В воскресенье, 2 февраля, в возрасте 93 лет скончался Симон Коенка, последний остававшийся в живых участников открытия мирового значения. Об этом агентству France-Presse рассказали его родственники. В 2016 году Симон Коенка присутствовал при открытии «Ласко 4» – искусственной копии пещеры, открытой специально для посещения туристов. В последние годы Симон Коенка жил в Париже.

12 сентября 1940 года четверо подростков – Марсель Равида, Жак Марсаль, Жорж Аньель и Симон Коенка – которым было от 13 до 18 лет, нашли вход в пещеру в лесу, недалеко от родной деревни Монтиньяк в Дордони. Они обнаружили узкое отверстие, образовавшееся после падения сосны, в которую попала молния. Пробравшись внутрь они увидели пещеру, покрытую рисунками доисторического человека. Эти рисунки были сделаны около 18 тысяч лет назад, а сейчас их называют «Сикстинской капеллой доисторической эпохи».

«Я со своими товарищами искал подземный ход, ведущий в соседний замок. Мы мечтали найти там сокровище. И мы его нашли, но не то, о котором думали», – рассказал Симон Коенка в интервью агентству France-Presse в 2016 году. За четыре дня до обнаружения пещеры Марсель Равида гулял с собакой с лесу, и именно собака первой нашла отверстие. Затем Марсель позвал своих товарищей, так и произошло это историческое открытие.

Друзья сообщили об этом своему учителю Леону Лавалю. Скрывавшийся от оккупации в Дордони специалист по истории первобытного общества Анри Брейль стал первым исследователем пещеры Ласко. Он посетил ее уже 12 сентября 1940 года. Он первым установил подлинность наскальных рисунков, описал и изучил их. А 27 декабря 1940 года пещера Ласко была классифицирована как исторический памятник Франции.

В 1991 году друзья-первооткрыватели были награждены национальным французским орденом «За заслуги».

В 1940 году родители Симона Коенка жили в Париже. Во время оккупации их депортировали, и они скончались в концлагерях.

http://www.rfi.fr/ru/%D1%84%D1%80%D0%B0%D0%BD%D1%86%D0%B8%D1...

Наряду с растущими свидетельствами уникальной способности Homo Sapiens адаптироваться к различным средам обитания, по сравнению с другими представителями рода Homo, как в Африке, так и за её пределами, чаще в нашем представлении и во многих исследованиях, древние люди представлены как охотники на средних и крупных животных в условиях открытой «саванны» или как потребители морских ресурсов в прибрежных районах. Поэтому не так много уделялось внимания роли мелких млекопитающих при обсуждении человеческой колонизации новых сред обитания более чем 20 тыс. лет назад, несмотря на то, что охота на более мелкую и шуструю дичь часто считается признаком технологической и поведенческой «сложности». Больше внимания было сосредоточено на Европе и Западной Азии, где охоту на многочисленных, но проворных мелких млекопитающих связывали с ростом численности населения или климатическими кризисами с окончанием последнего ледникового периода. Поэтому, начальный и поведенческий контекст охоты на мелких млекопитающих в других частях света и за пределами умеренного климата остается малоизученным.

Начиная с позднего плейстоцена и позже, наш вид обитал в разнообразных средах, распространяясь за пределы Африки. А тропические леса считались своеобразным барьером для расселения людей, главным образом из-за того, что аппетитная мегафауна или животные массой более 44 кг, не водились в этих лесах. Тем не менее на Шри-Ланке, в Юго-Восточной Азии, Меланезии и других частях света самые ранние свидетельства о заселении их людьми часто связаны с тропическими лесами. На Шри-Ланке люди полагались на ресурсы тропических лесов более 30 тыс. лет. Вполне вероятно, что они использовали при этом мелкие и сложные каменные, а также костяные инструменты, которые и были обнаружены на острове в местах позднего плейстоцена и раннего голоцена.

Довольно интересно, какие продукты питания поддерживали популяции людей в эти периоды в тропическом лесу и какие стратегии охоты при этом они использовали?

