Каникулы археологов глава 30⁠⁠

Каникулы археологов

Тихон Александрович, как увидел золото, едва последний разум от радости не потерял, да вовремя спохватился. Пересчитал монеты в пластиковых пакетиках и с недоумением воззрился на Капитона, всё это время стоявшего по стойке смирно.

— И где же, позвольте вас спросить, остальное?

— Не могу знать, не ведаю, — бодрым голосом отчеканил иеромонах.

— М-да. Может всё-таки соизволите пропить капельки?

Уж чего-чего, а употреблять целебные настойки иеромонах не собирался, поэтому пришлось немножко приврать.

— Нельзя мне капельки, ваше высокопреосвященство. После стимуляторов окаянных, никак нельзя. Сам до всего своим умом дойду и всё вспомню.

Архиепископ нахмурился, припоминая, что действительно - стимуляторы штука опасная, рисковая, а иеромонах не молод и тут сложно настаивать. Хотелось бы забрать золото поскорее, но что поделать: сотня монет лучше, чем ничего. А может через пару дней он и про остальную тысячу вспомнит?

Он внимательно посмотрел в лицо Капитона Марковича и тот лучезарно улыбнулся в ответ.

"Обязательно вспомню, даже не сомневайтесь. Если не сегодня, то в следующую пятницу - непременно", — всем своим видом говорил он, но вслух, разумеется, не озвучивал. К чему давать напрасные обещания, если в телефоне уже имеется очередная смс-ка, где чётко сказано:

Ври и подыгрывай ему беспрекословно, пока не покажет тайник.

Но архиепископ знакомить Капитона Марковича с тайником не спешил. Вместо этого он поблагодарил его за верную службу и попросил покинуть кабинет. Иеромонах вышел с самым покорным видом, кивнул охранникам, дежурившим у дверей, и медленно, не торопясь, прошёлся по коридору, а как только повернул за угол, сразу остановился и принялся выжидать.

Архиепископ не выходил около часу, а когда всё таки вышел, то сразу пошёл трапезничать. Причём не со всеми вместе, а в ресторан. Капитон Маркович проследил, как тот садится в лимузин и уезжает, а затем снова, не торопясь, прогулялся мимо дверей рабочего кабинета. Охрана никуда не делась. Те же самые мускулистые схимники в чёрных клобуках расписанных серебряными крестами.

Этих голыми руками не взять, с сожалением думал он, проходя мимо. Их нужно отвлечь, но сделать это, не привлекая внимания, будет непросто. Схимники дежурят посуточно, иногда и несколько дней кряду, для чего пьют различные боевые и усиливающие отвары. А ещё неистово молятся. Хорошо хоть обычные схимники, а не усиленные веригами. Те бы меня в бараний рог, одним пальцем, но тайник тут, это ясно. Кабинет окружён толстыми стенами со всех сторон, он велик, а значит Тихон хранит все свои ценности ближе к сердцу.

Ему ничего не оставалось делать, как спуститься в сад и там, воровато оглядываясь, написать ответное послание компаньонам.

Тайник в кабинете. Подобраться нельзя. Его охраняют схимники. Надо их убрать.

Последнее слово показалось ему слишком двусмысленным и он послал ещё одну смску.

Я хотел сказать - отвлечь внимание.

Телефон молчал. Капитон Маркович нервничал, поглядывая то на небо, то на экран телефона, сверяясь со временем.

21:00. Битый час ждёт. Не отвечают. Не случилось ли что? Вот уже и ворота открылись. Архиепископ вернулся с ужина. Перекрестил дьякона, выбежавшего навстречу, пошушукался с ним и пошёл к себе.

Верно, снова на рабочее место двинулся, подумал Капитон, провожая его глазами. В руках требовательно пиликнул телефон. Близоруко щурясь, он поднёс экран поближе к лицу.

Утром в 6:00 ждать в саду. Получишь инструкции и оборудование для взлома.

Какого ещё взлома? — не понял он, но не рискнул уточнять, во избежание лишних трат.

