Zomba

Речка. Как много в этом слове для советского ребенка. Я вот на «речку» уже лет десять-пятнадцать не ходил. Поплескаться, подурачиться. Ну, то есть, ездил на водоёмы, но чисто так… Порыбачить, пошашлычить, на пледе поваляться на природу глядучи. Может быть это тупо возрастное, ХЗ.

Илек всегда был мелкой, местами быстрой и очень подлой речушкой. Тонут там регулярно и часто. Уж я то в курсе. Несколько лет детства провел на спасательной станции у ныне покойного дядьки. Эти мне его истории… Как сейчас понимаю, он тогда был моим нынешним ровесником. Реально, только сейчас это осознал… пиздец просто. Дядь Талгат часто мне и моему двоюродному брату (ничо если я его кузеном буду называть? чисто поржать) рассказывал как, кого и при каких обстоятельствах он вытаскивал из-под воды. Начало девяностых… Урожайное было время для речных спасателей. Дохлые клиенты моего дяди обычно обретались в машинах не дешевле 30-50 тысяч долларов. При зарплате спасателя что-то около пятидесяти баксов… Самое опасное, грит, поцарапаться обо что-нибудь, когда трупак достаёшь. Ибо трупной заразы всякой вокруг полно. А ниже по течению два основных городских пляжа, ага. Меня это еще тогда отвратило от мест массовых купаний. Ну еще может быть то, что подрабатывая пастухом я водил коров на водопой. А коровы на водопое делают сразу всё. И, как все уже догадались, водопой тоже был чуть выше по течению от пляжей...

Один из популярных «диких» пляжей распологался за двумя линиями зарослей и обширной поляной между ними. От асфальта до речки минут 15 пешком, иначе никак. И вот, во второй из этих «лесополос» какой-то местный растлитель малолетних поймал одного моего знакомого. Застращал ножом, избил и обоссал. Начало девяностых, говорю же. Бардак был жуткий. Что в головах, что снаружи. А лет через 10 мой обоссаный знакомый увидел этого фаната «золотого дождя» по телевизору, пришел к нему домой и зарезал его как свинью. Сейчас на одном из металлургических заводов здоровье своё гробит.

Как минимум два раза точно помню как тонул. По взрослому так тонул, беспизды. Причем оба раза кого-то спасал. Называйте меня просто: Аквамэн-долбоёб.

В первый раз братишку младшего из водоворота вытаскивал. Нахера он туда заплыл? Он жеж тогда даже по-собачьи плавать не умел. Только стилем «скрестить-руки-перед-головой-и-бултыхать-ногами». Дядь Талгат тогда еще не сказал мне Первое Правило Спасателей: «Спасаешь утопающего? Выруби его нахуй и тащи спокойно за волосы». С самыми светлыми намерениями я подплыл к барахтающемуся братишке и попытался отбуксировать его как это было нарисовано на плакате, висевшем на спасательной станции. Утопающий этого плаката, судя по всему, не видел, так как в панике схватил меня и мгновенно сел на плечи.

Слава яйцам, глубина там была достаточной, чтобы сидя у меня на плечах братишка мог дышать. Потому что отодрать его судорожные руки от моей головы я тупо не мог. Хэдкраба в Халф-лайфе или «Чужих» помните? Их было бы легче отодрать от своей башки, чем моего братишку в тот момент.

Поборовшись какое-то время с судорожно сжатыми рукаи и ногами, обхватившими мою голову, я не нашел лучшего решения как элементарно пойти пешком по дну в сторону предпологаемого берега.

Вы знаете, оказыватеся тонуть не так уж и больно. Пару-тройку минут мучений и жжения в легких, а потом просто ничего не помнишь. Когда уже невмоготу, начинаешь «пить» воду. И сначала даже какое-то облегчение. Потом сразу провал в памяти. Почему ноги всё ещё продолжали двигаться я до сих пор не понимаю. Очнулся я блюющим на берегу. Раздражение вызывали только «сочувствующие» вокруг. Толпа из взрослых парней и девок, до этого тупо наблюдавших как тонут два ребенка. Мне тогда было 14 лет. По рассказам очевидцев на песок меня дотащил тот самый братишка, что до этого сидел на плечах.

Как-то раз один из экстрасенсов сказал, что мне не суждено утонуть. Не бог весть какой прогноз, конечно)) Умереть можно тыщей других способов. Но я ему почему-то верю.

