Liolikto

Liolikto

Автор-сюрреалист Слово - мой способ тр@хнуть мозг читателя. Остальное - бонус.
На Пикабу
164 рейтинг 3 подписчика 0 подписок 43 поста 0 в горячем
1

Являясь глубинной 9.06.2025

Нежностью сумерки окутали пространство Земли и её пределы, а мы, преисполняясь, укрылись под их сенью. С невероятной любовью я держу на руках молодую девушку. Её ноги обвивают мою талию, а я в ответ придерживаю её спину, скользя пальцами вдоль. Ощущаю девичью хрупкость, тонкость. Белые волосы легкой волной спадают ниже пояса, развеваясь. Куда бы я не пошла, везде я несу её с собой. Не веду рядом – несу. Своя ноша, как говорится. Я настолько ответственна и люблю, что не позволю даже единому пальчику коснуться земли, запачкавшись. Её место на моей груди, на моём теле – нигде больше. На нас косо смотрит тётка, качая головой и что-то нашёптывая себе под нос. Я в это время любуюсь в зеркало на себя. Белоснежное платье в пол (свадебное? Да), распущенные волосы тёмной волной, обрамляющие лицо и сияние – льющееся изнутри насквозь. Услышав тётку, я поворачиваюсь, демонстрируя своё абсолютное безразличие к сказанному ей – средний палец меж глаз – достаточно чёткий? Ещё момент и я готова броситься на неё, вгрызаясь, но, моя ноша, девушка, обвивает меня крепче, и я подчиняюсь ей. Выходим. Мои руки гуляют по её телу, носом я касаюсь её шеи, вдыхая запах. Иногда происходит волнующее, но такое желанное касание губами губ…Сколько нежности в каждом из. На улице я спускаюсь в неглубокую речку по центру дороги. Тепло воды приятно окутывает ноги. Я иду, неся её, деревья склонились над нами, пряча ото всех. Я и она, она и я. Мы вместе? Или нет? А может, она – это я? Та самая нежная, самая чувственная часть. Та, которая есть любовь. С родительской заботой несу часть себя. Достойную. Важную, как, впрочем, и всё во мне. Отдать. Я – готова, да и она тоже с трепетной нежностью перейдёт с моих рук. Протянутых к ней много, но я бьюсь. Грызть, ломать, сражаться за право обладания. Только достойный. Только поистине любящий. Произойдёт обмен. Она отпустит меня, влившись в сердце, стучащее напротив.

1

Храмовое; Устрица-жиробаска; Унитазное эврибади; Усатик яблочный 6.06.2025

Снова, как ни удивительно, главной героиней  же сновидения являюсь я собственной персоной. Локация – храм или молельный комплекс (более чем уверена, что такого сочетания слов не существует, но когда это меня останавливало? Раз родилось в моей головушке, то пусть о нём узнает и весь мир). Я нахожусь в отдельной  комнате – одна. Помещение просторное с огромным массивом стола в центре. Стены как и всё убранство деревянные, но это не про классику желтизны досок, а про огромные исчерна лакированные стволы. Тихо. Я кожей ощущаю спокойствие, баюкающее запах ладана. Знаю, что за дверьми ходят по храму люди, тихо переговариваются, ставят свечи, а я здесь. Осматриваясь, замечаю у стены устройство, наподобие автоматов с игрушками, только игрушки чуть другие – религиозные. Я подхожу, рассматриваю возможные варианты дара через стекло и жду. Мне приглядывается музыкальный инструмент, но первой в мои руки попадает картина. Деревянная дощечка с выжженной на ней сельской церковью. Я достаю её из золотистой плёнки и любуюсь, как поталь вбирает в себя мягкий свет, струящийся из окна. Насмотревшись, я возвращаю всё, как было и жду следующего дара. На этот раз мне везёт и выпадает свирель. Розово-золотистая, увесистая с росписью розовощёких детоангелов на пушистых облаках. Как только я беру её в руки, тут же понимаю, что держу историю. Подношу к губам и заполняю её пустоты своим дыханием. Звуки, которые я слышу – восхитительны. Они лучшее, что я когда-либо слышала или услышу – в этом уверена наверняка. Музыка летит, заполняя пространство и, разумеется, меня. Я уже в составе, хочу я этого или нет – слияние неизбежно. Мой восторг, преисполненный детскостью не знает границ, да и какие они могут быть у ребёнка? Я хочу забрать инструмент, но, можно ли? Увы, я знаю ответ на этот вопрос. Быть единственным обладателем искусства хочется нестерпимо, но оно достояние всех, кто был, есть и будет. Нежная, ласковая с моими чувствами грусть, выпроваживает меня и вот я уже лечу, смотря, как под пеленой скрывается комната, массивный стол, свирель… и запах ладана, увиваясь, напоследок чуть щекотнул мне нос.