Иеромонах повздыхал о нелёгкой своей судьбе, посидел ещё немного и поплёлся отдыхать в выделенную ему келью. Хотя келья неплохая - грех жаловаться. Просторнее его номера в профилактории и светлей, а самое приятное: в ней прохладно и прямо-таки веяло благочестием. Для паломников сие кельи, в епархии, да для братьев монахов, целая пристройка в три этажа. Хорошо сделано, чинно. Под старину. Видно, что заботится архиепископ о епархии, не как некоторые, и пусть она не такая роскошная, как в центральных городах, но святость имеет. За время своего пребывания в епархии, он насчитал не меньше полусотни монахов, причём это всё были рясофоры, молодые и крепкие. Оно и понятно: куда архиепископу без войска? Никуда. Ведьмаков-то поганых в городе, говорят, тоже около сотни. Не архиереи и дьяконы же будут, случись чего, воевать? Не их это дело. А пономаря взять? Что он сможет супротив нечисти? Нет, есть конечно, особые братья и среди них. Есть и экзорцисты, но в массе своей в семинарии такому не учат. Только особых, избранных вроде него, Капитона Марковича. Правда, размышляя об этом, он неожиданно вспомнил, что борец с нечистью из него тоже не очень. Теорией-то владеет, а вот с практикой и навыками у него прямо, как на срочной службе в Российской армии - "Автомат показали, книжки почитать, как его разбирать, дали и весь остальной срок службы - траву красить". Ну, то есть молиться. Да, в сущности, тоже самое. От частоты молитвы духовные силы не растут, а растут они от искренности и понимания сути молитвы. Победил демона, развеял злого духа и понял суть, дошла до тебя метода. Духовная сила, она же не противоречит практическому опыту. Никогда не противоречит, а только помогает и вооружает против врага Божьего. А у Бога много врагов, много всякой нечисти на Земле грешной. Всех не перебить. А всех и не надо, на некоторых можно и глаза закрыть. Вот только архиепископ Тихон сильно ошибся - не на ту нечисть он глаза закрыл, вот теперь и мается ибо сам стал пособником нечистой силы.

Всю ночь он не спал, ворочался с боку на бок, одолеваемый нехорошим предчувствием. Мысленно он обходил территорию епархии, вспоминал где побывал и что видел. Приход, храм, пристройка паломников, часовенки, хозяйственные постройки, гостевой домик архиепископа, ещё один сад позади храма, с упоминанием божедомки. Да, тут когда-то давно была божедомка, недолго правда, ведь это юг, хоронить можно в любое время, но потом повсеместно случилась эпидемия холеры и часть церковных построек стали использовать для больных. А ещё там, в саду, могила какого-то юродивого. Приезжий, из иностранцев. Фестер, кажется? Почему-то монах, которого он расспрашивал про могилу, называл юродивого - дядюшкой. Видимо такой местный обычай. По словам монаха, дядюшка прославился тем, что неистово проповедовал против холеры и отрицал эпидемию, вызывая трепет в сердцах больных, верующих и страждущих. Он призывал каяться во грехах и не бояться пить сырую воду из луж и колодцев, поскольку крестил каждый источник воды перед тем, как выпить, и повсеместно демонстрировал крепость духа и нечувствительность к любым болезням. Он утверждал, что все болезни - это проклятия дьявола, а холеры не существует, неоднократно вступал в самый решительный диспут с врачами и всегда выигрывал, потому что был крепок в вере, а врачи не могли привести ни одного убедительного факта. Там на могиле так и написано: "Факты! Факты! Дайте мне фактов!" Замечательный был человек. "Наверное, прожил долгую и счастливую жизнь?" — спросил тогда Капитон. Нет, ответил монах, умер в самый разгар эпидемии, хлебнув из кувшина, из которого до этого пили больные холерой.

Странно, что его мощи оставили в земле, а не сохранили в ларцах и шкатулках на благо веры. У Тихона трость с частичкой Филофеи Афинской. Могучая вещь. Во усиление или в деле демоноборчества, весьма сподручна. А этот весь, целый. Видимо это не просто так. Фестер охраняет саму епархию, дабы ни одна зараза не могла пересечь церковную землю.