Насколько интересно ехать в паровозе по лесистой, холмистой, горной, речной и всячески по другому пересеченной местности. Настолько же скучно путешевствовать поездом по степи. Сбившись со счета на двадцатом столбе, начинаешь читать, потом жрать, потом бухать, играть в карты и спать. И обратно по кругу. И опять…

А если без компании, так и вообще только читать-спать-читать. Вы тут, конечно, все взрослые люди и сами всё прекрасно занете, но не будет лишним напомнить: не бухайте и не играйте в игры с незнакомыми попутчиками. Особенно, если их больше и они сильнее. А если попутчик слабее, один, девушка и ебабельная, то всё равно не пейте. Хотя это пиздец как трудно, я понимаю. Но потом не надо сильно удивляца прибытию бдительных стражников, оперативно отреагировавших на удачную попытку «изнасилования».

На самом деле, все эти «добрые советы», в большинстве случаев, нихуя же не доходят до голов. Родители, учителя, старшие товарищи с завидным упорством пытаюца донести до нас всякое, но скорость звука такая забавная штука… Говорят нам это всё ещё в школе, а хорошо, блять, если лет через 15 до ушей долетит.

Цэ преамбула была. Щас будет амбула.

Мы с другом ехали в паровозе. Вернее, так: на Казанском вокзале мы тока-тока загрузились в паровоз, следующий в родной казахский город. И первое, что я увидел в купе — это древняя, как буква «ять», старушка-казашка… читающая «Русский Newsweek»… Я поначалу было подумал, что кто-то забыл здесь этот журнал, а бабушке картинки понравились, вот она и глазеет на незнакомые политические и гламурные рожи. Так совпало, что у меня тоже был свежий номер «Ньюсвика». Поздоровавшись, раскидав сумки и покурив в тамбуре, я начал его, собственно, читать. И тут этот живой артефакт выдаёт: «А Фрадков-то придурком каким оказался, а?». Где-то с полминуты ни я, ни мой друг не могли сказать ни слова. Чота промычали и глаза таращили. Ну а как бы вы отреагировали, если б ровесница вашей прабабушки начала бы, к примеру, советовать вам из-за спины, что нужно Невермору на соло-мид в ранней игре закупать? Вот и я ахуел. Самое осмысленное, что из меня вышло, звучало примерно как «Б-э-э-э… Ага… не знаю...». Позже выяснилось, что старушка подумала: «Какая ж, блять, молодёжь тупая пошла. Небось, только картинки в журнале рассматривает, имбецил».

Разговорились мы, в общем, с этой ажешкой. Ей тогда было что-то хорошо за 80, она была матерью-героиней, в одно жало воспитала 9 детей и относительно недавно похоронила свекровь, за которой ухаживала после смерти мужа, погибшего в конце Войны. И при всём этом, не просто не потеряла живости ума, а, как бы поточнее… Мы, 22-летние, в сравнении с ней выглядели инертными, ленивыми и зашоренными невеждами.

Она со смехуёчками и прибаутками рассказывала, как уже много лет живёт тем, что путешевствует по детям и внукам. И уже, кажется, слегка подзаебалась. Ну еще лет 10-15 может быть покатается по миру, а потом уже накрепко осядет в каком-нибудь одном городе. В тот раз она ехала от сына, живущего в Москве. По дороге прихватив универсальный пульт ДУ и (!!!) пасик для швейной машинки. Пасик, блять. Для швейной машинки! Говорит, сноха из Германии подарила электрическую швейную машинку, а та бракованной оказалась. Ну я её, говорит, разобрала(!), а там пасика не хватает. Да и куча разных пультов, говорит, задолбала. А тут как раз сын в гости позвал. Ну я, по случаю, грит, и прикупила, чо надо.

Мы как раз пустые ехали. Дык она под разговоры о политике и кино еще и накормила нас… Напоились мы сами. Без фанатизма, по три-четыре бутылки пива, что ли.

Ближе к вечеру, где-то в Подмосоковье, четвертым нашим попутчиком стала рыжая кудрявая 19-летняя девочка и я не выдержал. Не знаю, показалось мне или нет, но бабулька, вроде бы, одобрительно показала мне большой палец, когда с понимающим видом выходила из купе прогуляться.

Я это к чему всё? Желаю нам всем такими в старости быть.

И подохнуть в 80+ лет от несчастного случая во время сёрфинга.

Его звали Асылбек. Я плохо знал его родителей, к огромному сожалению. Все говорят, что я очень похож на его маму. Она умерла недостаточно поздно, чтобы я успел её узнать. Мельком помню добрую тётю, которую почему-то все побаивались. Соседи, муж-фронтовик и дети.