Перед началом следующего сна, оговорюсь, я ничего не имею против людей с лишним весом, особенно не имею желания видеть их в своих сновиденческих грёзах. Но, раз они явились, то я обрисую и весьма детально, ведь есть что, их как бы между прочим в целом, сложно пропустить (конкретно за эту фразу готова и ответить и отхватить, но скорее всего сделаю ход проще - убегу). Двое, мужчина и женщина целуются страстно и обнажённо – это могло бы выглядеть горячо, если бы не волнующиеся при каждом их движении навстречу друг к другу складки телес. Словно два мишленовских человечка вот-вот поглотят друг друга, сливаясь в экстазе. Я не имею не малейшего желания наблюдать, но и оторваться не могу, поэтому, продолжаю. В какой-то из моментов в голове мужского пола щёлкает тумблер и он начинает спускаться ниже. У его партнёрши выражение удовольствия на месте, именуемым лицом, на моём – нарастающее отвращение.  Оно усиливается в разы, когда я крупным планом вижу, кхм, реденькую, но длинную, поднимающуюся вверх растительность  и то, с каким удовольствием мужское начинает трогать, а затем наслаждаться ею. Для всех: ради сбережения психики описывать детальнее я не буду, возьму страдание от созерцание оного на себя. Для тех же, кто любит визуал – сцена из «Белых цыпочек» с поеданием устриц – это было оно. Благодарите меня за столь деликатное и словно аппетитное сравнение, в этом я хороша (как и во многом другом, впрочем).

Квартира бабушки, в которой и происходит большинство моих снодействий, впрочем, я совсем не против. Теперь к сути. Я стою в туалете над унитазом и нет, не зову Борю, а смотрю, как там, плескаясь в воде, почти доходящей до бортиков, плескается маленькая рыжая собачка. Мне кажется, что ей весело, к тому же, она поддевает периодически носом рулон туалетной бумаги и закидывает его плавать к себе. Правда, он, попадая в воду, тут же начинает её впитывать. Мы с бабушкой смеёмся от глупости собачки, ведь так можно остаться совсем без воды. Как тогда плавать? Я хочу рассказать маме о том, какая у нас удивительная животинка и как смешно она плавает, пока меня внезапно не пронзает мысль. От осознания у меня холодеет внизу живота и я, протягивая руку, резко выхватываю собачку из воды. Она безвольной тряпочкой повисает у меня в руках. Она не резвилась, она тонула! Пытаясь принять меры по тому, что бы вернуть животинку, я её пытаюсь отжать и хлопаю по спине. Из пасти течёт вода. Страх того, что со мной сделает за потопление животинки мама пересиливает и я прикладываю максимум сил к спасению. Собачка дышит. Пытаюсь поставить на пол, она ложится. В итоге, беру на руки, пытаясь согреть. Она открывает глаза и теперь тону я, правда, не в унитазе с окружением смеющихся близких, которым кажется, что всё хорошо, а в глубине её янтарных глаз. Хотя, по правде….Чорт возьми, если не эврибади, то по крайне мере часто. Я тону. В унитазе. В кругу близких людей. Я тону. Им смешно – мне не очень.