И только он об этом подумал, как в дремоте привиделась ему могила местного юродивого, а над ней, при свете полной луны, человеческая фигура, сотканная из тьмы и шипящих гадостей.

Прах к праху

Тлен к тлену...

— шептала эта фигура, посыпая могилу чем-то похожим на сухую землю.

Капитон Маркович оцепенел от нахлынувшего на него кошмара. А фигура меж тем продолжала говорить жуткие и поносные слова.

Кто хотел фактов

Тот, да получит

Кто хотел гордыни

Да перевернутся во гробе останки его

Заклинаю тебя яростью бессмертной мумии

Заклинаю тебя голодом

Заклинаю тебя рабом

Да вскипит неприкаянный разум души твоей, ищущей ответов

Да разверзнется адская пасть и отхаркнутся из тебя тысячи вопросов

И да не уйдёшь ты, пока не получишь ответы на каждый из них

И да не поборют тебя словом и звоном

И да позовёшь ты с собой всех, кого заморили холодом и темницей.

Восстань, подобно огненному столпу!

Восстань, супротив кривды и нелепицы!

Восстань, подобно ангелу с чашей, полной змеиного яда!

Именем твоим заклинаю тебя: Восстань!

Страшная тяжесть сдавила грудь. Капитон словно воочию узрел, как луна моргнула, а затем вместо неё появилось багровое око с двумя зрачками. Один зрачок был зелёного цвета, а другой серого. Сомнений не оставалось: это бесовское знамение! Могилу юродивого только что прокляли. Причём прокляли не ведьмы и не малефики, этот заговор был совершенно из другой школы. Из той, о которой церковники боялись даже вслух говорить - настолько она была им противна и противоестественна. Кто ещё может так гадко надругаться над христианскими святынями? Только те, кто уже совсем опустившиеся безбожники. Коммунисты! Школа духоборов! Они любого могли достать с того света.

Он хотел начать мысленно читать "Отче наш", но вместо этого в голове заиграл бравурный марш и невидимый хор запел слаженными голосами:

Вставай - проклятьем заклеймённый

Весь мир голодных и рабов

Кипит наш разум возмущенный

И в смертный бой идти готов...

Этого ужаса несчастный иеромонах уже не выдержал и брякнулся с постели вместе подушкой и постельными принадлежностями.

Сон. Это ему только приснилось в кошмарном бреду. Ничего не было, думалось ему, но стоило только выбраться из-под одеяла, как он нос к носу столкнулся с призраком.

Призрак: тощий беззубый алкаш, совершенно лысый, возрастом далеко за сорок, нахально развалился на стуле напротив него и делал вид, будто бы курит. Его призрачная одежда состояла из дырявой матросской тельняшки и спортивных штанов с лампасами, а на ногах присутствовали шлёпанцы. Возле его ног валялась призрачная гармонь, а сквозь одежду просвечивали синие татуировки.

— Вечер в хату, — дружелюбно поприветствовал его призрак, после чего нагнулся и раздавил призрачный окурок о подошву шлёпанца. — Малява с воли для тебя, Капитон Маркович.

— Господи Боже... Значит не привиделось, — охнул иеромонах, машинально вытирая промокшее лицо краешком одеяла. Вспотел пока спал, всё исподнее липкое. Срам какой, ещё и призрак неупокоенной нагло лыбится. Развеять бы его. Тут он спохватился и, взяв себя в руки, вежливо спросил. — А от кого, вы говорите, послание?

— От братвы, — сообщил призрак и многозначительно кивнул на окно. — Велели передать, что ждут тебя в саду на том же месте, и чтобы ты жопой попусту не елозил, а сразу туда. Времени, сказали, "в обрез".

Капитон Маркович поднялся на ноги, бросил скомканное одеяло и простыни на кровать и тут до него донёсся тревожный колокольный звон - тоненький и пронзительный, но знакомый ещё по урокам в семинарии. Так могли звучать только специальные колокола, призванные оповещать о проникновении в церковь нечистой силы. Он с подозрением повернулся к призраку и тут же подтвердил его опасения.