Про деда знаю только то, что в войну он случайно взял в плен двух немцев, был каким-то важным чиновником в Актобе, но спился и уехал в ебеня, доживать свой срок. Суровый был дед. Но я его почему-то не боялся. "Ебеня", кстати, были и остаются местом с прекрасной природой. Где можно встретить сайгака и беркута. А раньше и фламинго были. Рыбалка там до сих пор пиздатая.

По рассказам, папа был и ботаном-очкариком, и задирой-хулиганом. Уверен, девочки его любили. Вот и мама полюбила.
Он отслужил в Германии, отработал на заводе, имел пятерых очень близких друзей. Настолько близких, что они до сих пор, спустя 20 лет после его смерти, спустя шесть лет после смерти его жены, приходят к нам в гости. Хотя дружить с ним перестали очень давно.

Я плохо помню отца. Большую часть моего детства он провел в тюрьме. Ну или "на зоне". У хозяина. Землю топтал. Как там еще "правильно" говорят?
Как же весело было им, молодым. Папа, мама, их друзья. Они часто бывали у нас. Марал, Санат, Баха, Арыстан, Саин . Много смеялись, много пили и шумели.
Я не знаю как, когда и почему мой отец пошел по наклонной. Начал пить лишнее, потом воровать, потом грабить. Постоянно какие-то амнистии. И он выходит с новыми татуировками. Не придумали еще такую пенитенциарную систему, после которой человек выходит перевоспитавшимся в лучшую сторону. Каждый раз было только хуже.

Друзья и родственники от него отвернулись. И я их не обвиняю. Я, ребенком, сам от него отвернулся. Я ж не глухой и не даун был. Слышал что говорят. До сих пор помню как отказался погулять с ним. Такое лицо у него было... Боль, сожаление, понимание, ярость. Снится иногда.
Его прощали только моя мать и его мать. Всегда. Матери, они такие.

Потом его убили. Понятия не имею кто и за что. Я, правда, будучи школьником, врал, что нашел и покарал его убийц. Ну, да что с тупой школоты взять?
Он был хорошим спортсменом. Борцом. Успел научить меня паре приёмов))

Купил мне детский бильярд с металлическими шарами, в который сам и играл постоянно с друзьями. Уже отсидев пару-тройку сроков, в конце 80-х, начале 90-х, успел внушить местной шпане, что меня трогать не надо. Пусть, мол, учится. И пока все отмечались и "грели" старших, я беззаботно пинал хуи.

До тех пор, пока мы помним своих близких, они не умрут по настоящему.

В конце 90-х несколько предприимчивых и «законопослушных» граждан зарабатывали кражей (а скорее даже грабежом) скота. Подъезжали на крытом грузовичке к стаду овец, двое выскакивали из кузова (третий за рулем), чуть ли не на глазах у пастуха резко закидывали несколько баранов в кузов, запрыгивали туда же и съябывали резвой ланью. Такая барымта, да.

Один раз не повезло. На очередном промысле, помимо овец, закинули в кузов лежавшего рядом смирно, нихера не подозревающего, снежно-белого алабая. Здоровые мужики были, ага. Темно, плохо видно, алабай белый и пушистый. Немудрено было перепутать.
Алабай сначала, видимо, охуел от такого небрежного к себе обращения, возмутился, но выпрыгивать из кузова не стал. Барымтачи, удовлетворившись уловом, запрыгнули к «овцам»...

В общем, отлёживались посоны в больнице долго. Зашивали их там, перешивали. Одного даже не посадили, так жалко на него смотреть было...

Барымта, вообще, забавная штука. Давным-давно, еще до того как русские варвары понастроили у нас тут школы и тиатры, был такой узаконенный грабёж.
Огорчил тебя, предположим, какой-нибудь бабай «словом или действием», а отвечать за это никак не хочет. Можно, конечно, просто так ему пизды дать, но Обчество может неправильно понять. Поэтому шли жаловаться к тогдашним буграм и паханам мудрецам и судьям. Так мол и так, рэбе, подскажите, что теперь с этим поцом делать. И уважаемые люди, проникнувшись твоей обидой, разрешали тебе ограбить (!!!) подлеца. Тока штоп без смертоубийства. Иначе потом вендетта, а за ней вендетта в обратку, все дела. Нехуй. И так плотность населения в кыргыз-кайсакской степи не превышает двух человек на размер Прибалтики.
Поэтому шли, ну в смысле ехали (в смысле скакали), тока с дубинками и камчой.

Самое смешное, что потом бии-разводящие подсчитывали награбленное (пиздец!) и, если ты берега не видишь, отдавали часть обратно ограбленному. Есть мнение, что чутка себе оставляли.

Вот такое, блять, правосудие. Суровые времена были… Девяностые, говорю же.