На улице, гуляя, а судя по продолжению, охотясь, встречаю мужичка, вернее так: я ему встречаюсь, а он мне попадается. Худощавый, высокий – типаж влажных фантазий юности. В дополнение к худобе идёт +- деловой костюм и усики. Усмехаясь про себя, куда они являются пропуском зову его к себе, а вернее снова к бабушке в квартиру. С намёками в жизни я не особо близка, но во сне, мне в них нет равных. Поэтому, о том, что будет приятное продолжение, знаем оба. В квартире целуемся, он ласкает моё тело, раздевается. Я любуюсь мужской фигурой, а зная  мой вкус, то торчащими рёбрами, ну и плоским, возможно даже впуклым животом. Мужчина переходит к более активным действиям, но, для меня он чужой. Не хочу, да и не дам. Объяснять ход мыслей не намерена, поэтому просто прошу его отвезти меня на поезд. Опешив, соглашается. В продуктовом, куда мы заехали, что бы взять еды в  дорогу он ходит от стеллажа к стеллажу, полный загадочности и яблок в карманах. Когда до поезда остаётся ровно минута, приходит осознание, что я не успела. Шок. Стресс. И уже бесячий усач с ворованными яблоками. Что могу сказать, если не дать усатому, то и на поезд он вас опоздает. Но не факт, что если дашь, то вообще уедешь. Может, он до смерти завеселит  своей щёткой подносной. 2/10 усикам, так как доступа не дают, но вид презентабельный чутка имеют.

Показать полностью

Тройничок как искусство фейспалма 7.06.2025

Я и мужчины. На сей раз их двое и оба мои. Спасибо, конечно, благо, это сон, а то бы набежали с тем, что и так 10 девчонок на 9 ребят, а я ещё себе одного присваиваю. Хотя….В мужчинах всё-таки ценю больше качество, а не количество. Продолжаю. Оба мужчины мои, правда, каждый думал о том, что единственный и был неправ, но это так - сонмелочи. Мы в каком-то подобии кинозала сидим на табуретках в первом ряду. Мужчина, что поменьше и поскромнее – тихий и большеглазый сидит слева через стул. Рядом со мной с краю сидит другой – высокий, поджарый с абсолютно наглым выражением на миловидной мордашке. Он тут же приобнимает меня, обозначая «своё». Мужчина слева удивлённо взирает на руку, опустившееся на плечо, как до этого он считал, его девушки. Я скидываю руку, сидя промеж двух огней, или, как выразиться бы более подходяще к ситуации: промеж спичечного огонька и бушующего пламени на автозаправке. После покидания с плеча груза чужой конечности, её обладатель вмиг подрывается и быстрым шагом удаляется прочь. Я – за ним. Не то, что бы мне этого очень хотелось, но и оставаться с другим значило бы выяснять отношения, а как? Не то, что бы я не знала ответа на этот вопрос, просто, если можно уйти, то я это сделаю – во сне. В реальности я достаточно сознательна и ответственна за то, что бы выяснять, разговаривать и при случаях ставить точки, хоть над «i», хоть над любыми другими буквами. Бензиновое пламя я не догнала, оно уметалось бегать по помещению, изображая бурную деятельность.

Момент и мы снова втроём (какая ирония) сидим за столом, я в центре, бензиновый справа, а тихий, взирая на него – напротив. На столе еда, которую один из моих касатиков закидывает в свою обременённую наглостью и стерильную от ума мордашку. Причём, закидывает сказано не для красного словца. Он и вправду берёт тарелку и опрокидывает на себя, что попало в рот – хорошо, остальное не его проблема. Вероятно, он вообразил себя тем человеком, который пролив на себя воду, считает, что мокрая рубашка – это проблема рубашки, а не его. Как бы да, человек загадка, как и область психиатрии, к которой он принадлежит. А тем временем мужчина продолжал, выливая на себя суп и приправляя компотом. Смотреть на эту какофонию не было смысложелания, как и видеть, расширяющиеся до предела глаза тихого и бояться за их выпадение. Да и еды – фактора, являющегося приковщиком моего внимание, кроме как на теле у мужчины уже не было. Я, конечно, всё понимаю, раскрепощённость, сливки с торса, язычок, но слизывать суп с рубашки, как по мне – не слишком возбуждающе, хотя, может, я ещё не доросла и лет так через –тцать, со своим старичком я буду практиковать именно это (надеюсь, конечно, повезёт, и мы обоюдно обойдёмся без Паркинсона).

Сон я прервала самолично – не привыкать уже. Особенно оценила при пробуждении чистоту тела, ведь зная меня, то могла бы из сна хоть конфетку, но свиснуть. И проснулась бы сладкой и липкой, но зато в шоколаде – это плюс, сомнительный, но да.

