Десятки людей годами живут в главном аэропорту Москвы — он стал для них домом со всеми удобствами.
«Дожидаясь своего рейса, пассажир мог, не покидая аэровокзала, купить все необходимое, снять комнату в гостинице или койку, сходить в турецкую баню с массажистом, постричься, отутюжить костюм, вычистить ботинки и даже умереть и быть похороненным фирмой «Бюро святого духа», которая имеет свое отделение на нижнем этаже» — почти полвека назад Артур Хейли так описывал воздушную гавань в романе «Аэропорт».
В современных реалиях количество услуг, предлагаемых клиентам, существенно увеличилось. В частности, сегодня в российских аэропортах можно помолиться в часовне, получить перед полетом психологическую экспресс-помощь в случае аэрофобии и многое другое.
Воздушные гавани спроектированы таким образом, чтобы пассажир чувствовал себя здесь желанным гостем. Этим и пользуются люди, оказавшиеся в сложной жизненной ситуации. На территории аэропорта «Шереметьево» они образовали мини-город со своими законами и правилами. Как в любом поселении, здесь можно встретить самых разных людей: от опустившихся бомжей до трудолюбивых подростков, честно зарабатывающих себе на жизнь. Представители первой категории доставляют немало хлопот как пассажирам, так и сотрудникам. Вторые просто сливаются с толпой пассажиров: и не определишь на глаз, что этот человек «завис» здесь надолго. Сделать ни с теми ни с другими ничего нельзя: нет такого закона, который запретил бы гражданам России находиться в аэропорту столько времени, сколько им захочется.
«Тратить деньги на квартиру — это геморрой»
Мы приехали в аэропорт ночным экспрессом, чтобы лично увидеть тех, кто облюбовал терминалы для ПМЖ. В 11 часов вечера взору открывается обычная, в общем-то, картина: люди с чемоданами томятся на сиденьях в ожидании рейсов. Кто-то уткнулся в телефон, кто-то читает, кто-то спит. Но когда приглядываешься к спящим, становится ясно, что улетать они явно никуда не собираются. Многие из них лежат босые, укрытые одеялами. Внизу стоят домашние тапки, все добро спрятано в пакеты и уложено в тележку: такое ни в багаж не сдашь, ни в ручную кладь не возьмешь.
Неподалеку от тех, кто видит десятый сон, сидит молодой парень. Он одет в молодежную одежду, смотрит на смартфоне аниме. Тут же спит его мама. Эта пара — известные в аэропорту персонажи. Дарья и Костя живут здесь с конца 2014 года, оба граждане России, но приехали из Казахстана. Постоянной прописки у них нет. Тогда, три года назад, немолодая женщина обосновалась с мальчиком в аэровокзале в надежде привлечь внимание властей. Она надеялась, что чиновники помогут ей с пропиской и положенными по здоровью льготами. Однако из затеи ничего не вышло. И семья зависла в «Шереметьево» на годы. Потихоньку привыкли. Сейчас Косте 18 лет, иного дома для себя он не представляет. Притом что имеет постоянный заработок и, в принципе, мог бы арендовать себе жилье.
— Тратить деньги на квартиру — это геморрой, — объясняет юноша. — Все, что нужно для жизни, есть в аэропорту.
Правда, уточняет, что в преддверии зимы наплыв «жильцов» такой, что становится тесно. Зато летом чувствуешь себя вполне комфортно: всегда тепло, есть горячая вода, можно найти закуток и скрыться от посторонних глаз.
Если не знать подробностей, складывается впечатление, что Костя ведет жизнь обычного парня. Встречается с друзьями, сутками играет в компьютерные игры, смотрит фильмы, подрабатывает. В его профиле в соцсетях куча селфи в зеркале туалетов. И его, и маму знает в лицо каждый сотрудник. Семья ведет себя прилично, паспорта РФ всегда при них, поэтому их никто не трогает и не прогоняет. Вот только об учебе пришлось забыть: парень доучился только до 8-го класса.
Костя нашел неплохую работу прямо в аэропорту. Он увлекся компьютерными играми, и ему удалось неофициально устроиться администратором в интернет-центр. Смена длилась сутки без перерыва, платили за нее 1500 рублей. Этих денег подростку вполне хватало на жизнь. Там же у него появились близкие друзья, с которыми он общается и по сей день. Правда, полгода назад интернет-точку закрыли. Тогда юноша устроился на упаковку багажа, где и работает последние полгода. За три года жизни он успел изучить «Шереметьево» вдоль и поперек.
— На втором этаже отсека, где аэроэкспресс, есть столовая, там дешево и сотрудникам делают скидки, — рассказывает Костя. — Я прихожу туда к 5–6 утра, завтраки там просто обалденные.