В новой работе исследователи из отдела археологии, института естествознания имени Макса Планка в Германии, а также учёные из Шри-Ланки, Австралии, Великобритании и США попытались ответить на эти вопросы, используя новые хронометрические, тафономические, археозоологические и артефактные анализы в пределах археологического участка - пещеры Фа Хиен-лена на острове Шри-Ланка, который был ранее датирован в 38 тыс. лет.

На участке были обнаружены млекопитающие, рептилии, моллюски и растительные остатки тропических лесов. Однако, как отмечают исследователи, человеческая эксплуатация конкретных ресурсов еще не была продемонстрирована напрямую из-за отсутствия систематических тафономических исследований. Так же, как и ранние, загадочные миниатюрные каменные орудия и костяные инструменты, обнаруженные на Шри-Ланке, а также в других местах в Южной Азии, подвергались ограниченному анализу, а их использование и адаптивная функция оставались неясными.

И как следовало ожидать от предисловия, в новой междисциплинарной работе исследователи задокументировали специализированную сложную охоту на полудревесных и древесных животных около 45 тыс. лет назад, в тропических лесах Шри-Ланки.

Результаты

Стратиграфия и хронология

Слои в пещере Фа Хиен-лена, условно разбиты на 4 хронологических этапа, которые представляют основные периоды человеческой деятельности в пещере. Эти фазы были выделены по содержанию древесного угля, остатков фауны и артефактов, в том числе костяных инструментов, бус из раковин и кварцевых отщепов.

Фаза D содержит свидетельства эпизодического проживания в пещере в позднем плейстоцене, от 48 до 34 тыс. лет назад. Фаза C охватывает период от 13 до 12 тыс. лет назад. А фазы B и A охватывают ранний и средний голоцен, 8.7–8 тыс. лет назад и 6–4 тыс. лет назад соответственно. Одна радиоуглеродная дата не вписывается в пределы этих фаз (29 120–27 870 лет) и может представлять собой недолговечный эпизод присутствия человека в пещере. Всего слой осадка в пещере составляет 170 см над сильно выветренными и карстифицированными гнейсовыми блоками - это метаморфическая горная порода.

Фаза D состоит из галечных суглинков и глинистых и песчаных иловых отложений, следов осыпи и обвалов с многослойным пеплом, представляющим эпизодическое использование человеком.

Эти отложения дали множество свидетельств человеческой деятельности, включая сильно обожженные и прокаленные останки фауны, бусы из раковин, костяные инструменты и фрагменты охры, помимо микроморфологических анализов отложений, свидетельствующих о разведении огня.

А эпизод с обрушением частей свода пещеры способствовал сохранности отложений большей части фазы D. Фаза С, содержит наибольшее количество артефактов и отходов жизнедеятельности людей и состоит из быстро, осажденной однородной смеси темного цвета, состоящей из богатых органикой суглинков.

Фазы B и A состоят из светлых песчаных илов и скоплений пепла. Предыдущие раскопки в пещере, дали самые древние останки людей на Шри-Ланке.

Останки ребенка в возрасте 5,5–6,5 лет, смешанные с останками как минимум двух младенцев, а также молодой взрослой женщины, были датированы в 30 600 лет. Эти останки были обнаружены в дальней части пещеры во время раскопок 1986 года. В целом, новые данные подтверждают, что Фа Хиен-лена является старейшим участком с останками H. sapiens на Шри-Ланке и Южной Азии. Помимо этого, участок примечателен ранними наборами микролитоидной индустрии с микролитами бадаравельской или балангодской традиции, а также технокомплексом костяных инструментов за пределами Африки.

Зооархеология и тафономия

Детальное тафономическое и археозоологическое исследование останков фауны в Фа-Хиен-лена продемонстрировало образ жизни первых людей на острове. Как минимум их гастрономические предпочтения в сочетании с возможностями. Хотеть-то они могли много чего, а вот поймать... Около половины из 14485 фрагментов костей и зубов с участка были идентифицированы.