Показать полностью
2

Павучьи 4.05.2025

В постели одеяло укутывает мягко и заботливо как объятия любящего. Спится сладко, до поры до времени, которое наступает прямо сейчас. Я вижу его, подбирающегося ко мне сквозь полурассветную дрёму. Настроен враждебно, а я максимально беззащитна в своей обнажённой нежности. Глазки впиваются в меня, пока только они. На мохнатых лапках и брюшке сталью отливают узоры. Обнажаются острия, вся его сущность щетинится, готовясь к атаке на меня. Бросок – мимо. Чудом мне удаётся увернуться. Оно происходит единожды. Второй раз мне уже не так везёт. Пригвождение к стене происходит сиюминутно. Да! Я – всё. Он победил. Правда, нюанс, убийство меня не сойдёт ему с лапок. Я открываю глаза – два, затем ещё шесть, в улыбке изо рта выщёлкиваются хелицеры – в них яд. Ты всё ещё считаешь меня беззащитной?

Убегаешь? Рано, постой. Я ведь только-только. Для тебя. Стала собой.

2

Жизнежилетка - просто повод 3.06.2025

В квартире мы с мужичком, абсолютно мне параллельным настолько, что я жду его ухода, даже не скрывая этого. Пока он нудит мне, одеваясь, я стою в шубе напротив зеркала и меряю меховые шапки советского, а значит хорошего качества, одну из которых даже заимствую у него. Почему бы и не побыть наглой, в особенности, если тебе позволяют? Не вижу смысла отказываться от вседозволенности и вредности, лично мне это к лицу, я примеряла. Шапки, кстати, все оказываются малы, но это неудивительно, я обладательница богатого ума, что сказывается, вероятно, и на конфигурации черепа, не путать с водянкой. Мужичок, наконец, собравшись, покидает квартиру, и я остаюсь в полной принадлежности себе. Любуюсь в зеркало. Волосы чуть заколотые, спадают кудрями на плечи, лицо светится счастьем изнутри. Я прекрасна. Отражение – восхищает, влюбляя, впрочем, как и всегда, когда чаша ресурса перевешивает чашу с вьющимся на ней самоуничтожением, но это так, лирика и отступление, главное, не от себя. Настроение танцевальное, как и образ – шуба ведь лучший наряд для пируэтов под Рашен Гёрл. Не успеваю включить музыку, как проходит звонок – тот, кого я не жду, как, впрочем, и многих других. Думаю, интровертам ход моих мыслей близок и понятен, а экстраверты…эх! Нарожают вас, а нам потом волнуйся, по телефону с вами общаясь. Так вот, звонивший человек спрашивал, записать ли меня в стоматологию на Патриарших. Столь меня загрузил своей внезапностью в появлении и в вопросах, что я, думая и одновременно негодуя, начала просыпаться. Это уже происходит не в первый раз, когда я бегу из собственных снов от тех, кого не приглашала. Хотя, скелетов собак и маргинальных личностей тоже не зову, но они обосновались добротно, как дома. Правда, пусть, пожалуй, в голове на подсознанке и бродят, чем в моих реалиях.

Прежде чем вынырнуть в из морфейных грёз, я заглянула в комнату дедушки, бросив взгляд на софу, ту самую, на которой его не стало и на которой я же впоследствии спала несколько лет в полуободранопустой однушке – такова жизнь молодой и юной меня. Не так, конечно, я представляла себе наследство, но ладно, равенства ради сообщу, что на этой софе я тоже несколько раз морально покидала свет оный, правда, зная меня, переход получился косопятым, поэтому, я снова здесь. И да, может, на ней только раз уйти можно, кто знает? Софа была собрана, но постель, лежащая на ней расправлена, я знала, кто спал на ней, одиночась ото всех. Я не рассказывала тебе историю про деда, но, скажи, ты настолько плох? Или всё-таки нашёл силы встать и, убежав, набрать меня, спрашивая о ерунде? Ты знаешь ответ и мне тебя жаль. Правда, жаль.

Расписывая события выше, я вспомнила, что первой, ещё до мужчины квартиру покинула девочка лет пяти. На прощание она произнесла «солте» на своём языке. Она принадлежала к племени людей солнца. В царстве сновидений при поиске этого племени в сетях появилась картинка позолоченных людей, с символами солнца и луны, пронзёнными стрелами над их головами. Завораживающе-красиво.