Душ по доступной цене есть на втором этаже небесного причала. Для стирки местные жители облюбовали недорогую прачечную на Автозаводской. Семья даже умудряется откладывать деньги и ездить в отпуск. За последний год мама и сын посетили Чечню, Сочи и Краснодар. Костя признается, и там они не снимали жилье, а жили на вокзалах. Но всегда возвращались в Москву, в родное «Шереметьево».
— Трудно, наверное, так долго жить в аэропорту? Нравится тебе здесь?
— Да нет, я привык. Особых чувств к этому месту не испытываю, но самолеты тут классные.
Дни юноши похожи один на другой. Он просыпается, ездит в гипермаркет за дешевой едой, встречается с друзьями в торговом комплексе. Потом возвращается в аэропорт и просто сидит с мамой в зале ожидания. Он может не спать сутками — привычка, выработанная за время работы в интернет-кафе. Кстати, Костя уверен, что его призвание — быть программистом, разрабатывать компьютерные игры. В будущем он надеется осуществить свою мечту.
Уточняю — в каком городе он хотел бы жить, если бы у него был выбор?
— Я бы выбрал не город, а горы. Сибирь или Тибет. Там, где нет людей, я от них очень устал. Особенно от людей в Москве, здесь все думают только о деньгах, мне их не понять.
С другими жильцами терминала Костя старается не общаться. Главное правило — не хочешь проблем, не лезь ни к кому с расспросами и не занимай «чужое» место. Жители аэропорта давно поделили территорию на зоны, на которые запрещено ходить чужакам. Кто-то даже отгораживает себе тележками «комнаты». Происходит это негласно.
— Просто люди выбирают себе места и сидят на них в течение нескольких дней. Все местные сразу понимают: человек это место «забивает».
«Заметьте, никто из сотрудников на этих креслах никогда не сидит»
История Кости и его мамы — скорее исключение из правил. Куда больше беспокойства пассажирам и сотрудникам доставляет другая категория жильцов аэропорта — бездомные маргиналы. После того как бродяг погнали со столичных вокзалов, они обнаружили гораздо более удобное место для проживания: воздушную гавань. Сарафанное радио сработало очень быстро: сегодня количество людей, регулярно проживающих на территории аэропорта, достигает нескольких сотен. Аэропорт «преображается» с наступлением ночи: словно нагулявшиеся подростки, в гавань прибывают на последних автобусах кучки бродяг.
Из отзывов, опубликованных в Интернете о «Шереметьево»:
«В ожидании утреннего рейса сели с подругой в терминале D на третьем этаже. Откуда ни возьмись после часа ночи сюда же завалились бомжи, человек сорок. Все разулись и легли спать. Тухляк стоял на весь этаж, честно — сдохнуть можно. Наш сосед снял кофту и начал весь чесаться, мы с подругой перешли дальше. Он это понял, нашел нас и стал плевать нам на волосы и орать: «Я хочу, чтобы вы тоже чесались!» Мы в мороз ушли на улицу...»
«Ночевать во все терминалы аэропорта съезжаются около 200 людей разного сорта. Ночью они устраиваются прямо на диванах дневного кафетерия и по всему периметру зала ожидания. Недавно была нешуточная драка, которая началась с того, что все бросались едой. Большинство из них имеют смартфоны и планшеты, до того как лечь спать, они смотрят фильмы или чем-то заняты в Интернете».
— Увы, именно так все и есть, — подтверждает увиденное пассажирами один из сотрудников аэровокзала. — Превратили главный аэропорт страны в настоящий бомжатник. И сделать с этим по закону ничего нельзя. Ведь терминалы считаются общедоступным общественным местом. Любой человек имеет право здесь находиться, если у него есть паспорт и он более или менее прилично себя ведет.
По его словам, то, что происходит в воздушной гавани сейчас, — это, можно сказать, цветочки. Еще три месяца назад бездомных было такое количество, что женщины-служащие искали защиты у охраны и местных таксистов. Драки, кражи, публичные ссоры были обычным явлением. Полиции удалось выпроводить наиболее буйных, а оставшимся объяснить: хотите здесь находиться — ведите себя подобающе.
— У нас тут такие концерты были, мы за голову хватались! — вспоминает таксист, работающий в одном из терминалов. — Муж с женой бомжевали, как напивались — он ее сразу начинал ремнем лупить. Мы их растаскиваем, они снова сцепляются. Она вопит «Полиция!» — полиция прибегает и мужика задерживает. За те пятнадцать минут, что его допрашивают, жене становится его жалко, и она отказывается писать заявление. Его отпускают. Он тут же снова за ремень: мол, гадина такая, ментов на меня натравила. И все по кругу начинается. Месяца два эта свистопляска продолжалась. Потом они исчезли.