— Из-за нас тренькают. Наших тут, почти тысяча...Но не бзди - прорвёмся. Шухер будет что надо. Но тебя не тронут, но ты это...Тоже. И самое главное: с юродивым постарайся не пересекаться. Он тут в отрицалове. Никого не слушает. Редкостный отморозок, в натуре.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарил его Капитон.

— Да чё там. Пойду и я суеты наведу.

Призрак встал со стула, подобрал гармонь и шепеляво запел прокуренным голосом.

Я был батальонный разведчик

А ё-он, писаришка штабной.

Я был за Рассею ответчик

А ё-он, жил с маею жиной...

Подыгрывая на гармони, он прошёл сквозь стену и его приглушённый голос продолжил доноситься с улицы.

Капитон Маркович задумчиво почесал подбородок. Беда. Такого на его памяти ещё никто никогда не делал. Осквернение церковной земли, это вам не казино собачье, за такое в Синоде в два счёта спросят. Но хотя, если подумать...А кто такое может? На кого подумают? На комитетчиков, на кого же ещё. Только у Восьмого отдела есть шалуны, способные провернуть подобное, значит, если золото удастся выкрасть, то подумают не на него. Или подумают?

Скоренько одевшись, он выглянул в коридор. Мама дорогая! А татуированный призрак не шутил. Тысяча не тысяча, а в коридоре было просто не продохнуть от скопившихся неупокоенных душ. Они только и ждали, чтобы кому-нибудь основательно присесть на уши. Кому выговориться, кому рассказать о наболевшем и терзающем? Психологу? А зачем, когда тут есть те, кому по роду службы положено быть проводниками между миром живых и мёртвых. И избавиться от них можно было только одним способом: выслушать и отпустить им грехи. А хотя и этого будет мало. Тут кабы не пришлось совершить молебен.

И точно, едва он очутился в коридоре, как привлёк внимание. Души неупокоенных запричитали, зашептали, заплакали, стали протягивать к нему свои руки в поисках утешения, а некоторые даже протягивали призрачные записки.

У него аж волосы на голове зашевелились от страха, когда он осознал всё коварство своих бессовестных компаньонов. Каждая неупокоенная душа будет требовать, чтобы её внесли в поминальный список, а поскольку они не материальны и их очень много, это породит настоящую сутолоку и волокиту.

Но тут кто-то крикнул из дальнего угла:

— Харе! Это свой! А ну чешите попов ласкать!

Призраки моментально затихли и начали угодливо освобождать перед ним дорогу.

— Батюшка. Благодетель. Заступник. Вот все бы так работали, как вы, Капитон Маркович, — зашелестели они. — Вы уж извините, что к вам обращаемся. Счастья вам. Здоровья. Успехов в нелёгком труде...

Капитон Маркович, пока бежал по коридору, от стыда чуть не лопнул. Выбежал в зал и едва не споткнулся об монаха, отбивавшегося сразу от трёх призраков.

— Бабушка! Дедушка! Не трогайте меня! Я сам так решил!

Ладно хоть успел в сторону увильнуть. Краем глаза он увидел, как призраки сурово нависают над несчастным и показывают ему школьный дневник.

— Лопух! Бездарь! Двоечник! В армию не взяли, в попы пошёл? Доставай дед ремень!

Призраки были суровы и что хуже того, некрещённые. Эти не боялись молитв и увещеваний, справиться с такими могла только исповедь, а если уж близкие родственники, то и того хуже. Служителю церкви придётся не только отпустить им грехи, но и самому покаяться перед ними. Иначе, так и будут терзать, не давая ни сна, ни продыху. С первыми двумя понятно, а кто третий? Из любопытства он притормозил и посмотрел назад. Третьим оказалась курносая девица, судя по одежде, несовершеннолетняя, но весьма прыткая и голосистая.

— Обещал жениться, обещал! А как соблазнил, так и сбежал. Вы - свидетели!