Весна, её начало или даже середина. Я с мамой и подругой на природе, рядом с огромным и единственным деревом. Для меня оно становится центром притяжения, и я раз за разом ползу на него, пробуя разные способы, каждый из которых  лёгок и успешен. Вскоре мои спутницы, вероятно, утомившись видом меня, упражняющейся в лазании, пошли прочь. Я же в это время решила сделать несколько памятных фото. Телефон положила на снег, а сама взгромоздилась на ветку, упругую, подозрительно сухую и..начала качаться. Вверх – вниз! Я видела на камере телефона свою абсолютно довольную и счастливую мордашку  в пушащемся и отчаянно вьющемся облаке волос. Моё катание прервали двое – молодая светловолосая женщина с ребёнком, шедшие ко мне. Я испытывал ровно ноль желания налаживать и вообще иметь какой-либо контакт, поэтому, спрыгнув, отправилась догонять своих.

По итогу, я догоняла с таким усердием, что потерялась в целом. А раз так уже произошло, то и смысла находиться уже нет. Побродив взглядом, я обнаружила девочку-подростка и тут моя социальность вышла на первый план и я отправилась знакомиться. Девочка поделилась, что у неё только что другая мадам утащила жилетку. Я тут же почему-то решила, что до этого мне больше всех есть дело и отправилась восстанавливать справедливость, путём изъятия. Шла долго. Сон-бродяжничество получается, то за мамой иду, то за рандомной девчёнкой – делать нечего больше, судя по всему, или норму шагов нахаживаю, ту самую, которую не набродила в реале. Девушку я таки догнала, жилетку мне отдали и я, вместо того, что бы вернуться, решила произвести профилактическую беседу о том, в чём была причина таких действий, может, человеку одиноко и так он просит внимания? Девушка пошла на контакт, отвечая мне и, одновременно спускаясь в подвал. При каждой ступеньке вниз её плотно-вьющиеся волосы чуть выше плеч подрагивали, а глаза, не мигая, смотрели в меня. Она знала, что я пойду следом, что я загипнотизирована ею. В темноте подвала останутся две. Или так: останутся две? Жилетка, дерево, меховые шапки – всего лишь предлог. Он работает почти так, как нужно, хотя я всё равно просыпаюсь. Вопреки им и тем, кто за.

«Жизнь – это просто повод сойти с ума! Ня-ня-ня-ня, ня-ня-ня-ня»

Показать полностью
0

Человек испытывающий 29.05.2025

Я и мужчина. Мы вместе, но только идём. Этой дорогой мы ходили, по ощущениям, не раз и не два только уже в этом сновидении. Возвращаемся. Улочка пропитана древностью и теплотой солнца. На ней, стёртые в пыль шаги наших, а скорее всего нет – предков. Сейчас – мои и его. Жёлтые кирпичи ракушечных стен, кое-где увиты плющом. В другой раз, я прильнула бы к ним, напитываясь, а после вела бы пальцем по их выветренной узорчатости. В этот – я воспринимаю всё как данность – не лучшее моё состояние. Мой ум погружён в беседу, для меня тягостную, поэтому, энергия творчества, детскость восхищения ушла на задний план и, обиженно свернувшись клубочком, в любопытстве подняла ухо – девочка же. Наша беседа касается реалий любви – той вечной силы, что живёт и будет жить, того дара, доступного и одновременно столь тайного, что вопрос конкретики в этом аспекте дело безрассудное и неблагодарное. Пока я в роли слушателя – принимаю речь о том, что любовь есть привязанность и взаимность. Да, для каждого она поворачивается той стороной, которой не хватает. Ею можно заполнить любую дыру, но, дело в том, что на проверке, а она их любит, именно в то место, самое уязвимое, самое тонкое будет удар. Не ради боли, жертв – ради достойности в её принятии. Легче, когда она не заполняет пустые места и закоулки души, а когда она приходит в цельное, наполняя и освещая каждую крошку-часть Вселенной в лице тебя. Быть целым – это редкость и, пожалуй, невозможность. Социальный жёрнов смалывает каждого, перетирая с каждым.