Сотрудники утверждают: на бездомных жалуются все. Главная претензия не только к вызывающему поведению, но и к антисанитарии, которую разводят вокруг себя бродяги. Хотя встречаются среди них и чистоплотные граждане. Они стирают в туалетах исподнее, а потом развешивают бюстгальтеры и панталоны сушиться на тележках. За ночь белье успевает высохнуть. Но таких чистюль мало.
Главное убежище для бездомных — зал прилетов терминала F. Рейсов из этого терминала не так много, ночью между полетами многочасовой перерыв. Поэтому жители мини-городка спокойно осваивают территорию, пассажиров все равно почти нет.
— Заметьте, никто из нас никогда не сядет на те кресла, — показывает служащий небесного причала в сторону рядов около окна. Днем там обитает не меньше двадцати бродяг, ночью пространство превращается в гигантскую спальню. — Просто мы знаем, что на них творится ночью. Мы лучше постоим на своих двоих, в окошко посмотрим. У всех семьи, дети, мало ли что подцепишь. Там же надо после каждого с порошком сиденья отмывать. А днем пассажиры спокойно садятся с детьми, не зная, кто здесь до них был. Потом чесаться начнут и не поймут ведь даже, с чего все началось.
— Может, эти люди и не болеют?
— Конечно, хочется надеяться, что они не заразны. Но сами подумайте, вероятность этого велика. Когда их последний раз на туберкулез проверяли? Когда они вшей выводили? Они же все чешутся, многие кашляют! Здесь вопрос не столько в брезгливости или отсутствии сострадания к ближнему, а в элементарной гигиене. Не должно быть такого. Аэропорт не должен быть ночлежкой.
Утром на работу, вечером — в аэропорт
Не все из живущих в аэропорту — бездомные. Среди них есть те, кто имеет жилплощадь, но предпочитает ее сдавать, чтобы обеспечить себе средства на пропитание. Также здесь скрываются люди, попавшие в криминальные истории, которым нужно где-то перекантоваться. Кто-то вышел из тюрьмы, а родственники не пустили на порог. Большая часть никому не рассказывают истинные причины того, почему им пришлось поселиться в аэровокзале.
Утром аэрожильцы переодеваются из домашних тапочек в уличную обувь и разъезжаются по своим делам. Представители московского «дна» направляются в ближайший гипермаркет в Химках, где можно незаметно поесть в залах, а в кассе для отвода глаз «пробить» батон хлеба. Многие люди работают на подмосковных стройках, метут улицы, раздают листовки.
Но уезжают не все. Есть здесь и те, кому некуда идти.
— Живет у нас один полный мужчина, к которому мы все очень хорошо относимся, — рассказывают сотрудники аэропорта. — Он не особо распространяется о том, что именно с ним случилось. Но жить ему явно негде, кроме как у нас. Видим мы его очень и очень давно. Что примечательно, он вообще не пьет, ни разу не дал нам повода его в чем-то обвинить. Всегда вежлив, не мусорит, сидит и занимается своими делами, ночью спит.
Отыскать мужчину, о котором идет речь, оказалось несложно. Днем на первом этаже терминала F почти нет реальных пассажиров. Зато на креслах вдоль окна с удобствами расположились маргиналы. Среди них — мужчина средних лет. Он смотрит видео на «золотом» «Айфоне», на тележке, которая стоит рядом, — чистые сумки, да и сам он выглядит вполне презентабельно. Жителя аэропорта в нем выдают незначительные детали. На телеге стоят не чемоданы, а матерчатые сумки из шведского мебельного магазина. А сам мужчина сидит спина к спине к другому бродяге. Настоящие пассажиры вряд ли бы осмелились на такое соседство.
— Извините, а вы рейс ждете? — спрашиваю у мужчины.
— Не жду.
— Только что прилетели?
— Нет.
— Живете тут?..
— Живу. Не беспокойтесь, девушка, у меня все хорошо, я не нуждаюсь в помощи, — скороговоркой выдает мужчина и вставляет наушники обратно в уши.
Так же, как и от помощи, обитатель терминала, который представился Алексеем, отказался от предложенного чая: «Вы очень добры, но чаем я и сам могу вас напоить». Он вкратце рассказал, что живет в аэропорту очень давно, все документы у него на руках, деньги ему не нужны. Человек-загадка, призрак «Шереметьево». Или агент МВД, который патрулирует территорию под прикрытием.
Наверняка каждый из вас слышал объявления с напоминаниями о том, что на вокзалах и аэропортах нужно следить за своими вещами, рюкзак снимать с плеч, не оставлять сумки без присмотра и пр. На все эти предосторожности жители терминалов не обращают никакого внимания. Люди оставляют вещи в тележках и преспокойно отправляются с полотенцем на плечах умываться и бриться в туалет. Никто на их имущество и не посягает. Ужинать и завтракать они ходят в секретную столовую для персонала на 4-м этаже. На самом деле этот статус не совсем соответствует действительности — изначально там и правда кормили только служащих, но уже давно столовая открыта для всех. Просто нужно знать, где ее искать. По сравнению с фирменными кафе и ресторанами цены здесь удивляют дешевизной. Суп стоит 70 рублей, горячее блюдо — 120–140, салаты — по 60 рублей. Неудивительно, что местные жители облюбовали это место для харчеваний.