Мелкие млекопитающие, весом менее 25 кг, преобладают, до 90% в идентифицированных образцах, с самой ранней фазы присутствия человека на острове около 48-34 тыс. лет назад. Среди этих животных были и плотоядные, такие как циветты или виверры. Это предполагает преднамеренную охоту начиная от позднего плейстоцена до середины голоцена. Рептилии, в том числе питоны, ужеобразные и водяные или полосатые вараны, а также рыба (в основном сом и карп) также присутствуют на всех этапах заселения участка. Некоторые из идентифицированных останков животных вполне вероятно были из естественных условий скопления, не связанных с деятельностью человека. Примечательно, что со временем от позднего плейстоцена до среднего голоцена не наблюдается различий по размеру млекопитающих. Крупные копытные, в том числе оленевые, свиньи и полорогие, встречаются в отложениях с частотой менее <4%. А вот обезьяны и белки преобладают на всех этапах заселения, на их долю приходится более 70% идентифицированных останков.

В позднеплейстоценовых слоях, 48,7% - это мартышковые. К середине голоцена мартышковые составляют уже 61,1%. Цейлонский макак (Macaca sinica) и тонкотелые обезьяны, такие как краснолицый гульман (Trachypithecus vetulus) и Хохлатый серый лангур (Semnopithecus priam), были идентифицированы на участке раскопок, при этом макаки немного превосходят по численности лангуров. Учитывая тот факт, что встречались в основном древесные виды в зрелом возрасте, которые редко спускаются на землю, исследователи предполагают, что они были конкретной мишенью для древних охотников. А наличие костяных снарядов и микролитов с самого начала занятия пещеры, указывает на использование метательного оружия, аналоги которого и по сей день используют современные охотники-собиратели в Юго-Восточной Азии, включая и духовые трубки с дротиками. Обнаруженные костяные наконечники соответствуют по размеру и характеру нанесения травм при таком использовании. Независимо от способа ловли, целые тушки обезьян были доставлены в пещеру и обработаны на месте, что было выявлено по схеме обилия скелетных частей. Фрагменты костей со следами разделки и приготовления на огне, были обнаружены на всех этапах заселения участка, из них кости мелких млекопитающих составляли 92,2%.

А расположение отметин от разделки наводит исследователей на мысль о последовательной обработке тушек. Обгоревшие фрагменты костей составляют 19,7% от общего количества исследованных образцов и 23,9% от образцов позднего плейстоцена. Основная часть костей принадлежала обезьянам.

Костно-инструментальный комплекс

Приматы и гигантские белки, по-видимому, предназначались не только для пропитания, но и для технологического производства. Чего добру пропадать? В слоях позднего плейстоцена (фаза D) было зарегистрировано в общей сложности 36 образцов кости с модифицированной поверхностью, указывающей на систематическое изготовление инструментов.

Из них десяток был готов к использованию, остальные были отходами или заготовками для инструментов. Костяные инструменты из слоев позднего плейстоцена были изготовлены исключительно из длинных костных фрагментов мартышковых, за исключением одного обработанного клыка макаки из ранней фазы заселения участка.

А изделия и инструменты из рогов оленевых, костей и зубов крупных копытных, начинают появляться только в терминальном плейстоцене от 13 тыс. лет назад (фаза C). У большинства костяных наконечников были обнаружены признаки повреждений, соответствующие высокоскоростному удару, как к примеру на изображении, из ранней фазы D.

Эти факты в дополнении с данными о целенаправленной охоте на взрослую древесную дичь, свидетельствуют о способах охоты связанных с использованием метательного оружия, а не ловушек.

Заключение

Постоянно высокий процент древесных видов мелких млекопитающих на всех этапах человеческой деятельности в Фа Хьен-лене уникален даже среди современных этнографических групп, охотящихся в тропических лесах, возможно, за некоторым исключением.

В некоторых местах Индии обезьяны весьма привлекательны для местных племён, например, молодежь из племени ченчу в индийском штате Андхра-Прадеш хвалит девушек сравнивая их с обезьянами. Этот пример из разряда "не повторять дома".