— Не было такого, Машенька. Машиной тебя насмерть сбило, прости! — всхлипывал монах, пряча лицо в ладонях.

— Но ты обещал! Не прощу тебя никогда! Не прощу!

— О, горе мне.

Бедолага искренне пожалел монаха Капитон Маркович, а ведь может статься, что именно поэтому он и отрешился от мирского. Утешения искал. Совета. Кто же мог знать, что на его духовном пути будет столь горькое испытание?

Впрочем, размышлял он об этом недолго. В зале было на что посмотреть. Неупокоенные гоняли монахов по всем этажам, кроме первого. А на первом, оправившись от испуга, братия сбилась в кучу и вовсю давала отпор незваным гостям. Ну ещё бы, ведь ими руководил сам Тихон. Раздетые, заспанные священники и монахи стояли плечом к плечу и неистово молились, а архиепископ стоял за их спинами, будто ферзь, и покрикивал.

— Преподобномученику Корнилию Псково-Печорскому...Преподобной Марии Египетской, Святому Праведному Иоанну, русскому исповеднику...В таком порядке. Соблюдайте порядок! Держимся!

— Не помогает батюшка, — повизгивал кто-то.

— Поможет, — уверенным голосом отвечал Тихон. — Мы их Священномучеником Киприаном добьём.

Но как бы священники не старались, молитвы действительно не помогали. Более того, когда братия взялась читать Киприана, внизу появился утренний знакомец с татуировками и гармонью. И его песнь воодушевила призраков усилить напор.

Грабители, сволочи тыла

Как носит вас наша земля

Я понял, что многим могила

Придёт, от мово костыля!

Священников стали потихоньку теснить в сторону выхода. Капитон Маркович почесал затылок и решил сначала проверить кабинет Тихона. Лучше уж убедиться: осталась там охрана или нет?

Охрана оказалась на месте. Схимникам было абсолютно наплевать на призраков. Как стояли возле дверей, так и продолжали стоять. Единственное, что они сделали, так это достали афонские чётки из чёрного камня. Судя по их виду, они полностью погрузились в себя и в выполнение одной единственной задачи. Призраки их конечно донимали, но только издали. Оно и понятно. Сунешься поближе и тебе такую затрещину отвесят - позабудешь с какого кладбища.

Капитон Маркович понаблюдал, покашлял, да и пошёл прочь, стремясь побыстрее оказаться в саду в условленном месте. Для этого он воспользовался запасным выходом, откуда и идти было поближе, да и от посторонних глаз было подале.

Он ничуть не удивился, увидев за оградой давешнего парнишку. Но зато удивился двум чемоданам, которые получил от него.

— Да что мне с ними делать-то? А где Валерий Васильевич? На словах было что? — тревожно вопрошал он.

— Он тебе сейчас сам позвонит, а я пошёл, — ответил Анзор. — Мне торговать надо.

— А, и двести долларов...

— Дарю, — не оборачиваясь, на ходу бросил парень и скрылся за поворотом.

Капитон Маркович попытался открыть один из чемоданов и не смог. Замок оказался кодовый, а кроме того его смутил запах. От чемоданов явственно пахло ведьмаками. Но разбираться не было времени, потому что в кармане зазвонил телефон.

— Капа, как слышно?

— Валерий Васильевич, что вы наделали?! — едва не рыдая в трубку, пожаловался ему иеромонах. — Вы знаете, что с нами сделают за осквернение церковных святынь?

— Конечно знаю - тебя в сане повысят.

— Посмертно?!! — гневно взвизгнул в трубку Капитон Маркович. — Видит Бог, я отбрехался от Тени выродка, но то что вы сотворили? Это уже ни в какие ворота! Вам такое наказание светит...Я представить себе не могу какое...Но будьте уверены - мало не покажется!

— Капа, ты выслушай меня внимательно, — строгим голосом попросил Валера. — Перестань страшиться Кары Божьей, ты не в том возрасте, и вообще, оставь всякую панику. Запомни главное: всё что я делаю, это для тебя. Для твоего карьерного роста...