Вскоре, дошла речь и до меня. Что есть любовь? Я редко знаю ответы, потому, что я их чувствую. Любовь. Зачем задавать мне этот вопрос? Хотя, а кому, как не мне? Я бы назвала себя человеком испытывающим, ведь ту гамму чувств, которую я словно призмой впитываю, а затем излучаю дано ощутить далеко не каждому. Знакома ли я с понятием? Абсолютно. Я знаю его издавна. Я пришла из любви. Я ею окружена. Я – источник. Могла бы спросить, хочешь ли напиться, но знаю ответ, поэтому, он – не выход, алкоголь тоже, окно – сомнительно.

Рассуждать можно бесконечно долго и не продвинуться ни на йоту. Посему я ответила абсолютно неожиданно даже для самой себя. То, что я никому не говорила ранее, чтя и преклоняясь своей независимой свободе и то, к чему я, пожалуй, перебросила хрупкий мостик возможности: Любовь – признание и закрепление, взятие ответственности за выбор тобой другого человека. Это большее, чем слова, это – действия, право и снова выбор. Мои слова ошеломили – это было видно по взгляду. Да, взросление никто не отменял, как и бабочек в животе, как пламенное желание, как лёгкость флирта и прочие восхитительные вещи, но любовь…она обрела форму.

Показать полностью
4

Погоночная Матильда; Вакуум чувств 27.05.2025

Бежать, бежать, погоня, спрятаться! Эти мысли проскакивали в моей голове, пока ноги несли тело, пока только своё собственное. За мной гнались двое мужчин. Я была опасна для них, но, как ни комично, именно в этот момент сама опасность уносила ноги. Гараж! Залетела в него на всех парах. Удивительно, но выглядел он опрятно, чуть даже пустовато и светло. Мест для укрытия было ничтожно мало. Оглядевшись, выбрала из всех невозможных одно, которое мало-мальски могло бы хоть немного меня укрыть. ДСП-коробка, раньше имевшая вид шкафа, прижатая вертикально к стене, стала моим убежищем. Через пару мгновений после того, как я спряталась, в помещение ворвался один из мужчин и приступил к поиску. Начал он с противоположной стены. Увидев, с какой скрупулезностью он отодвигает висящие на стене белоснежно-пластиковые  досочки, походящие на узорчатые мухобойки, я поняла, что мне точно не скрыться. Вскоре, мужчина подошёл ко мне и, наклонил коробку вместе с содержимым в виде меня от стены. Увидев, что за ней пусто, поставил на место, а я почти выдохнула, но сделала это, видимо, чуть раньше, чем следовало бы. Прежде чем уйти мой преследователь ещё раз взглянул на моё укрытие, которое внезапно стало тряпичным, и уже я держала его в руках, делая подобие стенки. Он посмотрел, подошёл ближе и нет, не обнаружил ткань и меня за ней, а вспомнил о том, что такой же шифанер был у него в юности на даче и, преисполнившись воспоминаниями, легонько ударил кулаком по его стенке. Так должно было быть в идеале, но по факту, его кулак погрузился в ткань, очертив мою фигуру за ней. Меня обнаружили. Как говорится «если порка неизбежна – пороть надо первым», поэтому я, воинственно крича, выскочила, бросившись на опешившего мужчину. Вцепилась крепко и, душа, попутно растягивала ему рот. Не знаю, что конкретно я хотела сделать, но судя по всему, наказание для него предусмотрела суровое. После непродолжительной схватки мне удалось лишить противника сознания и, взвалив его на себя – а именно так я делаю с неугодными – я выкралась из гаража. Напарник мужчины, повернувшись ко мне спиной, стоял в задумчивости под яблонями. Судя по всему, тоже искал меня, только уже в чертогах разума.

Неподалёку стоял их автомобиль – белый седанчик. Я, бросив ношу, запрыгнула на водительское сиденье и…рванула. Так как в реальной жизни прав на авто у меня нет, то во сне я ехала ни в чём себе не отказывая. Правда, имея представление об устройстве автомобиля чутка удивилась тому, что передачи переключаются кнопками за рулём, но особого значения этому не предала, подумаешь, что ещё с машины охотников на меня взять? Ехала быстро, даже слишком. Иногда, ради приличия даже поглядывала на дорогу, а в перерывах пыталась настроить под себя руль и кресло, так как после одной из моих манипуляций до, кресло утащилось на задний ряд, а руль поднялся к потолку.

