Сидели мы: и ашники, и бэшники, и вэшники, и учителя в шикарном пятизвездочном ресторане, принадлежавшем одному из ашников.
Я почему-то оказался сплошь среди училок. После торжественной части все немного расслабились, налили очередную, и завуч сказала коллегам:
- Ну, что, девчонки, выпьем!
Я офигел.
Шло празднование двадцатипятилетия выпуска.
На заре туманной юности, после первого курса Универа отправились мы с друзьями в Забайкалье, на стройку века, на БАМ.
В поезде ехали весело, скандировали: "Приезжай ко мне на БАМ, я тебе на рельсах дам".
Нашему стройотряду предстояло строить в одном селе магазин.
Прибыли, поселились, пошли закупать продукты.
Подходим к одному старинному дому, по всему видать, еще при царе строили. Но дом справный. Стучим в высокие глухие ворота. Открывает древняя старуха.
- Бабушка, мешок картошечки не продадите? - кричим ей.
- Погодьте маленько, - отвечает, и, обернувшись, кричит вглубь двора, - Мамань, мешок картохи можно продать?
Храм. Всенощное бдение.
Девочка смотрит: вышли батюшки на полиелей, встали, в руках свечи.
Один священник собрал оплывший воск со своей свечки, скатал шариком, прицелился и кинул в блюдечко у подсвечника. Попал. Обрадовался. Показал глазами другому батюшке. Тот тоже скатал шарик, бросил и тоже попал. Тут уже оба обрадовались.
Прошло много лет, девочка стала многодетной матерью, а нет-нет, да и вспомнит свои детские впечатления.
По долгу службы меня вызвали на дом к одной старушке.
Она рассказала мне следующую историю.
Ее батя Иван хранил в потаенном месте золотые царские червонцы. Никому не говорил где.
А когда уже лежал при смерти, то все боялись спросить его, чтобы не услышать в ответ: "Хороните меня".
Так и умер, не сказав.
Но мать все-же предполагала, где они могут быть зарыты.
После похорон полезла она в погреб и начала копать. Копала, копала, а червонцев там нетути.
Ложась спать, мама в сердцах сказала:
- Ваня, ну где же ты их закопал?
Во сне слышит Ванин голос:
- Аннушка, глубже копай.
Встала, полезла копать дальше, и вот они.
Фотка условная, реальной нет.
Перед вечерней службой походит ко мне женщина, просит освятить машину. Рассказывает, что на прежней своей машине ехала по трассе Промышленная - Журавлево, и на всем ходу перевернулась. Машина в хлам, но она сама осталась невредима.
А незадолго до этого ее брату, Андрею, во сне некий голос сказал, что ему обязательно нужно поехать в Оптину пустынь. Брат у нее пилот, человек нецерковный, и он знать не знал, где такая Оптина пустынь. Но заинтересовался, разузнал, и поехал.
Прибыл в Оптину в четверг, пошел в храм, а там служба. Стоит, смотрит, что и как. Вдруг сзади голос: "Андрей!". Оборачивается, там незнакомый монах. "Пойдем,- говорит,- помолимся". И ведет его к иконе Николая Чудотворца. Сам впереди встает, а Андрею говорит:" Сегодня четверг, день Николая Чудотворца, ты поминай всех своих родных, и я с тобой помолюсь". Так они стояли долго, и Андрей вспоминал всех-всех, и сестру свою тоже.
Как потом Андрей с сестрой подсчитали, именно в это время она мчалась по трассе, и у нее на полном ходу лопнуло колесо, машина перевернулась, смялась в хлам, но она сама осталась невредима.
Серега захрипел и упал на пол в своей квартире. Мать охнула и побежала за племянницей-врачом, которая жила двумя этажами ниже.
А Серега вдруг оказался среди шумной пьянки за большущим столом. Гремела музыка, дым стоял коромыслом, все кругом глушили водку. Кто-то наполнил Серегин стакан доверху и ободрил:
- Пей, не робей!
Серега ахнул стакан. В груди потеплело. Ему еще наливают:
- Между первой и второй перерывчик небольшой!
Серега еще ахнул. Совсем хорошо стало. А ему уже папироску подсовывают:
- Кури, Серега, да закусывай, не стесняйся!
Серега времени не теряет, пьет, закусывает, а его все вокруг подбадривают. Тут еще какая-то деваха на колени села да так прижалась, аж дух перехватило. "Во дела, - думает Серега, - подфартило."
А рядом сосед вроде как дело какое-то до Сереги имеет. Посидели-посидели, да тот и впрямь говорит:
- Ну, как, Серега, попил-поел? Всем доволен?
- Да, зашибись тут у вас.
И чует Серега, сейчас ему дадут какое-то задание, вроде как отработать надо угощение. Так и вышло:
- Ну, а теперь, Серега, дело надо одно сделать.
- Какое дело то?
- О, простое! Ты, Серега, сейчас встань...А ну, тихо там!
Гвалт стих и все внимательно уставились на Серегу.
- Ты сейчас встань и поматери Бога.
Серега опешил. Протрезвел сразу.
- Не, я такое не могу. Я же крещеный, и мама у меня православная, и брат, и сестра и все мы верующие.
- Ага, есть-пить мастак, а как отрабатывать, так в кусты! Ты че, материться не умеешь?! Сергуня, да ты начни только, мы тебе поможем, подскажем...Ну!!!
- Нет, на такое я не согласен, - твердо сказал Сергей.
Вмиг все пропало.
Очнулся Сергей в своей постели. Рядом хлопотали мать и сестра:
- Ну, слава Богу, очнулся.
Ребенка нужно накормить, выгулять, помыть, напугать и рассмешить.
Папы и мамы, попробуйте поиграть в игры ваших детей. Вы обнаружите, что ваши дети такие мастера, что вам при всей вашей мудрости и опыте ни за что не достичь их уровня. Это удивляет и вызывает уважение. И перестает раздражать. И позволяет ощутить себя вновь молодым.