— Карьерного? Ах ты, Ехидна!

— Попросил бы не оскорблять мой клан. Я Ёжик. Ни головы ни ножек, но я тебе потом за это харю набью, если не забуду конечно. Капа - я всё сделал так, что ты один... Ты только вслушайся в мои слова - ты один и сможешь изгнать призраков, оккупировавших епархию. Ты станешь святым героем в глазах братии, а на архиепископа начнут косо поглядывать и роптать. Всё идёт строго по моему плану. Призраки тебе послушны. Они все твои кореша. Навсегда.

— Это я уже понял, спасибо, — недовольным голосом пробурчал Капитон Маркович. — Но у кабинета охрана. Схимникам наплевать на потусторонний мир.

— И я об этом наслышан, не парься. Я сейчас начну вторую часть "Марлезонского балета" и тогда они зачешутся, как миленькие. А вот когда они зачешутся, ты проникаешь с чемоданами в кабинет и начинаешь его пылесосить...

— Чего я делаю?

— А я тебе не рассказал? Эти чемоданы: сборный пылесос. В одном само устройство, а во втором - ёмкость под монеты. Выполнено из облегчённых материалов, по самым передовым нечестивым технологиям. Можешь называть его: "Златосос" - данное устройство не имеет аналогов и вызывает зубовный скрежет у домохозяек самых прогрессивных стран мира.

Капитон Маркович с сомнением посмотрел на чемоданы.

— Ну допустим, но тут кодовые замки, — сообщил он.

— Фигня, — уверил его Валера, — ты теперь, гениальный взломщик. Ты можешь взломать любой человеческий замок, сейф или ещё чего, у чего есть механический привод. Ты, как Индиана Джонс, только нашенский. Я и отмычки положил и стамески разные, всё как любил Феликс. Всё самое лучшее.

— Не понимаю: причём тут этот вонючий содомит?

— Как это при чём? Феликс - очень благодарный дух. Он же не только пользуется, он ещё и оставляет подарки. Вот он и изронил в тебя животворное семя...

Услышав это, Капитон Маркович охнул и начал озабоченно ощупывать свой живот.

—...Науки, которая позволит тебе с закрытыми глазами отпирать любой, даже самый сложный замок, — закончил Валера Васильевич. — Цени. А то ты его пидарасом обзывал. А между прочим, халявный и бесценный опыт, стоил одного разика.

— Хватит. Не надо, — простонал Капитон, ощущая себя вновь опозоренным.

— Ну не надо - так не надо. Теперь по работе: у тебя будет час, а потом твоим собратьям потребуется твоя бесценная помощь. Делаешь дело, возвращаешь чемоданы, а затем быстренько спасать положение. У священников начнутся проблемы, сразу после того, как архиепископ пожертвует своей тростью. А он ей пожертвует, потому что иначе дух юродивого растрезвонит о его шашнях с Урфином на всю округу.

— Зачем вы так, с ними? Вам не кажется, что это уже слишком...

— Делать из святых артефакты - это тоже кощунство. Будешь спорить? А у тебя нет времени. Всё я пошёл песни петь. Ух, щас Садовск содрогнётся от моего соло. По разным странам я бродил и мой сурок со мноооою...

Капитон Маркович оторопело уставился на телефон. Короткие гудки. Что ещё за сурок? Опять ерунда какая-то.

Поддержи хороших авторов

@MamaLada - скоровские истории. У неё телеграмм. Заходите в телеграмм.

@AnchelChe - И тысячи слов не хватит чтобы описать тяжёлый труд больничного клоуна

@Mefodii - почасовые новости и не только.

@bobr22 - морские рассказы

@kotofeichkotofej - переводы комиксов без отсебятины и с сохранением авторского стиля

@PyirnPG - оружейная лига

@ZaTaS - Герой - сатирик. Рисует оригинальные комиксы.

@Balu829 - Все на борьбу с оголтелым Феминизмом!

• @IrinaKosh - котики.

@korabelny.kot - лучшие посты про оружие