Вскоре выехала на оживлённую улицу и понеслась по ней, люто играя в шашечки, когда казалось, что не успеваю, то просто прикрывала глаза, открывая их уже после опасного момента. Интересно, в жизни так сработает или при открывании глаз уже окажешься перед вратами рая, либо, как в моём случае, с хвостато - двурогими?  Пропустив поворот, и вернувшись к месту прибытия через встречку, я таки покинула машину, ставшую со мной внутри – адовой колесницей.

Я приехала на рынок, но абсолютно необычный, я бы даже сказала элитный. Началось всё с того, что, не успев приехать, я уже приняла участие в конкурсе машин, в котором победила на удивление всех, меня в особенности. Я ошалело смотрела на вывеску, где мигая огоньками, висело фото четырёх тачек, из которых моя выглядела всех, кхм, скромнее. В это же время  ведущий, одаривая блеском своего костюма и немного зубов, извещал о победе моей Матильды. Машина-Матильда…Мда, иногда сон абсолютно не отличается от реальности, хотя, было бы неплохо.

Уединившись от празднования и воспевания, я прильнула к витринам, обращённым на улицу.  Там была моя любовь и слабость – кольца. Огромные, занимающие, по меньшей мере, три пальца в ширину и почти все в длину. Они были поистине королевские и…тканевые. Вернее так, основа – металл, а вместо камней – набитый бархат. Выглядело интересно, особенно металлические завитушки по бокам, но меня это впечатлило не столь сильно, для того, что бы остановить, поэтому я отправилась дальше. Женщина, показывающая мне ассортимент, была надменна до такой степени, что при каждом моём касании к изделию, её глаза в процессе закатывания проворачивались в глазнице по меньшей мере два раза. Вскоре я нашла то, что поистине заинтересовало меня – микробутылочки шампанского, вылитые из стекла, покоились на протёртом вельвете, каждая – в своей ячейке. Интересно, но дорого. Я не знала цены, но то, что не по карману – ощущала. Голос бабушки в голове вторил, заглушая все остальные внутречерепные беседы. Я протянула руки, дабы рассмотреть ближе и…полетела, уносясь.

Магазин или даже большой торговый центр, рядом со мной мужчина. Он держит меня в объятиях, прижимая к себе и целуя. Звучит это красиво, выглядит тоже, ведь там есть я. Мне этого мало, вернее так, мне это уже никак. Он сжимает объятия, я чувствую его сердцебиение. Нет. Тебе слишком повезло и я это уравняю. В очередной раз его губы тянутся к моим, но безуспешно, я, волей мысли, веду себя к пробуждению, испаряясь. Целуй воздух – больше взаимности получишь.

Показать полностью
0

Прелюдоед; Соляночье ночи; Алость 18.05.2025

В прошлый раз ровно на окончании моего текста позвонила мама, сразу, как только я поставила точку в последнем предложении. Спустя пару минут из-за глюка системы я потеряла его – своё детище, нежно любимое и только-только рождённое. Некоторое время я не могла посадить себя писать снова, была разбита, страдала, оплакивая. Знала, что не напишу так же, а иначе не хотела. Оказалась выбита из писательской колеи и, вместо того, что бы подняться, бросилась под колёса на распятье. То, что происходило внутри, просачивалось и наружу. Нестерпимо. Я сейчас особенно чутко понимаю писателей и поэтов, срок жизни которых витал в районе тридцати. Когда творчество бьёт – это прекрасно, восхитительно, когда можешь воплотить его – это счастье, но, за всем стоит своя цена. Я, познала её и плачу – поставь ударение куда хочешь, везде будет верно. За свой талант, а я после всех признала его – плачУ. Как бы не хотелось писать легко и аккуратно, летая с буквы на букву, есть НО, что бы текст брал, пронимал, мурашил, заставлял смеяться ты должна. Должна прознать всё: глубину чувств от самой темени дна до сияющих бесконечностью вершин. Мне это доступно. Великое благо, а оно любит взимность. Волнующий душу симбиоз. Я получаю и я же отдаю – наше таинство доступное на земном уровне – мне, а на духовном выше тем, кто готов присоединиться к чувствию. Моя прелюдия затянулась, я нарочно оттягиваю момент письма. Успокаиваю себя тем, что не должно получиться точь-в-точь. Я хочу повторить сон, я сделаю это иначе рана, разверзнувшаяся, зарастёт грубым шрамом – уродуя. Я беру в руки скальпель, я сделаю красиво. Делаю надрез в памяти, оголяя… Выбеленные доски, пенка, алое платье….

