длиться четыре дня, а может целый год. Многие пациенты и их родственники даже не помнят, когда могли заразиться: небольшой укус дикого животного, маленькая царапина от бродячей кошки — таким событиям мало кто придает значение. Но вот у человека начинает болеть спина, а затем появляется головная боль и тремор.

В этот момент человек уже мертв. В медицинских руководствах пишут, что после появления первых симптомов вирус смертелен на 100%. Если нет предварительной вакцинации, если не было начато лечение сразу после заражения — шансы выжить на уровне статистической погрешности.

Очень быстро появляется и самый известный симптом — боязнь воды. Это одно из свидетельств, сколь бешенство изобретательно в своем стремлении заразить и убить всех, кто поблизости. В слюне накапливается вирус, если зараженный сможет пить, то концентрация упадет — и заразить других будет сложнее. Так что бешенство вызывает болезненные спазмы при глотании и даже просто при виде воды. Миллионы лет заражений, проб и ошибок, сделали бешенство точным, как скальпель хирурга, методом для распространения смерти.

Прежде чем рассказать до конца историю Джины, посмотрим, как работает вирус.

Итак, что испытывает человек после начала симптомов?

Головная боль переходит в жар и недомогание. Появляется беспокойство, человеку во всем некомфортно: неудобно лежать, неприятно стоять, слишком громко, слишком ярко — любые стимулы раздражают. Появляется страх. Вирус понемногу проникает в мозг, он селится в нервных окончания и начинает неистово размножаться, разрушая нейронные связи. Вирус добирается до центров контроля движений и координации, затем до амигдалы — нейронного узла, отвечающего за негативные эмоции.

В этот момент человек дергается, трясется и боится. Он не может нормально спать и есть, появляется водобоязнь.

Дальше — хуже.

Человек начинает слышать что-то, чего нет, или, наоборот, перестает слышать и видеть вовсе — зависит от того, остался ли вирус гостить в таламусе или отправился дальше покорять мозг. Чаще случается второе, и вы чувствуете вкусы и запахи, испытываете галлюцинации, всё кажется самым ужасным кошмаром, который никак не закончится. Гиппокамп, находясь под длительной атакой, не выдерживает и человек забывает свою семью, свою прошлую жизнь. Его сознание, окруженное безумными галлюцинациями, теперь болтается в пустоте.

Буквально всё пугает до чертиков. Эти странные люди в белых халатах, другие странные люди стоят вокруг вашей кровати и плачут. Кто-то постоянно заставляет вас что-нибудь выпить. Эта отметка примерно в неделю с начала симптомов. То есть всего за несколько дней вирус разрушает человека до основания.

В конце концов наступает фаза «тупого бешенства». Мозг почти полностью отключается, лицо осунулось. Пациент пускает слюни, он практически не осознаёте, что происходит вокруг. Внезапный шум или свет могут напугать, но большую часть времени человек просто смотрит в землю.

А дальше нужно решить, что делать с телом после смерти. Простое захоронение чревато тем, что вирус надолго останется в останках и когда-нибудь поселится в новом хозяине.

Возвращаемся к Джине

Как вы поняли, шансов у нашей героини не было, поэтому ее родители пошли на крайние меры — на экспериментальный метод, названный Милуокским протоколом. Суть метода в том, чтобы ввести пациента в медикаментозную кому на много недель, иногда на месяц и больше, а дальше лечить его гигантскими дозами противовирусных препаратов.

Мозг, находящийся в коме, замедляет вирус, появляется больше времени, чтобы что-то сделать. Но риски у метода ужасают почти столь же сильно, сколь и сам вирус: повреждения мозга и атрофии, тяжелые неврологические расстройства. Протокол применяли неоднократно, но выживших не больше дюжины. И все они остались с тяжелыми расстройствами. Кроме Джины.

После двух недель в коме и агрессивного противовирусного лечения она очнулась. Следов вируса больше не было, однако мозг Джины был сильно поврежден. К счастью, высшие центры мышления, памяти и сознания затронуты не были. Джина прошла длительную реабилитацию, чтобы восстановить двигательные функции.

Через два года после заражения Джина полностью восстановилась. Фотография сверху сделана через двадцать лет, Джина Гис живет насыщенной жизнью, она замужем, у нее трое детей. Ее случай все еще уникальный. Миллоукский протокол больше не применяют (слишком опасный, ненадежный и дорогой), а иных методов спасти человека после первых симптомов пока нет.

Некоторые специалисты утверждают, что Джина заразилась ослабленным вирусом. Это бы объяснило, почему протокол не стал столь успешным в других случаях. Но ту летучую мышь, умирающую во время проповеди на полу, так и не нашли, чтобы сделать анализы. Возможно, ученые тогда упустили шанс найти более эффективное лечение бешенства.

"Зачем каждый день мыться и нарушать микрофлору кожи. Нужно просто помочь хорошим бактериям на вашем теле делать свою работу", – так Уитлок подытожил суть своего подхода журналистке, которая брала у него интервью.

Журналистка, кстати, подтвердила: никакого резкого запаха она не чувствовала.

Уитлок изобрел спрей на основе бактерий с поверхности тела лошадей. Эти бактерии отлично справляются с по́том и себумом (кожным жиром) – в результате никакого запаха и сальности. Если Уитлок где-то испачкался, то, конечно, прибегает к воде, чтобы смыть грязь. Но мыло он больше не использует и в ду́ше был много лет назад.

По словам ученого, его новые друзья-бактерии также защищают его от патогенов. По сути, хорошие бактерии вытесняют плохих с кожи Уитлока. По крайней мере, это его версия.

В 2015 году Уитлок казался чудаком, но через четыре года в сети его идеи набрали некоторую популярность. И Уитлок даже смог заработать на своем спрее.

В целом, доля истины в словах Уитлока имеется: на нашей коже живут сотни разных микроорганизмов, они образуют целую экосистему. И чем лучше состояние этой экосистемы, тем лучше состояние вашей кожи. Но вот остальные тезисы Уитлока не столь надёжны.

Хотя учёные из НАСА пришли примерно к таким же выводам, что и Уитлок. Они уже давно ищут бактерии, которые бы помогли космонавтам дольше оставаться чистыми (и даже решить проблему с грязным бельем космонавтов) – но пока эти разработки далеки от завершения.