Но даже с доступом к современному стрелковому оружию, шнурам и силкам-ловушкам, современные охотники-собиратели не демонстрируют такой уклон к древесным видам, как их предки. Позднеплейстоценовая охота на древесных приматов также была продемонстрирована в пещерах Ниа, Калимантана, от 50 тыс. лет назад. Однако там, в отличие от участка Фа Хиен-лена, люди, по-видимому, в первую очередь полагались на крупных копытных животных в качестве основного источника белка. Также, как и на Шри-Ланке, на Калимантане были обнаружены старейшие костяные инструменты в Юго-Восточной Азии датированные между 50 и 35 тыс. лет. А совместно с набором инструментов из Шри-Ланки они являются не только самыми ранними в Южной и Юго-Восточной Азии, но и за пределами Африки, указывая на весьма продвинутые охотничьи навыки у человека разумного уже на момент заселения тропических лесов. А охота только на взрослых особей на протяжении более 40 тыс. лет, предполагает бережное отношение к лесным ресурсам. Древние охотники, вероятно, уже тогда хорошо знали жизненные циклы животных и использовали стратегии, направленные на стабильную охоту, а не на тотальное уничтожение видов приматов и гигантских белок, которые были наиболее уязвимыми для охоты, от ~ 45 000 до 4000 лет назад. Текущие данные показывают, что некоторые из самых ранних известных H. sapiens на Шри-Ланке и даже в тропиках Южной Азии основное внимание уделяли специализированной охоте на мелких полудревесных и древесных млекопитающих в тропических лесах. Хотя традиционно использование таких труднодоступных ресурсов было связано с революцией «широкого спектра», перед лицом растущего населения и изменением климата, которая последовала за последним ледниковым периодом около 15 тыс. лет назад на Ближнем Востоке и 12 тыс. лет назад в Европе, смысл которой заключался в расширении рациона питания у людей. Тем не менее, постоянный акцент на животных старшего возраста на протяжении более 40 000 лет, а не на расширении стратегии отлова, не предполагает такого стресса в тропических лесах Шри-Ланки. Кроме того, изотопные данные по эмали зубов людей и фауны во влажной зоне Шри-Ланки подчеркивают едва заметные изменения окружающей среды от позднего плейстоцена до голоцена. Сохранение дождевых лесов влажной зоны и промежуточной зоны, а также зависимость человека от этого леса предполагает, что эти среды не достигли максимальной плотности популяций, которые могли длительно поддерживаться саморегуляцией. Проще говоря: люди плодились умеренно и параллельно с добычей, на которую они охотились, создавая определённый баланс в экосистеме. Эти сложные стратегии, похоже, являются частью адаптивной экологической пластичностью нашего вида, которая позволила человеку разумному обитать в различных средах позднего плейстоцена по всему миру, в качестве универсального специалиста. Леса и луга в окрестностях рек и озер, пустыни, палеоарктические пейзажи и тропические леса в Азии, Меланезии, Северной, Центральной и Южной Америке стали домом для людей. Более того, человек даже мог управлять окружающей средой, такой как тропические леса, для удовлетворения своих собственных потребностей в сфере жизнеобеспечения и культуры благодаря постоянно усиливающемуся строительству ниш в экосистеме.

Подробные палеоэкологические и археологические анализы, как в описанной статье, предлагают более глубокое понимание разнообразия культурных и натуральных стратегий у людей, которые способствовали колонизации всех континентов мира, и устойчивости к все более экстремальным плейстоценовым климатическим колебаниям, в результате чего человек разумный остался единственным из рода людей на Земле.

Создано на основе статьи в nature. com:
Specialized rainforest hunting by Homo sapiens ~45,000 years ago
Oshan Wedage, Noel Amano, Michelle C. Langley, Katerina Douka, James Blinkhorn, Alison Crowther, Siran Deraniyagala, Nikos Kourampas, Ian Simpson, Nimal Perera, Andrea Picin, Nicole Boivin, Michael Petraglia & Patrick Roberts
doi.org/10.1038/s41467-019-08623-1