Соляночье ночи. Я во тьме, а она по привычке во мне. Это естественное для меня состояние, поэтому, не удивляйся. Чуть поодаль от широкополосной дороги – двор, я в нём. Сижу за некоторым подобием стола, сложенных из длинных выбеленных лунным светом досок. Что я делаю там? Этим вопросом можно часто задаться и в моей реальной жизни. Сижу. Знаю, что через пять минут мне нужно быть у какой-то злой, а значит, не моей бабки. Минуты идут. Три. Две. Я продолжаю сидеть, насупившись и отчаянно изображая скучающий вид. Время подходит к финалу, бабка будет раздражена моим опозданием ещё больше, впрочем, какая разница как и насколько тобой будут недовольны, если это априори? Мою мыслительную жвачку прерывает мама. Она что-то ищет для меня. Пенку. Да, мама в ночи двора ищет молочную пенку, что бы дать мне в дорогу. Это приятно, ведь я её люблю, маму, кстати, тоже. Сразу вспоминаю, как бабушка, после того, как прокипятила молоко, всегда оставляла мне пенку, а я кралась к кастрюле и, вылавливая её пальцами, жадно кушала. От визуализации прочитанного, у тебя могло скукситься лицо. Пенку ты любить не обязан, я это принимаю, как и меня – принимаю тоже, но чуть со скрипом, правда, понимания в нём больше. Поднимаю голову на остро вычерченные лунным светом шпили крыш – я опоздала уже точно, и, судя, по тщетным поискам пенки в ночи двора осталась ещё и без неё, а это значит, что пора идти, уже точно. Подсаживаюсь к своему рюкзаку и, заметив грязь, начинаю оттирать, хотя, можно было бы и оставить для большего злюч-эффекта у бабки. Ко мне подсаживается девочка. Она заглядывает на меня такими глазами, улыбаясь, что тут ясно даже мне – она меня любит. За что – это уже вопрос, но, думаю, что можно и просто так, за то, что я есть. В знак своей любви она начинает что-то пришивать к моему рюкзаку – типичное проявление детской любви – я подарю тебе красивое и ты поймёшь, что очень-очень мне нравишься. Знаешь, у меня есть огромная куча наклеек и разных блёсточек, обклеимся ими в знак теперь нашей любви?

Полутёмная комната – как видишь, тема тьмы частый гость, она вьётся сквозь жизнь, нанизывая её на себя, перетекает и в сны. По комнате в поисках мечется мама, она торопится. В руках держит платье цвета бордо. Она понесёт его своей бабушке, так как оно продлевает жизнь и значительно улучшает здоровье. В момент остановившись, мама раскладывает его на столе, что бы я тоже взглянула. В дрожащем свете настольной лампы оно выглядит волнующе: нежный, струящийся алостью шёлк и прозрачная в своей пикантности клиновидная вставка на бедре – замерев, мы любуемся им вдвоём. Оно – достойная оправа для драгоценности. Спустя пару мгновений, мама продолжает поиски накидки от платья, а я продолжаю загипнотизировано смотреть. Заметив это, мама предлагает  мне его примерить. Я знаю, что оно моё и как никто другой я смогу украсить его собой. Шёлк прохладой будет струиться по горячности моих изгибов, отсвечивая огнём, рвущимся наружу. Это был момент почти случившегося единения, дальше я уже летела, отдаляясь.

Мама, зачем это платье тем, кто уже не с нами? Разве нужно им что-то из мирского, кроме нас? Хотя, даже так, кому мы сдались, кроме как друг другу?

Платье – как олицетворение любви. Несёшь её подарить тому, кто в ней не нуждается, хотя рядом есть тот, кому она впору. Нарядишь меня?

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!