«Пытаешься выгнать — бегут к бесплатному телефону звонить в прокуратуру»
Час наблюдений — и становится ясно, что маргиналы действительно стараются соблюдать правила хорошего тона. Правда, это не всегда получается. Тихий послеобеденный сон в терминале прерывает вопль одного из проснувшихся. Мужчине захотелось попеть. Не успел он нестройным голосом вывести «но утки уже летят высоко!..», как к нему уже мчались коллеги по цеху. «Придурок, чего орешь! На улицу захотел?». Товарища утихомирили. А неподалеку разыгрывалась уже другая сцена. Пара возлюбленных решила предаться любовным утехам прямо на креслах. На замечания соседей они не реагировали. Остановило их только появление стражей порядка: после короткого разговора парочка расцепилась и отсела друг от друга на пионерское расстояние.
К слову, раньше за подобное поведение нарушителя порядка мигом бы забрали в отделение. Сейчас же проводят профилактические беседы. Почему так происходит? Блюстители закона уверяют, что бездомные стали более продвинутые во всем, что касается их прав. Стоит только пригрозить — сыплют статьями Конституции и законов РФ. И действительно, закон на их стороне.
— Бомжи ведь знаете, какие умные теперь — в законах разбираются лучше нас с вами, — разводят руками служители аэропорта. — Только тронь его — сразу идет писать заявление о неправомерных действиях. Да и смысла их трогать нет никакого, ничего, кроме болячки, с них не поимеешь.
Не простаивает и стационарный телефон, установленный в аэропорту специально для того, чтобы пассажиры могли сообщить в прокуратуру о превышении полномочий. Бездомные прекрасно знают, куда им нужно звонить и что говорить — и регулярно пользуются этим правом. А с наступлением холодов к ним и вовсе стараются лишний раз не подходить. Выгонишь человека на улицу или не пустишь внутрь — а он отморозит себе конечность. Расхлебывать последствия будут все причастные.
Что интересно, от столь массового наплыва поселенцев страдает только «Шереметьево». Эксперты связывают это с тем, что в гавани много (даже слишком) терминалов и входов-выходов: «Аэропорт просто «дырявый», вот люди и лезут со всех щелей». К примеру, в «Домодедово» проблему вечных пассажиров решили радикально. Когда несколько лет назад в аэропорт приехали с пожитками бывшие обитатели вокзалов, с ними тоже провели профилактическую беседу — но короткую. У всех «откатали пальчики», сфотографировали и разослали ориентировки по всем четырем входам в авиаузел. Сейчас дежурящие на входе сотрудники службы авиационной безопасности и полицейские специфический контингент знают в лицо и в здание аэропорта попросту не пропускают. «Незаконно!» — скажете вы. И будете правы. Но домодедовские бомжи качать права не стали, а, судя по всему, просто переехали в «Шереметьево».
Однако, выгнав бездомных на улицу и из «Шереметьево», едва ли мы глобально решим проблему. Людям все равно придется где-то искать приют. Они рассредоточатся по подъездам, переходам, предбанникам магазинов — и все равно вызовут недовольство у граждан. На мой взгляд, если «вечные пассажиры» хотят жить в воздушной гавани, они должны соблюдать определенные нормы, принятые в обществе. Содержать одежду в чистоте, проходить профилактические медицинские осмотры. Может быть, это поможет им поддерживать себя в минимальном тонусе? Потому что драки, нахождение в пьяном виде, чрезмерное оголение и вызывающее поведение — это уже дает сотрудникам полиции право на задержание. А пока аэропорт является приютом для стольких людей, персоналу приходится применять по отношению к ним методы Макаренко. Мало кому это по нраву, и их можно понять.
Впрочем, сотрудники аэровокзала уверены, что мириться с неприятным соседством им осталось недолго. Скоро начнется чемпионат мира по футболу, и ходят слухи, что всех неугодных как минимум на месяц выгонят за пределы воздушных ворот без лишних церемоний. Все ради того, чтобы не шокировать иностранцев. Хотя в новинку ли это гостям столицы? Даже в парижском «Шарль-де-Голль» пассажиры страдают от агрессивных клошаров. А берлинские власти готовы приспособить под временный зимний приют часть исторического аэропорта «Темпельхоф», который не используется по назначению с 2008 года. Так что едва ли вид бродяги, спящего босиком в «Шереметьево», произведет на европейского фаната такое уж шокирующее впечатление.
отсюда: http://www.mk.ru/social/2017/11/22/vechnye-passazhiry-sherem...
